Найти и сохранить

3

Виктор отключал компьютер и, откинувшись на спинку стула, заложил руки за голову. Сегодня не работалось. Мысли постоянно возвращались к Дэви, и он раздумывал, где же искать этого парня. Заниматься поисками пропавшего подростка ему не доставляло такого удовольствия, как его прежняя работа по раскрытию тяжких преступлений, но даже эта работа казалась ему гораздо более захватывающей, чем та, которой он занимался в компании. По правде говоря, его буквально притягивала улица со всеми ее темными и мрачными сторонами. Там в воздухе постоянно висело напряжение, граничащее с ожиданием какой-то опасности. У большинства полицейских после уличного дежурства вырабатывалось особое шестое чувство, предупреждавшее об опасности. А люди, проживающие в таких местах, уже привыкли к постоянному состоянию опасности и выработали иммунитет.

Вздыхая, он еще крепче сжал руки. Маделин, как дитя, не имела никакого понятия о реалиях уличной жизни. И хотя эта наивность временами веселила его, сейчас он чувствовал озабоченность. Он по своему опыту знал, как легко она могла попасться на удочку любому авантюристу, промышляющему в соответствующих районах города. Ему попадались и гораздо более сообразительные женщины, доверившиеся таким подонкам и оказавшиеся на скользкой дорожке.

При встрече вечером не мешало бы привести ей пару хороших примеров описаний уличной жизни ночного города. И надо бы рассказать кое-что о себе. Нет смысла водить ее за нос, выдавая себя за преступника. Поскольку они вместе проводят много времени, она должна знать всю правду.

Кроме того, его раздражали косые взгляды, которые она время от времени бросала на него, как будто сомневаясь, можно ему доверять или нет. Когда он в первый раз встретил ее, его не особенно волновало, какое мнение у нее сложилось о нем. А сейчас, однако, он хотел внести полную ясность. Маделин начинала ему нравиться, несмотря на ее кажущуюся невинность. Он предпочитал женщин несколько другого склада: более чувственных и искушенных. Если такая женщина слишком увлекалась им, он обычно прекращал с ней всякие отношения во избежание моральных травм и не чувствовал за собой вины. Теперь он тоже не имел ни малейшего намерения причинять ей боль. Может, втайне он и восхищался ее женственностью и незаметно наблюдал за контурами ее прекрасного тела, но на этом все и заканчивалось.

Он снова принялся за работу. Позже у него будет время подумать об этой женщине. А сейчас пора заниматься делом.

Часов в шесть вечера Маделин сидела в ресторане. Рядом с ней, по одну сторону, стояла тарелка, а по другую — лежал листок бумаги. Она рассеянно то открывала, то закрывала ручку, хмурясь над колонками цифр на листке. Двух мнений не оставалось: из отеля надо срочно перебираться в более дешевое место, пока плата за номер не съела все ее деньги. А ведь еще необходимо было помнить о чеке за плату услуг Виктору Канелли. Она не считала себя прижимистой в отношении денег, но и слишком легко тратить свои сбережения не хотела. А поскольку, видимо, пробыть в Лос-Анджелесе придется достаточно долго, то можно начать экономию с переезда в сдаваемую в аренду квартиру, где она сможет сама для себя готовить.

— О, привет.

Подняв голову, она от неожиданности дернулась, увидев Виктора, садящегося в кресло напротив. Радость нахлынула на нее, когда она заметила, какими глазами он посмотрел на нее. Лишь с усилием подавила она в себе восхищение от его мужественного очарования.

— Как вы узнали, где я? Усмехнувшись, он ответил:

— О, это совсем просто. Я позвонил вам в номер и, когда никто не ответил, решил, что вы, очевидно, ужинаете в ресторане, — его глаза обратились к листку бумаги, и он с любопытством просмотрел его. — Слишком большие расходы?

Она молча сложила листок и убрала его в сумочку. Когда речь касалась финансовых вопросов, она считала это сугубо личным делом каждого человека.

Вероятно, такие мысли не приходили Виктору в голову. Довольно бесцеремонно он поинтересовался:

— Вы разорены?

Она как-то возмущенно повела плечиками.

— Не волнуйтесь, ваш чек я уж как-нибудь оплачу. Я даже уже выписала вам чек за эту неделю, — при этих словах она потянулась к сумочке.

Взяв ее за руку, он рассмеялся раскатистым грудным смехом.

— Меня ваш чек совершенно не интересует, детка. Ну, улыбнитесь же. Улыбка вам к лицу. Шире рот, ну вот, превосходно.

