Нежданная любовь

Глава 25

В чересчур просторной белой ночной рубашке Хайден казался еще моложе и худее. Разбуженная Бессинджером миссис Хастингс немедленно отдала все необходимые распоряжения. Выразив сначала свое неодобрение, эта достойная леди затем смягчилась и снабдила «бедного малыша» красным шерстяным ночным колпаком и собственноручно сшитым лоскутным одеялом.

Улегшись на узкую кровать, стоявшую в той комнате, где при прежних владельцах располагалась детская, Хайден немедленно сорвал с себя колпак. Глаза у него постоянно закрывались. Мальчик настоял на том, чтобы его пожитки сложили в стоявший возле кровати комод, и наотрез отказался разлучаться с Освин, которую тоже решили помыть.

– Она вам не даст это сделать, – сказал Хайден, непроизвольно поглаживая разноцветные квадратики на одеяле. Сидя на куче принадлежащей Хайдену одежды, Освин беспокойно поводила ушами, внимательно следя за приходящими и уходящими.

Дженнингс и Бессинджер (миссис Хастингс Росс перед уходом отправил спать) внесли в комнату по два больших кувшина горячей воды, которые тут же опорожнили в большую эмалированную ванну, стоящую на старом одеяле перед камином.

– Нужно и холодной воды по крайней мере столько же, – заметил Бессинджер. Очевидно, любопытство побороло в нем природную лень, заставив возиться с Хайденом. – Сбегай за ней, Дженнингс.

Поставив на пол кувшины, Дженнингс одарил дворецкого испепеляющим взглядом.

– Ты прав, Бессинджер. Нам нужна холодная вода, – сказал он и повернулся к Хайдену: – Ты почему не спишь, приятель? Мы сами прекрасно позаботимся о твоей собаке.

– Она боится всех, кроме меня, – произнес Хайден. – Ее не нужно мыть.

Бессинджер, ворча, отправился за холодной водой.

Примерно через час начнет заниматься зимний рассвет. Подойдя к слуховому окну, Финч поскребла пальцами причудливый узор, образовавшийся на морозном стекле. Росс отсутствовал уже чересчур долго, а ведь он обещал ограничить свои поиски тем переулком в Уайтчепеле. Она боялась, что он отправился на склад, где мог неизвестно кого встретить. Финч хотела поехать с ним, но Росс убедил ее, что быстрее доберется один.

Ее чувства к нему стали еще сильнее. Сама мысль о том, что с ним может что-нибудь случиться, была для нее невыносима.

Потрескивание огня в камине и морозные узоры на стекле напомнили Финч, что Рождество уже не за горами. «Пожалуйста, пусть Латимер скорее вернется целым и невредимым!» – подумала Финч. Может быть, она убедит его помириться с отцом, чтобы можно было поехать домой на праздники.

– Прекрасно! – В комнату вернулся Бессинджер. – Вот холодная вода. Будь так добр, поставь собаку в ванну, Дженнингс.

– Сначала попробуем температуру, – сказал Дженнингс, – а то мы ее ошпарим.

Бессинджер что-то неразборчиво пробормотал в ответ.

Финч прижалась лбом к промерзшему стеклу. Возможно, Росс что-то нашел. Или, может быть, он совершенно поглощен заботами о своих драгоценных грузах и священных символах монархии? Стоит ли ожидать, что он станет беспокоиться о каком-то едва знакомом ему человеке? Послышались звуки льющейся воды.

– Эй, не так много, парень! – громко сказал Дженнингс. – Теперь вода чересчур холодная.

– Купание собак не входит и никогда не входило в мои обязанности, Дженнингс.

– И в мои тоже, – ответил тот. – Но надо уметь приспосабливаться к обстоятельствам.

– Я все сделаю, – отвернувшись от окна, произнесла Финч. – Ложитесь оба спать. Освин нужно привыкнуть к новой обстановке, и весь этот шум ей только мешает.

– Просто она не хочет мыться, – сонным голосом проговорил Хайден. – Она хочет спать.

– Иди, Бессинджер, – сказал дворецкому Дженнингс. – Я тут обо всем позабочусь.

