Нежная подруга

Глава 13

Остаток пути до Рейвенсвуда Эмили проехала на лошади Саймона. Хотя она то и дело пыталась вовлечь Дрейвена в разговор, он отмалчивался.

Этот человек – неприступная гора молчания! Но он не ведал, что она, Эмили, найдет способ взобраться на эту вершину. Как в прямом, так и в переносном смысле.

После просмотра книги, подаренной Кристиной, она стала смотреть на семьдесят третью позицию по-другому. Интересно, что она будет чувствовать, если этот мрачный, устрашающего вида мужчина будет повелевать ею в этих делах? Каково это – ощущать такого сильного мужчину внутри себя?

Эмили трудно было представить себе это, хотя Элис уверяла, что семьдесят третья позиция доставляет много удовольствия и мужчине, и женщине.

Эмили посмотрела на широкую спину Дрейвена, и снова перед ее мысленным взором возникла волнующая картина: она оголяет его смуглую кожу и исследует его тело руками и губами. Он будет принадлежать ей. Ах, если бы можно было повести Дрейвена к алтарю!

Что нужно сделать, чтобы заставить его рассмеяться? Шутки ее успеха не имели. Должно быть что-то такое, что покажется Дрейвену смешным. И она, Эмили, найдет это.

Они прибыли в Рейвенсвуд как раз к заходу солнца. Усталая до крайности, Эмили позволила Саймону помочь ей сойти с лошади.

Дрейвен не стал их ждать и поднялся по лестнице в донжон. В дверях он задержался.

Поднявшись следом, Эмили остановилась и заглянула Дрейвену через плечо.

– Господи! – ахнула она, окинув взглядом внутренность зала. – Дэнис не терял времени!

В зале появились новые столы. Их составили в углы. Запах свежей краски ударил в нос. Тусклые стены преобразились и стали светлыми. На стенах висели новые шпалеры, ставни были раскрыты. На полу лежал свежий тростник, и его приятный острый запах щекотал ноздри.

– Сюда ли я попал? – ворчливо спросил Дрейвен.

Эмили рассмеялась:

– Думаю, да.

– Дэнис! – позвал Дрейвен, входя в холл. Из боковой двери выбежал управляющий.

– Милорд! – поклонился он и с довольным видом потер руки. – Удовлетворены ли вы?

Дрейвен вопросительно посмотрел на Эмили.

– Замечательно, – согласно кивнула она.

Дэнис заулыбался.

– Остались ли деньги из тех, что я вам выдал? – спросил Дрейвен.

– Да, милорд, и немало.

– Оставьте их себе.

Дэнис был явно обескуражен таким решением хозяина.

– Вы уверены, милорд?

– Вы их заработали. Возьмите неделю отпуска и отдохните.

– О, благодарю вас, – с признательностью в голосе произнес Дэнис и вышел.

Дрейвен направился было к лестнице, как вдруг чей-то строгий голос скомандовал:

– Не ходите в грязных сапогах, ни в коем случае!

Эмили удивленно выгнула бровь. В этот момент из прихожей в зал вошла полная женщина лет сорока пяти, с легкой сединой в темно-каштановых волосах. По ее манере держать прямо спину было заметно, что она привыкла командовать.

– Я не позволю марать полы, – произнесла она резким тоном. – Пусть этот замок ваш, но это не дает вам права портить нашу работу. Давайте снимайте сапоги.

Выражение лица Дрейвена могло бы привести в ужас самого дьявола. Но женщина встретила его гневный взгляд без какого-либо страха.

– Кто вы? – спросил, в свою очередь, Дрейвен.

– Беатрикс. Управляющий Дэнис нанял меня в домоправительницы, и теперь я буду править этим домом.

Дрейвен нахмурился:

– Беатрикс?

– Да, служанка вашей матери. Я шлепала вас по попе, милорд, когда вы были дитятей. Могу и теперь отшлепать.

