Непокорный трофей Ледяного дракона

Глава 17

Линда

Заклятье привело нас с Авалоном и его верными людьми в самый глубокий подвал замка Эйши. Эдакая подземная усыпальница.

И нам предстояло принять бой.

Эсфир, средний брат Авалона, порывался отправиться с нами, но был ещё очень плох и слаб. Лекарь ему категорически этого не позволил.

А Мираль… ему запретил сам Авалон.

Мы с мужем шли за руку по узкому коридору. Перед нами четвёрка лучших, верных Авалону аскардцев и позади нас такая же четвёрка. Я сжимала в другой руке бело-голубой камушек – кристалл, с запертым внутри порталом, о котором просила. Я сломаю камень в нужный момент определённым образом, и портал перенесёт требуемый объект в указанное мной место.

Авалон решил, что я сбегу через этот портал.

Нет, любовь моя.

Всё будет совсем не так…

Мы шли по скудно освещённому магическими огнями длинному коридору. Тонкие корни змеились в щелях древней каменной кладки. А я кусала губы и почему-то вспоминала какую-то совсем детскую обиду в лазурных глазах Мираля, когда Авалон на правах его короля приказал младшему брату также остаться в замке.

А я прекрасно всё понимала.

Но Авалон всё равно тихонько сказал мне вслух, точно прочитал мои мысли:

– Эсфир из нас самый… умный, – усмехнулся Авалон, – без него научный прогресс Аскрада остановится. А Мираль… у него чистая душа. На его добром сердце ещё появится много ран, и судьба преподаст ему множество жестоких уроков, но…

Я не перебивала.

– Он достоин короны. Если что-то пойдёт не так, Линда…он о тебе позаботится, – я слышала, как тяжело дались Авалону эти слова. Сколько в них было сердечной боли.

– Мираль достоин. – согласилась, пальцем поглаживая руку мужа, крепко меня державшую, – но позаботишься обо мне ты , Авалон. Как и о государстве.

Муж мягко улыбнулся и кивнул.

"Что сложного для десятка магов и воинов поймать в магический капкан поражённого заразой низшей магии старика?" – мысленно пыталась я себя успокоить.

Правда была такова: мой отец – Чёрный Огненный Дракон, оказался бесчувственным, жестоким существом. Я его совсем не знала. И он великий маг, а не не́мощный полоумный старик.

Я храбрилась. Но чем ближе мы подходили к нужной точке, тем сильнее становилось моё мрачное предчувствие.

***

Отец лежал на плоском камне в центре просторной каменной пещеры, которой закончился наш подземный коридор.

Он был бледен и лежал с плотно прикрытыми глазами, сложив руки, как покойник.

Авалон сотворил меч.

Что-то было не так.

Предчувствие раздирало меня. Я обратилась с Быстрой молитвой к Каменной Драконице и начертала указанный ей символ в воздухе. Самый древний. “Асэт” – росчерк вверх и в сторону. На языке древних это значило: "яви свой истинный облик". Магия простая и мощная, но "асэт" знак-проводник. И влить в мой магический пасс достаточную силу для его активации могло лишь Божество.

И Богиня на миг снизошла до меня.

Рука тут же онемела и повисла плетью – отдача. Плата за знание. Во второй руке я продолжала сжимать артефакт-портал…

Мне не было жалко руку. Хоть я и не знала, восстановится ли она. Или я лишилась её сейчас насовсем.

Неважно. Главное, что я успела за миг до того, как воины и Авалон бросились в атаку.

Тело отца на постаменте распалось пеплом – невероятно достоверная иллюзия. Почти что надлом реальности. Иначе Авалон и остальные поняли бы, что перед ними муляж.

Воздух задрожал. И из тьмы проступил лик чудовища. Авалон велел магическим огням гореть ярче, и мы увидели монстра во всей красе.

Это, несомненно, был мой отец, вот только…

Во второй Ипостаси – Чёрного Дракона, но с участками отслоившейся чешуи, мутными глазами – как у стухшей рыбины. Отец выглядел… как будто он уже мёртв. Но почему-то двигается, расправляет полуистлевшие крылья. Разевает хищную пасть… а пещеру тут же заполняет тяжёлый запах тлена, гнилого мяса.

Я читала, что низшая магия имеет откаты за каждое воздействие. Но увидеть своими глазами…

Изнутри всё сжалось. И я произнесла дрогнувшим голосом:

– Зачем… зачем ты так поступил?..

И одновременно послала мысль Авалону на нашей с ним волне:

“Надо заставить его сменить ипостась на человеческую”.

“Согласен”, – пришёл ментальный ответ от мужа.

А монстр истошно зарычал на нас, изготовившись атаковать.

И из его глотки раздался громоподобный голос:

– Вы пришли принять свою смерть!.. Корона моя… Кай мёртв… Вы… тоже все мертвы…Линда…

Белёсые глаза сконцентрировались на мне.

– Линда… каково отдаваться тому, кто убил твоего брата?

Монстр рвано захрипел. Это смех.

А я… аж несколько мгновений переваривала: он не знает! Разве возможно? А те наёмники-информаторы?.. А как же?.. Или низшая магия повредила его разум?

Вот и крючок.

Мы переглянулись с Авалоном, и муж едва заметно кивнул мне.

– О чём ты говоришь, отец? – уверенно произнесла я, – мой брат всего лишь отправился за своей Истинной. Он жив, и он обязательно вернётся. Вошедшим в полную силу, как ты понимаешь.

– Это тебе муж наплёл, дурочка? – рассмеялся монстр, – какая же ты глупая, Линда…

– Я видела, – твёрдо перебила я отца, – своими глазами видела брата с его возлюбленной. Несколько дней назад.

Не посвящая в детали, про око бездны и Каменный Храм и межмировые расщелины. Прозвучало ладно, и монстр явно занервничал.

– Он солгал. Это морок. Кая нет под нашими лунами. Я чувствую!

– Под нашими нет, верно, – усмехнулся Авалон, – но ты знаешь, Тиэрон… ради любви Дракон готов… довольно далеко зайти. Хотя нет… Ты не знаешь.

У отца никогда не было Истинной пары. Авалон сейчас больно ударил его словом. И монстр потерял концентрацию.