– Не тебе мной распоряжаться!

– Бессинджер, – мягко сказала Финч, – я приму руководство на себя. В конце концов, кто позаботится о маленьких, как не женщина! Уверена, вы согласитесь со мной. И спасибо за все, что вы сделали.

– Ну да. – Бессинджер поправил манжеты и подтянул жилетку. – Я всегда рад вам услужить, мисс Мор. Если понадоблюсь – только позовите.

Когда он ушел, Дженнингс подошел к ванне, чтобы попробовать воду, но Финч остановила его, положив руку на плечо. Дхсеннингс тут же выпрямился.

– Да, мисс? – блистая военной выправкой, спросил он.

– Хайдену нужен покой. Оставьте меня с ним одну.

– Угу, – после секундного колебания согласился Дженнингс. – А с вами-то все в порядке?

– Бывает и лучше, – улыбнулась она. – Настали трудные времена, и мне остается только ждать. А вы не думаете, что нам надо было заставить Зебедию и Артемида все рассказать? – немного запнувшись, добавила она. – Они ведь знают, где Латимер.

– Если Артемид не врет, то он знает. – Дженнингс задумчиво посмотрел на свои ботинки. – А вот Зебедия вряд ли. Должен сказать, что его светлость – редкий человек, мисс. Великолепно подготовленный и тонко чувствует ситуацию. Если он решил не настаивать – значит, посчитал, что так будет опаснее. Положитесь на его инстинкт. Я много лет так и делаю и стою сейчас перед вами целый и невредимый.

– Но он не говорит, о чем думает. Что он думает о Латимере?

К большому удивлению Финч, Дженнингс ободряюще похлопал ее по спине.

– Я знаю виконта Килруда много лет. Меня никто не уполномочивал, но нужно быть честным, когда речь идет о чужом счастье.

Финч едва не задохнулась от желания узнать, что скажет Дженнингс.

– Я никогда не видел его таким, как сейчас. – Поджав губы, он повернулся, чтобы уйти.

Расстроенная Финч бросилась его останавливать:

– Подождите, что это значит? В каком смысле не видели?

Отблески огня весело плясали на потолке и разрисованных маргаритками обоях. В комнате было тепло и уютно, но Финч почувствовала, что внутри у нее все похолодело.

Именно в тот момент, когда она решила, что Дженнингс ей не ответит, он посмотрел на нее и сказал:

– Запаситесь терпением. У него полно причин не доверять в этих делах своим инстинктам, но он найдет правильный ответ. Оставьте за ним ведущую роль, мисс. У него задача посложнее, чем у большинства мужчин. Спокойной ночи, мисс!

Финч поняла, что больше камердинер ничего не скажет.

– Спокойной ночи, Дженнингс! – сказала она, после чего обратилась к Хайдену: – Теперь я вымою Освин, и она будет благоухать, словно роза. А когда высохнет, то ляжет с тобой спать.

– М-м-м... – только и ответил Хайден.

Но когда Финч попыталась взять Освин на руки, собачонка вырвалась и спряталась за своего хозяина.

Финч думала, что Хайден проснется, но тот лишь обнял собачку и перевернулся на другой бок.

Финч решила было отступить, однако, взвесив все последствия поражения, отбросила эту мысль.

Нагнувшись, она поймала собачку на самом краю постели и осторожно извлекла ее оттуда, после чего поспешила к ванне. Как только шерсть Освин станет пахнуть розмарином, задача будет выполнена.

Вода Освин понравилась.

Попытавшись сначала ее выпить, собачка вскоре успокоилась и принялась наслаждаться новыми, необычными ощущениями.

Хлопнула дверь, и Финч обернулась посмотреть, кто пришел.

– Не отпускай это существо, – сказал Росс, – а то оно разнесет всю грязь по комнате.

Услышав его резкий тон, Финч отпрянула.

– Тебя так долго не было. Я уже начала беспокоиться. Свечи почти догорели. Лицо стоящего у двери Росса, так и не снявшего с себя тяжелый плащ, оставалось в тени. Прислонившись плечом к стене, он наклонил голову.

