Нектар на губах

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Эллис вошла в залитую солнцем столовую, все еще чувствуя некоторую неловкость. У нее отлегло от сердца, когда она увидела, что там никого нет, но тут из кухни появился Джошуа.

— Вы испугали меня. А где все?

— Работают. Мы встаем рано. Саксон-Фолли — это не город.

Эллис попробовала обрести утраченное равновесие в иронии.

— Тогда что же здесь делаете вы? — спросила она.

— Я ждал вас. Разве забыли? Вы будете сопровождать меня сегодня. Так что давайте, ешьте, а то мне уже пора.

Ночной кошмар, вой сирены, дурацкие рыдания на груди Джошуа — все это совершенно выбило ее из колеи. Она подняла глаза.

— Я не нуждаюсь в охране.

— Вам никто не предоставлял выбора.

Решительный взгляд и жесткая линия рта предупреждали ее, что спорить с ним бесполезно. В нем не было видно и следа той предрассветной нежности. Она обманулась, поверив его сочувствию.

Вот он — настоящий Джошуа Саксон. Самоуверенный. Надменный. Которому на все наплевать. После завтрака они поехали на виноградники.

— Вино — сердце Саксон-Фолли. А это, — он наклонился и, подняв горсть красноватой земли, просыпал ее сквозь пальцы, — его кровь.

Стоя рядом с ним, она пыталась справиться с тем действием, которое оказывал этот глубокий голос на ее чувства.

Что такого особенного было в этом мужчине?

Не отрываясь, она смотрела на Джошуа. Лучи утреннего солнца падали на его лицо, придавая коже оттенок темного золота.

— Вот этот участок был засажен в 1916 году. Мужчины Нейпира и его окрестностей отправились воевать в Европу, и здесь, на этом куске земли, дюжина испанских монахов разбили виноградник. Даже когда кругом смерть, жизнь должна продолжаться.

И снова он застал ее врасплох. Она знала, что он говорил не только о виноградных лозах, осторожно касаясь пальцами листьев.

— Какой это сорт? — спросила Эллис.

— Монахи думали, что посадили «каберне совиньон». Только через несколько лет, когда виноградник начал плодоносить, они обнаружили свою ошибку. Это было «каберне фран». Так они и стали делать свое вино.

— Вы влюблены в эту землю, верно?

— Кому бы здесь могло не понравиться? — белозубая улыбка осветила его лицо. — Прежде чем отец решил оставить руководство в Саксон-Фолли, я уже занимался виноградниками. Мне хотелось выращивать виноград, который виноделы, такие как Хит и Кейтлин, превращали бы в напиток, достойный богов.

Нарисованная им картина неожиданно растрогала Эллис. В нем чувствовался человек с корнями, который знал, кем он был в этой жизни. Человек столь основательный, столь уверенный в себе, что она не могла не восхититься им.

Она не знала, стоит ли задавать этот вопрос, но все же спросила:

— Вам жаль, что Хит больше с вами не работает?

В этот момент ее телефон низко зажужжал. Вытащив его из кармана, Эллис нажала отбой. Дэвид.

— Извините, — улыбнулась она.

— На звонок можно было ответить.

— Я позже перезвоню. — Решив сменить тему, Эллис махнула рукой в сторону спускающихся террасами виноградников. — А как все это попало к вашей семье?

— После войны, — сказал он, — монахи решили уехать. Землю они продали, а через три года мой прадед выиграл ее в покер. Все смеялись, когда Джозеф Саксон заявил, что собирается выращивать виноград с коммерческой целью. Эта земля неплодородна, говорили ему люди. Но он решил доказать, что они не правы. — Джошуа усмехнулся. — Упрям был старый перец. Местные назвали его затею Саксон-Фолли, то есть Промах Саксона. Имя прижилось.

— Так вот от кого вам это досталось. Он поднял брови.

— Что? Имя?

— Упрямство, — улыбнулась она.

