Нектар на губах

ГЛАВА ПЯТАЯ

Следующим утром ее машина проехала через ворота Саксон-Фолли. Красота виноградников, раскинувшихся по обе стороны дороги, усаженной дубовыми деревьями с еще голыми ветвями, не смогла смягчить дрожь ожидания встречи с Джошуа.

Ей удалось получить благословение своего редактора. Она позвонила ему рано утром и попросила еще несколько дней. Недовольство Дэвида тут же улетучилось, когда он узнал, что она в Хоукс-Бэй.

— Почему ты мне не сказала об этом в прошлый раз? Я слышал, что в воскресенье погиб Роланд Саксон. Какая трагедия! Ужасная потеря для всей отрасли. Ты непременно должна написать статью. Попытайся выяснить, кто займет его место, и как это отразится на рейтинге Саксон-Фолли.

Ее горло сдавило.

— Дэвид… я хотела взять отпуск. Меня пригласили остановиться в Саксон-Фолли.

Наступила пауза. Казалось, она могла слышать, как скрипят мозги Дэвида.

— Отправь мне как можно скорее короткий некролог о смерти Роланда Саксона. Если я получу его к пятнице, он может пойти в следующем выпуске. — И снова укоризненное молчание. — Ты могла бы раньше сказать мне, что на короткой ноге с этими Саксонами.

Эллис думала о некрологе, который согласилась написать, пока ходила по магазинам, подбирая себе кое-что из одежды для визита в Саксон-Фолли. Джошуа вряд ли будет доволен, когда узнает об этом.

И, разумеется, первым, кого она увидела, подъезжая к дому, был Джошуа Саксон.

— Похороны закончились, — сказал он. — Я думал, вы уже уехали.

Эллис открыла багажник.

— Я привезла ваш пиджак.

— Спасибо. Что ж, приятного путешествия, — произнес Джошуа, перекидывая пиджак через плечо.

Эллис опустила глаза на свой чемодан. К чертям все это. Рано или поздно он все равно узнает.

— Я еще не уезжаю. Ваша мать пригласила меня остаться на неделю.

В изумлении он застыл с открытым ртом.

— Вы… вы успели подкатить к моей матери? Она скорбит о потере сына. Ей не нужно, чтобы кто-то врывался в ее горе.

Эллис сделала глубокий вдох.

— Не беспокойтесь Джошуа, я буду внимательной к ее чувствам.

Он достал из багажника ее чемодан. Эллис поймала его сузившийся взгляд. Хорошо бы он никогда не узнал, как ей удалось получить это приглашение.

— Мой редактор просил меня написать некролог о Роланде. Я использую эту неделю, чтобы собрать материал о нем.

— Так вы что, собираетесь всюду совать свой нос, выискивая разные пикантные подробности?

— Я здесь по приглашению вашей матери. Но это хорошая возможность поговорить с людьми о Роланде, о том, что он значил для них. Подумайте, Джошуа, нет ничего ужасного, что журнал «Уайн-Уотч» отдаст дань памяти вашему брату. Он был очень заметной фигурой. Нашим читателям будет не хватать его. — Так же как и ей.

Наступила пауза. Она наблюдала, как он взвешивал ее слова, пытаясь найти в них подвох.

— Я не верю вам, — наконец сказал он. — Не забывайте, что мне однажды уже пришлось побывать на кончике вашего пера. Так что теперь вы должны быть всегда у меня на глазах, я хотел бы слышать вопросы, которые вы будете задавать.

Ее мечта провести неделю с Кей в спокойных беседах о Роланде растаяла как дым.

Они нашли Кей в библиотеке за большим столом из орехового дерева, стоявшим перед окном, выходившим на виноградники.

— Принимай свою гостью. Извини, мама, я не могу остаться, мне нужно вернуться к делам. — Поставив чемодан на пол, Джошуа бросил пиджак на кожаное кресло. — Не забудь, что мы сегодня собирались навестить Эми. — Он посмотрел на Эллис. — Вам, я думаю, лучше будет остаться здесь. Эми не должна узнать, почему вы так стремились попасть на бал. Как только устроитесь, найдите меня. Я буду в винодельне.

— Но… я думала, что могла бы немного рассказать Эллис о Роланде, поскольку они… были близки. — Глаза Кей беспокойно двигались по комнате, избегая смотреть в лицо Джошуа.

Он не обратил на это внимания. Его взгляд был прикован к Эллис.

— Помните, что я вам сказал, — прошипел он.

Это означало, что ей не следовало задавать Кей слишком много вопросов.

Он ушел. Эллис повернулась к Кей:

— Может, прогуляемся вокруг виноградника?

Кей прерывисто вздохнула.

