Невеста-сорванец

Глава 2

– Что?! Что ты подарила ей? Мама, умоляю, пожалуйста, скажи, что ты не подписала это моим именем!

– Но, Джеймс, Корри понятия не имеет, что ожидают от нее в Лондоне. Малый сезон - не шутка! Вот я и подумала, что хорошее руководство по достойным манерам и умению себя держать очень пригодится юной леди, собирающейся вступить в высшее общество. Направит ее мысли в нужное русло.

Вот как? И мать уже знает о малом сезоне Корри?! А где был он? Почему никто ничего ему не сказал?

– Руководство по достойным манерам, - тупо повторил он, прожевывая ломтик ветчины. Вспомнил знакомую наглую ухмылку и добавил:

– Да, ей это крайне необходимо.

– Нет, погоди, Джеймс. Руководство - от Джейсона. От тебя я купила Корри прелестный сборник пьес Расина с иллюстрациями.

– Ну, теперь она сможет рассматривать картинки, потому что на другое все равно не способна. Ее французский не выдерживает никакой критики.

– Как и мой когда-то. Но если Корри решит заняться языком всерьез, поверь, вскоре овладеет им не хуже меня.

Граф, с легкой улыбкой наблюдавший за ними с другого конца стола, едва не поперхнулся зелеными бобами и вопросительно изогнул темную бровь.

– Когда-то, Александра? И теперь ты бегло говоришь по-французски? Ну-ну…

– Ты перебиваешь нас и вмешиваешься в чужой разговор, Дуглас. Лучше продолжай есть, - отрезала жена. - Кстати, о пьесах. Насколько я припоминаю, Джеймс, иллюстрации сделаны в классическом стиле и, думаю, понравятся Корри. Даже если она не сможет понять ни единого слова.

Джеймс сосредоточенно разглядывал ломтик картофеля, уже нанизанный на вилку.

– А в чем дело, Джеймс? - продолжала мать. - Ты хотел подарить ей что-то еще?

– Стек, - коротко пробормотал Джеймс себе под нос, но, очевидно, недостаточно тихо, потому что отец снова поперхнулся, на этот раз тушеной морковью.

– Теперь она молодая леди, Джеймс, - заметила мать, - хотя все еще носит эти непристойные штаны и шляпу, более пригодную для огородного пугала. Но больше ты не можешь обращаться с ней как с младшим братом. А что касается стека…, почему бы тебе самому его не купить? Подаришь ей. Впрочем, Корри утверждает, что никогда не пользуется стеком.

– Я забыл о дне ее рождения, - пояснил Джеймс, молясь, чтобы отец не вздумал просветить матушку.

– Знаю, Джеймс. И насколько я помню, тебя вообще не было дома в тот момент. Так что у меня не осталось другого выхода, кроме как самой купить для нее подарок.

– Мама, неужели ты не могла выбрать ей что-то из одежды? Хотя бы модную амазонку или сапожки для верховой езды и подарить от моего имени?

– Это, дорогой мой, было бы неприлично. Повторяю: Корри теперь юная леди, а ты - молодой джентльмен, никак не связанный с ней родством.

– Молодые джентльмены, - объявил Дуглас Шербрук, ткнув вилкой в сторону сына, - дарят одежду и сапожки для верховой езды исключительно своим любовницам. По-моему, мы с тобой уже обсуждали эту тему.

– Дуглас, пожалуйста, - вмешалась Александра. - Джеймс - милый мальчик. Непристойно говорить с ним о любовницах! Должно пройти по крайней мере несколько лет, прежде чем он созреет и станет участвовать…, в подобных играх.

Муж и сын молча воззрились на нее, затем медленно кивнули.

– Э…, да, конечно, мама. Много лет, - согласился Джеймс.

– И кроме того, Дуглас, я не твоя любовница, а ты покупал мне одежду и сапожки для верховой езды, - продолжала мать.

– Разумеется. Должен же кто-то одевать тебя как следует!

– Именно, сэр, и кто-то должен позаботиться об одежде Корри, - поддержал Джеймс. - Она скорее мальчик, чем девочка! И даже если превратится в девочку, не сумеет вести себя как полагается. У нее совершенно нет опыта. Она в жизни не была в Лондоне.

Не думаю, мама, что руководство по достойным манерам так уж ей поможет, особенно если она понятия не имеет, как одеваться и вести себя.

– Может, стоит потолковать с ее тетей Мейбеллой? - предложила Александра - Я часто пыталась понять, почему она не одевает Корри как полагается. И она, и Саймон позволяют ей разгуливать по всем окрестным дорогам в мальчишечьей одежде. Но почему?

– Меня самого это занимает, - согласился Джеймс, откусывая кусочек хлеба. - Может, она терпеть не может платья? Одному Богу известно, как она упряма, так что ее несчастный дядя скорее всего сдался и предоставил племяннице полную свободу.