Заставив ее улыбнуться таким образом, он произвел на нее необъяснимое впечатление. Может, это оттого, что глаза его поблескивали, как поблескивают на воде солнечные зайчики. А может, и потому, что, смеясь, он выглядел беззаботным.

Он убрал руку, и она ощутила чувство утраты, но скрыла это за небрежной фразой:

— Не думаю, что вы явились сюда, чтобы научить меня, как улыбаться.

— Нет, конечно. Я хочу отвезти вас на пляж.

— На пляж? — удивленно переспросила она. — Но сейчас уже ночь. Да и слишком холодно для купания. — При этом она не сказала, что вовсе не хотела бы видеть его в плавках. Правда, она уже могла представить, как выглядит его тело. Кожа у него смуглая, упругая и шершавая, почти такая же, как на лице и шее. На груди волос, скорее всего, немного, но вот ниже наверняка кустистые и буйные темные заросли.

Наблюдая за ней, Виктор хмурился. Глаза у нее были немного затуманены, и вообще она выглядела чем-то озабоченной. Чем же? Мыслью о том, что она окажется на пляже вдвоем с ним? Возможно. Все же она считала его диким и опасным преступником, а именно об этом он и собирался с ней поговорить.

— Мы не будем плавать. Просто на пляжах сейчас собираются беглые подростки. Мы попробуем показать им фото вашего брата.

— А, это хорошая мысль, — поднимаясь, заметила Маделин.

Он снова остановил ее:

— Прежде чем мы отправимся на эту прогулку, я хотел сказать вам одну вещь.

Усаживаясь в кресло, она вопросительно подняла голову и посмотрела на него, стараясь не думать о том, какая сила и нежность чувствуется в его пальцах, держащих ее руку.

— Я знаю, что Форрестер сказал вам про меня, но все это неправда. Я не преступник, а бывший полицейский. Надо было при первой же встрече признаться вам во всем. В любом случае, — он провел рукой по волосам, — я хочу, чтобы вы все знали и не боялись меня.

Минуту Маделин впитывала эту информацию. Сначала ее возмутило, почему он сразу не сказал об этом. Но через мгновение она ощущала облегчение, будто камень свалился с души.

— Вы бывший полицейский? — повторила она и весело засмеялась. — Полицейский!

— Точно, — наблюдая за ней, он радовался, видя, как веселые искорки проскакивают в ее голубовато-фиолетовых глазах.

— Так, значит, вы никогда ничего плохого не делали? — с надеждой спросила она.

Виктор рассмеялся:

— Ну, так далеко я никогда не заходил. Конечно, я отнюдь не святой, но старался по возможности придерживаться закона, — и затем он рассказал, что вся эта катавасия началась, когда Форрестер предупредил его, что молодая женщина может попасть в неприятную ситуацию, пытаясь самостоятельно установить контакт с сомнительными личностями.

— Я так рада, что вы не… — но тут в ее голове мелькнуло опасение. — Но вы сможете мне помочь разыскать Дэви, не так ли?

— Я надеюсь, — со спокойной уверенностью ответил он, и она почувствовала, что он выполнит свое обещание.

— Я рада.

— А если так, то почему бы нам не отправиться на поиски прямо сейчас? — и он выложил несколько бумажек в качестве платы за ужин.

— Вы не должны оплачивать мои обед, — запротестовала Маделин.

Коварная улыбка появилась на его лице.

— Не валяйте дурака. Все же знают, что вы обанкротились.

Его слова разнеслись по всему залу, и она покраснела, а несколько посетителей подняли головы и удивленно посмотрели на эту странную пару.

— Я вам устрою за это, — пообещала она, но в действительности совсем не обиделась, а только испытала глубокую благодарность, поняв, что этого человека нечего опасаться. Теперь можно ослабить защиту. Ну, не совсем, конечно. Виктор оставался тем же мужчиной, который запросто мог бывать в самых опасных и сомнительных местах города. А еще он был просто чертовски привлекательным, а она отнюдь не желала развивать отношения в этом направлении.

Они вместе подошли к стоянке, и Виктор подвел ее к приземистой, небольшой машине, очевидно, иностранного производства. Открыв перед Маделин дверцу, он сел на место водителя.

— А теперь мы отправляемся на пляж, — тоном заправского экскурсовода заявил он.

Маделин представила себе бедного Дэви спящим на пляже, бесконечно беззащитным перед всевозможными опасностями.

Виктор как бы прочитал ее мысли.

