Нежное прикосновение

Глава 22

Беар с женой покинули ферму последними. Ночь была на исходе, до рассвета осталось рукой подать. Даймонд едва хватило сил забраться в седло. И все же, поднявшись на холм, она натянула поводья, чтобы оглядеть сверху обуглившийся и еще дымивший остов фермы.

Этот запах горящего дерева будет преследовать ее до конца жизни…

Так же как вина, которую она испытывала оттого, что уговорила Данверсов арендовать мужу земельный участок.

— Поехали! — сказал Беар. — Мы сделали все, что могли. Даймонд повернула лошадь и устремилась следом за мужем.

Какое-то время они ехали молча, от усталости забыв о своих распрях. Она едва сознавала, что Беар ведет ее вниз, в неглубокий овраг, края которого поросли кустарником, окружающим горстку деревьев. Беар остановился на опушке и спешился. Жена тупо смотрела, как он привязывает свою лошадь и возвращается, чтобы помочь ей вылезти из седла.

Она взглянула на его закопченное лицо, в подсвеченные ночью глаза… такие любимые… такие родные… и все чувства, что копились где-то внутри, прорвались наружу.

— Ох, Беар… — По лицу Даймонд текли слезы. Он бережно снял ее с лошади и заключил в свои пылкие объятия. — Это я во всем виновата. Если бы я не пришла к ним… не уговорила подписать договор об аренде… если бы я не поехала за тобой в город и не сказала Бичеру…

— Ты здесь ни при чем, Даймонд. — Он погладил ее по голове.

Она прильнула к нему, зарывшись лицом в его пропахшую дымом рубашку.

— Я была слишком уверена в своей правоте! Мне надо было послушать тебя… — Слезы стояли в горле, мешая говорить.

Когда рыдания Даймонд смолкли, он отстранил ее от себя на расстояние вытянутых рук и улыбнулся. Глаза его странно блестели в лунном свете.

— Ты не виновата, Даймонд. Как ты не поймешь? Это все Бичер. Подлый, трусливый и непредсказуемый. Он уже подложил мне свинью и не должен был трогать Данверсов. Спор шел между ним и мной. Но Бичер решил, что, взорвав их ферму, он…

— Ударит по тебе, — сказала Даймонд, всхлипывая и вытирая мокрые щеки. Она подняла глаза и увидела в его взгляде страдание. — И почему я тебя не послушала? Я видела только одно: твою гордость и то, что ты не даешь мне участвовать в твоей жизни. Вот я и подумала: если я помогу тебе… ты увидишь, что я…

— Что я увижу? Что ты отличный железнодорожник? — Он печально покачал головой и погладил ее по щеке. — Если бы я поговорил с тобой, без крика, не топая ногами, как идиот, то ты бы, наверное, меня послушала. — Он скривился, как от боли. — Мне не надо было выяснять отношения с Бичером. Не надо было вызывать его на поединок и оскорблять перед его наемными бандитами. Я должен был послушать тебя…

Беар отпустил ее и отвернулся. Плечи его устало ссутулились. Он тяжело зашагал вниз по склону к ручью, текущему по каменистому дну оврага.

Даймонд пошла за ним. Он так же, как и она, принимал несчастье с Данверсами близко к сердцу и чувствовал себя виноватым. Опустившись на колени возле ручья, Беар начал передвигать камни, сооружая маленькую запруду. Даймонд поняла: он готовит им место для купания. Такое обычное действие при таких необычных обстоятельствах! В глубине души она поразилась: даже будучи усталым и расстроенным, Беар занялся тем, что у него получалось лучшего всего, — взял на себя заботу о других, стал налаживать и совершенствовать.

Именно это он и стремился делать всегда — строил железную дорогу, обустраивался сам и обустраивал других на враждебной, суровой земле.

— Беар? — Она прошла по траве к берегу ручья и села рядом с ним коленями на камни. Он застыл от ее прикосновения и отвернулся. Но Даймонд не обиделась — она видела, как он страдает. А замкнутость и мужская решительность служили лишь щитом.

— Беар, — повторила она и взяла его за руку, — ты тоже не виноват. Ты сделал все, что мог. Ты начал строить железную дорогу и трудился изо всех сил — вопреки всем обстоятельствам.

