Нежданная ученица (СИ)

13 Глава. Наемница

Малин сидела за столом в паршивом придорожном трактире и ужинала, запивая еду пивом. Ни то, ни другое не вызывало в ней восторга, но привередничать ей не пристало. За всю свою жизнь она немало повидала всевозможных трактиров, таверн, харчевен и прочих дрянных забегаловок, где пища оставляла желать лучшего. Другое дело, что жизнь — такая непредсказуемая штука, что иногда лучше плохая еда, чем вообще никакой.

Да и с деньгами у нее было негусто. Ей не удалось найти себе работу в Тариоле, хотя Малин прилагала к этому максимум усилий. Но как говорится, насильно мил не будешь. Никто не выразил желания взять ее к себе на службу, хотя она демонстрировала свои умения и была не хуже остальных кандидатов. Увы, в Тариоле царили патриархальные нравы, где мужчин всегда и во всем предпочитали женщинам.

Оставаться в городе дольше не имело смысла и Малин решила отправиться дальше. Возможно, ей повезет где-нибудь еще. Хотя проехав половину маленького княжества, она так и не обнаружила ничего похожего. После того, как Малин ушла с последней работы, сопроводив незиритарского купца до места назначения, ничего путного так и не подвернулось. Купец обещал порекомендовать ее своим знакомым, но то ли не сдержал своего слова, то ли никто не прельстился наемницей женского пола.

От скуки Малин поглядывала по сторонам, рассматривая посетителей, которых было немного. Прямо перед ней сидела подгулявшая мужская компания из четырех человек, периодически поднимавшая кружки и расплескивая во все стороны пиво. Сперва они скоропалительно решили пригласить Малин в свою компанию, но выслушав ее отказ, сопровожденный недвусмысленным жестом, отстали. С ней никто не хотел связываться. Посудите сами, ростом она вполне могла бы посоперничать с любым здоровым мужиком, впрочем, и комплекцией тоже. А ее скуластое лицо с квадратным подбородком и массивным лбом служило надежной гарантией того, что никто не станет приставать к ней с двусмысленной целью.

Слева от нее сидела еще одна компания, на сей раз одни женщины. Их было трое. На редкость уродливая старуха с видом крайнего утомления на лице, была самой старшей. Впрочем, все трое выглядели уставшими и изможденными. Особенно, маленькая девочка, которой для того, чтобы усадить на скамью так, чтобы она доставала до стола, пришлось подкладывать две крепкие доски, принесенные со двора.

Третьей в этой компании была молодая девушка лет восемнадцати, не больше. Ее Малин разглядывала дольше всех. Она давно привыкла к мысли, что ее собственное лицо красотой не блещет, хоть позолоти его и махнула рукой на это дело. Но хорошенькие лица девушек всегда привлекали ее внимание. Она рассматривала их и мечтала о том, что вдруг свершится чудо и у нее будет такое же. Глупые мечты, даже идиотские, но Малин не могла отказать себе в этом удовольствии. Она разглядывала лица как картины, вывешенные на стене для всеобщего обозрения.

Так вот, эту девушку с полным правом можно было назвать хорошенькой и даже красивой, несмотря на худобу и усталость. Волосы у нее были совершенно черные, вьющиеся, блестящие. Их так и хотелось потрогать, чтобы убедиться, что они настоящие, мягкие как шелк. Большие серо-голубые глаза, немного неожиданные по контрасту, окруженные черными, длинными ресницами. Аккуратный носик слегка длинноват, но общего впечатления не портит, скорее, придает индивидуальности. Пухленькие губки, сейчас плотно сжатые и твердый подбородок, говорящий об упрямом нраве. Девушка молчала, смотря только себе в тарелку. Казалось, она вот-вот упадет в нее своим хорошеньким личиком и заснет.

Малин разглядывала троицу уже несколько минут и только сейчас поняла, что есть в них какая-то странность. Такие компании были не редкостью на тракте и не бросались в глаза. Скорее всего, пожилая родственница сопровождает двух сестер с весьма большой разницей в возрасте. Но вот младшая… Малин в жизни не встречала такого странного ребенка. По виду ей можно было дать от силы пять — шесть лет. Детям в этом возрасте полагалось капризничать, клянчить особо вкусные кусочки, канючить и хныкать. Или напротив, постоянно вертеться и с трудом усиживать на месте. Для начала, свет не видывал такой наглой маленькой стервочки. В ней было столько уверенности и превосходства, что люди поневоле тушевались в ее присутствии. Она резко осадила служанку, сунувшуюся к ней с сюсюканьем, отчего бедная женщина теперь старалась обойти ее, когда проходила мимо. Она время от времени бросала какие-то тихие реплики сопровождающей их старухе, та морщилась, злилась и судя по всему, делала замечания, но все напрасно. Эту девчонку, кажется, в жизни ни разу не били хворостиной. А стоило бы.

Девушка не принимала участия в беседе. Она даже и не слушала, спала с открытыми глазами. Но вдруг подняла их и встретилась взглядом с Малин. Наемница невольно вздрогнула. Этот взгляд показался ей колючим и как будто горячим, как раскаленный уголек. Он словно прожег ее насквозь. В глазах девушки вспыхнула подозрительность, зрачки расширились, после чего она повернулась к своим спутницам и что-то негромко им сказала. Те тут же перестали препираться и дружно воззрились на Малин. Две пары одинаковых голубых глаз, которые даже у старухи не поблекли со временем. Они были такие же колючие и подозрительные.

