Наша непостижимая бесконечность

Нет, его лучшим другом была я, а не она.

— Не надо было вам начинать встречаться. Вы все испортили. — Она протолкнулась мимо меня, и я тяжело вздохнула.

Потом, плюхнувшись на ее место, взяла ее сэндвич, откусила немного и начала мрачно жевать.

В этот момент я пообещала себе: если я переживу следующие пару недель, то буду избегать драм, как чумы.

***

Услышав, как Эль напевает в столовой, я испытала одну эмоцию: замешательство. Желая узнать, действительно ли это она, я переступила порог и резко остановилась, увидев, как она с довольным лицом выкладывает на маленькую тарелку пирожные.

Начав наливать себе апельсиновый сок, она наконец заметила меня.

Ночью я не сомкнула глаз, думая о ней с Финном.

Но ее сегодняшнее настроение шло вразрез с событиями вчерашнего вечера.

Элоиза, будто прочитав мои мысли, усмехнулась.

— Финн позвонил и извинился.

— Вчера вечером? — Я вошла в комнату, горя прискорбным желанием услышать новости о бывшем бойфренде.

— Ага. Он сказал, что переборщил и что не хочет, чтобы между что-то вставало. Мне показалось, ему стало лучше. Намного.

Странно, но эта новость вызвала во мне и облегчение, и почему-то разочарование. Что значит «ему стало лучше»? Он просто решил: «Черт, она не стоит мучений, пора с ней заканчивать»?

— Ха.

Она закатила глаза.

— Я думала, ты порадуешься за него.

— Я рада. — Я отвернулась, чтобы насыпать себе хлопьев и чтобы Эль не увидела по моим глазам, что я лгу.

— Но обижаешься на него, потому что тебе самой лучше не стало, — мягко сказала она.

— Угу, вот такая я эгоистичная стерва, — сухо ответила я, через плечо бросив на нее взгляд. — Хорошо, что вы снова друзья.

Ее черты смягчились.

— Со временем станет легче.

— А можно сразу перемотать туда?

— Если я найду джинна, который выполняет желания, то обещаю первым же делом попросить у него пульт твоей жизни.

Я хмыкнула.

— Спасибо.

— Хейли с папочкой скоро возвращаются. Здорово, верно? Ведь до их отъезда между тобой и Хейли все наладилось, так?

Я прислонилась боком к столу и засунула в рот полную ложку хлопьев. Глядя на сестру, прожевала их, проглотила и только после сказала:

— Знаешь, чего я хочу? Вернуться в те дни, когда моей самой серьезной проблемой было домашнее задание по истории. И не было необходимости беспокоиться о том, как налаживать отношения с Хейли и Финном.

— М-да, — проговорила Эль. — Засада. Но такова жизнь. Смирись.

Я фыркнула.

— Спасибо, утешила.

Она ухмыльнулась.

— Я пытаюсь помочь тебе. Если будешь чересчур много думать о том, что произошло за последние месяцы, твой мозг перестанет функционировать. А ты мне нужна в исправном состоянии. — Она вдруг смутилась и стала смотреть куда угодно, только не на меня. — Я не уверена, что смогу справиться с… ну, знаешь… с жизнью… без тебя. Пока ты не обнаружила правду, мне казалось, что жизнь от меня убегает. Это было не самое приятное чувство.

От ее признания на душе стало теплее. Оказывается, это было приятно — знать, что ты нужна людям. Но просто взять и отключить кавардак, творившийся у себя в голове, я не могла.

— Понимаю. Сейчас у меня такое ощущение, будто моя жизнь вышла из-под контроля.

— Что ж. — Еще сильнее смутившись, она пожала плечами. — Когда это ощущение появится снова, просто помни, что у тебя есть я.

Довольная, я усмехнулась.

— У нас что, настал трогательный момент общности и родства?

— В чем я никогда не сознаюсь. — Она мило улыбнулась и откусила большой кусок круассана.

Жизнь снова будто наладилась, и я решила, пока есть такая возможность, наслаждаться покоем.

***

У вас в жизни бывали моменты, когда вы думали: «Ух ты, а это здорово бы смотрелось в кино»?

У меня нет.

До сегодняшнего утра.

Как и в любой другой день Джил привез нас с Эль в школу (у меня был мой «ягуар», но не было разрешения на парковку у школы), и мы пошли сначала к моему шкафчику, а потом и к ее, где подождали Брайс и Шарлотту. Затем прозвенел звонок, и мы отправились в свои классы.

Первый урок прошел, как всегда, очень медленно. Во время второго девятиклассник принес учителю записку. Оказалось, что меня вызывают к директору. Недоумевая, я собрала свои вещи и вышла из класса. Но по дороге к приемной кто-то схватил меня за запястье и утащил влево.

Захлопнулась дверь, и я дезориентировано моргнула.

В нескольких дюймах от меня стоял Финн. Мы были в пустой лаборатории.

— Финн…

Мне помешали договорить его губы. Которые накрыли мои.

И я моментально забыла обо всех тех причинах, по которым он не должен был меня целовать.

Более того, это показалось мне таким правильным, что я ответила на поцелуй, и Финн тут же прильнул к моим губам крепче.

Когда мы прервались, чтобы перевести дух, меня накрыла реальность.

— Нет. — Я оттолкнула его от себя. — Что ты делаешь?

— Я больше не прячусь, — решительно вымолвил он. — Ни от Эль, ни от наших друзей. Ни от отца. Индия, я устал притворяться, будто ты ничего для меня не значишь.

Меня затопило облегчение. На миг мне снова захотелось поцеловать его, но момент слабости продлился всего одну-две секунды, а затем на смену облегчению пришло беспокойство.

— Нам нельзя поступить вот так с Эль. Это ранит ее.

— Но нам тоже больно, и я знаю Эль. Если бы нам удалось до нее достучаться, заставить понять, то мы получили бы все, чего так хотим. Сегодня вечером я собираюсь поговорить с ней. Я просто не мог допустить, чтобы ты не знала еще целый день, что я заканчиваю с этими фальшивыми отношениями.

— Нас начнут обсуждать, — произнесла я. — Предположат самое худшее. Эль не должна проходить через это.

Финн подошел ко мне.

— Пойдем к ней со мной? — Он умолял меня взглядом. — Давайте придумаем что-нибудь вместе.

Я, скрепя сердце, кивнула, потому что тоже хотела этого. Хотела придумать что-то, что помогло бы всем нам.

***

— Я не понимаю, — проговорила Эль.

Мы с Финном стояли у нее спальне, а она сидела за столом и смотрела на нас так, словно мы до основания разрушили ее мир.

От чувства вины мне немедленно захотелось забрать обратно наши слова.

— Пожалуйста, попытайся посмотреть на ситуацию нашими глазами. — Финн сел рядом с ней и положил руку ей на колено. — Эль, никто не пытается причинить тебе боль. Я знаю, ты боишься, что люди узнают правду, но если б я не был уверен, что этого не случится, то не пришел бы к тебе. Поверь, все решат, что мы обычная разбежавшаяся пара.

— Но если вы с Индией сразу начнете встречаться, всем покажется странным, что я нормально к этому отношусь, — возразила Эль.

— А если мы начнем встречаться не сразу? — спросила я и, увидев в глазах Финна ужас, торопливо добавила: — В смысле, публично. Несколько месяцев мы будем продолжать видеться тайно — пока не пройдет достаточно времени, чтобы это показалось нормальным.

— То, что моя сводная сестра сошлась с моим бывшим парнем, никогда не покажется людям нормальным.

— Согласна, это действительно даст повод сплетникам почесать языками, но мы все друзья. Через три месяца все убедятся, что ты покончила с Финном, а потом ты скажешь Брайс и всем остальным, что мы с ним хотим пойти на свидание, и ты не видишь в этом проблемы. Мы же будем двигаться в наших отношениях медленно. Не так, словно мы давно вместе. Ты даже можешь сходить на свидание с каким-нибудь парнем до того, как мы с Финном появимся на людях, чтобы все выглядело так, будто ты первая начала двигаться дальше.

Эль обдумала это.

— Что ж, можно попробовать, — осторожно сказала она, — но я думала, что суть этой затеи в том, чтобы не встречаться с Финном тайком.

— Да, но три месяца — это все-таки не два года. Такой срок я смогу выдержать. — Это будет непросто, но мне уже станет легче, если они с Эль перестанут притворяться парой.

— Пожалуйста, Эль, — произнес Финн.

Она, хмуря брови, перевела взгляд с меня на него и обратно.

— Мне все равно страшно.

— Никто твой секрет не узнает, — настойчиво повторил Финн. — Во всяком случае пока ты сама этого не захочешь.

Эль судорожно вздохнула.

— Ладно. Если вы уверены, что это сработает.

— Уверены, — с облегчением улыбнулся Финн.

Я и сама едва сдерживала облегчение. Последние несколько недель я была ужасно несчастна, и мне надоело чувствовать себя так.

***

Он провел губами по моей шее, и я всем телом затрепетала, а потом всхлипнула, ощутив, как кончики его пальцев обводят контур моей груди.

Я оседлала его на водительском сиденье «астон-мартина», и он отодвинулся, чтобы заглянуть мне в глаза. От его взгляда у меня выступили слезы, и я, взяв в ладони его лицо, склонилась к нему.

— Спасибо, — шепнула я ему в губы. — За то, что выбрал меня.

Глава 22

На следующий день, когда мы пошли в столовую, я словно клеем приклеилась к Эль. Все пялились на нее и перешептывались. Слухи уже начали распространяться.

Решившись разорвать фальшивые отношения с Финном, Эль не стала откладывать это в долгий ящик. Она позвонила Брайс — зная, что та растреплет об этом быстрее всех — и сказала, что они с Финном расстались, потому что еще слишком молоды для отношений, и что решение было обоюдным.

Однако Брайс упорно старалась выставить Элоизу пострадавшей стороной, и ее усилия возымели успех. Все считали Эль жертвой, что сердило и расстраивало ее.

Я чувствовала себя до ужаса виноватой.

— Лучшим решением будет сесть с Финном за один стол на обеде. Как только все увидят, что вы стараетесь остаться друзьями, им станет скучно. О дружеских расставаниях не болтают. Народ любит скандал.

— Ты права, — ответила Эль, однако не очень уверенно.

Финн к моей радости сидел за столом, и Эль — к моей гордости —подошла к нему и положила руку ему на плечо, хотя знала, что за каждым ее движением следит множество глаз.

— Как ты? — громко спросила она, чтобы привлечь внимание всех за столом.

Финн улыбнулся.

— Нормально. А ты?