— Да, я трудился. И труды мои пропали даром, — прохрипел он.

— Неправда!

— Правда! — Он обернулся к ней. Глаза его сверкали, а на испачканных сажей щеках блестели влажные полоски. — Я топал ногами, кричал, бушевал… Я вел себя как тиран. Если бы я мог, то проложил бы эту колею своими собственными руками! Я никому не разрешал мне помогать — даже Холту, а ведь он три года был моим партнером! Послушай я его, и мы бы уже давно получили ссуду, построили железную дорогу и с прошлого лета пустили по ней поезда. Но все решения принимал я сам. Мне надо было лично проверить каждую закорючку подписи, каждый болт, каждый кусок рельсов. — Теперь, когда на него снизошло осмысление происходящего, он уже не мог удержать это в себе. — Я строил не железную дорогу, милая, я строил монумент собственному самолюбию!

Не желая видеть то отвращение, которое неминуемо будет написано на лице жены, Беар вскочил и побрел назад, к лошадям. Даймонд поднялась, догнала его и остановила, встав у него на пути.

— Ты прав… ты был самолюбивым, независимым и чертовски упрямым. Ну и что? Это ни для кого не новость, Беар Макквайд, тем более для меня. Да, у» Монтана сентрал энд маунтин» было чертовски много неприятностей. Но ты не виноват ни в одной из них, не говоря уж про случай с Данверсами. Только что ты сказал мне, что все дело в Бичере, и это действительно так. Он хотел остановить тебя, помешать тебе строить твою мечту. Ты имел все основания бороться за эту мечту, и бороться любыми средствами. Я ошибалась, Беар. Бывают моменты, когда ты должен защищать себя и свое дело. Даже с помощью силы. Даже вопреки женщине, которая любит тебя всем сердцем, но лезет куда не следует!

Даймонд поняла, что кричит на мужа и трясет его за руки. Зажмурившись, она отпустила Беара.

Ее слова поразили его. Как она может стоять здесь, смотреть на него такими любящими глазами, несмотря ни на что?

Как она может его любить, когда он столько раз ее обманывал, подводил и разочаровывал? Его железная дорога лежала в руинах, ив таких же руинах лежала их совместная жизнь. Но она была здесь, рядом и признавалась в любви…

— Кто сказал, что тебе не следует лезть в мои дела? — спросил он, сжав кулаки.

— Ты. — Она подняла глаза.

— И ты меня послушала?

— Ты что, забыл? Я же «добрая душа»и всем верю. — Он смотрел на лицо жены, сияющее под слоем копоти и грязи, на полосы, оставленные слезами на ее щеках, и в душе его росла боль. Она его любит! И не важно, достроит ли он свою проклятую железную дорогу, докажет ли ей, что чего-то стоит. Она любит его таким, какой он есть, — гордым и упрямым, самолюбивым и властным…

— Но я же просто болван. Ты не должна была меня слушать.

— Ты кричишь. Не слушать тебя невозможно. — Напряженные губы расплылись в слабой и дразнящей улыбке. — Как невозможно тебя не любить. Я пробовала, поверь.

Он почувствовал неожиданное и совсем незаслуженное тепло, возникшее в опустошенной душе. О Господи, только бы не опоздать!

— Впусти меня в свою мечту, Беар, — прошептала она еле слышно. — Впусти в нее всех нас. Мечта, которая вмещает только одного человека, не заслуживает долгого внимания. В мечте должно быть место для многих людей… особенно для тех, кто тебя любит.

Она стояла в лунном свете, и глаза ее сияли. Она предлагала ему всю себя — свою надежду, свою веру и свою душу. Она любила его и готова была принять его мечту, сделав все возможное для ее воплощения в жизнь. Так же, как Холт. Так же, как все рабочие в его бригадах. Так же, как Данверсы. Эти люди были частью начатого им дела. И пока он этого не поймет и не позволит им стать полноправными партнерами, его драгоценная мечта никогда не станет явью.

— Ты впустишь меня, Беар? — ласково спросила Даймонд, вглядываясь в его лицо.

