На языке любви

15

Раскаленное до красноты солнце уже наполовину потонуло в прохладном синем море. Небо, которое полчаса назад было нежно-голубого цвета, стало темнеть. А чуть позже над головой появился прозрачный призрак неполной луны.

Пенелопа улыбнулась, взглянув на берег, где находился небольшой ресторанчик, и еще раз пробежалась по строчкам записки, в которой была уйма ошибок.

«Дарагая Пени! - Хорошо хоть, что имя написано правильно, усмехнулась Пенелопа и продолжила читать. — Не предешь ли ти в рестаран на бирегу мори? — Да уж... Но ведь Джеймс не знает испанского. Значит, эту записку можно считать первым успехом. — В симь ждать я буду. Джеймс».

Пенелопа посмеялась и поднесла небольшой конвертик к губам. Жаль, что он не надушил письмо своим одеколоном, подумала она. И, забежав с балкона в спальню, она покружилась и направилась в ванную, чтобы взять с полочки флакончик с одеколоном Джеймса. Обильно сбрызнув листочек и убрав его в конверт, девушка сунула записку в карман своей вязаной сумки, взглянула на время и решила, что тридцати минут ей будет достаточно, чтобы подготовиться к романтическому ужину.

Джеймс Грант стоял на берегу моря и смотрел вдаль. На нем элегантно смотрелся черный деловой костюм с широким галстуком темно-синего цвета. Джеймс провел рукой по длинным русым волосам и взглянул в сторону отеля. Увидев знакомую женскую фигурку, он улыбнулся.

Как же она прекрасна... — подумал Джеймс. Моя юная испанская девочка...

Облегающее черное платье чуть выше колен с блестящими пайетками прекрасно смотрелось на точеной фигуре Пенелопы. Ее черные длинные волосы раздувал южный ветер. Стройные загорелые ножки казались еще длиннее благодаря лаковым туфелькам на невысоких каблучках.

Пенелопа подошла к Джеймсу и мило улыбнулась. Он взял ее за руку и повел к столику, стоящему у самого берега. Посадив девушку за стол, Джеймс присел напротив и взял ее за руку.

— Ты сказочно выглядишь... — шепнул он.

— Как бы мне хотелось, чтобы ты сказал, что я прекрасна... — произнесла Пенелопа.

Чуть позже официант в белой рубашке принес два бокала красного вина.

— Давай выпьем за то, чтобы мы никогда не жалели о своих поступках, а только гордились ими. Пенелопа, если что-то случится, если жизнь затеет игру против нас, я никогда не забуду тебя. Я буду помнить все, что связано с тобой... — Джеймс поднес руку девушки к губам и, закрыв глаза, поцеловал.

— Последний вечер... Как больно думать о том, что скоро придет время расставания. Я пронесу через года воспоминания о трех коротких днях, которые я провела с тобой. Давай выпьем вина...

Они соприкоснулись бокалами и сделали пару глотков.

— Голубки! — посмеялся здоровяк, наблюдая за столиком Джеймса и Пенелопы.

— Отлично! Теперь мы знаем, где у Гранта слабое место! Разве он позволит сделать больно его малышке? — спросил худощавый в кепке.

— А если эта девка - портовая дрянь, продающаяся за деньги? Может, он просто с ней развлекается? — Здоровяк поправил сбившиеся на переносицу затемненные очки.

— Ты вообще понял, что сказал? Это его невеста! — Худощавый оскалился. — Ты же сам прекрасно видишь, что эта девка ему не безразлична!

— Ну да... — равнодушно согласился здоровяк.

— Гарсон! — окликнул официанта худощавый. - Сделайте милость, передайте бокал с шампанским и записку... во-он тому мсье и скажите, что это от тех милых дам за пятым столиком... - Худощавый улыбнулся и сунул в карман официанту пару купюр.

— Хорошо, — ответил официант и взял послание.

— Отлично! — произнес худощавый и, встал со стула, расплатился по счету.

Услышав музыку, Пенелопа игриво улыбнулась Джеймсу и схватила его за руку.

