Неджентльмен

ГЛАВА 7

Дейзи вернулась в гостиницу, пребывая в каком-то взвинченном состоянии. Тэра принимала душ. Дейзи позвонила Саймону, но попала на автоответчик.

Она вышла на балкон. Из головы у нее не выходил разговор с Ником. Почему, в конце концов, она должна чувствовать себя виноватой? Если она и была несправедлива к нему, то он это заслужил.

Их комната находилась на первом этаже. Балкон выходил к окруженному пальмами бассейну. Работала подсветка, две юные пары беззаботно плескались в воде, оглашая окрестности радостным смехом. Она подумала, что точно так же Тэра резвится с Ником.

Из ванной, завернувшись в полотенце, вышла Тэра. Взяв щетку, она села рядом с Дейзи в плетеное кресло и принялась расчесывать волосы.

— Надеюсь, сухие полотенца еще остались, — сказала Дейзи. Как она ни старалась держать себя в руках, в голосе ее сквозило раздражение.

— Ты на меня сердишься, да? — сконфуженно спросила Тэра. — Джейн мне сказала. Набросилась на меня из-за того, что я наговорила за обедом. Ну, насчет твоей груди. — Голос у нее слегка дрожал. — Я не хотела тебя обидеть. Так, ляпнула для смеха.

Дейзи не собиралась срывать зло на Тэре, как бы ей этого ни хотелось.

— Тэра, ради Бога. У меня нет ни малейшего повода обижаться на тебя.

— Точно?

— Ну конечно. Забудем об этом.

— Слава Богу. Я и без того чувствую себя паршиво: Саймон остался, а я поехала.

Уж наверняка не так паршиво, как чувствую себя я. Если бы ты только знала, как мне не хотелось, чтобы ты ехала с нами!

— Тэра, выкинь это из головы. Я, правда, нисколько не сержусь.

Хотя бы для того чтобы увидеть, как просветлело лицо Тэры, стоило соврать. В следующее мгновение перед ней была прежняя, жизнерадостная Тэра, какой Дейзи привыкла ее видеть.

— Я была в экскурсионном бюро, заказала билеты на «Веселый Роджер». На послезавтра. Один парень мне рассказал, как все происходит. «Пираты» кладут на борт доску, и ты по ней идешь с завязанными глазами, пока не падаешь в воду. Умора! А на обратном пути устраивают пиратскую свадьбу. И представляешь, — Тэра прыснула со смеху, — счастливую парочку отправляют в трюм, чтобы они там… ну, ты понимаешь.

Два дня спустя ближе к вечеру Ник и Тэра вернулись с экскурсии.

Дейзи и Джейн с книжками и коктейлями лежали на шезлонгах у самой кромки воды.

Сначала они услышали знакомый смех, затем появилась и сама Тэра.

— Это было восхитительно, — заявила она, плюхаясь на песок подле Дейзи. — Музыка фантастическая. Зря вы не поплыли с нами. — Она стащила подрезанные выше колен, обтрепанные джинсы, оставшись в своем ярко-розовом бикини. — Наконец-то я искупаюсь.

Ник сел на песок рядом с Джейн. Когда Тэра зашла в воду, та сказала:

— Уверена, ты хочешь сказать, что это был сущий кошмар.

— Я не рассчитывал на высшее общество. Мне обещали веселую компанию, без всяких претензий, и я ее получил. — Он встал. — Пойду выпью пива.

Когда он ушел, Джейн раздраженно фыркнула.

— Как прикажешь его понимать? Он что, намекает, будто мы с претензиями?

— Да нет, — ответила Дейзи, потягивая «коллинз». — Хотя, думаю, твое замечание насчет молокососов с бедной части острова не прошло мимо его ушей.

— Я не имела в виду ничего такого! — На щеках Джейн разлился румянец. — Хорошо, признаюсь. Я сморозила глупость. Оставим это, я и так чувствую себя как оплеванная. — Она отшвырнула книжку в сторону и резко поднялась. — Куда опять запропастился Иан? Вечно он пропадает именно в тот момент, когда мне нужен.

Дейзи проводила Джейн взглядом. Иан быстренько успокоит ее, решила она и снова углубилась в чтение. Но не прошло и двух минут, как вернулся Ник с пивом. Он снял шорты и тенниску и занял шезлонг, который освободила Джейн. Дейзи хотела рассказать ему о том, как он расстроил Джейн, но передумала и вместо этого спросила:

— Что, пиратский пунш в самом деле такой убойный, как про него говорят?

— Просто зверский. Рекой лился. Тэра опрокинула несколько стаканчиков, но держалась молодцом. Танцевала до умопомрачения.

