Не отрекайся от любви

12

Больше Рикардо не приглашал Трейси с собой и Мадрид. Их совместная жизнь напоминала сонный, затягивавшийся ряской пруд.

Привыкший жить на глазах прислуги, в буквальном смысле смотрящей ему в рот, Рикардо неизменно сердился, когда Трейси робко умолкала или понижала голос до шепота при каждом появлении Марии, официантки или горничной.

– Она почти не говорит по-английски, – как-то за завтраком прошипел выведенный из себя Рикардо. – И почему у тебя такой вид, словно ты на похоронах?

– А я и так похоронила себя! – огрызнулась Трейси. – Ты не представляешь, какая здесь тоска! Конечно, откуда тебе знать? Ты каждый день на работе.

– А я-то, наивный, думал, что ты зубришь свои бесценные учебники.

Зубрю. Это для меня важно, – бросила Трейси, но Рикардо уже ее не слушал, углубившись в чтение газеты. – Но тебе этого не понять. Ты считаешь, что удел женщины – это кухня и дети…

– Упаси Господи. – Рикардо оторвал взгляд от газеты. – Могу представить, во что превратит ребенок этот так называемый семейный рай.

Продолжить обсуждение опасной темы Трейси не рискнула, К счастью, от необходимости подать реплику ее избавило появление Марии с кофейником в руках. Ни о чем никого не спрашивая, Мария принялась наполнять напитком чашки.

Трейси вдруг поняла, что с нее довольно. Если Рикардо хочет, чтобы она не замечала присутствия посторонних, она не будет замечать.

– А тебе известно, что я до сих пор не знаю, сколько ложек сахара ты кладешь в чай или в кофе?

– Какое отношение это имеет ко всему остальному?

Трейси вспыхнула.

– Самое прямое! Ты мой муж, а я ни разу за все время не подала тебе чашки чаю. Я ни разу не погладила тебе рубашку, ни разу не приготовила обед…

– Ты себе противоречишь. Ты только что утверждала, что должна заниматься. А теперь жалуешься, что скучаешь по домашней работе. Я мог бы переговорить с Марией. – Рикардо сделал выразительную паузу. – Уверен, что она с удовольствием уступит тебе место за гладильной доской. Если тебе это надо.

– С тобой невозможно нормально разговаривать! – возмутилась Трейси и швырнула на стол салфетку.

Господи, какой же он вредный, самонадеянный и трудный! Но при всем при этом она любила Рикардо и хотела обладать им безраздельно, а не довольствоваться той жалкой подачкой, которую получала. Только ничего этого Рикардо не видел и не понимал.

– Сегодня я должен ехать в Барселону, проронил он, рассеянно листая газетные страницы.

Трейси обвела глазами столовую и на минуту вообразила Рикардо с малышом на коленях. Позволил бы он ребенку играть с его газетой или разбрасывать вокруг тарелки еду?

– В Барселону?

Трейси сделала глоток чая. В последнее время она отказалась от кофе, один запах которого теперь с трудом переносила. Только бы продержаться до его отъезда, подумала она с отчаянием. Трейси привыкла, что каждое утро самолет уносил Рикардо в Мадрид, но Барселона находилась гораздо дальше.

– Возможно, мне придется остаться там на ночь. Не знаю, сколько времени отнимет работа.

– Ладно.

Взглянув на часы, Рикардо допил кофе и свернул газету. В эту минуту Трейси отчаянно захотелось, чтобы сегодня он ее не покидал.

Рикардо встал и, не обращая внимания на Марию, поцеловал Трейси в губы. Она поморщилась, когда запах дорогого одеколона ударил ей в нос.

– Как только доберусь до места, я дам тебе знать, останусь ли в Барселоне на ночь.

– Рикардо?

Он замер в дверях столовой, красивый и подтянутый, в темно-синем стильном костюме и в белоснежной рубашке. Его гладко выбритое лицо выражало недовольство.

– Счастливого пути.