— Нет, я хотела бы поговорить о Роланде. Это случилось так внезапно. Роланд и Эми собирались пожениться в декабре. Мы с Филиппом думали, что у нас скоро появятся внуки…

— Дети… Я никогда не думала о детях, только о том, чтобы найти Роланда. Он был моей семьей с тех пор, как я узнала, что меня удочерили.

— О, Эллис… — Кей поднялась из кресла и протянула к ней руки.

Эллис обняла ее, чувствуя слабый запах лаванды.

— Мне так одиноко…

— Что же твои родители? Хорошо ли тебе оставаться сейчас вдали от них?

— Моя мама — приемная мама — умерла три года назад. Вот тогда я и начала свои поиски. Ей этого не хотелось.

— Возможно, она боялась, что может потерять тебя.

— Разве такое могло случиться? Она была моей матерью, она вырастила меня. Я любила ее.

— А твой приемный отец?

— В прошлом году он снова женился, его жена хотела жить в Голд-Косте вместе с дочерью и двумя внуками.

— Значит, за последние несколько лет ты потеряла мать, отец уехал, а сейчас погиб твой брат.

— Да, — прошептала Эллис, чувствуя в горле комок.

Вечером, когда Саксоны уехали навестить Эми, Эллис выключила телевизор, и через минуту безмолвие дома окутало ее плотным коконом. Девушка взяла фотоальбом, который Кей уже показывала ей сегодня, и начала изучать его.

Вот Роланд еще совсем ребенок с легким рыжеватым пушком на голове. А вот он уже постарше, крепко держит за руку Джошуа, делающего свои первые шаги. Роланд с приглаженными волосами и сияющей улыбкой до ушей рядом с Джошуа и Хитом. Родные братья хитро улыбаются, словно маленькие дьяволята, Джошуа серьезно смотрит в камеру. Взгляд прямой и спокойный. Меган пока еще нет. Только три мальчика.

Отложив альбом, Эллис спустилась в кухню, где ее ждал поднос с ужином — пицца и овощной салат. Она приготовила себе какао и, взяв поднос, вышла из кухни.

Возле лестницы она остановилась. Ее комната была наверху, рядом с комнатами Меган, Кей и Филиппа. Комнаты Джошуа и Роланда находились внизу. Кровь прилила к ее щекам, когда она вспомнила, что чуть было не случилось в спальне Джошуа две ночи назад.

Любопытство повлекло ее в гостиную с большим плазменным экраном, кожаной софой и двумя креслами. Той ночью она успела бросить на эту комнату лишь беглый взгляд.

Огромный стеллаж, занимавший одну из стен, был заполнен книгами по виноделию, детективами и классикой. На противоположной стороне — несколько абстрактных полотен.

Из гостиной в разные стороны отходили два коридора. В одном конце дверь была открыта, в другом плотно закрыта. Осторожно ступая, Эллис направилась к закрытой двери.

Без сомнения, это была спальня Роланда. Несколько шагов отделяли Эллис от двух высоких стеклянных шкафов с серебряными трофеями. Между блестящими кубками были разложены школьные медали за победы в соревнованиях по легкой атлетике и награды по регби.

Следующая дверь вела в ванную. Электрическая бритва, заряжаясь, лежала на мраморной полке, на деревянной расческе осталось несколько рыжих волос. Эллис вытащила их и, выдернув один у себя, приложила друг к другу. Ее волос был темнее, его жестче…

Вздохнув, она взяла поднос с ужином и остывшим какао и пошла к себе в комнату.

Молчание большого дома было оглушающим.

Гулкая пустота давила на нее. В фамильном доме Саксонов она чувствовала себя более одинокой, чем когда-либо в жизни.

Джошуа решил поужинать с Эми, Меган и родителями в городе.

— Что такой грустный? — Меган с любопытством посмотрела на него.

— Просто задумался.

— О женщинах?

— Молчи, зелень.

Ее телефон заверещал, принимая сообщение. Взглянув на экран, она сморщила носик. Джошуа лукаво прищурился.

— Никак новый поклонник? На ее щеках вспыхнул румянец.

— И когда ты нас познакомишь с ним? — заинтересованно наклонилась вперед Кей.

Меган, надувшись, покосилась на Джошуа. Тот улыбнулся.

— Нечего было секретничать. — Но не только у нее была такая привычка. Роланду это тоже было свойственно. Подумать только, имел любовницу, о которой никто ничего не знал.

Его взгляд остановился на Эми. Ей совсем ни к чему знать, в каких отношениях Эллис была с ее женихом. Но может ли это долго оставаться в тайне? Он решил выкатить пробный шар.

