Нежная подруга

Глава 15

В течение четырех дней Дрейвен то приходил в себя, то снова терял сознание. И всякий раз, приходя в сознание, он видел перед собой райское видение – светловолосый ангел сидел рядом с ним, заставляя его выпить воды или бульона. А когда он лежал, не в силах пошевелиться, ангел пел ему. А однажды он открыл гла-за и увидел, что в кресле у кровати спит Эмили, свернувшись калачиком. Грудь ее плавно вздымалась и опускалась.

В очаге горел огонь, отбрасывая отсветы на ее милое лицо. Под глазами у нее легли темные тени. Длинные светлые волосы свесились с кресла почти до пола. Дрейвен протянул руку и осторожно потрогал волосы. На ощупь они были мягкими, как тонкий шелк.

Значит, Эмили осталась. При мысли об этом Дрейвена охватили какие-то незнакомые ему доселе чувства. Значит, каждый раз, когда он приходил в себя, она была рядом с ним. Дрейвен даже вспомнил, как Саймон и Беатрикс просили ее уйти, но она решительно отказывалась.

Почему? Дрейвен не мог ответить. Никто и никогда не проявлял по отношению к нему такой заботы. Никто.

Рука соскользнула вниз. Эмили тут же проснулась и потерла глаза.

Дрейвен пошевелил рукой, и она это движение заметила.

– Вы очнулись, – с улыбкой произнесла Эмили и, встав с кресла, пересела к Дрейвену на кровать. – Жар спал, – проговорила она, коснувшись его лба.

– Как долго я пролежал без сознания?

– Две недели.

Дрейвен нахмурился:

– Целых две недели?

Эмили утвердительно кивнула.

Дрейвен попытался было подняться, но она остановила его, положив руки на грудь и осторожно опустив обратно на подушки.

– Сейчас полночь. Куда вы собрались?

– В уборную, – недовольно буркнул Дрейвен. – Пустите-ка меня.

Эмили покраснела и отвела руки.

– Позвольте мне помочь вам.

Дрейвен сел. Голова сильно кружилась. Он медленно опустил раненую ногу на каменный пол и закутался в меховое одеяло по пояс, чтобы скрыть свою наготу.

Эмили подставила свое плечо, и с ее помощью Дрейвен медленно встал с кровати.

Он сделал осторожный шаг и тут же почувствовал сильную боль в ноге.

– С вами все в порядке? – спросила Эмили.

– Да, а с вами? – проговорил Дрейвен сквозь стиснутые от боли зубы.

– Никогда я не чувствовала себя так хорошо, – отозвалась Эмили. Она тяжело дышала под тяжестью его тела.

Такая бравада вызвала у Дрейвена слабую улыбку.

Они постепенно преодолели расстояние до комнаты на другой стороне зала. Дрейвен оставил Эмили снаружи, а сам пошел облегчиться. Когда он открыл дверь спустя некоторое время, то увидел, что она все еще ждет его.

– Вам нужно лечь, – сердито произнес он, отметив про себя ее измученный вид.

Эмили небрежно махнула рукой и снова обхватила Дрейвена за пояс, подставив ему свое плечо.

– Вы не голодны? – спросила она.

Да, он был голоден, но его голод нельзя было утолить только пищей.

– Нет, – коротко ответил Дрейвен.

Они проделали обратный путь до кровати. Дрейвен наконец сел и осторожно занес ногу на постель.

Никогда в жизни за ним никто не ухаживал. И теперь ему странно было видеть, как Эмили суетится по комнате – то подает ему кубок с элем, то проверяет повязки, то подтыкает одеяло.

– Что такое? – спросила она, заметив, что Дрейвен помрачнел.

– Просто я удивлен, – тихо проговорил он. – Никак не думал, что вы столько сделаете для меня.

– Люди так поступают с теми, кто им дорог.

– А я вам дорог?

– Если я отвечу «да», вы мне поверите?

Дрейвен задумался. Можно ли поверить, что такой человек, как он, может быть дорог такой женщине, как Эмили? Или все это просто-напросто очередная женская уловка?

– Вы делаете это, надеясь заполучить меня в мужья?

– Нет, Дрейвен, – ответила Эмили. Голос у нее был тихий, и в нем слышался упрек. – Я делаю это для вас так же, как делала бы для друга, который мне небезразличен. Я сказала вам в тот день, когда вы привезли меня сюда, что не испытываю к вам враждебных чувств. Это так и есть.

