Невинная грешница

Глава 26

С замирающим сердцем Алисия, не спуская глаз, смотрела на Дрейка. Он не шевелился. Лишь прищуренные глаза говорили о шоке, в котором он пребывает.

В комнате воцарилась тишина. Лишь уголья потрескивали в очаге, да еще тикали часы на столике близ кровати.

Джеймс тоже выглядел ошеломленным, сдвинув брови, он застыл, забыв о бокале, который держал в поднятой руке.

— Дай мне это письмо, — сдавленным голосом попросил Дрейк.

Алисия передала письмо мужу. Чувствуя страшную слабость в ногах, она опустилась в кресло и стала наблюдать за тем, как он скользил глазами по письму. Небольшой квадрат бумаги казался хрупким в его больших руках. Однако нес ошеломляющие откровения.

— Что там? — спросил Джеймс низким дрожащим голосом. — Ради Бога, прочитай вслух.

Дрейк вернул письмо Алисии.

— Эта честь предоставляется тебе.

Ей отчаянно хотелось пощадить Джеймса. Идя сюда, она всерьез думала о том, чтобы сжечь письмо. Но и без того было столько лжи. Довольно секретов.

Облизнув пересохшие губы, Алисия поднесла письмо к глазам и прочитала вслух слова, которые уже запечатлелись в ее мозгу:

— «Два дня назад, в полночь, я родила Ричарду здорового сына. Дорогая моя Элинор, мне так хочется, чтобы ты увидела моего славного мальчика! Это крошечный мышонок с черными волосами и голубыми глазами, и мне кажется, что ты скажешь: малыш очень похож на свою маму. Ричарду безразлично, как его назвать, поэтому я назвала его Дрейком, в честь моего папы, да упокой Господь его душу.

Да, мне больно писать, что Ричард не проявляет никакого интереса к своему сыну. В своих письмах за последние месяцы я скрывала свое несчастье, но сейчас вынуждена раскрыть печальную сторону своей жизни, потому что я умираю. И я боюсь, что Ричард откажется от нашего сына.

Он обвиняет меня в том, что я изменила ему с другим — это неправда! — и заявляет, что кровь женщины низкого происхождения толкает меня на распутство. Он постоянно заявляет об этом, хотя я берегла невинность до тех пор, пока мы не поклялись в верности в Гретна-Грин. С самого начала он ревновал меня к любому мужчине, с которым я могла заговорить, будь он даже лакеем или священником. Не прошло и месяца после нашей свадьбы, когда он однажды вернулся после работы раньше обычного и увидел у меня в спальне рабочего, который только что закончил ремонтировать дымоход. Я как раз расплачивалась с мужчиной. Ричард набросился на меня с руганью, и с этих пор постоянно подозревал меня в самых мерзких грехах.

С этого времени холодность его взгляда постоянно леденит мне душу. Напрасно я просила мужа благословить нашего дорогого сына. Он не взял его на руки и не желает даже смотреть на него. Я больше не в состоянии защитить своего ребенка. Силы мои слабеют с каждым днем, жизнь уходит. Я одна во всем мире, мне не к кому больше обратиться, кроме как к тебе, моя дорогая Элинор. Ты должна спрятать эти документы, никому их не показывать, в особенности Ричарду. Сбереги их для моего сына, чтобы он в случае необходимости мог доказать свою принадлежность к роду Хейлстока.

Сохрани тебя Бог, миледи, за помощь в мой самый трудный час».

Алисия медленно опустила письмо на колени. Сдавленным голосом она добавила:

— Письмо подписано: «Клер, леди Хейлсток».

Дрейк стоял, онемев, только грудь его вздымалась и опадала под белой рубашкой. Он был слишком потрясен, чтобы найти слова.

«Да, — подумала Алисия с ощущением нереальности всего происходящего. — Дрейк истинный и законный наследник лорда Хейлстока».

Джеймс оперся руками о подлокотники кресла.

— Так, где же эти документы? — спросил он. Лицо его было пепельного цвета, голос хриплый. — Я имею в виду свидетельство о браке? И о рождении?

— Я не знаю, — сказала Алисия, беспомощно покачав головой. — Мама… не в себе сегодня, так что не имеет смысла спрашивать ее сейчас об этом.

Дрейк шагал по комнате, громко стуча ботинками по мраморному полу. Он нервно провел пальцами по черным волосам.