— Я тоже нормально. — Она улыбнулась в ответ и села напротив него.

— У вас правда все в норме? — озадаченно спросил Гейб.

— Да, — ответил Финн. — Мы решили, что наши отношения лучше, когда мы друзья.

— Вот так вот внезапно? — с подозрением промолвила Брайс.

— Нет, — возразила Эль. — Не внезапно. Мы уже давно ощущали, что нам лучше быть просто друзьями, но боялись признаться в этом друг другу. Но вот теперь наконец-то признались, и я уверяю вас всех, что нам стало намного лучше, чем было в последнее время.

— Мы не хотим, чтобы вы сомневались, — добавил Финн. — Между нами правда все хорошо. Эль всегда была одной из моих лучших друзей, и ничто этого не изменит.

Джошуа закинул руку ему на плечо и ухмыльнулся.

— Что ж, я горжусь тобой. Это все так по-взрослому.

Все рассмеялись, и напряжение за столом немного ослабло.

— Нет, серьезно, — сказала Шарлотта, — между вами, кажется, и впрямь все в порядке. Поэтому если вы счастливы, то и я счастлива.

— Эй. — Гейб приобнял ее и притянул к себе. — Не придумывай там себе ничего. Мы не расстаемся. Ты от меня так легко не отделаешься.

Она захихикала.

— О, нет. Какой ужас. — Ее смех затих в его поцелуе.

Эль громко откашлялась и, когда они отодвинулись друг от друга, улыбнулась Шарлотте.

— Спасибо. Мы правда счастливы.

Брайс казалась разочарованной тем, что скандала все же не будет.

***

Нашим друзьям понадобилось два дня на то, чтобы расслабиться и осознать, что Финн с Эль не соврали, сказав, что между ними все хорошо. А еще через пару дней успокоились и прочие одноклассники.

К несчастью (правда, к несчастью), мне не пришлось хранить наш секрет в течение трех месяцев.

— Мне нравится, что действие происходит в Бостоне, — сказала Алана на собрании «Крониклс» неделю спустя. В руках у нее был новейший бестселлер, на который мне предстояло сделать обзор. — А тебе книга нравится?

— Да. Держит в напряжении.

— Знаешь, что было бы здорово? — Ее взгляд стал сосредоточенным и интенсивным, как бывало всегда, когда ее осеняло идеей. — Если вместо обложки мы поставим фотографию какого-нибудь реального места из книги. Финн мог бы сделать снимок в старинном стиле — мрачный и темный, чтобы он соответствовал настроению.

— Классная идея.

— Отлично. Он здесь?

— Наверное, работает в фотолаборатории.

— Окей, тогда иди и скажи ему, что у него появилось очередное задание. — Она вернула мне книгу и повернулась к Онор. — Умоляю, скажи, что у тебя есть идея для статьи лучше, нежели плагиат на сюжет фильма с Кейт Хадсон.

Фыркнув, я поторопилась убраться оттуда, пока меня не втянули в спор.

Пока я спешила по коридору к лаборатории, у меня внутри разливался восторг. У нас еще не было шанса побыть наедине, потому что наши друзья, можно сказать, сомкнули ряды в попытке защитить Элоизу и Финна от еще большего количества слухов, а вечера мы проводили втроем.

Я вбежала в кабинет творчества, а затем постучала в дверь фотолаборатории. Время наедине с Финном. Ура!

— Войдите, — откликнулся он.

Я распахнула дверь и при виде Финна, подвешивавшего фотографию, затрепетала. Он, увидев меня, расплылся в улыбке.

— Привет.

— Привет. — Я тоже ему улыбнулась. — Я здесь, чтобы сказать тебе, что Алане нужно мрачное фото Бостона для моего обзора на книгу.

Финн всем телом развернулся ко мне.

— Значит, ты пришла только по делу?

Я уронила сумку на пол.

— Не-а.

Он встретил меня на полпути, взял в ладони лицо и поцеловал. И мне показалось, что мы не целовались целую вечность.

Финн застонал в мои раскрытые губы, а потом я обнаружила, что уже сижу на столе. Он встал между моих ног, я сжала его футболку, и мы за считанные секунды разогнались от жарких поцелуев до знойных. Одна его рука проникла под мою юбку, а губы заскользили по моему горлу. Я закрыла глаза, погружаясь в жар и восторг, в правильность происходящего.

— Так-так-так.

Услышав знакомый голос, мы замерли.

Я не хотела открывать глаза. Боялась, что голос будет реальным.

Финн отодвинулся, и мне все же пришлось себя пересилить. Я мельком увидела Джаспера, а затем Финн встал впереди и закрыл меня.

Я выглянула из-за его плеча.

Джаспер ухмылялся, глядя на нас.

— Так вот почему ты на самом деле порвал с Эль.

— Выметайся! — потребовал Финн, напрягшись всем телом в ожидании драки.

— Ухожу-ухожу. Просто Алана просила передать тебе, что собрание в пятницу отменяется, потому что у нее встреча, а она — контрол-фрик, который не может позволить нам собраться без нее. Последнее я добавил от себя.

— Ты сказал, что хотел. А теперь проваливай.

— Не вопрос. — Он злобно ухмыльнулся. — Пожалуй, пойду найду Элоизу. — И он ушел быстрее, чем мы смогли возразить.

— Финн…

— Черт. — Финн достал телефон, включил громкую связь, и две секунды спустя, я, дрожа, слушала, как он рассказывал Эль о том, что произошло.

— Джаспер не знает, что ты уже знаешь о нас, — сказал он. — Что ты будешь делать?

— Как вы могли быть настолько неосмотрительными! — воскликнула она.

— Прости, — тихо промолвила я. — Но что случилось, то случилось. Как нам теперь быть?

Она помолчала немного, а затем гневно, разочарованно произнесла:

— Я разберусь. — И отключилась.

— У меня плохое предчувствие.

Финн не стал разубеждать меня. Думаю, он чувствовал то же самое. Он подтянул меня к себе и обнимал до тех пор, пока я не испугалась, что нас снова застукают и не убежала оттуда.

***

На следующий день за мной шлейфом тянулись перешептывания и косые взгляды, которые срывали уроки, раздражали учителей и усугубляли мое и без того неважное состояние.

Когда предыдущим вечером я вернулась домой, Эль трясло.

Ей позвонил Джаспер. Она, не зная, как еще реагировать, чтобы не вызвать у него подозрений, притворилась шокированной, и к утру о произошедшем узнали решительно все. После утреннего разговора по телефону со взбешенной Брайс Эль отказывалась разговаривать со мной всю дорогу до школы.

Пока мы шли по коридорам, одноклассники осуждающе посмеивались надо мной и с жалостью смотрели на Эль, навязывая ей роль, которую она боялась больше всего — роль брошенной девушки и преданной сводной сестры.

— А все потому, что вы не удержали рук при себе, — рявкнула мне Элоиза перед тем, как мы поехали в школу. — И это после всех твоих клятв, что я могу тебе доверять.

Все стало еще хуже, когда Финн вечером высадил меня около дома. Увидев в холле чемоданы, я неожиданно обнаружила, что рада их видеть. Но моя радость продлилась недолго.

Тихо ступая, я пошла на звук голосов Тео и Хейли и нашла их в малой гостиной с бокалами вина в руках.

Едва войдя в комнату, я уловила в воздухе напряжение. Но даже если бы я не почувствовала его, то поняла бы по ледяному взгляду Тео.

На ватных ногах я подошла ближе и, когда они встали, остановилась.

Тео выглядел взбешенным, а Хейли растерянной.

— Что происходит? — спросила я, уже зная ответ.

— Ты серьезно собираешься разыгрывать невиновность? — рявкнул Тео.

Я внутренне сжалась.

— Как вы узнали?

— Как только мы приземлились, мне позвонила Брайс и спросила, знаю ли я, что мою дочь предали и унизили. И кто! Ее новоиспеченная сестра и бойфренд. А когда я приехал домой и увидел, как моя дочь рыдает в подушку, то убедился в этом и сам. — Лицо Тео побагровело. — Как ты могла?

Я вздрогнула от болезненного упрека.

— Тео…

— Она поддерживала тебя! — крикнул он. — Старалась, чтобы ты чувствовала себя здесь как дома!

— Тео… — Хейли шагнула было к нему, но он, отказываясь отрывать от меня обвиняющий взгляд, только дернул плечом.

— Не ожидал, что в тебе столько подлости, — произнес он хриплым от разочарования голосом. — И не думал, что, вернувшись из медового месяца, застану дома дочь с разбитым сердцем, а на приемную дочь едва смогу смотреть.

На этом он вышел из комнаты, и у меня закололо в груди. Забавно, но пока Тео не разочаровался во мне, я не осознавала, насколько важным было для меня его мнение.

Я с трудом заставила себя поднять взгляд на Хейли.

— Ты тоже ненавидишь меня?

Она шагнула ко мне и с любопытством на лице склонила голову набок. Это было странной реакцией.

— Он не ненавидит тебя. Он сердится. И он не прав.

Я удивленно дернула головой.

— Что?

— Я знаю своего ребенка. — Она понимающе улыбнулась. — Ты наверняка не согласишься со мной, но я тебя знаю. Ты никогда не предашь семью, потому что знаешь, каково это.

Я хватала ртом воздух, как рыба, которую выдернули из воды.

— Ты хорошая девочка, Индия. Вы все хорошие дети. Здесь что-то… не так. Вы трое что-то скрываете. — Она отвела с моей щеки волосы. — Расскажи мне.

От нежности ее прикосновения во мне разлилась бурная, яростная признательность.

— Это не мой секрет, — с трудом промолвила я, когда поборола эмоции.

Хейли подавила вздох.

— Ладно. — Она выпрямилась и опрокинула в себя остатки вина. — Пойду посмотрю, как там Тео. Я поговорю с ним.

Я кивнула. Когда она уже дошла до двери, я окликнула ее:

— Хейли.

Она оглянулась, и я робко ей улыбнулась.

— Спасибо… мама.

Ее лицо засияло.

— Солнышко…

— Так, наслаждайся моментом, потому что это было чересчур странно, и, возможно, я больше никогда не назову тебя так.

Хейли хохотнула и покачала головой.

— Ты неподражаема, Индия Максвелл.

— Фейвезер, — поправила ее я. — Думаю, как только Тео перестанет меня ненавидеть, я сменю фамилию на Фейвезер.

Она указала на меня пустым бокалом.

— Несмотря на все, что случилось, сегодня чертовски хороший день.

Я рассмеялась, а она со счастливой улыбкой вышла из комнаты. Как только ее шаги затихли, моя улыбка увяла.

