Наша новая жизнь

5

После ненастья неожиданно наступила солнечная погода, и в пятницу, когда земля уже подсохла, Шона отправилась вместе с Лачи осмотреть охотничьи домики в Глен-Галлане.

Они пустовали с октября прошлого года, и пришло время проверить их состояние, проветрить, и, если надо, подправить что-нибудь; в общем, подготовить к началу сезона. Должно же наконец повезти. Может, еще будут заявки, надеялась Шона. Правда, пока ничто не указывало на это, но в любом случае домики должны быть готовы к приему гостей.

Во время Второй мировой войны Глен-Галлан служил военной учебной базой командного состава. Тогда же была проложена дорога, которой пользовались до сих пор. Машина шла медленно — Лачи пытался по возможности объезжать кочки и выемки.

Они вышли из «лендровера», и Шона осмотрелась. Это было самое красивое место на земле. Каждый уголок Западного Хайленда обладал какой-то магической красотой, но Глен был просто неповторим. Окруженный огромными глыбами гранита, отполированными в ледниковый период, он представлял собой длинную узкую долину с изумрудными, отливающими голубым и пурпурным склонами, поросшими вереском.

В древние времена Глен был идеальным местом для укрытия скота от вражеских мародеров. Скот был сохранен, однако эта земля стала фатальной для членов их семейства — тридцать четыре человека из клана Струанов были вырезаны солдатами правительственных войск.

В дальнем конце долины стояла пирамида из камней в память о том страшном дне, когда Макалистеры, сторонники короля Георга, выдали тайник побежденных повстанцев-оппозиционеров Струанов.

Это произошло двести пятьдесят лет назад, но предание о той резне живет и сегодня. Его рассказывал ее отец, каждый раз внушая дочери, что Макалистеры, как леопарды, никогда не меняют своих пятен.

Постояв, Шона снова уселась с лесником в машину, чтобы спуститься к подножию долины. Вниз вела более ровная дорога. Небо было безоблачным, и, подъезжая к домикам, построенным в швейцарском стиле, девушка подумала, что давно не видела ничего прекраснее. Эту часть владений Макалистер с удовольствием приберет к рукам, подумала она. Когда закончится этот спад и богатые туристы снова нахлынут сюда, Глен-Галлан станет золотой жилой.

Они осмотрели каждый домик, делая пометки в тетради. К счастью, суровая зима не нанесла им большого ущерба, чего так боялась Шона.

Под конец Лачи проверил большой дизельный генератор, обеспечивающий весь поселок электроэнергией. Богатые бизнесмены любят охотиться в диких местах, но к своему быту они относятся с особой заботой, требуя и микроволновые печи, и фены, и телевидение.

Наконец, довольные результатами проверки, они решили сделать привал, сели в «лендровер» и взялись за кофе и сандвичи, заботливо приготовленные Мораг.

Лачи взглянул на список неисправностей и пробурчал:

— Работы на пару дней. Нам повезло. В этом году было столько зимних штормов, что я думал, будет намного больше повреждений. Твой отец, словно в память о себе, прочно сколотил эти домики.

— Да. Нам бы теперь заказов побольше. — Шона искоса посмотрела на спутника. — Полагаю, Мораг рассказала тебе о нашем разговоре прошлой ночью?

— Да. Мораг упомянула, что у тебя какие-то проблемы с Дирком Макалистером. — Он не спеша прожевал сандвич и произнес: — Запомни, она редко говорит, но если такое случается, к ней стоит прислушаться.

— Мораг считает, что я должна выйти замуж за Дирка. Твои слова — обходной маневр сказать мне, что ты с ней согласен?

— Я никогда не говорил такого.

— Значит, ты с ней не согласен?

— И такого я тоже не говорил.

Она решила не сердиться на Лачи. В конце концов это ее дело, и не стоит подключать к нему других, особенно, если у них нет желания.

Он отхлебнул кофе и снова посмотрел на нее.

— Почему ты не спрашиваешь меня, что я думаю о Дирке Макалистере?

Она улыбнулась, придя в восторг от его дипломатичности.

— Хорошо, Лачи, что ты думаешь о Дирке Макалистере? Естественно, с точки зрения мужчины.

Лачи тщательно обдумал свой ответ и сказал:

— С мужской точки зрения, Дирк Макалистер из тех, с кем лучше дружить. В противном случае он может стать опаснейшим врагом.

— И я так думаю. Он безжалостный, — кивнула Шона.