От такой дерзости Эмили онемела.

– Мне сказали, что вы умерли, – более спокойно проговорил Дрейвен.

В темно-карих глазах женщины светилась нежность, и Эмили ощутила, как хочется ей протянуть руку и коснуться Дрейвена.

– Если так, значит, я вернулась, чтобы являться вам как привидение, – насмешливо произнесла она. – А теперь снимайте сапоги.

И к полному изумлению Эмили, Дрейвен послушался.

– Спасибо, милорд, – поблагодарила Беатрикс. – Ваша комната наверху ждет вас. Мы с Дэнисом перенесли вещи леди в комнату для гостей.

– У вас есть комнаты для гостей? – спросила Эмили.

Беатрикс ласково улыбнулась:

– Теперь есть.

– Признателен за ваши услуги, Беатрикс, – с теплотой в голосе проговорил Дрейвен и зашагал по лестнице вверх.

Эмили смотрела ему вслед. Это было странное зрелище. Кто бы мог подумать, что человек, вызывающий страх у всей Англии, будет расхаживать в одних чулках, чтобы угодить своей домоправительнице?

Улыбнувшись, Эмили шагнула к лестнице, но Беатрикс шыкнула на нее:

– Это относится и к вам, миледи.

Эмили закусила губу, и сняла туфли.

Беатрикс одобрительно кивнула:

– Я пришлю поесть вам в комнату. Вы, конечно, хотите отдохнуть. Я отведу вас в вашу новую спальню.

Эмили последовала за ней наверх. Проходя мимо комнаты Дрейвена, она остановилась. Дверь была плотно закрыта, и оттуда не доносилось ни звука. Она коснулась дерева, которое разделяло их, думая о том, что сейчас творится у него в голове. Сегодня он был очень отчужденным. Гораздо более отчужденным, чем всегда.

«Ты будешь мой», – мысленно поклялась Эмили и поспешила за Беатрикс в конец коридора. Домоправительница отворила дверь одной из комнат и предложила Эмили войти.

При виде своей новой спальни Эмили широко раскрыла глаза. Кровать манила свежими простынями и меховыми одеялами. На стенах висели новые шпалеры, а каменный пол покрывал толстый тканый ковер.

Эмили скинула с себя плащ, а домоправительница принялась разводить огонь в очаге.

– Если миледи что понадобится, дайте мне знать.

Некоторое время Эмили молча смотрела на домоправительницу, думая о чем-то своем.

– Беатрикс! Нет ли у вас соображений о том, как можно заставить лорда Дрейвена улыбнуться?

Тень грусти легла на лицо Беатрикс.

– На всем свете не найдется силы, которая могла бы это сделать.

– Но ведь…

– Нет, миледи. Уверяю вас, ничто и никогда не вызовет у его сиятельства улыбки. После того как… – Беатрикс осеклась и снова занялась камином.

– После чего? – переспросила Эмили.

– Не следует мне рассказывать о таких делах, – неохотно отозвалась Беатрикс. – На вашем месте, миледи, я бы избегала его сиятельства во что бы то ни стало.

– Это почему?

– Потому что каждая леди, которая жила под крышей Рейвенсвуда, была здесь убита.

По спине Эмили пробежал холодок.

– Убита?! – испуганно прошептала она. – Как?

– Рукой своего мужа.

– И мать Дрейвена тоже?! – ужаснулась Эмили.

– Убита своим супругом.

Комната закружилась у Эмили перед глазами. Ничего более страшного она и представить себе не могла.

– А лорд Дрейвен, где был он, когда это случилось?

– Лежал без сознания на полу, потому что посмел броситься на помощь матери.

Эмили внутренне содрогнулась, представив себе жуткую картину. Ничего удивительного в том, что Дрейвен такой угрюмый и замкнутый.

Наконец-то Эмили поняла, почему он никогда не улыбается. Как можно чему-то радоваться после того, как видел такое?