Трейси едва не плакала. К чему эти глупые, бессмысленные слова, если она не может сказать Рикардо самого главного? Еще никогда в жизни не чувствовала она такого страха и неуверенности, как в эту минуту. Страха за свое будущее и за жизнь их малыша. Теперь Трейси точно знала, что носит под сердцем ребенка. Ребенка Рикардо Энрикеса.

Рикардо кивнул, сухо улыбнулся, но не произнес ни слова.

Трейси вслушивалась в его затихающие вдали шаги, и в чашку с чаем одна за другой капали соленые слезы.

Взяв в гараже машину и объяснив, что она поедет без шофера, Трейси отправилась в город. У первой же попавшейся по дороге клиники она затормозила и, собравшись с духом, вышла из машины.

Подойдя к стойке, за которой сидела симпатичная молодая девушка в белом халате, Трейси сказала по-английски:

– Я хочу записаться на прием к гинекологу.

– Назовите, пожалуйста, ваше имя.

К радости Трейси, девушка говорила по-английски бегло и почти без акцента.

Заполнив карточку, она попросила Трейси подождать, пояснив, что врач примет ее в течение получаса.

Трейси обвела глазами холл. Он был просторным и светлым. В удобных креслах сидели пациентки, дожидавшиеся приема. Чуть в стороне, за стеклянной дверью, находилась небольшая аптека. После непродолжительного раздумья Трейси направилась к свободному креслу.

– Что ты тут делаешь?

Услышав знакомый голос, Трейси вздрогнула и застыла, как вкопанная.

– Луиза!

Ее удивлению не было предела. Меньше всего она ожидала увидеть здесь бывшую любовницу Рикардо.

– Я… ищу аптеку, – нашлась Трейси. – Мне нужен аспирин.

Луиза отрывисто рассмеялась.

– Ты ее уже нашла. А я-то думала, что тебе понадобилась консультация гинеколога. – Луиза окинула Трейси испытующим взглядом. – Я не позавидую той бедняжке, которой взбредет в голову объявить Рикардо, что она собирается сделать его папашей. Догадываешься, о чем я говорю? Разве можно представить Рикардо отцом? Я знаю из личного опыта, что отцовство в его планы не входит.

Трейси насторожилась и вопросительно взглянула на собеседницу. Заметив ее интерес, Луиза непринужденно улыбнулась.

– Я однажды решила, что забеременела от него.

– И что он сказал? – едва шевеля губами, спросила Трейси.

Она страшилась услышать ответ, но в то же время хотела знать, к чему ей готовиться.

– О, много чего. – Луиза театрально закатила глаза. – Ты же знаешь, для Рикардо жизнь заключается в работе. Господи, помоги женщине, которой вздумается его переделывать!

– Но что он сказал насчет ребенка? – спросила Трейси и под пронзительным взглядом Луизы почувствовала, как ледяные пальцы страха сжимают ее сердце.

– К счастью для меня, тревога оказалась ложной. А Рикардо дал мне ясно понять, что становиться отцом не желает. Он хотел, чтобы я сделала аборт. К обоюдной радости, все обошлось. Но вернемся к аспирину. Что-то ты очень бледная. Надеюсь, ты не заболела?

Трейси отрицательно качнула головой, ошеломленная признанием Луизы.

– Порой меня мучают головные боли, – пояснила она, когда снова овладела собой.

– Бедные жены! – с сарказмом воскликнула Луиза. – Мы расплачиваемся за супружество своим здоровьем. – Выражение лица Луизы вдруг резко переменилось, и на ее губах появилась по-настоящему дружелюбная улыбка. – Я шучу. Идем в аптеку, купим тебе аспирин и сердечные капли для Хулио. Он все утро жаловался на боль под левой лопаткой, и я уж обрадовалась, что фортуна мне наконец улыбнулась.

Трейси в ужасе от нее отшатнулась, а Луиза залилась смехом.

– Ты всегда все принимаешь за чистую монету, Трейси! Не обращай внимания, это у меня такая манера общаться.

Они вошли в аптеку, и после пространной тирады Луизы на прилавке появились упаковка аспирина, сердечные капли, косметические салфетки, кремы, зубная паста и много чего еще.