Лесник резко перебил ее:

— Ты все переиначила. Я не говорил этого.

— Но ты же сказал, что он опасен, — возразила она.

— Да. Если тебя разозлить, и ты не лучше. Я видел, как ты размахивала ружьем. Иногда ты бываешь чертовски страшной. — Он помедлил. — Но тебя нельзя назвать безжалостной. Так же и он. Вы оба умеете вовремя остановиться. — Он помолчал и с иронией добавил: — Единственно, кого можно было так назвать, так это твоего отца.

Это замечание ошеломило ее.

— Мораг назвала его хитрым старым дьяволом, теперь ты говоришь, что он был безжалостным. Может, Рори что-то натворил в прошлом, чего я не знаю?

Лесник повернулся к ней и пристально посмотрел ей в глаза.

— Он был твоим отцом. Никто не может знать его лучше тебя. Мы, кажется, говорили о Дирке?

По хмурому лицу лесника девушка поняла, что он не намерен обсуждать характер ее отца. И все попытки вытянуть что-либо из него будут тщетными.

— Уж я-то знаю, каким Макалистер может быть опасным врагом, — сказала Шона, возвращаясь к прерванной теме. — Он же мне поставил условие: или я выхожу за него замуж, или он разорит меня.

— У тебя есть из чего выбирать, — сказал Лачи. — Если бы Дирк был на самом деле безжалостным, он бы, не раздумывая, обанкротил тебя и все. А вот отец Дирка, старый Блэки, вот кто был настоящим кровожадным злодеем, — ударился в воспоминания Лачи. — Все ненавидели его. Матери в Кинвейге пугали им своих маленьких озорников. Чистый зверь. По мощи и силе они были на равных с твоим отцом. Старожилы расскажут тебе, как однажды Рори обвинил Блэки в мошенничестве и как они потом дрались полных два часа на пирсе. Никто из них не хотел сдаваться. В конце концов их еле разняли. Иначе дело кончилось бы тем, что они убили бы друг друга. Позже, когда Дирку исполнилось восемнадцать, старый Блэки стал сдавать. Его часто видели пьяным. Он запустил дела и влез в долги. Все хозяйство легло на плечи Макалистера-младшего. Блэки-то по-прежнему считал, что все еще подчинено ему, а в действительности только благодаря Дирку их дела пошли в гору. Теперь, когда Блэки не стало, его хозяйство — самое прибыльное в округе. Дирк — бог бизнеса.

— Я не отрицаю, что он толковый бизнесмен, — тихо согласилась Шона. — Но и не приветствую его методы — назначение грабительских цен и шантаж. Он самый настоящий мафиози.

Лачи допил свой кофе и завинтил крышку фляжки.

— Ты спрашивала мое мнение о Дирке Макалистере, вот я тебе и отвечаю. Вероятно, ты хотела услышать от меня что-то другое. Но одно я знаю точно — он ведет себя очень порядочно по отношению к подчиненным. Это честный, благородный человек, и тебе не найти…

— Благородный! — не веря своим ушам, воскликнула она. — Дирк Макалистер — благородный! И это ты говоришь о человеке, который хочет меня разорить!

— Здесь что-то не так, — покачал головой Лачи. — Как-то не похоже на него. Можешь мне не верить, но спроси у преподобного мистера Маклеода, кто дал деньги на строительство новой школы или кто обеспечивает всем необходимым приют для престарелых.

Она закусила губу и печально огляделась вокруг. Лачи прав, не это ей хотелось услышать. Шона не воспринимала положительные отзывы о Дирке Макалистере, потому что не могла забыть, как он поступил с ней и что именно на его совести смерть ее отца. Резко повернувшись к своему собеседнику, девушка с вызовом спросила:

— Если он такой хороший и благородный, как ты говоришь, что же Рори не увидел в нем этого? Мой отец прекрасно разбирался в людях.

— Для Рори было достаточно, что Дирк носит фамилию Макалистер.

В начале следующей недели Шона получила по почте запоздалый банковский чек. Ее настроение сразу улучшилось. Кто знает, может, этот чек — предвестник того, что ее дела поправятся? Да и кому не нравится чувствовать себя платежеспособной, пусть даже на короткое время? Презрев свой обычный наряд — свитер и джинсы, она надела бежевый в полоску костюм с белой шелковой блузкой.

Увидев ее, Мораг с одобрением улыбнулась.

— Как приятно видеть тебя такой изящной. Ведь ты же леди и должна одеваться в соответствии со своим положением.