— Это, должно быть, какая-то мистификация. Меня родила Майра Уайлдер. Она не стала бы мне лгать.

— Возможно, она была предупреждена, что должна молчать, — предположила Алисия. — Возможно, ей сказали, что тебя заберут у нее, если она когда-либо откроет тебе правду.

— Предупреждена, — процедил он сквозь зубы. — Кем? Хейлстоком? Если бы он захотел отделаться от ребенка Клер, он бы задушил его.

Джеймс сжал кулаки на подлокотниках.

— Мой отец не убийца. Он не мог убить младенца.

— Похоже, мы расходимся в оценке его характера. — Мужчины скрестили взгляды. Казалось, они готовы скрестить оружие, вместо того чтобы помочь ей найти выход из сложившейся ситуации.

— Перестаньте! — резко бросила Алисия. — Ваша ссора лишь усугубляет дело. Дрейк, Майра Уайлдер говорила тебе когда-нибудь нечто такое, что могло бы подтвердить эту историю?

— Нет. Ничего похожего. — Он перестал шагать, его взгляд устремился в бесконечность, словно он пытался заглянуть в прошлое.

— Ты что-то вспомнил, — предположила Алисия.

— Это ничего не значит.

— И все же расскажи нам,

Дрейк подошел к окну, распахнул его и посмотрел в темное небо.

— На смертном одре, когда мать велела мне идти в Лондон и повидать отца, она сказала: «Я никогда не могла родить ребенка, все время теряла их, пока не появился ты. Ты был моим счастьем, моим небесным даром».

Последние слова Дрейк произнес хриплым голосом с ярко выраженным шотландским акцентом, и у Алисии пробежали по коже мурашки.

— Ну, вот видишь? — сказала она дрожащим голосом. — «Я никогда не могла родить ребенка…» Она воспитала и вырастила тебя, но не родила.

Дрейк покачал головой.

— Она имела в виду, что единственный раз ее беременность была удачной. У нее могло быть несколько выкидышей до моего рождения, только и всего.

Однако Алисия видела, что у Дрейка появились сомнения. Еле заметный переход от неверия к намеку на принятие. Обрадуется ли он сейчас? Ухватится ли за возможность осуществить самую суровую месть?

Она молила Бога, чтобы он не был столь жесток к своему брату.

Джеймс нетерпеливо сказал:

— Мы должны найти документы, подтверждающие справедливость этого письма. Леди Элинор, в самом деле, настолько вне себя, что не сможет вспомнить, куда она их положила?

— У нее бывают моменты просветления, — ответила Алисия. — Нам придется подождать, когда такой момент наступит.

— О Господи! — Джеймс раздраженно оттолкнулся и покатился в каталке по комнате. Затем резко схватился за колеса и повернулся к ней. — Я не могу так вот сидеть и гадать, совершил ли мой отец нечто подобное! Ты хорошо осмотрела спальню матери?

— Да. Я тщательно осмотрела ее, когда искала письма. — Чтобы успокоить нервы, она стала аккуратно сворачивать ветхую бумагу. — Кстати, Джеймс, тебе следует знать, что отец тоже разыскивал эти документы.

Джеймс подъехал поближе.

— Что ты имеешь в виду?

Прежде чем она успела ответить, Дрейк объяснил:

— Алисия наткнулась на него, когда он шарил в столе в Пембертон-Хаусе. Он сказал, что ищет какие-то старые бумаги, которые принадлежали ее отцу.

— Это еще не все, — добавила Алисия. — Вчера вечером, когда мы с Дрейком были в цирке, его светлость приходил сюда и терзал маму вопросами о письме. Я уверена, что его интересовало именно это письмо…

— Этот негодяй приходил в мой дом? Он расстроил твою маму? — Дрейк сжал Кулаки и шагнул к Алисии; — Тебе следовало сказать мне об этом немедленно!

— У меня были другие планы на сегодня, — возразила Алисия, отчеканивая каждое слово, чтобы не сорваться на крик. — Да, я собиралась сказать ему, что не понимаю его целей и причин, по которым его так интересуют какие-то старые письма. Вплоть… до сегодняшнего вечера.

До момента, когда она выяснила, что Дрейк сын маркиза.