Но ей было не до смеха, когда, вернувшись к себе, она, улучшив момент, перезвонила своему редактору.

— До меня дошли слухи о каких-то махинациях, связанных с Саксон-Фолли, — объявил Дэвид безо всякого вступления. — Узнай, наберется чего-нибудь на статью?

Ее сердце упало.

— Я ничего не слышала… и мне расхотелось писать статью. Может, попросишь еще кого-нибудь? Я собираюсь уезжать, Дэвид.

— Откуда вдруг такая спешка? Давай я перезвоню тебе завтра, когда узнаю побольше. И не забудь отправить некролог.

— Запрыгивайте, — скомандовал Джошуа, выключив двигатель.

Бросив короткое «привет», Эллис забралась на сиденье. Ее длинные ноги были обтянуты джинсами, а фиолетовая футболка так обрисовывала аппетитные женские формы, что Джошуа стало трудно дышать.

Он заставил себя отвести взгляд.

— Куда мы едем? — нарушила молчание Эллис.

Джошуа ткнул пальцем вперед, где дорога серпантином поднималась по одному из холмов, который казался выше других, за что и заслужил название «гребень».

Вскоре они достигли вершины. Под ними лежала прекрасная долина, от вида которой у Джошуа всегда теснило в груди. Но сегодня все его внимание было сосредоточено на женщине, стоявшей рядом. Она с восторгом смотрела на открывшуюся передними панораму с уходящими вдаль холмами и тонкой лентой серебристой реки.

— Бог мой, какая красота, — тихо сказала она.

— В теплый солнечный день это самое лучшее место в мире. Видите ту реку? Дом Хита и самые лучшие виноградники расположены на левой стороне. А в реке водится форель. Она обычно прячется под камнями. Не так просто выманить ее оттуда.

— Какой чудесный вид. Прямо идиллия! Ясно, что вы влюблены в эти места, да и Хит тоже, иначе он не жил бы здесь. А Роланд… он тоже любил бывать здесь?

Джошуа коротко рассмеялся.

— У Роланда не было терпения выуживать из-под камней форель. Он увлекался экстремальным спортом, быстрыми машинами… — он наградил ее дерзким взглядом, — и женщинами, близкими ему по духу. Вот вы, например. Когда последний раз у вас было немного времени, чтобы просто погулять? Постоять на вершине холма и посмотреть на закат?

Толкнув дверь, Джошуа вышел из машины и, засунув руки в карманы джинсов, пошел к краю дороги. Эллис последовала его примеру.

— Вы правы, — вздохнула она. — Я всегда чертовски много работала.

— Почему?

— Это трудно объяснить. — Эллис помолчала. — Меня растили как единственного ребенка…

Растили как единственного ребенка? Какая странная фраза. Эта тема была явно болезненной для нее.

— Из меня хотели сделать нечто особенное, — продолжала Эллис. — Самые лучшие педагоги. Фортепиано. Театральная студия. Художественная школа. Уроки тенниса… Я стремилась к успеху так же, как родители, только моя цель была несколько другой. Мой отец был судьей и думал, что я тоже стану юристом. Мне пришлось немало потрудиться, чтобы он одобрил мой выбор. Я работала как проклятая.

У Джошуа мелькнула мысль, уж не пытался ли старый хрен таким образом компенсировать свои собственные нереализованные амбиции.

— У вас, наверно, много общего с вашим отцом.

Она задумалась.

— Я всегда чувствовала себя участником крестового похода. Отец с самого детства пытался вбить в меня, что хорошо, а что плохо. Поверьте, совсем нелегко быть дочерью судьи. Но со временем я поняла, что он был прав. Миру нужны люди, которые умеют постоять за то, во что они верят. За правду, за честь, за все эти старомодные ценности.

Джошуа подумал, что попытка разорвать помолвку его брата вряд ли согласовывалась с этими ее убеждениями. Но сейчас ему не хотелось говорить об этом.