— Провести несколько ночей на пляже — не самая страшная штука, которая может приключиться с мальчиком.

— Он не просто мальчик, он мой брат, — отпарировала она.

— Хорошо, хорошо, — в его голосе она почувствовала смешливые нотки.

Маделин положила руки на коленки и, повернувшись к окну, стала рассматривать море огней. Несколько минут они ехали в полной тишине. Когда тишина стала давить, она выговорила:

— А я-то подумала, что ваша работа — лишь прикрытие для чего-то нелегального. А чем вы там вообще занимаетесь?

— Я вылавливаю разных мелких мошенников, которые воруют у компании деньги.

— Интересная работа.

Он пожал плечами.

— Где-то здесь должен быть поворот. Посматривайте тоже. Дорога ведет на небольшой, удаленный пляж, который облюбовали подростки. И некоторые братья, — с ехидством заметил он.

Маделин сделала вид, что не расслышала его слов. Вместо этого она с готовностью наклонилась вперед и стала всматриваться в дорогу. Но, видимо, зрение у Виктора было куда острее, потому что через некоторое время он углядел поворот, скрытый за деревьями, и направил машину по наезженной песчаной дорожке к узкой полоске пляжа, за которой чернильной гладью воды простирался океан.

Виктор остановил машину, и они озираясь вышли на песок.

— Не похоже, чтобы тут кто-нибудь был, — тихо проговорила она, боясь нарушить тишину, окружавшую их.

Виктор промолчал. Он просто устроился на капоте машины, поставив ноги на бампер.

Пока Маделин прохаживалась рядом, он закурил сигарету. В темноте вспыхивал ее огонек, очерчивая его силуэт. Выкурив одну сигарету, он принялся за другую.

— Эй, сигареты не найдется? — спросил из темноты, где-то совсем близко, чей-то голос.

Маделин замерла.

— Нет, — ответил Виктор.

— Эй, я прошу только одну. Что вам, жалко, что ли? — голос был молодой, но в нем звучали агрессивные нотки.

Глаза Маделин уже привыкли к темноте, и она различила худощавого подростка в рваных джинсах и без рубашки. «Неужели он живет прямо на этом пляже?» — подумала она, сразу почувствовав к нему симпатию.

— Дайте ему сигарету, Виктор, — приказным голосом сказала она.

— Да, вот именно, Виктор, — с усмешкой повторил молодой голос.

Но Виктор словно не обратил никакого внимания на его просьбу.

— Давно здесь болтаешься?

— А что?

— Да нет, ничего, — безразлично бросил Виктор, продолжая курить.

Маделин захотелось встряхнуть его. Почему он не хочет дать мальчику сигарету? И вообще, почему он не спрашивает о Дэви? Тут она решила взять инициативу в свои руки.

— Мы разыскиваем кое-кого, — сказала она. — Это…

— Я никого не видел.

— Он такого же роста, как и ты, и…

— Я уже сказал, что никого не видел. — С этими словами парень растворился в темноте.

— Подожди, — закричала Маделин.

Виктор выкинул сигарету и с сожалением крякнул.

— Слишком поздно. Он не вернется. А мы можем переезжать на другое место.

Она с надеждой поглядела в темноту.

— Но он мог знать, как нам найти Дэви.

— Вполне вероятно. Но мы этого уже не узнаем. В следующий раз предоставьте мне заниматься расспросами, — с некоторым раздражением проговорил он.

— Вы даже не пытались заговорить о Дэви.

— Это делается постепенно, чтобы не возбуждать подозрений. Может, он малолетний преступник, — стал объяснять Виктор, — и мы своими вопросами только напугали его. Поймите одну вещь: эти ребята, как правило, не доверяют взрослым. Они озлоблены, а многие еще и замешаны в темных делах. Естественно, они становятся подозрительными, когда им начинают задавать вопросы.

— А, — расстроенно произнесла она, почувствовав себя полной идиоткой.

— Поехали.

Уловив раздражение в его голосе, она попыталась оправдаться:

— Ну, я же не знала, — и, пока он заводил машину, добавила: — А у нас дома все по-другому. Если хочешь о чем-нибудь узнать, то так прямо и спрашиваешь. Не привыкла я играть в такие игры.

— Знаю.

