(не) Мой Дракон. Проверка на любовь (СИ)

Эпилог

Студёная сырость вваливалась влажными клубами в комнату некогда прекрасного дворца.

Зябкий ветер пронизывал до костей, расползаясь ледяными мурашками под кожей. Треск лопающихся на морозе стен, рассыпающихся ледяными брызгами воздух заполнял сердце отчаянным холодом.

Королева нервно вздрогнула, обернувшись на грохот. Старый слуга принёс дрова, неуклюже рассыпал их перед камином.

Генриетта обречённо села в своё тронное кресло. Старая Магда укрыла ей ноги пледом. Огонь в камине лениво лизал отсыревшие поленья, чадил, полз в трубу исчадием чёрно-сизого дыма.

Быстро постаревшая Генриетта потухшим взглядом смотрела на слабый фитилёк бледным киселём ползущим в глубине камина и думала.

Стоило ей закрыть глаза, перед ней во всём ужасе вспыхивала картина того последнего утра.

Её разбудили огненные всполохи за окном. С неба сочились капли пламени, от громовых раскатов лопались стёкла, крики несчастных подданных слились в неописуемо жуткий вой.

Генриетта металась от окна к окну, ничего не могла разобрать. Полыхало всё, что могло гореть. Обезумевшие кони, люди носились по улицам, пытаясь защититься от всеразрушающего огня. А потом внезапно пролился ледяной дождь, градом убив всё, что успело спастись от огня.

С той самой поры, когда разбушевалась непогода, от её королевства не осталось ничего, только вот эти два старых немощных слуги и дворец, не пострадавший ни от пламени, ни от дождя.

И она, старая, никому не нужная королева, лишившаяся в одночасье всего, что у неё когда-то было. Генриетта провалилась в сон, чтоб снова, как уже много ночей подряд увидеть лицо Гадалки, услышать слова провидицы: всё, что ты получишь, ты сделаешь собственными руками.

Ах, кабы знать, что Генриетта собственными руками, со всех сил защищая своё счастье разрушит свою жизнь, разве бы она так поступила…

Она бы сейчас стояла на коленях и молила простить её.

И даже, если бы её простили, она не нашла бы утешения в своей душе. То, к чему она так стремилось, всё пошло прахом, разрушено. Нет королевства, исчез Генрих, пропала без следа Стелла.

Ах, если бы их вернуть…

Ей казалось, что она всё ещё спит. Промозглая ночь закончилась. Утро невесёлым туманом струилось в низине. Обездоленные, выгоревшие поля безжизненной пустыней расстилались перед ней до самого горизонта.

Издалека тянуло гарью. За столько лет тяжёлый запах пожарища никуда не исчез, так и висел над чёрной землёй.

Сегодня старая королева приняла для себя решение. Она уходит. Одна.

Будет идти столько, сколько сможет, туда, где она, сидя у провидицы видела кромку поля, за которой её ждал мальчик. Маленький, чудесный мальчуган с круглым личиком и светлыми кудряшками. Она узнала бы его из тысячи, это милое, улыбающееся личико.

Генриетта встала, надела дорожное платье и смело пошла туда, куда указало сердце. Она не взяла с собой ничего. Знала, что назад не вернётся. Ушла, не оглядываясь.

Пейзаж вскоре сменился, обожжённый лес поредел, кое где на пожарище пробивались первые зелёные росточки новой жизни. Далеко в синеве кружил жаворонок, было тихо.

Очень тихо. Генриетта всё шла, твёрдо веря: впереди у неё то видение, которое однажды коснулось её.

Уже к вечеру она оказалась перед огромной пустошью.

Клочками колосился, бился белым шёлком на ветру ковыль. Там, за ним, на фоне неба прорисовывались очертания. Или ей показалось или действительно она видела очертания города, белокаменного дворца. Генриетта остановилась, внимательно вглядываясь в видение перед собой.

Мальчик. Сердце подсказывало, это… Малыш повернулся к ней. За его спиной стояла необыкновенно красивая женщина, кажется, это… неужели Стелла!? Она наклонилась, что то сказала малышу. Тот во все глазёнки уставился на Генриетту. Улыбнулся, распахнул ручонки и побежал ей навстречу:

— Бабушка!