Дрейвен почувствовал неловкость, заметив в ее глазах боль. Он напрасно обвинял ее в обмане и теперь сожалел о своих словах.

– В таком случае я должен извиниться перед вами. Простите меня – ведь я не знаю, как обращаться с другом. У меня никогда не было друзей.

– Вы прощены, – с улыбкой ответила Эмили, и у Дрейвена от радости перехватило дыхание.

Она поправила ему подушки и помогла лечь. Потом Дрейвен стал пить эль, а Эмили снова устроилась в своем кресле и, достав салфетку, принялась ее вышивать.

Дрейвена охватило странное чувство. Это были минуты такой близости, какая бывает между мужем и женой. А он думал, что ему никогда не придется пережить это. И сейчас он понял, что Эмили ему нравится.

Нет, он понял, что она нужна ему – нужна так, как ничто и никто не был нужен.

Он закрыл глаза. Он не должен так чувствовать. Он не должен стремиться к Эмили. Она никогда не будет принадлежать ему. Желать этого было бы неправильно.

Дрейвен допил эль, отставил кубок и постарался думать о чем-нибудь другом.

– Нашли ли мои люди тех, кто напал на нас?

Эмили покачала головой:

– Они погнались за двумя, но тем удалось сбежать.

Она натянула нитку и перекусила ее зубами.

– Саймон по-прежнему уверен, что это дело рук моего отца. А вы тоже так считаете?

– Нет. Я уже сказал, ваш отец может ненавидеть меня всей душой, но он никогда не стал бы подвергать опасности вашу жизнь.

По лицу Эмили Дрейвен понял, что эти слова ей приятны.

– А у вас есть какие-либо соображения относительно того, кто это мог быть? – спросила она, беря нитку другого цвета. Затем послюнила ее и продела в иголку.

Дрейвен отвел глаза от ее безукоризненно белых зубов и отогнал мысль о том, как эти белые зубы погружаются в его тело и нежно покусывают его.

– К несчастью, мой список врагов длинный и богатый. Это, должно быть, кто-то другой.

– Да, но это был человек, который очень хотел, чтобы вы обвинили во всем моего отца. – Эмили отложила работу в сторону. – Я думаю, что это тот же человек, который устраивал нападения на вашу деревню и на деревню моего отца.

– Эмили…

– Нет, выслушайте меня. Мой кузен рассказал мне, что в ту ночь, когда напали на деревню моего отца, он бился с кем-то, одетым в ваш сюрко, и ранил его. Он думал, что это вы.

Дрейвен нахмурился:

– Зачем кому-то понадобилось делать это?

– Не знаю. Но предполагаю, это человек, которому выгодно, чтобы вы оба умерли.

– Нет человека, который мог бы так поступить.

– Тогда у меня нет других идей.

– В это мне верится с трудом, я ведь вас знаю.

Эмили рассмеялась и откинулась на спинку кресла.

Несколько минут они молчали. Дрейвен наслаждался покоем, который охватил его от того, что она разделяет с ним одиночество.

– А вы знаете, сколько нужно рыцарей, чтобы погасить свечу? – спросила вдруг Эмили.

Дрейвен искоса посмотрел на нее:

– Ни одного. Это дело сквайров.

– Хороший ответ, но на самом деле нужен один рыцарь.

Дрейвен промолчал, а Эмили с раздражением спросила:

– Вас ничто не может развеселить?

– Может, – шепотом ответил Дрейвен. – Вы меня очень веселите.

По выражению, появившемуся на лице Эмили, Дрейвен понял, что она потрясена.

– Дрейвен, – тихо проговорила она и стала наклоняться к нему.

– Нет. – Дрейвен закрыл глаза и откинулся на подушку. – Не говорите больше ничего и не пытайтесь меня развлекать, потому что я слаб и не в состоянии вам противостоять.

– Отец говорит, что это самое подходящее время, чтобы добиться своего.

– Но это не очень-то любезно с вашей стороны.

Эмили села рядом и, прежде чем Дрейвен успел отодвинуться, прижалась к нему губами.

У нее был вкус райских восторгов и земных желаний. Ее горячие руки обнимали его, и он привлек ее к себе, ясно осознав, что его прикрывает только меховое одеяло и что она очень хочет, чтобы он овладел ею.