– Нет, - возразил Дуглас. - Во всей Англии не найдется никого упрямее Саймона Амброуза. Должно быть, тут что-то другое.

– Хочешь пирога с персиками, дорогой?

Оба "дорогих" уставились на Александру.

– Ну вот, теперь вы оба обратили внимание на меня.

Не желаете ли сопровождать меня сегодня в Истбурн?

Дуглас, которому хотелось взглянуть на нового гунтера из конюшни сквайра Энгли, срочно занялся пирожком с креветками, - Э…, это для твоей матери, -, пояснила Александра.

– Мама, папа, извините, я - пас, - отказался Джеймс.

– Как вижу, Джеймс при необходимости умеет быстро соображать, - одобрительно сказал Дуглас, наблюдая поспешное бегство сына из столовой, и с тяжелым вздохом добавил:

– Так и быть. Что на этот раз нужно матушке?

– Она просит привезти не меньше шести образцов обоев для спальни.

– Шести?!

– Видишь ли, она не доверяет моему вкусу. Так что я готова привезти ей сколько угодно образцов, чтобы она смогла сделать выбор.

– Пусть едет сама и выбирает!

– Значит, ты собираешься отвезти ее?

– Когда ты хочешь выехать?

Александра засмеялась и поднялась.

– Через час или около того. - И, подавшись вперед, оперлась ладонями о белоснежную скатерть. - Дуглас, я бы хотела обсудить кое-что еще…

Но муж, не дав ей договорить, почти зарычал:

– Клянусь Богом, Александра, твой вырез доходит едва не до колен! Только шлюхи носят подобные наряды…, грудь разве что не выпадает наружу! Погоди…, да ты специально это затеяла. Наклонилась, чтобы я мог получше разглядеть? Я требую, чтобы ты немедленно переоделась! - Он стукнул кулаком по столу с такой силой, что бокалы для вина подпрыгнули. - Когда же ты научишься вести себя как подобает? И это после стольких десятилетий, проведенных со мной!

– Положим, не так уж много этих десятилетий! И я ценю твое искреннее восхищение моими природными данными.

– Вы не заставите меня краснеть, мадам! Правда, вы удивительно хорошо сложены…, ладно, признаю, я до сих пор без ума от вас, вы это хотели услышать?

Жена ответила сладчайшей улыбкой.

– Я хотела поговорить с тобой о Непорочной невесте. Серьезный разговор. И я не желаю слышать твоей обычной отговорки: "Только идиоты способны упоминать об этом дурацком призраке, которого вообще не существует".

– И что натворило чертово привидение на этот раз?

Александра выпрямилась и выглянула в высокое окно, выходящее на восточный газон.

– Она предрекла беду.

Дуглас сдержал готовое сорваться с губ язвительное замечание.

– Ты говоришь, что фамильный многовековой дух девственницы, никогда не являвшийся ни одному мужчине из нашего семейства по той простой причине, что все они не лишены рассудка, отрицающего возможность существования подобного явления, предстал перед тобой и пророчествовал беду?

– Примерно так.

– Вряд ли она вообще говорила. Только летала по комнате с несчастным и одиноким видом. Вся белая, прозрачная…

– И прелестная. Она невероятно красива. И ты прав, она действительно не разговаривает, просто передает тебе свои мысли. Кстати, она не посещала меня целую вечность, с;тех пор как на Райдера напали те мерзкие головорезы, которых натравил жалкий торговец одеждой.

– Но Райдер сумел свалить одного великолепным попаданием камня прямо в брюхо. А другого умудрился запихнуть в полупустой бочонок с сельдью. Не помню, что он сотворил с третьим, возможно, потому что это не было так уж забавно.

– Но все же он был ранен в схватке, и Непорочная невеста предупредила об этом.

Дуглас прикусил язык. Александра действительно узнала о нападении на его брата прежде, чем он сам, черт возьми. Хорошо еще, что его сестра Синджен не примчалась из Шотландии удостовериться в случившемся собственными глазами. Зато написала с полдюжины писем, требуя изложить факты. Но Софи, жена Райдера, не написала и не прислала гонца, зная, что Непорочная невеста сама все расскажет Александре и Синджен. Непорочная невеста? Нет, он отказывается даже думать об этом!

– Райдер вовсе не так уж сильно пострадал. Скорее уж страдает твоя Непорочная невеста. Обычной дамской истерией. Сама знаешь, стоит парню сломать ноготь, и она теряет голову от ужаса.

– Дамская истерия? Сломанный ноготь? Послушай, я не шучу. И действительно встревожена. Когда она мысленно передавала все происходящее с Райдером, я в самом деле увидела, как трое громил его избивают!