Освин требовала внимания, ее мокрое и скользкое от мыла тельце вырывалось из рук Финч каждый раз, когда та пыталась его ухватить.

– Ты нашел то, что...

– Пусть это тебя не заботит, – проговорил Росс. – И не спрашивай о Латимере. Если бы я что-то знал, то сказал бы сразу.

– Понятно. – Нагнувшись над ванной, Финч попыталась продолжить работу. Работать было бы легче, если бы глаза не застилали слезы, которые она никак не могла сморгнуть.

– О Господи! – сказал Росс. – Давай я это сделаю.

Не смея на него взглянуть, Финч только услышала шуршание одежды. Опустившись рядом с ней на колени, Росс закатал рукава – значит, плащ он снял.

Росс был разозлен, и эта злость невидимой стеной встала между ними, лишая Финч остатков воли. Сев на пол, она закрыла лицо руками. Что случилось с женщиной, которая до сих пор старалась быть сильной?

Схватив одной рукой Освин, Росс другой принялся энергично ее скрести. Высунув язык, собака преданно смотрела ему в лицо. Что за неблагодарное животное!

– Миссис Хастингс приготовила тебе комнату? – Да.

– Иди туда. Спокойной ночи.

Чем она заслужила такое холодное отношение?

– Я останусь, чтобы помочь тебе с Освин, а потом лягу в соседней комнате. Насколько я понимаю, это была комната няни. Я хочу остаться там на тот случай, если Хайден проснется среди ночи.

– Парню пятнадцать лет, он уже не ребенок. Ему не нужна нянька.

– Нам всем важно знать, что о нас кто-то заботится. – Финч снова вступила на опасную территорию, но больше она не уступит. – Жалок тот, кто считает, что ему не нужна любовь.

Движения Росса замедлились, он начал смывать мыло. На замечание Финч он ничего не ответил.

– Собаке ты нравишься, – сказала Финч. – Я уже начинаю думать, что ты и раньше был окружен животными.

Вынув собачку из ванны, он завернул ее в полотенце.

– В окружении животных я провел большую часть жизни. Я вырос в огромном имении, и у нас там было много собак.

– В Шотландии? – спросила Финч.

– Да. – С Освин он обращался уверенно, но осторожно. Благодаря действию воды и мыла ее серая пыльная шерсть стала белой и шелковистой. – Ее нужно как следует вытереть. – Спутницу Хайдена терли до тех пор, пока не стало казаться, будто она окутана неким светлым, шелковистым облаком. Тогда Росс передал ее Финч – сказав сначала несколько ласковых слов, погладив дрожащее тельце и на мгновение прижавшись к нему щекой.

Он старается скрыть свою доброту, чтобы ее не приняли за слабость, а в результате принимает тот раздраженный вид, который ему так не идет, подумала Финч.

– Прекрасно. – Собачка очутилась на коленях у Финч. – Делай с ней что хочешь. Но я должен хоть немного поспать, и ты тоже. Предстоит много дел. Завтра нас ожидают важные события.

Держа в руках собаку, Финч поднялась на ноги.

Росс поспешно вышел из комнаты, даже не пожелав ей спокойной ночи.

Раздосадованная Финч почувствовала, что слезы у нее высохли. Откинув одеяло, она положила Освин к мальчику. А сама направилась в комнату няни. Размером чуть больше чулана – почти все пространство занимала кровать, – комната все же выглядела достаточно уютно.

Радуясь возможности избавиться от той отвратительной одежды, которой ее снабдил Дженнингс, Финч сняла ее и бросила в угол. Ее собственная одежда была отправлена в предназначенную для Финч комнату. Жаль, что на ночь нельзя надеть что-либо более существенное, чем рубашка, но тут уж ничего не поделаешь.

Ее мучил холод. Немного приоткрыв дверь на тот случай, если Хайден станет кричать, она скользнула под ледяную простыню. Огонь, который Бессинджер зажег в камине, уже почти догорел, а ведерка с углем, чтобы его поддержать, не было.

Увиденное в «Петухе и кувшинах» вгоняло ее в дрожь – и переполняло воспоминаниями.