— Когда ко мне пришел успех, — произнесла она, — я стала меньше времени проводить с матерью. К сожалению, я не знала, что она была больна. Рак.

— Тяжело, наверно, это было, — голос Джошуа звучал сочувственно. — Но она, должно быть, гордилась вами.

— Да, конечно.

— Я никогда не думал, что значит быть единственным ребенком. О той громадной ответственности, которую мы всегда делили поровну. Моя жизнь была бы пуста без Роланда, Хита и Меган.

— Вам повезло.

— Думаете? Иногда мне просто хочется убить их. Шучу, — добавил он, заметив испуг на ее лице.

— Три года назад умерла моя мать… Больше всего на свете я хотела, чтобы у меня была семья.

— Мне очень жаль. Смерть — она… так окончательна.

— Я очень горевала по ней.

— А ваш отец?

— Он женился в прошлом году… ему тоже было одиноко.

Джошуа устремил взгляд на запад, где по небу плыли желто-оранжевые облака. Он хотел, чтобы эта ее история не тронула его так глубоко.

— Вероятно, моя жизнь действительно стала слишком быстрой, — тихо сказала Эллис.

Долгожданное чувство удовлетворения охватило Джошуа.

— Не думал, что настанет день, когда Эллис Блейк признается, что была не права.

Ее зрачки сузились.

— Надо заметить, что и вы достаточно проворны. Управляющий необъятного винодельческого комплекса. Глава администрации Саксон-Фолли. Создатель новой управленческой методики. Чем вы лучше? Уверена, вы тоже ставите перед собой какие-то цели.

Ему следовало бы знать, что она ответит на его удар.

— Конечно, но я не одержим своими целями. В Саксон-Фолли удовольствие и радость — это фундаментальная основа.

Она тряхнула головой.

— Бабушкины сказки. Я помню ваш раздраженный голос, когда вы еще тогда, в телефонном интервью, пытались объяснить мне это ваше кредо.

— Я был занят. Вы попали на меня в самом разгаре сбора урожая, к тому же с плохим прогнозом на следующий день. Но я действительно уверен, что настроение работников отражается на конечном продукте.

— А почему вы уволили Томми Смита? Он утверждает, что вы превратили его жизнь в ад, преследуя своими придирками. Эта ваша философия «счастья» не больше чем приманка.

— Вам хорошо известно, что со следующей работы он был уволен буквально через три месяца!

— Это случилось уже после того, как опубликовали статью. И в этот раз Томми был уволен за сексуальное оскорбление одной из своих коллег.

— А вы не думаете, что и я мог уволить его по этой же причине?

Ее глаза расширились.

— Почему же вы мне тогда ничего не сказали?

— Меньше всего его жертве хотелось, чтобы все это попало в газеты.

Эллис вспомнила, с каким презрением отозвалась о Джошуа в своей статье, с каким пылом защищала этого Томми. В животе у нее все сжалось. Как она могла так ошибиться?

— Я не знала, что вы выгнали его за оскорбление одной из ваших работниц. И как же, не обладая этой информацией, я могла выступить на вашей стороне?

— Я не был готов нарушить слово, данное человеку, который доверился мне, чтобы удовлетворить ваше любопытство.

— Но это недешево обошлось и вам и Саксон-Фолли.

— Ваш журнал тоже потерял мое уважение, — усмехнулся он.

Эллис попыталась отделаться шуткой:

— Стало быть, вы перестали уважать меня с того самого утра, как журнал появился в газетных киосках?

Его глаза насмешливо сверкнули.

— Шутка, — быстро сказала она. — Порой мой язык бежит впереди меня.

— Забавно, я считал вас скорее расчетливой, чем импульсивной. Мне казалось, что вы обдумываете каждое свое слово, прежде чем даете ему сорваться с этих прелестных губ.