— Давай потанцуем! — Она потянула его на мокрый песок.

— Что ты задумала? — Джеймс усмехнулся, но сопротивляться не стал.

Смеясь, Пенелопа подвела его ближе к воде и сбросила лаковые туфельки.

— Разувайся! — приказала ему она.

— Что... что ты делаешь? — Джеймс, улыбаясь, покачал головой.

Чтобы не тянуть время, она присела на корточки и принялась сама развязывать шнурки его туфель.

— Пенелопа... — Джеймс с удивлением наблюдал за происходящим.

Она сняла его туфли и указала на носки.

— Снимай! — сказала девушка.

Джеймс ее понял и быстро стянул носки. Она рассмеялась, нагнулась, чтобы закатать его брюки, и повела его за руку к воде.

— А теперь танцуй... — Обняв Джеймса за шею, Пенелопа поцеловала его в щеку.

Прохладные волны щекотали их ноги, теплый ветер ласкал их лица.

— Правда, необычные ощущения? - спросила она.

— Ну ты и выдумщица... — шепнул он.

Пенелопа положила голову ему на плечо и взглянула на горизонт. Где-то там, вдалеке, показалась яхта, чем-то напоминающая «Элеонору». И Пенелопе сразу стало очень грустно. Она крепко прижалась к Джеймсу и почувствовала, как слезинка соскользнула по ее щеке.

Слезы! Нет! Я не должна плакать! — Пенелопа резким движением руки вытерла под глазами.

Но предательские слезы вновь заблестели на ее щеках.

— Пенелопа... ты плачешь? — Джеймс посмотрел ей в глаза.

Еще этого не хватало! — подумала девушка и быстро отвернулась от мужчины.

— Почему ты плачешь? Ведь пару минут назад ты звонко смеялась? — Джеймс взял ладонями ее лицо.

— Прошу, не трогай меня! — Пенелопа отпрянула от Джеймса. — Черт подери, я влюбилась в тебя! И мне больно осознавать, что завтра вечером мы сядем на «Элеонору» и полным ходом поплывем до Барселоны. То есть следующей ночью мы расстанемся с тобой навсегда... Тогда что мне делать со своей любовью? Как излечиться от этой болезни? — Пенелопа чувствовала, что слезы вновь и вновь скатывались по ее щеке. — Ты не уйдешь от Ванессы. Останешься с ней. А я выйду замуж за Мигеля. Вот наша судьба... И стоит ли любовь делать крепче, тем самым продлевая время, которое понадобится для того, чтобы разлюбить тебя? И так на это уйдут годы! — Пенелопа взяла в руки лаковые туфельки и отступила от Джеймса на пару шагов. — Прости... я не могу себя так мучить. Мне больно. И я не могу поверить, что мне придется смириться с этой болью. Я должна побыть одна... Увидимся...

Отвернувшись от Джеймса, Пенелопа зашагала к отелю. Она не могла поверить, что решилась провести время наедине с собой, вместо того, чтобы провести эти драгоценные часы в объятиях любимого мужчины.

Взглянув перед собой, она увидела небольшой сад.

Идеальное место, где можно побыть в одиночестве... — сказала себе Пенелопа и ступила на выложенную морской галькой узкую дорожку.

— Мсье, вам записка, — сказал официант и протянул Джеймсу конверт с бокалом шампанского. — От дам за пятым столиком.

Джеймс взглянул на веселую компанию женщин бальзаковского возраста и поднял за них бокал.

Осушив его до дна, он распечатал конверт и прочитал:

«За успех».

— Ну за успех, так за успех! — Джеймс свернул конверт и убрал его во внутренний карман пиджака.

Почувствовав, что этот ресторан с его посетителями начинает действовать ему на нервы, Джеймс решил провести вечер в баре отеля «Гляско».

— Моя невеста поднималась в номер? — спросил Джеймс у Тони.

— Кажется да, мсье, — спокойно ответил Тони.

Джеймс молча кивнул и побрел к бару.