Она стремится к тому, чего никогда не добьется. Росс, виконт Килруд. Какая она дура! Дочь корнуэльского торговца мечтает о виконте, для которого важнее всего его дела. Финч уткнулась лицом в подушку. За то, что ее сердце разбито, ей следует винить только себя. Глупое увлечение человеком гораздо выше ее по положению в обществе заставило ее лгать и придумывать самые невероятные предлоги – лишь бы быть с ним рядом. Неудивительно, что он так зол. Она вторглась в его жизнь, в его дом и, несомненно, уже стала помехой.

О, хоть бы она могла заснуть!

В дверь постучали.

Росс. Значит, он вернулся, как она и хотела, но неизвестно, что случится, если она позволит ему войти сюда.

Услышав скрип открываемой двери, она замерла.

– Финч! – прошептал в темноте Росс. – Ты не спишь? Мудрая женщина не стала бы отвечать.

– Нет.

– Довольно мрачная комната. Утром я поговорю с Бессинджером. – Его шаги удалились, но тут же приблизились вновь. В камине зашуршал уголь. – Так не пойдет. Ты можешь заболеть. Ты несколько часов провела в мокрой одежде, а теперь мерзнешь. Утром я приглашу доктора, чтобы он тебя осмотрел.

– Нет, – уткнувшись в подушку, сказала Финч. Такая забота ей не слишком нравилась. – Я здорова. Но все равно – спасибо за доброту и за то, что разжег огонь.

– У тебя совсем нет вещей, – игнорируя ее благодарность, произнес он. – Я сейчас кое-что тебе принесу.

Она услышала, как он воспользовался огнивом, и увидела пламя свечи.

– Финч, я оставлю тебе эти вещи. Они неношеные и очень долго пролежали без толку. Там есть еще и платья. Если ты не против, я бы хотел, чтобы ты их взяла. Может быть, твоя подруга Мэг сумеет что-то перешить.

Если она будет лежать неподвижно и ничего не говорить, то, возможно, сумеет избежать катастрофы.

– Финч! Тут есть теплая... э-э... ночная рубашка. Она лежит перед камином. Надень ее после того, как я уйду, ладно?

– Я все думаю, где сейчас Латимер. – Ну вот, она все-таки заговорила. – Может быть, он страдает от холода. Или умер, – тихо добавила она. И пусть Росс злится. Невозможно требовать, чтобы она забыла о брате.

Матрас немного прогнулся – это Росс сел рядом с ней. От его прикосновения Финч напряглась, сердце замерло у нее в груди.

– Они скоро обнаружат себя, – сказал он.

– Зебедия и Артемид?

– Да. Скоро мы о них услышим. Есть еще одна вещь, о которой я не упоминал, – это тигр из номера семь. Ты не задавалась вопросом, зачем его принесли в мой дом?

– Артемид считал, что именно это он и искал. Росс покачал головой.

– Я повторяю – зачем его сюда принесли? И кто принес? Никто из них в этом не признался.

– Возможно, когда обнаружилось, что Артемид украл не то, что нужно, они решили возложить вину на тебя.

– Возможно, но маловероятно, так как они должны были понимать, что я сразу его верну и этот маленький план не осуществится.

– Тогда зачем?

Подняв кочергу, Росс долго помешивал ею угли.

– Как предупреждение? Чтобы я чувствовал себя уязвимым даже в собственном доме?

– Может, тебя хотели напугать? Он задумчиво посмотрел на нее.

– Меня невозможно напугать. Во всяком случае, за себя я никогда не стану бояться. Тут действует какая-то другая сила – которая желает мне добра.

Обхватив руками колени, Финч нахмурилась:

– Такое может быть, хотя я не могу представить, кто твой благодетель. – Нужно еще раз попытаться ускорить поиски Латимера. – Почему мы должны дожидаться, пока Артемид и Зебедия не вступят с тобой в контакт? Почему не надавить на них сейчас же?

– Преимущество здесь заключается в том, чтобы заставить их действовать. Но я никак не. могу сделать то, что ты предлагаешь.

– Почему?

– Я должен доверять себе. Случай с Хайденом явно имеет к ним отношение. Зебедии здесь нет. Артемид, который живет неподалеку, тоже исчез.