По знаку Авалона воины окружили отца, ударили синхронно, целясь в то самое слабое место всех Драконов – под лопатку.

Монстр ахнул и невольно сменил ипостась.

В человеческой форме отец не выглядел гниющим трупом, но в глазах – осталось что-то такое. Неподвижное, неприятное.

По приказу Авалона воины нанесли новый удар. А меня поразило предчувствие беды. Я удержала Авалона, буквально повиснув у него на шее.

И он помедлил.

Это спасло ему жизнь.

Воины упали замертво один за другим. Их тела покрывало что-то, напоминающее чёрную плесень, тела иссыхались. И валились, рассыпаясь в прах…

Я скользнула взглядом по лицу мужа. И Авалон сжал челюсти.

– Я же говорил: вы пришли на смерть! – развязно хохотнул отец, вперя в нас неживой взгляд почти человеческих глаз, – да, было бы забавно посмотреть как ты, король Авалон, перебьёшь своих же братьев… всех во дворце и пару окрестных деревень в придачу. Но и так сойдёт. Обойдусь без зрелищ. Я уже заполнил своей новой магией накопители в некоторых городах, король Авалон! С минуты на минуту Чёрный тлен подействует на простых людей. И каждый из них… даже старики и дети… станут верными солдатами моей новой армии. Непобедимой и бессмертной. М-да…ведь никто не умирает дважды! – и он безумно, визгливо рассмеялся.

И перевёл взгляд пустых глаз на меня:

– Если то, что ты рассказала мне про своего брата, Линда, не глупая уловка, а правда… что ж. Пусть вернётся со своей Истинной. Я поглощу силу каждого из вас… и сражу его без всяких затруднений. А что у него за девчонка… я ещё посмотрю. Может, её себе оставлю…наложницей.

Последняя фраза – меня почему-то особенно сильно задела. И я почувствовала, каково мне было бы на месте той девушки… если всё выйдет так, как сказал отец. От этого едкого чувства в моей груди начало печь и распирать. Так вот как это ощущается. Драконы рассказывали мне. Но сама я чувствую это впервые. Во мне рождается настоящий Драконий Огонь…

В левой руке всё ещё сжат артефакт.

Правая пока не восстановила подвижность после магической отдачи.

Ещё миг – и Авалон кинется на моего отца. И может быть, проиграет. Нет! Представить, что по телу моего любимого расползается отрава низшей магии, и он также рассыпается в прах – нет!

Ещё миг – и отец, и Авалон – оба поймут, что во мне рождается пламя. И любой из них помешает мне…

А должно быть по-другому: Авалон должен расправить Ледяные крылья и вырваться прочь из подземелий Эйши. Чтобы остановить чёрный тлен. Опустошить отравленные отцом магические накопители в городах. Спасти бессчётное количество жизней! Но он будет защищать меня. Потому что я – Истинная.

Так что я была права, когда попросила у него портал.

Я не позволю Авалону совершить такую ошибку. Пусть спасёт людей. Заморозит очаги низшей магии. Заполнит заново накопители!..На это его мощи хватит.

И я решаюсь.

Кристалл лопается в моих пальцах. Я несусь к отцу, выдыхая первый в своей жизни зрелый ало-золотой Драконий огонь в его перекошенное от удивления лицо.

И Вспышка Света озаряет пещеру.

Я повисаю на шее отца. Вскользь отмечаю: н а ощупь он холодный, как мертвец!

Зажмуриваюсь. Решительно цепляюсь за ледяное жёсткое тело и мысленно завершаю магическую формулу активации артефакта.

И утягиваю монстра в портал вместе с собой.

***

Портал вышвыривает меня на серый камень, я ещё немного качусь кубарем, а затем ударяюсь об особо крупный валун. Этого следовало ожидать. Портал был рассчитан на одного, а я протащила двоих. Немягкая посадка – далеко не худшее, что могло со мной случиться.

Постанываю сквозь зубы и, закусив губу, поднимаюсь. Пока не чувствую боли. Меня трясёт от происходящего, так что максимум – это онемение на плечах, на бёдрах… везде, где приложилась о камень. Я знаю, боль придёт позже.

А пока так.

Две бледные луны освещают каменное строение без крыши, в которое я перенеслась.

Я, морщась, присаживаюсь на колени.

И сразу вижу его…

Конечно, мой отец в человеческом обличье уже вскочил на ноги – он всё ещё сильный воин. Он – Чёрный Огненный Дракон… Я спешу тоже подняться, отмечая, что чувствительность в руке отчасти восстановилась.

– Ну и куда ты меня утащила, Линда? – хрипло цедит отец, угрожающе надвигаясь на меня. Вижу в свете луны, как он рвано втягивает воздух. Пытается понять, где мы. И недоумённо смотрит на меня.

Я делаю шаг назад. За каменный рубеж.

Который так недавно был порогом Храма Каменной Драконицы…Того самого, в котором мы поженились с Авалоном.

Хоть бы отец не догадался. Хоть бы шагнул следом за мной, за порог! А Богиня очистила его разум от низшей магии…

Но по выражению его глаз вижу: он уже всё прекрасно понял. Что хочу заманить в Храм, что…

Отец согнулся пополам, сотрясаясь в приступе утробного хохота:

– Какая же ты дурочка, Линда… – чуть не простонал он, отсмеявшись, – ты правда веришь, что я упаду, лишившись сил на пороге Храма богини-мертвячки, потому что я… плохой человек?

Новый приступ хохота.

И меня охлёстывает едкое нехорошее предчувствие.

Да. Я думала именно так. Причём надеялась, что Каменная Драконица лишит отца силы. Силы, а не жизни… Ведь должно́ же в нём быть что-то…

– Потрясающая наивность… – отсмеявшись, отец посмотрел на меня жёстко, – но довольно. Ты зажилась на этом свете, Линда. Ты обуза. И ты мне мешаешь. Мне нужна твоя магия. Твоя жалкая ущербная сила…

– Нет, – выпрямляюсь я и говорю твёрдо, – я не ущербная. Хватит. Я – полноценный Дракон, отец. И законная королева Этны. И Аскарда. И по закону, если нападёшь на меня, тебя положено казнить, но… одумайся, папа… Я попрошу Авалона, он мне не откажет, он тебя пощадит. Лекари извлекут из тебя низшую чёрную скверну… ведь ты это не сам… это низшая магия туманит тебе разум. Ты бы никогда…

– Идиотка! – рявкает отец и кидается на меня.