В небольшом помещении тихо играла музыка. За круглыми столиками, стоящими вдоль стены, сидело немного посетителей: одинокая блондинка, потягивающая коктейль из цветной трубочки; трое мужчин, смакующих пиво; молодая парочка, распивающая бутылку дорогого шампанского...

За барной стойкой посетителей не было.

Отлично! — подумал он и присел на высокий стул.

— Виски! — сказал Джеймс бармену.

Молодой парень лет двадцати двух быстро подал клиенту хрустальный стакан с темно-коричневым напитком.

— Как тебя зовут? — спросил Джеймс.

— Луи, — ответил бармен.

— Луи, ты часто проводишь психологические работы с нетрезвыми людьми? — иронично спросил Джеймс. — Говорят, бармены — лучшие психологи...

— Как получится, мсье... Смотря какой попадется клиент! Ведь что самое главное в работе психолога — быть хорошим слушателем. А клиент, опрокинув пару бокалов, расслабляется, и язык у него развязывается. Вот тогда слушай — не хочу. И самое интересное, что я сам могу не обронить ни слова. Потому как клиент, рассуждая вслух, сам находит проблему и понимает, как ее решить. Потом он выпивает последнюю рюмку или фужер, говорит спасибо, что я помог ему разобраться в себе, и возвращается в свою жизнь с решенными проблемами, чтобы встретить новые и опять за барной стойкой о них подумать.

— Да ты настоящий психолог — усмехнулся Джеймс. — Луи, ты выполнишь мою просьбу? - спросил он и вдруг почувствовал, как у него закружилось голова.

Странно, подумал он, но я ведь еще не притронулся к виски! Неужели меня так развезло после бокала шампанского?

— Мсье, — Луи потряс Джеймса за руку, — я готов выполнить любую вашу просьбу!

— Ах, - да. Во-первых, не называй меня «мсье». Давай представим, что мы находимся не в пятизвездочном отеле, а в обычном пабе на окраине города. Договорились?. - Джеймс протянул Луи руку.

— Договорились! - Луи улыбнулся.

— Отлично! Тогда налей мне еще виски, Луи.

Тем временем Пенелопа прогуливалась по аллее. Ее не смущало, что на улице стемнело и в саду никого нет. Просто девушке было все равно. Да, ей вдруг стало все безразлично, абсолютно все. Шагая босиком по холодной каменной дорожке, Пенелопа разжала пальцы и даже не заметила, как выронила туфли. Поднялся сильный ветер и начал гнуть деревья, нещадно теребя листву. Деревья как будто чувствовали боль и тоскливо завывали.

Пенелопа зашла в глубь сада и присела на скамейку, стоящую у единственного фонаря.

Почувствовав, что на коже выступили мурашки, девушка быстрыми движениями растерла плечи и руки. Слезы уже высохли на ее щеках, и Пенелопе больше не хотелось плакать.

Будто бы слезы помогут решить проблемы! — сказала она себе. Дурак — имя тому, кто заявил, что со слезами уходят негативные мысли. Слезы — это слабость. А слабых людей жалко. Значит, слезы — это жалость, и не больше. А мне жалость ни к чему!

Скоро сильный порыв ветра опять пронесся по саду, и Пенелопа задрожала от холода. Поджав ноги, она заметила, что ее ступни сбиты в кровь.

Нужно возвращаться в номер... Принять душ и лечь спать. Завтра все встанет на свои места. А на прежние или на новые, покажет время.

— Что ты добавляешь в виски? Каждый глоток приравнивается к распитому стакану! Моя голова становится тяжелее и тяжелее... — Джеймс покачнулся на стуле и строго взглянул на бармена.

— Ничего не добавляю... — Луи удивленно покачал головой. — Ты, наверное, устал. Иди в номер и поспи.

— Нет! — Джеймс постучал указательным пальцем по крышке барной стойки.

Бармен взял бутылку и подлил ему виски.

— Луи, у тебя есть девушка? — Джеймс облокотился на стойку.

— Да, — с улыбкой кивнул бармен.