С памятного вечера на пляже их общение сводилось в основном к дежурным фразам вроде «привет» и «доброе утро». Дейзи все еще не могла отделаться от ощущения, что она обошлась с Ником по-свински, хотя и не понимала, почему это ее беспокоит.

Она хотела что-нибудь сказать в свое оправдание, но никак не могла подобрать слов.

— Тогда, на берегу, я вовсе не хотела, чтобы ты подумал, что я какая-то стерва.

— Мне самому не следовало заводить тот разговор, — сказал Ник, и по его тону она поняла, что он больше не хочет к этому возвращаться.

Дейзи потупилась. В своем белом бикини, состоявшем из почти эфемерных трусиков и узкого, без бретелек, бюстгальтера, она вдруг почувствовала себя словно голой.

Впрочем, он не смотрел на нее. Взгляд его был устремлен в море, туда, где, заложив крутой вираж, заходил в бухту небольшой катамаран.

— Что слышно от Саймона?

Меньше всего Дейзи ожидала от него вопроса о Саймоне.

— Звонил сегодня утром, — ответила она. — Он звонит мне практически каждое утро. Рано, чтобы застать меня, пока я не ушла на пляж. — Она помолчала. — Ужасно, что я здесь загораю, пока он вкалывает.

— Не надо было отказываться от отпуска.

— Просто он ответственно относится к работе.

— Они бы и без него справились. Незаменимых людей нет.

— Он вовсе не считает себя незаменимым! Он считает, что это его долг. Впрочем, тебе этого не понять. — Дейзи раздраженно отложила в сторону книгу и пошла в воду. Даже если бы и не возникло этой маленькой перепалки, все равно пора было окунуться. Начинало припекать.

Вода была теплая, но не настолько, чтобы ее нельзя было назвать освежающей. Дейзи поплыла к плотику, на котором, разметавшись, лежала Тэра.

— Привет, — сказала она сонным голосом, увидев поднимавшуюся к ней Дейзи. — Кажется, я сейчас отключусь.

— Не вздумай. — Дейзи выжала волосы на коричневый живот Тэры, которая взвизгнула от неожиданности. — Я не хочу, чтобы ты загремела в больницу с солнечным ударом.

Тэра присела и шумно зевнула.

— Пожалуй, надо устроить сиесту.

— Тогда не сможешь уснуть ночью.

— Еще как усну. Я танцевала до одури, да еще дорвалась до этого пунша. — Она заговорщически подмигнула Дейзи. — К тому же у меня есть на примете кое-кто, с кем я бы не прочь провести сиесту.

Ник только что зашел в воду по пояс и вдруг скрылся из виду. Не прошло и минуты, как голова его показалась ярдах в десяти от того места, где он нырнул.

Дейзи молчала. Шикать на Тэру не имело смысла, это лишь спровоцировало бы новый поток непристойностей.

Между тем Ник явно намеревался присоединиться к их компании. Дейзи уже хотела пуститься в обратный путь, но решила, что это может быть воспринято как вызов. Когда Ник залез на плот, она постаралась придать своему лицу безразличное выражение.

— Какого черта! — завизжала Тэра, когда он случайно обрызгал ее.

Начинается. Ее так и подмывает втянуть его в какую-нибудь дурацкую игру.

— Думаю, мне надо немного поплавать, порастрясти жир, — сказала Тэра.

— Отличная идея, — заметил Ник, присаживаясь рядом с ней. — Я слышал, что кто-то из команды «Веселого Роджера» жаловался, что им пришлось избавиться от тонны балласта, как только ты взошла на борт.

— Как ты смеешь? — с наигранным возмущением воскликнула Тэра, которая словно почувствовала, что ее время настало. — Ты не боишься, что я вышвырну тебя в море?

— Слабо, — ответил Ник; он откинулся на спину, опершись на локти. — У тебя слишком много жира и слишком мало мускулов.

— Каков нахал! Посмотри на себя — настоящая пивная бочка. — Она неожиданно сильно ткнула его пальцем в живот, на котором не было ни грамма лишнего жира.

Ник взвился и обхватил Тару за талию. Плотик, казалось, вот-вот перевернется.

— Дейзи, на помощь! — визжала Тэра, пока Ник тащил ее к краю плота.

Первым побуждением Дейзи было послать их куда подальше, однако откровенное нежелание касаться Ника могло лишь подтвердить его подозрения. Конечно, если он что-то подозревал.

Проклятье! Это становится невыносимым!

— Держись, Тэра! — в тон своей незадачливой подруге крикнула Дейзи. Она вскочила и принялась толкать Ника в спину. — Ах ты паршивец! Как ты посмел назвать Тэру жирной? Да одного твоего вида достаточно, чтобы заработать анорексию. — Она пошире расставила ноги и толкнула сильнее, однако это не принесло никакого видимого эффекта, возможно потому, что Тэра только визжала как резаная и от нее не было никакой помощи. Внезапно Ник перехватил Тэру поперек туловища и швырнул в море.