И это так просто…

И так трудно.

Эмили немного отодвинулась.

– Сегодня я позволю вам уклониться, – прошептала она Дрейвену в губы, а затем слегка прикусила их зубами. – Но завтра, когда силы вернутся к вам, я снова брошу вам вызов. И выиграю.

Дрейвен недоумевал, почему Эмили не развивает успех, чтобы добиться своего.

– Почему вы уходите, зная, что я не могу бороться с вами в таком состоянии?

– Потому что я не хочу, чтобы потом у вас было чем оправдаться. Я буду сражаться с вами честно.

Дрейвену очень хотелось попросить Эмили стать его женой, но он не мог это сделать. Существует клятва, данная королю, существует его необузданный нрав, и потом, отец Эмили презирает самую землю, по которой ступает лорд Дрейвен. И даже если Генрих позволит ему жениться на Эмили, Хью никогда этого не одобрит, а он, Дрейвен, не хочет вынуждать Эмили делать выбор между ним и отцом.

– Вам нужно поспать. – Дрейвен легко провел рукой по лицу Эмили. – У вас темные круги под глазами.

Эмили вернулась в свое кресло. – Не здесь! Идите лягте в постель. Вы заслужили, чтобы хорошо выспаться.

– А если вам что-нибудь понадобится?

– Будьте уверены, я крикну так, что меня услышат через все стены.

– В этом я не сомневаюсь, – усмехнулась Эмили.

– Тогда идите.

– Хорошо, лорд Дрейвен. Ваше желание для меня закон.

С грустью Дрейвен смотрел Эмили вслед. Ему хотелось вернуть ее. Хотелось, чтобы она была рядом. Но что толку? Он устало откинулся на подушки и тихо проговорил:

– Боже, умоляю тебя, пошли мне покой. Прошу тебя, вынь сердце из моей груди и убей его, пока не поздно. Я не хочу причинить ей вред, но ведь ты хорошо знаешь, на что я способен. Прошу тебя, ниспошли мне сил.

Дрейвен закрыл глаза и стиснул в кулаке мех одеяла. Он укрепит свое сердце. С этой минуты он не будет проводить время с Эмили. Он сделает так, чтобы она не подходила к нему. Никогда.

Эмили проснулась, когда уже миновал полдень. Она попыталась пройти к Дрейвену, но доступ для нее в его комнату был закрыт.

– Я не могу войти? Что это значит? – спросила она у Саймона.

– Так приказал Дрейвен. Я не могу ему перечить.

– Саймон, я думала, что вы мой союзник, – укоризненно проговорила Эмили.

– Это так, но мне также хочется сохранить свои зубы, а Дрейвен выразился весьма недвусмысленно насчет того, что он со мной сделает, если я позволю вам переступить порог его комнаты.

Эмили пришла в ярость. Значит, Дрейвен думает, что ей так легко помешать. Ну что ж, скоро он увидит, что это совсем не так!

– Хорошо, – сердито бросила она и, возвысив голос, сказала, обращаясь к двери: – Вы не вечно будете оставаться здесь. Рано или поздно вам придется выйти.

Ответа, как и следовало ожидать, не последовало. Ну и ладно. Все равно она его завоюет. Завоюет! Круто развернувшись, Эмили спустилась в нижний зал.

Проходил день за днем, а Эмили все ждала появления Дрейвена. Она уже готова была отказаться от своего замысла, как вдруг однажды утром увидела, как он спускается вниз по лестнице.

– Дрейвен! – радостно крикнула Эмили и бросилась к нему.

Дрейвен не обратил на нее никакого внимания. Разозлившись, Эмили встала перед ним, не давая пройти.

– Прочь с дороги, женщина. У меня нет времени на глупости.

– Женщина? – удивленно переспросила Эмили. – Что случилось с…

– Ничего не случилось. Идите вышивайте или займитесь чем-нибудь еще.

Эмили раскрыла рот от изумления.

Дрейвен окинул ее холодным взглядом:

– Делайте свое дело и не докучайте мне. У меня есть свои обязанности.

И с этими словами он обошел Эмили и направился к двери.

Эмили хотелось придушить его, и будь она немного повыше и покрепче, то и в самом деле попробовала бы это сделать.