– Из-за этого вы и уехали отсюда? – спросила Эмили.

– Нет, я попыталась остаться, чтобы присматривать за его сиятельством, но его отец запретил мне сделать это, – ответила Беатрикс. – Сказал, что лорда Дрейвена уже достаточно избаловали женщины. Что пора ему сделать из своего сына мужчину. Эмили понимающе кивнула.

– А почему вы вернулись теперь?

Беатрикс в задумчивости помолчала, словно пыталась найти точный ответ.

– Непросто на это ответить, миледи. Когда Дэнис попросил меня приехать, я отказалась. Я очень хорошо помнила, каков был прошлый граф, и боялась, что его сын вырос таким же. Но потом я услышала голос ее сиятельства. Она просила меня присматривать за сыном. Она делала это чуть ли не каждую ночь, когда я готовила ее ко сну. «Беатрикс, – говорила она, – если что-нибудь случится со мной, прошу тебя, присматривай за моими мальчиками». – Беатрикс горестно вздохнула, и Эмили заметила на ее глазах слезы. – Леди Кэтрин была святой. Она была добрая и любящая, как сама Мадонна, и вот ради нее-то я и позволила Дэнису уговорить себя вернуться.

Эмили смущенно покашляла, пытаясь скрыть слезы.

– Я рада, что вы приехали, Беатрикс.

Домоправительница кивнула, а затем извинилась и вышла.

Эмили уселась за туалетным столиком и стала обдумывать то, что рассказала ей Беатрикс.

Дрейвен наверняка ненавидел своего отца. Как же иначе? И что такого ужасного могла совершить мать Дрейвена, что вызвала такие действия его отца?

«Саймон!» – мелькнуло в голове Эмили. Это могло произойти тогда, когда отец Дрейвена узнал, что Саймон не его ребенок?

Закрыв глаза, она дала волю слезам. Она плакала о мальчике, который видел такое, чего не должен видеть ни один ребенок, она плакала о мужчине, в которого он превратился, который теперь не желал любить и быть любимым.

В течение двух недель Эмили пыталась улучить момент и побыть наедине с Дрейвеном, но тот всячески избегал ее, словно она была прокаженной.

Наконец Эмили поняла, что всякая попытка остаться с Дрейвеном наедине обречена на неудачу. Он даже не ел в зале за одним столом со всеми, а либо сидел в своей комнате, либо вообще не приходил домой.

Эмили не знала, чем он был занят. А Саймон, если даже и знал, ничего ей не говорил.

– Какое мне дело? – тихо произнесла Эмили, сидя в зале за завтраком.

Рядом находились несколько рыцарей Дрейвена, но они не расслышали ее слов. Эмили не знала, куда этим утром ушел Саймон, и разрешила Элис выспаться, потому что ее служанка легла поздно, занимаясь чем-то таким, рассказать о чем Эмили она не захотела. И, зная Элис, Эмили предпочла не расспрашивать ее.

Эмили вздохнула и принялась равнодушно ковырять хлеб. Тут чьи-то шаркающие шаги привлекли ее внимание.

Эмили подняла голову и увидела, как двое слуг несут один из ее сундуков вниз по лестнице. Она вышла вслед за ними во двор. Слуги поставили сундук на повозку.

– Что здесь происходит? – недоуменно спросила Эмили.

– Вы еще не готовы? – раздался у нее за спиной громоподобный голос Дрейвена. Эмили вздрогнула и обернулась. Дрейвен стоял в дверях.

– Откуда вы появились? – спросила Эмили, мысленно удивляясь тому, как такой крупный человек может двигаться так бесшумно.

– Я оставлял распоряжения Дэнису.

– Распоряжения?

– Завтра у вашей сестры свадьба. Я решил, что вы захотите поехать туда. Ваша служанка сказала, что вы уже собрались.

Так вот почему Элис вчера так долго не ложилась спать!

– Я не думала, что вы позволите мне побывать на свадьбе.