– Здесь невыносимо скучно, – заметила Луиза мимоходом, пока им пробивали чек. – По настоянию Хулио я бросила работу и не представляю, чем заняться. Остается только тратить время на себя любимую и на собственные удовольствия. Жаль, что в прошлую субботу вы с Рикардо были заняты, но сейчас мы с тобой могли бы зайти в кафе и выпить по чашечке кофе. Мы могли бы подружиться. Мне не хватает общества.

Но Луиза не входила в число людей, с кем Трейси хотела бы поддерживать дружеские отношения. Она не сомневалась, что ничего хорошего из их общения не получится.

– Может быть, в другой раз, – вежливо отказалась Трейси. – Я тороплюсь. Мне нужно заниматься.

– Ловлю тебя на слове. До встречи. – Поцеловав воздух возле щеки Трейси, Луиза протянула ей аспирин и поплыла к двери.

Выждав, пока Луиза скроется из виду, Трейси вернулась в приемную и со вздохом облегчения опустилась в кресло. К. этому времени маленькая очередь на прием уже рассосалась.

Услышав свое имя, Трейси на ватных ногах вошла в кабинет.

Осмотрев ее, врач вымыла руки и, сняв перчатки, вернулась за стол.

– Ну что? – не выдержав, спросила Трейси.

– Похоже, вы беременны, сеньора Энрикес, но более точный ответ даст анализ. Прошу вас подождать.

Томительные минуты ожидания тянулись как часы, но Трейси оставалась спокойной, она и так знала, каким будет результат анализа.

И она не ошиблась.

– С нами все будет хорошо, – пробормотала Трейси, погладив свой живот, где уже билась новая жизнь, и вышла па улицу.

Солнце светило по-прежнему, и небо было синим и безоблачным. Казалось, ничто не изменилось, но дли Трейси мир преобразился коренным образом. Через семь с небольшим месяцев она станет матерью, а Рикардо – отцом.

Испытываемые ею ощущения были новыми и пугающими. Ничего такого Трейси не планировала, но, несмотря на смятение, испытывала благоговейный трепет перед этим величайшим чудом жизни. Очень скоро их будет трое, и, что бы ни случилось, она никогда не пожалеет о происшедшем, никогда не пожертвует своим малышом, ведь он плод любви ее и Рикардо.

Моей любви, мысленно поправила себя Трейси, потому что не знала, питал ли Рикардо к ней ответное чувство.

Трейси вспомнила недавний разговор с Луизой.

Вернувшись домой, Трейси сразу прошла в спальню и, как была в куртке и обуви, легла на кровать. Дальнейшая жизнь виделась ей в тумане, и она не знала, что сулит ей будущее. Она стояла у черты, означавшей то ли конец, то ли начало.

В дверь громко постучали, но, занятая собственными мыслями, Трейси ответила не сразу. В комнату просунулась голова Марии, и Трейси нехотя повернула к ней лицо.

– Пока вас не было, звонил сеньор Рикардо и просил передать, что приедет ночевать домой.

– Спасибо, Мария.

Мария хотела закрыть дверь, но вдруг передумала и несмело подошла к кровати. Присев на краешек, она с неожиданной теплотой дотронулась до плеча Трейси.

– Ты была права, девочка, сегодня утром, – начала она, – когда говорила, что хочешь побыть с ним наедине. – У Трейси от изумления округлились глаза. Такого понимания от экономки, преданной Луизе, она не ожидала. – Сегодня ты сама будешь хозяйничать в кухне. Пойдем, я все тебе покажу и расскажу.

Потрясенная до глубины души, Трейси последовала за Марией. В кухне было тепло и уютно. Мария дала Трейси ряд полезных советов относительно секретов испанской кухни и гастрономических пристрастий Рикардо. Трейси все аккуратно записала.

Вместе они решили приготовить паэлью, любимое блюдо Рикардо. Под руководством Марии Трейси нарезала лук, сладкий перец, грибы, в то время как Мария занималась морепродуктами. Сложив все ингредиенты в кастрюлю, они поставили ее в духовку, и вскоре по кухне поплыл соблазнительный запах.