– Прекрасно, – проговорила она. – Вот пойду и сделаю это.

Вернувшись в зал, она вызвала Дэниса. Ей нужно устроить в зале еще кое-что. Все говорили ей, что этого делать не следует, но ее охватило сильнейшее желание отомстить Дрейвену, и пусть он почувствует, как она негодует от его предательства.

Она-то думала, что они подружились. Очевидно, ошиблась. Ну и ладно, он ей вовсе не нужен. А если ему угодно быть таким упрямым, она отплатит ему тем же.

– Миледи, – умоляющим голосом проговорила Беатрикс, – не делайте этого! Велите убрать все это, пока его сиятельство не вернулся.

Эмили пропустила мимо ушей слова домоправительницы, как делала это всю вторую половину дня. Столяры закончили сооружать помост. Вбив последний гвоздь, они отошли, чтобы Эмили могла оценить работу.

Она провела рукой по дереву. Его следовало бы покрасить, но с этим можно подождать до утра. Удовлетворенная работой, она велела Дэиису заплатить столярам. Тот неохотно подчинился, тихонько бормоча:

– На вашем месте я бы все это разрушил, пока не вернулся лорд Дрейвен.

Но Эмили стояла на своем:

– Пока кто-нибудь не объяснит, почему я не должна этого делать, все так и останется.

Она вопрошающе посмотрела на Дэниса, тот покачал головой и уставился в пол. Беатрикс хотела что-то сказать, но промолчала.

– Что-нибудь еще требуется, миледи? – спросил главный столяр.

– Буду очень признательна, если вы велите своим помощникам поставить на него стол.

– Хорошо, миледи.

Эмили не волновало, что Дрейвен рассердится. Она даже надеялась, что так и будет. Потому что если он рассердится – значит, перестал игнорировать ее, и, как она сама выразилась, «лучше, чтобы на тебя сердились, чем вообще не обращали внимания».

Едва столяры успели поставить стол на середине помоста, как дверь донжона отворилась и все находившиеся в зале разом замолчали.

Эмили обернулась и увидела в дверях Дрейвена и Саймона.

Последний стал мгновенно бледным, как привидение. Дрейвен, напротив, побагровел. Он издал свирепый боевой клич и бросился в зал. Слуги и столяры пустились наутек. Эмили замерла на месте, вся похолодев от страха. Она никогда не видела Дрейвена в таком бешенстве. Он подбежал к камину и сорвал секиру, которая висела на стене.

Одним мощным ударом он расколол стол надвое. А Саймон, оказавшийся вдруг позади Эмили, потащил ее из зала, крикнув:

– Уходите отсюда!

– Но…

– Он не понимает, что делает. Уходите, пока он не изувечил вас!

Эмили сбросила с себя руку Саймона. Дрейвен продолжал крушить секирой стол и помост.

Что же это с ним такое, Господи? Почему стол вызывает у него такую ярость? Эмили не могла этого понять. Подбежав к Дрейвену, она едва успела присесть, и секира прошла у нее над головой.

– Дрейвен! – выкрикнула она и потянулась вперед.

Дрейвен обернулся и занес руку для удара. Эмили в ужасе замерла. Но удара не последовало.

Дрейвен, взглянув на лицо Эмили, тут же замер на месте. В следующее мгновение Эмили увидела перед собой не яростное лицо воина, а измученные глаза страдающего человека. Вид у Дрейвена был такой, словно какая-то темная сила терзала его изнутри.

Секира выскользнула у него из рук и с грохотом упала на пол. Дрейвен, словно очнувшись от страшного сна, посмотрел на изрубленный стол, потом окинул взглядом зал. Эмили заметила, что Саймон оставил их одних.

– Что это такое, Дрейвен?

Он снова устремил взгляд на стол:

– Моя мать… Ее убили… на столе в этом зале.

Эмили в ужасе прикрыла рот рукой. Что она наделала? И почему никто не сказал ей об этом? Неудивительно, что сегодня все вокруг вели себя так странно.

Дрейвен пнул ногой остатки стола. Он был натянут, как струна. Эмили шагнула к нему, а он закинул голову назади взревел:

– Ненавижу тебя, злобный мерзавец! Молю Бога, чтобы ты вечно горел в аду!

Эмили слушала его, и глаза ее были полны слез. Потом встала перед Дрейвеном и обхватила его лицо руками:

– Расскажите мне, что произошло.