– Ты их искал? Так вот почему тебя так долго не было! – Она крепко зажмурилась. – Тебе не стоило так рисковать.

Его неожиданный смех ее разозлил.

– Почему ты смеешься? – Она села на кровати, подтянув к подбородку одеяло. – Что смешного в том, что кто-то о тебе беспокоится? Неужели сказать простое «спасибо» ты считаешь ниже своего достоинства, особенно когда не можешь ответить на чью-то привязанность?

Внезапно замолчав, она прижала к губам одеяло. Даже круглый дурак понял бы, что она имеет в виду!

Росс тяжело вздохнул. Финч не могла оторвать взгляда от его лица.

– Ты ведь знаешь, какова моя жизнь, – тихо сказал он. – Я выбрал свой путь.

– Да.

Он нежно взял ее за руку и по очереди поцеловал все пальцы.

– Ты это знаешь, но знаешь не все. Ты знаешь, что я занимаюсь чем-то таким, что подвергает опасности жизнь твоего брата и, очень возможно, твою собственную. Но ты ничего не знаешь обо мне.

– Я хотела бы знать о тебе больше. – Она останется в этой маленькой мрачной комнате, чтобы слушать его до тех пор, пока он будет говорить. И не отнимет у него руку до тех пор, пока не станет совершенно нечем дышать. Она будет с радостью смотреть на него в этой кромешной тьме до тех пор, пока не умрет.

Она вся была во власти самых прекрасных и в то же время самых разрушительных желаний.

– Засыпай, – внезапно встав, сказал Росс. – Теперь здесь тепло. Вот, надень. – Он поднял лежавшую возле камина рубашку и подал ей.

– Пожалуйста, не оставляй меня! – Каждое произнесенное слово все больше приближало ее к катастрофе. – Я не могу спать. Мне кажется, что я больше никогда не усну.

– Я понимаю, – сказал он. – Но будет лучше, если я останусь сильным – за нас обоих.

Финн погладила ночную рубашку.

– А тебе никогда не хотелось быть слабым? Не хотелось просто уступить желаниям другого?

– О да, такое бывало.

Кровь стучала у нее в висках. Почему она не может остановиться, почему не может скрыть, как он ей дорог? Почему ей обязательно нужно его спросить: «Ты когда-нибудь любил?»

Он повернулся к ней спиной.

– Переоденься.

Пошатываясь, она встала на холодный деревянный пол и натянула совершенно роскошную ночную рубашку, пахнущую лавандой. Прикосновение ткани к телу напоминало ласковое дуновение ветерка в жаркую погоду.

– Коготок увяз – всей птичке пропасть, – сказал Росс. – Нам с тобой есть о чем переживать – пусть по разным причинам. Мальчишка потерял нечто такое ценное, что в его возрасте трудно даже представить. Как, сидит нормально?

Финч не сразу поняла, о чем последняя фраза.

– А, ночная рубашка! Да. Только немного коротковата, но это я слишком высокая. Прекрасная вещь. Спасибо. Хайден очень много перенес в жизни, но не озлобился.

– Ты вовсе не слишком высокая. Мне нравится твой рост. Ложись в постель. Я потом приду тебя проведать.

– Когда теряешь любимого, то можешь решить, что больше не стоит рисковать. А можешь решить, что любовь прекрасна и нельзя лишать себя шанса вновь полюбить. Пусть этот шанс больше не представится, но по крайней мере у тебя остается надежда.

– А ты надеешься?

Финч снова забралась в постель, но ложиться не стала.

– Я надеюсь вновь быть любимой.

– Мальчик пришел сюда, так как не хотел, чтобы я решил, будто ему нельзя доверять.

– Он обожает тебя, Росс.

– Ему нужно уважение.

– Ему нужна любовь.

– Может быть. – Он снова посмотрел на нее, но в темноте Финч ничего не могла увидеть. – Те вещи, что я тебе принес, – они принадлежали женщине, которая должна была стать моей женой.

Ока напряженно ждала продолжения.

– Из-за того, что я выбрал себе такую жизнь, она вышла замуж за моего брата. Этот дом я купил для нее.

