Нежданная любовь

Глава 5

Росс купил дом номер восемь по Мейфэр-сквер десять лет назад, когда решил, что его будущее всецело связано с опасными миссиями за рубежом, удовлетворяющими его страсть к приключениям. Потребовалось не так уж много времени, чтобы понять, что в основе большинства самых чудовищных преступлений всегда лежат алчность и зависть.

Тем не менее Росс продолжал свою деятельность, поскольку не знал, чем еще заняться. При этом он старался выбирать такие поручения, которые были связаны со спасением невинных жертв и противостоянием злодеям.

Затеяв перестройку на Мейфэр-сквер, Росс рассчитывал вскорости жениться. Он надеялся, что будущая жена станет каждый раз приезжать из их шотландского дома в Лондон, чтобы встретить его из-за границы. Судьба не дала этим планам осуществиться.

Подойдя к окну красного салона, он выглянул наружу. Погода еще больше испортилась, и Росс на миг почувствовал угрызения совести при мысли, что заставляет мисс Мор снова выходить на улицу в такое время.

– Вот вы где, Росс! Не возражаете, если я здесь немного посижу?

Обернувшись, он увидел входящую в салон леди Эванджелину Тримбл, жену своего друга Шервуда Тримбла.

– Входите, Эванджелина! – сказал он, в душе сожалея, что она не осталась у себя. – Сейчас я вызову Зебедию, чтобы проводить вас наверх. Вы еще не совсем поправились, моя дорогая, и Шервуд не простит мне, если я не позабочусь, чтобы вы как следует отдыхали.

Улыбнувшись, она села возле камина и протянула руки к огню. Росс никак не мог понять, почему такой серьезный человек, как Шервуд Тримбл, археолог, влюбленный в свою работу, женился на кокетливой леди Эванджелине. В конце концов Росс объяснил это тем, что Эванджелина оказалась с отцом в Индии в тот самый момент, когда Шервуд был очень уязвим. Красивая Эванджелина вскружила голову здоровому, полному сил Шервуду, который уже несколько лет не встречал женщин своего круга. Вожделение и страсть – вот единственное объяснение.

К несчастью, леди Эванджелина совершенно не нравилась Россу, хотя он это тщательно скрывал.

– Моя дорогая! – сказал Росс. – Я сейчас же вызову Зебедию. Помнится, он говорил мне, что Шервуд строго-настрого наказывал ему позаботиться, чтобы ваши желания не противоречили здравому смыслу.

– О, пожалуйста, не надо! – сказала она, умоляюще глядя на него серыми глазами, – женщина с белоснежной кожей и великолепными иссиня-черными блестящими волосами; с точки зрения Росса, она чересчур выставляла напоказ свое роскошное тело.

Нельзя сказать, чтобы Росс был равнодушен к женским прелестям, но он предпочел бы, чтобы жена друга, которую он приютил под своей крышей на время выздоровления от индийской лихорадки, обладала более скромной внешностью.

– Можно мне выпить бокал мадеры, Росс? Я все еще слаба, а мадера помогает мне сохранить тонус.

Росс снова выглянул на улицу. Финч Мор по-прежнему не видно. Стараясь не спешить, он пересек комнату и налил Эванджелине мадеры.

– Вот, – сказал он, подавая ей бокал. – А теперь – за Зебедией.

– Ох уж этот Зебедия! – раздраженно сказала Эванджелина. – Иногда я очень сожалею, что Шервуд навязал мне в спутники это грубое животное. Он такой непреклонный! Почему я не могу иметь собственное мнение?

Росс мудро промолчал. В глубине души он тоже совершенно не понимал, почему Шервуд выбрал Зебедию Свифта ей в спутники. Зебедия и вправду был прекрасным телохранителем, но вряд ли леди прилично путешествовать в обществе здоровенного, полного сил мужчины, на которого заглядываются все встречные женщины. Не понимал Росс и того, зачем Тримбл настоял, чтобы Зебедию поселили рядом с Эванджелиной. Свифт и Шервуд познакомились в Индии – Росс точно не знал, при каких обстоятельствах, – и Шервуд прислал в Англию письмо с извещением о том, что отправил за женой Зебедию, поскольку уверен, что с ним ему нечего беспокоиться за безопасность жены.