Это непонятное замечание смутило ее. «Он наверняка думает, что я сущая провинциалка. Ну и пусть думает. Меня это не интересует, — убеждала она себя. — Хотя, пожалуй, интересует. Он все-таки обаятельный мужчина и не лишен очарования. А то, что он так прекрасно сложен, только добавляет ему мужественности. Но, конечно, мы из разных миров. Я выросла в сельской глубинке, защищенная от всех жизненных невзгод, а он типично городской житель и привык к быстрому водовороту жизни в таком огромном городе, как Лос-Анджелес».

Проехав совсем немного, они снова очутились на очень похожей на первую полоске пляжа. Впереди она заметила мерцание двух костров. Было видно, что вокруг сидят люди.

Виктор выключил двигатель.

— Теперь предоставьте все переговоры вести мне.

— Да, шеф, — пробурчала она. Но, подчинившись его приказному тону, она сейчас раздумывала, нравится ли ей такое обращение. Она с радостью бы подчинялась ему, будь он немного поласковее.

Смеясь, он пальцем провел по ее щеке.

— Все, что от вас требуется, это вести себя так, будто вы безумно влюблены в меня.

Она отстранилась.

— Это еще зачем?

— Тогда эти ребята не будут испытывать подозрений к любовной парочке. Пошли.

Маделин выбралась из машины и рядом с Виктором пошла к большому костру. Стараясь подражать ему, она засунула руки в карманы, но все равно это получилось у нее не так естественно, как у него.

— Что тут происходит? — небрежно спросил Виктор, усаживаясь на корточки рядом с девочкой, сидящей ближе всех к уголькам.

— Ничего, — ответила та.

Виктор обнял Маделин за талию и привлек к себе. Он позволил своей руке скользнуть по ее бедру и остановиться сзади. Пораженная и одновременно чувствующая приятное ощущение, она уставилась на него. Она была так близко к нему, что уловила легкий запах вина, исходящий от него.

Когда она таким образом повернулась к нему, Виктор не смог удержаться от соблазна. Он приблизил свои губы к ее губам и почувствовал, как они, наверное, от удивления, приоткрылись. Они были мягкими и податливыми, и в нем возникло желание продолжить. Обняв другой рукой ее за второе бедро, он притянул Маделин еще ближе, губами ощущая замечательные очертания ее нежных бутонов.

Он же целует ее! Она уже открыла рот, чтобы запротестовать, но неожиданно почувствовала, как его влажный язык притронулся к ее языку. Это было сделано не настойчиво, но чувственно, и устоять было трудно. Его губы двигались с артистичностью знающего мужчины, и она инстинктивно ответила, углубляя поцелуй и всем телом прижимаясь к нему.

— Мм, это здорово, — прошептал он, слегка отстраняясь от нее. И уже более громким голосом спросил девочку у костра: — Не возражаешь, если мы тут немного посидим?

Ошеломленная и смущенная, Маделин раздумывала над происшедшим. Почему она позволила себе поцеловать Виктора? Она обычно не руководствовалась чувствами, но после первого прикосновения его губ ощутила прилив восхищения.

Между тем Виктор, вкушая то, что случилось, устроился на песке, скрестив ноги на манер йогов. Держа одну руку по-прежнему на ее бедре, он достал пачку сигарет и предложил девчонке закурить. Она взяла сигарету.

— Тебе здесь не попадался парень по имени Чико? — давая ей прикурить, спросил Виктор.

— Нет.

— Высокий такой, — продолжал он. — У него еще маленький шрам под глазом.

— Не встречала, — беспокойно выдыхая дым, как будто кто-то в любую секунду мог отнять у нее сигарету, ответила девочка.

Маделин с сожалением смотрела на нее. Что сотворила эта девочка, чтобы оказаться на этом пустынном пляже?

Виктор выдохнул клуб дыма и, подождав, пока он не растает, продолжил:

— Болтается где-нибудь с Дэви.

— Я и Дэви что-то давненько не видела, — клюнула на приманку девочка.

Маделин замерла и уже было хотела задать вопрос, но Виктор крепко обнял ее.

— Ты говоришь о толстом Дэви с рыжими волосами?

— Нет. Этот худой и светловолосый. Он КЗ Джорджии.

От радости Маделин едва не обняла девочку. Она знает Дэви! И ей тотчас же захотелось услышать о нем все. Как он в последний раз выглядел? Чем питался?

Виктор покачал головой:

— Это не тот парень. Послушай, мне нужно связаться с Чико, — достав портмоне, он дал ей купюру. — Если увидишь того Дэви, попроси его найти меня. — На спичечном коробке он написал телефон и передал девочке. — Может, он сведет меня с Чико.

— Хорошо, я передам ему, — вяло ответила она, нехотя пряча коробок в карман.