Финч хотела бы скрыть ту боль, которую испытала от его слов, но не могла этого сделать.

– И ты ее очень любил?

– Да.

– И до сих пор любишь.

– Я долго ее любил. – Он отвернулся, его профиль четко выделялся на фоне пламени. – А потом взялся за любимую работу. Или по крайней мере эта работа потребовала от меня столько сил, что не оставила места для чего-то другого.

– И сейчас тебя устраивает только такая жизнь?

– Не знаю. Но я абсолютно уверен, что если кто-то станет мне слишком близок, то его жизнь подвергнется опасности. В определенных обстоятельствах это могут использовать против меня.

– Как используют Латимера? Но он тебе не близок, он всего лишь твой деловой партнер. Ты не можешь изолировать себя от всех. А если кто-то захочет стать тебе близким и ты будешь не против этого, то обе стороны должны просто осознать опасность и постараться от нее защититься.

– От некоторых опасностей не защитишься.

– Тогда с ними надо примириться. Не лучше ли наслаждаться пусть недолгими часами страсти, чем вовсе их не переживать?

– Финч, о чем ты меня спрашиваешь?

Слезы снова потекли из глаз Финч, и она отчаянно заморгала, почувствовав их на своих щеках.

– Не надо, – сказал он, и она поняла, что он вновь на нее смотрит. – Я проклинаю себя за то, что позволил этому случиться.

Финч была не в силах говорить.

Сняв с себя сюртук и галстук, Росс сел в кресло, чтобы снять ботинки. Когда он встал и подошел к ней, Финч усердно вытирала слезы.

– Это самая тяжелая из ночей, – произнес он. – Для нас обоих. И наверное, самая лучшая. Точнее, ее остаток. Если не возражаешь, мы пробудем вместе до рассвета.

Кивнув, Финч уткнулась лицом в колени. Рыдания душили ее. Произойдет то, что должно произойти. Ей предстоит пережить новую, самую большую в жизни потерю. Росс знает о ее любви к нему и мог бы ее полюбить, но никогда этого не сделает из-за своей любви к опасности.

Росс улегся на кровать и привлек Финч к себе.

– Мы с честью выйдем из этого ужасного испытания, – погладив ее по волосам, сказал он. – Даю тебе слово – я сделаю все, что в моей власти, чтобы вернуть тебе брата.

– Спасибо.

– А теперь спи. Здесь ты в безопасности.

Но ей не терпелось высказать ему все, что у нее на сердце.

– Я верю, что ты будешь оберегать меня. Но моя безопасность ничего не значит, если тебе что-то угрожает.

Он положил руку ей на спину.

– Я хотел бы сказать тебе, чтобы ты не беспокоилась обо мне, но не могу.

– Это было бы бесполезно. – Для Финч снова сверкнул луч надежды. – Те времена прошли.

– Да, – сказал он, – те времена прошли. И мы уже другие. Но я не могу тебе сказать, что нас ждет впереди и что мне делать.

– Потому что не можешь свернуть с этого пути.

– А ты смогла бы связать свою жизнь с человеком, не зная, когда с ним расстанешься? И на какое время? С человеком, который все время сталкивается с новыми врагами?

– Лучше так, чем жить одной и знать, что уже рассталась навсегда, – бесстрашно ответила Финч.

– Финч! – тихо сказал он.

Сначала его поцелуй был нежным, но затем Росс прижал ее к себе так крепко, что Финч почувствовала всю силу его отчаяния. Обхватив ее лицо руками, он целовал ее настойчиво и страстно.

– А теперь спи, – нетвердым голосом сказал он. – Скоро все начнется.

Она знала, что он прав.

– Да. Но сначала я должна сказать тебе, что я...

– Нет, – проговорил он, приложив палец к ее губам. – Лучше не надо.

Она замолчала, Росс тоже больше не проронил ни слова. Он уснул первым. Вслушиваясь в его дыхание, Финч положила ему руку на сердце.

– Куда бы я ни пошла, я буду с тобой, любовь моя, – прошептала она. – Я буду чувствовать биение твоего сердца. Я люблю тебя.