С диким воем Тэра плюхнулась в воду, подняв мириады брызг.

— С одной разобрались, — удовлетворенно произнес он. Глаза его вспыхнули. — Осталась другая.

Ввязавшись в драку, Дейзи уже не могла просто так уступить и, когда он схватил ее, принялась отчаянно сопротивляться. Она брыкалась, размахивала руками и царапалась как кошка.

Ник уже приготовился бросить ее в воду, как вдруг до них донеслись причитания Тэры:

— У меня лифчик утону-у-у-л.

Дейзи прекратила сопротивление. И их обоих одновременно разобрал дикий смех. Дейзи сначала пыталась крепиться, но, не выдержав, сдалась и, сотрясаемая конвульсиями, прижалась к Нику.

— Это совсем не смешно! — обиженно крикнула Тэра. — Это мой лучший купальник.

Смех оборвался так же внезапно, как и начался.

Боже мой! Что же я творю?

Его взгляд вызвал в душе Дейзи вихрь эмоций; ей показалось, что все ее тело превратилось в одну сплошную эрогенную зону.

— Отпусти меня, — промолвила она едва слышно.

Ник выпустил ее, и она, нетвердо держась на ставших вдруг ватными ногах, схватилась за поручни.

Тэра суматошно колотила руками по воде, не переставая вглядываться в глубину.

— Смотрите! Он там!

Лифчик плавно опускался на дно.

— Я сейчас достану, — сказал Ник.

— Нет, я! — выпалила Дейзи. Она чувствовала, что ей просто необходимо освежиться. Набрав в грудь побольше воздуху, она не долго думая бросилась в воду. Вода была настолько прозрачной, что она, даже будучи без маски, сразу увидела розовое пятно на белом песке. Через несколько секунд она уже вынырнула, держа в одной руке злополучный бюстгальтер.

— Слава Богу! Спасибо, — заверещала Тэра.

— Отличная работа, — заметил Ник, протягивая Дейзи руку. Дейзи решила, что отказываться от помощи глупо, и в следующее мгновение уже сидела на плотике.

Тэра, казалось, напрочь забыла о том, что она без лифчика.

— Надо же, застежка сломалась, — сокрушалась она. — Вот гады, бракованный подсунули! Я же его и надевала-то всего раза два!

— Тэра, надень лифчик, а я тебе его завяжу на спине, — предложила Дейзи.

— Да брось ты. Я и так доплыву.

— Так нельзя. Здесь не приветствуют женщин без лифчиков.

— Это просто смешно, — буркнула Тэра, однако бюстгальтер все же надела и послушно повернулась к Дейзи спиной. — Средневековье какое-то.

— Местное население очень религиозно, — заметил Ник. — Не стоит оскорблять чувства верующих.

— В Греции тоже полно верующих, — огрызнулась Тэра. — Так слишком туго. Все равно придется переодеваться, черт побери.

Дейзи сидела, опустив ноги в воду, и наблюдала за Тэрой, которая поплыла к берегу. Ее так и подмывало поплыть вдогонку.

Ник сел рядом.

— Не надо было мне этого говорить, — сказал он. — Про то, что она жирная.

Какое счастье говорить на нейтральные темы.

— Да уж, можно было и промолчать.

— Если бы я действительно считал, что она жирная, я бы никогда об этом не сказал, — продолжал он. — Может, мне поговорить с ней.

Дейзи вдруг тронуло, что он воспринял все так серьезно.

— Я бы на твоем месте не стала этого делать, — сказала она. — Тэра может подумать, что ты сказал то, что думал, и теперь лебезишь, пытаясь загладить вину.

— Да нет же. По-моему, у нее прекрасная фигура.

Дейзи почувствовала себя ущемленной и ничего не могла с собой поделать. Иногда ей казалось, что на фоне Тэры с ее роскошной фигурой, напоминавшей по форме песочные часы, сама она похожа на бесполое насекомое.

— Кстати, — сказал Ник, — одна из моих сестер страдала анорексией. Сейчас с ней все в порядке, но одно время она находилась буквально на грани.

То-то тебя это задело за живое.

— Не переживай, Тэре это не грозит, — успокоила его Дейзи. — Она слишком любит шоколад. К тому же она первая начала. Ты просто ей подыграл. — Она секунду поколебалась, затем сказала: — Я знаю, ты считаешь, что мы плохо относимся к Тэре, но…

— Согласен, она иногда перебарщивает, — признался Ник, повернувшись к ней вполоборота. — Я это понимаю, но лично меня это мало беспокоит. Мне все равно, что подумают люди.