Из боязни, что южный акцент выдаст ее, Маделин не открывала рта. Но нельзя же уходить, не узнав про Дэви все! Наклонившись вплотную к Виктору, она прошептала:

— Спросите ее, как давно она видела Дэви.

Виктор рассмеялся.

— Неплохо придумано, крошка! Но сначала мне необходимо найти Чико, — протянув девочке еще одну сигарету, он спросил: — А когда ты в последний раз видела этого Дэви?

Она небрежно откинула со лба прядь волос:

— Может, дня три или четыре назад, точно не помню.

— Виктор, спроси ее…

— О, крошка, ты же знаешь, что со мной делается, когда ты шепчешь мне на ухо! — и он жадно поймал ее губы и поцеловал.

Маделин обнаружила, что снова охотно подставляет ему губы для жаркого поцелуя, перехватывающего дыхание и заставляющего сердце отчаянно биться. Просто невозможно не заметить, какое крепкое у него тело и напрягшиеся мышцы.

Он медленно стал поглаживать ее спину, и волна возбуждения пробежала по телу Маделин.

Смутно осознавая, что это только игра, она чувствовала только его крепкие мускулы и пылкость поцелуев. Он, наверное, умеет разжечь страстный огонь даже в самых холодных сердцах.

Убрав руку с ее бедра, он поднялся и помог ей встать, но некоторое время все еще держал ее за руку.

— Я отвезу тебя домой, — отойдя на расстояние от подростка, он одобрительно сказал: — А вы здорово сыграли.

Свет костра отражался в его глазах, и ей показалось, что в них она заметила смешинки.

Он смеялся над ней! Задыхаясь от негодования, она отошла от него и в одиночестве побрела к машине. Она чувствовала себя полной дурой. Он, без сомнения, догадался, что она поддалась его очарованию. Посмеявшись над ней, он нанес ей большую обиду.

Поравнявшись с ней, он проговорил:

— Ну же, не сердитесь. Я, право же, не жалуюсь, Мэдди.

— Зовите меня Маделин и давайте забудем о случившемся, — сухо отчеканила она.

Он пожал плечами:

— Дело ваше, но я забывать не собираюсь. Я до сих пор не могу успокоиться и прийти в себя.

Она украдкой посмотрела на него. Значит, на него это произвело такое же впечатление? Хорошо. На секунду ею овладело чувство женского тщеславия. Интересно, какие женщины у него были. Ей захотелось задать ему этот вопрос, но она, естественно, сдержалась, вместо этого переводя разговор на Дэви.

— Как вы думаете, девочка знает о нем больше, чем рассказала нам?

— Сомневаюсь. Беглецы, как правило, не посвящают себе подобных в свои истории. И уж тем более не обмениваются адресами и телефонами.

— Наверное, вы правы, — согласилась она, не торопясь, однако, садиться в машину, как бы не желая расстаться с человеком, видевшим брата.

— Думаю, на сегодня хватит. Поехали домой, — садясь за руль, приказал Виктор.

Она повернула голову и в последний раз посмотрела на пылавший костер и группу ребят вокруг него, — может, надо было еще кого-нибудь расспросить? Мы-то поговорили лишь с одной девочкой, но его, вероятно, знают или видели и другие.

Повернувшись к ней, он дотронулся рукой до ее плеча:

— Мы искали Чико, а не Дэви. И глупо было бы возвращаться и задавать вопросы о Дэви. Это сразу навело бы их на подозрения. Поехали.

Говорил он не громко и не требовательно, но вкладывая такую убежденность в свои слова, что не оставлял ей никакой надежды на спор.

Мужчины никогда прежде не приказывали ей. Даже отец разговаривал с ней деликатно-убедительно. А уж мужчины, с которыми она встречалась, были подчеркнуто вежливы и обходительны. Виктор был не таким. Его повелительные манеры раздражали и одновременно привлекали ее.

Сейчас он уголком глаза наблюдал за ней. Такое обращение было для нее в новинку, и он догадывался об этом. Она явно не привыкла, чтобы ею командовали, но уж если ты напросилась поехать с ним, то невольно привыкай и к его манерам поведения. Это было стилем его работы, и сейчас он не собирался извиняться или переделывать себя.

Заведя мотор, он выехал на главную дорогу.

— Я тут подумал о ваших финансовых проблемах, — проговорил он после длительной паузы.

— У меня нет таких проблем, — отрезала она.