Понизив голос до шепота, хотя, кроме них двоих, в кухне никого не было, Мария сообщила Трейси о тайной слабости Рикардо к десерту и дала еще несколько ценных советов.

– Большое спасибо, Мария, – от души поблагодарила Трейси.

– Ты хорошая ученица, – похвалила ее Мария, зардевшись, – Желаю вам обоим хорошо провести вечер.

Оставшись одна, Трейси испытала внезапный приступ страха. Она давно мечтала остаться с Рикардо наедине, и вот, когда ее мечта наконец осуществилась, она впала в состояние, близкое к панике. Сегодня у нее был тяжелый день, но еще более тяжелые испытания ждали ее впереди. Сегодня она собиралась сообщить Рикардо о своей беременности, в связи с чем отчаянно нуждалась в мужестве и силе.

Пусть будет, что будет.

Она ко всему готова. Да поможет ей Бог.

Трейси зажгла свечи, включила магнитофон и в сотый раз, наверное, взглянула на себя в зеркало.

Легкое возбуждение, мерцающий свет свечей и огня в камине окрашивали ее щеки нежным румянцем. Ее красиво уложенные волосы спускались на плечи, зеленые глаза загадочно сияли, а на губах, слегка тронутых перламутровой помадой, играла улыбка. Трейси надела зеленое платье, купленное в памятный день прогулки по Мадриду. Едва достигая колен, оно облегало ее еще стройную фигуру, выгодно подчеркивая набухшую грудь и красивые бедра.

К счастью, мучившая Трейси в последнее время тошнота сейчас отступила. Едва сдерживая сердцебиение, она опустилась в кресло и, стараясь думать о хорошем, приготовилась ждать Рикардо.

Вскоре хлопнула входная дверь, и до Трейси донесся раздраженный голос Рикардо:

– Где Мария?!

У нее душа ушла в пятки, но она не подала виду и вышла навстречу Рикардо. Их утреннее прощание было более чем холодным, и ожидать от него нежности не приходилось. Но Трейси его не винила. Едва скользнув по ее щеке губами, Рикардо зашагал по коридору. Несмотря на мрачный вид и взвинченность, он выглядел как никогда красивым.

– Я отпустила Марию, – ответила Трейси нарочито беспечно.

Рикардо вошел в гостиную и, сняв пиджак, небрежно бросил его на диван.

– Я подумала, что было бы неплохо устроить маленький праздник.

– Странная перемена настроения. Утром мне показалось, что ты предпочла бы побыть наедине с собой.

Несмотря на его ехидный тон, Трейси чувствовала, что Рикардо обижен и переживает размолвку. Безусловно, не последнюю роль в этом сыграло ее плохое самочувствие. Но, по словам врача, токсикоз скоро перестанет ее мучить. Как только Рикардо поймет причину ее капризов, их жизнь вернется в прежнее русло. Теперь только остается объясниться. – Мне и вправду нужно было побыть одной, – призналась Трейси, призывая на помощь всю свою храбрость. Не слишком ли она торопит события? Впереди еще ужин при свечах. Будет лучше, если Рикардо расслабится и услышит новость, когда придет в более благодушное настроение. – Но сейчас…

Ты, похоже, передумала, – перебил ее Рикардо, и Трейси замолчала, сердито поджав губы. – Как если бы… – Он громко щелкнул пальцами, так что Трейси вздрогнула. – Впрочем, тебе все безразлично. И то, о чем я хотел поговорить с тобой в отеле, и то, что вот уже несколько дней ты не подпускаешь меня к себе в постели. Зато теперь ты решила, что настало время для душещипательной беседы. А тебе не приходило в голову, что у меня сегодня мог выдаться не самый удачный день? Что мне сегодня не до выяснения отношений? Что единственное, чего я хочу, – поесть и отдохнуть?

– Я понимаю, что ты расстроен, и признаю, что в последнее время отталкивала тебя… – произнесла Трейси, наблюдая, как Рикардо одной рукой развязывает галстук, а другой наливает в коньяк.

– Понимаешь? Как это великодушно!