Малин перевела взгляд в кружку, проверяя, сколько там осталось пива. На самом донышке. Допить, что ли, и отправляться спать? Или заказать добавки и еще немного понаблюдать за этой странной троицей. Впрочем, нет, кажется, они восприняли ее любопытство, как агрессию.

Малин залпом допила пиво и бросив на стол несколько монет, поднялась с места и отправилась наверх.

— Что она на нас уставилась? — зловещим шепотом вопросила Мидара, — думаете, она узнала?

— Вряд ли, — Эйлар покачала головой, — не думаю, что слухи из Тариолы путешествуют быстрее наших лошадей.

— Она явно заинтересовалась нами, — настаивала та, — может, что заподозрила?

— Если ты и дальше будешь вести себя так, как сейчас, на тебя уставится весь трактир, — вставила Эвианн, — сто раз тебе говорить, что ли, ты — шестилетняя девочка.

— Это и так всем видно.

— Да, но шестилетние девочки не говорят: «Будьте любезны, ступайте заниматься своим делом и не лезьте в чужие», — передразнила ее сестра, — так, кажется, ты сказала служанке?

— Терпеть не могу такого нахальства, — Мидара тряхнула головой, — раскудахталась тут, будто я ее внучка. Всыпать бы ей десять плетей, сразу поумнела бы.

— Кто, как не ты утверждал, что нам нужно забыть о своем происхождении? А сама задрала нос к потолку и бросает на всех презрительные и высокомерные взгляды.

— Тише, — предупредила их Эйлар, — почему вы постоянно так громко спорите? Поймите, это выглядит более, чем странно.

— Да, такие сопливые девчонки, как Миа вообще не должны возражать старшим, — согласилась Эвианн.

— Ну, погоди у меня, старая калоша, — угрожающе проворчала Мидара.

— Все-таки, что она на нас смотрела? — задумчиво спросила младшая сьерра, проигнорировав выпад сестры.

— Она в основном смотрела на меня, — пояснила Эйлар.

— На тебя? Ты что, ее знаешь?

— Нет. Да мне кажется, что и она меня не знает. Наверное, что-то привлекло ее взгляд.

— Что?

— Понятия не имею, — девушка пожала плечами.

— Мне она не нравится. Вы заметили? Она одета по-мужски да и ведет себя мужеподобно. Впрочем… с таким лицом…

— О, вы слышали, она упомянула ее внешность, — протянула Мидара, — краса ты наша ненаглядная. Эта тетка явно симпатичнее тебя в твоем нынешнем облике.

— Ах ты…, — прошипела Эвианн.

— Замолчите обе, — велела Эйлар повелительным тоном, — мы уже и без того привлекли к себе внимание. Неужели, так трудно немного потерпеть и поцапаться в комнате?

— Как ты смеешь…, — начала старшая сьерра и замолчала.

— Скверная девчонка, я тебя наконец отшлепаю! — повысила голос Эвианн, явно работая на публику, — как ты разговариваешь с матерью?

Посетители трактира уставились на них с явным одобрением. Судя по всему, они давно ждали этого момента.

Под столом, где никто ничего не видел, сестра лягнула Мидару ногой. Та проявила сообразительность, опустила голову, состроила плаксивую рожицу и отозвалась:

— Я больше не буду, бабушка.

— Пошли отсюда, — Эвианн положила на стол деньги и поднялась, — живо, пока они не очухались.

И все трое степенно удалились наверх, в свою комнату.

Нужно заметить, что это было еще одной причиной недовольства сьерр. Как они ни храбрились, но явно не привыкли к столь убогой обстановке. Им ни разу в жизни не доводилось спать в одной комнате и в одной постели.

Здесь стояли две кровати, грубо сколоченный стол и пара стульев. Вот и вся обстановка.

— Здесь нет даже зеркала! — возмутилась Эвианн.

— Зачем тебе зеркало? — хмыкнула Мидара, — думаешь, твоя внешность улучшилась настолько, что на тебя уже можно смотреть без ужаса?

— Иди сюда, — сестра хотела схватить ее за плечо, но та ловко увернулась, — я тебе покажу! Нет, ну что это такое? Почему она постоянно надо мной издевается? — этот вопрос она адресовала Эйлар.

Девушка пожала плечами и уселась за стол.

— Помолчите немного, — заметила она, доставая из сумки хрустальный шар.

Мидара уже не стала столь бурно реагировать на замечание. Она позабыла об угрозе, исходящей от сестры и подобралась ближе.

— Колдовать будешь? — спросила она.

— Хочу узнать, что предприняла владетельница.

Эйлар водрузила шар на стол и сев рядом, коснулась его руками.

— Есть ли погоня за нами? — проговорила девушка, — покажи, если так.

— Ух, ты, — Эвианн встала справа от нее, во все глаза глядя на хрустальный шар, в котором клубился туман.

Мидара приподнялась на цыпочки, потом пару раз подпрыгнула и потребовала:

— Подсади меня.

Сестра повернулась к ней с явным неудовольствием, потом с грохотом пододвинула стул ближе и бесцеремонно подхватив Мидару, установила ее на сиденье. Сопроводила сие действие словами:

— Ох, надоела ты мне.

Мидару было нелегко пронять подобным, тем более, что на ее глазах происходило таинство под названием «колдовство». Она ничего не ответила сестре и придвинулась ближе к столу.