Я снова вспомнила гнев в глазах Тео, его слова. И это было только началом. Сегодня народ в школе был слишком шокирован, чтобы злословить, но я знала, что к завтрашнему утру они все осознают, и для нас с Финном наступят худшие времена.

Ключом ко всему было терпение. Рано или поздно осуждение прекратится, и я смогу наслаждаться статусом девушки Финна Рочестера.

От этой мысли я едва не захохотала, ведь если и было подходящее время для самообмана, то оно наступило сейчас.

Глава 23

Все смеялись. Я с отвращением наблюдала за ними сквозь завесу волос.

Они были словно стая гиен.

А я…

Я перенеслась в свой худший кошмар.

На самое подножие социальной лестницы старшей школы.

Только что я в буквальном смысле этого слова впечаталась лицом в пол — мне поставили подножку, когда я проходила по коридору.

День Четвертый Любовной Интрижки Финна и Индии, О Которой Узнала Вся Школа.

У нас даже появился хэштег в соцсетях.

#Финндия.

Вы, наверное, уже догадались, что это #Финндия не пришлось мне по душе.

Самым отвратительным было то, что Финна никто не оскорблял.

Нет. Его, наравне с Элоизой, считали жертвой.

А меня, судя по всему, — дешевой потаскушкой, коварно укравшей принца у принцессы.

Приподнявшись на локтях, я увидела Эль. Она стояла посреди коридора и в ужасе смотрела на меня.

Сгорая от стыда, я опустила глаза и поднялась на ноги. Потом, пытаясь не обращать внимания на окружающих, собрала разлетевшиеся по полу учебники и пошла в противоположном от сводной сестры направлении.

Мои колени тряслись.

Последние три дня мы с Финном обедали за столом вдвоем. На нас бросали косые взгляды, но почти не издевались. Зато когда я оставалась одна, меня обзывали и делали подлости. Теперь к этому списку прибавилось и физическое насилие.

Обстановка дома была нисколько не лучше.

Тео демонстративно не замечал меня, и его поведение рассердило Хейли настолько, что они разругались. Так что молодожены тоже не разговаривали.

Поскольку Элоиза продолжала меня избегать, я понятия не имела, что происходит в ее голове. Я знала только, что от меня отвернулись друзья, отвернулась сестра и что меня ненавидит весь класс. Патрик, увидев меня в коридоре, развернулся обратно. В мою сторону косились с насмешкой даже некоторые учителя.

И Элоиза обладала властью остановить уничтожение моей репутации.

Я нуждалась в ней. В своем друге.

***

Финн молчал всю дорогу, пока вез меня к себе после занятий. Он злился.

Не на меня.

На всех остальных.

До него дошли слухи о моем «случайном» падении в коридоре.

Я сказала ему, что со мной все хорошо, но, кажется, не убедила.

— Раньше я думала, что мозг — это самый главный мой орган, — шутливо сказала я, — но потом поняла: «Эй, это же он и внушает мне эту мысль!».

Финн нехотя улыбнулся.

— Что?

— Это шутка.

— Дурацкая. — Он заехал на подъездную дорожку у своего дома. Его отец снова был в командировке, поэтому дом целиком принадлежал нам.

Помогая мне выбраться из машины, он уже перестал улыбаться, вновь превратившись в мистера Задумчивого.

Я напрягла мозг, придумывая, как поднять ему настроение.

— Что делал слон, когда пришел Наполеон?

Финн приподнял бровь.

— Травку жевал.

— У тебя правда ужасно дурацкие шутки.

— Но ужасно смешные, угу?

Он не ответил, и к его комнате мы поднялись молча.

Но я решила не отступать.

— Какой рукой лучше размешивать чай?

— Не знаю. — Вздохнув, Финн завел меня к себе спальню и закрыл дверь. — Какой?

— Чай лучше размешивать ложкой.

Он сжал губы.

— Ага! — Заулыбавшись, я указала на него пальцем. — Тебе хочется рассмеяться! Видишь, какие у меня хорошие шутки.

— Нет. Я хочу расплакаться от того, какие они дурацкие.

— Что нужно делать, когда видишь зеленого человечка?

— Боюсь даже спрашивать.

— Переходить улицу.

Финн откинул голову и потер руками лицо.

— О, боже, — простонал он, но я расслышала в его голосе смех и захихикала.

— Что можно видеть с закрытыми глазами?

Он убрал руки от лица и, шагнув ко мне, обнял.

— Сон.

Финн покачал головой, глядя на меня с такой нежностью, что под весом ее красоты моя улыбка погасла.

— Я люблю тебя, — прошептал он. — Очень сильно люблю.

У меня перехватило дыхание, и удивление омыло меня теплой, щекотной волной.

— Правда?

— Абсолютно.

Я обняла его плечи и покрепче прижалась к нему, готовясь сказать нечто такое, чего никому не говорила с восьми лет.

— Индия?

— Я тоже люблю тебя, Финн.

Он поцеловал меня — сладко и нежно, словно смакуя мой вкус.

Немного запыхавшись, я отодвинулась. Моя кожа горела, живот трепетал, а сердце выпрыгивало из груди. Не было никаких гарантий того, что в будущем я почувствую нечто похожее на то, что испытывала сейчас, в объятьях Финна. Я не хотела терять это ощущение зря.

— Я готова, — произнесла я, со значением глядя ему в глаза.

Его руки сжали меня.

— Ты уверена? Это не потому, что ты хочешь просто отвлечься от происходящего в школе?

У меня в животе снова ожили бабочки. Но в хорошем смысле. В отличном. Я легонько поцеловала его.

— Школа тут совсем не при чем. — Я сказала абсолютную правду. — Я хочу этого. С тобой.

И вот так в день, который мог стать одним из худших дней моей жизни, случилась одно из лучших и значительных событий.

Я подвела Финна Рочестера к кровати, мы раздели друг друга, и я потеряла свою девственность.

Это выражение всегда казалось мне странным. Как можно потерять то, от чего добровольно отказываешься?

Глагол «терять» подразумевал что-то плохое.

Свою невинность — невинность души — я потеряла очень давно.

Я не рассматривала потерю девственности в таком же печальном свете.

Скорее я всю себя растеряла в Финне, а он потерялся во мне.

Я и подумать не могла, что потеряться — это настолько прекрасно.

Глава 24

Как только я вернулась домой, все мое счастье вмиг испарилось.

Через холл проходил Тео с газетой в руке. Он поднял глаза на меня, и в них была такая усталость, что я замерла.

Он вздохнул, опустил взгляд и пошел дальше.

Хоть я и понимала, что он переживает за дочь, меня обижало, что он отказался верить в меня.

В спальне меня ждала Элоиза — последняя, кого мне сейчас хотелось бы видеть.

Остатки неги после секса развеялись окончательно.

— Что ты здесь делаешь?

— Я избегала тебя.

— Правда? Что-то я не заметила.

Она проигнорировала мой сарказм.

— Избегала, потому что знала, что именно так все и будет. Знала, что они прикончат тебя, а мне нелегко на это смотреть. Ты последний человек в мире, которому я бы хотела причинить боль. — Ее глаза были полны слез. — Пожалуйста, Индия. Если бы я могла рассказать правду, чтобы спасти тебя от всего этого, то рассказала бы. Просто мне страшно. Я хочу не бояться, хочу стать сильнее, но одного желания мало. Прости. — Она печально улыбнулась. — Я скучаю по своим друзьям.

Она подняла дрожащую руку и прижала пальцы ко лбу, словно это могло остановить поток ее слез.

В последний раз я видела, как Элоиза плачет, когда она поведала мне о своей ориентации.

Когда я вспомнила о том вечере и о том, что рассказывал Финн, моя обида на нее начала гаснуть.

— Элоиза… — Я устало вскинула руки. — Я все понимаю. Ладно. Ничего. Я справлюсь с насмешками в школе и с косыми взглядами Тео. Ведь нужно смотреть на ситуацию в целом, угу? — Я ободряюще улыбнулась ей. — Я тоже скучаю по своему другу.

— Ты злилась на меня. Тогда, в коридоре. Я видела.

— Я нуждалась в тебе, — сказала я. — И вот ты пришла.

Три секунды спустя она обняла меня так стремительно, что едва не сбила с ног. Тоже обняв ее, я ощутила, что сильно она дрожит. Как же хотелось сделать хоть что-то — что угодно, — чтобы у нее и нас всех все стало нормально.

Она отодвинулась так же быстро, как обняла меня, поправила со своей обычной чопорностью одежду, кивнула мне, словно мы только что закончили обсуждать сезонную распродажу, и вышла из комнаты.

Я мысленно рассмеялась. Нет, Элоизе не следовало меняться. Никогда.

Индия: Позвони Эль. Она скучает по нам.

Финн: Позвоню. Но сейчас у нас есть проблемы посерьезней.

Индия: Что случилось?

Финн: О нас узнал мой отец.

***

— А вот и подлая шлюха.

В ответ на слова Брайс, которая на следующий день незаметно ко мне подошла, я лишь закатила глаза.

— Как ты вообще можешь показывать здесь свое лицо?

— На самом деле просто — оно прикрепляется к моей голове, голова к телу, тело совершает то, что зовется движениями, а эти движения приводят меня в школу.

Не впечатлившись моим сарказмом, Брайс заглянула мне прямо в глаза.

— То, что Эль по глупости запретила трогать тебя, не значит, что ты в безопасности. Я и без ее разрешения найду способ тебя уничтожить.

— А тебе-то какой интерес?

— Она — мой лучший друг. Преданность для меня не пустой звук.

Я фыркнула.

— Поверю, когда увижу.

— Отстань, Брайс, — сказал Финн, подойдя к нам. Мои глаза немедленно сузились при виде его разбитой губы.

— А вот и лживый кобель. — Брайс уставилась на его губу. — Вижу, кто-то уже преподал тебе заслуженный урок.

Я даже не заметила, как она ушла. Я смотрела на рот Финна, и моя кровь кипела.

Он взял меня за руку.

— Ты в порядке?

— В порядке ли я? — воскликнула я, прижимаясь к нему. — Он ударил тебя?

Финн быстро огляделся.

— Не здесь.

— Ладно. Пойдем отсюда.

— Мы не можем пропустить занятия.

— Сейчас они волнуют меня меньше всего.

Он улыбнулся, а затем поморщился и притронулся к ранке.

Я закипела.

— Я убью его.

— Он того не стоит.

— Какого черта у вас произошло?

— Расскажу за обедом. Сходим куда-нибудь. Жди меня около школы.

