Негодяй в моих мечтах

Глава 23

Джек торопливо направлялся в главную гостиную клуба, чтобы присоединиться к Эйдану и Колину в сегодняшнем поиске нянечки Прюит.

Он только что побывал на чердаке, чтобы освободить оттуда Мелоди и поблагодарить Лорел за то, что прошлой ночью позволила ему остаться. Он спал недолго, но сон был глубокий и освежающий.

Лорел он застал дремлющей на постели, а Мелоди посреди остатков завтрака устраивала чаепитие для Горди Энн.

— Мама говорит, что я сплю, как куча мартышек.

Джек не очень представлял себе, как спит куча мартышек, но незадолго до этого он провел ночь или две с Мелоди и знал, что это приятно, но утомительно.

Он вывел Мелоди с чердака и запер за ними дверь.

— Оставь пока маму, Мелоди. Пусть отдохнет. А если захочешь снова повидать ее, подойди ко мне. И…

Мелоди не умела хранить секреты. И ему вовсе не хотелось учить ее лгать.

Мелоди, пританцовывая, спустилась по лесенке.

— У меня есть тайная мама, — напевала она. — Она королева в башне.

Джек помедлил, обдумывая, как быть, и пришел к выводу, что это вполне сойдет.

Но теперь он опаздывал на встречу с Эйданом и Колином, а ему не хотелось привлекать их внимание к своим регулярным отлучкам.

Завернув за угол лестницы на втором этаже, он вынужден был попятиться. Бейливик, несмотря на свои огромные размеры, казалось, уменьшился по сравнению с превосходящей всякое воображение горой пакетов, которые с трудом удерживал в руках.

— Ты занимался покупками, Джон?

Бейливик, с трудом изогнув шею, выглянул из-за своего груза.

— О, простите, милорд. Я вас не увидел. Не мог протиснуться со всем этим по лестнице для слуг. Это Фиона делала покупки для дам. Она сказала, что во всем клубе нет ни крошки женственного. Не знаю толком, что здесь. Но тут и кремы, и зеркала, и прочее такое…

Джек кивнул, так как ничего другого ему, по-прежнему зажатому в угол, не оставалось:

— То есть дамские повседневные принадлежности?

Бейливик посветлел:

— A-а! Так, значит, вот что это такое! Я не сообразил, милорд. Конечно, каждому ремесленнику нужны свои орудия труда.

Джек откашлялся, но намек понят не был. Своим весьма сосредоточенным видом Бейливик производил впечатление человека, которому необходим небольшой отпуск, чтобы, как он выразился, «сообразить».

— Как вы думаете, какие орудия труда могут понадобиться горничной при леди?

Джек поднял глаза к потолку.

— Ну конечно, платья. Но это, скорее, для самих дам.

— То есть костюмы для роли.

— Костюмы для роли? По-видимому, прелестная Фиона раньше работала в театре?

— Да. И полагаю, всякие причиндалы. Веера и другие подобные вещицы.

Джек нахмурился. Какие же сложные существа леди.

Бейливик задумался.

— А сценой будет бальный зал. Больше всего на свете леди любят балы.

Да, это было несомненно. По крайней мере, все знакомые Джеку дамы их обожали.

Бейливик насупился:

— Но ведь наверняка должно быть что-то полезное для ее нового положения, что мог бы ей дать я. Я хочу, чтобы ей здесь понравилось. Я хочу, чтобы она осталась здесь.

Взгляд Джека задумчиво скользнул вверх по ступенькам.

— Друг мой, если бы у меня был на это ответ, я стал бы самым счастливым человеком на свете.

Бейливик наконец продолжил свой путь по лестнице, бормоча под нос:

— Костюмы, причиндалы, сцена…

А Джек пошел по освободившейся дороге вниз.

Дамы больше всего любят балы.

Это он тоже украл у Лорел.

Лошади потащили карету прочь от «Браунса», а Джек, оглядываясь на его каменный фасад, вдруг осознал, что, совсем не хочет разыскивать нянечку.

Он хотел оставаться с Лорел.

По правде говоря, больше всего ему хотелось забраться к ней в постель на роскошном чердаке и разбудить ее поцелуем.

Впрочем, розыск, который они начали, должен был в конечном итоге этому поспособствовать. Он надеялся привезти ей некоторые ответы. Ей следовало узнать ответы на некоторые вопросы, правду, которую формально близкие ей люди прятали, предпочитая заботу о своей репутации, заботе о ее сердце.

Наконец карета подкатила к заброшенному домику миссис Прюит.

Эйдан считал, что они зря тратят время.

