Не любовница

Глава 46

Михаил

В пятницу Алмазов Оксану почти не видел: было назначено много выездных встреч, и он ушёл с работы ещё перед обедом. Настроение от этого неудержимо испортилось, но пороть горячку и забирать секретаря с собой, чтобы таскать по встречам с партнёрами, а потом ещё и везти до дома, Михаил не стал. В приёмной Оксана была нужнее, работы у неё навалом, он это точно знал. Поэтому просто поинтересовался, сможет ли она доехать до дома без него и, получив решительный ответ «да», попрощался до понедельника.

Было как-то… тоскливо, что ли? Удивительно, но Алмазов, думая о предстоящих выходных с детьми и Таней — и без Оксаны — испытывал глухое раздражение, граничащее с отчаянием. Когда он успел так влипнуть в собственного секретаря, Михаил уже устал удивляться. Корпоратив был неделю назад, и ещё тогда он… ничего не чувствовал к Оксане.

Нет, не надо обманывать себя. После корпоратива он просто получил хороший пинок под зад, а заодно и чем-то тяжёлым по голове и смог врубиться в собственные чувства. Оксана нравилась ему с самого начала, с первого дня, когда пришла на собеседование. Только тогда это «нравилась» не имело отношения к физиологии, а теперь… очень даже.

Говорят, любовь начинается с головы. Наверное, так и есть, если речь о настоящем чувстве, а не просто о вожделении. Когда-то Михаил втюхался в Таню — в далёком детстве, когда был ещё мальчишкой и даже не знал слова «секс» — и стал думать о ней постоянно, желая проводить вместе время, — ну а теперь влюбился в Оксану, узнав её лучше и очаровавшись искренностью и отзывчивостью. Она была настоящей и пробуждала в нём то, что казалось давно забытым: восторг, эйфорию и ощущение полёта от собственных чувств. И это хотелось переживать чаще, а не по полчаса в неделю.

Да, Михаилу хотелось быть рядом с Оксаной. Но увы, осуществить это было никак невозможно, поэтому он стремительно унывал. Общался с детьми все выходные, повёл их в бассейн, а потом в кино и в кафе, и в дельфинарий заходили, и по магазинам прошлись — и всем было весело, кроме Михаила. Даже Юра, и тот наслаждался происходящим. А вот Алмазову было тошно.

Почему-то ещё неделю назад он не до такой степени ощущал искусственность собственной семьи. Нет, он всё понимал, но раньше это не было настолько… больно и досадно. Как затянувшаяся корочкой рана — она вроде есть, но почти не болит. А потом корочку срывает, и всё начинается заново. И чем теперь заклеить или замазать, чтобы меньше болело?

Хуже всего было находиться рядом с Таней и при этом старательно делать вид, что он к ней нормально относится и его от неё не мутит, как от запаха бензина. В результате за два дня Михаил настолько «нанюхался» женой, что в воскресенье вечером решил — хватит, пошло всё к чёрту.

Оделся и уехал, сказав детям и Тане, что ему нужно срочно отлучиться по делам фирмы и вернётся он поздно.