В шаре показалась кавалькада, состоящая из восьми всадников. Все вооружены, собраны и суровы.

— Боже! — выпалила Эвианн, — погоня!

— Где они? — Мидара села прямо на стол, наклонившись к шару почти вплотную, — где?

— Кажется, не так далеко от Тариолы, — приглядевшись, пояснила Эйлар, — Миа, не наклоняйся так низко.

— Да, ты заслоняешь вид своими волосами.

— По-моему, они едут не больше часа.

— Странно, почему так поздно?

— Это же хорошо, — сказала Эвианн, — у нас есть время для отдыха.

— Боюсь, немного.

— Надо выехать на рассвете, — уточнила Мидара, — или еще раньше. Да Эгла спятила. Почему они вооружены? Нас всего трое и мы — женщины.

Эйлар закусив губу, смотрела на хрустальный шар.

— Мне жаль, — проговорила она наконец, — но ехать придется сейчас.

— Свихнулась? — обе сестры воззрились на нее, — а спать когда мы будем?

— Потом.

— Когда «потом»? Лара, не сходи с ума. Мы можем хоть немного поспать. Мы должны спать, иначе мы и двух суток не выдержим. Мы и так едва на ногах стоим.

— У меня такое ощущение, словно седло до сих пор у меня между ногами, — пожаловалась Эвианн, — это ужасно.

— Если мы проведем ночь здесь, расстояние между нами и ими, — девушка мотнула головой на кавалькаду, — сократится почти вдвое.

— Меньше. К тому же, они ведь люди, — возразила Мидара, — им тоже требуется отдых. И их лошадям. Кстати, не надо забывать и о наших. Если ты сможешь принудить нас отправиться в путь прямо сейчас, наши лошади долго не протянут.

Эйлар крепко стиснула зубы. Она и сама понимала это. Но ее не оставляло ощущение, словно земля горит под ногами. Хотелось бежать, бежать до тех пор, пока вдали не появится заветная цель.

— Ладно, — наконец, проговорила она, — до рассвета.

Кажется, сестры облегченно вздохнули.

— А он может показать нам, что поделывает Эгла? — Мидара указала на шар.

— Соскучилась? — ехидно поддела ее Эвианн.

— Просто хочу знать, что она задумала.

— Ну да, так она тебе это и покажет. Эгла, наверное, спит давно.

— И нам пора спать, — Эйлар убрала хрустальный шар в сумку, — нужно лечь пораньше, чтобы выспаться.

— Я что-то не пойму, кто здесь командует, — ледяным тоном сказала Мидара.

— Если вы обе хотите попасть к магу целыми и невредимыми, вам следует меня слушать, — отозвалась девушка, снимая платье, — если, конечно, вам нужна моя помощь. Простите, но я разбираюсь в этом побольше вашего.

Сьерра уставилась на нее так, словно видела впервые. Возможно, она многое могла сказать на это, напомнить о своем положении, о том, где чье место, в конце концов. Но вместо этого повернулась к сестре и скомандовала:

— Поставь меня на пол.

— А сопли тебе не подтереть? — привычно возмутилась та, но выполнила ее просьбу, если ее можно было назвать таковой, — мне надоело с тобой нянчиться.

— Может, наймем няньку? — не смолчала та, — а заодно и сиделку для престарелых.

— Ступай спать, убоище! Надеюсь, ты сумеешь раздеться без посторонней помощи, поскольку я вовсе не намерена этого делать, — и Эвианн, стянув платье, быстро юркнула под одеяло.

Мидара презрительно фыркнула.

Пробуждение их было нерадостным. Для начала, все трое не выспались и не отдохнули, как следует. Несколько часов для восстановления сил оказалось недостаточным. Потом, у них все болело. Руки, ноги не хотели слушаться, каждое движение отдавалось болью во всем теле.

О поездке они думали с ненавистью. Каждая жалела о том, что вообще пустилась в эту сомнительную авантюру. Жить в комфорте и достатке, пусть и с проклятием стало казаться им куда привлекательней.

Они с трудом доковыляли до конюшни. Эвианн совсем расклеилась и с трудом сдерживала слезы. В Мидаре было больше упрямства и злости, она терпела, чертыхаясь сквозь зубы. Эйлар терпела тоже, не выражая свои претензии вслух. Она пыталась подбодрить себя тем, что потом им будет куда легче, они привыкнут к дальним поездкам и верховая езда уже не будет столь ужасно сказываться. Но это не помогало. Ей хотелось вернуться наверх, рухнуть в постель и наплевать на все.

— Я ненавижу Эглу еще сильнее, чем это возможно, — пробормотала Мидара себе под нос, — я с удовольствием с ней разделаюсь, если выпадет возможность. Я придушу ее голыми руками.

Конюх вывел их лошадей и сперва помог сесть в седло Эйлар, что вызвало у сьерр неудовольствие. Легкое и почти безразличное у Эвианн и бурное — у Мидары.

— Долго мы будем ждать? — сурово осведомилась она и топнула ногой.

— Такой маленькой девочке следует быть повежливее, — неосмотрительно заметил конюх и покачал головой.

— Закрой свой рот, ничтожество, — припечатала «маленькая девочка».

Конюх до такой степени опешил, что застыл на месте, вытаращив глаза и широко раскрыв рот. Эвианн вздохнула и попыталась усадить свою своенравную сестрицу в седло. С третьей попытки ей это удалось.