- Ты собираешься на ней жениться?

- В конце осени.

- Луи, а была в твоей жизни хоть раз женщина, с которой ты был знаком всего несколько дней, а ощущения были такими, будто ты провел с ней всю жизнь?

- Нет.

- Наверное, глупо тебя спрашивать, кого бы ты выбрал: свою невесту или ту женщину, каждый час с которой протекает так быстро, что хочется сломать стрелки всех часов... — Джеймс усмехнулся и сделал пару глотков виски.

- Эта ваша проблема? - Луи взял высокий стул и присел.

Собеседников разделяла только широкая поверхность барной стойки, сделанной из красного дуба.

- Проблема? Нет, это не проблема. Это жизнь, Луи. Постоянно приходится делать выбор. Иногда человеку предоставляется возможность подумать, но когда времени нет, то необходимо быстро и четко определить, что для тебя важнее. А это очень трудно сделать... — Джеймс убрал с лица русую прядь волос и протянул пустой стакан бармену.

— Отлично! Наша голубка заскучала в саду... — Худощавый толкнул в плечо здоровяка и кивнул в сторону Пенелопы, сидящей к ним спиной на скамейке. - Пока я звоню Бруно, не спускай с девки глаз.

Здоровяк кивнул и сунул руки в карманы. Худощавый же быстро спустился по каменной дорожке и набрал номер телефона босса.

— Бруно, Грант не отступает от своего. Он даже звонил покупателю и уточнил время встречи.

— Откуда информация? - спросила трубка хриплым голосом.

— Свой человек в отеле. Он прослеживает звонки Гранта. Мы готовы перейти к плану «Б».

— Хорошо. Ни перед чем не останавливайтесь. Я плачу вам хорошие деньги, так что извольте отработать все до последнего франка! Тебе ясно?

— Да, сэр.

— Тогда иди работай! — указала трубка и тут же послышались монотонные короткие сигналы.

— Ну что? — Худощавый подошел к здоровяку. — Приступаем?

Болтая стаканом и наблюдая, как кусочки льда скользят по хрустальным стенкам, Джеймс задумался.

Он вспомнил, как десять лет назад оказался в Оксфорде, но на этот раз не как гость, приезжавший вместе с семьей к старшему брату на родительский день, а как ученик.

В просторном холле было многолюдно и ужасно шумно. Тогда он еще удивился, как в университете идут занятия, ведь здесь даже плохо слышно собственный голос... Но, отучившись первый день, Джеймс понял, что ошибался. Как только звенел звонок, все вокруг затихало. И порой, сидя на лекциях, можно было услышать цокот высоких каблуков преподавательницы, идущей выше этажом или спускающейся по лестнице на три пролета ниже.

В первый же день учебы Джеймс познакомился с Вилом. Его привлекло то, что Вил, учась на серьезном юридическом факультете, всегда улыбался, если даже не было на это причин. Вил — оптимист, а друг-оптимист — это здорово.

Вскоре Вил и Джеймс стали друзьями — не разлей водой. Их многое объединяло, но и не меньшее отличало. Вил был бабником. В принципе, он таким и остался. Днем он прогуливался по парку с брюнеткой, нежно обнимая ее талию; вечером жался с рыженькой в комнате для персонала Оксфорда; а на следующее утро в его постели просыпалась блондинка. Джеймс был критически настроен к похождениям друга. У него были совсем другие ценности. Он искал, как бы ни банально это звучало, одну и на всю жизнь.

И вот настал день, когда Джеймс увидел Ее. Жизнерадостная Лика Пери, красавица, капитан команды болельщиков, сразу же обезоружила молодого Гранта. Но какие только пути к сердцу Лики не искал Джеймс. И присягнул ее братству, и записался в кружок шекспироманов, но все было тщетно. Тогда Джеймс избрал новую тактику — решил познакомиться поближе с ее подругами. Подруг, к счастью, было немного. Грета Лорис, полноватая афроамериканка, и изящная Ванесса Людвиг.