В моей душе что-то больно обрывается в этот миг. Я теряю надежду. Теряю свои иллюзии. Мне нравилось думать, что суровый папа меня любит.

Но я лгала себе. Теперь он несётся на меня, и в его глазах – только холод, тьма и обещание моей скорой смерти.

“Богиня, почему ты не отозвалась?.. Почему не ответила на молитву?.. Он пересёк черту твоих владений… но не упал",– посылаю в пространство судорожные, рваные мысли.

“ Чтобы ты заглянула в его глаза, ” – хмыкнул голос в моём сознании. Фигура отца замерла в прыжке надо мной с перекошенным яростью лицом. Время остановилось. Пока Божество говорило со мной.

“ Смотри, Линда… ”, – продолжала Богиня, – “смотри в эти глаза. В них только тлен. Люби того, кто тебя любит, Линда. Не дари свою любовь тому, кто недостоин… кем бы он ни был… не всех сто́ит прощать, дитя…”

“Но может…” – лепечу я, – “ низшая магия владеет им…”

“ Я читаю глубоко людские души, Линда , – печально протянула Богиня, – смотри в его глаза. Какой бы морок ни наложили на тело, глаза не солгут. А в душе́ этого Чёрного Дракона только пустота. Скверна селится там, где ей есть место. И если очистить его… он поступит так же. Потому что дело вовсе не в скверне. Дело в его выборе ”

“Почему?”

“ Он ведь объяснил, – мягко усмехнулось незримое божество, – ему так удобно. Он выбирает себя. Он всегда себя выбирал. Прими это, Линда…”

Слёзы бегут по щекам.

Мир перевернулся снова и разбился. Однажды на осколках старого мира что-то вырастет, но сейчас… просто больно.

“Что мне делать?..” – спрашиваю в ночь, глотая слёзы. Рассматривая отца, что замер как изваяние. Его глаза, полные ненависти и ярости.

Из развалин вокруг меня медленно вырастают каменные стены. И вот меня уже окружает просторный зал Храма Каменной Драконицы. Только теперь он кажется намного больше, чем я тогда запомнила. И вот две луны повисшие в ночном небе уже полностью скрылись от меня за светло-серым камнем.

И между мной и замершей фигурой отца возникает божественно прекрасная высокая женщина с золотыми, как небесное светило, волосами. На голове – венок из весенних белых цветов. За спиной – сложенные крылья. Сейчас они кажутся изящными, а не истлевшими как на её каменном изваянии.

– Ты всегда мне нравилась, Линда, – светло улыбнулась мне Богиня, – поэтому, когда ты родилась и этот… дракон, – небрежно кивнула красавица на замершую фигуру моего отца, – когда он запечатал твой дар, я благословила тебя. И поцеловала.

Я стою и слушаю Богиню, распахнув глаза, и не нахожу слов.

– И с тех пор всё пошло не по его плану, Линда. Хроническое невезение… Он спотыкался на каждом шагу. Был уверен, что завершит свой план, когда тебе был год отроду… но вот ты уже взрослая и замужем… А твой отец всё ещё не преуспел… Знаешь, что это значит, Линда?

Отрицательно качаю головой.

– Что он занимался чем-то не тем , – мягко рассмеялась Богиня. Она была удивительно похожа на стихийное явление и на смешливую крестьянскую девчонку одновременно, – но теперь я уйду. И придёт твой муж… он сразу сорвался за тобой. Неужели ты думала, что он не учёл какой-то подобной выходки своей непокорной жены?

– Он называет меня своим трофеем, – неловко улыбнулась я. При упоминании Авалона по сердцу разлилась немыслимая теплота, а улыбка невольно стала шире.

– Позволь ему это. И потом… разве он неправ? Твоё сердце всегда было его трофеем, Линда. С минуты на минуту твой муж явится сюда со своим войском. А Чёрный Дракон Тиэрон призовёт низшие сущности… Будет бой, и вы его примете сами. Без божественной помощи. Нам нельзя вмешиваться в дела людей. Но ты мне нравишься, Золотая Роза Этны … и поэтому я оставляю тебе это.

Богиня делает небрежный жест и мне в руки падает из воздуха Огненный венец Этны!

– Ничего страшного, если я оставлю королеве Этны её корону, – подмигивает мне Богиня и начинает истаивать в воздухе.

За несколько мгновений до того, как время вернёт себе свой ход, на меня снисходит откровение: Золотая Роза Этны!

И я вдруг понимаю, почему так непохожа мастью на остальных Огненных Драконов.

Авалон

В теле огромного Ледяного Дракона – в своей второй коже – вспарываю ткань пространства и врываюсь под купол Храма Каменной Драконицы из спешно наведённого портала. Зачарованный потолок Храма раскрывается, давая мне простор для манёвра. И выходную точку для порталов моих воинов.

Я взмахиваю крыльями и стремительно снижаюсь.

Я зверел от ледяной ярости при мысли, что моя жена могла пострадать. Но чувствовал: по нашей с ней незримой связи шло тепло. Жива. Здорова. Ошарашена. Слегка напугана. Ей больно. И она… счастлива? Дикая смесь.

Но главное – жива. С остальным разберусь позже.

Миг мне кажется, что фигура Тиэрона точно замерла в воздухе – как бывает с поражёнными магией льда. Но вот он сдвигается и делает рывок к Линде!

Она уклоняется…

Я снижаюсь и хватаю свою жену драконьими лапами, возношусь с ней под купол.

Главное, не причинить моей Линде вреда драконьими когтями…Сил сменить ипостась само́й у ней явно нет. Как и навыка. Так что мой Дракон схватил лапами хрупкое девичье тело.

Держу свою жену бережно и перевожу взгляд на врага.

Я помню, как рассыпа́лись мои верные воины, едва коснувшись Тиэрона.

И я осторожен.

Сперва мне нужно метнуть в него нейтрализующим заклятьем.