— Простите, здесь нет ее отца, который вздул бы ее как следует, — сказала она конюху, пытаясь исправить положение.

— Ему повезло, что здесь нет моего отца, — снова встряла Мидара, — потому что первое, что бы он сделал — это велел бы повесить этого наглеца на воротах.

— Миа, замолчи немедленно! — велела Эйлар.

Та бросила на нее тяжелый взгляд и покорилась.

— Хорошо… мама.

Они выехали на дорогу, провожаемые неотступным взглядом конюха, впавшего в ступор.

— Прекрасно. Превосходно, — проворчала Эвианн, когда они отъехали настолько далеко, чтобы не быть услышанными, — кто-то твердил о необходимости соблюдать инкогнито.

— Он не смеет так с нами обращаться, — упрямо заявила Мидара, — мы — сьерры, а не простые смертные.

— Так мы стало быть, сьерры? А я думала, мы — купчихи.

— Вы сделали все, чтобы погоня убедилась в том, что идет по верному следу, — сказала Эйлар, — если они еще не уверены в этом, то доехав до трактира, у них пропадут последние сомнения. Вы уверены, что хотите продолжать этот путь?

— Прекрати, — резко бросила Мидара, — да, я признаю, я сорвалась. И я постараюсь, чтобы этого больше не повторилось. Но если бы ты знала, как это сложно! Я не привыкла к подобному обращению.

— Ничего, привыкнешь, — утешила ее сестра, — нам еще долго ехать.

Старшая сьерра взглянула на нее так, что та вскинула брови.

— Мне как раз не хватало твоих высказываний.

— Я заметила.

— Хватит, Эви. Мне и без того тошно.

— Нам всем тошно. Меня уже тошнит от этой поездки.

— Может, съела что-то не то? — подковырнула ее сестра, — ее уже тошнит! Надо же! Мы еще и двух суток не продержались. У нас впереди еще целый месяц.

Эвианн после таких ободряющих слов стало плохо на самом деле. Она просто позеленела, что совсем не улучшило ее внешность.

Впрочем, все трое наивно полагали, что прелести поездки исчерпаны усталостью, недосыпом, ломотой в костях и неучтивостью трактирных слуг. Увы, если бы! Через пару часов им предстояло узнать, что такое «неприятности» в полном объеме.

Местность, где они оказались, была совершенно пустынна. Но одного строения, только редкие деревья и большие валуны, раскиданные кое-где вдоль дороги. Только незнанием и неопытностью можно было оправдать ту поразительную беспечность, с которой они ехали. Эйлар до сих пор не выезжала из пределов Тариолы, сьерры путешествовали с внушительной охраной и всегда в крытых экипажах. И слово «бандиты» было им знакомо лишь по страшным историям, то есть, весьма умозрительно.

Но теперь они увидели их воочию. Четверо вооруженных, бородатых мужиков преградили им путь. Они бросали на них алчные взгляды, оценив их одежду, скарб и породистых коней. Один из бандитов держал девушек на прицеле арбалета, трое остальных неторопливо подступили к вожделенной добыче.

— Господи, что это? — пролепетала Мидара, вмиг растеряв свою уверенность.

— Мамочки, — вторила ей Эвианн, — Лара!

— Лара, сделай что-нибудь! — взмолилась и ее сестра.

Какая непростительная беспечность! Какая омерзительная забывчивость! Если бы в карманах Эйлар лежали тарры, хотя бы пара штук, она бы попыталась справиться с бандитами. Но ее карманы были пусты, а заглянуть в сумку мешал арбалет.

— Какая милашка, — проговорил один из мужиков, присмотревшись к девушке.

В его взгляде появилось вожделение.

Эйлар шевельнула руками и собралась, было, произнести заклинание, но ее движение было предупреждено.

— Не шевелись, — велел ей другой бандит, — если не хочешь получить стрелу в лоб. Сиди тихо, и все будет хорошо.

Вот в этом она как раз сомневалась. Кажется, их путешествие закончилось, не начавшись.

Но тут случилось то, чего никто не ожидал. Шкура, до сей поры мирно и тихо лежавшая на плечах Эйлар, вдруг напружинилась, вздыбилась и полетела вперед. Никто не успел ничего сделать, да что там, даже сообразить, что собственно происходит. А в следующее мгновение голова бандита, державшего арбалет оказалась плотно закутана шкурой. Он завопил, рука его дрогнула и он спустил тетиву. Стрела пролетела в паре дюймов от головы девушки.

Трое остальных кинулись к своему товарищу, пытаясь снять с его головы шкуру, но у них ничего не вышло. Никто не мог подцепить края, а когда попытался схватиться за них, из-под шкуры раздавались вопли, полные боли. Один из бандитов выхватил нож, собираясь располосовать шкуру, но после первого же пореза полилась кровь и вопли усилились.

Эйлар лихорадочно рылась в сумке в поисках тарр.

— Скорее поехали отсюда! — вскричала Мидара, — пока они заняты. Лара, ну же!

— Нет. Без Шаки я не уеду.

— Какая еще Шаки, господи? Нужно удирать, пока не поздно!

Топот копыт за их спинами заставил девушек резко обернуться. К ним подъезжала вчерашняя наемница. В одной руке она держала меч.

— Требуется помощь, дамы? — весело спросила она.

— О да, пожалуйста! — взмолилась Эвианн.