В то утро Кинвейг выглядел оживленным. На пирсе кипела работа. Под крики чаек в лодки грузили лед и пустые контейнеры из-под рыбы. Шона оставила машину у дамбы и направилась к банку. Там она депонировала чек, затем сняла некоторую сумму со своего счета, чтобы расплатиться со Стюартом. Настроение было прекрасное. Почувствовав какую-то особенную легкость, девушка стала напевать. Неожиданно у нее появилась мысль, что ей давно не удавалось побаловать себя чем-нибудь. Тут же у нее созрело решение предаться удовольствиям. Неизвестно, как сложится ее жизнь и настанет ли другой такой удачный момент.

«Кинвейг импориум» с давних пор считался свечной лавкой, в основном обслуживавшей рыбаков. Но в последнее время на смену рыбной ловле пришел туризм. Теперь эта былая лавчонка разрослась до размеров большого магазина, в котором продавалось все — от рыболовного крючка до самой модной одежды и посуды.

Кристина Макэван, заведующая отделом платьев, женщина средних лет, как обычно, приветствовала свою постоянную клиентку с почтительным уважением:

— Очень рада видеть вас, мисс Струан. Чудесная погода, не правда ли? Как ваши дела? Что нового у Мораг?

Шона улыбнулась. Такова здешняя традиция. Покупаете ли вы новый автомобиль или просто ежедневную газету, правила приличия диктуют торговцу в первую очередь соблюсти ритуал приветствия.

— Спасибо, все хорошо. А как вы?

— В январе немного помучил артрит, но это случается в моем возрасте.

— Как жаль, Кристина. Ешьте побольше макрели. Когда я училась в университете, один старый профессор говорил, что она очень помогает при таких недугах.

— Правда? Надо попробовать. Вы что-нибудь выбрали для себя?

— Я еще не решила, что мне нужно, Кристина. Просто захотелось доставить себе удовольствие.

— О, да. Это обязательно стоит сделать, — понимающе кивнула Кристина.

— Я тоже так думаю, — прозвучал голос из дверей.

Шона напряглась и, обернувшись, увидела улыбающегося Дирка.

— Через минуту я в вашем распоряжении, мистер Макалистер, — дружески приветствовала его Кристина.

— Не спешите, Кристина. Мне нужна Шона. Я увидел ее джип и решил, что она здесь.

Шона сжала губы, делая вид, что не замечает его. Надо же ему было появиться и испортить так хорошо начавшееся утро!

Кристина принялась восторженно расхваливать джемперы из шотландской шерсти, только что поступившие в продажу. Шона, неожиданно потерявшая ко всему интерес, поспешно выбрала два из них, заплатила, подхватила покупку и, не поднимая головы, большими шагами быстро вышла из магазина.

Дирк догнал ее, когда она укладывала свертки на заднее сиденье джипа.

— Ты не слышала? — требовательно спросил он. — Я сказал, что хочу поговорить с тобой.

Шона взглянула в его стального цвета глаза и сказала сквозь зубы:

— Убери свою руку. Не хочу, чтобы у людей сложилось впечатление, будто мы с тобой хорошие друзья.

Ее враждебность привела его в бешенство, но, сдержавшись, он с улыбкой сказал:

— У нас с тобой незаконченное дело. В ту ночь ты как-то вдруг, не договорив, уехала. Надеюсь, ты за это время остыла и спокойно обдумала мои предложения?

— Нечего решать, — резко ответила она. — И ответ мой таков: «Сдохни». А если сейчас же не отпустишь мою руку, я ударю тебя ногой.

От ее угрозы, которая, впрочем, могла незамедлительно исполниться, ему стало смешно.

— Все то же неугасимое пламя, как я погляжу. И все-таки придет время, и я тебя приручу. — Он отпустил ее руку и тут же облокотился на дверцу джипа, заслоняя девушке путь. — Шона, неужели у тебя никогда не возникает желания проявить воспитанность, какую-то сдержанность. Или тебе нравится быть постоянной жертвой своего необузданного темперамента?

Она молча смотрела на него. Ей совершенно не хотелось вступать с ним в переговоры.

— У меня есть к тебе предложение. Думаю, мы смогли бы обсудить его. — Кивком головы он указал на отель. — Сейчас как раз время ланча. Я приглашаю тебя.

Она сжала губы и закрыла глаза. Ей страшно захотелось закрыть руками уши, но из боязни показать свое ребячество она сдержалась. У нее было одно страстное желание, чтобы он ушел и оставил ее в покое.

