Неудержимый мужчина

— Я все поняла.

Он усмехнулся. Затем наклонил голову и снова коснулся губами моих губ. Потом оторвался от меня и посмотрел на столешницу.

И снова посмотрел на меня.

— Это для меня или тебя двойной фистинг?

— Для тебя, — ответила я, хотя прозвучало как план. Пока я не взяла в кулак вилку, окуная в чили релленос.

Он убрал с меня одну руку, схватив свое пиво. Я запустила пальцы в его волосы, обхватила за талию и подняла свою бутылку с пивом, чтобы сделать очередной глоток.

— Что ж, нашу жизнь не назовешь скучной в ней есть что-то хорошее, имеются бывшие, отравляющие наше существование, ночные телефонные звонки, прерывающие великолепный секс с неминуемым оргазмом, и перестрелка во дворе моего дома.

Брок сделал глоток, опустил руку с бутылкой, согласившись:

— Неааа, не назовешь скучной.

— А я тем временем изучаю места отдыха, пляжный отель, сам пляж, бар, в котором подают коктейли, которые на вкус напоминают жидкие конфеты. Если ты не сможешь взять отпуск, я буду продавать свои торты на углу улиц, чтобы заработать деньги, и ты смог бы тогда взять отпуск за свой счет, мы похитим Рекса и Джоуиа, если другого выхода не будет, потому что я не смогу дождаться весенних каникул, которые будут через два месяца, в конце концов, потом, когда вернемся разберемся с обвинением в похищении детей.

Он посмотрел на меня сверху вниз.

— Оно того стоит, обещаю, — заверила я его.

Он продолжал смотреть на меня сверху вниз.

— Мы предоставим Рексу и Джоуиу отдельную комнату. Прилегающую к нашей, с замком с нашей стороны.

Он отвел взгляд, пробормотав:

— Вот это другой разговор! — и сделал еще глоток пива.

Я ухмыльнулась и тоже сделала еще один глоток.

В дверь с силой постучали.

Марта с мексиканской едой.

Нет, моя лучшая подруга Марта, бросившая все, чтобы помочь мне прийти в себя после серьезной истерики, сейчас стояла за дверь с чертовски хорошей мексиканской едой на вынос.

И, как обычно, наши скачки по ухабам продолжились.

Но в настоящий момент эти скачки несли положительные моменты.

Поэтому я собиралась воспользоваться этой возможностью.

И Брок, очевидно, тоже, потому что, не колеблясь, убрал с меня руку и направился к входной двери.

Может, он просто проголодался.

Тем не менее, наши скачки продолжатся не только на кухне. Я поняла это, стоя в своей сказочной кухне с бутылкой пива в руке и моим мужчиной, направляющимся к двери, лучшей подругой и чертовски хорошей мексиканской едой, наблюдая за задницей Брока.

Определенно продолжатся.

Абсолютно.

19.

День «Торты Тесс»

— Тесс! Твой горячий парень пришел сюда! — Нора, одна из моих тинейджеров, помогающих мне с продажами, крикнула из общего зала. — И с ним пришли две мини копии таких же горячих парней.

Я оторвала взгляд от праздничного торта, который украшала, и посмотрела на вращающиеся половинки дверей, отделявших пекарню от магазина. Через несколько секунд улыбающийся, довольный Брок протиснулся через вращающиеся двери, а за ним — два ухмыляющихся его сына, которым явно понравилось, что их назвали «горячими» парнями, особенно такая хорошенькая и бойкая девушка, как Нора.

Я была рада их увидеть, но, с другой стороны, удивлена.

Прошло больше недели после сцены с Дэмианом, сегодня была суббота, бизнес все еще процветал. Я была в магазине с семи утра, к полудню мне нужно было украсить шесть тортов для дня рождения и три к юбилею. Также у меня должны были состояться две встречи с краснеющими будущими невестами, во время которых я должна была обсудить их свадебный торт.

Было начало двенадцатого, и снова (в основном) все руки были в зале, потому что работа кипела. Кэти с Норой и Суни работали продавцами, а Келли вернулась со мной и двумя другими моими экстраординарными кондитерами и декораторами в пекарню.

— Привет, дядя Слим! — Крикнула Келли, скатывая шарики из теста с корицей и сахаром. — Привет, Джоуи, Рекс.

— Привет, Кэти, — отозвался Джоуи.

— Привет, — рассеянно произнес Рекс, удивленно рассматривая все кругом, ощущая и чувствуя запах магии, происходящей вокруг, и его лицо имело именно это выражение — волшебства.

Я хихикнула, глядя на Рекса, перевела взгляд на Брока, который приветствовал племянницу, потом подошел ко мне, физически приветствовал меня, придвинувшись и поцеловав в шею.

Затем его губы приблизились к моему уху, и он прошептал:

— Сладость.

Я вздрогнула, повернула голову и посмотрела ему в глаза.

— Привет, дорогой, — прошептала я в ответ, в его глазах отразились смешинки, я снова вздрогнула и перевела взгляд на мальчиков. — Привет, ребята.

— Привет, Тесс, — ответил Джоуи.

— Привет, — пробормотал Рекс, уставившись на огромный торт передо мной.

— С маком и малиновой начинкой, сливками и ванильной глазурью, — сказала я ему, он моргнул, глядя на торт, потом поднял на меня взгляд и опять моргнул, затем опустил глаза на торт и облизал губы.

Я снова хихикнула.

Затем я крикнула в сторону вращающихся дверей:

— Все, что они захотят, за счет заведения для моих мальчиков!

— Поняла, Тесс! — Крикнула в ответ Суни.

— Потрясающе, — пробормотал Джоуи и рванул к вращающимся дверям.

Рекса и след простыл.

Я снова хихикнула.

Потом посмотрела на Брока и спросила:

— Что ты делаешь здесь с мальчиками?

Я спросила, потому что мы заранее обговорили наши планы на сегодня. С учетом моего расписания и, сегодня предстоял девичник, а Брок должен был остаться с сыновьями, мне предстояло работать весь день, а потом я собиралась отправиться к Марте. В зависимости от уровня моего опьянения и времени завершения девичника, я собиралась отправиться к Броку, предварительно позвонив ему, чтобы он забрал меня, но, если я буду слишком пьяна, то останусь у Марты.

Его посещение моей пекарни не стояло на повестке дня, поэтому для меня это был сюрприз, хотя и хороший.

— У тебя есть минутка? — Спросил Брок в ответ, и я задумалась, хороший ли это сюрприз на самом деле.

Я посмотрела на торт, который был почти готов. Я выпекала торты все утро, и мне оставалось их только украсить. Это был последний торт ко дню рождения, следующий был к юбилею. Встречи были назначены после трех часов. Поэтому у меня было время.

Я кивнула, положила кондитерский мешок, пробормотав:

— Давай пройдем ко мне в кабинет.

Мы вошли в кабинет, и когда я закрыла за собой дверь, заметила, как Брок стал озираться с нескрываемым удивлением вокруг себя, я поняла, что он никогда не был у меня в кабинете. Не тогда, когда мы встречались, когда он был еще Джейком, и даже не тогда, когда мы снова были вместе, когда он стал уже моим мужчиной.

Он посмотрел на хаос, потом на меня и просто сказал:

— Детка.

— Я знаю, где что лежит, — в свое оправдание ответила я.

Он снова огляделся по сторонам, потом снова посмотрел на меня.

— Не может быть.

— Правда.

Он усмехнулся.

Затем кивнул в сторону двери, скрестил руки на груди и заметил:

— Дурдом.

Я кивнула.

— Мне необходимо набрать новых сотрудников, декораторов в пекарню и продавцов в зал магазина. Даже в будни обстановка не становится лучше, спецзаказы выходят из-под контроля, их очень много, поэтому у меня нет времени помогать девочкам, пополняя обычные запасы для продажи.

— Тебе нужно подумать об открытии новых магазинов, — ответил Брок, и я моргнула. — Здесь полный дурдом, потому что это единственное место в Денвере, где люди могут купить твои сладости, поэтому здесь, у тебя в магазине, образуется такая толпа. Ты должна открыть магазины в Лодо, Парк Мидоу, в удобном месте, учитывая возможность дойти местным жителям… и прибраться.

Я, конечно, думала об этом после того, как узнала, что Брок не Джейк, когда мы расстались с ним на три месяца, и я стала одержима идеей что-нибудь предпринять, чтобы отвлечь свое внимание от него, выкинуть его из головы (все мои усилия, кстати, провалились). Я даже стала искать места для расширения своего бизнеса, в том числе в Лодо или в центре Денвера.

Однако, поиск новых мест для расширения моего бизнеса противоречил моим тогдашним планам — продать дом и переехать в Кентукки, поэтому я не особо подыскивала новое место. Понятно, что я основательно не исследовала Лодо и центр Денвера, потому что успех моего магазина отразился на мне резкой нехваткой времени, которое я хотела использовать, чтобы печь, украшать. На меня работал бухгалтер по договору, начисляя заработную плату и ведя финансовую документацию, но это был весь мой административный аппарат. Расписание персонала, заказ необходимых продуктов, инвентаризация, встречи и другое — все это я делала сама. Мысль, чтобы добавить к этому грузу еще один магазин или, еще хуже, два, не наполняла меня ликованием.

— Я не уверена в своем желании стать кондитером Денвера. Мне нравится печь и украшать. Я не собираюсь строить и руководить империей тортов.

Он ухмыльнулся, потом решил, что с дистанцией покончено, учитывая, что мой кабинет был крошечным то до меня оставалось всего два шага, так что расстояние было не таким уж и большим, но все же ему явно не нравилось это расстояние между нами. Я поняла это, когда он разомкнул руки на груди, схватил меня за руку, с силой потянул к себе, я вынуждено сделала большой шаг вперед, упав на него. Затем он обнял меня обеими руками, я запрокинула голову, чтобы посмотреть ему в лицо, мои руки соединились вокруг его талии. Затем он не дал мне времени выдать комментарии или как-то отреагировать на изменение моего физического положения, продолжив говорить, как бы между прочим, словно рывком заполучив меня в свои объятия посреди разговора, было вполне обычным для него делом.

И в эту наносекунду я поняла, что для Брока это было, действительно, вполне обычным делом.

— Так найми бизнес-менеджера, чтобы он следил за тем дерьмом, которое ты не хочешь делать в разных магазинах, а сама выпекай и украшай, — предложил он.

Эта идея была достойной, но я все равно покачала головой, пояснив:

— Иногда, когда бизнес расширяется, все выходит из-под контроля. Можно потерять качество товара. Потерять индивидуальность. Речь идет о деньгах, а не о душе. Я вложила много труда в то, что сейчас имею, мое имя стоит на этих тортах. Для меня, малыш, это не просто сладости, это мое взгляды на жизнь — это я сама. И мне нужно контролировать весь процесс.

Это было мое видение, это была я. Не так давно я наконец поняла, кто я такая на самом деле, то, что живет у меня в душе, внутри у меня был не только огромный завиток глазури, под которой находился сочный, влажный торт. Еще был бледно-голубой, лавандовый, цветы гибискуса, колибри, улыбающиеся клерки и дети, которые входили с выражением на лице, как у Рекса, и выходили с улыбкой.

— Хорошо, дорогая, — тихо сказал Брок, и я снова сосредоточилась на нем. — У тебя была тяжелая ночь, так что ты могла пропустить слова Марты, но за мексиканской едой твоя подруга жаловалась... на свою работу. Ей не нравится там, где она работает, ненавидит то, чем занимается, она уже несколько месяцев пытается найти работу, но не находит ничего подходящего. Ты сказала, что твой доход увеличился в четыре раза, и это не предел, судя по очереди в магазине. Сейчас у тебя имеются средства, чтобы начать расширение своего бизнеса и у тебя есть человек, которому ты доверяешь, кто знает тебя лучше всех, разделяет твои взгляды, понимает всю важность твоего дела. Поговори с Мартой, может, она согласится на новую работу. Даже, если ты решишь не расширяться, с тем объемом покупателей, который сейчас у тебя имеется, ты все равно можешь позволить себе нанять менеджера, который бы смог тебя разгрузить от административной работы, а ты занималась бы тем, что предпочитаешь делать — печь и украшать торты.

Опять же, эта идея была достойна внимания, но в ней было что-то нечто большее. Как и многое другое. Большее.

— Отличная идея, дорогой, — прошептала я.

— Эгоистичная идея с моей стороны, детка, — прошептал он в ответ. — Чем больше денег ты заработаешь, тем больше сексуальных ночных рубашек я увижу, и если тебе будут помогать, то может, иногда я буду тебя видеть, когда ты не будешь совершенно измотанная, пытаясь это скрыть от меня.

Ясно? Можно даже не пытаться что-либо скрыть от Брока.

— Я поговорю с ней сегодня вечером, — согласилась я.

— Хорошо, — ответил он, сжимая руку.

— Итак, — я склонила голову набок, — ты пришел ко мне сюда, чтобы посоветовать, как наилучшим образом я могу развить свой бизнес?

Он отрицательно покачал головой и ответил:

— Нет, мне нужно на работу. Мама собирается пойти в кино с друзьями. У Лоры куча девчонок, потому что Элли вчера устроила пижамную вечеринку. Джилл и Фриц наслаждаются отдыхом в горах. Не думаю, что папа справится, Леви не отвечает на звонки, Кэти и Келли у тебя. Поэтому я должен попросить тебя присмотреть за мальчиками. Если я дозвонюсь до Леви, я позвоню тебе и пришлю его забрать парней.

И тут я заметила, что он не в домашней футболке и не в своих домашних потертых джинсах, не в кожаной куртке, а в темно-синей водолазке (опять же, той, что я купила ему на Рождество), в красивых джинсах и черном пальто.

Рабочий наряд.

— Кто-нибудь схлопотал пулю на свою задницу? — Спросила я.

Он ухмыльнулся, покачал головой так, как всегда делал (так, как мне нравилось), когда я знала, что он считает меня милой, и ответил:

— Да, и этот кто-то сделал точно так же, как другой кто-то, рапорт о котором был на прошлой неделе у меня на столе. Я должен поехать на место преступления и разобраться с этим дерьмом.

Веселого было мало.

— Хорошо, — с готовностью согласилась я, и его руки снова сжались на мне.

— Мальчикам будет прикольно, — произнес он.

— Я знаю, что будет, — ответила я.

— Если они могут тебе чем-то помочь, пусть помогают, — предложил он.

— Они только что получили дежурство на кухни, — решила я.

Он снова улыбнулся. Затем наклонил голову и коснулся губами моих губ.

Поднял голову и пробормотал:

— Спасибо, сладкая.

— В любое время, дорогой, — пробормотала я в ответ, но даже не смотря на мой шепот, он знал, что я не шучу.

