Невеста с обременением (СИ)

Глава 33

Насколько суетными оказались утро и день, настолько тихий пришел вечер.

Мелкий, несмелый снежок, пришедший с ветром засветло, падал теперь огромными хлопьями. Плотно укрыв и сам особняк, и близлежащие к нему строения, придал им обличье хоть немного и жутковатое, а всё же загадочное и, по своему даже уютное.

Сам дом напоминал теперь строгого, но справедливого колдуна из деревенских, детских небылиц. Сараи и конюшня же, казались верными его слугами-посыльными.

Ветерок, весело поднявшийся было, почти стих. Легко шелестел он теперь присыпанными снегом, прибившимися к сонным стволам деревьев, неизвестно как уцелевшими с осени, черными, промокшими листьями.

Утешая, убаюкивая округу шорохами, словно мать неспящее, капризное дитя — старой сказкой…

"Жила-была как-то на свете одна девица, Алекса.

Высокая, статная, как первый весенний цветок, красивая. На всю округу не сыщешь такой красоты! Весь наш Мир обойди, не найдешь. Кожа ее была белее свежего молока, глаза синее неба. Волосы длиннющие, шелковистые, как смоль черные! Наши-то кумушки их сажей, да маслом мажут, чтоб росли получше и блестели, а тут и того не нужно, и так лучше всех…

Всем хороша была Алекса, щедро ее Боги одарили. Вот только души забыли положить. И доброты ни щепотки. Зато гонору, да заносчивости, хоть отбавляй. Много парней слезами умылись по той Алексе, а ей всё одно. Ровно. Сердце, как вон, у соседского деда плешь! Голое, пустое, будто выжечь.

Ну, так вот… Рядом с тем селом колдун жил. Желания исполнял. Ну, и прочим помогал по разному… Приворожить там… Или, если у молодых детей долго нет, заговоры читал. Против бедности тоже, либо болезни… Колдун, одним словом.

И вот пошла Алекса раз к нему. Заходит в дом.

И, с порога, вместо "здрасьте":

— Научи, — говорит — В птицу обращаться!

— Зачем тебе? — отвечает тот — И так у тебя всё есть. Молодость, красота. Тело крепкое, сильное. Родители живы, и в тебе души не чают. Сыта, одета, не голодаешь, все капризы твои выполнены. Дом богатый, и в нем твое слово первое… Если мужа захочешь, так и возьмешь когда нужно станет. Любой парень рад будет. Всё есть, так и к чему больше-то ждать?

Та и взъерепенилась. Возразить он посмел, видишь ли. Родной отец слова поперек никогда не говорил, а тут какой-то старик…

— Научи! — кричит — Не перечь! Высоко хочу летать, и на всех сверху плевать.

Разозлился колдун. Однако виду не подал, только лишь брови сдвинул.

— Ладно, — говорит — Исполню твое желание. Но только знай. Заклинание прочитаю, а там уж как получится. Чтоб птицей в небе летать, нужно это самое небо в сердце иметь. Есть оно в тебе, станешь птицей. Если же нет его… Тогда не знаю, что выйдет.

Замахала Алекса руками, и ногами затопала:

— Быстрей давай, бормочи свою ерунду! Пошевеливайся, глупый старик!

Ну, колдун тут ногой топнул, в ладоши хлопнул, и…

Обратилась Алекса змеей. Белой, блестящей, а по шкуре разводы черные.

Только глаза так голубыми и остались.

Поднял колдун ту змею с пола за хвост, да и вышвырнул прочь!

А в напутствие ей сказал:

— Не быть тебе птицей, мерзавка! Ползать по грязи на брюхе, пока неба в сердце не заимеешь. Как небо внутри тебя светом займется, тогда и станешь вновь человеком. Пока же… Пшла вон!

Вот, так всё и кончилось.

Что интересно, той Алексы в селе никто и не хватился. Вроде как никогда и не было ее…

И, ровно тогда, в тех местах змеи стали появляться. Белые, блестящие, голубоглазые, а по шкуре темные разводы.

Красива змейка, но не дай Боги встретиться с ней. Подла она до жути. Места выбирает сырые, темные, болотистые. Грязные! В гнилых пнях прячется, в листве жухлой. Как завидит человека, оттолкнется от земли, и прыгнет! Высоко-высоко, будто взлететь хочет. А уж если обжалит, то всё. Смерть.

Словно злится за что-то. Мстит…"

— Бред собачий! — заявил лишенец, бросив на стол тонкую, потрепанную, рукописную книжицу — Если колдун обратил змеей эту заносчивую дуру, то она так одна и должна остаться. Прожить свою змеиную жизнь и благополучно сдохнуть в завершении. Откуда другие-то змеи взялись? Тот пень старый, получается, всю деревню превратил в змей, что ли? И те змеи, что сейчас живут… "Поклевками" они, кстати, называются… Это дети тех, превращенных? Выходит, так. Однако же, в тексте об этом ничего не сказано. Где логика, а? Дорогая Жанна, ты хоть что-нибудь понимаешь?

Адалина пожала плечами.