— Ты всегда была в моем сердце, Даймонд. Ты моя душа. Ты нужна мне в мечтах и в реальности — и будешь нужна до последнего дня моей жизни.

Он заключил ее в крепкие объятия, изливая свою радость в поцелуях; касаясь губами ее губ, лица, волос. Она прижалась к нему, купаясь в блаженном море его поцелуев — глубоких и нежных, коротких и долгих. Он целовал ее в нос, в веки, в пропахшие дымом волосы, в мочки ушей, в щеки.

Она отвечала ему со всей той страстностью, что долго копилась в ее душе, дожидаясь, когда он позволит ей стать частью его жизни. Она гладила его по спине и плечам, зарывалась пальцами в волосах, баюкала в ладонях заросшее щетиной лицо…

Они оба едва дышали, ослабев от желания и усталости. Головы кружились от недосыпания, но сердца ликовали от избытка радости.

— Пошли! — сказал Беар, усмехнувшись. — Смоем с себя копоть и соль.

Он понес жену по камням к маленькому бассейну, который сам построил.

— Как жаль… я только вошла во вкус! — сказала она со смехом.

— Продолжим после купания…

Они разделись и шагнули в маленький водоем, отдавшись во власть холодной воды и теплых ласкающих рук, потом вытерлись остатками ее нижней юбки и обнялись, дрожа от ночной прохлады.

Беар соорудил постель из травы, положил сверху сбою попону и увлек Даймонд в кокон пропахшей дымом одежды и горячих поцелуев.

Их тела слились друг с другом в жадном ритме и растворились в упоении нежности. Казалось, они занимаются любовью впервые. Прохладная черная ночь, которая уже готовилась уступить место новому дню, усиливала все ощущения и реакции, придавая глубокий смысл каждому прикосновению.

Забрезжил рассвет, окутав их серой дымкой, которая вскоре сделалась голубой, затем розовой и наконец пурпурной. Они взмыли к вершинам блаженства, и над горизонтом выплыло солнце. А когда первые утренние лучи скользнули в овраг, осыпав их золотой пылью, они оба крепко спали.

Четверо всадников ехали молча неподалеку от того места, где спали Беар и Даймонд. Позади них на длинной веревке плелась вьючная лошадь, груженная двумя деревянными ящиками. Сбоку на ящиках было выведено жирными черными буквами: «Динамит».

На окраине Грейт-Фолса, на крутом холме, смотревшем на город, стояла группа мужчин. Объехав населенный район стороной, всадники направились к ним. Один из мужчин на холме спешился и теперь стоял, упершись кулаками в бедра, подобно мрачному колоссу.

— Ну что? — резко спросил Лайонел Бичер, посмотрев на вьючную лошадь, потом на первого всадника.

— Порядок, — ответил тот. — Мы сделали, как ты сказал. Там никого не было… Все ушли тушить пожар.

— А этот земляной червь Данверс?

Первый всадник нагнулся к луке своего седла и усмехнулся, обнажив желтоватые зубы.

— Его будут собирать по кусочкам в Вайоминге. Бригада Макквайда бросилась на ферму, но там им нечего делать. Разве что хоронить.

Бичер улыбнулся и вернулся к лошади, на которой поперек седла лежал человек, завернутый в одеяло. Он в последний раз затянулся своей сигарой и затушил ее о стоптанный жокейский сапожок, торчавший из-под одеяла. Довольно осклабившись, Бичер обошел лошадь и откинул одеяло. Под ним оказалась спутанная копна рыжевато-русых волос, такого же цвета, как у Даймонд Макквайд.

— Что, неудобно, мой мальчик? — спросил он, нащупав под волосами лицо своего пленника и приподняв его подбородок. — Мы постараемся устроить тебя получше, как только приедем в… о-о-оу! — Он отпрянул назад, потрясая кистью, перехватил ее другой рукой, потом согнулся пополам и запрыгал на месте. — Он меня укусил! Черт возьми, этот маленький ублюдок меня укусил! — Бичер схватил Робби Вингейта за волосы и рванул его голову кверху. — Ты, дерьмо вонючее! Думаешь, это сойдет тебе с рук?

Тут Бичер заметил неприязненные взгляды своих парней и бросил голову мальчика, как будто она пачкала ему пальцы.