Поэтому улыбнулся, и улыбка исчезла, как только тень пробежала по его лицу, сообщив, как он хочет провести субботу со своими сыновьями, а не оказаться на месте преступления, разбираясь со всяким дерьмом. Он видно хотел произнести это вслух, но передумал, пробормотав:

— Мне пора идти.

Я прижалась к нему и прошептала:

— Ага.

И получила еще одно пожатие, еще одно прикосновение губ (на этот раз ко лбу), затем он отпустил меня, приподнял мой подбородок, прошептав:

— Увидимся, детка.

А потом исчез.

Я последовала за ним, вышла с кухни в зал магазина, сказала девочкам, что у нас появились два новых помощника, подошла к Джоуи и Рексу к их столику, где они доедали морковный пирог (Рекс) и «Красный бархат» кекс (Джоуи), рассказала, чем им предстоит заняться, чтобы заработать на очередную сладость, при этой новости их глаза загорелись.

Только дети могли подумать, что убирать со столов, мыть кофейные чашки, тарелки и вилки в пекарне — это круто.

Или, может, так могли подумать только дети Брока.

И это было настоящим счастьем для меня, потому что я могла использовать их себе в помощь.

* * *

— Тетя Тесс! — Услышав крик, я отвернулась от стойки с тортами на задних полках как раз вовремя, наблюдая как Элли неслась через весь магазин, направляясь к концу прилавка, чтобы проскользнуть в проход прямиком ко мне.

К счастью, хотя ее скорость была сродни скорости олимпийца, который, не жалея своих сил тренировался ежедневно, поддерживая образ жизни спортсмена двадцать четыре часа все семь лет, у меня было время подготовиться к тому, пока она не врезалась мне в ноги, обхватив меня руками.

Свободную руку (в другой руке я держала поднос с кексами) я опустила ей на голову, рука сама собой соскользнула, как только она выгнула спину под невероятным углом, не отпуская мои ноги, и улыбнулась.

— Мама сказала, что купит нам розовые кексы! — взвизгнула она, отскочив назад и захлопав в ладоши. — Я не могу дождаться!

Я улыбнулась ей, удивившись, что она сменила наряд принцессы на наряд русалки с ярким, переливающимся зеленым хвостом и внизу с сиреневыми раковинами на лифе, однако этот наряд скрывало зимнее пальто и милая, пушистая шерстяная шапка с помпоном сверху, которые не совсем соответствовали «глубине морской».

— Элли, немедленно выйди из-за прилавка! — рявкнула Лаура с другой стороны прилавка. — Что я тебе говорила, когда тетя Тесс работает? Ты не заходишь к ней за прилавок, когда тетя Тесс работает.

Этого можно было бы не говорить. Элли всегда заходила ко мне за прилавок, когда появлялась тут, то есть она всегда заходила за прилавок, если тетя Тесс была за прилавком и делала именно то, что и сейчас — Элли со всего маха бросалась обхватывать меня за ноги.

— Она не против, — огрызнулась Элли, и это было правдой, но на лице Лауры тут же появилось мамино выражение, ясно говорившее, что она не в настроении спорить. Элли считала выражение лица своей матери, поморщилась, взглянула на меня, улыбнулась улыбкой во все, но не совсем все, зубы, и выскочила к матери.

— Иди, сядь за столик со своими подругами, — скомандовала Лаура. — Я через секунду принесу вам кексы и молоко, но, если ты не будешь слушаться, я не принесу кексы и молоко.

По лицу Элли я поняла, что она восприняла слова матери всерьез, потому что она без промедления собрала трех своих подруг, одетых в русалочьи костюмы (очевидно, у вчерашней вечеринки была такая тема), и усадила их за свободный столик у окна.

Суни забрала у меня поднос с кексами, я благодарно улыбнулась ей в ответ и подошла к Лауре, и как только я оказалась рядом, она вполголоса забубнила:

— Напомни мне никогда больше не повторять своей ошибки. Я все понимала…, но забываешь роды, забываешь, как чертовски больно это бывает, убеждаешь себя, что ты хочешь еще ребенка. Элли все время приглашали на вечеринки с ночевкой, а сейчас оказалась наша очередь. Мне это не трудно. У меня нет проблем с этим, но главное не сойти с ума. Не оглохнуть от постоянного визга маленьких девочек, вот что главное. И не лишится рассудка, это тоже очень важно. Если мамы этих девочек настолько глупы, что способны спокойно относиться к такому уровню визга, шума и неуемной их энергии, что ж прекрасно, значит у они полно сил. Но я... нет.

Я кивнула, делая вид, что понимала ее жалобы (хотя, на самом деле, не совсем понимала), открыла рот, чтобы успокоить ее, но она продолжила:

— И Остин бросил меня. Вчера вечером он провел всего лишь четыре часа с девочками, а сегодня утром первым делом ушел, оставив мне… записку.

О боже. Не самый удачный ход со стороны Остина. У меня было такое чувство, что Остин теперь будет в немилости.

Лаура не могла остановиться.

— Хотя, он повел мальчиков завтракать, а потом в кино, так что я оказалась без Грейди и Дилана, но Грейди и Дилан — это сладкий торт по сравнению с четырьмя четырехлетними девочками. Элли рассказала своим подругам о твоих кексах и тортах, и они бесконечно просили их привести к тебе, и чтобы в конце концов они заткнулись, мне пришлось привезти их сюда. Но должна тебе сказать, Тесс, я не уверена, стоит ли им давать сладкое, хотя бы чайную ложку сахара. Они настолько полны энергии, что могут запросто, как мячики, отскакивать от стен. И если еще их накормить сладким, мне кажется они взорвутся, четырехлетние маленькие девочки в костюмах русалок.

Я прикусила губу и подождала, надеясь, что она продолжит жаловаться, пытаясь снять все, что наболело за вчерашний вечер, но она замолчала. Внезапно ее взгляд упал на доску с нашим прайсом на сегодня, но она смотрела на него оцепенело, остекленевшими глазами, и я поняла, что мыслями Лаура находится на необитаемом острове с крепким «Май-Тай» и любовным романом.

Я подождала несколько секунд, чтобы она могла побыть в своей фантазии, собираясь помахать рукой перед ее лицом, надеясь, что она вернется к нам, но меня опередили.

— Тетя Лаура, — позвал Рекс, выходя в зал в сопровождении Джоуи.

Лаура дернулась, губы растянулись в улыбке, она произнесла:

— Привет, малыш, — он обнял ее за бедра, она взъерошила ему волосы, затем ее глаза обратились к Джоуи, и она сказала:

— Привет, Джоуи.

— Привет, тетя Лаура, — ответил Джоуи, на два года старше своего брата, и эти два года были именно теми двумя годами, когда ты чувствовал себя уже взрослым, и не обнимал свою тетю за бедра.

С прибытием мальчиков я взяла инициативу на себя.

— Ладно, ребята, у меня для вас серьезная работа. Вашей тете нужна передышка, так что я хочу, чтобы вы подошла к столику, где сидит Элли со своим подругами и приняли у них заказ на кексы и молоко, положили кексы на тарелки и налили молоко, и попросили Кэти сделать вашей тете кофе. А еще, узнайте, чтобы ваша тебя съела сладкого с кофе, обслужите ее. А потом я бы хотела, чтобы вы побыли с Элли и ее подругами, следя, чтобы они хорошо себя вели. Готовы, парни?

— Конечно, — ответил Джоуи.

— Круто, — заявил Рекс, поинтересовавшись: — Мы теперь официанты, да?

Я улыбнулась ему.

— Да, вот так-то.

— Потрясающе, — пробормотал он, и его глаза опять загорелись.

Боже, эти дети были потрясающими.

— Ты займешься девочками, а я займусь тетей Лаурой, — приказал Джоуи, как старший брат. Рекс кивнул, привыкший к тому, что им командуют, и ушел. Джоуи направился к своей кузине Кэти.

Я посмотрела на Лауру.

— Ты хочешь на минутку прийти в себя в моем кабинете или может хочешь кофе на вынос, а мы с Джоуи и Рексом могли бы последить за девочками, пока ты будешь прогуливаться по магазинам на Черри-Крик? — Спросила я. — С Кэти и Келли, а также с мальчиками, я думаю, мы справимся с четырьмя девочками, а ты сможешь улизнуть от них на полчаса? Сорок пять минут, а?

— Теперь я поняла, почему Слим в тебя влюбился. Я всегда думала из-за твоего... богатства. — Она кивнула на мою грудь, поясняя: — Он мой брат; и, хотя это звучит грубовато, но думаю ты уже и сама поняла, что он любит… женщин с грудью.

Я сжала губы, чтобы сдержаться от смеха, и заметить, что она не права. Да, Броку нравились сиськи, надо сказать, они ему очень нравились, но было бы глупо утверждать, что он не обращал внимание на фигуру и задницу, он осыпал вниманием и то и другое.

С другой стороны, существовало и еще кое-что, на что он обращал повышенное внимание, так что, кто его знает? Я точно понимала, что в данный момент не собираюсь делиться своими знаниями на что любил обращать внимание Брок, с его сестрой.

Но Лаура не дала мне шанса, продолжив:

— Оливия тоже была грудастой, но сбросила свое бремя в двадцать пять фунтов, хотя ей не следовало худеть на двадцать пять фунтов, но это не понравилось Слиму, но всем остальным его цыпочкам, — усмехнулась она, — понравилось однозначно. Но теперь мне все становится ясно. Здесь полный дурдом, а ты предлагаешь мне, матери на грани срыва, успокоиться и прийти в себя. Очень круто.

— Ну... спасибо, мне просто показалось, что тебе это необходимо, — ответила я ей.

— Не за что, — произнесла она, не могу сказать почему, но что-то привлекло мое внимание, и я посмотрела на фронтальное окно, у меня по спине тут же пробежал холодок, и я обнаружила, что у меня имеется сила супергероя, и эта сила супергероя не означала испечь супер-торт, она была Радаром на Настоящую Суку.

Оливия стояла перед окном, с блестящими пакетами с Черри Крик Норт, уставившись на Рекса, который явно выполнял заказы стайки русалок, потому что в данную минут шел к Лауре и ко мне. Взгляд Оливии двигался за Рексом, поэтому переместился на меня. Выражение ее лица изменилось, и она решительно направилась ко входной двери в мой магазин.

— О-о, — пробормотала я, не сводя глаз с Оливии, внутри появилось неприятное чувство крушения, я поняла это, как только Лаура тоже заметила ее, пробормотав:

— С ума сойти, черт побери!

Оливия открыла дверь, сделав два больших шага внутрь, оглядела магазин, прищурившись посмотрела на Джоуи, а затем, стоя фактически в дверях, громко рявкнула на весь зал:

— Где Слим?

Я быстро посмотрела сначала на одного мальчика, потом на другого, стоявших рядом со мной, застывших на месте и во все глаза ошарашенно пялясь на мать.

— Я разберусь, — пробормотала Лаура, и меня охватила паника, потому что я боялась, что она действительно «разберется», в последний раз, когда она разбиралась с Оливией, Лаура кинулась на нее, желая исцарапать ей лицо, но прежде чем я смогла остановить сестру Брока, она уже направилась к Оливии.

— Держись от меня подальше, — громко рявкнула Оливия, тыкая в Лауру пальцем, отчего все клиенты, которых было достаточно в магазине, повернули головы к двум женщинам. Потом ее взгляд остановился на мне. — Где Слим?

— Он работает, а тебе лучше уйти, — ответила Лаура вместо меня.

— Мальчики, — тихо сказала я Джоуи и Рексу, — почему бы вам не пойти на кухню?

— Нет! — Воскликнула Оливия еще громче, начиная двигаться вперед, обойдя Лауру и приближаясь к Джоуи и Рексу, и ко мне. Затем, даже невозможно в такое поверить, она объявила: — Мальчики, вы идете со мной. Мы едем домой.

Я моргнула от шока.

Потом спросила:

— Что?

И в этот же момент Лаура, следовавшая за Оливией, тоже рявкнула (громко):

— Что?!

Оливия проигнорировала нас обеих и обратилась к своим сыновьям:

— Берите пальто и пошли.

Черт! Что мне делать?

Оба мальчика уставились на нее: Рекс — с открытым ртом, Джоуи — с нерешительным выражением, которое явно отчетливо было видно на его мини-сексуальном лице.

Ладно, я не могла точно сказать, как мне поступить, но я точно понимала, что должна что-то предпринять, и чтобы я не предприняла, я не собиралась это делать перед сыновьями Брока или своими клиентами.

— Оливия, — я шагнула к ней, — может нам стоит пройти во внутренние помещения и поговорить?

Она полностью проигнорировала мои слова, рявкнув на своих сыновей:

— Что я сказала?

— Это выходные Слима, — произнесла Лаура, придвигаясь к ней, Оливия резко развернулась к своей бывшей невестке.

— И что? Тогда где же он?

— Я же сказала, он на работе, — ответила Лаура.

— Ну, если он на работе, значит, он работает, это его проблемы, но мои сыновья сейчас не будут находиться с этой... — она ткнула в меня пальцем, — сукой. — При этих словах со всех сторон послышались громкие вздохи.

Хорошо, постой-ка.

Я не была сукой и не собиралась ею быть, и мне не нравилось, что меня так называли и уж точно не перед Рексом, Джоуи, моим персоналом и клиентами.

— Не могу поверить, что ты это сказала, — прошипела Лаура, чей гнев сменился яростью, а внимание вокруг нас сменилось от обычного любопытства к заядлому любопытству.

— Совсем не круто, — заявила Кэти за прилавком.

— Очень даже не круто, — вторила ей Нора.

— Очень, очень даже не нехорошо, — вставила свою реплику Суни.

— Может все же стоит перенести наш разговор в мой кабинет, — снова предложила я, стараясь держать себя в руках, — или, если ты против, на улицу.

Оливия окинула меня презрительно-сердитым взглядом, заявив:

— Ты для меня не существуешь!

— Ради Рекса и Джоуи, прошу тебя, Оливия, давай обсудим все в другом месте.

Она снова проигнорировала меня, посмотрев на своих сыновей

— Прямо сейчас, что я сказала. Пошли! — И направилась к двери.

— Кэти, позвони дяде, — приказала Лаура. — Рекс и Джоуи, оставайтесь на месте.

Оливия остановилась и развернулась к Лауре.

— Не указывай моим сыновьям, что им делать.

— Я делаю все, что считаю нужным, и не устраиваю сцен, — отрезала Лаура. — И это магазин Тесс.

— Меня должно это волновать? — Возразила Оливия.

— Нет, но я знаю, что это будет волновать дядя Слима и еще многих, — вмешалась Кэти.

— Что происходит? — Спросила Келли у меня из-за спины, я повернулась к ней, она морщась смотрела на Оливию, затем пробормотала: — Ох, я поняла, что тут происходит.