***

— Я получил сообщение от Эль, — сказал Финн, когда мы сели в машину. — Она спрашивает, кто ударил меня.

— И что ты ответил?

— Пока ничего

— Финн, что происходит?

— Расскажу, как только доедем.

Мы ехали в густой тишине, от которой мой гнев лишь разрастался. Я переживала все утро, думая о губе Финна и том сукином сыне, который ударил его.

Полчаса спустя мы припарковались в уединенном местечке около парка, в котором выгуливали собак. Поздно вечером здесь никого не бывало — я знала об этом, потому что мы с Финном обычно приезжали сюда, чтобы побыть наедине. Сейчас, во время обеда, здесь стояли машины, но мы все равно были одни.

— Начни с самого начала, — попросила я, как только он выключил двигатель.

Он тяжело вздохнул.

— Когда я вернулся домой, после того как подвез тебя, отец уже меня поджидал. Юрист из его компании знает Тео, и он каким-то образом узнал обо всем и сказал об этом отцу, которого, мягко говоря, удивило, что теперь я встречаюсь с тобой.

— Судя по всему, новость его не обрадовала.

Финн горько усмехнулся.

— Еще больше ему не понравилось, что я ушел от него, пока он говорил.

— Ты… — Боясь спрашивать, я запнулась. — Ударил его в ответ?

— Чтобы опуститься до его уровня? — резко произнес он. — Нет. Как я уже говорил, он того не стоит.

— Что он сказал тебе?

Его рука почти до боли сжала мою.

— Что лишит меня будущего, если я не расстанусь с тобой.

Я выдернула у него руку.

— В каком таком смысле? И почему его до сих пор это заботит? Формально теперь я Фейвезер.

— Потому что у него с головой не в порядке. Ты здесь не при чем. Все из-за его желания контролировать мою жизнь, пока она не станет соответствовать придуманному им идеальному образу. Он уважает Тео и хочет, чтобы я был с его дочерью. Не с приемной дочерью, а с родной. Он практически хочет прожить мою жизнь за меня. Тебя выбрал не он — вот, что выводит его из себя. Если я не порву с тобой, он сделает так, чтобы я не попал в колледж.

— Он лишит тебя средств? — крикнула я. — Этот кусок… Этот сукин… Этот ненавистный кусок дерьма!

— Индия. — Финн потянулся ко мне. — Это неважно. У меня есть ты, а все остальное не имеет значения.

— Нет. — Я решительно покачала головой. — Твое будущее, Финн, — это важно. Он не отберет его у тебя, а ты не позволишь ему этого из-за меня. Он не может помешать тебе пойти в колледж.

— Может, он и не настолько всемогущ, как говорит… но, Индия, если он лишит меня содержания, я не смогу позволить себе хоть где-то учиться. Не только в Гарварде, но и вообще.

— Есть же стипендии, — напомнила я, но он покачал головой.

— Я никогда не получу финансирования. Отец слишком много зарабатывает. А в колледжах искусств нет спортивных команд.

— А что твои бабушка с дедушкой?

— Они на пенсии. У них комфортная жизнь, но платить за мою учебу им точно не по карману. Я могу съехать, найти работу…

— Нет. — Я хмуро посмотрела на него. — Так это не закончится. Ты пойдешь домой и скажешь отцу, что порвал со мной.

В его глазах вспыхнула боль.

— Ты что, шутишь?

— Мы не расстанемся, — пообещала я. — Но сейчас нужно, чтобы он так считал, пока мы что-нибудь не придумаем.

— Например, что?

— Пока не знаю. Подумаю.

— А пока будешь думать, то опять начнешь себя чувствовать… как ты назвала это? Моим маленьким грязным секретом.

Я видела, что в глубине души он по-прежнему переживает об этом.

— Нет. Это ненадолго. Совсем ненадолго.

Он секунду смотрел на меня, после чего — очевидно, поверив — потянулся ко мне, осторожно перетянул через консоль и усадил к себе на колени. Я коснулась его нижней губы рядом с ранкой. И нежно, очень нежно прижалась губами к его рту.

— Я люблю тебя, — прошептала я.

— Я тебя тоже, — выдохнул он. — Индия, клянусь… Это единственное, что имеет значение для меня.

Я ему верила, и его любовь согревала меня изнутри, но тем не менее я понимала, что ее недостаточно, что существуют и другие не менее важные вещи, и что я должна найти способ дать Финну их все.

***

Тео сидел у себя кабинете и с рассеянным видом смотрел в окно. Мне стало интересно, о чем он задумался. Явно не о работе.

Ладно, была не была.

— Можно войти?

Он очнулся от размышлений, но увидев, что его потревожила я, прикрыл веки.

— Я занят.

— И все-таки уделите мне время. — Я шагнула внутрь и закрыла за собой дверь.

Тео вздохнул и жестом указал на стул перед столом.

Я села и, всмотревшись в его лицо, увидела скорее отцовскую боль, нежели гнев. А еще разглядела смятение. Уж не начали ли на него действовать заявления Хейли о моей невиновности?

— Вчера вечером я кое-что поняла.

— И что же? — Его тон не располагал к продолжению разговора, но он хотя бы не выставил меня вон.

— Когда Хейли сказала, что встретила вас и мы переезжаем, меня начали мучить кошмары.

Тео нахмурился.

— О чем?

— На самом деле это были просто воспоминания. О том, что сделал мне мой отец.

В его глазах промелькнуло беспокойство, и я поняла, что поступаю правильно.

— Хейли наверняка говорила вам, что он морил меня голодом… помимо всего остального.

— Да, — прошептал он. Мое прошлое явно его ужасало.

— Мне снова начали сниться те времена, чего не случалось уже несколько лет. Все оттого, что Хейли перетащила меня через всю страну, чтобы жить с незнакомцем. Я не знала, что вы за человек, и боялась оказаться в новом кошмаре.

— Индия. — Он потер руками лицо. — Я не знал этого.

— Знаю. Поэтому я не слишком тепло с вами общалась… мне нелегко кому-либо доверять. Бог свидетель, я только сейчас учусь доверять Хейли. Первые несколько месяцев после переезда мне периодически снились кошмары, эти воспоминания. А вчера я осознала, что не так давно они прекратились. А я этого и не заметила.

Он почему-то аж подскочил, но я поняла причину, как только он задал вопрос:

— Хочешь сказать, что они прекратились, потому что ты встретила Финна?

— Нет, — занервничав, ответила я. — Они прекратились, потому что я начала доверять вам.

Тео, который явно не ожидал такого ответа, медленно откинулся в кресле, и я робко улыбнулась.

— Хотя я осознала это не сразу. Но я размышляла над одной проблемой, и единственно верным решением мне показалось обратиться с ней к вам. Меня удивило это. Тогда я и подумала о кошмарах и о том, что их больше нет. — Я опустила взгляд на свои руки. — Знаю, вы разочаровались во мне. — Я криво ему улыбнулась. — Но вы должны мне поверить: я не такая, какой вы меня считаете.

— Индия, я бы хотел понять, что происходит. Элоиза говорит, что не ненавидит тебя, и просит меня не расстраиваться. Для девушки, которую предали, она уж слишком великодушна.

— Сейчас есть проблема серьезнее, чем наши с Эль отношения.

Он нахмурился.

— Какая?

— Я узнала о Финне одну неизвестную никому вещь. С этого и началась наша дружба. Я расскажу вам, что это такое, потому что ему нужна ваша помощь.

— Окей. — Он подался вперед. — Я тебя слушаю.

***

Когда я закончила рассказывать об отце Финна — об избиениях, о жестоком обращении с самого детства, о постоянных угрозах, — он, побледневший, смотрел на меня целую вечность. Еще я объяснила, что Элоиза притворялась его девушкой, чтобы отец отстал от него.

— Элоиза знает? Она знала все это время? — ощетинился Тео.

— Нет, — торопливо заверила его я. — О жестоком обращении Финн молчал. Она знает лишь об эмоциональном давлении на него.

— С притворством Элоизы я разберусь позже. Сейчас важно найти доказательства, которые подкрепили бы твои утверждения.

Во мне вспыхнул гнев.

— Но мои утверждения не голословны! Сейчас губа Финна разбита кулаком его отца.

— Индия, я верю тебе. Но если действовать по закону, то без доказательств я не смогу ничего предпринять.

— Тео… подумайте, о ком идет речь. Вы знаете этого человека гораздо дольше, чем я. Я не прошу вас действовать по закону. Да и Финн тоже этого не захочет. Мне даже думать невыносимо о том, что его втянут в судебное разбирательство. Я прошу вас придумать какой-нибудь способ, который убедил бы его отпустить Финна.

Тео так долго молчал, что я начала бояться, не совершила ли огромную ошибку.

— Мне нужно поговорить с Финном, — сказал он в итоге. — Приведи его сюда.

— Боюсь, он воспротивится любым действиям, из-за которых может потребоваться, чтобы он оставил меня, поэтому подключать его — не лучшая идея.

— Индия, я не буду предпринимать какие-либо шаги, которые изменят домашнюю ситуацию Финна, не поговорив с ним. Приведи его.

Мое сердце гулко заколотилось, и я тяжело сглотнула.

— Хорошо, сэр.

***

Финн в шоке воззрился на Тео, а потом перевел на меня обвиняющий взгляд.

— Как ты могла ему рассказать?

— У нас не получится бороться с твоим отцом в одиночку.

— А у него, значит, получится? — Финн гневно указал на Тео.

— Финн, — твердо сказал Тео, возвращая внимание моего бойфренда к себе, а потом, прищурившись, посмотрел на его губу. — Как давно Грегори бьет тебя?

Я вздрогнула, впервые услышав имя мистера Рочестера. Произнесенное вслух, оно каким-то образом делало его более человечным, что, в свою очередь, делало монстра внутри него более ужасающим.

— Это, — Финн коснулся губы, — был первый раз за довольно долгое время.

— Когда это началось?

— Через несколько месяцев после смерти мамы. Он бил ее до того, как она заболела раком. Но так, чтобы не было видно следов.

С лица Тео отхлынула краска, и он откинулся в кресле. Вид у него внезапно стал уставшим и постаревшим.

— Господи боже, — выдохнул он. — Почему она не пришла ко мне?

— Мой отец хорошо умеет запугивать.

Лицо моего отчима стало жестким.

— Дружба Рочестеров и Фейвезеров длится уже несколько поколений. Но мы с твоим отцом никогда не были слишком близки. Он всегда был безжалостным, деспотичным ублюдком. Но все равно… Если б только я знал… — Покачав головой, он поднялся и начал беспокойно расхаживать вдоль стола. — Почему ты мне не сказал?