– Я зверь, Эмили, но не негодяй.

Эмили обвила Дрейвена за шею руками и крепко прижалась лицом к его колючим бакенбардам, стараясь не замечать, как у нее остановилось дыхание.

– В данный момент, милорд, вы ни то и ни другое, но довольно милый человек, – прошептала она ему на ухо.

Дрейвен весь напрягся, но не отстранился. Это была небольшая, но все же победа.

Эмили закусила губу и отодвинулась:

– Дайте мне одну минуту, и я сейчас же вернусь.

– Минуту или час?

– Минуту, – рассмеялась Эмили, – Обещаю.

Дрейвен согласно кивнул, и она бросилась наверх, в свою комнату, чтобы взять плащ. В комнате она увидела Элис. Вид у нее был довольный.

– Вы удивились? – спросила служанка.

– Почему ты мне не сказала?

Элис помогла Эмили застегнуть плащ.

– Я хотела, чтобы вы знали, что это устроил его сиятельство, а не я. Это он спросил о дне свадьбы, когда мы вернулись из Линкольна.

– И этим ты занималась вчера вечером?

Элис скромно улыбнулась:

– Спасибо. А теперь бери свой плащ, и не будем заставлять графа ждать.

Дрейвен просто глазам своим не поверил, когда Эмили снова появилась спустя несколько минут. От радости щеки ее порозовели.

Она была удивительно хороша собой. И хотя Дрейвен понимал, что ему не стоит ехать к отцу Эмили, но все же решил, что ее счастье стоит любых неприятностей.

Если он и уважал кого-то, так это людей, которые любят свою семью.

– Помоги леди сесть, – велел Дрейвен Саймону.

– Ты уверен?

Дрейвен кивнул.

Все сели на лошадей, и небольшой отряд отправился в путь.

Они доберутся до замка Эмили как раз к закату солнца.

Вот радость-то, мрачно подумал Дрейвен.

Но Эмили будет счастлива, и почему-то ее счастье было важнее для него, чем собственное спокойствие.

Последние две недели были для Дрейвена сплошным мучением. Всякий раз, когда он видел Эмили, желание обладать ею в нем все возрастало. Даже теперь он воображал себе, как утыкается лицом в ямку у нее на груди и пробует на вкус сладость ее кожи.

После очередной бессонной ночи Дрейвену чудился запах ее волос на подушке. Он ощущал как наяву тяжесть ее груди в своей ладони, слышал ее волнующие вздохи.

И к тому же в доме теперь жила Беатрикс. Только этого ему и не хватало. Встречаясь с ней, Дрейвен всякии раз вспоминал о том, при каких обстоятельствах они виделись в последний раз. Он не хотел помнить об этом. Он должен прогнать от себя все воспоминания о прошлом. А главное, он должен прогнать все мысли об Эмили, прежде чем они, эти мысли, доведут его до безумия.

Завидев стены отцовского замка, Эмили пришпорила лошадь и вскачь поднялась наверх по склону холма.

Многие годы эти стены из серого камня были ее клеткой, и все равно при виде их ее охватила радость.

Она дома!

На часах стоял Томас, вооруженный алебардой. Эмили, смеясь, помахала ему рукой. Томас весело приветствовал ее, а потом приказал поднять решетку.

С поющим от радости сердцем Эмили въехала в ворота первой, за ней следовал Дрейвен со своими людьми.

Тут же раздались приветственные крики. Эмили помахала рукой тем, кого знала всю жизнь, – Грэму-пекарю, Эвелин, жене арендатора, Тимоти, оружейныхдел мастеру, и другим.

Дверь в башню распахнулась как раз когда она подошла к каменным ступеням.

– Эм! – закричал отец, сбегая по лестнице, как мальчик.

Эмили соскользнула с лошади прямо в его объятия.

Отец обнял ее так крепко, что Эмили испугалась, не сломает ли он ей ребра.