Это уж точно.

— Тэра сказала мне, что ты сначала хотела, чтобы вместо Саймона поехала твоя мать.

Вот трепло.

— Дело не в том, что я не желала, чтобы поехала Тэра. Просто мне хотелось сделать маме приятное. В последнее время ей пришлось нелегко, и она никогда нигде не была.

Она не собиралась распространяться на эту тему, а он не стал спрашивать.

— Тэра говорит, что вы старинные подруги, вместе были в скаутах и ходили в балетную школу.

Интересно, что еще выболтала ему Тэра. Она ведь вполне могла ляпнуть, что ее, Дейзи, мать никогда не была замужем и что она практически не знает своего отца. Конечно, Тэра поспешила бы оговориться, например, добавив, что, мол, мать Дейзи такая чудесная женщина и что она любит ее, как родную.

Впрочем, даже если Тэра что-то и наговорила, Нику наверняка все это до лампочки. Кому Дейзи боялась признаться, так это Саймону. У него ведь такая правильная семья. Сначала она сказала ему, что отец оставил их, когда она была еще маленькая. Но тот лишь обнял ее и заверил: «Милая, неужели ты думаешь, что это имеет для меня какое-то значение?»

— Ее родители переехали в нашу деревню, когда нам было семь лет, — пояснила она. — Я познакомилась с Тэрой в школе. Учительница попросила меня присмотреть за ней. Не то чтобы Тэре это было нужно… — Она рассеянно пожала плечами. — Знаешь, какие были ее первые слова, когда мы познакомились? «У меня дома живет кролик. Его зовут Лопоухий, потому что у него такие смешные уши».

Ник добродушно рассмеялся, и у Дейзи внезапно отлегло от сердца.

— Мать записала Тэру в балетную студию. Она надеялась таким образом отвлечь ее от мальчишеских забав, — продолжала она. — А когда я увидела ее в трико и на пуантах, то мне тоже захотелось заниматься балетом.

Дейзи до сих пор не забыла первое в жизни настоящее чувство вины, нахлынувшее на нее в тот день. Хоть ей и было всего семь лет, она уже, пусть смутно, но сознавала, что в семье туго с деньгами, и все же ей до смерти хотелось такое же розовое трико и бледно-розовые атласные пуанты. С ленточками. Ей до смерти хотелось забрать волосы в тугой пучок с розовым бантом, как у настоящих балерин. Мать ни разу не сказала ей, что они не могут себе этого позволить, и Дейзи всегда имела все то же самое, что имела Тэра.

— Моя сестра тоже занималась балетом, — сказал Ник. — Та, у которой была анорексия. Собственно, с балета все и началось. Она хотела стать профессиональной балериной и считала, что ей необходимо похудеть. На самом деле ей просто было не дано, но она не хотела себе в этом признаться.

— Какая жалость. — Дейзи замялась, словно устыдившись собственного любопытства, и все-таки спросила: — А как ее имя?

— Каролинка. У матери была подруга полька. Она назвала дочь в ее честь.

— Какое красивое имя.

— Весьма неудобоваримое. Друзья зовут ее Клинк. Но это все-таки лучше, чем то прозвище, которым наградил ее я.

— Что за прозвище? — спросила Дейзи, болтая в воде ногами.

— Спринцовка, — признался Ник. — Она на одиннадцать лет младше меня, и мне часто приходилось нянчиться с ней. Я то и дело менял ей пеленки. Тогда-то и появилось это дурацкое прозвище.

Дейзи не могла удержаться от смеха.

— Представляю, что было, когда она подросла.

— В конце концов я ее выдал. Это произошло, когда ей было лет пятнадцать. Она привела домой мальчика и изображала из себя крутую светскую даму — все время откидывала назад волосы и все такое. Я ляпнул, что она смахивает на ту девицу, которая рекламирует шампунь от перхоти. Тут-то ее и понесло. Она скорчила скучающе-пресыщенную мину и, обратясь к своему молодому человеку, небрежно бросила: «Ты не находишь, что он страшный зануда? Может, сказать ему, чтобы проваливал?»

Ник так забавно подражал пятнадцатилетней девчонке, которая старается казаться взрослой и умудренной опытом, что Дейзи снова невольно рассмеялась.

— Ты, наверное, пришел в ужас?

— На самом деле я с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться. Я говорю ей: «Слушай, Спринцовка, я же тебе пеленки менял».

Дейзи буквально давилась от смеха.

— Должно быть, это вызвало эффект разорвавшейся бомбы…

— Она меня чуть не убила. — Ник криво усмехнулся. — Пару недель пришлось ходить с синяками.