Грета сразу дала Джеймсу от ворот поворот, а вот Ванесса вызвалась помочь, ей нравился Джеймс Грант.

Ванесса учила его понимать Шекспира, готовить пудинг, который любила есть по утрам Лика, и вырабатывать стойкость во время просмотров мыльных опер. Джеймс старался, у него получалось, но только Лике он был безразличен... абсолютно.

Наступили каникулы. Все студенты разъехались по домам. Две недели Джеймс не знал, чем себя занять. Увидев, как сын скитается по дому без дела, мистер Гран взял его с собой на деловой ужин. Вот был удивлен Джеймс, когда увидел Ванессу Людвиг на приеме. Оказалось, что их родители давние приятели и нередко приглашали друг друга в гости, но только то Джеймс косил от приема, то Ванесса ссылалась на головную боль.

И с того дня Джеймс и Ванесса стали действительно хорошими друзьями. Вернувшись в университет, они уже почти не расставались. Любви особой не было, по крайней мере, Джеймс ее не чувствовал к Ванессе, но дружба, нежная и искренняя, между ними возникла.

Чуть позже Джеймс понял, что Лика Пери - его иллюзорная любовь, что он придумал ее, «создал себе кумира». Когда Джеймс разобрался в себе, на носу были переводящие на третий курс экзамены. Ванесса тогда встречалась с одним парнем с четвертого курса, но Джеймс, хоть убей, не чувствовал ревности. Он был даже рад за подругу. И сам наверстывал упущенное время по советам Вила.

Но вот веселой студенческой жизни пришел конец. На выпускном балу Ванесса призналась Джеймсу, что он ей не безразличен, что, встречаясь с другими, она думала лишь о нем. Джеймс ничего ей не ответил. Просто не готов был что-либо сказать в ответ на ее слова.

Спустя неделю они разъехались. Джеймс остался в Англии, а Ванесса уехала в Америку. У Джеймса началась совершенно другая жизнь. Мистер Грант взял сыновей к себе на работу. Сначала было трудно, но Джеймс выкладывался в полную силу. Ездил с отцом в командировки, присутствовал абсолютно на всех приемах и деловых встречах. Брат же Джеймса быстро сдался и отстранился от семейного бизнеса, открыв пару ресторанов в центре Лондона, конечно, с помощью отцовских денег.

На личную жизнь времени не хватало, все уходило в работу. И Джеймс поставил себе цель — сначала он построит карьеру, а уже потом заведет семью. Да, у Джеймса Гранта были женщины, но романы длились недолго, так как далеко не каждая готова была ждать, пока ее ненаглядный выкроит для нее хотя бы минутку.

Все поменялось, когда в марте этого года мистер Грант, отец Джеймса, ушел в мир иной. Похороны были пышными. Со всех концов земного шара съехались старые знакомые и друзья семьи Грантов. И именно в тот скорбный день Ванесса и Джеймс встретились вновь спустя четыре года. Ванесса изменилась, видимо, нью-йоркская светская жизнь преображает людей. Да, она как всегда прекрасно выглядела, но в ней появились внутренняя холодность, отчуждение и чересчур требовательное отношение ко всем и всему.

Джеймс помнил Ванессу Людвиг как милого и преданного друга. Да, у нее всегда была привычка обсуждать окружающих людей, но делала она это раньше без желчи и злобы. И все же старые воспоминания побудили Джеймса сделать смелый шаг. И на похоронах своего отца он предложил Ванессе стать его женой. Она, ни минуты не раздумывая, согласилась поменять звание друга в юбке на титул невесты Джеймса Гранта.

Обдуманным ли было решение Джеймса связать себя узами брака с Ванессой Людвиг? Вряд ли. Наверное, злую шутку сыграли усталость и желание быть любимым и единственным. Ему захотелось ласки, но не на одну ночь, а на долгие годы; захотелось иметь тихую гавань, в которой бы его всегда ждали.

На такой аргумент Вил, который так и остался его лучшим другом, расхохотался Джемсу в лицо.