Росс украдкой взглянул на часы. Начало девятого. Финч, очевидно, что-то задержало. Налив себе коньяка, он попробовал разобраться в тех чувствах, которые испытывает к ней, и сразу решил, что эти чувства достаточно сложные. Ему встречались умные женщины, но все они уступали этой рыжей. Как женщина она была не в его вкусе. Он предпочитал... более нежных, что ли. Готовых в любую минуту рассмеяться. Глядящих тебе в рот и с нетерпением ожидающих твоей следующей фразы. Нет, мисс Мор не из таких.

Но она привлекательна. Он хотел бы узнать получше ее противоречивый характер – хотя ему вряд ли предоставится такая возможность, если, конечно, он не возьмет инициативу в свои руки. До сих пор Россу почти всегда удавалось произвести впечатление на женщину и вызвать у нее желание доставить ему удовольствие. Если он захочет, то без труда очарует мисс Мор. С другой стороны, он уже обнаружил, что с нетерпением ждет встречи с ней, а это открытие следовало хорошенько обдумать.

– Вы задумались, – сказала леди Эванджелина.

Росс глубоко вздохнул. Она действительно ему помешала.

– Нисколько. Как вы себя чувствуете? Выглядите вы неплохо. Откровенно говоря, у вас просто цветущий вид. Уже готовы вернуться к Шервуду?

– Вернуться к Шервуду? – Она пристально смотрела на бокал с вином. – О нет, я нисколько к этому не готова.

Росс пропустил это замечание мимо ушей. Леди прожила под его крышей уже несколько недель, и Росс с растущим нетерпением ждал, когда же она его покинет. Да и сейчас время для ее визита было неподходящим.

– Вам не надоела такая тихая жизнь, Росс?

Его жизнь можно было назвать какой угодно, но только не тихой.

– Нисколько.

– Но ведь существуют музыка, поэзия, культура – вы наверняка цените возвышенное. Тем не менее вы все время один и все время ничего не делаете.

– Я один тогда, когда предпочитаю одиночество. – Сейчас он был бы женат на Фионе, вполне вероятно, имел бы детей, но бывшая невеста устала от его постоянных отлучек и предпочла выйти замуж за старшего брата Росса. У Патрика Брюса, маркиза Уэйкфилда, и его жены-маркизы растет сын, которого Росс еще не видел, так как уже три года не был ни в Уэйкфилд-плейс, их родовом шотландском поместье, ни в своем собственном доме в Хитс-Энд. И не собирается в ближайшем будущем там побывать.

– Индия – неподходящее место для женщины, – сказала Эванджелина. – Особенно для ведущей активную светскую жизнь.

До сих пор она не говорила с ним на сугубо личные темы, и теперь Росс гадал, что заставило ее это сделать.

– В конце концов Шервуд когда-нибудь закончит свои раскопки, – сказал он.

– Чтобы начать новые, – безжизненным тоном отозвалась она, мрачно глядя на огонь.

Росс не знал, что ответить.

– В своей области он крупный специалист, его очень уважают. – Ее во что бы то ни стало надо отправить спать. Финч должна появиться здесь с минуты на минуту.

– Я знаю, что он любит меня. – Голос Эванджелины звучал глухо, словно она разговаривала сама с собой.

– Ну конечно, любит! – засмеялся Росс. – Если бы не любил, то не женился бы на вас. Шервуд очень серьезно относится к подобным решениям.

– Он серьезно относится ко всем решениям. Он тщательно взвешивает все до малейшей детали, так что можно сойти с ума от ожидания.

Вместо того чтобы взбодрить, мадера, кажется, повергла леди Эванджелину в депрессию.

– Я думаю, вы просто скучаете по мужу, – сказал Росс. – Вы слишком долго пробыли в одиночестве, и это нагоняет на вас тоску и заставляет копаться в себе. Утром я напишу Шервуду и предложу навестить вас. – «Хорошо бы он увез ее куда-нибудь», – добавил про себя Росс.