У нее больше не было сил спокойно сидеть и ждать. Вскочив на ноги, Алисия заявила:

— Я собираюсь найти маму. Если у нее сейчас светлый период, я попрошу показать мне, где она спрятала документы.

Дрейк решительно шагнул к Алисии:

— Я пойду с тобой. Я постараюсь убедить ее, что я… — он поморщился, словно ему трудно было произнести эти слова, — что я сын Клер.

— Нет, — возразила она. — Ты не должен… находиться рядом. Я сделаю это сама.

Дрейк остановился словно вкопанный. Его взгляд ушел в себя, в глубины, которые скрывали от нее его мысли. И так будет всегда, с горечью подумала Алисия. Его мысли и сердце будут постоянно закрыты для нее.

Она перевела взгляд на Джеймса, который наблюдал за ними, вскинув брови. Чувствуя, как к горлу подкатывает ком, Алисия быстро повернулась и вышла из комнаты

Она прижала свернутое письмо к груди. Клер… настоящая мать Дрейка. Этот факт до сих пор потрясал ее. Меньше чем за один день мир перевернулся. Ее муж больше не будет рожденным в нищете, презираемым негодяем. В силу своего происхождения он будет вознесен до статуса наследника одного из самых влиятельных людей Англии. Двери высшего света широко распахнутся перед ним. Он больше не будет нуждаться в аристократической жене. Она дала ему возможность раз и навсегда повергнуть лорда Хейлстока.

А Джеймс… Триумф Дрейка лишит Джеймса права унаследовать почетный титул. Осознание этого больно кольнуло ее. Всю свою жизнь он считал, что когда-то станет маркизом Хейлстоком.

Интересно, о чем они говорят сейчас, если Дрейку достанет благородства хотя бы не насмехаться над братом.

А ей самой не оставалось ничего другого, кроме как довести это дело до горестного завершения. Туфли Алисии тихонько постукивали по мраморным плиткам коридора, настенные бра лили тусклый свет, освещая ей дорогу. Она прошла в бальный зал, расположенный в противоположном крыле дома.

Там ли мама, продолжает ли она затеянную игру? Возможно, Алисии удастся получить от нее ответ уже сегодня вечером. Если не удастся, она завтра отвезет маму в Пембертон-Хаус и дождется, когда представится подходящий момент.

С высокой аркады бального зала струился свет. Алисия была здесь лишь однажды, когда знакомилась с хозяйством. Пол был отполирован, деревянные панели начищены, окна блестели. Миссис Нейтс говорила, что зал никогда не использовался по назначению.

Но теперь Дрейк сможет устраивать здесь балы. Он может пригласить весь свет. И сделает это один. В ней он не нуждается. Так же как Алисия не нуждается в нем.

Пройдя через двери, она увидела, что стены с венецианскими окнами, высокие колонны и лепнина на потолке погружены во тьму. Слабый свет пробивался с дальнего конца бального зала, где золотистые шторы обрамляли подиум для оркестра. На противоположных его концах на возвышении горели две масляные лампы. Между ними стояло кресло с подголовником, изображавшее трон. На столе поблескивал в тусклом свете серебряный чайный сервиз.

Шаги Алисии были еле слышны, их словно скрадывала темнота огромного зала. Позади трона в тени штор угадывалась миниатюрная фигурка матери. Рядом с ней возвышалась черная мужская фигура. Неужто мама уговорила миссис Филпот вырядиться в одежду придворного?

Алисия невольно улыбнулась. Однако стоило ей подойти поближе, как ее веселье мгновенно улетучилось.

Что-то лежало на полу рядом с подиумом. Алисия напрягла зрение и с ужасом поняла, что это. Она различила серебристые волосы, бледное лицо и увидела неподвижное тело.

Миссис Филпот.

Алисия тут же перевела взгляд на мать. Ее мама боролась… с мужчиной. И это был отнюдь не спектакль. Алисия услышала их тяжелое дыхание, затем до нее донеслись приглушенные проклятия мужчины.

Она бросилась к подиуму и взбежала по невысоким ступенькам.

— Мама!

Мужчина резко повернулся. Узнав его, она окаменела и почувствовала, что сейчас может упасть в обморок.

В руке мужчины блеснул металл, и дуло пистолета оказалось прижатым к голове матери.

— Подойди поближе, миледи, — сказал Хейлсток. — Ты избавила меня от необходимости тратить время на твои поиски.