— Поехали! — рявкнул он. — Хочу успеть к началу веселья.

В начале дня Беара и Даймонд разбудил свисток возвращающегося поезда. К полудню они добрались до главного лагеря, держась за руки и ведя в поводу лошадей. У них был такой вид, будто они только что навели порядок во всем мире.

Рабочие стояли в очереди за обедом с пустыми тарелками в руках.

— Парни устали после вчерашней ночи, и мы не стали начинать работу с самого утра, — объяснил Беару один из бригадиров.

— Конечно. — Беар кивнул мужчинам в очереди и натянуто улыбнулся. — Начнете после обеда. Сперва надо подкрепиться. — Он почувствовал на себе их вопросительные взгляды и сделал глубокий вздох. — Вчера ночью вы сделали большое дело — потушили пожары в прерии и на ферме. Я хочу, чтобы вы знали… семья Данверса выражает вам благодарность. И я тоже.

Рабочие настороженно реагировали на улучшение настроения своего хозяина. Даймонд, которая следила за происходящим с платформы своего вагона, чувствовала, как к сердцу ее приливает тепло. Она пошла в вагон, чтобы вымыть голову и переодеться. Поэтому ее не было, когда спустя пару минут Холт и Беар привели из товарного вагона пленников — Кэррика и Сайкса.

— К счастью для вас, ваш маленький «сюрприз» не удался, — сказал Беар, когда их погрузили в фургон. — Все родные Данверса живы, и только поэтому вы не пойдете на виселицу.

Кэррик поднял голову и бросил на Беара злобный взгляд.

— Да? Ну что ж, это еще не все. У Бичера в рукаве припасен козырной туз.

Беар покосился на Холта. Что это — реальная угроза или попытка взять на испуг?

— Прибереги это для шерифа, Кэррик, — сказал Холт, выходя из повозки.

Он поднял задний борт и закрепил его:

— Мы не пойдем в тюрьму, — с вызовом бросил Сайке. — Если вы нас не отпустите, то больше никогда не увидите вашего проныру-мальчишку.

Беар застыл.

— Ты о чем?

— О мальчике, родственнике твоей жены. — Серое лицо Кэррика скривилось в усмешке. — Бичер его похитил.

— Неправда! — рявкнул Холт и рывком распахнул задний борт повозки, собираясь наброситься на бандитов. Но Беар оттащил его к своему вагону.

Даймонд вышла из спального купе, свежая после мытья, и уверенно заявила, что Робби у Силки. Но мальчика в вагоне-кухне не оказалось. Силки сказала, что не видела Робби со вчерашнего дня. Беар и Холт обыскали лагерь и поговорили с рабочими. Никто не видел мальчика с момента начала пожара в прерии.

— Говори, черт бы тебя побрал! — взревел Холт, опять ворвавшись в фургон и так сильно встряхнув Сайкса, что тот чуть было не лишился дара речи. — Что задумал Бичер?

Бандиты упорно молчали. Беар велел Холту сесть в фургон, и вместе они поехали по прерии, увозя парней из лагеря.

Через четверть часа фургон остановился возле каменистого утеса. Беар спрыгнул с повозки и обошел возвышенность, как будто что-то искал.

Вернувшись, он бросил:

— Годится.

Вдвоем с Холтом они вытащили пленников из фургона и поволокли их по траве через заросли кустарника к основанию утеса.

Кэррик и Сайке задыхались от пыли, извергая проклятия вперемешку с мольбами.

— Вы не хотите в тюрьму, — сказал Беар, — вот я и решил пойти вам навстречу. Видите этих муравьев? — он поддел землю носком сапога, и бандиты увидели рыжих муравьев, снующих во все стороны. — Им не часто выпадает случай полакомиться годовым запасом свежего мяса. — Он свирепо усмехнулся и посмотрел на Холта. — Жаль, что здесь нет Робби. Ему бы это понравилось.

…Возвращаясь обратно, друзья уже знали, что Бичер выиграл в покер маленькое ранчо к северу от Грейт-Фолса и скорее всего увез мальчика туда. Слух о том, что Робби кто-то похитил, быстро распространился по лагерю. Беару не пришлось просить рабочих поехать на поиски. Они вызвались сами… целой бригадой.