— Ну так это ведь сказка, Айвер, — усмехнулась, отодвинув от себя пустую чашку, еще теплую от пряной, рыбной похлебки — Какая тебе нужна логика? Ты еще о правдоподобности начни здесь рассуждать… Успокойся, милый. И…

Аккуратно промокнув губы салфеткой, дополнила:

— Не читай за столом, пожалуйста. Это отвлекает от еды и сильно портит аппетит. Много раз тебе было сказано.

Брир поморщился.

— Вот тут ты права, — забубнил — Такие книжонки аппетит могут здорово испортить… А знаешь что? Ну их всех, Адалина, к такой-то матери! Пойдем лучше, продышимся. Если честно, я смертельно устал за день от твоих драконов, бумаг, воплей и всего прочего. Погода стоит чудесная. На улице, кстати, здорово потеплело. Снег идет! Предлагаю прогулку. Как ты на это смотришь?

Джейта Реггасс мягко улыбнулась:

— Я не против. Самой хотелось бы выйти на воздух.

— Ну и чудно. Иди, одевайся. Жду внизу.

Невеста ушла наверх, а лишенец, проводив ее взглядом, сунул руку в карман жилета.

Достав из него небольшую, круглую коробочку, кустарно обшитую синим бархатом, и аккуратно подцепив ногтем крошечную петельку замочка, открыл. Посмотрев на лежащее там кольцо, тут же захлопнув, переложил ее поближе, в нагрудный кармашек рубахи.

"Только попробуй отказать мне еще раз, — подумал, ехидно сузив глаза — Насильно окольцую, Жанна. Заставлю."

Как только нареченные вышли в заснеженный, переливающийся от слабого света, падающего из окон особняка, двор, лишенец сразу же и приступил к этому.

— Последний раз тебе предлагаю. — вкрадчиво заговорил, остановившись посреди дорожки и беря невесту за руку — Последний. Клянусь.

Джейта Реггасс внимательно посмотрела на него.

В ветренной, снежной полутьме казалось безмятежным и умиротворенным. Оконный полусвет смягчил остроту черт, сгладил изъяны и убрал жесткость.

Брир, не знавший Адалину раньше, теперь был абсолютно уверен, что вот такой когда-то и была его невеста: мягкой, улыбчивой, тихой, доброжелательной. Нежной, как взбитые сливки. И такой же теплой…

Без льда в глазах. Без ехидной усмешки, калечащей милое лицо. Без тяжелой, омутовой мути в душе. Без дерьма в сердце.

Когда-то. Очень, очень, очень давно.

— Что, Айвер? — звук, слетевший с ее губ, легким облачком растворился в воздухе без остатка — О чем ты?

Тронув взглядом лицо жениха, считала вопрос безошибочно.

— Нет. — ответила, словно стекло сломала кованым каблуком. Резко повернувшись, собралась уходить — Нет. И прекрати.

— Да почему? — приказав себе быть терпеливым, спросил он — В чем дело? Тебя что… бедность пугает? Ну так, Адалина… Подожди.

Перехватив ее руки, удержал на месте:

— Да послушай же! Я понимаю, что после прежнего шика жизнь в глуши для тебя хуже выгребной ямы. О, уж кто, кто, а я тебя отлично понимаю! Сам, в свое время едва мозгами не повернулся от такого "счастья". Но ведь теперь, вот теперь у меня появился, наконец, шанс всё вернуть. Раздели его со мной. Мы не будем жить здесь, обещаю. Как только мой срок закончится, мы уедем… Куда захочешь! Хочешь в столицу? Я добьюсь… Я заставлю столичный совет восстановить меня в прежних правах! Я всё верну. Клянусь тебе.

Нельзя сказать, что магичка не слушала. Наоборот. Безотрывно глядя прямо в лицо джейту сузившимися глазами, даже дыхание затаила, стараясь и кратким вздохом не перебить эту речь.

— Ты милый! — ответила, когда он закончил — Ты очень милый, Айвер. И ты мне нравишься. Правда, нравишься. Я и сама боялась верить, но… Это так. Однако, всё же… Что может случиться, если вдруг ты… Что-нибудь такое выкинешь? Ударишь меня? Или заведешь любовницу? Пока мы вместе по договору, меня мало взволнуют подобные эксцессы, даже если они произойдут. А вот если без… Как семья… Мне придется…

— Убить меня? — холодно спросил лишенец — Ну, договаривай. Убить?

Джейта Реггасс замолчала. Резко отвернувшись, она прикрыла рот рукой. Так, как будто ее мутило.

…Внезапно тишину разорвал дикий грохот и жар, идущий от закрытых ворот.

— Не переживай, дорогая! — пробормотал Брир — Убивать меня тебе не придется. Здесь тот, кто получше с этим справится…

Быстро, резко и грубо отшвырнув невесту от себя, с силой рявкнул:

— БЕГИ!!!

Джейта Реггасс отскочила прочь, не сразу поняв, что происходит.

Плашмя упав на снег, коротко взвизгнула.

И тут же, задохнувшись от ужаса, поползла назад, пытаясь увернуться от живой, широкой ленты огня, текущей прямо к парадному входу особняка…