Дейзи вспомнила другого старшего братца. Том, старший брат Тэры, был для них сущим кошмаром. То обзывал их сопливыми щенками, то отрывал голову кукле Синди, то заявлял, что только что распял кролика.

Дейзи почему-то не верилось, что Ник был таким же кровожадным чудовищем, хотя откуда ей знать… Том в результате тоже стал приличным молодым человеком.

Она вдруг с удивлением отметила, что они сидят на плоту и разговаривают как нормальные люди.

И не успела она додумать мысль до конца, как он тут же перестал быть в ее глазах нормальным человеком, а вновь превратился в опасное, непредсказуемое существо, при виде которого внутри у нее все переворачивается.

После упоминания о балете Дейзи наконец решилась задать вопрос, который давно мучил ее.

— Так ты все-таки пошел на Мариинский?

— Да, — ответил Ник. — И получил удовольствие.

Ее так и подмывало спросить, с кем и какая она из себя. Она живо представила его в смокинге — на сей раз безупречном, — с шелковым шарфиком, а рядом с ним красотку в отливающем серебром вечернем платье.

Неожиданно Ник поднялся.

— Я должен позвонить. Пока. — С этими словами он прыгнул в воду и был таков.

Дейзи не оставляло ощущение вины. Вернувшись на берег, она, чтобы отвлечься, погрузилась в чтение, но это не помогло. Тогда она зашла в магазин и купила три почтовые открытки, две самые обычные и одну шикарную, с видом тропического заката. На одной она черкнула пару слов матери, на другой — подружкам по работе. Самую красивую оставила для Саймона. На ней она написала: «Закат, о котором я тебе рассказывала, был еще лучше того, что изображен здесь. Страшно скучаю. Люблю, целую, Дейзи». Не откладывая дело в долгий ящик, она сразу отправила открытки, сожалея лишь об одном — что не может запечатать глодавшее ее чувство вины в конверт и послать его по почте куда-нибудь… в Монголию.

К тому времени, как они собрались за ужином, к Джейн вернулось ее обычное расположение духа, и она изо всех сил старалась быть приветливой со всеми, особенно с Тэрой.

Тэра, как всегда, пребывала в приподнятом настроении. Не дожидаясь ужина, она выпила в баре пару каких-то экзотических коктейлей, а потом пропустила еще два стаканчика вина и теперь была оживленна и весела.

Дейзи отбросила прочь терзавшие ее сомнения, сразу почувствовав себя легко и раскованно. Перед ужином она позвонила Саймону, который только что лег спать, и, поговорив с ним пять минут, окончательно успокоилась.

В конце концов, если ты кого-то любишь, это еще не значит, что тебе не может понравиться другой, уговаривала она себя.

Взять того же Саймона. Ему ведь понравилась Аманда, даже невзирая на ее выходку с джином, и проведи он в ее обществе недели две, еще вопрос, устоял бы он или нет, если бы она принялась ухлестывать за ним так, как, к примеру, Тэра ухлестывает за Ником. Однако это вовсе не означало бы, что он разлюбил ее, Дейзи.

Ужинали под устроенным на случай тропического ливня навесом на открытой террасе, в центре которой росло огромное дерево с раскидистой кроной. К самой террасе подступали заросли кустарника, вокруг цвели сады. Неподалеку на импровизированной сцене играл фольклорный ансамбль.

Поужинав, они пересели за один из столиков, которые были расставлены полукругом у танцевальной площадки. Тэра тут же схватила Ника за руку и потащила танцевать.

Дейзи толкнула Джейн под руку.

— Вперед. Я же вижу, что тебе не терпится потанцевать. Мне не нужна сиделка.

— Дейзи, дорогая, я как раз хотел пригласить тебя, — сказал всегда галантный Иан.

— Попозже, — улыбнувшись, ответила Дейзи. — Сначала потанцуй с Джейн.

Ей и вправду не очень хотелось танцевать. Упиваясь великолепием тропической ночи, Дейзи погрузилась в состояние созерцательной безмятежности и даже не заметила, как за соседний столик сели двое, и лишь долетевшие до нее обрывки разговора вывели ее из задумчивости. Судя по выговору, они были из Линкольншира; мужчина лет тридцати с небольшим и женщина лет пятидесяти пяти, выглядевшая, правда, намного моложе, если смотреть на нее издалека.

Не прошло и минуты, как Дейзи оказалась втянутой в разговор; только тут до нее дошло, что перед ней обладательница тех самых силиконовых грудей, которые, по словам Иана, доказывали несостоятельность законов гравитации.

— Я собиралась приехать с подругой, — поспешила сообщить она, — но та заболела, и я взяла с собой Блэра. — А поскольку он работает вместе со мной, мой шеф ничего не имел против. Блэр — мой сын. — Она подмигнула ему. — Это так, к слову. Вдруг вы подумаете, что он мой кавалер.