Но Тиэрон обращается Драконом! Вхолостую хлопает крыльями – отлично. Он не может взлететь. Его рваные крылья, которые словно начали разлагаться, уже плохо его слушаются. А значит, ему нас с Линдой не достать…

Моя маленькая ловкая жена изящно перебирается из осторожных лап моего Дракона мне на загривок, удобно там устраивается… и… поощрительно хлопает меня по шее! Как коня!.. Ну я ей устрою за эту дерзость ! Когда всё закончится, ночью…

“Не отвлекайся, любовь моя…” – смеётся Линда в моих мыслях, а я чувствую, как нагреваются несколько чешуек моего Зверя– там, где рука Линды касается меня. Приглядываюсь, принюхиваюсь – в её руке зажат Огненный венец Этны. Где взяла?!

“Потом”, – шепчет Линда в моих мыслях, а вслух выкрикивает:

– Авалон, назад!

Ничего не вижу и не чувствую. Но верю своей Истинной и подаюсь назад. Зависаю в воздухе… И как раз вовремя. Снизу на нас летит столб чёрного огня, исторгнутого Тиэроном. Останься мы в том месте, где были – попали бы в эпицентр удара.

“Я знаю его тактику… – безмолвно общается со мной Линда, – “ты не почувствуешь предвестников удара… даже не знаю, как нам быть…”

“Надень венец, моя королева, – также безмолвно отвечаю Линде, – и управляй… я сделаю всё, что ты скажешь”.

“Передашь мне управление… ментальный контроль над своей второй ипостасью?” – даже внутренний голос Линды звучит шокированно.

“Я люблю тебя, детка”, – усмехаюсь я и замыкаю на наше общее ментальное поле контроль. Так ни один Дракон бы не поступил в здравом уме. Но я не в здравом… С тех пор как впервые в жизни увидел её золотые глаза.

Лидна

Мир расширился. Раздался во все стороны. У меня появились органы и системы, которыми я умела интуитивно управлять. Я-мы. Я и мой муж, Ледяной Дракон Авалон… на какое-то время стали одним и тем же существом.

А я и впрямь знала своего отца.

Он был умел, но очень консервативен.

Любил бахвалиться своими тайными, особыми боевыми приёмами собственного изобретения.

И это сейчас играло против него.

Потому что я знала их все. Лавировала между столбами огня. Предугадывала броски. И всё время удерживала Ледяного Дракона высоко…

Отец не мог сюда забраться.

Скрёб чёрными чешуйчатыми лапами по каменным стенам.

Крылья его не поднимали. Он рычал. У него отслаивались когти и чешуйки, оставляя слизистый след на камнях…

Богиня права: он выбрал. И я должна принять его выбор. Так тому и быть, – сказала про себя и тут же почувствовала мягкую отдачу огненного венца, который теперь был на мне. Венец Этны как бы говорил мне: “теперь ты настоящая королева, Линда”.

Отец слегка измотался. И я решилась опуститься ниже. И ударить.

Росчерк синей льдистой молнии – и рёв Чёрного Дракона. Грохот от падения на каменный пол храма его бесполезных полуистлевших крыльев. Я зажмурилась, а когда открыла глаза – то, что было сильными, прекрасными чёрными крыльями отца когда-то уже рассы́палось на тысячи льдинок.

Он заревел особенно грозно.

Изо всех щелей Храма, клубясь, как чёрный дым, полезли уродливые порождения скверны. Но и воины Авалона наконец-то начали один за другим проникать в Храм.

Драконы, воины в человеческой форме, верхо́м на боевых конях-гибридах, разили порождения низшей магией. Но и сами страдали.

Мелькнул ярко-жёлтый росчерк, перехватывая предназначенный нам короткий столб чёрного огня… Это Желтый Дракон! Раненый генерал Беерина бился за нас!.. Но… увы, недолго.

Следующий столб сразил его и заставил камнем упасть в гущу порождений тьмы…

Двойной пламенный удар. Я знала о нём. И трижды вывела нас с Авалоном из этой ловушки отца. А генерал Беерина о нём не знал.

Мне стало горько.

Я растерялась на миг. И Ледяной Дракон подо мной болезненно взвыл.

Авалон разил тварей направо и налево, но отец улучил момент и ранил моего мужа. Просто ударил лапой. И очередной его коготь… просто отслоился и остался в теле мужа…

Нет!

Авалон покачнулся и плавно осел на землю.

“Авалон!!!”, – я звала на нашей ментальной волне, муж давал понять, что он здесь, но молчал. Не был лишних сил. А яд скверны растекался по благородной крови Авалона.

Отец знал, как бить…

И об этом приёме он ничего мне не рассказывал.

Ужас, что Авалон погибнет от этой раны, разлился по моей крови. Метка на запястье жгуче отозвалась – я даже не смогла разобрать, холод это или жар.

– Довольно! – громко приказала я.

И бой остановился.

Я поразилась властности собственного голоса.

Соскользнула с шеи Авалона, по покатому крылу.

– Стань человеком, Тиэрон.

И он стал. Я даже не удивилась. Отец надменно смотрел на меня.

– Надо же, – хохотнул он, – ты так мало прожила, Линда. А успела-таки овдоветь…

– Закрой рот, Тиэрон, – я зашипела, ярость била меня по вискам, я приближалась к отцу решительно. Видят Боги, я сделала для него всё что могла, и даже больше. Сколько жертв… Сколько жертв… – чего тебе надо, бывший король Этны?

– Мне нужно всё, Ваше Величество, – оскалился отец, – для начала Огненный Венец. Верни его мне. А там и остальное. Тогда я, может, выну коготь из твоего мужа. Сможешь похоронить его красиво…

Тиэрон захохотал.

Я сжала зубы. И решительно сняла с себя венец.

Импульс прошёл по моим пальцам. Тиэрон чуть наклонил голову, чтобы мне было удобнее его “короновать”

И надела на голову отца венец.

Он не успел ничего понять.

Не успел сказать очередную гадость.

Я делаю выбор, папа. Я выбираю того, кто меня любит. И это не ты. Без обид.

– Ты обвиняешься в государственной измене, Тиэрон из рода Чёрных Драконов, – процедила я, – и пусть Боги назначат тебе наказание. А я, королева Этны и Аскарда с благодарностью приму любое их решение.