— Мама, что случилось? — Послышался тоненький, дрожащий голосок Элли, она и все ее подруги-русалки слегка испуганно смотрели на разворачивающуюся сцену.

— Все в порядке, детка, — отозвалась Лаура. — Мама просто разговаривает с Оливией.

— Пожалуйста, прошу тебя, — вмешалась я, чувствуя, что ситуация становится все хуже, с отчаяньем переведя взгляд на Оливию, — мы можем поговорить во внутреннем помещении?

Оливия снова меня проигнорировала, ее лицо окаменело, голос, разрезал воздух, став ледяным.

— Джоуи! Рекс! Сейчас же, марш!

Я придвинулась к ней поближе (хотя не очень близко, у нее все же были ногти, и я боялась, что она ими воспользуется) и тихо сказала:

— Я спрошу тебе еще раз, Оливия, ты пугаешь мальчиков, Элли и ее подруг, мы можем поговорить в другом месте? Когда мы вернемся, я позвоню Броку, и ты все сможешь обсудить с ним.

— К черту Брока и пошла ты нах*й! — вдруг закричала она, я невольно дернулась назад, как будто она меня ударили, почувствовав, как завибрировал воздух вокруг Лауры, за прилавком тоже ощущалось движение, потому что Кэти и Келли спешили к нам, я открыла рот, чтобы произнести очередные слова, но меня опередили.

И опередил меня Джоуи.

— Так нельзя, — прошептал он дрожащим голосом, и я отступила в сторону, обернувшись, увидев его бледное лицо и сжатые руки в кулаки. — Ты не должна так разговаривать с Тесс. Она хорошая женщина, добрая со всеми, ты не должна с ней так говорить.

Услышав его слова, моя ненависть к его матери достигла новых высот.

— Джоуи, дорогой, ты не мог бы взять своего брата и пойти во внутреннее помещение, — тихо настойчиво попросила я.

Но Оливия быстро подошла к Джоуи, обхватила его за плечи и резко дернула к себе:

— Когда я говорю тебе что-то сделать, ты просто берешь и делаешь так!

Воздух наполнился новыми вздохами, включая мой собственный, мы с Лаурой двинулись к Оливии, а Рекс отпрянул, но Джоуи высвободил свое плечо из рук матери и отступил, но в то же время твердо стоял на двух ногах, поэтому я остановилась, и Лаура тоже.

— Сегодня папины выходные, — объявил он.

— Если его выходные, то где он? — ввернула Оливия.

— Он вынужден был уехать на работу, мама. Он работает, мама. С кем-то случилось беда, и он отправился выяснять, как все произошло. Папа привез нас к Тесс, и, если ему нужно работать, мы можем побыть с Тесс. Нам здесь весело и нравится. С тобой увидимся завтра.

— Ты увидишь меня сейчас, а позже я поговорю с твоим отцом с кем он оставляет вас, — парировала Оливия.

Джоуи уставился на нее, и я заметила, что он борется, я тянулась к нему всей душой, но совершенно не знала, как поступить. Лучше бы, чтобы Брок был сейчас рядом с ним, но его отец работал, мой телефон был в кабинете, я не хотела оставлять мальчиков с Оливией, чтобы принести свой телефон. Но если я ему позвоню, и он узнает, что здесь происходит, Брок слетит с катушек.

К счастью или к несчастью, у Лауры мобильник находился в сумочке, и она принялась рыться в поисках него.

Джоуи заговорил снова, тихо, очень тихо и испуганно, но решительно:

— Мы не хотим тебя сейчас видеть.

О боже.

— Мне все равно, что вы хотите, а что нет, я твоя мать, и ты обязан меня слушаться, — рявкнула Оливия.

— Нам здесь нравится, — произнес Джоуи.

— Меня это не волнует, — ответила Оливия.

— Я знаю, — прошептал Джоуи, у меня сердце заболело, с меня хватит.

Но я не смела сделать то, что мне очень хотелось, а именно, хотя стыдно признаться, вцепиться этой стерве в волосы, как следует ее отвалтузить. Мне казалось, что том при количестве народа это будет не очень хорошо, хотя почувствовала бы я себя намного лучше.

Поэтому я должна была сохранять спокойствие ради Джоуи, Рекса и Брока.

— Прошу тебя, — мягко произнесла я, — мы можем поговорить в другом месте?

Джоуи проигнорировал меня, сказав своей матери:

— Тебе пора идти.

Она моргнула, шок, отразившийся у нее на лице, был слишком заметен, затем спросила:

— Что?

Он не ответил матери, повернулся к брату и приказал:

— Иди во внутренние помещения с Кэти и Келли.

Я обратила внимание, что Рекс смотрел на все широко раскрытыми глазами и не собирался уходить, но у него не было выбора. Кэти подскочила к нему, схватила его за руку и с нежностью потянула за собой через вращающиеся двери, Келли последовала за ними.

Ладно, один ушел.

— Джоуи, милый, почему бы тебе не пойти с ними? — Предложила я.

Джоуи повернулся ко мне, отрицательно качнул головой так же, как его отец, и перевел взгляд на мать, сказав:

— Ты должна уйти.

— Повторяю еще раз, Джоуи, приведи сюда брата, возьмите пальто и следуй за мной.

— Нет, — мгновенно ответил Джоуи.

— Слим? — Произнесла Лаура, и все взгляды устремились на нее. — Извини, я знаю, что ты занят, но должна тебе сказать, что Оливия пришла в пекарню Тесс и устроила сцену, а также встряхнула Джоуи за плечи.

О нет.

Это плохо. Не то, чтобы это было неправдой, но ничего хорошего из этого не получится.

Лаура продолжила говорить:

— Да, он отказывается, Оливия разбирается с Джоуи, а все пятьсот клиентов Тесс наблюдают за этой сценой. Она не хочет уходить, хотя Джоуи просил ее об этом не один раз, и не хочет пройти в кабинет Тесс, чтобы обсудить ситуацию, хотя Тесс неоднократно просила ее об этом. Прости, Слим, но думаю, тебе придется с этим разобраться.

К моему изумлению, Оливия надменно протянула руку к телефону Лауры, потребовав:

— Дай мне его!

Но Лаура захлопнула крышку телефона и сообщила:

— Слишком поздно, он сердится, он повесил трубку, и я предполагаю, что он уже в пути.

О нет!

Пришло время для экстренного маневрирования. Мне только не хватало здесь еще и разозлившегося Брока, наполняющего мою волшебную, счастливую пекарню своими разозленными, агрессивными флюидами. Он точно вступит в схватку с Оливией, и учитывая, что он не уклоняется от слов на букву «м», или слов на букву «б», слов на букву «х», двух слов на букву «м», и множества других слов. И хотя количество народа в пекарне было предостаточно, но я не хотела, чтобы мои клиенты в дальнейшем избегали «Торты Тесс» из-за страха стать свидетелем воинственной, сквернословящей домашней перепалки. А в данном случае, еще хуже.

— Думаю, — тихо произнесла я, — было бы неплохо, если бы тебя здесь не было к приезду Брока.

— А я думаю, тебе лучше не указывать мне, что делать, — парировала Оливия.

Я внимательно изучала выражение ее лица, сердце гулко стучало у меня в груди.

Потом я поняла, что она не лишиться сцены, несмотря ни на что, она хотела устроить скандал, и она собиралась его устроить, грандиозный скандал, особенно, если учесть, что в сцене будет участвовать сам Брок, а внимание Брока она хотела заполучить к себе больше всего.

Поэтому я пожала плечами.

Моим клиентам придется или уйти, или стать свидетелями, если здесь рванет, когда Брок и Оливия начнут выяснять отношения, я же забаррикадируюсь с мальчиками, Элли и ее маленькими русалками, вместе с моим персоналом у себя в кабинете.

Поэтому я ответила:

— Дело твое.

Потом повернулась к Джоуи и мягко попросила:

— Принеси заказ Элли и ее подругам, ладно? Потом пойди к брату и подожди вместе с ним отца. Ты не против, а?

Он посмотрел на меня, кивнул, скользнув взглядом по матери, затем бросился на кухню, чтобы принести заказ, который получил Рекс от Элли с подругами.

Я посмотрела на Лауру, не обращая внимания на Оливию, которая бросила сумки к своим ногам на пол, скрестила руки на груди, выставила одну ногу вперед и смотрела на меня с грозным выражением.

Я была права. Она собиралась устроить сцену, стоять насмерть, так сказать, бороться.

Господи, да что угодно. Теперь это были ее проблемы.

Поэтому я сказала Лауре:

— Я принесу тебе кофе. Ты хочешь одно кофе или может с кусочком торта?

Лаура поддалась тактике игнорирования Оливии, высказала мне свое желание и направилась к столу дочери с ее подругами.

Я сварила ей кофе, взяла огромный кусок шоколадного торта с арахисовым маслом. Джоуи доставил заказ ее дочери с русалками и скрылся на кухне. Все это время Оливия стояла в своей стервозной позе, сердито поглядывая на нас.

Я только поставила кофе с кусочком торта на тарелке перед Лаурой, как в мой магазин вошли два офицера полиции.

Оливия напряглась. Лаура усмехнулась. Я вытаращила на них глаза.

— Мы получили заявление о возмущении спокойствия, — обратился один из офицеров ко всем присутствующим, затем его взгляд остановился на Оливии. — Блондинка. Под сорок?

— За сорок, истеричка, — радостно пробормотала Лаура.

— Она, — один из покупателей указал на Оливию, прежде чем я успела произнести хоть слово. — Она вошла и стала громко ругаться, хамила и не уходила, когда ее просили об этом семь тысяч раз.

— Да, это была она, — подтвердила другая покупательница из очереди. — И все это она совершала перед маленькими детьми. — Затем добавила еще одну несущественную деталь: — Детьми в костюмах русалок.

— И она положила руки на одного из мальчиков, и вся сцена была не очень красивой, — добавил другой клиент.

— Насколько я могу судить, он был ее сыном, но все же. Так нельзя. — Затем он продолжил бормотать: — Хотя он не был в костюме русалки.

— Ты приходишь в этот магазин, чтобы купить хороший торт или кексы с фиолетовой глазурью и посыпанные крошками, — вставил другой покупатель. — И вдруг какая-то наглая женщина врывается сюда и сбрасывает на всех фугасную бомбу. Я имею в виду, что все это значит?

Очевидно, для офицеров полиции возмущения покупателей оказалось достаточным, потому что один из офицеров открыл входную дверь и, глядя на Оливию, сказал:

— Мэм, вы можете пройти со мной?

Она сжала челюсти, вздернула подбородок, прищурилась, но не сдвинулась с места. Это было еще одним доказательством того, что она была упрямой и глупой, крикливой сукой, любящей манипулировать другими людьми.

У меня никогда не было проблем с законом, за исключением того случая, когда Дэмиан втянул меня в свои грязные делишки, но поскольку я оказалась чиста, особого опыта общения с полицейскими у меня не было. Но все же, я была достаточно умна, чтобы осознать, если коп просит тебя вежливо что-то сделать, то тебе следует ему подчиниться.

Я поняла, что не ошиблась в своих домыслах, потому что офицер стал подробно все объяснять Оливии.

— Если вы ожидаете прибытия детектива Лукаса, то он занят, и мы не можем вам позволить его беспокоить, поэтому у вас есть два варианта. Вы можете выйти и поговорить с нами на улице, или мы можем отвезти вас в нашей патрульной машине в участок, и вы там нам все объясните. Но вы должны понимать, что при втором варианте, мы выведем вас в наручниках, поскольку вынуждены будем вас арестовать за неподчинение закону. Так какой вариант вы выберите?

Оливия шумно втянула носом воздух.

Потом наклонилась, подхватила множество блестящих пакетов с покупками с Черри Крик Норт и прошагала к двери.

Как только ее ноги переступили порог, вся пекарня разразилась громкими возгласами одобрения и аплодисментами.

Я прикусила губу, чтобы сдержать улыбку, посмотрела на улыбающуюся, словно ненормальная, Лауру. Затем зазвонил у нее телефон, один из офицеров последовал за Оливией, другой подошел ко мне.

— Я офицер Петри, — представился он.

— Тесс О'Хара, — ответила я. — Я, гм... — махнула рукой в сторону большой вывески, подтверждающей мое заявление, — владелица этой пекарни.

Он кивнул, его губы дрогнули, затем сказал:

— Я знаю Слима, поэтому знаю, кто вы. Я хочу узнать, что вы хотите, чтобы мы сделали, мисс О'Хара.

Я открыла рот, чтобы сказать, что я всего лишь хотела, чтобы Оливия ушла, но внезапно Лаура оказалась рядом со мной, протянув мне свой телефон.

Я удивленно взглянула на нее, и она пояснила:

— Слим.

Отлично.

Я кивнула, улыбнулась офицеру, как бы говоря «дайте мне минутку», взяла трубку, сделала глубокий вдох, приложила трубку к уху и тихо сказала:

— Привет.

— Подай жалобу, — тут же прорычал Брок, и в данную секунду ему удалось совершить новый подвиг, потому что атмосфера вокруг трубки наполнилась раздраженным гневом, хотя его здесь не было.

— Дорогой, — тихо ответила я.

— Подай жалобу, Тесс. Я хочу, чтобы это дерьмо было запротоколировано.

О. Точно. Это, вероятно, было бы неплохо для его дела.

— Хорошо, — согласилась я.

— Я слишком зол сейчас, чтобы обсуждать это дерьмо, поговорим позже.

Хорошо. Этого я жду с нетерпением.

— Увидимся, детка, — произнес он.

И отключился, и это означало, что он был зол, очень сильно зол, мне не нужны были еще доказательства. У меня было такое чувство, что с моего уха соскоблили слой кожи, настолько он был разъярен, после двадцатисекундного разговора с ним по телефону.

Я захлопнула телефон, протянул его назад Лауре и сказал офицеру Петри:

— Я хотел бы подать жалобу.

— Восторг, — радостно пробормотала Лаура себе под нос.

— Вы не против, если я поговорю с вашими клиентами? — спросил офицер Петри. И я не могу сказать, что мне его идея совсем не понравилась, они видели, что из себя представляет Оливия, и сами дали понять, что не против обрисовать всю ситуацию, а их заявления могут помочь Броку заполучить полную опеку над сыновьями, которые с ним будут находиться в безопасности, хотя бы избавившись от этих кошмаров.

Поэтому я согласилась.

— Я поговорю с вами позднее, сначала нужно опросить их, пока они не ушли.

Я понимающе кивнула.

И он направился к очереди.

Я посмотрела на Лауру.

— Счастливый день, — радостно прошептала она. — Эта сука наконец-то получит по заслугам.

И то правда.