Наемница хорошо знала свое дело. Она расправилась с тремя здоровенными мужиками почти играючи, тем более, что застала их врасплох. Четвертый скончался без ее помощи, от нехватки воздуха и кровотечения.

Женщина внимательно присмотрелась к странной мохнатой тряпке, плотно окутывающей голову умершего.

— Что это? — озадаченно спросила она и хотела, было, ткнуть мечом.

Но подоспевшая Эйлар задержала ее руку.

— Нет. Не трогай.

Она присела на корточки и провела рукой по шерсти.

— Шаки, отпусти его. Умница Шаки, хорошая Шаки.

Наемница, вытаращив глаза, следила, как шкура, размотавшись, плавно перетекла на плечи девушки и там застыла. Но перед тем, как это сделать, она приподняла один из своих краев и махала им, словно это был собачий хвост.

— О боже, — тихо сказала она, — что это такое?

— Охранная шкура, — пояснила Эйлар, вставая.

— Охранная? — переспросила та, — понятно. Ты — колдунья, так? Теперь мне все ясно, — и небрежно смахнув с лезвия меча капли крови, убрала его в ножны.

— Спасибо за помощь.

— Да не за что. Эти мерзавцы ничего другого не заслуживают. К тому же, с этим разделались без моей помощи, — она кивнула на арбалетчика, — хорошая штука — охранная шкура. Удобная.

Она обернулась и окинула взглядом двух сестер, сидевших на лошади, тесно прижавшись друг к другу.

— Что же вы отправились в путь безо всякой охраны? Это неразумно. Далеко собрались?

— А что? — подала голос Мидара.

— Я не из праздного любопытства спрашиваю. Просто, в дороге вам не раз предстоит столкнуться с подобной мразью, — наемница пнула одно из тел носком сапога, — и их может быть больше. Магия, конечно, хорошая вещь, но иногда ею не дают воспользоваться.

— Это моя оплошность, — сказала Эйлар, поморщившись, — я не подготовилась.

— Сразу видно, что вы впервые путешествуете.

— Так заметно?

— Конечно. Вы так растерялись, словно в жизни бандитов не видели.

— Так и есть, — пробормотала Эвианн.

— Если бы не вы, мы бы погибли! — патетично воскликнула Мидара, — примите нашу глубокую признательность, госпожа.

Наемница посмотрела на нее весьма озадаченным взглядом и ничего не ответила.

— Помолчи, — Эвианн ткнула сестру в бок, — ты — шестилетний ребенок.

— Думаю, не погибли бы, — спустя пару секунд отозвалась женщина, — но лишились бы ценных вещей, денег и лошадей, конечно. А наибольшей опасности подверглась бы ты, — сказала она Эйлар, — молодая, красивая девушка. У этих сволочей ничего святого нет. Кстати, меня зовут Малин.

— Лара, — представилась девушка, — а это, — она кивнула на своих спутниц, — моя свекровь и дочка. Эвелина и Миа.

— Твоя… дочка? — глаза Малин стали заметно больше, — прости, но мне казалось, тебе не больше восемнадцати.

— Мне двадцать три, — мгновенно сделав в уме несложные подсчеты, сообщила Эйлар, — я рано вышла замуж.

— Понятно.

Она снова помолчала. Потом произнесла:

— Надеюсь, это не выглядит слишком навязчиво. Но мне кажется, вам требуется тот, кто защищал бы вас в дороге. Иначе вы далеко не уедете. Я сейчас без работы. Так что, если вы согласны, я готова приступить к выполнению своих обязанностей.

Эйлар молча смотрела на нее.

— Дорого я не возьму, — добавила Малин, — а работаю я добросовестно.

— Я уже заметила.

— Ну так как?

— Мне нужно посоветоваться со свекровью, — нашлась девушка, — подожди немного, хорошо?

Малин кивнула.

Эйлар отошла к сестрам. Те, разумеется, слышали это предложение.

— Итак, — начала она, — что скажете?

— Я скажу, что нам нужно ее нанять, — тут же отозвалась Эвианн, — с ней мы будем в безопасности.

— Да мы никогда не будем в безопасности, — возразила Мидара, — до тех пор, пока не снимем проклятия и не окажемся как можно дальше от… сами знаете, от кого.

— Да, но с этой женщиной мы будем в большей безопасности, чем без нее.

— Неужели? Ты так уверена, что она будет нас защищать, когда узнает, кто мы?

— А почему она должна это узнать? Почему бы нам не придерживаться нашей истории?

— Мы похожи на семейство купцов не больше, чем она, — Мидара кивком головы указала на Малин, — на королевскую любовницу. Да и вообще, на семейство мы не похожи. Она раскусит нас через полчаса общения.

— Значит, нужно следить за собой, — не сдавалась Эвианн, — брось, Миа, нам нужна наемница. Ты видела, что произошло, когда мы натолкнулись на грабителей? Они бы нас всех перестреляли, как цыплят. И магия тут не поможет. Мы в самом деле не готовы к подобным прогулкам.

— Это верно, — признала Эйлар, — с одной стороны, ты совершенно права, Эви. Но с другой… Надолго ли вас хватит? Миа постоянно забывает о том, что она — ребенок. Ты вечно с ней споришь и препираешься. Вы ведете себя, как сестры, а не как бабушка с внучкой.

— И что ты предлагаешь?

Девушка пожала плечами.

— Не знаю. Может быть, стоит рискнуть и взять ее? Если вы будете больше помалкивать.