Она видела страдание в его глазах.

– Мы сидели за трапезой, – хриплым голосом начал Дрейвен. – Моя мать перегнулась через стол и сказала мне что-то смешное, я рассмеялся.

Дрейвен не сводил с Эмили глаз, словно завороженный.

– Я рассмеялся, – повторил он, и его лицо болезненно исказилось.

Эмили почувствовала, как комната завертелась у нее перед глазами.

– Отец пришел в ярость, – продолжил Дрейвен. – Графы Рейвенсвуды никогда не смеются. Мы воины, а не жонглеры и не шуты. И он схватил мать за руку, решив наказать за мою оплошность. Я пытался его остановить, но он отбросил меня прочь ударом ноги. А потом швырнул мать на стол и начал душить. Я вытащил кинжал, чтобы помешать ему, и он повернулся ко мне и тоже вытащил кинжал. Мы боролись, и он сделал вот это. – Тут Дрейвен провел рукой по шраму на шее. – Когда я смог встать на ноги, было уже поздно. Мать лежала на столе мертвая.

– О Дрейвен! – прошептала потрясенная Эмили. Слезы текли по ее лицу. – Я очень сожалею.

Дрейвен вытер эти слезы.

– Я знал, что это станет моим проклятием.

– Каким проклятием?

– Наша ярость, – прошептал он. – Все леди, когда-либо жившие здесь, пали жертвой ярости своих мужей. Все они умерли от рук своих супругов.

Наконец-то Эмили поняла причину отчужденности Дрейвена! Поняла, почему он до сих пор не женился. И в этот миг она полюбила его еще сильнее.

– Но вы меня не ударили, – проговорила она, надеясь, что заставит Дрейвена понять, что он сумел обуздать свою ярость и что никогда не причинит ей вреда.

– Эмили, я…

– Нет, Дрейвен, выслушайте меня. Когда я схватила вас, вы были вне себя от ярости. Но вы меня не ударили. Вы остановились, как только увидели меня, и вы остановились, когда ваш рыцарь ударил вас в тот первый день моего приезда.

Слова Эмили постепенно проникали в сознание Дрейвена. Он растерянно заморгал. Он не ударил Эмили. Даже будучи ослеплен своей яростью, он узнал ее и остановился.

– Вы и ваш отец – не одно и то же, – прошептала Эмили.

И в первый раз за всю жизнь Дрейвен поверил в это.

– Я вас не ударил, – повторил он.

– Нет.

Дрейвен привлек Эмили к себе, крепко обнял и прижался щекой к ее макушке.

– Я не причинил вам вреда.

– Нет, но сейчас вы меня удушите.

Дрейвен торопливо обхватил лицо Эмили руками и посмотрел ей в глаза. В этих глазах было такое жаркое пламя любви. В этот момент Дрейвену показалось, что с души его свалилась огромная тяжесть. Он пришел в ярость, но смог себя остановить. Все эти годы он испытывал ужас при мысли о том, что может натворить из-за своего необузданного нрава, прав оказался Саймон.

Он и его отец – не одно и то же. Радость переполняла Дрейвена. И в этот миг он понял, что Эмили будет принадлежать ему. Теперь же. Не важно, что сделает с ним Генрих завтра, потому что он будет жить в этот момент. И будет любить. Даже если это будет стоить ему жизни. Он с радостью заплатит самую высокую цену, чтобы обладать Эмили. За нее он отдаст все.

Дрейвен привлек Эмили к себе и страстно поцеловал.

Она будет принадлежать ему.

От поцелуя у Эмили закружилась голова. Это был поцелуй всепоглощающей страсти. Поцелуй, от которого у нее перехватило дыхание. Она чувствовала Дрейвена всем телом. Застонав от удовольствия, он подхватил Эмили на руки и понес к лестнице.

– Дрейвен, ваша грудь. Ваша нога! – взмолилась Эмили.

– Не важно, – хрипло ответил он.

– Куда вы меня несете?

– Туда, куда хочу.

Эмили обдало жаром при этих словах, и по всему телу прошладрожь предвкушения. Наконец-то он будет принадлежать ей, она будет принадлежать ему!

Наверное, ей должно быть стыдно, она должна испугаться, но Эмили ощущала странное чувство правильности происходящего. Как будто им было на роду написано пережить эти мгновения, каковы бы ни были их последствия.