— Мама, прошу тебя, — смущенно пролепетал Блэр. Дейзи стало даже жаль его.

— А я — Мэрион, — представилась дама. — Рада познакомиться.

Дейзи рассказала им про Саймона и про то, как вместо него с ними поехала Тэра; к тому моменту, когда к столику подошли Иан и Джейн, они втроем уже болтали, словно знали друг друга тысячу лет.

Потом они танцевали: Дейзи по разу с Ианом и с Блэром; Тэра несколько раз с Блэром. Одного роста с Ником, только более субтильный, он имел тонкие и чувственные черты лица и томный, как у ангелов на полотнах старых мастеров, взгляд.

Чересчур впечатлительный, подумала Дейзи. И слишком уж тушуется в присутствии своей разухабистой мамаши.

Увидев, что разухабистая мамаша уже танцует с Ником, Дейзи почувствовала легкий укол ревности.

Меня не пригласил.

Правильно — не хочет нарываться на неприятности. Он думает, что ты, как всегда, истолкуешь все превратно.

Стараясь не подавать виду, что чувствует себя уязвленной, она краем глаза следила за танцующими.

Мэрион отплясывала с юношеским задором, не слишком уместным, если принять во внимание ее возраст. От Дейзи не ускользнула страдальческая мина, на мгновение исказившая лицо Блэра. Впрочем, с бесшабашно веселой Тэрой у него просто не оставалось времени, чтобы глазеть по сторонам. Поэтому, лишь мельком взглянув на мать, он уже пожирал глазами глубокую ложбинку на груди Тэры.

Ник между тем не выказывал никаких признаков недовольства. Напротив, казалось, что, танцуя с Мэрион, он получает огромное удовольствие. Вернувшись за столик, он за свой счет заказал всем выпивку.

Пролился легкий дождь, напитав воздух влагой. Тэра заказала «бейлис» со льдом, а потом вдруг притихла.

— Что-то мне нехорошо, — шепнула она на ухо Дейзи. — Пойду-ка я лягу.

Неудивительно. Мне бы тоже было нехорошо, если бы я столько выпила.

— Я тебя провожу, — сказала она.

Тэра, пошатываясь, направилась к выходу.

— Как она? — спросил Ник, когда Дейзи вернулась в бар.

— Более или менее. А вот утром голова у нее точно будет раскалываться.

Иан, прикрыв рот ладонью, зевнул.

— Пора на боковую. Такая релаксация здорово изматывает.

Иан был не одинок. К одиннадцати часам танцплощадка опустела, и музыканты начали сворачиваться.

Джейн ушла вместе с Ианом, и Дейзи с Ником остались в компании Блэра и неутомимой Мэрион, которая не выказывала никаких признаков усталости.

— А почему бы нам не прокатиться в «Муллинз-бар»? — предложила она. — Отличное заведение на берегу и открыто чуть ли не до утра.

Ник вопросительно посмотрел на Дейзи.

— Хочешь сменить обстановку?

Дейзи после недолгого замешательства решила, что, в конце концов, они будут не одни, и согласилась.

Ник повез их в машине, которую утром взял напрокат. В баре, расположенном в живописном месте с видом на море, было полно народу, играла музыка. Все, кто мог, танцевали. На сей раз Ник пригласил ее. Играли быстрые танцы, так что им не довелось не только обняться, но и даже взяться за руки. Когда все кончилось, Дейзи поздравила себя с тем, что легко отделалась.

Вернувшись в отель, они попрощались и разошлись по комнатам.

Дейзи лишь теперь почувствовала, как она устала, и мечтала только об одном: поскорее оказаться в постели. Обойдя здание, она по деревянной лестнице поднялась к себе на второй этаж и вставила ключ в замочную скважину.

На мгновение ей показалось, что она ошиблась номером. Нахмурившись, она проверила номер на двери и снова попыталась повернуть ключ. Замок не открывался.

Проклятье!

Дейзи постучала в дверь.

— Тэра, это я. Открой.

Не дождавшись ответа, она постучала сильнее.

— Тэра!

Тишина.

— Тэра!

Ни звука.

Дейзи принялась колотить в дверь кулаками, но тщетно. Выйдя из отеля, она перешла на его другую сторону, туда, где располагались апартаменты «люкс» с видом на море. Ник еще не ложился. Он сидел на балконе и читал.

— Ник! — окликнула она его.

Он мгновенно вскочил.

— Что случилось?

— Тэра заперлась изнутри. Должно быть, поставила замок на предохранитель, и я не могу повернуть ключ. Я уже стучала как сумасшедшая, но она не просыпается. Можно от тебя позвонить? Надо думать, она услышит телефон и проснется.