— Эта женщина давно отсюда уехала. Держу пари. Она подбросила нам Мелоди и покинула город, чтобы избежать наших визитов.

— А я чувствую, что след ведет сюда, — настаивал Колин. Кто-нибудь должен знать, что случилось с миссис Прюит.

Они вышли из экипажа, и пошли пешком. Эйдан подозрительно огляделся вокруг.

— Отсюда очень далеко до клуба. Она же старая. Как могла она дойти туда, да еще с Мелоди?

Но в этот момент мимо прогромыхала телега с бочками. Когда она их миновала, друзья заметили, что сзади сидели, болтая ногами, две девушки, одетые в серые платья фабричных работниц. Хотя лица их побледнели от усталости, одна из них заметила, что Колин смотрит на них, и бойко подмигнула ему.

— Полагаю, мы видим ответ на мой вопрос, — вздохнул Эйдан.

Колин растерянно смотрел вслед телеге.

— Ты видел эту нахалку? Я женат! Она что, не поняла, что я женат? Я ведь выгляжу женатым. Разве нет?

— Ты одеваешься, как чертов дедуля. — Джек смерил Колина взглядом. — Или седовласый счетовод.

Изумленные Эйдан и Колин резко перевели взгляды на него. Выражение их лиц ясно передало, о чем они подумали: камень заговорил!

Колин широко распахнул глаза:

— Неужели Джек только что пошутил?

— Я услышал шутку, — кивнул Эйдан.

Колин обеими руками поспешно похлопал себя по карманам:

— Мне нужны бумага и чернила. Я должен отметить этот день в календаре.

Эйдан усмехнулся:

— Я не дам тебе это позабыть.

Джек выдохнул:

— Чертовы дураки!

Эйдан расхохотался:

— Слышишь, Колин, тебя только что оскорбили. Джек мрачно посмотрел на Эйдана:

— Тебя тоже.

Колин фыркнул и хлопнул Джека по плечу. Затем они вполне разумно оставили эту тему, так как уже подошли к оживленному рынку. Джек был этому рад, но вдруг осознал, что этот краткий момент дружеской перепалки был, вероятно, единственным за последние годы. Не слишком остроумный обмен репликами, потому что его остроумие было зарыто очень глубоко и заржавело от неупотребления, но настроение у него поднялось, и он с легким сердцем зашагал рядом с друзьями.

К несчастью, хорошее настроение надолго не задержалось.

Грохот, раздавшийся из дверей какой-то лавки, привлек их внимание. Колин и Эйдан обернулись и увидели полную женщину, которая, опустившись в дверях лавки на колени, дрожащими руками подбирала булки, рассылавшиеся с оброненного подноса. Над ней навис булочник с лицом багровым от злости.

— Ты, тупая корова! Знаешь сколько ты мне стоишь, неуклюжая… — Он вскинул кулак.

Колин и Эйдан шагнули вперед, но Джек уже был там. Когда его железные пальцы обхватили толстое запястье булочника, тот, озверев, попытался обернуться.

— Я так не думаю, — раздался голос Джека, холодный и равнодушный. — И полагаю, что тебе нужно помочь ей подобрать их.

— Что это вы творите? Вмешиваетесь не в свое дело, чертов модник!

Взгляд Джека был спокойным и отрешенным, но пальцы крепче сжали запястье мужчины.

— Я думаю, — повторил он ещё тише, — вы сейчас же поможете ей подобрать их.

Колин откашлялся:

— Э-э… Джек?

Эйдан положил руку на плечо Колину:

— Оставь его.

Колин торопливо отвернул лицо в сторону и отчаянно зашептал:

— Он вышел из себя. Разве не видишь? Он может просто убить этого ублюдка.

Эйдан покачал головой:

— Нет, он в порядке.

На самом деле Джек был не в порядке. Ну, скажем, не совсем в порядке. Ощущать кости и мышцы этого человека под своими пальцами, его руку, напрягшуюся для удара, готовую с силой опуститься на женщину, едва Джек отойдет…

Его сердцебиение нарастало. В висках бухало молотом. Точнее, барабанным боем на поле битвы. В любой момент он готов был почуять запах пороха и ощутить во рту металлический привкус крови. С огромным усилием он сосредоточился на булочнике.

— Ты. Подберешь. Их. Все, — прозвучало нежнейшим шепотом.

Булочник впервые внимательно посмотрел на Джека и наконец разглядел за собственной яростью серьезную опасность. Его мясистые щеки побледнели, а выпученные глаза часто-часто заморгали.