Дрейвен поднялся по лестнице, вошел в свою комнату и плотно захлопнул дверь. Медленно опустил Эмили на пол и задвинул засов на двери.

Ноги у Эмили дрожали.

– Я даю вам последнюю возможность уйти, пока это еще возможно, – проговорил Дрейвен, стягивая через голову свой сюрко. – Если вы останетесь, вы моя.

– Я ваша, – прошептала Эмили.

Дрейвен принялся торопливо расшнуровывать на ней платье, а Эмили стягивать с него рубашку. Теперь его твердая грудь с выпуклыми мускулами была доступна ее нетерпеливым рукам. И она дала волю всем страстным желаниям, которые испытывала к нему с того мгновения, когда впервые увидела его верхом на белом коне, такого властного, такого сильного, такого мужественного.

Сегодня она даст волю своим фантазиям и узнает в конце концов, что значит быть женщиной.

Эмили осторожно провела пальцем по заживающей ране у Дрейвена на плече, вспомнив, какой у него был безжизненный вид, когда он лежал, раненный, на лугу. Тогда она чуть было не потеряла его.

– Вы уверены, что можете это сделать? – спросила Эмили.

– В этот момент, леди, я могу даже взлететь, – ответил Дрейвен, и Эмили счастливо улыбнулась.

Дрейвен припал губами к ее шее. Волны наслаждения прокатились по телу Эмили, когда его губы прокладывали дорожку от шеи вниз. Она провела рукой вниз по спине Дрейвена, и он вздрогнул от удовольствия. Он никогда в жизни не чувствовал себя так свободно с женщиной. Он ощущал сейчас только это мгновение и только свою любовь. И ее теплое согласие. И он задрожал от силы этих ощущений и от того, что будет обладать этой женщиной.

– Вы прекрасны, – прошептал Дрейвен, глядя в затуманенные страстью глаза Эмили.

Она ответила ему пылким поцелуем. Ее смелость удивляла и восхищала Дрейвена. В мире для него сейчас никого не существовало, кроме Эмили. Кроме ее прикосновений, ее дыхания, ее жара. Она была вся его жизнь, и в этот миг Дрейвен прогнал из своей памяти все дурные воспоминания о прошлом. Он никогда больше не станет вспоминать свое прошлое. Эмили – его прошлое, его настоящее и его будущее. Она принадлежит ему.

Дрейвен снял с Эмили платье и устремил жадный взор на ее великолепное тело. Он еще ни разу не видел ее нагой. Она стыдливо пыталась прикрыться руками.

– Посмотри на меня, – велел Дрейвен. Эмили подняла глаза.

Дрейвен взял ее за руки и развел их в стороны.

– Я не хочу, чтобы ты пряталась от меня, Эмили. – Он взял в руку ее набухшую грудь. – Я слишком долго хотел увидеть тебя такой, а ты прячешься от меня теперь.

Эмили облизнула сухие губы.

– Насколько я помню, это вы убегали от меня, милорд.

– Дрейвен, – поправил он. – Я никогда не хотел, чтобы ты называла меня как-то иначе, и больше я не стану убегать от тебя, Эмили.

И он стал осторожно покусывать мочку ее уха, потом прижал к стене и продолжил ласкать обнаженное тело. Эмили инстинктивно выгнулась вперед. Дрейвен застонал и прижал возбужденную плоть к животу Эмили. Его стон отозвался во всем ее теле, и она ощутила его наслаждение так, как если бы оно было ее собственным.

Дрейвен наклонил голову, обхватил губами правую грудь Эмили и стал языком ласкать сосок до тех пор, пока он не превратился в маленький чувствительный бутон. Потом он осыпал поцелуями другую грудь.

– Дрейвен, – простонала Эмили, дивясь смеси желания и наслаждения, которое он вызвал в ней.

Он принялся руками ласкать все ее тело, опускаясь все ниже и ниже, пока вдруг не коснулся самой чувствительной точки внизу живота. Эмили вздрогнула от этого неожиданного прикосновения.

– Тише, – шепнул ей на ухо Дрейвен, – все хорошо, доверься мне.

И он принялся поглаживать ее в том месте, вызывая все больший восторг.

Вдруг он напрягся и с ругательством отпрянул от Эмили.