Мидара осмотрела их по очереди.

— Ну, ладно, — сказала она, — пусть будет по-вашему. Но учтите, потом не жалуйтесь. Я вас предупреждала.

— Миа, ребенку твоего возраста не положено так себя вести, — поучительно заметила Эвианн, — тебя не только эта наемница, тебя любой младенец раскусит.

— Вот — вот. Именно об этом я и говорю.

— Но неужели так трудно промолчать? — Эвианн возвела глаза к небу, — господи, почему ты не умеешь этого делать?

Задав этот риторический вопрос, она повернулась к Эйлар.

— Скажи ей, что мы согласны.

Так Малин получила работу. Не сказать, что это было совсем то, на что она надеялась, но все же лучше, чем ничего. Сопроводить троих человек до Ваннизиана в целости и сохранности — не так уж трудно. И платили они прилично. Но было кое-что, не понравившееся Малин с самого начала.

Их история была шита белыми нитками. Вся от начала и до конца. Ну, какие они купчихи? Старуха Эвелина слишком гордо вскидывала голову и держала спину безупречно прямо, это во-первых. Потом, и она, и девчонка Миа явно привыкли к большему комфорту. Лара не тянула на купчиху тем более. Она была похожа на того, кем, собственно и являлась — на колдунью. О торговле тканями девушка знала меньше, чем придирчивый покупатель. Но все трое продолжали упрямо придерживаться этой истории.

Была еще куча мелочей, перечислять которые можно было до бесконечности и все сводилось к тому, что Малин им совершенно не верила. Она так и не избавилась от своего мнения, основанного на первом впечатлении. Более странной троицы она еще не видела.

Наибольшее подозрение по-прежнему вызывала Миа. Маленького роста даже для своих лет, светленькая и голубоглазенькая, в общем, деточка — ангелочек. На первый взгляд. Начать с того, что ее глаза чаще всего выражали ледяное высокомерие вкупе с вечным ехидством. Странное выражение для ребенка, правда? А как она разговаривала! Создавалось впечатление, что ребенка королевской крови сопровождает эскорт рабов, коими она помыкает без зазрения совести. Изредка Миа честно пыталась разговаривать нормально, соответственно своему возрасту, но быстро забывалась и все начиналось по-новой. Она постоянно препиралась со своей бабушкой да так, словно так была ей посторонней. А с матерью, напротив, редко перекидывалась даже парой слов. Лара, в свою очередь, взирала на нее далеко не материнским взором.

В общем, Малин пришла к выводу, что все это наигранно и неправдоподобно. Сначала она решила, что будет молчать. Какая, собственно, разница, за кого они себя выдают? Ей платят не за вопросы. Но она была человеком прямым и не любила недомолвок. Лучше спросить и выслушать совет не лезть не в свое дело, чем видеть, как глупо выглядит их притворство и делать вид, что так и надо.

Они были в пути уже шесть дней и за это время у Малин появились новые подозрения. Лара утверждала, что в Ваннизиане живут их родственники, которых они намеревались навестить. Но любые визиты к родственникам, даже если те находятся на смертном одре, выглядят иначе. Они слишком спешили их повидать. По пути останавливались в трактирах и придорожных гостиницах лишь для того, чтобы поспать и поужинать. А наутро выезжали с рассветом. По мнению наемницы, они гнали совершенно непозволительно. И если б поездка им нравилась или хотя бы была привычна. Нет, все трое уставали до такой степени, что иногда засыпали на ходу, были измучены, бледны и вымотаны. Как бы не требовал родственный долг их скорейшего прибытия, всегда можно найти время для того, чтобы отдохнуть как следует и выспаться.

И еще, они избегали густонаселенных мест. Свернули с наезженной дороги, чтобы объехать Хэмпстед, например. Да и в окрестных деревнях старались не задерживаться.

Все это наводило на определенные мысли.

Малин удалось выбрать время, когда ее хозяйки были еще довольно бодры и со вполне сносным настроением. Судя по всему, дорога была пустынна, а бандитов им больше встретить не доводилось. Вот, наемница и подумала, что это вполне удобный момент для щекотливых вопросов.

Подъехала она к Ларе. Именно с ней у нее установились нормальные отношения. Эвелина или миссис Кейн, как полагалось ее называть, не была расположена к беседам с наемницей. Миа… что взять с девчонки, которая к тому же, скверно воспитана? А вот Лара относилась к ней по-доброму и не смотрела свысока.

Малин некоторое время ехала молча, осматриваясь по сторонам, как и полагается наемнице, а потом заметила:

— Здесь спокойные места. Вряд ли, тут следует ожидать нападения грабителей.

— Возможно, — отозвалась Лара.

Последние несколько минут она явно клевала носом, иногда вскидываясь и пытаясь взбодриться. Но получалось это у нее плохо. Девушка явно не привыкла к кочевой жизни, однако, терпела молча и никогда не жаловалась.

— Но излишняя предосторожность еще никому не вредила, — продолжала Малин, — можно задать тебе один вопрос?

Лара пожала плечами. Истолковав это как разрешение, наемница спросила:

— Как вышло, что колдунья стала женой купца? Обычно, купцы предпочитают не связываться с магией таким образом.

— Всякое случается, — неопределенно заметила та.

— И Миа обладает магическими способностями?

— Нет. Это не всегда передается по наследству.

— Понятно, — Малин помолчала, — Лара, я давно хотела тебе сказать одну вещь. Знаешь, эта ваша история никуда не годится.