— Робби — храбрый маленький постреленок, — серьезно заявил бригадир.

Даймонд услышала эти слова, и к горлу подкатил ком. Ее Робби, озорной, непослушный, любопытный и пронырливый, снискал симпатии даже этих суровых мужчин.

Беар отобрал рабочих, которые должны были сопровождать его с Холтом, и выдал им винтовки. Неожиданно лагерь потряс второй взрыв. Вагоны поезда раскачивались, окна дрожали так, что трескались стекла, в вагоне-кухне билась посуда и переворачивались кастрюли, палатки падали на землю. Люди спотыкались и шатались, пытаясь удержаться на ногах.

Когда все улеглось, Беар бросился к Даймонд — проверить, как она. Вдвоем они подбежали к Холту, а потом все, кто был в лагере, повернули головы к юго-востоку. Там в воздух поднималось огромное облако пыли.

— Первый лагерь, — сказал Беар. — Этот негодяй взорвал первый лагерь!

— Если бы только лагерь, — мрачно изрек Холт. — Он, видимо, взорвал половину всей территории!

Макквайд какое-то время смотрел в сторону лагеря, потом перевел взгляд на Грейт-Фолс — туда, где томился похищенный Робби. Бичер бил наверняка — разрушил все сразу. Даймонд смотрела на окаменевшее лицо мужа. Глаза ее наполнились слезами.

Рабочие собрали всех лошадей и все винтовки в лагере. Если они отправятся прямо сейчас, то к сумеркам доберутся до ранчо Бичера. Даймонд побрела к спальному вагону.

Когда туда вошел Беар, жена надевала шляпу и кожаный жилет. Он сурово нахмурился.

— Ты куда это собралась?

— Туда же, куда и ты, — заявила она, и глаза ее вновь превратились в голубые молнии. — Там мой кузен… мой родственник и подопечный. Я помогу тебе вырвать стеку: Бичера, даже ценой собственной жизни.

— Послушай, Даймонд…

— Послушай, Беар, — перебила она, обратив на него свой сверкающий взгляд.

Беар вздохнул.

— Ладно.

Она молча повернулась, вышла за дверь, спустилась по лесенке и направилась в центр лагеря. Когда он ее догнал, Даймонд уже сидела на лошади и ждала его вместе с остальными.

— Какой у нас план? — спросила она, и тридцать решительных лиц повернулись в ее сторону.

— Гадкий маленький таракан! — процедил Бичер сквозь зубы, прижимая безупречно чистый носовой платок к внешнему уголку своего глаза и осматривая оставшееся на нем алое пятно. — Мне надо начать убивать его прямо сейчас. Очень медленно и мучительно. — Он захлопнул дверь спальни и сунул масляную лампу в руки парня, стоявшего ближе всех. — Проследите за ним, — приказал он. — Если он хотя бы дернется, отрежьте ему что-нибудь: палец, ухо… ногу.

Когда Бичер вошел в прихожую сельского дома, парадная дверь отворилась и в ней появилась голова бандита.

— Едет какая-то всадница, — объявил он.

Бичер взглянул в тусклое зеркало, висевшее в углу над умывальником, и одновременно мысленно пробежал глазами список возможных посетителей.

Но кого он никак не ожидал увидеть, так это Даймонд Макквайд. Она сидела на гнедом мерине, распущенные волосы волнами струились по плечам, отливая золотом в свете факелов.

— Так-так, — сказал он, выходя на старое деревянное крыльцо и держа руки в карманах жилета. — Неужели к нам пожаловала сама миссис Макквайд? С чего вдруг такая честь?

— Я хочу обратиться к вашему разуму и здравому смыслу, сэр, — спокойно произнесла девушка, оглядывая низкие деревянные постройки, составлявшие основу ранчо. — Мне кажется, пора прекратить жестокость и кровопролитие. Я пришла договориться о перемирии.

— Положение и впрямь критическое, — заявил Бичер, осматривая дорогу за ее спиной и горизонт, — если великий Беар Макквайд посылает жену вести переговоры вместо него!

— Мой муж не знает о моем визите к вам, сэр, — она вздернула подбородок, — иначе он застрелил бы нас обоих.