– Лучше не надо, – повернувшись к нему, проговорила Эванджелина. – Я не собиралась отягощать вас нашими проблемами, но вы чуткий человек, и я умоляю вас о снисхождении.

Нужно побыстрее ее спровадить.

– Конечно, я постараюсь помочь, чем смогу. Поговорим завтра.

Взошедшая луна бледным светом озарила улицу. По крайней мере мисс Мор легко найдет дорогу.

Росс снова подумал о неприятном происшествии, которое случилось с этой молодой женщиной. Упоминание о тиграх его потрясло – как, очевидно, и было задумано. Напавшие на мисс Мор знали о его связи с Морами и решили использовать ее как посланницу, чтобы дать ему знать, что они нашли его и собираются остановить. Должно быть, они хотят заставить его действовать открыто, чтобы он забыл об осторожности.

Он не имеет права провалить операцию. Если сможет, он защитит Финч и ее брата, но он не станет жертвовать безопасностью многих ради безопасности двоих. От него зависит спокойная жизнь целой страны. У этого народа легенда о тиграх, молодом и старом, передается из поколения в поколение. Сохранить правильную интерпретацию этой легенды как раз и входит в задачу Росса. Груз ответственности тяжело давил на его плечи.

– Я уехала от Шервуда как раз вовремя, – все тем же глухим голосом сказала леди Эванджелина. – Вряд ли наш брак продержался бы долго, если бы я продолжала жить одна в том доме на холмах, в обществе одних слуг.

До сих пор она не выказывала своего недовольства Индией, а письма Шервуда – пусть очень краткие – не содержали упоминаний о каких-то сложностях в отношениях с женой.

– Этого не может быть, – усомнился Росс. – Шервуд очень вас любит и...

– Я это знаю. И чувствую себя обязанной составить его счастье. Но в ближайшее время я не вернусь в Индию. Пока я не окрепну как следует и не удовлетворю свою страсть к цивилизованной жизни, я не смогу быть Шервуду хорошей женой. Это может погубить нас обоих.

Вот что Россу сейчас было совсем уж ни к чему – так это ответственность за семью друга. Тем более что Шервуд Тримбл не столь уж и близкий друг. Действительно, они прекрасно уживались в Оксфорде, поскольку считались прилежными учениками, но потом стали встречаться очень редко – в основном в весьма экзотических местах. По правде говоря, просьба Шервуда поселить у себя Эванджелину была для Росса большой неожиданностью. Видимо, у Шервуда не слишком много друзей, раз он вспомнил о Россе.

– Я очень прошу вас не сообщать Шервуду об этой моей вспышке, – умоляюще глядя на него, сказала леди Эванджелина. – Если я доставляю вам неудобства, я поселюсь где-нибудь в другом месте. Оно, конечно, не будет таким замечательным, как ваш дом, но мне кажется, что я чересчур у вас задержалась. – Склонив голову, она встала. – Ну конечно, это так. Как это эгоистично с моей стороны!

– Я решительно настаиваю на том, чтобы вы остались здесь до возвращения к мужу. – А что еще он может сказать? Он ведь джентльмен, а отправлять замужнюю женщину в какие-нибудь меблированные комнаты – да еще вдвоем со спутником-мужчиной – было бы не по-джентльменски.

Она подняла на него взгляд, и Росс не мог не заметить ее очарования. Полный красный рот, длинные загнутые ресницы, чудесные серые глаза. Нетрудно представить, как был увлечен старый добрый Шервуд, особенно на краю земли, среди песка.

– Вы совершенно в этом уверены? – мягко спросила она. – Только скажите, и я покину вас, Росс.

– Уверен, – спокойно ответил он.

Неспешными шагами она подошла к нему. Какая светлая кожа! Вышитое крошечными прозрачными бусинками ярко-фиолетовое платье прекрасно гармонировало с ее темными волосами. Тугой лиф с очень глубоким вырезом сильно сжимал груди, ухитряясь все же скрывать соски. На трепещущем теле ясно выделялись голубые вены.

Она дрожит? Отчего?

Это, пожалуй, опасно.