— Мне нужно пойти к Джоуи и Рексу, — сказала я ей, и ее глаза обратились к вращающимся дверям, и когда ее глаза вернулись ко мне, в них больше не было радости.

— Да, — ответила она. — Пришли Кэти или Келли присмотреть за моими девочками, я помогу тебе.

Я кивнула, прошептала «Спасибо», и пошла к вращающимся дверям.

Я вошла в заднюю комнату и обнаружила, что мальчики не плачут, но на их лицах отчетливо застыл страх.

К счастью, мы находились в пекарне и были окружены сладостями.

А сладости способны успокоить множество эмоций.

Как пластырь рану.

И это срабатывало и самых крайних случаях.

* * *

Полицейские ушли, Лаура и девочки тоже ушли, мальчики вернулись к своим обязанностям, хотя выполняли их с гораздо меньшим энтузиазмом потому, что их умы были заняты выходкой их матери, а также и потому, что вытирание столов и мойка посуды потеряли свой блеск (это было обычным делом, независимо от того, сколько тебе лет), я находилась в пекарне, украшая сахарной глазурью торт, когда рядом со мной на столе из нержавеющей стали зазвонил мой телефон. На дисплее появилась надпись: «Звонит Слим».

Я затаила дыхание, взглянув на вращающиеся двери, не видно ли Джоуи или Рекса, чтобы оценить их настроение, потянувшись к телефону. Я ответила на звонок, не увидев в зоне видимости ни того, ни другого, приложила трубку к уху.

— Привет, — произнесла я.

— Парни в порядке? — спросил он вместо приветствия.

— Блеск дежурства на кухне увял.

— Понятно, — пробормотал он, и я поняла, что он понял, что я имею ввиду. — Леви был в спортзале, когда я пытался до него до звониться. Я наконец-то поймал его, и они с Ленор будут у тебя через полчаса. Они хотят сводить парней в кино, а потом где-нибудь перекусят. Я должен закончить к тому времени, тогда и заберу их, и с ними все будет в порядке.

Ага. Снова Ленор. Хм.

— Ленор? — С любопытством спросила я.

— Детка, — ответил Брок, не собираясь развивать эту тему.

— Хорошо, — пробормотала я, очередной раз сдаваясь.

— Лаура звонила мне и все рассказала, — сообщил он, я затаила дыхание, а он продолжил: — Я позвонил адвокату домой и все ему рассказал. Она дернула Джоуи за плечо. Адвокат собирается использовать этот факт, обратиться к судье, чтобы поторопить это дерьмовое дело. Она облажалась сегодня. Она облажалась две недели назад, когда кричала среди ночи Джоуи, что в ее дом влезли воры, и я вызвал копов. Все это напоминает поведение неуравновешенной женщины, которая не может присматривать и воспитывать двух парней.

После сегодняшней сцены я думала о том же. Сегодняшнее поведение было не просто стервозным и манипулирующим, сегодняшнее ее поведение было далеко за гранью того, чтобы только запугать его сыновей.

Я не стала говорить Броку об этом.

Вместо этого я тихо сказала:

— Детка, ты бы видел Джоуи. Он заступился за меня, за себя и позаботился о брате. Ему требовалось много мужества, но ты бы гордился им.

На мгновение воцарилось молчание.

— Да, Лаура мне сказала.

— Он был великолепен.

— Я рад, что он был великолепен, дорогая, просто хотел бы, чтобы он больше не оказался в таком положении в своем возрасте, когда мог быть великолепен.

К сожалению, это было правдой.

— Ситуация была дерьмовая, но в ней был и положительный момент, Брок, он оказался в ней, и он был великолепен. Он не отступил и не захотел уйти с братом. Ты должен гордиться им, потому что это означает, что у тебя, как у их отца и вашей семьи, растет сильный, умный, преданный сын.

Это было встречено еще одной минутой молчания.

Затем покашливая он произнес:

— Да.

— Она дернула его за плечо, малыш. И это нехорошо, но она не причинила ему боли.

— Твоя мать когда-нибудь прикасалась к тебе, когда злилась или выходила из себя? — спросил он.

— Нет, — прошептала я.

— Ко мне тоже, так что не знаю с чем сравнивать, но, по-моему, это не очень приятно.

К сожалению, он опять был прав.

— Да. — Прошептала я.

— Точно. — Теперь уже шепотом ответил Брок.

Некоторое время мы оба молчали, видно раздумывая над этим вопросом, потом Брок сказал:

— Неважно, напьешься ты или нет, и неважно насколько поздно позвонишь, я хочу, чтобы ты сегодня была в моей постели.

— Брок, Я..

Он прервал меня:

— Я хочу, чтобы ты была в моей постели, потому что я хочу, чтобы ты была в моей постели, но еще я хочу, чтобы ты была на моей кухне и приготовила завтра завтрак моим сыновьям. Им нужен хороший завтрак, и они должны находиться рядом с женщиной, которая заставляет их смеяться и чувствовать себя в безопасности. Они завтра последний день со мной, короткий день, потом они вернуться к ней домой. Я хочу, чтобы им было хорошо и комфортно, насколько это можно сделать. Ты можешь мне с этим помочь?

— Да, — мгновенно ответила я.

Наступило еще одно мгновение тишины, потом:

— Да, я знаю, что ты поможешь, — ответил он тихо, затем я услышала его вздох. — Мне пора.

— Хорошо, я скажу ребятам, что Леви и Ленор скоро приедут.

— Отлично, детка. Увидимся.

— Увидимся, дорогой.

И в телефоне возникла тишина в эфире.

* * *

Двадцать минут спустя Джоуи распахнул, придерживая, вращающиеся двери, встретился со мной взглядом, сказав:

— Дядя Леви приехал.

— Хорошо, дорогой, сейчас выйду, — ответила я, он исчез, а я перестала создавать горные завитки глазури на кексах, вытерла руки влажным полотенцем и направилась к выходу.

Напротив моего фронтального окна магазина стоял великолепный брат моего мужчины и его столь же великолепная девушка, словно гламурные кинозвезды (я надеялась, что Ленор была его девушкой).

— Привет, ребята, — окликнула я их.

— Ничего себе, Тесс, я никогда здесь не была, — заявила Ленор, улыбаясь мне. — Выглядит просто потрясающе, я очень люблю гибискус и колибри. Они такие милые.

Я точно поняла, чем она мне нравится.

— Спасибо, детка, — ответила я, быстро обняв ее и коснувшись щеки, затем сделала то же самое с ошарашенным Леви. Я отступила назад и повернулась к парящим позади меня Рексу и Джоуи.

— Ребята, надевайте пальто, время пойти в кино и ужинать, — и они умчались, явно очень довольные, что покончили сегодня с дежурством на кухне.

После того как они убежали, улыбка Леви тут же померкла, глаза стали серьезными.

— По шкале от одного до десяти, насколько плохо было с этой сукой сегодня? — спросил он вполголоса, и я поняла, что ему уже все рассказала Лаура или Брок, а может оба, возможно, уже вся семья Лукасов была в курсе, учитывая сколько времени прошло.

— Гм... я столкнулась с ней всего один раз, это было неприятно, но, учитывая то, что я о ней слышала, думаю, что тогда было около пяти, сегодня — пятнадцать.

Он сжал губы.

— Мальчики с нетерпением ждут возможности провести с тобой время и, гм... конечно, со своей тетей Ленор.

Губы Ленор дрогнули от удивления и счастья, как только она получила титул тетушки, и я поняла это, потому что она скромно склонила голову набок, поэтому и пропустила взгляд Леви, который молча покачал головой.

— Они любят свою тетю Ленор, — добавила я, и Леви поднял глаза к небу. — Очень сильно, — продолжила я, Ленор посмотрела на меня, А Леви отвел глаза. — Я опережаю тебя в их любви только тем, что у меня есть пекарня. Но думаю, сегодня ты выбьешь у меня почву из-под ног, потому что в моей пекарне им пришлось убирать со столов и мыть посуду в течение четырех часов. Ты любишь футбол, а твой младший брат играет за Нотр-Дам. После сегодняшнего вечера ты явно станешь их фавориткой.

— Не уверена, что когда-нибудь смогу конкурировать с твоими кексами и тортами, и я слышала про твои потрясающие завтраки.

— Ну, не знаю, — ответила я. — Они любят футбол, и они сыновья своего отца, поэтому я даже не пытаюсь скрыть ступор, в который впадаю всякий раз, когда вынуждена смотреть игру вместе с ними по телевизору.

Ее улыбка стала шире, и я посмотрела на Леви.

— О-о-о, — протянула я, — пойти в кино и на ужин со своей девушкой и племянниками… по-домашнему.

Он снова покачал головой, но в уголках глаз появились морщинки, а рука скользнула к талии Ленор в тот самый момент, когда вернулись мальчики.

— Да, — подтвердил он, когда Ленор прижалась к нему и ее улыбка стала мечтательной.

А когда она растаяла в его объятиях, Леви не только перенес ее вес на себя, но его рука заметно напряглась.

Да. О да.

Я поняла, к чему все идет. Кто-то, наконец, проснулся и сфокусировался на милой, красивой, стильной молодой женщине, которая появилась в его жизни, обожающей его и прикрывающей его спину.

— Да, — прошептала я, улыбаясь ему, потому что была счастлива за него (и за Ленор), затем освободила его от краткой (но заслуженной) пытки и наклонилась к сыновьям Брока, по очереди целуя каждого в макушку, они терпели мои поцелуи, шаркая ногами, потом сказала:

— Повеселитесь там.

— Точно, Тесс, — сказал Рекс.

— Обязательно, — добавил Джоуи.

— Хорошо, — прошептала я, не в силах остановиться, и не пытаясь, я легонько коснулась щеки Джоуи и повторила шепотом:

— Вот и хорошо.

Я видела, как в его глазах промелькнула тень, которая разбивала мне сердце, а потом отразилась теплота, похожая на ту, какую я часто видела в глазах его отца, и мое сердце мгновенно исцелилось.

Затем я отпустила его, повернулась к Леви и Ленор, объявив:

— Хорошо, я официально освобождаю их от обязанностей на кухне.

— Отлично, тогда нам пора. Фильм начнется через тридцать минут. В кинотеатре торгового центра, но нам нужно купить попкорн и все такое, — заявил Леви, подталкивая Ленор на выход, все еще обнимая ее за талию, я с мальчиками последовала за ними.

— Может, мы поужинаем вместе, ребята, Брок и я, как-нибудь в ближайшее время, — предложила я им в спину, Ленор ослепительно улыбнулась мне через плечо, а Леви одарил меня многострадальным взглядом.

— Было бы потрясающе, — выдохнула Ленор.

— Мы все устроим, — заявила я.

Леви снова повернулся ко мне, и я услышала его страдальческий вздох.

Хихикнув про себя, последовала за ними на улицу. Мальчики бросились к внедорожнику своего дяди, Ленор быстро меня обняла и последовала за ними, затем Леви подошел и сделал то же самое, но задержался, чтобы прошептать мне на ухо:

— Ты пахнешь кексами, но знаешь ли ты, что настоящая заноза в заднице?

— У меня никогда не было брата, — пробормотала я в ответ. — Я испытывала давление со стороны старшей сестры вот уже сорок три года, так что берегись.

— Чертовски здорово, — пробормотал он, отстраняясь, я поймала его взгляд и усмехнулась.

Он покачал головой, но губы его дрогнули.

Затем он повернулся и нажал кнопку на замке внедорожника. Ленор открыла дверь. Рекс тоже.

Джоуи тоже открыл дверь. Леви направился к водительскому месту. Ленор, Леви и Рекс залезли в машину, но Джой по-прежнему стоял у открытой двери.

Потом он повернулся, бросился ко мне, быстро и крепко обнял меня за талию, затем понесся назад, запрыгнул в машину, закрыл дверь и стал долго копошиться с ремнем безопасности.

Я посмотрела на передние сиденья внедорожника, Ленор улыбалась от уха до уха бормоча одними губами:

— Я же говорила тебе.

Потом посмотрела на Леви, и от его выражения лица у меня на глазах навернулись слезы.

Достаточно сказать, что дядя Леви любил своих племянников, и дядя Леви был рад, что у его брата появилась порядочная женщина, которая оказалась такой женщиной, ради которой его двенадцатилетний племянник готов пожертвовать своей репутацией старшего брата только, чтобы ее обнять.

Я махнула им рукой и забежала назад в свою пекарню.

К счастью, мне удалось добраться до своего кабинета, не проронив слез. Затем я разрешила пролиться всем своим слезам.

Потом вытерла лицо и вернулась к работе.

* * *

— У тебя завтра в меню будет первоклассный сладкий торт с обсыпкой? — Спросила Ширлин по телефону, который я прижимала к уху.

Было семь тридцать. Я запирала магазин. Все ушли. Я устала, отработав двенадцать с половиной часов, и хотела пойти на девичник также, как хотела бы, чтобы кто-то просверлил дырку у меня в голове. Я бы отказалась, если бы была уверена, что Марта не вышлет за мной Национальную гвардию и не привезет меня к себе в наручниках.

— Э-э-э... — пробормотала я в трубку, выключая свет. — Возможно.

— Хорошо, потому что сегодня я принесу тебе три ночные сорочки. Все они не говорят «хорошо провести время с плохим мальчиком», они кричат об этом.

Я не знала Ширлин. Хотя кто-то дал ей мой номер мобильного, и я получила от нее множество смс-ок, на которые ответила, в основном о первоклассном сладком торте, о моих требованиях к ночным сорочкам и предстоящем девичнике, я совсем ее не знала, главным образом потому, что в основном мы переписывались исключительно о первоклассном сладком торте, моих требованиях к ночным сорочкам и девичнике. С одной стороны, это выглядело круто, с другой — страшновато. Но с Ширлин я не рискнула спорить.

Поэтому произнесла:

— Хорошо, значит, так и будет.

— Вот и отлично, тогда выбирай одну или бери все три, а завтра я приду к тебе в пекарню, чтобы забрать то, что ты мне задолжала.

— Поняла.

— До скорого.

— Хорошо, увидимся.

— Увидимся.

И она отключилась.

Я сунула телефон в сумочку и прислушалась. Прошла неделя, не в кого не стреляли, и это было хорошо, я надеялась, что удача в этот вечер не покинет меня, но это совсем не означало, что я не последую приказу Брока и не буду смышленой и бдительной.

Я всмотрелась в темноту на улице, разглядела свою машину под уличным фонарем, берег показался мне чистым, затем вытащила ключи, зажала их в кулаке, включила сигнализацию в магазине, вышла, заперла двери и быстро пошла к своей машине, выставив вперед руку, нажимая на сигнализацию, чтобы открыть дверцу машины.

Я уже почти схватилась за ручку дверцы машины, не соблюдая бдительности.