— Значит, он еще глупей, чем я думал, если поставил свою ненависть ко мне выше уважения к вам. — Он шагнул с крыльца, разглядывая девушку. — Неужели вы будете договариваться за него?

— Нет, я буду договариваться сама за себя, мистер Бичер. Я женщина очень состоятельная и хочу, чтобы вы вернули мне моего кузена — в целости и сохранности. Я хорошо вас отблагодарю. — Она окинула взглядом старые надворные постройки. — Где он?

— В надежном месте. — Бичер зловеще усмехнулся. — Я могу задать вам тот же вопрос. Где Макквайд?

— Как обычно, занимается собственными делами. Когда Робби пропал, он поехал в свой первый строительный лагерь осматривать разрушения, причиненные загадочным взрывом. Поэтому мне пришлось самой заняться поиском мальчика.

Бичер улыбнулся.

— Не слишком любезно с его стороны.

— Признаюсь, он несколько разочаровал меня в этом вопросе, — ответила Даймонд, изо всех сил сдерживая гнев.

— И в других вопросах тоже, насколько я могу судить. — Улыбка Бичера стала шире. — Не желаете пройти в дом? Я покажу вам, что значит настоящее западное гостеприимство.

Пока Даймонд отвлекала внимание Бичера, по залитому луной заднему дворику крались темные фигуры, перебегая из тени в тень. Беару и Холту понадобилось время, чтобы обойти дом, амбар и барак и преодолеть открытое пространство за постройками. Бичер явно их ждал: он выставил своих людей на крыше каждого здания.

Они не знали ни плана ранчо, ни числа наемников Бичера, поэтому единственное, что им оставалось, — это двигаться как можно тише. Беар не сомневался в способности Даймонд удерживать внимание мужчин, но поверит ли Бичер в рассказ о том, что Макквайд не захотел помочь жене спасти ребенка и предпочел уехать в разрушенный лагерь? Удастся ли ей надолго отвлечь бандита?

Пока все было спокойно, мужчины медленно, но верно пробирались вперед — от ограды кораля к сараю, потом к коровнику. Подавая сигналы руками, Беар послал двоих парней проверить амбар и еще двоих — к сараям, а сам вместе с Холтом направился к задней части дома. Там они столкнулись с первым охранником. Он сидел, привалившись спинкой стула к стене, его шляпа была низко надвинута на глаза, а винтовка лежала на коленях. Вскоре появился второй часовой — на крыше. В отличие от первого он не спал и был начеку — расхаживал взад-вперед, оглядывая лунный ландшафт. Однако внимание его было приковано к разговору Даймонд и Бичера, и только поэтому он их не заметил.

— Умница, продолжай его отвлекать, — пробормотал Беар.

Часовой скользнул взглядом по заднему двору и пошел досматривать, чем закончится разговор у парадного крыльца.

Беар и Холт ждали сигнала от парней, проверявших амбар и сараи. Вскоре сигнал пришел: Робби нигде нет. Значит, скорее всего Бичер держит его в доме. Они метнулись через освещенный лунным светом двор и притаились за углом. Полностью застать врасплох еще одного часового не представлялось возможным. Как бы они ни были осторожны, у него будет время. поднять шум или подать сигнал тревоги. Оставалось одно: быстро напасть, проникнуть в дом и надеяться, что парни, стоявшие в конном дозоре за надворными зданиями, прикроют их отступление.

Сделав глубокий вдох и моля Бога, чтобы Даймонд не вытворила какую-нибудь глупость, Беар выглянул из-за угла, кивнул Холту и пошел в наступление.

Они бросились на охранника с двух сторон. Тот только в последний момент услышал звук шагов, поднялся со стула… и туг же упал, получив удар в затылок прикладом винтовки Холта. Вдвоем они подхватили его и опять усадили на стул, надвинув шляпу ему на глаза и положив винтовку на колени.

Подошел часовой, привлеченный легким шумом. С виду все было как обычно. Ему не хотелось тревожить Бичера, Докладывая, что его наемники спят на дежурстве, поэтому он тихо окликнул товарища, желая убедиться, что с ним ничего не случилось:

— Лефти… проснись! Все в порядке?