Тиэрон хмурился. Миг, два… а потом всё понял. Запахло жжёной плотью и палёным волосом.

И бывший король Этны истошно заорал.

Схватился за венец.

Свалился на колени…Попытался сорвать со своей головы реликвию, в которой сам просидел на троне много лет.

Но я знала, что Огненный Венец ему уже никогда не снять.

Глава 18

Линда

Бо́льшую часть жизни я думала: это сказки, что Огненный Венец может сжечь заживо.

Впервые я поняла, что легенды об этом выросли не на пустом месте – когда сама села на трон и Авалон надел на меня реликвию Правителей Этны.

Я была слабой, от венца шёл жар. Мне не по силам был этот артефакт. Но а теперь – я его хозяйка по праву.

А вот прежний король осквернил себя низшей магией и расположение Венца утратил.

Драконьи Боги заставили Тиэрона пылать.

Нет большего позора для Огненного Дракона, чем утратить свою… неопалимость.

Воины Авалона всё прибывали в круглый широкий зал каменного храма. Через светящиеся льдисто-синим магическим светом порталы. Воины уверенно теснили порождения скверны.

И на глазах у всех этих людей Боги отреклись от Тиэрона из рода Чёрных Драконов.

Который был моим отцом. Для которого в моём сердце была просто бездна любви… Но он в ней вовсе не нуждался. И испытывал в ответ лишь тихое презрение, временами сменяющееся лютой завистью.

А мне пришлось пройти огромный путь, чтобы понять, что кровные узы – оказывается, ни к чему человека не обязывают. Имеет значение лишь выбор, который он делает. И мне сто́ит отпустить Тиэрона. Который мог бы быть моим любимым отцом. Но не захотел.

Что ж. Я не настаиваю. Уже нет. А я проводила долгие часы на тренировках и в библиотеках, чтобы отец мной гордился…

Чтобы окончательно понять, что эта причина покорять вершины – ничтожна. Но чтобы до меня это дошло, моему мужу пришлось ввязаться в бой… и встать на порог могилы.

Кажется, Тиэрон всё ещё вопил и пылал.

А после он замолчал и начал обрастать чёрным камнем.

Кажется…

Мне глубоко плевать на него. Я сидела на каменном полу храма. Авалон лежал головой на моих коленях. Лицо – белая маска. Едва различимое дыхание.

Мелкие точные движения военного лекаря из отряда Авалона…Попытки извлечь про́клятый ядовитый коготь.

Всё зря.

Лекарь держал лицо, но я понимала.

Коготь монстра ушёл под кожу Авалона, и теперь мой король… мой муж едва держался в этом мире.

Мало что могло причинить ему вред. Только магия огня. А она была в Тиэроне, да ещё и изменённая ядом скверны.

Я прикрыла глаза и ушла глубоко в недра магических потоков.

Я держала дух Авалона рядом. Я оплетала обережными рунами пространство вокруг него, не давая душе отправиться в верхний мир.

Прости, милостивая Богиня Каменная Драконица. Но или он вернётся со мной в мир живых. Или я буду так сидеть, пока не упаду замертво рядом с мужем.

А потом Мираль станет королём Аскарда. Он дождётся возвращения Кая домой и передаст ему корону Этны.

Бывший аскардский король – не́мощный, безумный старик, у которого Тиэрон периодически крал личину.

Порождения скверны побеждены братьями Авалона и доблестными воинами их армии.

Я действительно могу оставить мир со спокойной душой, если Богиня пожелает забрать Авалона к предкам. О народе есть кому позаботиться.

Я ничего не боюсь.

И моё запястье с меткой сковывает холод.

***

– Линда?.. – у Богини весёлый, озорной голос, – Линда, открой глаза. Посмотри на меня…

– Не могу, моя Богиня, – ровно отзываюсь я, всё ещё окружённая космической темнотой и невесомостью. Только редкие вспышки огненных и льдистых молний изредка рассыпаются по черноте – как рисунок вен.

Если открою глаза – потеряю сцепку с душой мужа. И он погибнет. Так что я рискну ослушаться Богиню.

– Он не умрёт оттого, что ты откроешь глаза, – смеётся Каменная Драконица.

С опаской подчиняюсь Величайшей.

Я распахиваю глаза. И осознаю себя на поляне. Очень похожей на сады Богини, где нам с мужем дозволено было провести первую брачную ночь.

Я сижу на сочной зелёной траве, удобно подогнув под себя ноги. Авалон по-прежнему лежит у меня на коленях. Здесь он не выглядит бледным. Его грудь мерно вздымается. Но глаза закрыты.

– Он спит?..– я глажу руками по-мужски красивое лицо мужа, пробегаюсь пальцами по густым чёрным волосам…

– Боюсь, вы оба шагнули за край, Линда…

Быстро перевожу взгляд на Богиню. Мне жаль?.. Может быть, слегка. Что не успела увидеть своего брата Кая ещё раз. Что не попрощалась. Что не прожила с Авалоном долгую жизнь и не родила ему много-много детей… Но зато мы здесь вместе. Этого вполне достаточно.

Из глаз сама собой стекает горячая слеза.

– Ты помнишь, Линда, какой приказ дал Авалону его отец, когда твой муж только пришёл в столицу твоей страны как генерал-завоеватель?..

Я хмурюсь и фокусирую поплывший от слёз взгляд на Богине. Красивой женщине в венке белых весенних цветов. С полурасправленными драконьими крыльями за спиной.

– Он… приказал Авалону меня доставить. Чтобы старый король сам мог жениться на мне…

– Знаешь почему?

– Может… сошёл с ума. Может… это была уловка моего отца, что занял тело старого аскардского короля, чтобы выманить и выкачать магию… А это важно?

– Линда, – снисходительно улыбнулась Богиня, – старый аскардский король любил сказки. Легенды. Он искренне верил, что ты Золотая Драконица из Легенд. Исцеляющая обречённых. Дарящая годы жизни. Слёзы которой – живая вода. Старик верил… и сейчас верит… в поцелованную Богиней Жизни…

В моём разуме сталкиваются мысли. Я открываю и закрываю рот. Ничего не в силах сказать. И Богиня снова смеётся и продолжает, сжалившись надо мной:

– Старый король на этот раз оказался прав. Золотые Драконицы иногда появляются. Когда на то есть воля Богов. И ты одна из них. Ведь я тебя поцеловала…

– Но ты же… прости, Великая, но ты же Богиня смерти!..