- Сумасшедший! Хочешь, чтобы о тебе заботились и дарили ласку, купи женщину! Надоест — расстанешься и никому не останешься должен! Бери пример с меня! — твердил он и показывал на новую спутницу, которая была согласна делить ложе с Вилом до тех пор, пока он не перестанет дарить ей меха и брильянты.

Но Джеймс, как истинный джентльмен, не мог позволить себе подобного поведения. Конечно, снять на ночь женщину и расстаться с ней утром по карману практически каждому мужчине, но обманывать себя, ища в глазах купленной им женщины преданную любовь, ему совсем не хотелось.

И вот, решив отдохнуть перед выматывающими подготовками к свадьбе, а также совместить приятное с полезным, то есть заключить важную сделку, Джеймс вместе с Ванессой, лучшим другом Видом и его очередной подругой отправились на самолете до Барселоны. А чуть позже в порту испанского города причалила моторная яхта «Элеонора», на которой, собственно, и собирались путешествовать туристы.

— Еще виски? — спросил Луи.

— Да, пожалуй... последний стакан. И я пойду в номер. Завтра важная встреча.

— Волнуетесь? — поинтересовался бармен.

— Нет. С чего ты взял? — пробубнил Джеймс и свел брови.

— С того, что наливаю вам четвертую порцию.

— Я пью по другому поводу... В принципе, я вообще редко употребляю алкоголь, но мне так нехорошо... —Джеймс провел рукой по лицу. — Нет, мне, наоборот, слишком хорошо... Черт подери... — Язык Джеймса начал заплетаться. — Черт... — опять выругался он. — Меня никогда не уносило с трех порций виски! Что-то не так...

Джеймс ударил кулаком по барной стойке.

— У вас звонит телефон... — сказал Луи.

— Что? — Джеймс не сразу сообразил, о чем он.

— Телефон. Сотовый надрывается.

— А! — Джеймс расстегнул пуговицы пиджака и достал из внутреннего кармана мобильный телефон. — Слушаю...

— Джеймс, наконец-то я до тебя дозвонилась! В номере трубку не берешь, сотовый не в сети. У тебя все в порядке?

— Да... — равнодушно ответил Джеймс, услышав голос Ванессы.

— Ты пьян? Ты что! У тебя завтра сделка! — затараторила трубка.

— Знаю...

— Кстати, та оборванка с яхты, она с тобой? Вы виделись? — с подозрением поинтересовалась Ванесса.

— И что с того? — Джеймс почувствовал, как его глаза начинают слипаться.

— КАК ЭТО «ЧТО»? — ошеломленно переспросила трубка.

— Пенелопа потерялась, а я ей помог. Все, мне пора.

— Подожди! Значит, вы сейчас вместе? Да как ты мог! Я жду тебя на этой чертовой яхте, а ты развлекаешься с простолюдинкой? Ты посмел променять меня на эту бестолочь? — Трубка разрывалась от криков разъяренной Ванессы.

— Успокойся, я тебе ничего не говорил. Ты сама накручиваешь себя! — Джеймс допил содержимое стакана. — Прошу, дай мне Жозе. Мы поговорим с тобой позже...

Ванесса тяжело вздохнула и, ругаясь, направилась искать дядюшку Пенелопы. В трубке раздавались цокот шпилек по палубе яхты, шум волн, хлеставших о гладкие борта судна, и негромкая музыка, видимо, доносившаяся из кают-компании.

— Жозе на проводе.

— Жозе, скажите мне одну вещь... Вы это специально подстроили, ведь так? — напрямую спросил Джеймс.

— О чем это вы? — наигранно удивился Жозе.

— О Пенелопе...

— О! Моя девочка доставила вам кучу неприятностей? — расстроилась трубка.

— Нет. Мы с ней ладим. Только как у вас хватило смелости так рисковать?

— Я знал, что вы ей поможете! - воскликнул Жозе.

— Тогда последний вопрос. Для чего вы это сделали? Чего вы хотели добиться?