За моей спиной послышался голос Дэмиана:

— Тесс.

Я прикрыла глаза, желудок сжался.

Потом я открыла глаза, сказав, глядя перед собой на крышу машины:

— Ты что, издеваешься надо мной?

И решила воспользоваться тактикой Оливии — проигнорировать его, поэтому я открыла дверь и начала забираться внутрь, но была остановлена его рукой, мягко потянувшей меня назад, дверь на водительское сиденье закрылась передо мной.

И я обернулась. Вывернув свою руку из его хватки, я сделала шаг назад и подняла руку ладонью к нему.

— Не прикасайся ко мне.

Он тоже поднял руку ладонями ко мне, успокаивая.

— Послушай меня, Тесс. Прошу тебя.

— Почему я должна тебя слушать, ты меня не слушаешь, раз заявился сюда? — Спросила я, опуская руку.

Прежде чем он успел ответить, из темноты раздался голос:

— Вам необходимо уйти, Хеллер.

Я посмотрела в ту сторону, откуда раздался голос, из темноты появился Вэнс Кроу, друг Брока из Клуба Очень Горячих Парней.

Аллилуйя.

— Кто вы? — Спросил Дэмиан Вэнса.

— Друг Тесс, — ответил Ванс. — Теперь вам необходимо отойти от ее машины и уйти.

Дэмиан уставился на него. Потом посмотрел на меня.

Потом объявил:

— Он опасен.

— Кто? Вэнс? — С недоверием спросила я, конечно Вэнс выглядел угрожающе и опасным, но шестым чувством я понимала, что для меня Вэнс совершенно не опасен.

— Нет, — отрезал Дэмиан, — Лукас.

Я напряглась не потому, что поверила ему, а потому, что не поверила, что он появился в моей пекарне после очень плохого, очень долгого дня, чтобы поговорить встретиться с моим бывшим.

— Чувак, я не собираюсь повторять, — предупредил Вэнс, подходя ближе. — Отойди от ее машины.

Дэмиан смотрел на Вэнса, пока тот говорил, потом перевел взгляд на меня, умоляюще сказав:

— Прошу тебя, Тесс, ты должна меня выслушать. Я здесь не для того, чтобы доставлять тебе неприятности и не для того, чтобы причинить тебе боль, я здесь не для того, чтобы уговаривать вернуться ко мне. Я хочу помочь тебе. Я здесь, чтобы предостеречь тебя от совершения серьезной ошибки.

Помочь мне. Конечно.

Мудак.

Я вздохнула, ответив:

— Уходи, Дэмиан.

— Ты не понимаешь, — произнес он, наклоняясь ко мне, я отпрянула назад, а Вэнс внезапно оказался между мной и Дэмианом.

— Серьезно, Хеллер, двигай отсюда нах*й, — прорычал Вэнс, явно теряя терпение.

— Мне нужно поговорить с ней, — отрезал Дэмиан, игнорируя угрожающего на вид Вэнса.

— Я понимаю, но она не желает с тобой разговаривать, — заметил Вэнс. — Я не хочу применять физическую силу, но применю без шуток, так что убирайся отсюда.

Дэмиан посмотрел на Вэнса, и поскольку он был все же Дэмианом, перевел взгляд на меня, стоящую за спиной Вэнса.

— Он отправил человека в больницу, — заявил он. — Из-за этого его чуть не отстранили от службы в полиции. Вышиб из него дух. Он известен как…

Я прервала его.

— Я знаю, Дэмиан, ты же не думаешь, что Брок не рассказал мне об этом?

Дэмиан нахмурился.

— Ты знаешь?!

— Э-э... да. Парень избил свою бывшую девушку до полусмерти, изнасиловал ее, она пролежала в больнице две недели. Брока не понравилось это, и я его не виню.

Я услышала, как Вэнс хмыкнул, он перестал быть таким уж опасным, а Дэмиан прищурился.

— У него были сэксуальные отношения с подозреваемыми, которыми он занимался.

— И это я тоже знаю, поскольку была одной из них, — сообщила я ему, Вэнс снова хмыкнул, а Дэмиан нахмурился.

Затем выпалил:

— Ты была не единственной.

— Да, я знаю, ее звали Дарла, и у Брока были серьезные причины иметь с ней отношения, и он рассказал мне о них, но я не собираюсь делиться с тобой ими. И если ты не уйдешь, то я продолжу прятаться за горячим парнем Вэнсом, позвоню в полицию и сообщу им, что ты снова преследуешь меня.

Дэмиан пропустил мое заявление мимо ушей, заявив:

— Он плохой человек, Тесс.

Услышав это, я стала хохотать с такой силой, что мне пришлось наклониться вперед и схватиться руками за живот, потому что заболели ребра.

Я долго продолжала хохотать, потом выпрямилась, вытерла слезы с холодных щек и подняла глаза на Вэнса с Дэмианом, которые смотрели на меня как на сумасшедшую.

Затем перевела взгляд на Дэмиана, сказав:

— Это было весело.

— Я не шучу, — прошептал он.

— Ты не в состоянии понять хороший человек или нет, даже если он подойдет к тебе и похлопает по плечу, — прошептала я в ответ, внезапно став убийственно серьезной. — Брок Лукас — неуправляемый, грубый, одержимый, любящий и ласковый и настолько, мать твою, преданный, что это точно не смешно. Он переживает и заботится обо мне. С ним я чувствую себя в полной безопасности. Он хорош во всем, от кончиков пальцев до костей, и это первый и последний раз, когда я слушаю твое дерьмо о нем. С меня хватит твоих разговоров и встреч. Я сейчас же сообщу о твоих преследованиях в полицию, и, если ты не остановишься, я буду каждый раз звонить в полицию. Я закончила с тобой, Дэмиан, но поскольку ты не собираешься воспринимать мои слова всерьез то, надеюсь Департамент полиции Денвера заставит тебя их услышать.

И я достала мобильный телефон, нажала кнопку, экран ожил, я провела по нему пальцем и нажала 911, приложив его к уху.

Вэнс стоял рядом со мной, Дэмиан смотрел на меня во все глаза.

— Девять-один-один, что у вас произошло?

— Это Тесса О'Хара, и я стою у «Торты Тесс» на Черри-Крик-Норт. Мой бывший муж преследует меня, не позволяя мне сесть в машину. Вы можете мне помочь?

— Я пытаюсь тебе помочь, Тесс, с этим парнем, ты находишься в опасности, — произнес он мне, оператор 911 в это время сообщила мне, что отправила ко мне наряд полиции.

Я проигнорировала идиотское высказывание Дэмиана, сказав:

— Они выслали наряд полиции сюда.

Он уставился на меня. Потом посмотрел на Вэнса Кроу, который стоял рядом со мной, скрестив руки на груди и ухмыляясь своей жесткой ухмылкой.

Затем Дамиан последний раз кинул на меня взгляд и исчез в темноте.

Вэнс разжал руки и вытащил телефон из заднего кармана джинсов.

— Не отключайся от 911, я позвоню Слиму.

Я кивнула. И сказала оператору, что Дэмиан ушел, но я хотела бы подать жалобу, а Вэнс рассказывал Броку, что произошло, и Брок тут же сообщил Вэнсу, что он уже едет.

Телефонистка отпустила меня, посоветовав оставаться на месте, я позвонила Марте, мне удалось ее умолить пропустить сегодняшний девичник, в душе тайно радуясь, что у меня появилось существенное оправдание, хотя до конца не понимала, что это за оправдание. Марта, к моему удивлению, согласилась, что после встречи с Дэмианом мне лучше побыть дома с моими мальчиками. Но ей не дали положить трубку, пока я самолично не подтвердила Ширлин, что завтра я буду в пекарне посмотрю купленнуе ею ночные сорочки, и она сможет забрать обещанный ей сладкий торт.

Я подтвердила все, затем вместе с Вэнсом стала ждать полицию.

— Хорошая новость заключается в том, что он выдал то дерьмо, которое собирал на Слима, — произнес Вэнс, глядя в темноту, а я перевела взгляд на его профиль. — Он больше не копает под него. Он смог найти только это и выложил это дерьмо сегодня тебе, его деятельность, направленная, чтобы подловить Слима на чем-то, зашла в тупик.

Я тоже посмотрела в темноту, ответив:

— Да, это хорошая новость.

Так оно и было.

— Плохая новость состоит в том, что он так и не закончил трахать тебе мозги, — продолжал Вэнс.

Я вздохнула.

— Знаю, — прошептала.

— Могу дать совет, — тихо произнес Вэнс, и я подняла на него глаза, он смотрел прямо на меня.

— Больше никаких разговоров. Увидишь его, немедленно достаешь телефон и набираешь 911. Даже, если он ошивается где-то рядом и не пытается к тебе подойти, ты берешь это на заметку, звонишь офицеру, ведущему твое дело и сообщаешь ему или ей об этом. Ясно?

Похоже это был хороший совет, а Вэнс Кроу выглядел человеком, знающим толк в том, о чем говорил, поэтому я кивнула.

— Хочешь еще услышать хорошие новости? — спросил он.

— Э-э... да, хорошие новости — всегда хорошо.

Он кивнул. Затем заявил:

— Он предстанет перед судом со своим дерьмом. Ходят слухи, что на него собрали отличное дело. Также ходят слухи, что он барахтается, хотя висит на волосок. Это может означать следующее — он либо станет стукачом, отчего на нем будет стоять метка, и он может не дожить до суда, или же он сядет, никого не выдав, но сядет на не очень долгое время. Тебе придется еще какое-то время потерпеть его… но уже недолго, Тесс, но, так или иначе, его посадят. Все зависит от того насколько.

Хм.

— Как ты думаешь, как он поступит? — Спросила я.

— Человек быстро умнеет и все взвешивает, как только вопрос касается его жизни. Он не тупой и не глуп, чтобы открыть рот и стучать.

Противоречивые новости.

Мне не хотелось думать, что я принадлежу к тем людям, которые хотят увидеть своего бывшего мужа мертвым, как бы ужасно он со мной не обращался, но я так устала, стоя перед своей пекарней, ожидая прибытия полиции в темноте на холодной улице. И я собиралась подать уже вторую официальную жалобу за день, хотя многие не подавали ни одной за всю свою жизнь.

Конечно, рядом со мной находился опасный горячий парень, но он не был моим мужчиной. Мой должен был вот-вот приехать, и скорее всего он будет безумно зол.

Поэтому, я не могла сказать, что хочу смерти Дэмиана, но знала точно одно, какое бы он наказание не понес, я хотела, чтобы он оставил меня в покое навсегда.

— У тебя на лице написано сомнение, — тихо произнес Вэнс, и я сосредоточилась на его словах, — все мы испытываем сомнения в глубине души. В любом случае, Хеллеру не избежать неприятностей, и это полностью его вина, не твоих рук дело. Я хочу, чтобы ты избавилась от этого, скоро ты покончишь с этим дерьмом и Слим тоже. Верь в это, будь умной и сильной.

Я снова кивнул.

Потом я посмотрела на его руку и увидела широкое, блестящее, золотое обручальное кольцо, гордо выставленное напоказ.

И снова посмотрела ему в глаза.

— Ты женат?

— Да, — подтвердил он.

— Ей повезло, — прошептала я, и он снова ухмыльнулся своей убийственной ухмылкой.

— Прости, Тесс, повезло мне.

Отличный, черт побери, ответ.

Я почувствовала, что лицо смягчилось, улыбнувшись.

— Держу пари, она думает иначе.

На его лице тоже отразились чувства, он ответил:

— Ага, она именно так и думает, и это одна из множества причин, которая делает меня счастливым.

Я услышала вой сирен и у меня промелькнула мысль, что Вэнс не задержится со мной надолго, и я не успею предложить ему свои кексы в знак благодарности.

Поэтому быстро произнесла:

— Спасибо, что пришел сегодня.

— Слим хотел, чтобы ты была на радаре, ты и есть на радаре. Ты находишься в поле зрения часто, и определенно сегодня вечером, когда одна закрывала свой магазин, он позвонил нам и сказал, что сегодня ты одна закрываешь свой магазин.

Я не знала об этом, но мне понравилось.

— Что ж, спасибо.

Он вздернул подбородок. Потом усмехнулся и улыбнулся в ответ. Показалась полицейская машина.

Через десять минут появился Брок, я оказалась права: мальчики в пикапе выглядели испуганными, а Брок — разъяренным. Я также была права насчет Вэнса — он сделал заявление полиции, дал свою визитку и скрылся в ночи.

Через десять минут Брок и мальчики следовали за моей машиной, пока мы ехали к нему домой.

Через десять секунд я открыла кран в ванной.

* * *

— Детка, — услышала я, но не двинула ни одной конечностью. — Тесс, — послышалось ближе, но не двигалась, только и смогла произнести: «Мм?»

— Сколько еще ты собираешься сидеть в ванне? — Спросил Брок, я не видела его из-за мокрого полотенца на лице, но я поняла по его голосу рядом, что он присел у ванны.

— Бесконечно, — пробормотала я.

Я услышала смешок, потом плеск воды, а потом Брока произнес:

— Вода уже остыла.

— Если не шевелиться, — произнесла я в полотенце, — то не замечаешь и представляешь, что она горячая.

— Тесс, дорогая, выходи, тебе нужно поесть. Уже почти девять.

— Я слишком устала, чтобы есть.

— Ты все равно должна поесть.

— Если я выйду из этой ванны, я окажусь в этом гребанном мире. Здесь же нет ни Дэмиана, ни Оливии. — Я неохотно подняла руку, сняла с лица полотенце, посмотрела в его серебристые глаза и предложила: — Мы не можем купить сюда мини-холодильник, крошечную микроволновую печь и походную плиту, чтобы я смогла здесь готовить?

Он усмехнулся.

— Думаю, даже для тебя было бы непросто испечь морковный пирог в мини-походной плите.

— Да, — пробормотала я, глядя на пальчики на ногах в конце ванны, — это было бы недостатком.

Он протянул руку и взял меня за подбородок, заставив снова посмотреть на него, и я заметила, что его глаза напоминали расплавленную ртуть.

— У моей сладкой Тесс был плохой день, — пробормотал он.

— Да, официально этот день можно записать в плохой, если учесть, что подаешь жалобу на бывшую жену своего парня. И день еще больше становится плохим, когда подаешь жалобу еще и на своего бывшего мужа.

Он не сводил с меня глаз, а его рука двигалась, пальцы скользили по шеи и вниз, пока он говорил:

— Вылезай из ванны, поешь, а потом я сделаю так, чтобы ты забыла этот день.

Его пальцы продолжали двигаться вниз, теперь к моей груди, опускаясь под воду, заскользили между моими грудями, продвигаясь вниз, и я ощутила, как усилилось мое сердцебиение.