— Поднимайся.

Дейзи взбежала по лестнице. Дверь в его номер была открыта. Комната оказалась куда просторнее, чем у них, а покрывала и шторы словно сошли со страниц каталога «Дом и сад». Две огромные двуспальные кровати были разобраны.

Дейзи присела на краешек кровати и набрала номер.

— Я бы могла зайти к Джейн и Иану, но не хотела их будить, — поспешила объяснить она.

— Понимаю.

Тэра все не отвечала, Дейзи начала паниковать.

— Она сказала, что ее тошнит. А вдруг ее вырвало и она захлебнулась? Или поскользнулась на полу в ванной и разбила голову?

— Маловероятно. Впрочем, если она оставила балконную дверь открытой, мы сможем залезть.

— Но это же на втором этаже!

— Где-то должна быть пожарная лестница.

Дейзи сокрушенно покачала головой.

— Я сама закрыла дверь, когда мы уходили на ужин. Она не стала бы открывать ее. Я знаю Тэру: она сразу завалилась спать.

Нервно постукивая ногой по полу, Дейзи еще раз набрала номер.

— Ну же, Тэра. Проснись, ради Бога.

На сей раз ее молитвы, похоже, были услышаны. Гудки оборвались, и сонный голос произнес:

— Убирайтесь прочь. Я же сказала, что ничего не хочу.

Вслед за этим раздался непонятный грохот; очевидно, Тэра выронила трубку.

Дейзи в недоумении уставилась на Ника.

— Она что-то пробормотала во сне и бросила трубку.

Ник, скрестив на груди руки, с любопытством наблюдал за ней.

— По крайней мере, теперь ты знаешь, что она жива.

— Это совсем не смешно! Что прикажешь мне делать? Я даже позвонить ей не могу!

Ник в задумчивости опустился на кровать.

— Ты можешь спросить у администрации, нет ли у них свободной комнаты. Или взять подушку и скоротать ночь на пляже.

— Издеваешься?

— Или воспользоваться кроватью, на которой сидишь, — продолжал он. — Тем более что я плачу за обе.

Дейзи в отчаянии закрыла глаза.

Выбора у тебя, похоже, нет. Если ты, конечно, не собираешься провести ночь на пляже.

Ник внезапно поднялся.

— Решай быстрее. Мое предложение действует всего две минуты.

С этими словами он направился в ванную.

Давно копившееся в ней раздражение вырвалось наружу.

— Это отчасти и твоя вина, что она допилась до состояния грогги! Ты не должен был позволять ей накачиваться этим пиратским пойлом!

Ник остановился как вкопанный.

— Еще одно подобное замечание, и ты будешь ночевать на пляже. Что, по-твоему, я мог сделать? Запретить ей, черт тебя подери?

Дейзи поняла, что перегнула палку.

— Извини, — пробормотала она.

Ник помолчал, затем сквозь зубы процедил:

— Извинения принимаются.

— У меня даже нет зубной щетки, — робко промолвила Дейзи.

Ник подошел к тумбочке, выдвинул ящик и, достав оттуда миниатюрную матерчатую сумочку, бросил ее на кровать.

— Держи, — сказал он. — Это подарок от авиакомпании. Я ни к чему не прикасался.

— Спасибо. — Когда он исчез в ванной, Дейзи проверила содержимое сумочки. Она знала, что их раздают в самолете пассажирам первого класса. Поскольку набор предназначался мужчине, в нем, естественно, отсутствовали такие вещи, как лосьон для снятия макияжа и увлажняющий крем, однако зубная щетка прилагалась.

Ник вышел из ванной. Рубашки на нем не было.

— Это все твое, — сказал он.

Дейзи растерянно посмотрела на свою блузку и брюки.

— У меня нет ночной рубашки. У тебя не найдется чего-нибудь?

Ник выдвинул другой ящик и достал черную тенниску.

— Вот, примерь.

— Спасибо.

Дейзи удалилась в ванную, закрыла дверь на щеколду. Странное волнение охватило ее.

Не собирается же он тебя изнасиловать, в самом деле.

Умывшись, причесавшись и почистив зубы, она разделась и, облачившись в тенниску, скептическим взглядом окинула собственное отражение в зеркале. Майка едва доходила до бедер, а если она примет горизонтальное положение… И какого черта она не надела нормальные трусики, а напялила эти тесемочки, которые только подчеркивают наготу? Не хотела, чтобы трусики были заметны под брюками. Зато сейчас все напоказ.

К черту! Какая теперь разница?