– Моя бесценная Эм, – тихо проговорил он дочери на ухо, – почему ты здесь?

– Лорд Дрейвен привез меня на свадьбу Джоанны.

Отец весь напрягся при упоминании имени Дрейвена. Отпрянув от Эмили, он оглянулся и увидел Дрейве-на, который приближался на своей белой лошади. В глазах старика вспыхнула ненависть.

– Не прикасался ли он к тебе?

Эмили отрицательно покачала головой, чувствуя, как лицо ее медленно заливает румянец.

То, что произошло между ними, было ее виной, и она не позволит, чтобы с Дрейвеном что-то случилось из-за этого.

– Он хороший человек, отец.

– Он дьявол.

– Снова за старое, да? – язвительно спросил Дрейвен, натягивая поводья. – А я-то думал, что вы найдете для меня новое оскорбление.

– Негодяй!

Дрейвен обратил скучающий взгляд на Саймона:

– Сдается мне, брат, что тебе стоило бы научить графа, как ругать своего врага. Его попытки по большей части никуда не годятся.

Граф шагнул к Дрейвену, но Эмили удержала его:

– Прошу вас, отец.

Граф остановился и, посмотрев на дочь, кивнул.

– Пойдемте, милорд, – сказала Эмили Дрейвену. – Я велю вас устроить.

– Мы раскинем лагерь за пределами…

– Нет, – резко возразила Эмили. – Вы приехали на свадебный пир, и я требую, чтобы вы на нем присутствовали.

– Вы требуете? – удивился Дрейвен.

– Да. – Эмили упрямо вздернула подбородок. – А теперь слезайте с коней и оставьте их на попечение конюха.

Дрейвен с Саймоном переглянулись.

– Как ты думаешь? Не утратила ли эта девица окончательно свой рассудок, вернувшись домой?

Саймон снисходительно пожал плечами:

– Я сделаю так, как ты решишь. Мне все равно – внутри или снаружи.

– Дадите ли вы клятву, что никому из моих людей не причинят вреда? – спросил Дрейвен, обращаясь к отцу Эмили.

– А вы поверите моей клятве? – спросил, в свою очередь, Хью.

– Поверю – ради их безопасности.

– Тогда можете спать спокойно. В этих стенах вам ничто не угрожает.

Дрейвен кивнул и жестом велел своим людям спешиться.

Эмили с облегчением вздохнула. Вдруг ей удастся помирить отца с Дрейвеном? Все же она заметила, что Дрейвен не убрал руку с рукояти своего меча, поднимаясь по лестнице. Саймон шел на один шаг позади него. Отец пребывал в крайнем напряжении.

Да, наверное, надеяться на примирение – это чересчур. Хорошо, если все обойдется без кровопролития.

Эмили взяла отца под руку и повела гостей в башню.

В большом зале толпились гости, прибывшие на свадьбу. Все весело болтали, пробовали угощение. Никогда еще Эмили не видела такого количества гостей в отцовском замке. Но в толпе не видно было сестер.

Эмили заметила, что Дрейвен весь напрягся. Она резко остановилась и спросила отца, который терпеть не мог больших собраний, как и Дрейвен:

– Почему столько гостей, отец?

– Так пожелал Найлз, – помрачнев, ответил Хью. – Мне вовсе не хотелось, чтобы этот брак начинался еще хуже, чем уже есть. Я хочу только, чтобы Джоанна была счастлива, вот и решил, что будет лучше потакать своему новообретенному сыну.

Графа окликнул какой-то незнакомец. Рядом с ним стоял Найлз и кривил губы в злобной досаде.

Что в этом человеке вызывает у Эмили такую неприязнь? И почему этого не видит Джоанна?

Эмили заметила по лицу отца, что ему не хочется идти, но он все же извинился и, поцеловав дочь, шепнул ей на ухо:

– Я вернусь, как только смогу.