– Вы так добры ко мне, Росс! – воскликнула она. – Без вас я, наверное, умерла бы. Я от всего сердца вас благодарю.

– Не стоит благодарности. – Черт, что за банальности он говорит!

Эванджелина едва заметно улыбнулась, на ее ресницах повисли слезы. Она зажмурила глаза и, положив руки на плечи Россу, склонила голову ему на грудь.

Глядя на ее обнаженные плечи, на прижавшиеся к нему тугие груди, Росс не мог не ощущать их полноту и тепло. И нельзя сказать, чтобы все это оставляло его абсолютно безучастным – мужчина не всегда может полностью контролировать себя.

Часы на камине пробили половину девятого. На сегодня он отпустил слуг, сказав, что сам запрет входную дверь. Какой будет скандал, если мисс Мор сейчас войдет и увидит эту сцену!

Впрочем, ничего страшного. Это может как раз пробудить невозмутимый «синий чулок» от эмоциональной спячки.

А почему, собственно, ему вдруг захотелось ее пробудить? Уже многие годы Росс избегал личных привязанностей. Если станет известно, что он о ком-то заботится, то кое-кто сочтет это за слабость, которую можно использовать против него. К тому же это может подвергнуть серьезной опасности объект его внимания.

Эванджелина продолжала стоять, уткнувшись лицом ему в грудь.

Надо как можно деликатнее ее отстранить.

– Шервуд говорил мне, что вы большую часть времени выполняете чрезвычайно секретные зарубежные миссии, – сказала она. – Но похоже, сейчас вы решили отдохнуть, сбросив напряжение? Я знаю, у вас есть поместье в Шотландии, и там наверняка найдется что делать.

Росс был весьма замкнутым человеком и не любил обсуждать с другими свои дела.

– Меня вполне устраивают мои занятия.

– Ага! Стало быть – не лезь, Эванджелина. Прошу извинить, но я очень люблю вас, Росс. Вы необычайно добры ко мне. Так что ваша жизнь меня очень интересует. Я рада, что не знала вас до того, как закончилось это опасное дело на индийской границе. Какой дикий, непредсказуемый народ! Шервуд мне так и сказал. Вы ведь закончили отношения с теми людьми?

Она говорила как раз о том деле, которым он сейчас занимался, и это не понравилось Россу.

– Незачем забивать вашу красивую головку подобными пустяками.

Конечно, доверительные отношения между мужем и женой – величайшее счастье. В свое время Росс надеялся, что у них с Фионой будет именно так.

Он уже не тосковал по ней, но по-прежнему сожалел о крушении своей мечты. Старшего брата, Патрика, он до сих пор не простил, хотя вина Фионы тут не меньше.

– Росс! – сказала леди Эванджелина. – Мне холодно. Он рассеянно похлопал ее по спине:

– Вы чересчур взбудоражены. Вам надо немедленно лечь спать. Как только вы ляжете в постель, сразу согреетесь.

Она застыла на месте.

Кажется, она начала наконец понимать, что делает что-то не то. Росс был уверен, что больше такого не повторится.

– Вы правы, – хриплым голосом ответила она. – В постели мне всегда жарко.

Ему показалось, или она действительно прижалась к нему крепче? Юбка у нее тонкая, как паутинка, так что сквозь нее Росс прекрасно ощущает ее тело. Нужно быть сильным и сосредоточить свое внимание на более возвышенных предметах.

Через голову Эванджелины он все еще видел парадное крыльцо и часть дорожки. Финн обязательно придет, он это чувствует. Он был очень настойчив, и она не могла не понять, что за этим скрывается нечто важное.

– В постели мне так жарко, – сказала Эванджелина, – что я все с себя снимаю.

Росс убрал руку с ее спины.

– Вот как?

– О да! А вы? Что вы надеваете на ночь?

Кто-то может посчитать его рассеянным, даже не от мира сего, но он отнюдь не дурак. Эта мадам явно пытается его соблазнить.

– Я, знаете ли, питаю пристрастие к длинным ночным рубашкам. И чем плотнее материал, тем лучше. А еще я требую, чтобы на ночной колпак пришивали наушники – боюсь простудить уши. Миссис Диккенс очень хорошо пришивает эти самые наушники. Кроме того, она вяжет мне носки из натуральной шерсти и одеяла, которые я могу натягивать на голову.