— И, кажется, нашел выход, — не обратив внимания на ее реплику, продолжал он. У моей знакомой сдается соседняя квартира. Поскольку вам предстоит провести в Лос-Анджелесе еще некоторое время, можете переехать в более дешевое место, чем роскошный отель.

Маделин сохраняла молчание. Да кто он такой, чтобы вмешиваться в ее жизнь? Но внутренний голос подсказывал ей, что глупо было бы не прислушаться к голосу разума и не выяснить, что это за квартира. В конце концов, она же не может бесконечно жить в этом дорогом отеле. К тому же номер в отеле внушал ей чувство временности проживания, и, оставаясь в нем, Маделин понимала, что вся эта история когда-нибудь кончится. Переехав на квартиру, она как бы обязана будет свыкнуться с мыслью, что на поиски Дэви уйдут недели и даже месяцы.

— Что вы думаете по этому поводу? — спросил Виктор.

Она закусила губу.

— Переезд на квартиру будет означать что-то постоянное. Вы считаете, что я должна так сделать?

— Нет, — быстро ответил он. — Вам надо сесть на ближайший самолет и отправиться домой, предоставив мне заниматься вашим братом.

Маделин упрямо покачала головой.

— Этого я сделать не могу.

Теперь она знала, что он порядочный человек, но пока что он все равно оставался для нее незнакомцем. Она не имела права вот так взять и уехать, оставив ему поиски брата.

— Я так и предполагал, — сказал он. — Значит, я переговорю с Франсин о квартире.

— Франсин? — при упоминании женского имени Маделин вздрогнула.

— Да. Это мой друг. А в аренду сдается соседняя с ней квартира.

— Ага! — ей и в голову не пришло, что его другом могла быть женщина. В принципе ей все равно, но… Просто интересно узнать, только ли друг он ей?

Несколькими минутами позже Виктор подъехал к отелю. Маделин стала открывать дверь, но он остановил ее.

Он улыбался, но она видела, что его глаза как-то по-особенному заблестели.

— Еще разок, для практики, — не дожидаясь ответа, он приблизил свои губы к ее губам и прижался к ним в нежном и восхитительном поцелуе.

Настроенная прекратить все, пока это не зашло слишком далеко, а она уже начинала понимать, какое влияние он оказывал на нее, она отстранилась.

Осторожно, но крепко удерживая ее рукой, он спросил:

— Вы ведь не боитесь, не так ли?

— Нет, но я…

И снова его губы коснулись ее губ с нежностью и настойчивой требовательностью. Маделин почувствовала, что стала слабеть, в то время как руки его начали гладить ее, а язык проник в ее рот и обжигал прикосновениями. Теперь все пропало, поняла она. Его язык, жаркий, влажный и чувственный, совращал и восхищал ее. Дыхание ее ускорилось, а руки сами начали ласкать и гладить его волосы. Он прижал ее еще крепче, и они слились в упоении. Страсть захватила ее, пьянила и затуманивала сознание.

Она, конечно, целовалась и раньше, но никогда не испытывала такого странного и захватывающего чувства. Виктор целовал ее, целиком отдаваясь этому поцелую, отдавая всего себя и доставляя ей удовольствие. Время от времени он стонал от блаженства, и от этого у нее по телу проходили волны возбуждения.

На мгновение он оторвался от нее, чтобы сказать что-то, потом со стоном снова припал к ее губам. Казалось, он не может оторваться от нее. Его губы ласкали ее с единственной целью — чтобы впитаться и сохранить память на будущее. Затем он опять отстранился.

— Такие сладкие, — прошептал он, убирая волосы с ее щеки. — И так невинно чистые, — тихо добавил он.

О, он не сомневался, что она встречалась с мужчинами там, в Джорджии, но готов был поспорить, что на этом ее опыт и заканчивался. Будь на ее месте любая другая женщина, он бы попробовал продолжать. Но моральные принципы не позволяли ему трогать Маделин. Возможно, ему бы и не составило труда соблазнить ее этой ночью, но он совсем не хотел, чтобы она потом испытывала сожаление. А ему сейчас требовалось собрать всю волю, чтобы остановить чудесные мгновения.

— Я провожу вас до номера, — хрипло проговорил он.

Маделин согласно кивнула. «Я чем-то обидела его?» — размышляла она, поглядывая на плотно сжатые губы Виктора. Трудно догадаться, о чем он думает. Он совершенно не походил на тех мужчин, с которыми она привыкла общаться. Но одно она знала точно: в его объятиях она теряла голову, как ни с одним другим мужчиной.