Когда отец ушел, Эмили обратилась к Дрейвену:

– Я и представить себе не могла, что будет вот так.

Она не видела Дрейвена таким напряженным и резким с тех пор, как он впервые приехал в Уорик с людьми короля.

– Мы устроим лагерь у…

– Нет, – резко возразила Эмили и взяла Дрейвена за руку, чтобы не дать ему уйти. – Здесь хватит комнат на всех.

– Эмили! – раздался радостный крик Джоанны, и чьи-то руки схватили Эмили за талию. – Ты приехала! Не могу в это поверить.

Эмили рассмеялась и крепко обняла сестру. Но когда она взглянула на Джоанну, то улыбка сошла с ее лица. У сестры был такой измученный вид. Она сильно похудела и заметно осунулась.

– Ты больна? – встревоженно спросила Эмили.

– Нет, – как-то неуверенно ответила Джоанна. – Просто много занималась приготовлениями к свадьбе.

Джоанна что-то скрывала. Эмили чувствовала это. Но сейчас было не время для расспросов. Эмили заставила себя улыбнуться и познакомила Дрейвена с сестрой.

– Сочту за честь познакомиться с вами, – проговорил Дрейвен с почтением. – Леди Эмили постоянно говорит о вас, и я вижу, что она права. Вы станете самой красивой новобрачной.

Джоанна смущенно зарделась:

– Благодарю вас, милорд.

– Джоанна! – раздался вдруг грозный голос Найлза.

Джоанна вся съежилась, услышав этот окрик, и торопливо произнесла:

– Мне нужно идти. Мы увидимся попозже, в моей комнате?

Эмили согласно кивнула.

Как только сестра ушла, она сказала Дрейвену:

– Вы умеете быть очаровательным.

– Кое-какие манеры у меня есть.

Саймон насмешливо заметил:

– Да, мне говорили, что даже обезьяну можно научить…

Дрейвен ткнул брата локтем в живот и отошел от него.

– Что вас беспокоит? – спросил он, внимательно посмотрев на Эмили.

– А кто вам сказал, что меня что-то беспокоит? – уклонилась она от ответа.

– Я вижу.

Что толку прятать свои чувства от него? И вдруг Эмили охватил странный порыв – она решила довериться Дрейвену.

– Как вам показалось, моя сестра ведет себя странно?

– Поскольку я никогда ее не видел раньше, я бы сказал, что она держалась превосходно.

– Она не показалась вам подавленной или взволнованной?

– У нее завтра свадьба. Думаю, что это естественно – волноваться при таких обстоятельствах.

– Может быть. – Эмили покачала головой. – Да, я, конечно, говорю глупости. Пойдемте, милорд. – Она взяла Дрейвена за руку и оглянулась на Саймона: – Позвольте мне позаботиться, чтобы вас накормили, а потом отвели в ваши комнаты.

Дрейвен прошел с Эмили через весь зал, мысленно ругая себя за то, что не убрался отсюда. Ему вообще не стоило приезжать. Хью – его смертельный враг, и все, что окружает этого человека, вопиет о враждебности к Дрейвену.

И к чему эти разговоры о его любезности? Лучше быть побитым, чем потерпеть поражение на глазах у стольких людей. Он-то в отличие от Эмили прекрасно понимает опасения ее сестры по поводу такой толпы. Кому хочется, чтобы на него все пялились?

Эмили оставила Дрейвена и Саймона на некоторое время, желая побыть с родными.

Саймон протянул Дрейвену кубок с элем, и тот осушил его одним глотком. Он заметил, как Эмили, вскрикнув, крепко обняла какую-то монахиню. Это, конечно же, ее сестра Джудит, подумал Дрейвен.

– Дрейвен, граф Рейвенсвуд?

Дрейвен обернулся на незнакомый голос и увидел рыцаря несколькими годами старше себя, который стоял за его стулом. Он был примерно на голову ниже ростом, с густой черной бородой и блудливым взглядом. Дрейвен посмотрел на его серый сюрко, но не смог определить, что это за эмблема – кабан красного цвета.