Джошуа неожиданно наклонил голову и поцеловал Эллис. Поцелуй был долгим, его язык исследовал ее рот, скользил по небу, пока Эллис не почувствовала, что просто переполнена ощущениями. Она вцепилась в его плечи, не уверенная, что сможет удержаться на ногах.

— И как вы можете уважать женщину, которая с такой готовностью отвечает на ваш поцелуй? — Ей хотелось, чтобы вопрос прозвучал легко и небрежно, но голос подвел ее.

— Я уважаю вашу искренность.

Вечером Эллис спустилась в столовую, когда там уже все собрались. Ее первый ужин с семьей. Каждый занял свое место, остался свободным только один стул. Стул Роланда.

Задержав дыхание, Эллис опустилась на место ее брата. Филипп и Кейтлин Росс, виноделы Саксон-Фолли, сидели рядом с ней. Напротив, между матерью и сестрой, — Джошуа.

Кейтлин вежливо улыбнулась:

— Как прошел день?

— Замечательно, — ответила она. — Здесь так красиво.

— Просто рай на земле, — согласилась Кейтлин.

Эллис опустила глаза. Нет. Без Роланда — не рай.

Однако впервые она подумала о нем без жгучей горечи. Печаль осталась, но сожаление об упущенной возможности узнать его уступило место неизбежности. Странно, но разговор с Джошуа о смерти ее матери помог этому.

— Но если вы хотите увидеть нечто особенное, нужно уговорить нашего босса показать вам водопад, — сказала Кейтлин, посмотрев на Джошуа. — Лучше всего добираться туда верхом, пешком дорога займет вечность.

— Мне мало приходилось ездить верхом.

— Вы можете взять Бриз, она очень спокойная.

Эллис была в нерешительности.

— Роланд всегда любил это место, — сказала Кей. — В детстве он то и дело просил нас поехать туда на пикник. А уже подростком все лето пропадал там с друзьями.

— Я подумаю… — Возможно, там она сможет найти ниточку духовной связи между ними и не будет тогда уже так одинока.

— Вы знали Роланда? — Меган с удивлением уставилась на нее.

Проклятье. Уж не проговорилась ли она? Эллис бросила на Кей быстрый взгляд — та замерла, услышав вопрос дочери.

— Нет…

Кей повернулась к Джошуа:

— Помнишь, как ты напугал меня, вернувшись домой весь в крови? Вы с Роландом устроили какое-то соревнование — я так и не поняла, в чем там было дело.

— Подростковая дурь, — поморщился Джошуа и обратился к Эллис: — Подумайте хорошенько. Дорога вас вымотает, если вы не привыкли к седлу, — путь ведь не близкий.

Похоже, ему не слишком нравилась эта идея.

— Если вы заняты, то можно не ездить.

— Мне, возможно, удастся найти пару часов с утра в понедельник.

В понедельник ей нужно вернуться на работу. Но если она останется, это ей даст еще один день в Саксон-Фолли.

В субботу позвонил Дэвид. Ему удалось узнать, что слухи были не пустым жужжанием, и над Саксон-Фолли действительно сгущаются тучи.

— Это насчет шардоне, что получило Золотую медаль. Один из судей заявил, что вино, которое продают в магазинах, отличается от выставленного на конкурс. Я полагаю, они предложат Джошуа Саксону снять вино с продаж до того, как разразится публичный скандал. Посмотри на месте, что можно выяснить.

— Послушай, я собираюсь вернуться в офис на следующей неделе. Скорее всего, во вторник.

— Значит, у тебя есть три дня.

— Я не буду писать эту статью, Дэвид. За три дня я все равно ничего не успею.

На следующее утро, когда Кей сообщила, что двое студентов, которые регулярно помогали по выходным проводить дегустацию, не приехали в воскресенье, Эллис решила предложить свою помощь.

Кей с облегчением вздохнула.

— Спасибо тебе, Эллис. Ты нас выручила. Сейчас там Джошуа. Он скажет тебе, что делать, и даст прайс-лист.