Когда часовой насторожился, Беар и Холт были уже в Доме и, пробираясь по темному коридору, заглядывали во все двери.

Они нашли Робби — мальчик был привязан к старой железной кровати в темной затхлой комнатушке. Беар приложил палец к губам, потом разрезал тряпки и веревки, которыми были связаны ноги и руки мальчика. Казалось, удача им улыбалась… но тут Холт импульсивно вынул кляп изо рта Робби.

— Я знал, что вы придете! — выпалил мальчик. Секунду спустя в комнату влетели бандиты Бичера, на ходу выхватывая револьверы. Беар едва успел стащить Робби с кровати и спрятать его за своей спиной. Потом он выхватил из кобуры револьвер, и тишину разорвал треск выстрела.

С этого момента все закрутилось с невероятной скоростью.

Бичер выплюнул ругательство и отступил. Из барака высыпало полдюжины бандитов. Они размахивали винтовками и пытались понять, что происходит. Люди из бригады Беара и Холта, стоявшие на ближайшем холме, прискакали во двор и открыли огонь по часовым, дежурившим на крыше.

Когда прозвучал первый выстрел, Бичер набросился на Даймонд.

— Сучка, предательница!

После недолгой борьбы он стащил ее с седла, обхватил рукой за шею и силой поволок в дом. Неожиданно в дверях показались Беар, Холт и Робби. Бичер зарычал от ярости и подтолкнул женщину вперед, загородившись ею от выстрелов. Потом он выхватил свой револьвер из кобуры и крепко прижал дуло ей к ребрам.

— Так-так, Макквайд. — Бичер мрачно усмехнулся. — Довольно хитрый ход. Это все, конечно, придумала твоя жена?

— Кажется… это наш совместный план, — ответил Беар, вскидывая револьвер.

— Очень жаль. — Бичер с силой рванул Даймонд, но она не издала ни звука. — Я мог бы с ней поразвлечься, а теперь остается только одно — всадить в нее пулю. — Он отступил к окну, увлекая женщину за собой, выглянул во двор и увидел, что Беар и Холт пришли не одни.

— Да, я привел своих друзей, — заявил Беар, выходя вперед и не спуская глаз с лица Бичера.

— Ты полон сюрпризов, Макквайд. А я и не знал, что у тебя есть друзья. — Сделавшись вдруг суровым, Бичер взглянул на дверь. — Если ты сделаешь еще шаг в мою сторону, то не досчитаешься кого-нибудь из своих приятелей или родственников.

— Отпусти ее, Бичер. — Беар продолжал медленно продвигаться к бандиту.

— Я не самоубийца, — мрачно усмехнулся Бичер, отходя к открытой двери и мысленно прикидывая расстояние до лошади Даймонд, которая осталась во дворе. — К тому же мне приятно щупать твою жену. Сразу видно — высший сорт!

— Труса тоже видно сразу… — процедила Даймонд сквозь зубы. В следующую секунду он с силой сдавил ей горло, заставив молчать.

Холт осторожно достал револьвер и начал подбираться к Бичеру справа. Между тем Робби, которому хотелось получше рассмотреть происходящее, потихоньку выбрался из-за спины Беара и оказался за спиной у бандита.

— Укуси его, Даймонд! — крикнул мальчик. — Он этого не любит.

— Маленький кровожадный дикарь! — рявкнул Бичер, подступая к двери и оглядываясь.

Робби завопил что есть силы и кинулся к Даймонд. От неожиданности Бичер ослабил хватку. Женщина метнулась к Робби, и они разом упали на пол — как раз в тот момент, когда Бичер нажал на курок.

У Беара не было времени на размышления. Он выстрелил — один раз, два, три. Бичер дернулся и, выронив револьвер, шатаясь, побрел к двери. Он доковылял до края крыльца и там свалился. Повисла гнетущая тишина — ни шороха, ни вздоха. Комнату наполнил едкий запах пороха.

Беар бросился к жене:

— Как ты?

— Кажется, все хорошо. — Даймонд с трудом поднялась с пола, только сейчас осознав, что была на волосок от смерти. Она лихорадочно ощупала Беара, потом Робби. — Вам больно? Он вас ударил?