– Дитя, – звонко смеётся девушка-Богиня, медленно расправляя и складывая крылья, – мёртвая старуха всегда немного невинный младенец. Конец и начало. Смерть и новая жизнь… Это одно и то же. Почему я сильнее всех прочих Драконьих Богов, Линда?..

– Потому что ты… – до меня, наконец, доходит, – двуликая!..

– Скорее тысячеликая, – снова заливается юношеским смехом существо, что помнит древнейшие миры Древа молодыми, – но давай сконцентрируемся на двух лицах. Жизнь и Смерть. Если хочешь прожить человеческий… или даже драконий век, Линда… просто проживи его. Проживи с этим влюблённым в тебя Ледяным Драконом. Потому что ты это можешь, Линда. Всегда могла. Ты одна из тех, о ком слагали древние легенды. Одна из тех, о ком поют в колыбельных песнях детям уже тысячи лет… Ты та самая Золотая Драконица.

***

Слёзы всё ещё текут. Но уже совсем другие. Эти – от счастья.

Теперь я знаю, что надо делать.

– Благодарю тебя, – шепчу я…

Богини напротив меня уже нет. Мои слёзы капают на лицо Авалона, и он распахивает свои невероятные льдисто-голубые глаза. И я чувствую, как коготь монстра бесследно растворяется в его теле, а раны затягиваются… Чувствую, словно это всё происходит с моим телом!..

Тем временем сады вокруг нас пожирает камень.

И вот мы оба уже сидим на полу Храма из серого камня, где был бой.

И, взявшись за руки, смотрим на вытаращившего глаза лекаря, который уже сложил пальцы в ритуальном магическом жесте – дабы благословить и освободить наши души. Такой жест совершают над телами павших в бою.

И статный мужчина замер, так и не доведя жест до конца.

Это лицо – я навсегда запомню. А лекарь, как нетрудно догадаться, сегодня напьётся до потери сознания: ведь он увидел, как восстали мертвецы.

Я смеюсь. Лекарь белеет.

– Опусти руку, Сигурд, – спокойно приказывает Авалон, – мы с королевой Линдой не мертвецы, восставшие из бездны. Можешь проверить артефактом.

Вообще-то… строго говоря,мы именно восставшие мертвецы. Правда, не то чтоб прям из бездны.

Но я всё равно испытываю облегчение, когда лекарь кланяется и делает несколько шагов назад, не порываясь проверить нас артефактом. Не уверена я в результатах такой проверки.

Авалон поднимается ловко, подаёт мне руку. Я принимаю помощь мужа и вот стою, слегка покачиваясь от внезапно накатившей слабости, в его объятьях. А взгляд мой блуждает по зале Храма.

Кроме лекаря, здесь укрытые покрывалами павшие воины. И осыпанные белыми порошками участки распада чёрной скверны. В дверном проёме пара тощих жрецов Богини в своих традиционных балахонах. Они чинно, негромко беседуют. И их на наших глазах толкает широким плечом влетевший в залу Мираль!

– Прошу простить, мудрые старцы!… – выкрикнул на бегу младший брат Авалона и ощутимо влетел в нас, заключая в объятия обоих сразу. Так он был сейчас похож на себя самого́ лет в шесть-семь. И мы с мужем обняли его в ответ.

На этот раз Авалон не устроил мне сцену ревности. Кажется, и сам почувствовал, что его брат сейчас – целиком и полностью счастливый ребёнок в теле юного мужчины.

– Живые… – прерывисто выдохнул несостоявшийся король Аскарда, я осторожно погладила Мираля по белоснежным волосам, как делала в детстве.

Мираль чуть отстранился, и я разглядела… уродливый шрам, пересекавший все его прекрасное лицо наискосок! Драконы регенерируют быстро… но от удара скверны на этом лице останется рубец. Драконьи Боги!..

А Мираль не обращал внимания. Он смотрел на брата во все глаза, и не было ему до рубца никакого дела.

– А мне сказали, что вы оба мертвы… Как смог, тут же бросился сюда…

От выражения его печальных, глубоких лазурных глаз у меня вновь навернулись слёзы. Я тут же поймала их кончиком пальца, и, прежде чем кто-либо успел понять, что к чему, провела смоченной слезой подушечкой по свежему рубцу на лице молодого Дракона…

Несколько мгновений все стояли замерев. А рубец втягивался, бледнел, пока совсем не исчез.

Мираль осторожно коснулся своего лица:

– Линда… как ты это сделала?

– Моя жена – Золотая Драконица, Мираль, – спокойно ответил Авалон, обнимая меня за талию.

Мираль ошарашенно смотрел на нас. Но справился со своими чувствами и легонько склонил голову. Авалон подтянул его к себе и снова крепко обнял.

Когда братья расцепились, Авалон вновь приобнял меня за талию.

А я… только сейчас увидела столб чёрного камня, на котором просто лежал сияющий Огненный Венец. Надо взять… но я не хочу прикасаться к чёрному камню. Хотя… мне должно быть всё равно.

Авалон проследил за моим взглядом. И решительно подвёл меня к чёрному изваянию, в котором очень сла́бо угадывались человеческие черты.

– Возьми, – решительно приказал мне мой король, – и отправимся в Аскард.

И я просто взяла свой Венец.

И почувствовала только лёгкость.

***

Подниматься по ступеням аскардского замка мне было тяжело. Ноги налились небывалой тяжестью.

Я была в родовом замке Авалона в столице, много раз.

Сначала веселой, беззаботной девчонкой, потом девочкой-подростком, осознавшей свою магическую ущербность, а потом – юной девушкой, напуганной возможной встречей с жестоким злобным принцем Авалоном… и с трепетом её ожидающей.

Теперь всё не так.

Я иду с тем самым Авалоном – страстью и ужасом моей юности за руку. Я – его законная жена и королева. Магия клокочет во мне. С двух сторон от нас на широкой лестнице замерли придворные и стража, как положено склонив перед нами головы.