Вся автостоянка возле винодельни была заполнена автомобилями. Эллис и представить себе не могла, сколько народу приезжает сюда на выходные.

В зал вошли две молодые пары. Приветливо улыбнувшись, Эллис пригласила их к стойке.

— Что вы хотели бы попробовать? — Она выстроила в ряд четыре небольших бокала. Мужчины выбрали «каберне мерло». Эллис налила им вино.

— Я бы выпила «сов блан», — сказала жгучая брюнетка.

— «Семильон» для меня, пожалуйста, — попросила другая женщина.

Покрутив вино в бокале, мужчина понюхал вино.

— Черная смородина.

— А по вкусу так красный виноград, — сказал другой.

— Вы не ошиблись насчет смородины, — голос Джошуа был серьезен.

— В таком случае, у «сов», наверное, вкус грейпфрута? — брюнетка бросила на Джошуа кокетливый взгляд.

Неожиданно Эллис почувствовала раздражение.

— «Совиньон блан Саксон-Фолли» известен своим ароматом персиков и нектаринов, — сообщила она и налила ей еще немного вина.

— Можете ли вы сказать, какая разница между «совиньон блан» и «шардоне»? — один из мужчин с интересом посмотрел на нее.

— Конечно. — Она поставила перед ним два чистых бокала — в один налила «шардоне», в другой «совиньон блан». — Вкус шардоне имеет легкий дубовый оттенок — он проходит ферментацию в бочках, а не в бутылках. Он немного маслянистый. А «совиньон» имеет скорее фруктовый привкус.

— Могу ли и я попробовать? — спросила брюнетка.

Эллис повторила для нее ритуал. Вдохнув аромат, женщина сделала глоток.

— Немного отдает персиками.

— Подобные ароматы характерны для этого региона. Если же вы будете спускаться к Мельбурну, то заметите, что они становятся более травянистыми, напоминая крыжовник, — объяснил Джошуа.

— Вы могли бы ощутить разницу между одинаковыми винами от разных производителей? — спросил высокий мужчина.

— Это называется горизонтальным дегустированием. В Саксон-Фолли производится «совиньон блан», и за холмами, в винодельнях моего брата, тоже. Они, конечно различаются. Кейтлин Росс, наш винодел…

— У вас женщины делают вино?

— И к тому же отличное, — заметила Эллис.

— Конечно, что вы еще можете сказать, работая здесь, — проворчал мужчина.

— Вообще-то я журналист…

— Как интересно! Вы пишете статьи? И для какой газеты?

Эллис назвала свой журнал.

— О, вы Эллис Блейк, я видел вас на телевидении. Так что вы скажете о здешних винах?

— А хозяина вы сфотографируете? — брюнетка игриво стрельнула глазками в сторону Джошуа. Она так хлопала ресницами, что Эллис едва сдержала раздражение и ничего не ответила.

Когда компания удалилась, унося с собой пакеты с вином, она с облегчением вздохнула.

— Тяжела работенка? — усмехнулся Джошуа.

— Труднее, чем я думала. Так значит, вы можете почувствовать разницу между вашими винами и теми, что производит Хит? А также и между винами Саксон-Фолли разных урожаев?

— Как нечего делать.

— Тогда скажите мне, то вино, которое вы выставили в этом году на конкурс «Золотого урожая» такое же по вкусу, как вино той же марки того же года, что можно увидеть на полках супермаркетов?

Его глаза сузились.

— Пытаетесь поймать меня?

Эллис трудно было запугать, но у нее были обязательства перед обществом. Перед людьми, которых, возможно, обманывали. Она не могла полагаться на свои чувства, на свое желание увидеть лучшее в Джошуа. Всю жизнь она слышала от отца, что людям свойственно лгать и нужно полагаться только на факты.

— Нет, — сказала она. — Просто пытаюсь понять, что могло послужить основанием для слухов.