Сделав большой глоток, Рикардо яростно сорвал с шеи галстук, мысленно ругая себя за слабость. Он уже забыл, когда в последний раз занимался с Трейси любовью. Она шарахалась от него, как от прокаженного, при каждой его попытке сближения. Утренняя перепалка испортила ему. настроение на весь день. Возвращаясь домой, Рикардо думал, что сохранит холодную отчужденность, чтобы Трейси прочувствовала его обиду. Он был готов к чему угодно, только не к встрече с милой, радостной женщиной, приложившей немало усилий, чтобы устроить им праздник, и смотревшей на него сияющими глазами.

И это платье!

Задрапированное в мягкий бархат, соблазнительное тело искушало его. Рикардо не мог оторвать взгляда от шеи, от высокой груди и стройных ног… От ажурной сеточки чулок у него захватывало дух. Ему стоило большого труда побороть желание притянуть Трейси к себе и задушить в объятиях. Зарыться лицом в рыжий шелк ее волос. Но сильнее всего его сводили с ума ее лучистые глаза. Пылкая красавица, какую он впервые увидел в Майами, как будто снова вернулась, вытиснув бесследно слезливую, заторможенную женщину, находившуюся рядом с ним в последние недели.

Естественно, Рикардо не мог оставить эти перемены незамеченными, как не мог делать вид, что у них все нормально. Он был для этого слишком горд и слишком уязвлен.

– Я приготовила ужин.

– Зачем? Я привез тебя из-за океана не для того, чтобы ты прислуживала мне!

Трейси вскипела, чувствуя, как ее благие намерения быстро улетучиваются. Пусть он будет хоть сто раз Рикардо Энрикес, но она и ему не позволит попирать свою гордость!

– Вот как? В таком случае у жены должны быть и другие обязанности, – огрызнулась Трейси.

– Тут ты попала в самую точку. Теперь у меня есть экономка, которая не готовит еду, и жена, которая со мной не спит!

Его обидные слова прозвучали, как пощечина, и еле сдерживаемый гнев Трейси прорвался наружу.

– Может быть, в таком случае вам следует более тщательно подбирать своей персонал, мистер Энрикес? До сих пор вам это плохо удавалось.

Ее глаза метали громы и молнии. Трейси вызывающе вскинула подбородок и расправила плечи, став в своем праведном негодовании даже выше ростом.

– Уж не на Пола ли ты намекаешь? – спросил Рикардо ледяным тоном. – Неужели ты полагаешь, что он стал бы с таким положением мириться? Чтобы днем жена безмолвной тенью слонялась по дому, а ночью в постели притворялась спящей?

– По крайней мере, я знала, чего от него ожидать! – вырвалось у Трейси.

Рикардо изменился в лице. Его глаза угрожающе сузились, а руки с такой силой сжались в кулаки, что побелели костяшки пальцев.

– Позволь тебе напомнить, что этот человек не только напоил тебя без твоего ведома, но и шантажировал. Я всегда обращался с тобой уважительно. Никогда не навязывал тебе своей воли. Не заставлял заниматься любовью, если видел, что ты этого не хочешь. А ты… У тебя есть… – Пытаясь вспомнить нужное слово, он раздраженно защелкал пальцами.

– Наглость, вероятно, ты ищешь это слово! – взорвалась Трейси.

Ссора, которой она пыталась избежать, разрасталась снежным комом. Но Трейси была не в силах остановиться. Мечты о романтическом ужине вдвоем испарились. Сегодня она собиралась поговорить с Рикардо по душам, а вместо этого они сцепились, как две собаки, и осыпали друг друга оскорблениями, ложившимися на обоих гнетущим грузом.

– Да, Рикардо, я имела наглость думать, что мой муж догадается, что я не совсем здорова. Что он поинтересуется причиной этого нездоровья и постарается мне хоть чем-то помочь, вместо того чтобы кидаться в объятия другой женщины!

Рикардо зажмурился и сжал руки в кулаки. Когда он снова открыл глаза, полыхнувшая в них боль полоснула по сердцу Трейси острой бритвой. Трейси была готова броситься Рикардо на грудь, но его ответ пригвоздил ее к месту, не оставив никаких шансов на будущее.

– По крайней мере, я знаю, что она мне не откажет.