Финн опустил голову.

— Мне было стыдно.

— Боже… — пробормотал Тео. — А я отпускал в этот дом свою дочь.

— Он никогда не трогал ее, — заверил его Финн. — Она ничего не знает.

— Раз притворялась твоей девушкой, то знает достаточно.

Финн в замешательстве посмотрел на меня, а я постаралась взглядом сказать ему: «Просто соглашайся со всем, и нет, я не рассказала, что она лесбиянка».

— Я позвоню твоим бабушке с дедушкой, — сказал Тео, решительно разворачиваясь к нему.

— Что? Зачем? — Вид у Финна внезапно стал испуганным.

— Затем… что теперь ты будешь жить с ними.

Он тут же повернул голову ко мне.

— Это все ты придумала, да?

— Вообще-то ее первоначальный план был другим. — Тео вновь привлек наши взгляды к себе. — Она хотела, чтобы ты пожил в нашем домике у бассейна. Однако в сложившихся обстоятельствах бойфренд моей падчерицы не может жить с ней в одном доме. Это было бы в высшей степени неуместно. — Он посмотрел на Финна извиняющимся взглядом. — Сожалею, Финн. Если бы все было иначе… но даже тогда… Я рассматривал вариант с родителями твоих друзей. Джошуа или Гейба…

— Да, родители Джоша без проблем разрешили бы мне остаться у них.

— Наверняка, — серьезно произнес Тео. — Но тебе лучше остаться у родственников. Возможно, тебе нужно напоминание, что у тебя еще есть родные, которые желают для тебя самого лучшего…

— Но…

— И более того, я считаю, что тебе следует быть на расстоянии от отца. Если ты останешься, начнутся вопросы, на которые тебе не захочется отвечать. Вы можете столкнуться на улице, в школе. Ты знаешь его лучше всех. Скажи — только честно, — он будет продолжать вмешиваться в твою жизнь, пока ты будешь здесь?

Финн молчал.

Потому что он знал — и я тоже, — что Тео был прав.

— Тебе не нужно беспокоиться еще и об этом, Финн. Тебе нужен шанс побыть ребенком. Хотя бы раз. Поезжай во Флориду. Будь со своей семьей. И будь ребенком.

Когда Тео отказался пускать Финна к нам, мое сердце разбилось. Агонию вызывало и понимание, что своим обращением к Тео я сама поспособствовала тому, что Финну предстояло уехать. Боль в груди была невыносима, и мне страшно хотелось завизжать, закричать, сказать, что я передумала. Но я не могла быть настолько эгоистичной. В первую очередь нужно было думать о Финне. Ведь именно так поступают ради любимого человека. Даже если это убивает тебя. А еще, если честно, Тео был прав.

— Финн, это лучший вариант для тебя.

Он вылетел из кресла.

— Забудь, что отец никогда этого не позволит… Я же сказал, что не хочу расставаться с тобой!

— Я заставлю твоего отца отпустить тебя и дать деньги на твое обучение в колледже, — сказал Тео.

Я улыбнулась ему печальной, дрожащей улыбкой, и на меня нахлынуло облегчение. Все-таки я поступила правильно, когда пришла к нему.

— Как? — воскликнул Финн. — Как вы сможете это сделать?

Внезапно выражение лицо моего отчима стало жестким и решительным.

— Оставь это мне.

— Но…

— Тебе не нужно знать, как. Просто знай, что я смогу все уладить.

— Нет. — Финн воинственно скрестил руки на груди. — Я никуда не поеду. — Он гневно уставился на меня. — Я люблю тебя. И не оставлю.

— Финн, ты не перестанешь любить меня, если уедешь во Флориду. Я понимаю это.

— Нет, не понимаешь. — Он снова сел, подвинув стул так, что наши колени соприкоснулись. — Мы не знаем, что случится, когда я уеду. Есть шанс, что вот это вот, — он указал между нами, — не сработает. И я боюсь этого больше, чем того будущего, которое запланировал для меня мой отец.

— Я тоже боюсь. Но я знаю кое-что, чего не знаешь ты… Когда годы назад я очнулась в больнице, был один момент, о котором я напрочь забыла и вспомнила только сейчас. Я была так занята злостью на всех, что это воспоминание просто… стерлось. Но теперь я его вспомнила. Ко мне пришла Хейли, и я увидела ее впервые после пяти лет. Она была в полном раздрае, никак не могла перестать плакать. — Я тяжело вздохнула, вспоминая тот день так отчетливо, будто он был вчера. — Она пришла рассказать, что, избив меня, отец так напился, что слетел на машине с моста. Он умер. Исчез. Она сказала, что заберет меня в Калифорнию. Что все закончилось. Я не могу описать, какое огромное облегчение я испытала, узнав, что его больше нет. В тот момент меня не волновало ни предательство Хейли, ни то, какой дерьмовой была моя жизнь… Но чувство свободы, которое я ощутила… Поверь, свобода важнее, чем мы. Она стоит того, чтобы рискнуть нашими отношениями.

Он впитывал мои слова, словно они были сладким ядом — так исказились от боли его черты. Спустя целую вечность он взял мою руку в свои, наклонил голову и прижался к моей ладони губами.

Почувствовав на своей коже влагу, я, борясь со слезами, свободной рукой дотянулась и успокаивающе погладила его по голове.

Глава 25

Я во многом была не уверена в жизни, но одно знала наверняка: Тео Фейвезер никогда не признается в том, что он сказал (или, скорее, чем пригрозил) Грегори Рочестеру, чтобы убедить его разрешить Финну жить с бабушкой и дедушкой.

Мне было известно лишь то, что отец Финна отпустил его, но финансировать отказался.

— Тогда как ему быть? — спросила я, когда мы занесли чемоданы Финна в домик возле бассейна, где ему предстояло провести несколько дней до самолета.

— Я не хочу, чтобы ты волновался о колледже, — сказал ему Тео. — Все уже улажено.

— Как улажено? — спросил Финн. Он выглядел настолько измученным, что мне хотелось лишь одного: обнять его.

Тео бросил на него строгий, не терпящий возражений взгляд.

— Твое обучение оплачу я.

— Нет! — Финн вскочил на ноги. — Ни за что. Я не объект для благотворительности.

— Конечно, нет, — сказал Тео. — Ты сын Келси Монаган. Финн, я держал тебя на руках, когда ты был младенцем, и наблюдал, как ты рос, превращаясь в умного и талантливого молодого человека. Ты мне как сын, и я не собираюсь смотреть, как из-за отца рушится твое будущее.

Финн удивленно моргнул, а затем удивление сменилось другими эмоциями, и он, сражаясь с ними, сжал челюсти.

— Сэр, я не знаю…

— Просто скажи «спасибо» и все. — Тео с улыбкой протянул ему руку.

Они обменялись рукопожатием, Тео похлопал его по плечу, и я, глядя на них, осознала, что если бы Тео узнал о ситуации Финна раньше, то спас бы его — как спасал прямо сейчас. Но из-за чего у меня на самом деле перехватило дыхание, так из-за того, что я поверила, правда поверила, что Тео вступился бы за меня и тоже спас, если б был рядом, когда я жила у отца.

Когда Тео ушел, мы, оставшись в домике наедине, уставились друг на друга.

Внезапно я поняла, что нам осталось быть вместе всего несколько дней. Бабушка и дедушка Финна, узнав правду, пришли в состояние шока и потребовали, чтобы он немедленно переехал к ним. Его перевели из школы Тобиаса Рочестера в хорошую (но бесплатную) школу в пяти минутах ходьбы от их дома на пляже.

От мысли, что скоро я не буду видеть его каждый день, мне стало трудно дышать.

— Хочешь пить? — спросила я, чтобы хоть как-то отвлечься.

Вопрос немного смутил его, учитывая, насколько тяжелой была атмосфера, но он кивнул.

— Да.

Я поспешила к двери.

— А разве здесь на кухне нет напитков? — крикнул мне вслед Финн.

— Закончились. — Я не знала, закончились они или нет. Мне просто нужна была передышка от напряжения между нами. Я знала, что все сделала правильно, и знала, что однажды Финн тоже это поймет.

Но не знала, что жертвовать так адски больно.

Я зашла в дом и, увидев, что Хейли смотрит телевизор в гостиной, резко остановилась.

— Привет, солнышко. — Она оглянулась. — Финн хорошо устроился?

— Да, я просто пришла взять ему колу.

— Гретхен сделала брауни. Отнеси ему несколько.

— Ладно. — Я пошла было к кухне, но потом подумала кое о чем. — Хейли?

— Да? — Она оторвала взгляд от сериала, и как только я поняла, что безраздельно завладела ее вниманием, то сказала слова, которые в жизни не думала услышать от себя.

— Он вроде как замечательный.

Когда она поняла, о ком я говорю, на ее лице медленно появилась улыбка.

— Да, — прошептала она. — Так и есть.

Тео не был идеален. Конечно же, не был. Иначе Эль не боялась бы быть собой. Настоящая проверка будет ждать его в день, когда он узнает правду об Элоизе. Станет ли он героем для своей дочери, каким сегодня стал для меня?

В глубине души я верила, что такой человек, как он, сможет переступить через себя ради Эль.

— Я счастлива за тебя, — сказала я Хейли.

И знаете, что самое классное?

Я наконец-то искренне имела это в виду.

***

— Тебе нужно поговорить с Финном.

Я оторвала взгляд от романа, который пыталась читать — одну и ту же страницу уже десять минут.

В проеме двери стояла с руками, скрещенными на груди, Элоиза.

— Он в домике у бассейна — наконец-то свободен, но растерян, возможно напуган, а самое главное, его сердце разбито, потому что девушка, в которую он влюблен, организовала его отъезд в другой штат, а теперь отказывается оставаться с ним наедине.

Я опустила электронную книгу и хмуро уставилась на нее.

— Думаешь, мне легко?

— Нет, я думаю, что тебе невыносимо тяжело. А еще думаю вот что: то, что ты сделала для него, превратило тебя в самого сильного человека из всех, что я знаю. — Она печально, виновато посмотрела на меня. — Поверить не могу, что я ни о чем не догадывалась. А ты догадалась. Каким-то образом уловила. Он все мне рассказал. И, Индия… это еще одна вещь в моей жизни, за которую я должна быть благодарна тебе.

— Тебе нет нужды благодарить меня, Эль.

— Но тем не менее. Ты спасла его. А он мой лучший друг. — Ее рот задрожал, и она, словно стряхивая эмоции, дернула головой. — Я уже выплакала целое море слез и отказываюсь лить их и дальше. Сходи к нему. Я знаю, тебе тяжело. Но продолжай быть сильной. Ты — девушка, которая умудрилась исправить все, не выдав при этом, что я лесбиянка. Поэтому наверняка сможешь преодолеть себя и сходить к своему парню, чтобы пообжиматься с ним.