— Ох, начальник, ох, простите. — Он сморщился, и колени его стали подламываться. — Я подберу. Сейчас подберу все, — просипел он.

В этот момент рядом с Джеком возник Эйдан.

— Отпусти его, — тихо произнес он. — Разожми руку.

Джек словно издалека увидел, как разжимаются его пальцы и из них выскальзывает толстое запястье булочника.

Затем Джек посмотрел на женщину, все еще стоявшую на коленях на булыжниках мостовой. Она не могла оторвать от него изумленных глаз.

— Я маркиз Стрикленд. Вы, мадам, можете отыскать меня в клубе «Браунс», если вам снова потребуется помощь. В любое время.

В глазах женщины блеснул расчетливый огонек.

— Да-да, милорд. Благодарю вас. — Она обернулась к мужу, дрожащими руками подбиравшему оставшиеся булки: — Что, Баксби? Слышал его светлость? Подбирай эти чертовы булки.

Джек зашагал по тротуару прочь от булочной. Эйдан и Колин шли по бокам.

— Это… хм… нагнал страха. — Колин потер затылок. — Предупреди нас в следующий раз, когда почувствуешь позыв к человекоубийству. Ладно?

— Я не хотел никого убивать, — отозвался Джек. И это было правдой. Булочник мог увидеть в глазах Джека огонь битвы, но Джек не собирался привносить на рынок войну. Ничего подобного. — Я даже не рассвирепел. Уже много лет не заводил драк.

— Что ж, это успокаивает, — пробурчал под нос Колин.

Джек искоса поглядел на друга:

— Спасибо, что заметил.

Губы Эйдана дрогнули.

— Еще одна шутка. Это рекорд, ты как считаешь, Колин?

— Я буду вести счет. Пока это его лучший результат.

Джек продолжал вышагивать, сознавая, что успешно прошел некое испытание. На человечность? «Я сегодня веду себя как славный парень. Никого не убил и даже разок пошутил. С возвращением в ряды человечества».

В конце концов, местная прачка рассказала им, где найти нянечку Прюит.

— Всегда спрашивайте слуг, — радовался Колин, потому что это была его идея.

Нянечка и вправду умирала. Она закрыла свой дом и ушла в женский приют, которым ведали сестры милосердия. После недолгого обсуждения монахини решили допустить трех мужчин во внутренние помещения.

— Когда-то она была повитухой, — сообщила сопровождавшая их монахиня. — Она приходила, чтобы помочь при родах… нашим несчастным девушкам.

Нянечка Прюит лежала в большой открытой палате, где была занята каждая койка. Там были женщины старые и юные, швеи, нищенки и проститутки. Здесь стирались все социальные различия.

Джек огляделся вокруг. Эти женщины были никому не нужны. У них не было ни детей, которые хотели бы о них позаботиться, ни мужей, чтобы их поддержать. В этом мире, которым управляли мужчины, любая женщина могла закончить свой век так: одинокой старухой без гроша в кармане.

С Лорел такого не случится. Он позаботится об этом. Маркиза никогда не окончит свой жизненный путь в подобном месте.

На одной из кроватей лежала седая женщина, истощенная, но с живыми ясными глазами. Она понимающим взглядом смотрела, как они направляются к ней по проходу между койками.

Монахиня остановилась у изножия ее кровати.

— Миссис Прюит, эти мужчины пришли поговорить с вами.

Нянечка Прюит зорким глазом осмотрела каждого с головы до ног.

— Моя Мелли у вас?

Колин опустился на колени возле койки миссис Прюит и взял ее за руку.

— У нас. Спасибо, что привели ее к нам.

Ясные глаза женщины пересчитали их.

— Трое мужчин за одну маленькую девочку. — Морщинистые губы сжались. — Она вызывает любовь к себе. Ведь так?

— Вызывает, вызывает, — фыркнул Эйдан.

— Ей уже больше трех. Вы должны научить ее цифрам и буквам. Она сообразительная. Она быстро все схватит.

Джек торжественно кивнул:

— Я об этом позабочусь.

Она долго всматривалась в него:

— Это вы. Не правда ли?

Джек посмотрел на Эйдана и Колина:

— Не могли бы вы оказать нам любезность?

— В чем дело? — насупился Колин.

Эйдан взял его за руку:

— Давай выйдем на минуту.

Колину не хотелось уходить, но и вступать в борьбу с Эйданом тоже не хотелось. Он пошел с другом, бросив на Джека вопросительный взгляд. Джек помахал им вслед рукой и повернулся к миссис Прюит:

— Да. Я отец Мелоди.