( Не )фиктивная жена для миллионера

Глава 14

От лица Михаила

Разгар инквизиторской кинк-вечеринки

Антон рассмеялся.

— Не хочу шалаву, — проговорил он, становясь серьёзным, — эту хочу, — чиркнул по колёсику зажигалкой и пыхнул тонкой коричневой сигаретой, указывая в сторону Волковой.

Я напрягся, но знал, что не следует, ведь друг сразу бы понял мою оторопь. Друг залпом опрокинул в себя всё содержимое рокса.

— Хм, странный выбор, — а в душе заворочалось что-то тёмное, громко, требовательно, по-собственнически кричащее, что по контракту девочка моя.

Соболев поднял бровь.

— Почему? — прищурил серые глаза, выдыхая едкий дым, с удовольствием скользя взглядом по стройной фигуре девушки, одетой в белую рабочую блузу и строгую юбку-карандаш.

Он смотрел на Волкову так, будто уже имел её прямо на этом столе, целуя щиколотки длинных стройных ног… Попутно вспомнил, как напряглись её соски, когда затягивал на её запястьях верёвки на пыточном инструменте. Как меня обдало тонким цветочным ароматом. Пигалица же. Тощая. Почувствовал эрекцию. Желая отвлечься, наполнил рокс Соболя. К своему даже не притронулся.

— Я б с удовольствием натянул, — продолжал разглагольствовать Антон.

— Как бы тебя ни натянули, — хрипло произнёс я, — девочка не промах, любит деньги.

Соболь посмотрел на меня.

— Кто ж их не любит… Позови её к нам за столик, — попросил Соболь, вновь наполняя роксы напитком чайного цвета.

— Я так разбалую своих подчинённых, — я сказал так, чтобы Антон понял моё нежелание это делать.

Но тот не унимался.

— Ой, да ладно, — он присвистнул, махнул рукой в сторону Кати, хватая бокал и залпом выпивая его.

Я заметил, что Волкова удивлённо подняла бровь, но с места не сдвинулась. Соболя не на шутку развезло, с дороги видно. Он вновь свистнул. Некоторые гости начали оборачиваться в поисках возмутителя спокойствия. Я жестом подозвал Волкову. Пусть посидит немного, поболтает. Под моим чутким руководством.

От лица Кати

Акулов подозвал к себе. Я тревожно взглянула в сторону его друга. Ничего так себе. Смазливый. Блондинчик с серыми глазами, стройный, не раскаченный, как босс. Хотя Акулова и раскаченным-то не назовёшь. По природе крупный, высокий. Он мог бы и вовсе за собой не следить и был бы всё равно ладным. И чего это я так о нём? Он гадёныш, всё равно.

А вот с другом они как две противоположности. Светлый Антон и тёмный Михаил. А ещё манерами и повадками. Соболев, пока искал друга, расстилался передо мной, комплименты делал, клинья подбивал.

Акулов бы никогда так не сделал. Он бы не стал упрашивать, утащил бы к себе домой и… Как не вовремя я вспомнила его обнажённую мощную фигуру в парилке. И ведь я видела, я видела его член. После такого неделю ног не сомкнёшь. Меня окатило смущением, и я покраснела. Славно, что освещение скудное.

Вновь махнул рукой. Я закатила глаза до белков и подошла к нему так, будто он мне должен половину земного шара.

— Садись, рыбка, — произнёс Соболев, которому я бы уже больше не наливала.

Акулов молчал, но я чувствовала его взгляд на своей коже. Он смотрел мрачно, исподлобья. Вот что я должна делать? Хоть бы подсказал что ли. Друг-то его. Вроде незлобный, в отличие от Акулы. Акула — хищник, а соболь… тоже, в принципе, хищник, но у него хоть шёрстка есть, мягкая, а акула съест и не поморщится…

Акулов глазами приказал присесть.

— Я не знаю, чего Акула жадничает, девчонки у него что надо, — проворковал Антон, не отрываясь взглядом от меня.

Соболь проговорил это всё так, словно Михаила здесь не было, словно бы он сплетничал со мной за его спиной. Акулов, как статуя Будды, взирал на происходившее с таким же спокойствием.

— У нас в команде все профессионалы, — гордо ответила я, и мне показалось, что карие глаза босса, обычно холодные, блеснули тёплым огнём одобрения.

Я сказала фразу уверенно, ещё и потому, что мы с ребятами сделали почти невозможное, за три дня подготовив полномасштабное шоу. Правда, вечеринка ещё не закончилась, но пока всё шло на высоком уровне. Гости были разгорячены напитками, беседами и зрелищем. Тягучим. Эротичным. Девушки и парни подвергали друг друга импровизированным пыткам, втягивая в участие всё больше гостей. Кое-кто уходил на приватные танцы.

— Не сомневаюсь, — произнёс Антон.

Он с плохо скрываемой похотью смотрел меня. Я растерянно вновь взглянула на босса, но тот мне никак не помогал. Он как будто ожидал, как я отвечу его другу. Вот только зачем ему это нужно?

Гнетущую паузу нарушил Виталя. Он помялся рядом со столиком.

— Плохая новость, Катя, автобус с танцовщицами и их реквизитом застрял в пробке, — наконец произнёс он.

Я растерянно качнула головой и встала из-за стола. Я даже не стала смотреть в сторону Акулова. Знала, что увижу там. Это его: «Ну, докажи, Волкова!»

Иногда, когда пахло жареным, я могла действовать на инстинктах, долго не раздумывая. Я стремглав унеслась к гримировочным. Растерянные танцоры встретили меня непонимающими взглядами. Им был нужен тот, кто скажет, что делать в такой нештатной обстановке.

— Есть у нас хоть какой-то реквизитный костюм, хоть что-то близкое к тематике.

— Есть костюм лесной нимфы, — вскричал Виталя.

— Тащи сюда.

— Что будем делать? — спросил лидер от мужских танцоров.

— Танец я знаю почти наизусть, с вами мы его много раз прогоняли, единственное, что других девчонок не будет, у вас только я, — улыбнувшись, переглянулась с парнями, — танцую посередине, ты поддержишь, — обратилась я к лидеру, — остальные так, будто случилась массовая галлюцинация… — я оглядела всех, — готовы?

Ребята, воодушевлённые, бодро кивнули. Не воодушевилась только я. Особенно когда надела платье, почти оголившее мою грудь и выставившее на показ ноги. Я минуты три собиралась с собой и мысленно договаривалась.

Затем меня позвали. Было страшно, но я никого не могла подвести. Вздохнув, я сосредоточенно повторяла всё, что запомнила. Получилось сносно. Так что даже лидер в очередном движении, когда мы оказались вместе, шёпотом сделал комплимент моей пластичности.

Когда всё закончилось, я стремглав унеслась в гримировочные. И уже хотела было переодеться, как увидела, что в узкую каморку протиснулся Соболев. Мужчина дёрнул меня к себе, прижав, обдавая винными парами, горячо зашептал:

— Приват хочу, станцуй.