Я фыркнула.

— Когда ты так это преподносишь, трудно не согласиться.

***

Когда я зашла в домик, то увидела, что Финн лежит на диване, заложив руки за голову, и глядит в потолок. Он посмотрел на меня и пробормотал:

— Появилась.

Я поспешила к нему и улеглась рядом. Он тут же одной рукой обнял меня, и я устроилась у него на груди.

— Прости меня, — пробормотала я.

— Все нормально.

— Нет… Просто… Ты ведь не считаешь, что я добавила тебе новых проблем?

Он молчал так долго, что я едва не начала паниковать, но потом заговорил.

— Нет. Если бы я не хотел, то не поехал бы во Флориду. Индия, ты была совершенно права. Мне очень не хочется оставлять Бостон, друзей, всю свою жизнь… и я в ужасе от того, что оставлю тебя, и наши отношения окажутся под угрозой… Но самое сильное чувство, что я сейчас испытываю, это облегчение.

Расслабившись, я обняла его крепче.

— Я рада.

— Его наконец-то нет в моей жизни. У меня с плеч словно упал тяжкий груз, который я неосознанно носил много лет. Я, можно сказать, не знаю, что с собой делать… Мне настолько легко, будто я вот-вот взлечу над землей. Полагаю, теперь мне нужно найти себя в новых обстоятельствах.

— Именно. Это пугает, но, Финн, оно того стоит.

— Да.

Но в этом единственном слове прозвучало столько тревоги.

— Это не значит, что ты не будешь скучать по тому, что оставил. Я это знаю. — Я поцеловала его в грудь. — Чего тебе будет не хватать сильнее всего?

— Тебя.

Я улыбнулась.

— Это я знаю. А помимо меня?

— Эль, Джоша и Гейба. Моей команды. Хотя они так рассердились, что я уезжаю, что вряд ли будут скучать по мне. Ну и всего остального — «Фенвея», «Бристольских» бургеров, кафе «939», булочек из кондитерской Майка, закусочной «У Мэгги». — Он легонько погладил меня по руке и повторил: — Тебя.

— С нами все будет в порядке. И я вышлю тебе целую коробку тех булочек.

— Индия, что помогает тебе быть такой сильной?

Я подумала о том, как долго я считала себя сильной, хотя на самом деле не была такой… до этих пор. Я сказала Финну правду. Осознав, что отец больше никогда не сможет обидеть меня, я словно вырвалась на свободу. Но каким-то образом с течением времени вновь упрятала себя в тюрьму из собственных страхов, что меня снова ранят. Я сама не давала себе быть свободной. Пока не приехала в Массачусетс.

— Ты. Эль. Анна. Возможно, даже Хейли и Тео. Насчет них я не уверена, — пошутила я.

Какое-то время мы молча лежали, просто наслаждаясь теплом друг друга.

Потом в тишине прозвучал его голос. Чуть слышный.

— Что бы ни случилось, я никогда не забуду, что ты сделала для меня.

У меня защипало в глазах, и я прижалась щекой к его груди.

— Скажу то же самое и тебе.

***

Я думала, что ничего хуже отъезда Финна случиться не может.

К несчастью, я ошибалась.

На следующее утро меня выдернул из сна истеричный вопль Элоизы.

— Что, что такое? — сонно пробормотала я.

— Индия, просыпайся сейчас же! — с отчаянием воскликнула Эль.

Я разлепила глаза.

— Что? — Меня посетила страшная мысль, и я резко села, едва не столкнувшись с ней лбом. — Финн уже уехал?

— Нет. — Она откинула волосы, и я увидела на ее щеках следы слез, а в покрасневших глазах — ужас.

— Эль. — Мое сердце заколотилось о ребра. — Что происходит?

Она сунула мне свой телефон.

Я поморгала, чтобы зрение прояснилось, потом посмотрела на экран, и кровь в моих жилах застыла.

Лента ее твиттера пестрела твитами наших одноклассников.

О том, что она лесбиянка.

Я посмотрела на нее.

— Но как?..

По ее щекам потекли слезы. Она забрала телефон, пару раз ткнула пальцем в экран и снова передала мне.

Брайс: Я думала, мы друзья.

Элоиза: Мы и есть друзья. Ты пьяна?

Брайс: Вчера вечером я пришла, чтобы узнать, что происходит с Финном. И услышала, как ты говоришь ЕЙ, что ты лесбиянка. Серьезно? Ты рассказала ЕЙ свой самый главный секрет. И угадай, что?.. Его теперь знают все.

Элоиза: О господи, что ты сделала?

Я давно подозревала, что Брайс завидует нашей дружбе, но хотя знала, на что она могла быть способна, я и подумать не могла, что она использует свою зависть как оружие, и тем более, что прольется кровь Эль.

— Что мне теперь делать? — прошептала она.

Я знала, что мой совет не понравится ей, но тем не менее произнесла:

— Рассказать все отцу, пока он не узнал правду от кого-то другого.

Ее грудь начала в рваном ритме вздыматься.

— Все будет хорошо. — Я откинула одеяло. — Я пойду с тобой. Хочешь?

Эль кивнула, потом издала долгий, дорожащий вздох.

— Как мне это сделать? Я миллион раз представляла, как расскажу ему, но сейчас в моих мыслях одна пустота.

— Просто усадим его, а дальше поглядим, как пойдет.

Накинув халат, я вывела Элоизу из спальни, и мы прошли по широкому коридору, огибающему весь дом, пока не оказались в другой части особняка, где находилась большая спальня Тео и Хейли.

Как только я подняла руку, чтобы постучаться к ним, Эль схватила меня за запястье.

В ее глазах стоял страх. И я безмолвно ответила взглядом: что бы ни случилось, я никуда не уйду.

Ее хватка ослабла, и она отпустила меня, а затем кивнула, хотя выглядела так, словно ее вот-вот вырвет.

Я постучала в дверь наших родителей.

Потом, услышав в ответ лишь тишину, постучала сильнее.

— Тео! Хейли!

За дверью послышался шорох. Несколько секунд спустя она распахнулась, и перед нами предстал заспанный Тео в пижаме.

— Девочки, что случилось? — Он зевнул. — Все в порядке?

— Нет. Элоизе… ей нужно поговорить с вами. Внизу. В малой гостиной. Сейчас.

Тео, моментально встревожившись, перевел взгляд на дочь и, увидев, в каком она состоянии, побледнел.

— Пожалуйста, скажи, что ты не беременна.

— Я не беременна, папочка. Я лесбиянка.

Я вздрогнула от ее внезапного заявления и резко перевела взгляд на Тео.

Он недоуменно уставился на нее.

— Что?

У Эль задрожали губы.

— Я лесбиянка.

За спиной Тео появилась бледная Хейли. Она явно все слышала.

— Дорогой… почему бы нам не спуститься вниз…

— Я не понимаю, — отрывисто произнес Тео. — Это что, шутка?

— Нет. — Она отчаянно затрясла головой. — Это не я прикрывала Финна, встречаясь с ним. Это он прикрывал меня. Я слишком боялась рассказать тебе и всем остальным правду. Я лесбиянка. Я лесбиянка, папочка. Лесбиянка.

— Перестань это повторять! — крикнул он, вскинув руки.

— Почему? — Эль начала плакать. — Потому что это слово кажется тебе грязным?

— Как… Что… Я не понимаю, что происходит. — Он посмотрел на меня, будто надеясь услышать ответ.

Стратегия Элоизы «в омут с головой» не сработала. Надо было подготовить ее, прежде чем идти сюда.

— Брайс вчера подслушала нас и всем рассказала. Об Элоизе стали писать в соцсетях, поэтому она захотела, чтобы вы узнали об этом от нее, а не от кого-то другого.

Тео был в ужасе, что являлось именно той реакцией, которой Эль боялась с тринадцати лет. Он смотрел на нее широко распахнутыми глазами, словно не узнавал.

И тогда она начала рассказывать ему обо всем — о своем репетиторе, о страхах из-за мамы и дяди, о том, как она представляла, что почувствовала бы ее мама, если б узнала о ней, и как сильно это ранило и пугало ее…

— Поэтому мы с Финном договорились, что поможем друг другу. — Ее голос так дрожал, что мне хотелось взять ее за руку. — Мы решили притвориться, что у нас отношения, чтобы его отец отстал от него и чтобы никто не узнал, что я лесбиянка. Чтобы об этом не узнал ты. Я люблю тебя больше всех в этом мире и знаю, что ты меня тоже. Мне до ужаса страшно… — Теперь она дрожала всем телом. — Я боюсь потерять тебя. Но папочка, это по-прежнему я. Твоя Элоиза. Прошу тебя.

За всю свою жизнь я никогда и никем так не гордилась, как ею сейчас. Хейли тихо плакала рядом — с момента, когда Элоиза сказала, что однажды хотела покончить с собой. Мне она об этом не говорила, поэтому и у меня на глазах появились слезы.

На лице Хейли были написаны только сочувствие и доброта, и я надеялась, что ее реакция поможет Тео принять правду о дочери.

Но когда он покачал головой и опустил взгляд, мои надежды рассыпались в прах.

— Я не могу, — хрипло проговорил он. — Не могу даже…

Он резко втянул носом воздух, а затем развернулся, отшатнувшись от Хейли, которая потянулась к нему, влетел в спальню, потом в ванную там, и за ним с грохотом захлопнулась дверь.

Элоиза уставилась на нее.

Если бы кто-то захотел нарисовать разбитое сердце, ему просто нужно было бы посмотреть на лицо моей сводной сестры.

— Ох, солнышко, — выдохнула Хейли и, дотянувшись до Элоизы, сжала ее в крепких объятиях.

А та все продолжала смотреть своему отцу вслед так, словно только что разрушился целый мир.

Глава 26

Наш дом был большим. Особенно для четырех человек.

Множество комнат.

Много пустого пространства.

И все же горечь и боль Элоизы и ее отца каким-то образом заполнили каждый его дюйм, каждый уголок, поэтому, перемещаясь по дому, ты словно преодолевал густую, вязкую грязь, в то время как тебя до нитки вымочил дождь.

Мы с Элоизой почти весь день провели с Финном в домике у бассейна, лежа втроем на диване. Присматривая за Эль, мы с Финном отвлекались от собственных переживаний. Это напомнило нам, кем мы были — друзьями Эль. Беспокойство о ней оказалось гораздо сильнее страхов за наше будущее.