— Какая история?

— Ну, какая ты жена купца? И Миа? Что она за купеческая дочка? От нее за милю несет благородным происхождением. Впрочем, так же, как и от Эвелины.

— Эвелина родом из хорошей семьи.

— Верю. Из очень хорошей семьи, из тех, кто считает ниже своего достоинства общаться с торговцами, не то, что с ними родниться.

Лара посмотрела на нее странным взглядом, словно не знала, что делать: бежать немедленно или прибить ее.

— Мне-то все равно, кто вы, — продолжала Малин, — но со стороны это выглядит очень надуманно и неправдоподобно. Мне кажется, вам следует придумать что-нибудь другое, если вы так хотите сохранить свое инкогнито. И еще кое-что.

— Да? — осведомилась Лара, не сводя с нее цепкого, напряженного взгляда.

— Вы — не родственники. Миа — не твоя дочь.

— Почему ты так решила? Из-за моего возраста? Но я уже говорила…

— Да, ты сказала, что рано вышла замуж. Такое возможно и дело совсем не в этом. Но ты не мать ей. Ни разу за те несколько дней, что я с вами, ты не приласкала ее, не сделала ни одного замечания и чаще всего ты вообще на нее не смотришь. Матери так не поступают. Матери всегда держат детей в поле своего зрения. Ты даже ни разу не спросила, устала ли она, хочет ли спать, есть, не холодно ли ей. Эвелина и та ей ближе. По крайней мере, они разговаривают.

Малин думала, что Лара начнет протестовать и приготовила еще пару аргументов. Но девушка только спросила:

— Что, это так заметно?

— Да. Материнская забота и заключается в постоянном внимании. Любого вида. Наказание ли это, поощрение или что другое. Сдается мне, ты вообще никогда не была матерью.

— А ты была?

— И я не была. Но я прекрасно знаю, как ведут себя матери. Свою я вижу нечасто, но даже сейчас она пытается меня учить и заботиться, как бы я не простудилась или почему я так плохо ем. Понимаешь?

Лара кивнула.

— Я плохо представляю себе, как ведут себя матери. Наверное, ты права.

— А Миа вообще странный ребенок. Я никогда таких не видела. Она ведет себя, как… как… Даже не знаю, как и объяснить, — Малин задумалась, — так, словно она гораздо старше. Ее глаза — это глаза взрослого человека.

Девушка сощурилась.

— Кто тебя подослал? — тихо, но четко спросила она.

Наемница слегка растерялась. Она не ожидала такой реакции на обычную реплику. Ну, пусть и не совсем обычную, но что в этом обидного? Возможно, Миа так напичкали всевозможными знаниями, что она поневоле чувствует себя старше.

— О чем ты? — непонимающе переспросила она, — никто меня никуда не посылал. Я уже полгода без работы сижу.

— Это ты так говоришь.

— Ты мне не веришь?

— А почему я должна тебе верить? Ты же нам не веришь.

— Да, но моя история по крайней мере, правдоподобна. Я не утверждаю, что я — наследная принцесса и путешествую по стране инкогнито с целью повидать мир.

Но Лару, кажется, это не убедило. Она продолжала смотреть на нее слишком подозрительным взглядом. К тому же, ее левая рука находилась в кармане и судя по всему, что-то там сжимала. Малин даже не хотела гадать, что именно. С колдунами вообще опасно связываться.

— Мне вполне достаточно знакомства с твоей накидкой, — сказала она торопливее, чем хотела, — я не знаю, кто вы и вовсе не требую, чтобы ты сказала мне правду. Я всего лишь посоветовала тебе придумать более правдоподобную историю. Или вести себя более естественно.

Девушка еще некоторое время раздумывала, а потом немного расслабилась.

— Хорошо, — сказала она, — пусть так. Я признаю, что Миа — не моя дочь. А Эвелина мне не свекровь. Кто же мы на самом деле, я говорить не собираюсь.

— Пусть так. Это вообще не мое дело, — признала Малин.

Она уже жалела, что затеяла этот разговор. Ничего конкретного все равно сказано не было, а Лару против себя она уже настроила. Интересно, почему девушка решила, что ее кто-то подослал? Откуда такая подозрительность? Занятно, но это наводило на мысли и новые подозрения. Правда, наемница их озвучивать не стала.

Ее прогноз относительно дороги полностью оправдался. Все было спокойно и тихо. Никто не пытался их ограбить, да и вообще, им не встретилось ни одного путника.

— Нужно отдохнуть, — заметила она, когда солнце перевалило за полдень, — я вижу, вы устали.

— Нет, — Лара помотала головой, — нужно ехать дальше.

— Спешка ни к чему. Здесь спокойно, сама видишь. Можно перевести дух и пообедать.

— Пообедаем на ходу.

— Лара, — Малин покачала головой, — куда вы так торопитесь? Людям нужно иногда отдыхать. Да и коням тоже. Иначе, ваше путешествие долго не продлится.

— Мы отдохнули.

— Что, ночью? — она вздохнула, — я провела в пути полжизни и гнала таким образом лишь в том случае, когда хотела спасти свою жизнь.

Снова этот подозрительный, колючий взгляд. Господи, неужели, она попала в точку? Малин почувствовала холодок между лопаток, означающий, что она ступила на зыбкую почву.

— Как хотите, — пожала она плечами, — но с вами ребенок. Пожалей хотя бы его.