— Ты сделаешь, чтобы я забыла этот день? — Выдохнула я.

— Ага, — прошептал он, под водой его рука заскользила к моему животу, ниже, и я автоматически разъединила ноги, чтобы предоставить ему доступ.

Он усмехнулся, его рука опустилась вниз.

Я медленно закрыла глаза и приоткрыла губы.

— Ты хочешь, забыть этот день, детка? — тихо спросил он, его пальцы двигались именно в том месте, как по волшебству.

— Да, — прошептала я.

И внезапно его рука испарилась, он обнял меня, вода полилась во все стороны, пока он вытаскивал меня из ванны, поставив на ноги перед собой, крепко прижав к себе мое мокрое тело и обхватив руками.

— Брок! — Закричала я, ухватившись за его бицепсы.

— Еда, отдых, посидим с мальчиками, пока они не уснут, а потом я сделаю так, что ты забудешь об этом дне.

— Ладно, хорошо, но ты вылил столько воды на пол, и сам весь мокрый теперь, — сообщила я ему.

— Я могу переодеться в сухую одежду, на полу плитка, поэтому ничего страшного, сладкая. Что важно, так это то, что я не могу присматривать за тобой, держать руку на пульсе твоего душевного состояния и заниматься своими парнями, пока ты прячешься в ванной, превращая себя в сморщенный чернослив.

— Я в порядке.

— У тебя был дерьмовый день.

— Знаю, но я переживу.

Он покачал головой.

— Моя задача заключается не в том, чтобы ты пережила, Тесс. А в том, чтобы, когда ты переступаешь порог моего дома, ты чувствуешь себя комфортно и безопасно. Моя женщина не ляжет спать голодной из-за моей бывшей жена-суки, а из-за бывшего своего мужа-долбаного мудака. Она сядет ужинать, потом свернется калачиком рядом со мной, дав понять моим мальчикам, что с ней все в порядке, а потом мы пойдем спать, и я заставлю ее забыть этот гребанный день. Ясно?

Похоже было на хороший план. На самом деле, отличный план. Вообще-то, я должна была додуматься до этого сама.

Поэтому, конечно, я согласилась, ответив:

— Ага.

Он улыбнулся. Потом наклонил голову и слегка меня поцеловал.

— Увидимся внизу.

Он был у двери из ванной комнаты, я взяла полотенце, но окликнула его по имени, Брок обернулся.

— Вэнс сказал, что он был у моей пекарни, потому что ты ему сказал.

— Да, — подтвердил он.

— Ты не говорил мне, что... — начала я, но он прервал, сдвинув брови.

— Не говорил, Тесс. Я сказал тебе, что твоя пекарня на радаре.

Я уставилась на него.

— Я думала, ты имел в виду копов.

— Копы, парни Ли, бл*дь, я даже позвонил Хоуку гребанному Дельгадо и попросил его держать ухо востро и глаза открытыми.

Я моргнула, зная, что Брок не был среди любимчиков (хотя Хоук был мужчиной Гвен) Хоука Дельгадо, и моргнула еще и потому, что Брок как-то сказал, что антипатия была взаимной, Хоук тоже не был любимчиком Брока, в основном потому, что тот облажался на деле Дарлы, и оба они никак не собирались исправлять данную ситуацию, и теперь, зная все детали, я поняла, почему.

— Правда? — Прошептала я.

— Детка, ты думаешь что, если я нашел женщину своей мечты в сорок пять лет, то позволю чему-то случиться с ней, подумай над этим еще раз. Я чертовски долго ждал этого момента… тебя. Я ждал. Я нашел свою женщину. И сделаю все возможное, заботясь о ее безопасности. Я знаю, ты чувствуешь ко мне то же самое, и я делаю то же самое, чтобы сделала и ты, и стараюсь тоже не подвергать себя опасности ради тебя. Так что да, правда, я позвонил Дельгадо. Мы заключили перемирие, и я попросил его об одолжении. Ты дружишь с его женщиной, она не будет в восторге, если он скажет «нет» и что-то случится с тобой или со мной. И он не дурак, он человек, который знает, что такое одолжение, мужчина, чей бизнес построен на частом сборе информации от различных людей… включая и полицейских. Так что его уши прижаты к земле, а глаза открыты, и если коп не проезжает мимо твоего дома или пекарни, то один из парней Ли или один из коммандос Хоука находятся поблизости. Умные люди обращают внимание на людей, которые крутятся поблизости, мозги которым они хотят затрахать, и умные люди увидев копов, парней Найтингейла и сумасшедших ублюдков Дельгадо, надеюсь, будут держаться подальше от тебя. Теперь ты имеешь полное четкое объяснение, когда я говорю, что ты находишься на радаре.

Я слышала все, что он говорил.

Но я застряла в самом начале его речи, когда он сказал, что я женщина его мечты.

И от этих слов мне стало так тепло, даже жарко, что я не могла пошевелить пальцем.

Поэтому лучшее, что я могла сделать, это выдавить:

— Поняла.

— Хорошо, — ответил он.

И он открыл дверь.

— Я спущусь через минуту.

Он вздернул подбородок.

Потом вышел.

Я уставилась на дверь. Постояла так недолго, слушая, как он ходил по спальне, переодеваясь в сухую одежду. Потом он вышел из спальни, а я занялась собой.

Вытерлась полотенцем, надела свободные штаны на завязках, майку и легкую толстовку и спустилась вниз. Брок накормил меня сэндвичем с сыром и картофельными оладьями. На самом деле, было вкусно, горячий сэндвич с сыром и картофельные оладьи Брок сделал идеально, хрустящие хлебцы снаружи, мягкие посередине. Потом я свернувшись калачиком лежала на диване, пока в десять часов вечера Брок не отправил детей спать. А я подольше, свернувшись калачиком под боком Брока, лежала перед телевизором.

Затем, наконец, Брок уложил меня в постель и потратил немало усилий, чтобы я забыла этот гребанный день.

Он преуспел в этом занятии просто великолепно, потому что через несколько секунд после того, как он закончил и заключил меня в свои объятия, я погрузилась в спокойный сон, заполненный очень и очень хорошими снами.

20.

Я выпью и переезжаю

— Говорю тебе, подруга, это идеальное место, — заявила Марта, сидевшая рядом со мной в машине, и она была права. Место было прекрасным. Убийственно прекрасным.

Мы только что осмотрели помещение на Райтер Сквер в Лодо. Здесь было сказочное пешеходное движение на улице, дом, как сэндвич, был зажат между 16-й Стрит Молл и Лаример Сквер, он также был виден с 15-й Стрит и Лаример, с пешеходной зоной по тротуару.

Но арендная плата была непомерной.

Мне оставалось шесть месяцев до погашения кредита, который я взяла, чтобы открыть свою пекарню, поэтому я знала, сколько может стоить открыть пекарню. Стоимость аренды и оборудования была близка к критической.

Того и другого счет шел на тысячи.

Прошло чуть меньше трех недель, как Брок высказал предположение, чтобы я взяла Марту к себе в качестве помощника, чтобы снять с себя непомерный груз административной работы. Я позвонила и обсудила с ней этот вопрос на следующий день. Она без колебаний ухватилась за мою идею. Ей понравилась моя идея открыть еще одну пекарню. И я поняла, что ей понравилась моя идея, потому что, поделившись ею с ней, она закричала мне на ухо:

— Мне чертовски нравится эта идея!

У нее была хорошая работа и отличная зарплата, но она сказала, что готова пожертвовать всем этим ради душевного спокойствия и возможности работать рядом с моими тортами. Я пообещала ей повышение зарплаты, как только второе место начнет приносить прибыль.

И, конечно, бесплатные кексы и пирожные.

Марта подала заявление об уходе и на следующий день записалась на бухгалтерские курсы. Я купила программное обеспечение для бухгалтерии. Таким образом я могла сэкономить на бухгалтере по договору, и мой финансовый счет бизнеса был супер большим, поэтому я могла легко пойти на ее дополнительную зарплату, не говоря уже о том, что она могла освободить меня, чтобы я делала больше тортов.

Тем не менее, мой баланс бизнес-счета был не настолько большим, чтобы осилить новое место — еще одну пекарню, без дополнительных вливаний. Хотя это не было проблемой, потому что мой банк звонил мне примерно семь раз в месяц, интересуясь, не хочу ли я взять дополнительный кредит. С другой стороны, у моей менеджер по кредиту было четверо детей, муж, шестеро то ли братьев, то ли сестер с потомством, и все они покупали у меня торты на день рождения, поэтому мой менеджер знала, что я была жизнеспособным клиентом.

Но я по-прежнему лелеяла идею сбежать с Броком и мальчиками на пляж. И решила, что «все включено» и пять звезд — самое то, потому что мы заслуживали такой отдых, и поскольку я так решила, то решила и заплатить за наш отдых, на полицейской зарплате Брока висели счета от адвокатов, да и дни рождения его и его сыновей в одну неделю этого месяца — февраля. Это был жестокий поворот судьбы для любого, кто был внесен в их список. Это также стало прекрасным предлогом для меня, отвезти их всех в отпуск без того, чтобы Брок забросал бы меня своими мачо какашками (я надеялась на это).

— А я говорю тебе, Марта, что не знаю. Арендная плата довольно высокая, — сказала я ей (снова), двигаясь через Черри-Крик на север к своему магазину. — Может, нам стоит поискать что-нибудь на Молл или в нижнем Лодо в округе «Май Браверс Бар»?

— Я понимаю, но это место просто создано для «Торты Тесс», — ответила она. — Ты уже есть на Черри-Крик, а это не совсем трущобы.

Это была правда. Моя арендная плата за мою нынешнюю пекарню также была сумасшедшей.

Марта продолжала гнуть свою линию.

— Молл отпадает, это круто, но он не относится к «Торты Тесс», нижний Лодо потрясающий, но он не настолько потрясающий, как Райтер Сквер, если уж говорить о «Браверс» или «Парис» на Платте, они стали знаменитыми только лишь потому, что находятся там. Не говоря уже о том, что там меньше прохожих. Практически каждый магазин на Райтер Сквер сказочный, и все они находятся там уже много лет. И у них есть чутье. Ты отлично впишешься.

В этом она была права.

Ой!

— Тесса, — продолжала она, и по ее голосу я поняла, что она смотрит на меня, и по ее голосу я также поняла, что она включила свой режим «Послушай меня, я говорю вполне серьезно», — твои пирожные не говорят: «Молл по центру 16-й Стрит», и они не говорят: «Лоуэр Лодо». Они говорят, Лаример Сквер, но ты его отмела из-за арендной платы, поэтому лучшее следующее место — Райтер Сквер. Оно прекрасное, дорогая. Это ты и твое место.

В этом она тоже была права. Во всем.

Ой!

Может, не стоило нанимать свою лучшую подругу, которая знала меня с детства и разделяла мои взгляды.

Это может быть даже страшновато.

Вот черт.

Ну что ж. На кону были ночные сорочки и мое здравомыслие. И я наняла Марту не для расчета зарплаты и составления графиков. Я наняла Марту, чтобы она помогла мне расшириться и присматривала потом за моим магазином, зная мои взгляды на бизнес.

Ничего не поделаешь.

— Хорошо, позвони им и скажи, что мы возьмем.

— Йо-ха! — вскрикнула она.

Господи ты, Боже мой.

Я припарковалась на стоянке рядом с пекарней на том месте, где была вывеска — «Зарезервировано для Тессы, если вы припаркуетесь здесь, то не получите торт». И как только я выключила зажиганием, зазвонил из сумки мой телефон.

Марта, держа на коленях мою сумочку, стала рыться в ней, с любопытством взглянув на экран, пробормотала:

— Плохой парень, горячий парень, — затем протянул мне мобильный, вылезая из машины, произнесла: — Я сейчас же им позвоню.

И исчезла.

Я ответила на звонок Брока.

— Привет.

— Ну?

Он знал, что я осматривала разные помещения под свою пекарню.

— Потрясающе, — ответила я на его не заданный вопрос.

— И что?

Я усмехнулась, глядя на приборную панель.

— Думаю, хотя Марта спешила выйти из моей машины, когда ты мне позвонил, сейчас она разговаривает по телефону с арендатором, соглашаясь на его предложение.

Наступила тишина.

— Хорошо, детка.

— Я боюсь до смерти, Брок, — призналась я.

— Не глупи, Тесс, — громко ответил он, и я затаила дыхание. — Это риск, но риск того стоит. Предстоит большая работа, но она того стоит. Все окупится, причем скоро, и закончится ночными сорочками.

Я начала тихо смеяться, потом перестала и тихо произнесла:

— Ага.

— Пойдем сходим куда-нибудь сегодня вечером, отпразднуем.

Что ж. Вот так все и происходит. Мое решение мне показалось уже правильным.

— Звучит неплохо.

— Не будем праздновать в мясном рулете с сэндвичами в «Линкольнс-Роуд-Хаус». Ты наденешь сексуальные туфли на каблуках и короткую юбку, чтобы отпраздновать, — уточнил он, и я моргнула на приборную панель, потому что я никогда не надевала сексуальные туфли на каблуках и короткую юбку с Броком. Я пила пиво и играла в бильярд, мы сменили много неоновых смешных вывесок на барах с Броком, но никогда я не надевала каблуки и короткую юбку.

Тогда я спросила:

— Правда?

На что он ответил:

— Абсолютно.

— Хорошо, — прошептала я.

— Я закажу столик и позвоню тебе.

— Хорошо, — повторила я.

— Увидимся, сладкая.

— Увидимся, дорогой.

Мы закончили разговор, я засунула телефон в сумочку, раздумывая какие туфли на каблуках и короткую юбку мне надеть, заодно поздравляя себя с тем, что послушалась Брока. Марта начала работать у меня в понедельник, у меня освободилось время. Теперь не было никаких расписаний. Мне не было необходимости следить за поставками продуктов и ингредиентов к тортам и пирожным. Я не отвечала на телефонные звонки стационарного телефона магазина. И еще она помогала мне в пекарне, так что мне не было необходимости спешить, потому что все было под контролем.

Это предоставляло мне возможность уйти сегодня пораньше и сосредоточиться на наряде.

Я усмехнулась про себя, потому что точно поняла, что надену — платье и босоножки на высоких каблуках, которые у меня пролежали больше года, я ни разу их не надевала. Марта уговорила меня их купить, по неизвестной причине я позволила ей себя уговорить, потому что они были убийственно сексуальны, теперь пришло их время.

Теперь они мне могли очень пригодиться.

Я вошла в дверь, улыбаясь. Также улыбаясь посмотрела на Суни и Тоби за прилавком, они улыбнулись мне в ответ сквозь толпу покупателей, Тоби крикнул:

— Он ждет вас.

И кивнул в сторону столиков, я повернула голову, и улыбка застыла на лице.