— Тео хороший человек, — наконец поднял тему Финн, когда день уже начал клониться к закату. — Он одумается.

— Сбылся мой самый страшный кошмар, — проговорила Эль. — Финн, что мне делать, если я потеряю его?

— Не потеряешь, — заверил ее Финн.

— Я убью Брайс, — прошипела Эль. — Уничтожу ее.

— Не надо с ней воевать, — сказал он. — Она того не стоит.

— То, что она выкинула… — Элоиза неверяще покачала головой. — Я не смогу завтра одна пойти в школу.

Утром я собиралась вместе с Тео провожать Финна в аэропорт, поэтому знала, что вряд ли буду потом в состоянии идти в школу.

— Значит, не ходи.

— И в аэропорт тоже не смогу поехать. — Она бросила на Финна извиняющийся взгляд. — Из-за папы.

— Все нормально. — Он обнял ее за плечи и притянул к себе. — Скажем наши «пока-пока» дома.

— «Пока-пока»?

Я ухмыльнулась.

— Финн отказывается называть это прощанием.

— Потому что мы не прощаемся, — твердо произнес он. — Я буду, когда смогу, навещать вас, а вы в любое время приезжайте во Флориду. Плюс… Гарвард — альма-матер Тео. Вы обе поступите туда с вероятностью в девяносто девять процентов. Ведь так?

Я кивнула, потому что мечтала поступить на юридический в Гарвард. И видела в гардеробе Эль гарвардские футболки и свитер. Тео хорошо промыл ей мозги.

Эль кивнула, и по боли в ее глазах я поняла, что она тоже об этом думала.

— Я люблю Бостон и не собираюсь из-за отца бросать город и вас. Я буду поступать в Массачусетский колледж искусств и дизайна. У них отличная программа по современному искусству, где я смогу изучать фотографию. — Он широко улыбнулся нам. — Я вернусь, леди.

Эль крепко обняла его.

— Звони постоянно, шли емейлы и сообщения, связывайся всеми способами, какие только возможны, — приказала она.

Финн рассмеялся.

— Будет исполнено, мэм.

Вскоре принужденную легкость между нами стало тяжело выносить, и на нас тяжким грузом осела реальность. За последние несколько месяцев мы стали почти что семьей и сейчас словно проходили через какой-то странный развод.

Отъезд Финна изменит все.

Но несмотря на это я знала, что буду каждое утро вставать и принимать все, что приготовит мне жизнь. Это не значило, что я не буду грустить. Я ведь не отказалась от нашего с Финном возможного будущего, а лишь грустила из-за того, чем обернулось наше настоящее.

***

Тео крепко обнял Финна, похлопал его по спине и отодвинулся.

Потом обхватил ладонью его затылок, наклонил голову и, завладев вниманием Финна, сказал:

— Если тебе что-то понадобится, звони.

— Хорошо, сэр, — кивнул Финн. — Спасибо вам за все.

Сжав его затылок еще раз, Тео отпустил его и ободряюще улыбнулся мне.

— Оставлю вас попрощаться. Я буду в машине.

Я с тревогой на сердце смотрела, как Тео уходит. Он до сих пор так и не поговорил с Элоизой. Не знаю, во сколько он вчера вернулся домой, но Эль уже легла спать. Утром она попрощалась с Финном, а затем спряталась у себя в комнате, отказавшись идти в школу. Думаю, Тео был рад уехать из дома, чтобы отвезти Финна в аэропорт.

Но ему предстояло везти меня домой, поэтому я надеялась, что они с Элоизой все-таки поговорят.

Нам с Финном было сложно не показывать Тео свой гнев. Мы оба очень сердились на него из-за Эль, но Финн, как и я, был благодарен Тео за помощь. Все так запуталось, и понять, как вести себя, было решительно невозможно.

В итоге Финн решил проявить уважение и не устраивать сцен. Мы и без них переносили его предстоящий отъезд достаточно тяжело.

— Эй. — Финн взял меня за запястье и притянул к себе.

И это была вторая причина, по которой мое сердце сжималось.

Я боялась наступающего момента.

— Они помирятся. Тео консервативен, но я не верю, что он отречется от Эль. Он любит ее. — Он прижался лбом к моему лбу. — Как не могу поверить и в то, что уезжаю, когда я нужен ей больше всего.

— Я буду с ней рядом. — Я обняла его, крепко вцепившись в футболку. — Обещаю, что присмотрю за ней вместо тебя.

— Только поэтому я сажусь в этот самолет. Я знаю, что оставляю ее в надежных руках.

Я улыбнулась и немного отодвинулась, чтобы коснуться своими губами его. И как только наши рты встретились, эмоции взорвались во мне, и я разрыдалась.

Он обнял меня за талию, а второй рукой обхватил мою затылок и нежно прижал мою голову к своей шее. Мне стало все равно, как я выгляжу со стороны. Я больше на могла себя контролировать и просто выплескивала все наружу — мои слезы текли по его коже, а тело дрожало рядом с его.

— Индия, — выдохнул он мне в ухо. — Я люблю тебя. И никогда не перестану любить.

— Я… Я… — Я отодвинулась, и он отпустил меня, но сразу же взял мои щеки в ладони и вытер большими пальцами слезы. — Я… Я не… Я… Я не хочу, чтобы ты однажды решил, что я хотела, чтобы все так сложилось. Если бы был способ все сохранить, я бы нашла его.

— Знаю. — Он отчаянно поцеловал меня — крепко, почти до боли. — Я тоже.

— Нам просто нужно помнить о том, что все к лучшему.

— Точно. Но это не значит, что я не буду ужасно скучать по тебе.

Я потянулась за еще одним поцелуем, а потом прошептала ему прямо в губы:

— Ты мое безопасное место. Во Флориде, в Бостоне, в Тимбукту… где бы ты ни был.

Финн зажмурился, и из-под его век потекли безмолвные слезы. Я запоминала его лицо — каждую черточку, — хотя знала, что скоро он позвонит, и я увижу его.

Наконец он собрался, открыл глаза и тоже всмотрелся в мое лицо.

— Я позвоню, как прилечу, — пообещал он.

Не в силах ответить из-за рыданий, норовивших вырваться из моего горла, я просто кивнула

Он поцеловал меня — крепко и быстро, словно более затяжной поцелуй стал бы изощренной пыткой, — затем развернулся и, не оглядываясь, пошел на предполетный досмотр.

На мгновение мне захотелось закричать во все горло. Сдаться мысли, что жизнь жестока и несправедлива, а я чересчур молода для стольких лишений. Но я начала концентрироваться на дыхании — простом действии, которое в итоге меня успокоило и прояснило рассудок.

Правда заключалась в том, что я не знала, что будет дальше. Будем ли мы в конце концов вместе? Будет ли у нас свое «долго и счастливо»?

И имеет ли это значение?

Мы изменили курс нашего будущего.

Спасли друг друга.

Я смогу справиться со всем, что приготовит мне жизнь, потому что теперь у меня было то, чего не было год назад — знание, что на свете есть такие люди, как Финн. Но он дал мне много больше.

Он дал мне веру.

Надежду.

То, что будет существовать еще долго после того, как поблекнет все остальное.

Глава 27

Мы с Элоизой сидели на лестнице и прислушивались к голосам наших родителей, которые на повышенных тонах разговаривали внизу. Мы были словно две маленькие испуганные девочки, жмущиеся друг к другу.

Меня разрывали противоречия.

С одной стороны Тео умел быть чутким и добрым, и я не знала, смогу ли когда-нибудь в должной мере отблагодарить его за то, что он вырвал Финна из отцовских когтей.

А с другой, он отказывался разговаривать с Элоизой, поэтому не злиться на него было сложно.

У Хейли тоже переполнилась чаша терпения.

Наутро после очередного проведенного в молчании вечера Хейли перехватила его, когда он пытался сбежать на работу.

— Поверить не могу, что ты не желаешь даже разговаривать с ней! — крикнула она.

— Не твое дело, как я веду себя со своей дочерью.

— О, ты сделал это моим делом, когда женился на мне. И я не буду стоять и смотреть, как ты заставляешь своего ребенка чувствовать себя нелюбимой лишь из-за того, кто она есть!

— Прекрати! Просто замолчи!

— Не замолчу. Повторяю, я не стану стоять в стороне и не позволю еще одному мужчине разрушить жизнь маленькой девочки. Если ты не одумаешься, то богом клянусь, я соберу свои и их чемоданы и заберу обеих девочек от тебя, чтобы Элоизе больше никогда не пришлось сталкиваться с твоим осуждением!

— Не смей мне угрожать! — взревел Тео. — Никто не заберет у меня мою дочь! Никто!

Элоиза рядом со мной напряглось, и я крепче сжала ее руку.

Внизу воцарилась мертвая тишина. Мы напряженно прислушались, и наконец Хейли сказала:

— Ты вообще себя слышишь? Она твоя дочь. Ты не хочешь ее потерять. Ты по-прежнему любишь ее и хочешь оградить от проблем, и это единственное, что имеет значение, Тео.

— Просто я… — Его голос был таким тихим, что я чуть не свалилась с лестницы — так сильно наклонилась вперед. — Она потеряла мать… ее жизнь и так непроста, поэтому мысль о том, что ее осложнят еще больше, невыносима. Она… Она не готова к тому, как люди будут к ней относиться.

— Может быть. Но я считаю, что твоя дочь — сильная девочка. Единственное, что ей необходимо — это, чтобы ты любил ее и поддерживал, кого бы ни любила она сама. С ней будет все хорошо. Но только в том случае, Тео, если она ни на секунду не усомнится в твоей любви.

Мы услышали всхлип, а затем успокаивающее бормотание Хейли. По щекам Элоизы тихо струились слезы, пока она слушала, как плачет ее отец.

— Иди к нему, — прошептала я.

В ее глазах по-прежнему оставался страх.

— Иди.

Моя сестра встала и на дрожащих ногах начала осторожно спускаться по лестнице.

Я смотрела ей вслед, пока она не исчезла из виду, желая, чтобы Финн был сейчас здесь, с нами. И я знала, что подумала об этом только в первый раз из многих, которые ждали меня впереди.

У подножия лестницы появилась Хейли. Она улыбнулась мне дрожащей улыбкой, потом поднялась и села рядом со мной.

— Они обнимаются, — шепотом сказала она.

— У них все наладится?

— Это будет нелегко, но я где-то читала, что все, за что стоит бороться, не дается легко.

— Ты вычитала это в одном из своих романчиков, да? — поддразнила ее я, желая разрядить атмосферу.