— Жаль, — тяжело вздохнул он. Затем помедлил и насмешливо сказал: — Как ты думаешь, что мне сделать с лифчиком, который ты забыла в тот вечер? Может, мне попросить миссис Росс передать его Мораг?

В ужасе ее глаза распахнулись.

— Лифчик?

— Да. Тот, что ты оставила на полу в библиотеке. — Его глаза смеялись. — Ты забыла? Он порвался, а ты так спешила одеться, что тебе было не до него.

Да, вспомнила она. Точно! Она спохватилась уже позже, когда приехала домой и пошла в душ…

— Тебе повезло, что я заметил его, — вальяжно растягивая слова, сказал он. — Было бы ужасно, если бы на моем месте оказалась миссис Росс. Ты же сама знаешь, что все экономки завзятые сплетницы.

— И где он сейчас? — требовательно спросила она, охрипшим от волнения голосом. — Он… он мне не нужен. Выброси его. Кинь в огонь или еще что-нибудь.

— О'кей, я так и сделаю, если вспомню, куда я его засунул. Мне кажется, я второпях забросил его за диванную подушку, но не очень уверен в этом.

Он улыбался, а ей было не до шуток. Его расчетливо невинный взгляд сказал ей о многом.

Обезумев от ужаса, она угрожающе проговорила:

— Если так случится, что миссис Росс найдет его, я расскажу всем и каждому, что ты пытался изнасиловать меня. И тогда мы посмотрим, чья репутация пострадает больше.

Его язвительный смех словно окатил ее ледяной водой:

— Думаю, моя версия будет куда более захватывающей. Давайте посмотрим правде в глаза, мисс Струан. Всем известны ваши финансовые затруднения. Вы приехали ко мне с просьбой о помощи. К несчастью, я отказал вам. Вас не удовлетворил мой ответ, и вы предложили мне свои услуги — провести со мной ночь.

Не доверяя своим ушам, она уставилась на него.

— Никто не поверит…

— Правда? Ты уверена в этом? Если бы тебя изнасиловали, миссис Росс слышала бы плачь и крики о помощи. И ты несомненно рассказала бы хоть кому-нибудь об этом, как только тебе удалось вырваться. — В его глазах была насмешка. — Разве не так?

От отчаяния она сжала кулаки, комок подступил к ее горлу.

— Ты всегда так беспощаден, когда идешь к своей цели?

Он приблизился к ней почти вплотную и прошептал:

— Только тогда, когда цель так страстно желанна.

Смутившись, она отвернулась и спросила с тяжелым вздохом:

— Что тебе надо от меня?

— Я уже сказал тебе. Провести с тобой ланч в этом отеле. Это ведь не слишком обременительная просьба для друга и соседа?

Уныло ссутулив плечи, как бы показывая свое подчинение его грубой силе, она пробормотала:

— Хорошо. Но предупреждаю, я не собираюсь выслушивать никакие твои предложения. Это будет лишней тратой времени для тебя.

— Посмотрим.

Он подхватил ее под локоть и повел ко входу в ресторан.

Зал был пуст, и после нескольких минут ожидания Дирк нетерпеливо позвонил в колокольчик. Прошла еще минута, когда с рассеянным видом появился администратор, но, увидев хозяина, побледнел. Макалистер холодно посмотрел на него и жестко произнес:

— Я приказываю, чтобы с этого момента кто-то всегда находился в зале, даже если в нем нет посетителей. А теперь позови кого-нибудь, кто примет наш заказ, и подумай, что можно сделать, чтобы здесь стало теплей.

Он выбрал столик и помог ей сесть. На ее лице появилась надменно-презрительная усмешка.

— Похоже, ты задавишь любого. Нельзя вести себя так варварски с людьми только потому, что ты владеешь этим заведением.

— Я действую так, как считаю нужным, и не собираюсь отчитываться ни перед кем, что мне делать с тем или иным предприятием, куда я вложил свои деньги, — резко ответил он.

Их взгляды встретились, она, не выдержав, заморгала и опустила глаза.

— Это ресторан, — напомнил он. — Заходя сюда, клиенты должны почувствовать тепло, радушие и беспредельное внимание, только тогда они запомнят это место и придут снова. И если ты считаешь, что я слишком резок, требуя этого от своих служащих, то можешь оставаться при своем мнении.