– Я сделала что-то не так? – спросила она встревоженно.

Он покачал головой:

– Я не могу ждать, Эмили, я слишком тебя хочу. Она не поняла его слов, но, опустив глаза, увидела, как он возбужден, и кровь бросилась ей в лицо. Дрейвен раздвинул ей ноги коленом и ворвался в нее.

Боль пронзила Эмили, и от неожиданности она ахнула.

– Ты солгал мне. Ты сказал, что это не больно. Дрейвен нежно поцеловал ее в щеку.

– Всему причина – твоя девственность. Обещаю, как только ты привыкнешь ко мне, боли не будет.

Эмили не знала, верить ли Дрейвену. Ей вдруг вспомнились слова Джоанны, предупреждавшей ее о боли.

Дрейвен прижал Эмили к стене и обвил ее ноги вокруг своей талии.

– Посмотри на меня, – велел он.

Эмили подчинилась.

– Если ты помучишься еще пару минут, обещаю, что, когда ты уйдешь отсюда, ты не будешь бояться.

– Не понимаю.

– Сейчас поймешь.

Дрейвен начал двигаться взад-вперед, а Эмили стиснула зубы, чтобы не закричать от боли.

– Расслабься, – тихо произнес Дрейвен, припав губами к ее шее. Ему не нравилось, что Эмили так напряжена. Но его слова словно еще больше огорчили ее.

Он выругал себя за то, что не знает, что нужно сделать, чтобы ей было приятнее, но он никогда еще не брал девственниц. Резким движением Дрейвен вышел из Эмили, подобрал ее платье с пола и сунул ей в руки. И тут только заметил слезы у нее на глазах.

– Ах, Эмили, – огорченно произнес Дрейвен, – я не хотел сделать тебе больно.

– Джоанна была права, – прошептала Эмили. – Это ужасно больно.

Дрейвен привлек ее к себе. Плоть его по-прежнему была охвачена желанием, ему даже хотелось кричать от того, что желание это осталось неудовлетворенным, но причинять боль Эмили… Он не настолько эгоистичен.

– Это не больно, – прошептал Дрейвен, целуя Эмили.

Она немного расслабилась, и Дрейвен облегченно вздохнул. Он поможет ей пройти через это.

Эмили не знала, что и думать, – Дрейвен снова прижался губами к ее шее и принялся языком совершать какие-то волшебные действия.

Это было так восхитительно, так чудесно! Но что будет, когда он снова войдет в нее? Подумав об этом, Эмили вся напряглась. Разве не должна пройти боль после того, как мужчина завершит свое дело?

Но прикосновение его губ замечательно. Если бы только оно не вело к другому.

Дрейвен провел языком по мочке уха, и, уронив платье на пол, Эмили застонала от наслаждения. Дрейвен взял ее на руки, отнес на кровать и лег рядом.

И хотя он не прикасался к ней, ома чувствовала исходящий от него жар. А потом произошла самая невероятная вещь на свете. Он посмотрел на нее и улыбнулся. Сердце у Эмили замерло.

– Ты никогда не боялась меня раньше. И клянусь всеми святыми, не будешь бояться и теперь. Теперь, когда я возьму тебя так, как мечтал все это время. Ты моя.

– Да, Дрейвен, я твоя.

Дрейвен смотрел на Эмили так, словно то были самые бесценные слова на свете. Тело его пылало, охваченное страстью, но теперь он заставил себя действовать осторожнее.

Он поцеловал Эмили глубоким поцелуем, погладил груди, потом проложил губами дорожку от щеки к уху. Эмили стонала от наслаждения.

– Вот так, да? – спросил Дрейвен.

– Да, – выдохнула Эмили.

Тогда он переместился ниже. Эмили закрыла глаза, когда он начал ласкать языком и осторожно покусывать ее бедро. Она принадлежит ему. Она отдала себя ему. Пусть даже ей будет больно – он значит для нее больше, чем неприятные ощущения. Она будет наслаждаться его наслаждением. И теперь, и всегда, Эмили запустила пальцы в волосы Дреивена, а он разместился у нее между ног.

– Дрейвен… – выдохнула Эмили.

– Ш-ш-ш, – успокоил ее он. – Обещаю, что больнее не будет.