– Найлз, барон Монтклеф, – представился незнакомец, протягивая руку. – Скоро стану молодым супругом. Я услышал от моей невесты, что вы здесь, и решил пожать руку человеку столь прославленному.

Дрейвен неохотно обменялся с Найлзом рукопожатием. С подобными льстецами всегда нужно держать ухо востро. Особенно если стоишь к ним спиной.

А в этом человеке было нечто такое, что Дрейвену совершенно не понравилось, хотя он не мог сказать, что именно. Весь его облик вызывал у Дрейвена сильнейшую неприязнь.

Мимо прошла Эмили с монахиней. Дрейвен невольно устремил взгляд им вслед.

Монтклеф рассмеялся и хлопнул его по спине. Дрейвен едва удержался, чтобы не двинуть его в ответ. Такого панибратства со стороны незнакомого человека он терпеть не мог.

– У вас хороший вкус, милорд, – продолжил Монтклеф, глядя на покачивающиеся бедра Эмили. – Скажите, что может быть лучше в жизни, чем обагрить свой меч в непаханом поле?

Дрейвен зло стиснул зубы. Подобные замечания любил делать его отец. А то, что в данном случае речь шла об Эмили, вызвало у него еще большую ярость.

– Эмили такая бойкая, и я думаю, что переспать с ней – большое удовольствие, – продолжал как ни в чем не бывало Найлз. – Скажите, – он нагнулся к Дрейвену, доверительно понизив голос, – она уже… брала в рот?

Слепая ярость обуяла Дрейвена, и он с силой ударил кулаком Найлза в ухмыляющееся лицо. Барон рухнул на пол.

Дрейвен перегнулся через стол, схватил его и ударил еще раз.

Саймон подскочил к брату и повис у него на руке.

Все обернулись на шум. Музыка и голоса мгновенно смолкли.

Найлз, шатаясь, поднялся на ноги и, вытерев кровь с губ, с яростью посмотрел на Дрейвена.

– Вы говорили о леди, – прорычал Дрейвен, отталкивая Саймона, – и я советую вам придерживать язык, если не хотите, чтобы вам его вырвали.

– Я думал, что мы можем стать союзниками, – проревел в ответ Найлз. – Но сегодня вы совершили величайшую ошибку.

– Что здесь происходит? – Обеспокоенный Хью пробирался сквозь толпу. – Найлз?

Увидев окровавленное лицо барона, Хью бросился к нему, но, осмотрев его нос и щеку, успокоился и велел слуге позаботиться о пострадавшем.

Хью обратил разъяренный взгляд на Дрейвена:

– Уходите прочь из моего замка.

– Но ведь Дрейвен всего лишь… – попытался заступиться за брата Саймон.

– Пошли, Саймон, – оборвал его Дрейвен. – У меня нет никакого желания находиться там, где я нежеланный гость.

Дрейвен сделал шаг вперед и тут же наткнулся на Эмили. Она стояла перед ним подбоченившись. Глаза ее сверкали от ярости. Он не сомневался, что причина ее ярости – он, Дрейвен.

– Вы все еще считаете меня хозяйкой этого замка, отец? – спросила она, бросив взгляд в сторону Хью.

– Безусловно.

– Тогда лорд Дрейвен здесь – гость желанный.

– Эмили! – угрожающим тоном произнес граф.

– Отец, если он уйдет, я уйду с ним.

Дрейвен удивился. Значит, Эмили испытывает не только его, Дрейвена. Это его немного утешило – оказывается, она не боится никого.

Хью в ярости сдвинул брови:

– Будь проклят тот день, когда я смеялся, радуясь твоей храбрости, Эмили! Тогда я не понимал, что эта храбрость станет источником моих мучений на старости лет. – Зло посмотрев на Дрейвена, Хью добавил: – Хорошо, он может остаться, но если он ударит хотя бы еще одного гостя, то вылетит отсюда пинком под зад. Ты меня поняла?