Я не выгляжу как королева.

Я облачилась в мужской костюм для верховой езды, но более просторный, чем принято в Этне. Я не хотела нервировать Авалона, хотя “вульгарный”, как говорит мой муж, костюм с моей жаркой родины у меня всё равно был. Надену как-нибудь… Только для него.

Но сейчас мы оба выглядели сурово, по-походному. Авалон в своей генеральской военной форме, и я… Такая непохожая на монарха, я впервые в жизни – действительно ощущала себя королевой.

И замок – мой, и люди кланяются мне по праву. Я сражалась со скверной вместе с их королём. И я заслужила это всё. Мне поклонились не из жалости и не по традиции. А вполне заслуженно.

Авалон сжал мою руку чуть крепче, увлекая меня в просторные прохладные залы Ледяного Замка.

Нам надлежало увидеть его отца.

Насколько плох прежний король Аскарда? Какие его приказы отдавал он сам, а какие – подселенец?

Я знаю, Авалона очень волновало – потворствовал ли его отец подселению в тело Эсфира, ледяной удавке на шее Мираля и открытому приказу убить его самого – Авалона, старшего сына и престолонаследника.

Он надеялся, что всему виной дух скверны, но прекрасно понимал, зная старого короля, что скверна могла оказаться ни при чём. Старый Ледяной Дракон, насколько мне было известно, сходил с ума от идеи продления собственной жизни уже много веков. Аскард не менял короля уже очень много поколений…

И мы были готовы.

К безумствам, к агрессии, к бунтам…

И совершенно не готовы к тому, что в итоге увидели.

Ледяной трон правителей Аскарда в центре парадной залы пустовал.

Двенадцать министров встретили нас глубоким поклоном.

– Где он? – сухо спросил Авалон.

Он был грозным генералом – мой прекрасный муж. Его подданные боялись поднять головы. Ведь почти все в этом зале прежде пытались ублажить старого короля, привыкнув, что поколения сменяются, а король в Аскарде всё тот же. Вечный Дракон, звали его в народе. Но это прозвище ему больше не подходило…

Нас проводили в лазарет.

Здесь, в просторной, светлой комнате помимо нас было ещё двое – старый король, похожий скорее на сбоственный скелет, обтянутый кожей, и средний брат Авалона Эсфир.

Гениальный целитель и учёный, на вид – слегка бездушный экспериментатор, которого иногда “заносит на поворотах” – Эсфир надел на шею старика светящийся синим амулет, поддерживающий силы и жестом показал, что мы сможем пообщаться.

И осоловелый взгляд бывшего Аскардского короля прояснился. Глаза… такие же льдисто-голубые, как у всех его сыновей. Только у старика преобладал серый, хмурый подтон.

Бывший король с помощью Эсфира присел на кровати и величественно выпрямил спину.

– Что ж, сын, – усмехнулся бывший правитель, – я так понимаю, что ты не мне привёл Золотую розу Этны…

– Нет, отец. Перед тобой моя жена. Моя Истинная пара.

Старик вздохнул:

– Поздравляю тебя, Авалон. Найти Истинную – исключительное счастье для Дракона. За последние несколько сотен лет на наших и сопредельных землях истинных встречали единицы. И больше половины из этих пар плохо заканчивали. Кто-то кого-то рвал на части из ревности… Как правило, Дракон рвал свою женщину… но всякие случаи бывали… – старик крякнул и хрипло рассмеялся.

Я осторожно улыбнулась Великому Ледяному Дракону.

– Я решил, что драконий род вырождается, Авалон. Не будь ко мне слишком строг. Во времена моей юности… истинные пары были куда более частым явлением, чем теперь. Я не готов был уступить корону. Ведь ты был агрессивным, не управлял яростью. Посадить на трон профессионального убийцу… я не враг своим подданным. Эсфир… ему это не интересно… и порой мне кажется, что Боги, положив ему разум шестерых мудрых Драконов, забыли дать ему душу. Мираль… дитя. И скорее всего, он таким останется ещё несколько сотен лет. Такие души медленно костенеют – ему, как я думал, Боги положили те шесть душ, разум от которых отдали Эсфиру…

Снова стариковский смех.

– Я следил за вами. Я обязан был заставить созреть ваши души, прежде чем шагну за грань, в обитель Каменной Драконицы, да будет милостива ко мне моя Богиня-покровительница…

Мои брови поползли вверх. ЕГО Богиня-покровительница?!!

– Да-да, Золотая, – хмыкнул старик, – мы многие сотни лет водим дружбу с тысячеликой. Но я всегда втайне посещал её Обитель. И пустил в народе слух, что мне не переступить её порог. Было забавно… Когда я понял злые замыслы твоего отца Тиэрона, девочка, я призвал свою Богиню. Указал ей на тебя, и с тех пор ты – Золотая. Богиня говорит, что я верю в сказки…но это не совсем так. Я знаю, что Сказок не существует. Всё правда. Просто люди позабыли. А я слишком давно живу. Я всё это видел сам. Но теперь я устал… Прежде чем уйти, я обязан был дорастить сыновей. Я видел, как вы, Линда, смотрите друг на друга с моим сыном, Авалоном. Поэтому потребовал у него доставить тебя ко мне в качестве невесты. Это был мой ключик к нему. И его точка невозврата. Отсюда начались его изменения… Я не оставил ему выбора. И Авалон стал превращаться в короля.

– И приказали убить моего брата? – шепчу я.

– Приказал, – пожимает плечами старый Дракон, – но я знал, что он ослушается. Убить брата женщины, которую любит, он бы не смог. Иначе я был бы разочарован. Всё это перст судьбы, девочка. У твоего брата своя судьба, и нужно было его к ней также подтолкнуть. У вас своя… И у Тиэрона Огненного Дракона своя. Каждый из вас сам её выбрал…

– Отец, – с болью в голосе произносит Авалон, – я считал тебя врагом.