Эмили напряглась, ожидая новой боли, но Дрейвен не вошел в нее, а стал ласкать языком. От этих ласк она закричала, ощутив острейшее наслаждение. Ей становилось все жарче и жарче, наслаждение становилось все сильнее и сильнее.

Подумать только – а она боялась боли!

Восторг был так велик, что Эмили думала: сейчас она вот-вот умрет, и именно в этот момент она испытала наивысшее наслаждение. Откинув голову назад, она закричала, и тело ее содрогнулось с невероятной силой.

И тогда Дрейвен одним резким движением вошел в нее. Эмили застонала, но на этот раз не от боли, а от страстного чувства облегчения.

– С тобой все в порядке? – спросил Дрейвен.

– Да, – с блаженной улыбкой ответила Эмили. Дрейвен закрыл глаза, чтобы острее чувствовать ее. Он был рад, что не причиняет Эмили боли. Ее стоны подстегивали его, а когда она тоже начала двигать бедрами, почувствовал, что находится на вершине блаженства. И когда настал момент его облегчения, ему показалось, что душа покидает его.

Эмили улыбнулась, почувствовав, как Дрейвен содрогнулся и обмяк. Она наслаждалась, ощущая тяжесть его тела на себе. Ах, если бы он никогда не уходил от нее!

Дрейвен так долго лежал неподвижно, что Эмили подумала, не уснул ли он.

Дрейвен провел рукой по ее золотистым прядям, разметавшимся по подушке. Он чувствовал, как вздымается и опускается ее грудь.

Будь его воля, он заставил бы это мгновение длиться вечно.

Но рано или поздно им придется покинуть эту комнату, и тогда…

Дрейвен тяжко вздохнул.

– Я умру из-за этого, – шепотом произнес он, не замечая того, что говорит вслух. Но тут Эмили пошевелилась.

– Ты преувеличиваешь.

Нет, он не преувеличивал. Он хорошо знал Генриха. Никого и ничто король не ставил выше закона. Генрих боролся за мир в своем королевстве, а после того, что совершил Дрейвен, отец Эмили не успокоится до тех пор, пока не увидит его мертвым.

Эмили посмотрела на Дрейвена:

– Если ты женишься на мне…

– Как я могу жениться? Какой священник осмелится обвенчать нас без разрешения твоего отца?

– Люди каждый день венчаются тайно.

– И эти браки без согласия опекуна быстро аннулируются. Не говоря уже о моей клятве Генриху. Король не простит предательства.

– Это не всегда так, – возразила Эмили. – Мой отец отрекся от клятвы, данной Генриху, но земли свои сохранил.

– Твой отец сохранил свои земли только потому, что твой дед сражался вместе с Генрихом и умер от раны, которую получил, прикрывая его со спины. Умирая, он попросил Генриха поклясться в том, что он простит твоего отца и не оставит его бездомным.

– Я этого не знала, – прошептала Эмили. – Откуда ты это знаешь? – недоверчиво спросила она.

– Я там был.

– Но ты тоже спас королю жизнь. Неужели он тебя не простит?

Дрейвен задумался. Генрих воспримет нарушение клятвы как проявление неуважения лично к нему.

Нет, у него, Дрейвена, нет никаких надежд на будущее.

Но Дрейвену не хотелось огорчать Эмили, и поэтому он спокойно проговорил:

– Возможно, и простит.

– Я ведь состою под опекой короля, да? – спросила Эмили, слегка приподнявшись и посмотрев на Дрейвена.

– Да.

– Значит, он как мой опекун может распоряжаться моей рукой?

– Да.

– Тогда у отца не будет другого выбора, как только дать согласие на наш брак. – Эмили улыбнулась и положила голову Дрейвену на грудь. – Все будет хорошо. Вот увидишь. Король простит тебя, а отец постепенно привыкнет к нашему союзу.

Дрейвен погладил Эмили по голове. Она ведь не знает того, что сказал ему Генрих на прощание.

«Лишишь ее девственности, Дрейвен, и мы велим тебя повесить, утопить и четвертовать. Ты представитель нашей чести. Запятнаешь ее – и будешь отвечать за последствия».

Дрейвен не тешил себя надеждой, что Генрих простит его. Он был уверен, что этого не произойдет. Был уверен с того момента, как поднял Эмили на руки и понес в свою комнату. Но это не имело для него значения. Он хотел ее – и он ее взял.

Но это удовольствие дорого ему обойдется.