Официант принес меню, но даже не взглянув в него, Дирк с улыбкой предложил:

— Рекомендую оленину в красном вине.

Шона отказалась.

— Я не голодна.

— Отлично. Для начала давай немного выпьем. — И взглянул на официанта: — Бутылку кларета, пожалуйста. А заказ мы сделаем позже.

Когда официант ушел, Шона наклонилась над столом и сердито промолвила:

— Не стоит издеваться надо мной, напоминая наш последний поход сюда. Да, у меня, как и тогда, нет аппетита.

Он, расслабившись, откинулся на спинку стула и заметил:

— Не надо обманывать себя, Шона. Ведь это был самый удивительный и прекрасный день в твоей жизни. Да и в моей тоже. При желании мы могли бы повторить его.

Самонадеянность этого человека просто невыносима.

— Теперь я стала умней, — холодно парировала девушка. — Кто знает, что они подсыпали тогда мне в еду.

— Нам могло бы быть очень хорошо вместе, если бы ты только захотела, — лениво проговорил он. — К чему эта вражда? Она только сокращает жизнь.

— Ты сам вызвал ее, — резко напомнила она ему.

— А теперь пытаюсь покончить с ней, — ответил он.

— Заставляя шантажом, выйти за тебя замуж? — Она презрительно рассмеялась. — Извини, но мне это кажется смешным.

Не поняв, в чем его обвиняют, он недоуменно поднял брови.

Теперь он пытается все отрицать, уныло подумала она. Отец был прав насчет Макалистеров: они изворотливы и хитры, как лисы.

— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю, — вспылила она. — Если я не выйду за тебя замуж, ты разоришь меня и заберешь мое поместье.

Дирк удивленно уставился на нее, вздохнул и, обращаясь к небесам, призвал:

— Господи, помоги мне! Женщина, которую я хочу взять в жены, полная дура.

— Не надо оскорблять меня, — разозлилась Шона. — Я доверяю своим ушам.

— Тогда я не верю своим. Как ты могла подумать, что мне нужен этот бесполезный кусок болота?

Девушка вскочила и возмущенно уставилась на него.

— Сначала ты называешь меня дурой, потом говоришь, что моя земля — всего лишь бесполезный кусок болота! Я пришла сюда не для того, чтобы выслушивать твои оскорбления, и если хоть на минуту ты…

— Ради бога, сядь и успокойся, — мягко сказал он. — Прошу прощения. Ты, естественно, не дура, а твое поместье просто восхитительно. В основном, что ни говори, земли там никчемные, чего, конечно, нельзя сказать о Глен-Галлане.

Девушка недоверчиво взглянула на своего собеседника. Что это — новая уловка?

— Сядь. — Дирк указал на стул. — Вот так уже лучше. Теперь давай посмотрим правде в глаза. — Она почувствовала себя школьницей, не выполнившей домашнее задание. Ее щеки запылали. Он продолжал. — Рано или поздно, — а мне кажется, что это случится скоро, — тебе придется продать свое имение.

Ее глаза опечалились.

— Может…

— Никаких «может», — произнес он таким голосом, словно на него свалилась огромная усталость. — Пойми, если ты не прекратишь обманывать себя, случится беда.

Официант вернулся с бутылкой вина, и он замолчал.

Макалистер наполнил бокалы. После некоторого замешательства она сделала глоток. Надо же, выпиваю со своим врагом, виновато подумала она. Хорошо, что Рори не видит этого.

Как только официант ушел, Дирк продолжил свою атаку:

— Единственное, чего я хочу, — договориться с тобой, что если вдруг тебе придется продать свои земли, то твоим покупателем буду я и никто другой.

— Ты обозвал их бесполезным болотом. — Она недоверчиво прищурилась. — Почему же ты так стремишься прибрать их к рукам? Не понимаю.

— Потому что у меня нет желания заводить новых соседей. — Они молча смотрели друг на друга. Он даже не улыбнулся, увидев скепсис в ее глазах. — Слушай. Я не хочу, чтобы здесь появилась какая-нибудь крупная корпорация и превратила это место в дурную копию Диснейленда. Если все достанется мне, ничего не изменится, даже то, что ты по-прежнему будешь управлять своим имением.

Ее мысли вертелись с бешеной скоростью, выискивая скрытую ловушку. Наконец Шона помотала головой:

— Я не верю тебе.

— Почему? — недоуменно спросил он. — Потому что ты уверена, будто Макалистеры всегда были врожденными лжецами?