— Я хотел, чтобы девочка узнала, что такое настоящая любовь...

Тем временем Пенелопа встала со скамьи и направилась в сторону отеля. Вдруг ей показалось, что в саду есть еще кто-то, потому как сквозь завывание ветра и шелест листвы послышались быстрые шаги. Пенелопа оглянулась и увидела двух мужчин, идущих за ней следом. Один был высокий и широкий в плечах, другой на голову ниже, худощав и горбат.

Пенелопа сначала с облегчением вздохнула — она не одна в этом саду, но потом ее охватила паника. Уж больно целенаправленно шли за ней, как будто преследовали.

Бежать? Остановиться и спросить, что им нужно? — мелькнула мысль. Но ноги, повинуясь врожденному инстинкту самосохранения, сами ускорили шаг. И Пенелопа заметила, что те двое перешли на бег.

Холодные камни, из которых была выложена тропинка, болью отдавались в натертых ступнях. Ветер сдавливал грудь, затрудняя дыхание.

Пенелопа оглянулась - мужчины находились от нее в десяти-пятнадцати футах. Стало жутко. Пенелопа кинулась бежать...

Поговорив с Жозе, Джеймс убрал сотовый телефон во внутренний карман пиджака.

— Спасибо за компанию! — сказал он Луи и, размышляя о сказанном Жозе, привстал со стула.

Ноги стали ватными, голова закружилась... в глазах потемнело.

Нет, виски тут ни при чем... — подумал Джеймс и, схватившись за стул, рухнул вместе с ним на пол.

Странные звуки... Странные картинки перед глазами. Толчки в грудь и спину... Головокружение... Космос... и темнота.

— Стой! — крикнул здоровяк.

Но Пенелопа даже не оглянулась. Теперь она молилась только об одном - хоть бы успеть добежать до отеля, а там Джеймс Грант не даст ее в обиду.

Осталось совсем немного! Вот уже между деревьями показался фасад отеля. На крыльце кто-то стоит и дымит сигаретой. Это же Тони! Слава богу, Тони!

Пенелопа что было сил закричала:

— Тони! Помогите мне!

Но он выбросил сигарету в урну, равнодушно посмотрел на бегущую девушку и зашел в крутящиеся двери отеля.

Пенелопа похолодела. Почему? Почему он мне не помог? Чертов испанский! Но ведь дураку ясно, что я не занимаюсь вечерней пробежкой!

— Стой! - послышался грубый мужской голос уже очень близко.

И Пенелопу захлестнуло отчаяние. Все, ей уже не убежать, нет сил...

— Остановись же ты, дрянь! - И девушка почувствовала, как огромная рука схватила ее за шею.

Пенелопа вскрикнула и, брыкаясь, попыталась укусить пальцы рук, которые зажимали ей рот.

— Заткнись! — прошипел худощавый и ударил ее по лицу. — Доставай усыпляющее, иначе она наделает шуму. А это нам ни к чему!

Громила, крепко прижав Пенелопу к себе, достал из кармана небольшой флакончик и, открыв силой девушке рот, залил содержимое.

Во рту стало так невыносимо горько, что непроизвольно потекли слезы.

— Шевелись, дрянь, если хочешь жить! — прошипел худощавый.

Пенелопа не поняла, что ей сказали, но зловещий взгляд бегающих глаз она запомнила надолго.

Спотыкаясь о камни и до крови раня ноги, Пенелопа взвывала от острой боли. Но снотворное уже начинало действовать. Девушка пошатнулась и упала на холодную землю.

— Вставай! — рявкнул худощавый и поднял ее за волосы.

Девушка вскрикнула, но сама не услышала себя, так как у нее во рту уже была плотная, вонючая тряпка.

Почувствовав, что бедро резко кольнуло, как осколком стекла, она вспомнила, что положила маленький флакончик духов, которые подарила ей Сильвия, в шелковую подвязку чулок.

— Шевели ногами! — крикнул громила и толкнул ее вперед.

Пенелопа снова запнулась и, теряя сознание, упала на каменную дорожку.