— У нас все в порядке, — сказал Беар и крепче прижал ее к себе. А поскольку Даймонд держала Робби, то они вдвоем оказались в его надежных объятиях.

Наконец Беар слегка ослабил руки и повернулся к Холту. Тот стоял с улыбкой во весь рот, а по рукаву его стекала струйка крови.

Рана Холта оказалась простой царапиной. Он шутил, предвкушая пылкое сочувствие Силки. К тому времени, когда Бичера подстрелили, некоторые из бандитов бросились к коралю и дали деру. Поймать остальных не составило большого труда. Кое-кто был легко ранен, другим же не было смысла выгораживать Бичера: они работали на него только за деньги.

Люди Беара погрузили Бичера и остальных раненых в фургон и отправились в Грейт-Фолс. Даймонд, Беар, Холт и Робби поскакали следом. Шериф Грейт-Фолса арестовал бандитов Бичера, а к кабинету врача приставил своего помощника — караулить самого Бичера.

Врач осмотрел Бичера и объявил, что несчастный скорее всего будет жить, но не раз пожалеет об этом.

Когда все добрались до главного лагеря, уже рассвело, но никто не собирался ложиться спать. Рабочие обрадовались благополучному возвращению Робби, ерошили ему волосы, сажали его себе на плечи и рассказывали подробности великого рейда по спасению мальчика тем, кто оставался в лагере. Силки выбежала в одной ночной рубашке узнать, что случилось. Увидев забинтованную руку Холта, она бросилась к нему на шею и заявила, что если он не прекратит рисковать своей шкурой, она собственноручно его придушит.

Чуть позже Силки распорядилась:

— Будем завтракать! — и вскоре приготовила кофе с бисквитами.

Все энергично взялись помогать накрывать столы, а потом поклялись, что в жизни не ели ничего вкусней.

После завтрака всех наконец одолела усталость. Беар объявил, что работы начнутся завтра утром. Даймонд смотрела, как он крутился в бригадах, а потом проверял порядок в лагере.

— Мне жаль, что так вышло, Беар, — сказала она, догнав мужа в конце пикетной линии. — Я знаю, как много значит для тебя эта дорога. Но ничего, мы все восстановим.

— Нам придется прокладывать от семи до десяти миль в день, чтобы прийти в Биллингс до снегопада. — Он грустно улыбнулся. — Теперь, когда Бичер арестован, возможно, мы сумеем уговорить земельную контору дать нам дополнительное время.

— А может, в этом году будет поздний снегопад? — предположила девушка.

— А может, сухое речное русло сменит курс, — засмеялся Беар, — или рельсы сами начнут ложиться на шпалы…

— Послушай, — сказала Даймонд, — есть много разных вариантов. — Она нагнула голову мужа и поцеловала в щеку. — Вместе мы способны на все, Беар Макквайд. Мы отличная команда.

Он обнял жену, восхищенно глядя ей в глаза. Она чувствовала под своими ладонями силу и тепло его груди, и сердце ее замирало от счастья.

— Я знаю кое-что еще, в чем мы с тобой сильны.

— Что же это?

— Пойдем в вагон, и я тебе покажу. — Она вывернулась из объятий Беара и потянула его за руку.

— Мы будем делать это в присутствии Шульца, Силки и Робби? — спросил он, не двигаясь с места и весело глядя на жену.

— Ох!

— Ты же сама пригласила в наш личный спальный вагон пол-Монтаны.

— Ох, — опять вздохнула она. — Через две-три недели Шульц сможет ходить. Силки тоже живет здесь временно… — Она погладила по груди мужа и скользнула пальцами под брючный ремень. — Есть какие-то идеи?

Час спустя Даймонд стояла в дверях товарного вагона и смотрела на большую медную кровать, которую Беар разобрал на части в спальном купе, а потом опять сложил и поставил посреди пустого товарняка.

— Добро пожаловать в наше временное жилище! — Он увлек жену внутрь и задвинул дверь. В вагоне было совершенно темно.

— Я ничего не вижу, — жалобно прошептала Даймонд. Он усмехнулся и обнял жену:

— А тебе и не надо ничего видеть.