Эванджелина сразу замолчала, а Росс с трудом сдерживал смех.

– Сегодня вам ничего этого не понадобится, – наконец сказала она.

– Мне они всегда нужны, а то я вижу плохие сны.

– Вы еще и одеялом укрываетесь?

– О да! Люблю накрываться им с головой, чтобы полностью насладиться его ароматом.

Она приподняла красивое лицо, и Росс увидел на нем отвращение и замешательство.

Улыбнувшись, Росс ущипнул ее за щеку, словно ребенка.

– Ну, бегите, будьте хорошей девочкой.

– В свою постель? Он чуть не застонал.

– В вашу постель, милая леди: – С этими словами он развернул ее, положил руку на красиво очерченный зад и слегка подтолкнул вперед.

Хихикая, словно девочка, Эванджелина вышла из комнаты, Росс слушал, как ее смех постепенно затихает вдали.

Убедившись, что она ушла, он подошел к входной двери и слегка ее приоткрыл. В образовавшуюся щелку сразу влетел порыв ледяного ветра. Осторожно прикрыв дверь, Росс вернулся в красный салон и взял в руки книгу.

Девять часов.

Половина десятого.

Десять.

Росс был совершенно уверен, что она придет. Упоминание о тиграх убедило его, что нападение на Финч было вызвано связью Моров с ним, хотя Моры ничего не знали о его, Росса, делах с шейхом Рантуса или об опасности, которая угрожала сыну и наследнику шейха. Большинство людей на земле даже и не подозревали о существовании этого крошечного, но сказочно богатого княжества, расположенного на удаленных холмах возле северной границы Индии. Росс и сам узнал о нем только потому, что шейх послал к нему эмиссара, чтобы отвезти в Рантус, где Россу предложили выполнить важное поручение, связанное со спасением людей. Ему ясно дали понять, что его будущее зависит от того, спасет ли он тех, кого надо. Если в живых останутся не те, он, несомненно, погибнет от рук врага.

Росс принял вызов, однако не собирался так уж легко расставаться с жизнью. Он также не собирался подвергать риску Латимера и Финч.

По-видимому, Финч долго не могла найти возможность ускользнуть незамеченной, но теперь она уже должна быть здесь.

Половина одиннадцатого.

Очарование стихов Байрона, наверное, никогда до него так и не дойдет. Перелистывая страницы, он снова и снова перечитывал одни и те же строки. Похождения героя за границей вызывали у него довольно слабый интерес, тем более что Росс никак не мог понять, почему подобные беспутства вообще могут кого-то волновать.

Половина двенадцатого.

Встав, он подошел к окну. Если наклониться вперед, можно увидеть часть окон дома номер семь. Свет горел в гостиной номера 7а и в комнате рядом с вестибюлем. Очевидно, это спальня, но Росс не знал, принадлежит ли она Финч или Латимеру.

Свет погас.

Он ударил кулаком по руке. Наверняка это спальня Финч, решил он. Латимер, который думает только о работе, все еще сидит в гостиной, где находятся его письменный стол, бухгалтерские книги и интересные предметы, которые он принес, чтобы исследовать и подготовить к продаже.

Финч Мор бросила ему вызов. Она не пришла к нему.

Что она о себе думает?

И что она думает о нем? О, Росс вовсе не считал, что титул позволяет ему помыкать другими людьми. Действительно, он являлся для Моров выгодным клиентом, но в то же время они были дворянами.

Но черт возьми – ему надо поговорить с Финч!

Взяв в руки графин с коньяком и стакан, Росс направился к двери.

У самого порога он остановился, подумав о том, не слишком ли рано сдается. Часы пробили очередные полчаса, и Росс повернул ключ в замке. Он должен найти способ застать ее завтра наедине.

Дженнингс сидел у огня в гостиной и как будто рьяно ворошил угли в камине. Однако эта показная активность не обманула Росса – он знал, что его камердинер дремлет в своем любимом кресле-качалке. Заслышав тяжелые шаги Росса, он проснулся. Этот жилистый шотландец, отставной солдат, за многие годы доказал свою абсолютную преданность Россу, и тот считал его надежным союзником.