– Не вини себя, король Аскарда, ведь я сделал всё для того, чтобы поощрить твоё заблуждение. Напоказ тиранил людей. Раздавал жестокие приказы. И ждал, когда хоть кто-то из вас пресечёт моё поведение. Я создавал из вас управленцев. Я учил вас выбирать и отвечать за выбор. А как я при этом выглядел и цену, которую я за это заплатил, я прекрасно понимал. Такова воля Богов, Авалон. Я не казнил ни одного случайного человека. Не испил жизненный сок ни у одной невинной души. Я очень давно живу Авалон. И готовился к этому дню. Так пусть же никто из вас не ставит себе в вину, что я вас провёл. Эти испытания сделали вас теми, кто вы сейчас. И я покину вас со спокойной душой…

Старик спустил ноги с ложа…

И вдруг…

Я ошарашенно заморгала! – Молодой, черноволосый, статный отец Авалона… невероятно сильно похожий на него самого, почти как брат-близнец, посмеиваясь, подошёл к нам, небрежно сорвав с шеи амулет на жгуте, и передал Эсфиру.

– На закате я улечу в бескрайнее царство моей Богини. Она уже давно ждёт меня. Но прежде хочу увидеть вашу свадьбу. Пусть будет пир. И я сам возложу Ледяной Венец на короля и королеву Аскарда. С твоего позволения, сын… Таков мой последний приказ.

Авалон почтительно поклонился, как если бы его отец всё ещё был королём.

И я также присела в почтительном поклоне. Нашему примеру последовал побледневший Эсфир.

***

Я надела льдисто-белое платье, а золотые волосы украсила мелкими белыми весенними цветами.

По зале, заполненной нарядными гостями, Авалон вёл меня в танце. Драконий виерр – танец молодожёнов. Тот самый, с которого мы с ним начали этот виток нашей истории.

Мой взгляд скользил по гостям.

На миг он задержался на бледном генерале Беерина. Я была рада, что храбрый Жёлтый Дракон выжил, хоть и лишился Зверя в бою со скверной. Но Эсфир нашёл способ совместить его с другим Жёлтым Драконом – благородным Зверем, что промучился четверть века в теле недостойного принца Беерина, казнённого Авалоном. Теперь всё было по справедливости. И у храброго генерала снова была вторая ипостась. Хотя наше знакомство с этим воином началось не гладко. Все ошибаются.

А масштаб поступка отца Авалона мне ещё долго предстоит постигать. Его непомерные риски, меру его ответственности и мудрости.

Людей бы ужаснуло, узнай они все детали – популярность старого Ледяного Дракона в народе упала бы на самое дно, но… он своего добился. Он принимал “непопулярные решения”, и твёрдо воплощал их в жизнь. Не все его поступки были благородными, но проживший многие сотни лет Ледяной Дракон давно вырвался за пределы человеческого мерила добродетели. Он не убивал мать Ледяных принцев, лишь не смог её спасти, когда пришёл назначенный судьбой срок. Он не вытягивал жизненную силу из невинных дев, хотя сплетен об этом было – в каждом закутке, как на великосветских балах, так и в крестьянских тавернах. Он создал себе личину чудовища, и в его тени сумел укрыться настоящий монстр – бывший король Этны – Тиэрон.

– Его душа будет исправлять свои ошибки… – туманно пояснил мне отец Авалона, когда я попыталась об этом заговорить, – твоей вины ни в чём нет, Линда. Такова была воля Богов. А впрочем… ты и сама уже это поняла и приняла, верно?..

Я тогда просто кивнула, на душе стало легко, точно я могу оторваться от земли. И больше мне не хотелось обсуждать никакие заблуждения прошлых лет. Меня всё это просто не волновало. Было и ушло. Как вода в землю.

Мы завершили танец, и грянули аплодисменты гостей.

Отец Авалона поднялся с широкого ледяного трона, жестом приглашая нас сесть на него.

Затем он обнял своих младших сыновей. Затем – меня и Авалона, уже опустившихся на широкий трон вдвоем.

И в руках старого короля из воздуха соткались Огненный и Ледяной венцы.

Отец Авалона продемонстрировал реликвии гостям, затем слил короны вместе. По залу прокатились охи гостей.

Ещё один магический пасс древнего Дракона в воздухе, и короны разделились.

И их стало… четыре… ЧТО?!

Две переливались льдом и огненным красным золотом – для нас с Авалоном. И две… были похожи на прежний Огненный венец, лишь слегка изменили форму.

Авалон нахмурился.

Я вопросительно посмотрела на старого короля.

Но тот молча взял из воздуха двуцветные короны и водрузил на наши головы.

Все склонились.

В том числе сам отец Авалона.

Но он почти сразу выпрямился и передал два венца из огненного золота нам в руки.

– Девять зим пролетят быстро. И законные хозяева этих корон ступят на земли нашего мира вновь. Приходите в храм моей Богини, дети мои… Следите за ними. А они будут иногда смотреть на вас оком чистого света, прокладывающим пути в непостижимо далёкие миры.

Моё сердце заколотилось: Кай! Старый король предрекает возвращение моего брата!..

Отец Авалона вдруг распахнул крылья, не меняя ипостась.

И я задержала дыхание.

Человеческое тело. Драконьи крылья. Но не такие, как должно иметь Ледяному Дракону. Эти особенные. Я видела такие… у Каменной Драконицы.

Отец Авалона, безмятежно улыбнувшись, истаял в воздухе, на глазах ошарашенных подданных.

Авалон медленно поднялся с трона, и я вместе с ним.

Все гости также сейчас стояли.

Авалон жестом велел слугам поднести кубки всем присутствующим, и я чуть подрагивающей рукой взялась за прохладную извитую ножку праздничного кубка, словно схваченную морозным инеем. Мой король поднял свой кубок, а я свой.

– За прежнего короля Аскарда. За моего отца. За его благословение и его великую жертву.

Нас поддержал гул согласных голосов.

Затем каждый сделал глоток, остальное выплеснули и с силой бросили кубок на пол.

Согласно традиции.

Но не раздалось ни звука.

Ни один кубок не разбился.

Все исчезли, провалившись в нижний и верхний меры – великий знак благословения Богами и ушедшими предками.

Зал разразился счастливыми криками. Каждый понял, что подобное знаменует эру великого процветания. Авалон повелел пода́ть всем новые кубки.

А музыкантам приказал снова и играть и повёл меня в центр залы, чтобы закружить в очередном танце.