Графу до смерти хотелось попросить жену не рассказывать сказок, от которых мурашки ползут по коже, но при мысли о прелестной, обнаженной с заранее обдуманным намерением груди он мигом прикусил язык, поскольку глупостью не отличался. Не стоит сердить жену. Он вполне сможет вволю посмеяться над чертовым призраком, оставшись в одиночестве. А в разговоре с женой следует поддакивать каждому ее слову. И все же это невыносимо. Похоже, с самой кончины умершей в девушках несчастной невесты, случившейся где-то конце шестнадцатого века, все женщины семьи Шербруков верят каждому слову этого неуловимого духа.

Дуглас снова проглотил очередную остроту, так и просившуюся на волю, и с деланной озабоченностью спросил:

– И она так и не пояснила, какая именно беда нас ожидает?

– Нет, и мне кажется, что она сама не знает точно, а это уж совсем плохо, - тяжело вздохнула Александра. - Зато знаю я. Это явно связано с тобой, Дуглас. Я точно поняла это из того, что она заставила меня почувствовать.

– Понятно, но почему такие недомолвки? Ей всегда было известно все и обо всех.

– Наверное, потому что это уже случилось или происходит в настоящую минуту. И она предупредила меня именно потому, что тут замешан ты. Она тревожится за тебя, хотя и не назвала твоего имени. Но дело в тебе, у меня нет ни тени сомнения.

– Вздор! - отрезал Дуглас. - Идиотский вздор.

Он все- таки сорвался и уже пожалел об, этом, тем более что жена негодующе выпрямилась.

– Ладно-ладно, - поспешно поправился он, - потолкуй с ней еще разок. Может, она сумеет объяснить подробнее. Ну а пока пойду, велю оседлать коней. Говоришь, матушка просит привезти шесть образцов обоев?

– Да, но думаю, нужно приказать Дилферу следовать за нами с небольшим фургоном. Я уверена, что стоит привезти шесть образцов и она немедленно потребует еще. Неплохо бы привезти все, что есть на складе. А сейчас извини меня, Дуглас, что потревожила тебя своим истерическим дамским вздором.

Дуглас швырнул вилку в стену, где она, оставив пятно как раз под портретом Одли Шербрука, барона Линдли, упала на пол, и наконец с облегчением выругался.

– Милорд?

Дуглас мгновенно закрыл рот: в дверном проеме появился Холлис, дворецкий Шербруков, служивший в доме еще при старом графе.

– Да, Холлис?

– Вдовствующая графиня, ваша благородная матушка, милорд, желает вас видеть.

– Я всю жизнь знал, кто она. И чувствовал, что она захочет меня видеть. Иду, - пробурчал граф.

Холлис величественно удалился. Дуглас смотрел ему вслед: высокая, стройная фигура, идеально расправленные плечи, абсолютно седые, густые, как у Моисея, волосы…, только походка стала чуть помедленнее, и, кажется, одно плечо чуть ниже другого. Сколько же ему лет? Должно быть, столько же, сколько портрету Одли Шербрука. Около семидесяти или побольше.

Дуглас тяжело вздохнул.

Мало кто из людей доживал до такого возраста без потерь в виде испещренных рыжеватыми пятнами трясущихся рук, лысины или уродливого горба. Наверное, и Холлису пришло время уходить на покой, вернее, это время настало еще двадцать лет назад. Какой-нибудь миленький коттедж у моря, скажем, в Брайтоне или Тенбридж-Уэллсе, и…, и что? Сидеть на берегу и смотреть на воду? Нет, Дуглас не мог представить, что Холлис, казавшийся им в детстве самим Господом Богом, перестанет править Нортклифф-Холлом железной рукой и с безжалостной деловитостью.

Беда в том, что время идет и остановить его невозможно. Холлис не просто стар, а дряхл, и, значит, ему немного осталось.

Дуглас покачал головой.

Он не хотел думать о смерти Холдиса.

– Холлис! - позвал он.

Статный старик медленно повернулся, слегка удивленный сдавленным голосом хозяина.

– Милорд?

– Э…, как вы себя чувствуете?

– Я, милорд?

– Разумеется, вы, если только за вашей спиной не прячется очередной лакей!

– Ничего такого, чего не могла бы излечить прелестная молодая жена, милорд.

Дворецкий раздвинул в улыбке губы, показав два ряда превосходных зубов, при виде которых у Дугласа стало легче на душе. И прежде чем он смог спросить, какого черта тот имеет в виду, Холлис неспешно удалился.

Прелестная молодая жена?

Насколько было известно Дугласу, Холлис в жизни не смотрел на женщин с матримониальными целями. С самой трагической гибели его возлюбленной мисс Плимптон в конце прошлого века.

Прелестная молодая жена?!