Эмили утвердительно кивнула.

Бросив еще один яростный взгляд на дочь, Хью велел гостям продолжать веселиться. Толпа снова зашумела, музыканты заиграли. Джоанна бросила на отца странный, почти благодарный взгляд, а потом вместе с монахиней исчезла в толпе.

Найлз продолжал смотреть на Дрейвена до тех пор, пока человек, на которого когда-то Эмили напустила курицу, не подошел и не увел его.

Дрейвен немного успокоился.

– Почему вы его ударили? – спросила его Эмили. Голос у нее был сердитый.

– Он очень просил меня сделать это.

– Вот как? – изумилась Эмили. – Понятно. Он просто подошел к вам и сказал: «Лорд Дрейвен, прошу вас, ударьте меня по лицу и сбейте с ног на глазах у всех гостей».

– Что-то вроде того.

Эмили бросила на Дрейвена осуждающий взгляд и отошла, оставив его с Саймоном.

– Почему ты не рассказал ей всего? – сердито спросил Саймон.

– Зачем?

– Эмили, как и ее отец, имеет право знать, что за человек тот, за кого выходит замуж ее сестра.

– С какой стати я буду это делать? – возразил Дрейвен. – Монтклефа в этом замке жалуют, а меня – нет. Представь себе на минуту, что Хью услышит то, что я имею сказать о его новообретенном сыне. – Помолчав, Дрейвен добавил: – Я ведь не хотел его ударить. Просто так разъярился, что не владел собой.

Дрейвен посмотрел на Эмили, которая снова разговаривала с монахиней и Джоанной, и в страхе схватил Саймона за руку:

– Если бы я ударил Эмили, то наверняка убил бы ее.

– Эмили бы ты не ударил, – решительно заявил Саймон.

Дрейвен не мог оторвать от Эмили взгляда. С Найл-зом он утратил всякое самообладание. А что, если бы на его месте была Эмили?

Что, если когда-нибудь…

Дрейвен взволнованно посмотрел на Саймона и вспомнил то время, когда они были детьми. Тот единственный раз, когда он ударил брата.

Они устроили словесную перепалку из-за чего-то, и Саймон неожиданно ударил Дрейвена в подбородок. Разозлившись, он ответил ему. Удар был настолько силен, что Саймон упал и покатился вниз по лестнице.

Даже теперь, через столько лет, Дрейвен помнил все так четко, словно это произошло только что. Саймон, его маленький брат, который всегда значил для него больше, чем его собственная жизнь, попал под его ярость. Большую часть детства Дрейвен принимал на себя отцовские удары, адресованные Саймону.

Сколько раз он вставал на его защиту! Но в тот день именно он ударил Саймона. Даже если он проживет тысячу лет, и тогда не забудет, как падал брат, как он ударялся всем телом о лестницу, как лежал внизу со сломанной рукой и плакал от боли.

Нет, он, Дрейвен, сын своего отца, и если им овладевает ярость, то он бессилен против нее.

Если он смог ударить Саймона, то сможет ударить кого угодно.

– Достаточно ей посильнее разозлить меня.

– Дрейвен, ты и…

– Нет, брат. Ярость моя слишком сильна, если дать ей волю. У меня слишком много силы. Ты можешь с полной уверенностью сказать, что я никогда не причиню Эмили вреда? Сколько раз ты сам прятался от меня в те моменты, когда я выходил из себя!

Саймон отвел глаза, и это был его ответ на вопрос брата. Он хорошо знал необузданную натуру Дрейвена и потому боялся собственного брата в минуты его ярости.

Бросив еще один взгляд на Эмили, Дрейвен почувствовал щемящую тоску в сердце.

Но он никогда не захочет подвергнуть ее жизнь риску. Никогда.