Дейд Мак-Манус сидел за столиком у окна, перед ним стояла пустая тарелка, он держал за ручку кофейную кружку, и перед ним на столе лежал большой конверт и папка.

Я попыталась улыбнуться, он был хорошим человеком.

Но боялась, что потерплю неудачу в своей улыбке, потому что, несмотря на то, что он был хорошим человеком, я была не в восторге от того, что он пришел ко мне.

И все же я подошла к нему, улыбаясь, насколько могла.

— Дейд, — поприветствовала я его, и он, как джентльмен, поднялся, наклонился, прикоснуться губами к моей щеке.

Затем он отодвинулся назад, поймав мой взгляд и прошептал:

— Тесс.

— Приятно удивлена, — солгала я.

Он слегка наклонил голову в сторону, улыбнулся еле заметной торжествующей улыбкой и мягко ответил:

— Хотелось бы мне, чтобы это было правдой, дорогая.

Я затаила дыхание.

Он указал на стул напротив и спросил:

— Прошу тебя, не могла бы ты уделить мне немного времени.

Я кивнула, и он дождался, пока я сяду, потом опустился на стул сам.

Я бросила мимолетный взгляд на его пустую тарелку и, обладая многолетним опытом, подняла на него глаза, спросив:

— Кусок шоколадного торта с темным шоколадом и сливочным кремом?

Он поднял от удивления брови, ответил:

— Откуда…, да.

— Опыт, — объяснила я.

Он кивнул, затем заявил:

— Восхитительно вкусно, — я улыбнулась с благодарность за комплимент, затем он поинтересовался: — Может я закажу тебе кусок торта и кофе?

— Дорогой, — тихо произнесла я, слегка подавшись к нему вперед, — эта пекарня принадлежит мне. Мне не нужно ничего покупать.

— Каждый пенни на счету, Тэсс, и для меня это будет в удовольствие.

Я откинулась на спинку стула, думая: «Господи, Оливия настолько глупа». Во-первых, у нее был Брок, и она потеряла его. Потом у нее появился Дейд, и его она потеряла тоже.

Однозначно, полная идиотка.

— Очень мило с вашей стороны, но со мной все в порядке, — ответила я ему, и он снова кивнул.

— Хотя вопрос, который я пришел обсудить, неприятный, но причина, по которой я пришел, не в этом. Вижу по выражению твоего лица, ты сомневаешься по поводу моего разговора, но хочу уверить, прежде чем я уйду, ты будешь счастлива моему приходу. — Он сделал паузу, прежде чем закончить. — Надеюсь.

— Вы хотите сказать, что мне не следует играть в покер, — пошутила я, и он улыбнулся.

— Определенно не следует, у тебя все написано на лице.

— Ладно, тогда выкладывайте, — предложила я.

Он откинулся на спинку стула и положил руку на манильский таинственный конверт рядом с тарелкой. Я посмотрела на конверт, потом подняла глаза на него, он заговорил:

— Я связался со своими адвокатами. Они готовы подать документы на развод и сделают это на следующей неделе. Как только документы будут поданы, я дам Оливии две недели, чтобы она смогла найти жилье.

О боже. Время вышло. И хотя адвокат Брока подталкивал Оливию, а также делал все, что мог, чтобы дело об опеки слушалось в суде, колеса правосудия двигались настолько медленно, со скрежетом. Адвокаты Брока узнали, что два дня назад Оливия тоже наняла себе адвоката, и первое, что сделал ее адвокат — залил цементом весь процесс. Цемент сохнет быстро. Также опекунство было зацементировано на неопределенное время. Она не собиралась садиться за стол переговоров. Она думала тянуть с этим делом как можно дольше, что было и понятно, поскольку она была настоящей сукой и плевать хотела на своих детей. Еще и потому, что она была отменной стервой и опять же хотела плевать на своих детей.

— У меня с Оливией брачный контракт. Если бы мы расторгли брак по другим причинам, исключающим неверность, она бы ушла от меня очень богатой женщиной. К сожалению, расторгать наш брак мы будем по разным причинам, одной из которых является — неверность. Пункт брачного контракта на этот счет гласит, что, если она изменит мне, она уйдет ни с чем, а это, как уверяют меня мои адвокаты железно, так что, как опять же уверяют меня мои адвокаты, она уйдет ни с чем.

Что ж, хорошо.

Вроде бы.

— Хорошо, — сказала я, когда Дейд замолчал.

Потом он посмотрел на меня, перевел взгляд в окно, потом на папку и конверт под рукой, и вздохнул.

— Я знаю Джоуи и Рекса уже почти четыре года, — тихо произнес он. — мы с ними подружились.

Мое сердце забилось сильнее.

— И? — Подсказала я.

— Они хорошие мальчики.

— Да, — прошептала я, — хорошие.

— После того, что случилось здесь несколько недель назад, скажу прямо, мне жаль, что такое произошло с тобой и мальчиками. Хотя я слышал только версию Оливии, но догадываюсь, как все было на самом деле, уверен, что это было неприятно.

— Неприятно — можно назвать и этим словом, — ответила я ему, он снова одарил меня своей торжественной улыбкой и продолжил:

— Ну, она только и делает, что разглагольствует о тебе, о Лукасе, и не скрывает своих разговор от мальчиков.

— Я знаю, — ответила я. — Они рассказывали отцу.

Да, по крайней мере, Джоуи. Сотовый, который Оливия купила ему, раскалился от этих разговоров. Брок отвечал на звонки встревоженного, эмоционального Джоуи с того самого раза, как все произошло.

Удивительно, но Брок сохранял хладнокровие при разговоре с сыном, но у него не было выбора. Джоуи нуждался в терпении, понимании и внимании, а не в захлестывающих эмоциях.

Я потом разбиралась с той аурой наждачной бумаги, когда Брок вешал трубку после разговора с сыном. Используя тактику, иногда пиво, иногда бурбон, а иногда минет.

К счастью, все пока срабатывало.

Пока.

Дейд кивнул, прежде чем заметить:

— Предполагаю, что их ближайшее будущее с ней будет не очень хорошим.

— Ты и я, мы оба так думаем, — согласилась я.

— Я не хочу такого будущего для них.

Я затаила дыхание и кивнула.

Он подался вперед и пододвинул ко мне конверт с папкой. Затем откинулся на спинку стула, оставив конверт с папкой передо мной.

— Здесь отчеты и фотографии моего частного детектива, — заявил он, я моргнула и тяжело вздохнула, втянув еще более густого воздуха. — Копии, конечно.

— Дейд, — прошептала я.

— Я готов дать под присягой показания о ее поведении после заключения контракта, в частности, о ее поведении с сыновьями, а также, как она стала себя вести после того, как узнала о ваших отношениях с Лукасом. Все мои показания, записанные под присягой в конверте.

Боже мой.

— Дейд, — повторила я шепотом.

— Она не годиться быть матерью по целому ряду причин, и документы, которые находятся там, показывают полную картину, почему она не годится. Я попрошу своих адвокатов позвонить адвокатам Лукаса и сообщить им, если моих письменных показаний будет недостаточно, я готов выступить в качестве свидетеля, если дело дойдет до суда.

Я не проронила ни слова, просто пялилась на него.

— Полагаю, с тем, что я тебе передал, этого будет достаточно, чтобы дело не дошло до суда. Но, если все же дело дойдет до суда, то я сделаю все возможное для Джоуи и Рекса, чтобы дело быстро завершилось. Джоуи, как я понял, начинает пробовать свою мужскую силу, защищая себя и своего брата. Трудно объяснить, но я горжусь им за его поступок, и я нашел возможность сказать ему об этом. Но все становится сложнее, Оливии это не нравится. И скорее всего, она еще больше будет выражать свое недовольство, и все только обостряться. Нужно что-то делать, а у меня... — он поколебался, потом произнес: — имеются контакты.

Он замолчал, и я спросила:

— Какие контакты?

— Друзья, — ответил он.

— Друзья? — Не понимая повторила я.

— Друзья, Тесс, которые носят мантии и командуют молотками.

О.

Мой.

Бог.

Дейд продолжил:

— Как только я выйду отсюда, сделаю пару звонков.

Я почувствовала, как глаза наполняются слезами, прошептав:

— О, Дейд…

— Если Лукас предоставит эту информацию своим адвокатам, а ее адвокаты не будут обладать мудростью, чтобы быстро разрулить это дело, предоставив вашему парню единственную опеку, я возьму мяч и попробую кое-что предпринять, чтобы вопрос был решен по-быстрому ради Джоуи и Рекса.

Я сморгнула слезы, на мгновение потеряв дар речи. Затем пришла в себя, хотя мне нужно было что-то сказать, но подходящих слов я найти не могла.

— Я не... — покачала головой и начала снова, — я не знаю, что сказать.

— Ничего не говори, Тэсс. Это дело отвратительное для всех заинтересованных сторон, и нет причин затягивать с ним, потому что от этого страдают совершенно невинные дети. Ты же знаешь, Оливия сделает все возможное, чтобы тянуть как можно дольше и портить жизнь всем окружающим. Те, кто искренне переживают и заботятся об этих мальчиках, должны сделать все, что в наших силах. — Он наклонился вперед и тихо сказал: — И я честно беспокоюсь за них, так что сделаю все, что смогу.

Затем он откинулся назад и посмотрел мне в глаза, и я сказала единственное, что смогла вымолвить:

— Бесплатные торты пожизненно.

В ту же секунду его лицо расплылось в улыбке, которая была не торжественной и отняла у него лет десять. Обычно смотреть на него было одно удовольствие, он был очень красивым мужчиной, когда улыбался.

Так я ему и сказала:

— У тебя очень милая улыбка, Дейд.

— Спасибо, Тесс, надеюсь, в скором будущем я буду чаще улыбаться.

Я кивнула.

— Я тоже на это надеюсь, — тихо произнесла я. — Мне жаль, что с тобой так все получилось.

Его улыбка снова стала едва заметной, он ответил:

— Ты и я, мы оба.

— Факты таковы, что еще какое-то время я могу принимать участие в жизни мальчиков, если это так, я бы хотела, чтобы мы соединили наши усилия и нашли способы, чтобы ты остался в их жизни тоже.

Свет в его глазах погас, но они загорелись по-другому, он сглотнул, контролируя свои эмоции, и его ровный голос зазвучал с хрипотцой:

— Я был бы очень признателен, моя дорогая.

— Я поговорю с Броком, — прошептала я, хватая его за руку.

Он сжал мою руку.

Потом отпустил, начал подниматься со стула, я встала вместе с ним.

— Береги себя, Тесс, — сказал он, я подошла к нему, положила руки ему на плечи и коснулась щекой его щеки.

И прошептала ему на ухо:

— Ты тоже, Дейд. И если тебе что-то будет нужно, я всегда здесь.

Его пальцы обхватили меня за плечи, сжали, я отодвинулась. Он отпустил меня, улыбнулся своей торжественной улыбкой и вышел из магазина.

Я забрала папку с конвертом со стола и направилась в свой кабинет (который теперь стал кабинетом Марты), обнаружив ее за компьютером.

— Ты можешь меня оставить одну? — Спросила я. — Мне нужно поговорить с Броком. Личный разговор. Хорошие новости. Я введу тебя в курс дела через секунду, но он должен узнать эти новости первым.

Она изучающе рассматривала выражение моего лица, потом кивнула, без промедления выскочив из кабинета, закрыв за собой дверь.

Я достала телефон, позвонила Броку и, прижав трубку к уху, бросила сумочку, папку и конверт на стол.

— Детка, — ответил он, как только я открыла папку.

— Сегодня ко мне в магазин пришел неожиданный посетитель, — сказала я ему, не дожидаясь его вопроса, пояснила: — Заходил Дейд.

— Вот дерьмо, — отрезал он.

— Нет, — быстро пояснила я, перевернув какие-то бумаги и онемела, увидев фотографию Оливии, стоящую на карачках, сзади пристроился очень накаченный молодой человек, по крайней мере, на двадцать лет моложе ее, тут же мысленно я отметила неоднократные комментарии Брока, что Оливия была красивой, но костлявой. Фото это подтверждало полностью.

Ой.

— Тесс? — Крикнул Брок отрывисто.

Я резко закрыла папку, буркнув:

— Гадость.

— Детка, какого черта?

— Гм... Подожди секунду, пока моя сетчатка восстановится после ожога.

— Тесс, — прорычал он.

Вот дерьмо. Пришло время все рассказать.

— Дорогой, Дейд только что дал мне копии отчетов и фотографий своего частного детектива, а также свои письменные показания, записанные под присягой о поведении Оливии после их свадьбы. Его адвокаты свяжутся с твоими адвокатами, чтобы сообщить им, что он готов быть свидетелем на твоем процессе о ее полной непригодности, как родителя. И, если то, что я только что видела, не заставит ее адвокатов зашевелиться, предоставив тебе полную опеку и все, что ты хочешь, Дейд сказал, что поговорит с некоторыми из своих приятелей, которые «носят мантии и командуют молотками», его слова, чтобы прибавить ускорение этому процессу.

Брок молчал.

— Что ты только что видела?

— Могу сказать только одно, после того, что я только что видела, ты не получишь одну из своих любимых поз в течение очень долгого времени, возможно даже вечность, поскольку фотография кислотой выжжена у меня в мозгу, пока я не исцелюсь от этого окончательно.

Снова наступила тишина, потом:

— Без шуток?

— Разве я стала бы шутить над подобным? — Спросила я и ответила прежде, чем он. — Нет.

— Черт побери, — пробормотал он, шокировано, но в то же время довольно.

У меня перехватило дыхание.

— Он очень переживает за Джоуи и Рекса.

Пауза, а потом:

— Ага. Парни тоже считают, что он хлебнул достаточно дерьма.

Это было хорошо.

— Ты хочешь, чтобы я отвезла документы тебе в участок или забросила к твоему адвокату? — предложила я.

— Если у тебя есть время, отнеси их Смиту. Если нет, я попытаюсь сбежать и забрать их сам.

— Я выкрою время.

Еще одна пауза, затем:

— Спасибо, сладкая.

— Пожалуйста, — с чувством ответила я, спросив: — Ты пьешь шампанское?

— В крайне редком случае, если придется, — ответил он, и я рассмеялась.

Сквозь смех сказав:

— Ну, сегодня ты должен выпить шампанское. Нам есть что отпраздновать, малыш.

— Чертов конец виден.

— Да, — прошептала я.

Затем он полностью потряс мой мир.