— Что-то вроде этого, — кивнула она. — Печальный опыт мне показал, что твоим обещаниям верить нельзя.

— Я не раз думал об этом, мисс Струан. — Его глаза стали холодными. — Я просил вас тогда стать моей женой. Поскольку думал, что люблю вас и нам будет хорошо вдвоем. Теперь у меня появились сомнения. Может, не так уж ужасно то, что я совершил пять лет назад? Чем больше я общаюсь с тобой, тем больше прихожу к выводу, что ты невежественная, мстительная маленькая дурочка, заслуживающая всего того, что с тобой происходит. — Он резко вытянул вперед руку и поймал ее запястье, тем самым предотвратив ее намерение выплеснуть ему в лицо вино. — Что бы за жизнь у меня началась, если бы я женился на тебе? — резко и требовательно спросил он. — Ты думаешь только о себе. Единственное, что тебя интересует, — твоя несносная гордыня.

Его беспощадные слова поразили ее до глубины души, и она залепетала:

— Это… это не правда.

— Ты так думаешь? — Его взгляд стал пронзительным. — Только несколько минут назад ты угрожала обвинить меня в изнасиловании, хотя прекрасно знала, что никто об этом даже не помышлял. Ты предпочла бы запрятать меня в тюрьму на семь лет, но не услышать сплетни о себе. Не это ли называется честной игрой по-струански?

Шона пристыжено опустила глаза и пробормотала:

— Я… я не имела это в виду. Я очень разозлилась и просто пригрозила тебе.

Дирк отпустил ее руку и печально сказал:

— Да, как же много у тебя от твоего отца. Ты думаешь, как он. В гневе тот же кровавый туман застилает тебе глаза.

— Я думаю, мне лучше уйти.

Он отставила бокал и резко встала.

— Сядь, — рявкнул он. — Я еще не закончил.

Шона послушно опустилась на свое место.

Он сидел напротив нее и задумчиво молчал. Затем, взглянув на нее, проворчал:

— Ты, конечно, не заслуживаешь этого, но все же я дам тебе последний шанс. Если ты отвергнешь его, ты будешь самой большой дурой, какую я видел.

Ожидая ответа, он побарабанил пальцами по столу, однако она продолжала молча смотреть на него с мертвенно-бледным лицом. Ее поразила та грубость и жестокость, с которыми он пытался подавить ее волю.

Макалистер холодно улыбнулся, как бы сочувствуя ее очевидному внутреннему дискомфорту, и в деловой манере стал объяснять ей суть своего предложения:

— Я готов дать тебе беспроцентную скидку на восемнадцать месяцев. Этого как раз достаточно, чтобы продержаться два сезона и принять решение на будущее. Это моя личная ссуда, и мне не надо никаких гарантий. Если по истечении этого срока ты не сможешь выплатить долг, я готов списать его, но в этом случае ты обязуешься продать мне свое хозяйство. Условия купли-продажи останутся прежними. Все будет подчинено тебе. Но может быть, я сделаю кое-какие изменения в самом поместье и больше ничего. Наши адвокаты могут составить договор на основе общих интересов.

И снова мысли с бешеной скоростью закрутились в ее голове. Это был до нелепости благородный шаг с его стороны. Но может ли она согласиться на это? Во всем этом был один очень неприятный момент. Даже если для нее ничего не изменится и она, как и прежде, будет всем заправлять, права собственности на землю ее предков, владевших ею несколько веков, переходят к нему, потомку их заклятого врага. Готова ли она к тому, чтобы прервать свой род?

Шона с возмущением посмотрела на него. Этот человек причинил столько боли и страданий ей, ее отцу. Неужели после всего, что случилось, ей придется сдаться без борьбы? Но есть ли у нее выбор?

— Я не могу тебе ответить сразу, — с тихой грустью сказала она. — Мне необходимо все обдумать.

— Как хочешь, — пожал он плечами. — Посоветуйся со своим адвокатом. Но только не затягивай…

Неожиданно распахнулась дверь и влетел взъерошенный мальчик лет двенадцати. Подросток заметил Шону и, задыхаясь, крикнул:

— Мисс Струан…

Дирк поднялся и тихо сказал:

— Успокойся, Кевин. Какие проблемы?

Мальчик дрожал от волнения.

— Телефон! Лачи просит передать вам, что браконьеры вернулись.

Ее глаза засверкали от ярости, она вскочила, отбросив стул в сторону, и рванулась к двери во внутреннее помещение ресторана.