Она повесила вещи на крючок и вернулась в комнату. Вся трепеща, она прошмыгнула мимо кровати Ника. Он лежал, по пояс накрывшись покрывалом, и читал книгу. Дейзи юркнула в постель и тут же легла на бок, отвернувшись от него.

— Спокойной ночи, — пробормотала она.

— Спокойной ночи, — перелистывая страницу, ответил он таким тоном, словно произносил эти слова каждый вечер.

Он перевернул еще одну страницу, потом еще одну. Затем свет погас. Она слышала, как он ворочается, устраиваясь поудобнее. Наконец воцарилась тишина.

Дейзи не спалось. Тщетно старалась она забыться; картины воспоминаний вихрем проносились в воспаленном сознании. Вот на новогоднем балу он решительно увлекает ее за собой в зал, прочь от Саймона. Вот он целует ее в губы. Вот она сидит с ним на плоту. Вот он подхватывает ее на руки, а она отчаянно сопротивляется. В какое-то мгновение она вдруг видит его глаза, когда он смотрит на нее с каким-то особенным выражением, и внутри у нее все обрывается…

Чувство вины перед Саймоном вновь напомнило о себе. От сознания, что она не верна ему, хотелось разрыдаться.

Ей снилось, будто кто-то со словами «Дейзи, проснись» трясет ее за плечо.

Нет, она не спит. Все это происходит на самом деле. Она пытается сказать что-то, но язык не слушается ее.

— Дейзи!

Она подскочила как ужаленная. Вокруг была кромешная тьма, рядом с ее кроватью стоял Ник.

— Тебе приснился кошмар.

Только тут Дейзи поняла, что во сне она плакала. Смахнув с лица слезы, она сконфуженно пробормотала:

— Я тебя разбудила?

— Ничего страшного.

Электронные часы на ночном столике показывали без двадцати минут пять.

— Ради Бога, извини.

— Что тебе приснилось?

Глаза ее начали привыкать к темноте, и она увидела, как Ник присел на краешек кровати.

— Не помню, — промолвила она. — Наверное, какая-нибудь глупость.

— Попытайся уснуть, — мягко сказал он и, легко коснувшись ладонью ее плеча, вернулся на свою постель.

Он был в белых трусах, похожих на боксерские. Дейзи перевернулась на другой бок. Из головы у нее не шел проклятый сон. Он всегда начинался одинаково: она беззаботно идет по оживленной улице, заходит в магазины и вдруг видит, что на ней ничего нет.

На этот раз она была в каком-то гигантском супермаркете. Положение усугублялось еще и тем обстоятельством, что у нее были коротко, практически под ноль, острижены волосы. Не успела она подойти к отделу «овощи-фрукты», как из динамиков раздалось громогласное: «Только сегодня в секции фруктов специальное предложение — свежайший пипин-кокс! Спешите!» Толпа устремляется к ней и начинает дико гоготать.

Дейзи уже не могла уснуть. Спит Ник или нет, она не знала. Если он и спал, то сон его был беспокойным, потому что он без конца ворочался. Постепенно тьма уступила место серым сумеркам. Начинался рассвет.

Ник все не переставал ворочаться. Дейзи осторожно повернула голову и сквозь прищуренные веки стала наблюдать за ним.

Вот он повернулся к ней лицом, глаза его были открыты. Дейзи, сама не зная зачем, тихо застонала, как бы во сне, и беспокойно откинула голову на подушку.

Смежив веки, она лежала на спине, вслушиваясь в тишину. Затем до ее слуха долетел шорох покрывала; Ник встал с кровати. Она слышала, как он раздвинул шторы, впустив в комнату полоску света. Она чуть приоткрыла глаза.

Ник оглянулся, словно желая убедиться, что она спит. Затем подошел к шкафчику, выдвинул ящик и достал что-то вроде пляжных шортов. Хоть он стоял к ней спиной, она видела его в зеркало.

Ник проворно скинул с себя боксерские трусы.

Дейзи следила за ним, затаив дыхание. Она не шевелилась, но он, словно заподозрив неладное, вдруг замер, и взгляд его упал на ее отражение в зеркале.

Дейзи снова застонала, как будто заново переживая свой ночной кошмар. Она слышала, как он задвинул ящик и босиком прошлепал в ванную. Дверь за ним закрылась, и он включил душ. Когда спустя пять минут он снова появился в комнате, глаза у Дейзи были закрыты. Он подошел к туалетному столику и взял ключи. Затем вышел из комнаты и почти бесшумно запер дверь на ключ.

Только тогда она осмелилась открыть глаза.

Фу ты, черт. Ты дашь сто очков вперед Любопытному Тому.

Ей уже случалось однажды видеть его почти голым. Но только почти. Но между «тогда» и «сейчас» имелась маленькая разница. Впрочем, не такая уж и маленькая.