Лара повернулась к своим спутницам и спросила:

— Миа, ты сильно устала?

— Я вот уже неделю как сильно устаю, — ответила та, — но не жалуюсь. А что?

— Просто спросила. Малин предлагает сделать привал.

— Привал, — повторила Эвелина мечтательным тоном.

— Нет, — Миа мотнула головой, — мы устали не до такой степени.

Ее спутница вздохнула.

Больше Малин ничего не говорила. Она и без того находилась под впечатлением от услышанного. Кто тут главный, в конце концов? Неужели, эта сопливая девчонка шести лет от роду? Что происходит?

Они пообедали на ходу, как и было задумано. Впрочем, до сих пор их обеды и завтраки происходили в седлах и лишь ужин был исключением. Малин привыкла к подобному приему пищи, но она как-никак, наемница, этого требовала ее работа. А эти дамы? Им-то что за необходимость так издеваться над собой?

Заметив, как Мидара кивает ей, давая понять, что нужно приблизиться, Эйлар подъехала ближе.

— Что случилось? Эта наемница что-то подозревает?

— Она считает, что наша выдумка глупа и неправдоподобна. Что мы — не родственники и никогда ими не были. А на купчих не смахиваем даже в полной темноте.

— Черт возьми, — прошипела сьерра сквозь зубы, — откуда такая проницательность?

— Проницательность? — фыркнула Эвианн, — да ты на себя со стороны посмотри! На тебе это написано аршинными буквами. Сколько раз я говорила тебе, что нужно вести себя более естественно? И прекрати командовать, в конце концов. Ты все время забываешь, что ты — ребенок.

— Что ты ей ответила? — Мидара ничего не сказала сестре, по-прежнему глядя на Эйлар.

— Ничего. Я сказала, что это ее не касается.

— Вот и хорошо.

— Ничего хорошего, — вмешалась Эвианн, — от такого ответа подозрение еще больше возрастет.

— Но не говорить же ей правду.

— Разумеется, нет. Нужно придумать что-нибудь другое.

Мидара издала ехидный смешок.

— Что именно? Я придумала самую удобную историю. Она не прошла. Больше ничего столь правдоподобного придумать не удастся.

— Нужно всего лишь напрячь мозги.

— Вот и давай, напряги.

— Почему бы не сказать, что вы — родственницы? — предложила Эйлар, — это и без того так и есть, так что, не придется ничего придумывать. К примеру, мелкопоместные дворяне. А я…

— Да, а ты? — не смолчала Мидара, — кем будешь ты?

— Может, нашим магом? — предложила Эвианн.

— Не пойдет. У мелкопоместных дворян нет таких средств, чтобы содержать мага.

— Значит, знакомая. Просто, знакомая.

— Чья? Не подходит, Эви. Ни одной из нас не подходит по возрасту. Увы.

— Люди не всегда имеют знакомых одного возраста с ними. Это глупо, Миа.

— Все глупо, — сестра пришла в раздражение, — все, что мы делаем — ужасно глупо. Отправились неизвестно куда искать какого-то мага, которого, может быть, и не существует вовсе.

— Существует, — возразила ей Эйлар, — я видела его в шаре. Именно там я и узнала, где именно его следует искать.

— Ну ладно, пусть так. За нами погоня, мы имеем удовольствие видеть ее каждый вечер. И мало того, что на нас проклятие, так еще и каждый встречный интересуется, кто мы такие и куда путь держим. С какой стати мы вообще должны им что-то объяснять?

— Чтобы не вызывать подозрений, — терпеливо, словно ребенку пояснила Эвианн.

— Без тебя знаю. Надоело мне все это.

— Хочешь вернуться?

— Вернуться? Спятила? Теперь уже поздно. Эгла ждет нас с нетерпением. Как думаешь, что она припасла для нас на сей раз?

Сестра скривилась, словно у нее заболели зубы.

— Вот — вот. В общем, если эта наемница еще раз станет задавать вопросы, преврати ее во что-нибудь.

Эвианн посмотрела на Эйлар с сочувствием и ободряюще ей кивнула. Та хмыкнула.

— Завтра мы должны пересечь границу и попасть в Даннам, — вспомнила она, — возможно, на этом погоня остановится.

Сьерры переглянулись.

— Вряд ли, — отозвалась Мидара, — Тариола и Даннам — давние и верные друзья. Между нами существует соглашение на свободный въезд и оказание помощи во всевозможных ситуациях, включая поимку преступников. Никто не будет чинить им препятствий, Лара. Не обольщайся. Другое дело, Ваннизиан.

— Значит, снова весь день в пути без отдыха, — подытожила Эвианн, — господи. Как я устала!

— Сама знаешь, почему мы спешим.

— Да знаю я. Но это выматывает.

— Не тебя одну. К тому же, ты забыла еще об одной причине спешить.

— Какой?

— Ирвин, — кратко пояснила Мидара, — чем дольше он остается в облике статуи, тем меньше у него шансов стать нормальным человеком при превращении. Я слышала, — тут она понизила голос, — что люди, долгое время находящиеся под действием подобных проклятий, становились совершенно равнодушными ко всему. Им даже думать было лень.

— Не лень, — Эйлар покачала головой, — они просто отвыкли это делать.

— Боже мой, — Эвианн прижала ладони к щекам, — я понимаю, что нам следует спешить, Миа. Я все прекрасно понимаю. Но как же это утомительно!