– Вы что-то не в духе, милорд, – мягко заметил Дженнингс. – Я видел, как леди Эванджелина вечером спускалась вниз. Она что, вас расстроила?

Росс проигнорировал этот вопрос.

– Она ничего, баба в теле. Но себе в жены я бы такую не хотел. Глаза у нее так и бегают.

– Дженнингс, я думаю, совершенно неуместно говорить так о жене моего старого друга.

Отложив в сторону кочергу, Дженнингс пошел открывать дверь спальни.

– Говорю вам, она на вас глаз положила. А еще мне очень хотелось бы знать, что происходит между ней и этим здоровяком Зебедией. Телохранитель! Это ведь можно по-разному понимать. Если ты охраняешь тело, то...

– Я бы предпочел не развивать эту мысль.

– Как скажете. – Закончив стелить постель, Дженнингс распахнул окно. – Нет такой леди, которая бы хотела спать одна. Помяните мое слово – если она найдет, что Зебедия плохо стережет ее тело... ну, тогда вам придется стеречь свое.

Сдерживая улыбку, Росс прошел в спальню, на ходу развязывая галстук.

– Ваше воображение нас обоих когда-нибудь доконает, – проговорил он. – А теперь оставьте меня. Мне нужен покой.

– Ага, – сказал Дженнингс. – Как прикажете. – Тем не менее он не ушел, вместо этого принявшись собирать одежду Росса и развешивать ее по местам.

– Я потом это сам сделаю, – тихо сказал Росс. Его настроение падало с каждой секундой. Эта тощая веснушчатая девица с пылающими волосами должна была сегодня ему помочь. Если бы он производил на нее такое же впечатление, как и она на него, она примчалась бы к нему домой ровно в восемь. Минута в минуту, черт побери!

Сняв ботинки, Росс швырнул их в угол. За ботинками последовали брюки и рубашка.

– Я сам все сделаю, Дженнингс, – сказал он. – Оставьте меня.

– Как скажете, милорд.

Теперь Росс обнаженный стоял перед ярким огнем, который разжег Дженнингс.

Его мужское достоинство гордо вздыбилось в облачке волос.

С пылающими волосами? Волосы у нее действительно ярко-рыжие. Он еще ни разу не спал с такой тощей женщиной – ну, или, скажем, худой. Интересно, что чувствуешь, когда прижимаешь к себе столь хрупкое создание? Было бы интересно посмотреть на женское тело, лишенное лишней плоти. Такое тело должно быть очень гибким, эластичным, податливым. Впрочем, кто знает, на что оно способно! Может, она двигалась бы совсем по-другому, чем те женщины, которых он знал, а он бы ее только придерживал. Да, это бы ему понравилось.

А потом, схватив это ускользающее создание, он взял бы ее разными...

– Милорд! Росс вздрогнул.

– Я думал, вы ушли, Дженнингс.

– Вон оно как!

Росс взглянул на него с недоумением, затем опустил взгляд, пытаясь понять, на что смотрит Дженнингс.

– Это из-за холода, что ли? – сказал тот. – Я-то решил, что надо открыть окна, чтобы вы в постели не думали, куда это можно деть. Да, некуда деть, разве что леди Эванджелина...

– Спокойной ночи, Дженнингс!

– Ага. Такие, как она, вас не интересуют, даже если бы она не была женой друга. Но я бы сказал, что вы давненько лишены подобных зрелищ, милорд. Вы помните миссис...

– Дженнингс!

– Миссис Макворфи. Да, так. Она живет в Сент-Джонс-Вуд, и я бы мигом...

– Вон! – сказал Росс. Изо всех сил стараясь не обращать внимания на свое возбужденное состояние, он подошел к двери спальни и распахнул ее настежь. – Идите вон, Дженнингс!

Дженнингс был вынужден повиноваться. Задержавшись на пороге, он снова бросил взгляд на чресла Росса.

– Какая жалость! – произнес камердинер и пошел прочь.