— У тебя много забот в магазине и идей, но я молю Бога, чтобы то, что передал тебе Мак-Манус, наконец-то означало, что все решится в кратчайшие сроки. Так что, если моим парням придется переехать, для них будет лучше, если они передут на постоянное место, а не будут жить на два дома. Мой приятель только что ушел от жены и переехал к своему брату и невестке. Он не большой поклонник невестки и не очень больший поклонник своего брата. Он ищет жилье, и он готов взять мое в субаренду. Он ушел с чемоданами, так что готов взять в субаренду дом с мебелью, это даст нам время разобраться с двумя домами, полными вещей. И пришло время покончить с этим дерьмом — с двумя домами, детка. Рано или поздно это случилось бы, так может случиться и сейчас.

У меня сердце заколотилось в груди, я прошептала:

— Сейчас?

— Сейчас, — твердо заявил он.

Я уставилась на свой стол.

— Тесс?

Я продолжала смотреть на свой стол.

— Детка, ты здесь?

Я продолжала смотреть на свой стол.

— Тесс, детка, поговори со мной.

Радостное рыдание застряло у меня в горле, прежде чем я объявила:

— Тебе лучше выпить шампанское сегодня вечером.

Брок молчал, потом мягко произнес:

— Я выпью и переезжаю к тебе.

— Да, черт возьми! — Воскликнула я, и еще один счастливый всхлип застрял у меня в горле.

От Брока послышался глубокий счастливый смешок.

Я вытерла мокрые щеки и сказала:

— Лучше бы ты мне сказал это не по телефону, чтобы я могла тебя поцеловать.

— Можешь поцеловать меня сегодня вечером.

— Глубоко, — уточнила я.

— Настойчиво, — пророкотал он сквозь смех.

Я сделала успокаивающий вдох и прошептала:

— Я люблю тебя.

— Ага, сладкая, я тоже.

— Я передам документы твоим адвокатам.

— Спасибо, я ценю это.

— Увидимся.

— Точно.

— Пока, милая.

— Пока, малыш.

И мы положили трубки.

Я уставилась на конверт и папку.

Потом положила телефон на стол, посмотрела на дверь и крикнула:

— Марта!

* * *

— Брок, — выдохнула я, его рот исчез, я застонала, протестуя, но его руки легли мне на бедра, перевернули меня на живот, потом его руки опять вернулись к моим бедрам, и он поставил меня на колени. Но вместо его языка, который я надеялась окажется на моей киски, я ощутила его член.

Запрокинув голову назад, я поднялась на локтях, находясь в сумерочкой зоне, наслаждаясь и совершенно не думая об Оливии.

Он продолжал входить, скользя руками по моим бедрам, вверх по талии, вниз по животу, по ребрам, обхватывая мои груди, потянув за соски, и было чертовски здорово, я застонала.

— Люблю твои сиськи, — прогремел он, все еще сильно и глубоко входя внутрь.

— Малыш, — прошептала я.

Его руки скользнули опять к моим бедрам, сжали кожу, потянув навстречу толчкам.

— Люблю твою киску, — прорычал он.

— О Боже, — выдохнула я.

— Давай, милая, — хрипло сказал он.

— Да, — прошептала я.

Его движения становились все быстрее, сильнее, он дергал к себе меня за бедра, навстречу каждому удару.

— Давай, детка, — повторил он хриплым голосом, но он мог этого не говорить. Я итак уже была готова, я была почти у грани.

— Брок, — выдохнула я, задохнувшись и застонав, выгибаясь дугой на кровати, стоя задницей к потолку, пока он входил в меня.

— Да, черт возьми, — проворчал он, все глубже, сильнее, быстрее погружаясь, сделав пять толчков, затем присоединился к моему оргазму.

Мы приходили в себя тихо и нежно, он входил и выходил, а я молча и счастливо позволяла ему совершать его движения, наслаждалась каждым из них.

Через несколько минут он подтянул меня вверх к себе, усадив меня на колени, прижав спиной к его груди. Затем он сжал мое маленькое, обтягивающее, сексуальное платье, которое Броку очень понравилось, приспущенное на талии, и стал стягивать его вверх. Я подняла руки, он стянул его и отбросил на пол у кровати.

Потом зарылся мне в шею лицом, пока его руки продолжали бродить по моему телу и пробормотал:

— Люблю тебя, детка.

Я подняла руку, запутавшись пальцами в его волосах, прошептав в ответ:

— И я тебя, Брок.

Он осторожно развернул и положил на спину на кровать, затем перевел взгляд на босоножки, которые все еще были на мне. Одну за другой он расстегнул их, и они присоединились к моему платью на полу. Но как только он снимал, то целовал мою лодыжку.

Как только он закончил с босоножками, лег на меня, я обхватила его ногами, одну положила ему на задницу, другую — на бедро, также крепко обняв руками.

Брок перенес часть своего веса на предплечье, согнув руку в локте, кончиками пальцев другой руки стал водить по моему лицу, а я смотрела ему в глаза.

— Знаешь, — прошептала я, и его серебристо-серые глаза встретились с моими, — в первый раз, когда мы были вместе, после того, как ты заставил меня кончить, я посмотрела на тебя и первой моей мыслью было — как ты прекрасен.

Его пальцы замерли, он прикрыл глаза, прижавшись своим лбом к моему, простонал:

— Тесс, — и я поняла, что это вышло из глубин его груди, потому что чувствовала тоже самое.

Поэтому скользнула руками в его волосы, губы коснулись его щеки, я приподняла голову и прошептала ему на ухо:

— И по тому, как ты смотрел на меня, я поняла, что ты был моим.

— Ты права, милая, — прошептал он в ответ.

Потом он поцеловал меня в шею, приподнял голову, я опустилась головой на подушку и сжала его обеими руками в своих объятиях.

— Спасибо, что выпил со мной шампанского.

— Спасибо, что заставила меня выпить только один бокал, а потом я смог перейти к своему пиву.

Я улыбнулась ему, и он опустил глаза на мои губы.

А потом его губы опустились на мои, и я почувствовала, что все мое тело оставалось на месте, я не растаяла под ним.

А затем он произнес слова, которые говорили о чувствах, отображавшихся в его глазах.

— Мой отец был мудаком, мне быстро пришлось повзрослеть, я потерял Бри, потерял с ней свою первую любовь, потом нашел Оливию, которая превратила мою жизнь в настоящее дерьмо. Потом у меня появилась работа, ты не поверишь, что я видел, что я делал, и я молю Бога, детка, чтобы ты никогда не оказалась в такой ситуации, в которую попадал я.

Но все это того стоило, потому что моя награда — стала ты.

— Заткнись, — прошептала я, не зная почему, просто непроизвольно вырвалось у меня эти слова, но все, что он говорил мне, значило для меня так много, что у меня возникло такое чувство, будто я сейчас взорвусь.

Умопомрачительная прекрасная боль.

Но он не заткнулся.

— Мак-Манус сказал, что я приобрел бриллиант, мне повезло, что я закончил с Оливией раньше, чем он, и Дейд, бл*дь, не ошибся по поводу тебя.

Я обхватила его лицо обеими руками, и умоляя произнесла:

— Прошу тебя, Брок, помолчи.

— Ни дождешься, детка, — прошептал он. — Сегодня я много думал о Мак-Манусе, который похоронил свою идеальную женщину, я ни при каких обстоятельствах не найду такую, как ты, поэтому решил все сказать сейчас, чтобы ты поняла, что значишь для меня.

У меня слезы хлынули из глаз, проведя большим пальцем по его щекам, и произнеся:

— У меня в жизни столько было дерьма какое-то время, но я встретила тебя.

Он отрицательно покачал головой, затем схватил мою руку, прижал ладонь ко своему рту, повернул голову, поцеловав мою ладонь, соединив пальцы вокруг моих и положив мою руку себе на плечо.

— Ты не похожа на нее. Ты сделана из сладости, Тесс, и это основа всего, что ты делаешь, потому что в конце концов, у тебя все получается со сладостью, такие люди, как ты, сладкие до глубины души, они заслуживают своего счастья. Я хочу сказать, что рад, что именно тот, кого ты выбрала для себя.

Боже. Я любила этого мужчину.

— Ты тоже милый.

Он усмехнулся.

Затем пробормотал:

— Я понимаю, что за прошедшее временя, ты так и не и не узнала меня до конца.

Я не улыбнулась. Но мои пальцы напряглись на его лице, другая рука сжалась вокруг него сильнее.

— Ты мужественный мачо, грубоватый, неуправляемый, горячий парень, дорогой, но ты милый. Я же — горный вихрь глазури влажного торта в сердцевине, ты же — восхитительный темный шоколад, хорош на вкус с той самой секунды, как только попадаешь на язык, желая хотеть чего-то большего, тая во рту.

Его улыбка стала шире.

— Черт, Тесс, ты снова меня заводишь.

Я убрала руку с его лица и не больно хлопнула его по плечу, заявив:

— Я говорю серьезно.

Улыбка исчезла, и его серебристые глаза встретились с моими.

Затем он прошептал:

— Я знаю.

Я всмотрелась в его глаза, и то, что ответил мне тогда перед моим магазином Вэнс, ударило меня сейчас, как гром среди ясного неба, вот она — настоящая истина, такая чистая и неразбавленная, будто меня коснулось озарение.

Вэнс тогда говорил о том, что ему повезло с женой, и одной из причин была, что она чувствовала себя с ним счастливой.

И мне тоже повезло с Броком, а Броку со мной.

— Нам стоит отправиться в Вегас, — объявила я. — У нас начинается полоса везения.

Его брови тут же сошлись на переносице.

— Детка, не уверен, что ты знаешь, о чем говоришь, но, черт возьми, это круто. Но сейчас вокруг нас пока еще нет «выигрышной полосы».

— Да, но голый разгоряченный плохой парень на мне, говорит обратное, ты ошибаешься.

При этих словах его брови разгладились, и он улыбнулся.

— На следующей неделе у тебя вместе с сыновьями день рождения, я официально заявляю вам, что устрою тебе вместе с мальчиками отдых — пятизвездочный пляжный отель по системе «Все включено» на весенние каникулы, в качестве подарка на ваши дни рождения, и мне плевать, что будет происходить вокруг нас, мы несмотря ни на что отправимся на отдых.

Его улыбка почти погасла, когда он произнес:

— Мы поговорим об этом позже.

— Нет, мы не будем разговаривать об этом позже. А поговорим сейчас.

И тут его улыбка окончательно умерла.

— Детка, ты не должна платить за меня и моих сыновей, чтобы вывезти нас на отдых.

— Дорогой, мне нужен отпуск, тебе тоже нужен отпуск, твоим сыновьям, черт возьми, тоже не помешал бы отпуск. Поэтому всем нужен отпуск, и все должно быть просто замечательно. Я не выбиваюсь изо всех сил, чтобы продавать торты, а живу в достатке, и хочу провести свой отпуск с тем, кого люблю. Поэтому я готова купить отдых на пляже тем, кого люблю.

— Ты решила открыть еще один магазин.

— Сначала мне нужно отдохнуть, — парировала я.

Он изучая смотрел мне в глаза, я в ответ смотрела в его.

Затем он объявил:

— Я покупаю нам всем билеты на самолет.

— Брок…., — начала я протестовать, но он перебил меня:

— Тесс, я... покупаю... билеты на самолет всем.

Он высказал твердо свое решение, и я поняла, что он переживает и заботится о своей женщине, так что спорить было бесполезно.

— Ладно, — сдалась я, и он снова усмехнулся.

Затем он наклонил голову, его губы оказались у моего уха,

— Давай вернемся ко мне, как к темному шоколаду, который тает у тебя во рту.

— Я не совсем это имела в виду, — запротестовала я, но его руки обвились вокруг меня, и он перекатился на спину вместе со мной, я оказалась сверху.

Затем он заскользил своими руками по моим волосам, мягко сжал их в кулак, и я подняла на него голову.

— Надеюсь, что нет, сладкая. Каждый раз, когда ты берешь меня в рот, я таю.

Хм.

Это была чистая правда.

— Точно.

Он снова усмехнулся.

И, надо сказать, мне нравилось, когда мой мужчина усмехался.

Он приподнял голову и приблизился ко мне. Поцеловал, я поцеловала его сильнее.

Потом не спеша я стала целовать другие части его тела.

И пока я все это совершала, его части тела таяли от моих поцелуев.

21.

Как-то тихо

— Спасибо, — одними губами произнесла я, обращаясь к продавцу «Дилларда» в торговом центре «Парк Медоуз», протягивающему мне пакет с шестью плавками для мальчиков, купленных мною, потому что ровно через два дня Брок, Джоуи, Рекс и я сядем в самолет на Арубу, и я обнаружила, учитывая, что мальчики растут очень быстро, попросив сыновей Брока проверить не малы ли им имеющиеся у них плавки.

Клерк мне улыбнулся, я улыбнулась ему в ответ. Поднесла телефон к уху, и услышала голос Рауля.

— Сдвигаемся еще на неделю, — произнес он.

— Гм..., — начала я, выходя из магазина и уже заранее чувствуя, насколько разозлиться Брок, хотя в магазине его со мной не было. Но, на самом деле, как будто Брок был где-то рядом и еще не знал, что подрядчик, которого мы наняли для ремонта моего подвала, где предполагалось сделать еще одну спальню, выходил из графика.

Однако, поскольку мы связались с Раулем в последнюю неделю февраля, он передвигал сроки уже в третий раз, сейчас была уже последняя неделя марта. Брок был недоволен, когда он передвинул сроки в первый раз, совершенно не счастлив был во второй раз, и у меня появилось такое чувство, что его недовольство значительно возрастет, когда он узнает про третий раз.

Нам необходима была эта комната, потому что Оливия сдалась, по крайней мере, ее адвокаты уговорили пойти на попятный, в основном потому, что теперь она была без Дейда и не могла оплатить огромные счета своих адвокатов, если бы продолжала пытаться выиграть, совершенно безвыигрышное дело. Те, документы и фотографии, которое Дейд передал Броку, принесли пользу, но даже без них Гектор накопал столько «грязного белья» на Оливию, что Брок был уверен в своей победе. Гектор обнаружил, что мальчики часто опаздывали в школу, а также часто болтались после школы, потому что она не успевала их вовремя забрать. Кроме того, Оливия не обзавелась подругами среди матерей друзей мальчиков по школе, и поэтому эти матери были счастливы поболтать с горячим парнем Гектором, рассказывая ему о том, как Оливия все время опаздывала, не оставалась на игры юношеской футбольной команды и игры малой лиги или любила звонить какой-нибудь маме в последнюю минуту во время игры, прося ее забрать своих сыновей к себе домой, говоря, что она заберет их позже, и ее «позже» означало, на самом деле, поздно. Иногда мальчики засыпали дома у своих друзей раньше, чем появлялась Оливия.

И делая все это, она не участвовала в благотворительных акциях от школы, раздавая суп в бесплатной столовой, показывая хотя бы свое человеколюбие тем, кому повезло меньше, но ходила по магазинам или трахалась со своими мальчиками-игрушками.