— Тебе мама говорила, что у нас в гостях Эллис Блейк, корреспондент журнала «Уайн-Уотч»?

— Эллис Блейк? — удивилась Эми. — Неужели? После той статьи?

— Она хочет написать о Роланде для журнала.

К его удивлению, Эми кивнула.

— Ну, тогда, я думаю, это неплохо.

— У меня есть фотографии, которые она могла бы использовать для статьи, — сказала Кей. — Только их нужно будет найти.

Похоже, эта идея никого не смущала. Джошуа почувствовал, что, возможно, он перестраховался.

Интересно, что она сейчас делает? Ужинает в столовой, устроившись перед большим окном в сад? Или принимает душ, смывая с себя накопившееся за день напряжение? Он представил ее в облаке белой пены — образ получился чертовски соблазнительный.

Под предлогом неотложного звонка Джошуа вышел из кафе. Черт, они не должны были оставлять Эллис одну. И сколько бы он ни осуждал ее отношения с Роландом, она тоже переживала его смерть — и возможно, не меньше, чем Эми.

Когда они подъезжали к дому, Джошуа увидел, что в том крыле, где находилась комната Эллис, уже не было света. Он напрасно беспокоился. Она уже легла спать.

Ночью Эллис проснулась от воя сирены.

За окном слышались мужские голоса. Натянув на себя халат, Эллис подхватила сумку и вышла из комнаты. Кей говорила, что в доме не раз случались пожары. Неужели опять?

Внизу никого. Двери салона распахнуты, но ни запаха дыма, ни красного зарева. Только звук моторов. Пожарные машины? Она вышла из дома и начала спускаться к виноградникам, откуда доносились голоса.

Над ее головой просвистел вертолет.

Заморозки. Конечно. И сирена была предупреждением.

Эллис посмотрела на часы. Четыре утра. Рев моторов перекрывал треск тракторов. Подойдя ближе, она увидела большие вентиляторы, прикрепленные к ним сзади. Своим вращением они удерживали теплый воздух у земли, не давая инею осесть на виноградных листьях.

Из тумана перед ней выросла фигура.

— Вас разбудила сирена? — спросил Джошуа.

Она вдруг представила, какой у нее должно быть нелепый вид в наспех наброшенном халате, с голыми ногами и сумкой через плечо.

— Я думала, что пожар.

— Нет, всего лишь заморозки.

— Вы успели вовремя?

Джошуа кивнул.

— Мы готовы к таким вещам. И местные пилоты нам помогают. А Хит и сам может управлять вертолетом: два года назад он окончил летную школу. А вам лучше вернуться в дом. Вы можете простудиться.

Эллис подумала, как далека она от образа утонченной современной женщины, к которому всегда стремилась, в своем махровом халате и с заспанным лицом.

— Хорошо, — сказала она чуть хрипло.

Его взгляд, скользнув по ее волосам, опустился туда, где смыкались полы халата. Она плотнее запахнула его. Он откашлялся.

— Сожалею, что вас разбудили.

— Ничего страшного. Я еще успею прихватить пару часов, если сейчас же отправлюсь в постель.

Слово «постель», должно быть, прозвучало слишком интимно. Его внезапное молчание сказало ей об этом. В какой-то момент ее словно качнуло к нему, но она тут же одернула себя.

Это было безумием.

Джошуа считал, что она была любовницей его брата.

Повернувшись, она быстро пошла к дому. И, вздрогнув, остановилась, услышав за собой скрип гравия.

Оказавшись рядом с ней, Джошуа коснулся ее лица.

Кровь зашумела у нее в ушах. Лицо Джошуа начало расплываться. Все эмоции, что она испытала в его комнате, вновь обрушились на неё.

— Иди ко мне, — сказал он и обнял ее.

Рыдания заставляли содрогаться плечи девушки. Прижав Эллис к своей широкой груди, он покачивался из стороны в сторону, словно баюкая ее.

Толстый свитер казался таким мягким под ее щекой, и мерные удары его сердца действовали успокаивающе.

У нее был выбор. Сильнее прижаться к нему? Или оттолкнуть его?

Что бы она ни сделала, это безвозвратно изменило бы их отношения.

Джошуа попытался разрядить ситуацию, переведя все в шутку:

— Прежде мои прикосновения не оказывали такой эффект на дам. Я никогда не заставлял их плакать.

Эллис прикусила губу. Как она могла позволить себе поддаться этой женской слабости?

— Простите меня, я плакала как ребенок.

— Это были тяжелые дни. Плачьте сколько хотите.

— Вы, должно быть, считаете меня ужасно глупой.

Его руки крепче сжались вокруг нее.

— Я совсем не считаю вас глупой… — сказал он. — Мне тоже не хватает Роланда.