Она стрельнула в меня взглядом.

— Так и знала, что ты нашла мой тайник.

— Если тебя это утешит, я давненько не залезала в него.

— Ну, теперь уже несколько поздно. Уверена, все эвфемизмы к слову «пенис» ты уже знаешь.

Я фыркнула.

— И мой словарный запас продолжает пополняться. Я купила электронную книгу. Очень полезная вещь.

— Да? Может, и мне такую купить?

— Обязательно.

— Читаешь сейчас что-то хорошее?

— В данный момент я погрузилась в мир исторических романов. — Я помолчала. — Финн сказал, что я читаю такие книги ради счастливых концовок. — Я посмотрела на нее, гадая, верно ли это и для нее.

Она подтолкнула меня плечом.

— Поэтому и я их читаю.

Мы помолчали немного, слушая доносящие снизу тихие голоса Тео и Элоизы.

Узлы напряжения в моем животе стали потихоньку развязываться.

— Я подумываю начать читать другие жанры, — сказала я.

— Почему?

Я пожала плечами.

— Не знаю. Наверное, я больше не нуждаюсь в счастливых концовках. Главное, чтобы конец был просто правильным.

Хейли задумчиво улыбнулась.

— На первый взгляд, может, так и не кажется, но если ты копнешь поглубже, то поймешь, что правильная концовка и есть счастливая.

Обдумав ее слова, я удивленно на нее покосилась.

— Какая глубокая мысль.

— Что тут можно сказать? Я неожиданно оказалась мудра.

Уж не знаю, из-за чего — может, на нас давила напряженная домашняя атмосфера, или мы были на грани истерики, — но мысль о мудрой Хейли показалась нам обеим ужасно смешной. Наши глаза встретились, и мы захихикали, прикрыв рукой рты.

***

Старинные часы в столовой ужасно раздражали меня. Никогда не замечала, как громко они тикают.

Страшно громким был и хруст чесночного хлеба, который пережевывал Тео.

Хотя, нет.

Дело было не в часах.

А в тишине.

Невыносимо шумной была сама тишина.

Я покосилась на Эль. Она сосредоточенно ела свой ужин. Очень, очень сосредоточенно.

Потом взглянула на Тео.

Он смотрел на чесночный хлеб так, словно разговаривал с ним.

Я встретилась взглядом с Хейли. Она явно была так же обеспокоена, как и я.

После разговора Тео уехал в офис, а Эль захотела побыть одна в своей комнате. Тео пообещал вернуться к ужину и сдержал свое слово.

Но, судя по всему, отношения между Элоизой и ее отцом не наладились волшебным образом окончательно. Хотелось бы мне знать, как ускорить этот процесс.

В кармане завибрировал телефон, и, раз никто на меня не смотрел, я вытащила его.

Финн: Как проходит ужин?

Индия: Тишина стоит как на кладбище :/

Финн: Расскажи одну из своих плохих шуток. Это поднимет им настроение.

Я оглянулась на свою притихшую семью. Какого черта. Хуже уже не будет.

— У моего дедушки, — все посмотрели на меня, — сердце льва. — Я сделала паузу. — И пожизненный запрет приходить в зоопарк.

Хейли фыркнула в бокал с вином.

Индия: Похоже, мои дурацкие шутки смешат только тебя.

Индия: И Хейли.

Финн: Дай им время. Позвонишь мне попозже еще? Я люблю тебя.

Индия: Я тебя тоже.

Пришла моя очередь опустить взгляд в тарелку. Финн уехал всего день назад, а я уже соскучилась по нему.

— Общаешься с Финном? — нарушила тишину Хейли, словно прочитав мои мысли.

Я угрюмо кивнула.

— Он позвонил, когда прилетел. У него все в порядке. Бабушка с дедушкой очень рады ему.

— Это хорошо, — сказал Тео. — Они хорошие люди.

— Знаю. Но нам будет так трудно. Я уже скучаю по нему. Как и Эль. — Я намеренно перевела внимание на нее.

Услышав свое имя, Элоиза подняла голову, и Тео наконец-то посмотрел на нее. А потом печально, натянуто ей улыбнулся.

— Он может в любое время приезжать к нам. И ты можешь навещать его.

Эль, засияв, благодарно улыбнулась ему.

— Спасибо, папочка.

В его взгляде промелькнула тоска, и я бы все отдала, чтобы узнать, о чем он подумал. Мне просто хотелось, чтобы между ними все вновь пришло в норму. Но Финн был прав. На это потребуется время.

— Не за что, солнышко, — мягко промолвил он и снова перевел взгляд в тарелку.

И когда от его ласковых слов лицо Эль озарилось надеждой, я улыбнулась.

***

— Не грусти. Рано или поздно неловкость между вами исчезнет, — заверила я Эль, которая, обнимая подушку, лежала у меня на кровати.

После ужина Тео уехал на работу, а Эль хотела было опять спрятаться у себя в комнате, но я практически силой затащила ее к себе, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

— Может быть, — уныло проговорила она. — До тех пор, пока я не приведу домой свою первую девушку.

Я собралась было сказать ей что-нибудь ободряющее, но меня прервал стук в дверь.

— Да?

В комнату заглянула Хейли.

— К Элоизе пришли Шарлотта и Гейб.

Эль побледнела.

— Пусть зайдут, — сказала я.

— Нет, — прошептала Эль. — Я не готова встречаться с их осуждением или гневом.

— Ты правда считаешь, что они пришли бы в твой дом, если б хотели тебя осудить?

Она сердито посмотрела на меня, но я все-таки кивнула Хейли.

Меньше чем через минуту к нам неуверенно вошли Гейб и Шарлотта. Они неловко уставились на Эль, и она, пряча страх, вызывающе вздернула подбородок.

А затем Шарлотта пронеслась через комнату и запрыгнула к Эль на кровать.

— Уф! — Элоизу чуть не расплющило об изголовье, когда Шарлотта сжала ее в крепких объятиях.

— Как ты? Я так волновалась!

Эль облегченно выдохнула и, тоже обняв ее, улыбнулась через ее плечо Гейбу.

— Бывало и лучше.

Гейб облокотился на столбик кровати и печально мне улыбнулся.

— Жалко Финна.

— Мне тоже.

— Фигово, что он уехал.

Шарлотта отодвинулась от Эль.

— Вся школа стоит на ушах. Никто не может поверить, что Финн уехал и что ты…

Она с испуганным видом запнулась, и Эль сухо закончила за нее:

— Лесбиянка. Это не бранное слово. Ты можешь произносить его вслух.

— Знаю. Просто… боюсь сболтнуть что-то не то.

— Не надо. Простите, что скрывала это от вас.

— Не переживай, — сказал Гейб. — Мы все понимаем.

— Еще как понимаем. — Шарлотта стиснула руки. — Вспомни Джози Фаркуар.

Эль вздрогнула, а Шарлотта побелела.

— Вот видишь! Я уже ляпнула глупость!

— Джози Фаркуар? — Имя почему-то звучало знакомо.

— Та девушка, о которой я рассказывала тебе, — произнесла Эль. — Она раскрылась в прошлом году.

Точно. Я вспомнила. Ее так затравили, что ей пришлось перевестись в новую школу.

— С тобой ничего подобного не случится, — с жаром заверила я ее.

— Никогда, — подтвердил Гейб. — У тебя есть мы.

Элоиза благодарно улыбнулась ему, но ее улыбка быстро увяла.

— А что насчет Брайс и Джошуа?

— Брайс вышла на тропу войны против тебя, — проинформировал нас Гейб. — Она злится, что ты доверилась Индии, а не ей. И еще, мне кажется, она никак не может уложить в голове, что тебе нравятся девушки. Ты же знаешь Брайс. Когда она не знает, как справиться с ситуацией, то вымещает все на других. Джошуа не знает, как быть. Он тяжело перенес отъезд Финна. Потерял лучшего друга. И не хочет потерять еще и свою девушку, а Брайс говорит, что чувствует себя обманутой, преданной. Он просил передать тебе, что он на твоей стороне, что понимает и принимает тебя… но из-за Брайс вынужден сидеть тихо.

— Но мы не будем, — сказала Шарлотта со свирепым выражением на лице. Я никогда не видела ее такой. — Мы будем рядом с тобой. Всегда.

Элоиза кивнула и с усталым видом откинулась на изголовье кровати.

— Спасибо. Мне понадобится ваша поддержка.

Эпилог

Как и во все прочие учебные дни с тех пор, как я приехала в Массачусетс, Джил высадил нас с Эль у школы.

С единственным отличием — сегодня мы опоздали.

Тео, провожая нас утром, по-прежнему выглядел скованным и неуверенным, но это было нормально. Я знала, что они с Эль найдут способ снова обрести в отношениях легкость. Он слишком сильно любил ее. Он предложил нам снова пропустить занятия, но я отговорила Эль.

За последние сорок восемь часов через нее прошло множество разных эмоций. Но и хорошее было тоже. Ее отец явно старался преодолеть предубеждения ради своего ребенка. А еще она рассказала обо всем, что случилось, Саре. Они наконец-то поговорили по телефону и договорились на выходных сходить на свидание. Эль призналась, что из-за этого у нее порхают бабочки в животе.

Последние несколько дней выдались для нее напряженными, и помимо этого она скучала по Финну.

Слишком много всего для одного человека.

Хотя Шарлотта с Гейбом встали на нашу сторону, Брайс была силой, с которой было необходимо считаться. Я не сомневалась, что в школе Элоизе придется непросто.

У меня было больше веры в наш класс, чем у Эль. Я верила, что они примут ее, поэтому волновалась скорее о Брайс и о том, как далеко она зайдет в войне против Элоизы.

Но оттягивать встречу с Брайс и с другими нашими одноклассниками было бессмысленно.

Эль посмотрела на школьные ворота и повернулась ко мне.

— Если сейчас ты войдешь туда вместе со мной, то потеряешь все, к чему так стремилась.

— Знаю. И тем не менее я это сделаю.

Выражение ее лица смягчилось.

— Помнишь день, когда мы познакомились? Мы сидели возле бассейна, а Брайс и все остальные поддерживали меня против тебя.

Я подумала об иронии ситуации.

— Помню.

— Жизнь — такая странная штука.

Жизнь определенно была странной штукой, но, стоя перед воротами школы и больше не боясь оказаться в самом низу ее иерархии, я подумала, что в странности есть своя красота.

У меня было все, чего, как я думала, я никогда не хотела.

Я никогда не чувствовала себя настолько потерянной.

И настолько уверенной.

И настолько спокойной.

И настолько испуганной.

Я никогда не чувствовала себя настолько свободной.