Невзгодам вопреки

1

Небрежно брошенное белое платье, словно ворох лебяжьих перьев, лежало на кровати. Полумрак уже вытесняли первые лучи рассвета, и в комнате постепенно становилось светлее. На полу, возле тумбочки с множеством склянок духов и кремов, лежала туфля, обтянутая серебристой тканью. Вторая была закинута на шкаф – виден только мысок. Эмили, сидящая у окна спиной к беспорядку, старалась не смотреть на свое свадебное платье и вообще не думать о том, что всего через несколько часов она примет ненавистную фамилию Смарт и станет собственностью мужчины, от одной мысли о котором на ее глазах закипали слезы отчаяния.

Предполагалось, что она еще спит, набирается сил перед свадебной церемонией, чтобы выглядеть отдохнувшей, свежей и невыносимо прекрасной. Подумав об этом, Эмили мрачно улыбнулась. Гости будут разочарованы. Она даже не прилегла сегодня. Под глазами Эмили залегли глубокие тени, лицо осунулось, а взгляд был пустым, как у зомби.

Войдя вечером в свою комнату и увидев приготовленное платье, Эмили поддалась эмоциям. Она зашвырнула одну туфлю на шкаф, вторую пнула ногой, разбила небольшую вазу и на том успокоилась. Платье осталось нетронутым. Как бы Эмили ни хотела разорвать его на части, она понимала, что не сможет это сделать. Это равносильно признанию, что она выходит замуж не по собственной воле. А об этом и так ходило слишком много слухов. Чего-чего, а уж сплетен о своей семье Эмили наслушалась вдоволь. Не хватало еще одной. Нет, нельзя показывать, что она готова выть от тоски и страха. Никак нельзя.

– Абсурд. Какой абсурд… – пробормотала Эмили, задумчиво глядя на изумрудно-зеленую траву под окном.

В дверь постучали. Молодая женщина даже не шелохнулась, только закрыла глаза, собираясь с силами, и произнесла беззвучную молитву. Наверное, точно так же чувствовали себя безвинно приговоренные к казни.

На мгновение все происходящее показалось ей сном, бессвязным кошмаром, который должен вот-вот закончиться, однако стук повторился и в комнату кто-то тихо вошел.

– Вы не спите? – Голос горничной прозвучал слишком громко в утренней тишине. – А я-то думала, что вас придется будить не меньше получаса! Когда я выходила замуж, то чуть не проспала церемонию!

– У вас очень крепкие нервы, Мэри, – тихо проронила Эмили, не поворачиваясь. – Я не могу похвастать такой выдержкой.

Мэри не сказала ни слова, лишь громко засопела. Наверное, потому, что заметила беспорядок в комнате. Наконец горничная не выдержала:

– Кидались туфлями и били посуду? Надеюсь, с платьем вы ничего не сделали? Мистер Смарт будет страшно недоволен, если вы пойдете под венец в будничной одежде.

Эмили повернулась к горничной и сердито взглянула на нее.

– Мне плевать, Мэри, что подумает несравненный мистер Смарт. И ты отлично знаешь почему.

Горничная подтащила стул к шкафу и, достав туфлю, протерла ее фартуком. Потом хмыкнула и осуждающе посмотрела на хозяйку. В глазах Мэри ясно читалось осуждение и презрительная насмешка. Служанка считала, что Эмили делает из мухи слона, от скуки создавая из ничего трагедию.

– Не понимаю, чего вы на него так ополчились, – сказала Мэри, имея в виду жениха хозяйки. – Другая на вашем месте от счастья до потолка бы прыгала.

– Не желаешь поменяться со мной местами? – язвительно поинтересовалась Эмили.

– Если честно, то я была бы не против, – заявила Мэри. – Если бы в меня влюбился красавчик с такими деньжищами, я бы, не задумываясь, развелась со своим негодяем-мужем. Да к тому же никто не заставлял вас соглашаться на предложение руки и сердца.

– Да неужели? – вскинулась Эмили. – Где бы ты была, если б я не решилась на этот шаг? Где бы были вы все, в том числе мой братец и дядюшка? Тебя рассчитали бы уже завтра, потому как без вложений спасителя мистера Смарта моя семья задохнулась бы от долгов и кредитов, а фирма пошла бы ко дну!

– И потому вы строите из себя мученицу, заставляя всех чувствовать себя виноватыми? Потому, что согласились выйти замуж только для того, чтобы ваша семья не разорилась? – с сарказмом произнесла Мэри. – Ах какой благородный поступок! Как будто кто-то вас об этом просил.

– Много ты знаешь, – беззлобно сказала Эмили, чувствуя, что на спор со служанкой у нее ушли все оставшиеся после бессонной ночи силы.

– Скажите спасибо, что ваш будущий муж красив и богат, да еще и безумно в вас влюблен в придачу. Если бы вы жили в семнадцатом веке, вас бы и спрашивать не стали: выдали бы замуж за первого попавшегося старикашку со средствами. А так я считаю, что вы просто с жиру беситесь!

– Считай, как хочешь. – Эмили снова отвернулась к окну. – Одно хорошо: сегодня я уеду из этого дома. И ты больше не будешь действовать мне на нервы.

– Да вы без меня скучать будете! – уверенно заявила Мэри, взбивая воланы лежащего на кровати платья. – Сами же потом в этом признаетесь.

– Держи карман шире.

– Хватить препираться. – Мэри подошла к Эмили и облокотилась о подоконник, глядя на светлеющее небо. – Уже светает, а у нас еще миллион дел. Нужно привести вас в порядок перед церемонией. В таком виде я вас из дома не выпущу.

– Стилист должен прийти в семь, – тусклым голосом произнесла Эмили.

– Тогда – марш в душ! – скомандовала Мэри. – Ваш дядюшка со свету меня сживет, если вы не будете готовы вовремя.

– Вот кто жаждет моего союза со Смартом больше всего! – усмехнулась Эмили. – Все думают только о себе, и никто не хочет подумать о том, что чувствую я.

Мэри закатила глаза и тяжело вздохнула. Она поменялась бы местами с Эмили не задумываясь, хотя и понимала в глубине души, почему та «капризничает». Наверное, не слишком приятно чувствовать себя ценным предметом, который передают из рук в руки. Но ведь в высшем обществе это, кажется, называется «сделать удачную партию».

Эмили поднялась, помассировала пальцами виски и тусклым взглядом взглянула на уже вставшее солнце. Итак, осталось всего несколько часов. Уже ничего нельзя изменить.

Марк Смарт поправил галстук, приладил волосы, после чего внимательно изучил свое отражение в зеркале. Он был настоящим красавцем, женщины сходили по нему с ума, но у него не было на них достаточно времени, так что Казановой он не слыл. К тому же вот уже два года Марк был безнадежно влюблен в Эмили Брэсс. А та, как назло, не обращала на него внимания. Чуть ли не единственная из всех.

Однако сегодня мечта сбудется: Эмили станет его женой. Почему же тогда на душе так тяжело? Не потому ли, что он знает: любимая женщина по-прежнему не принадлежит ему? Она выходит за него только потому, что он предложил ее семье отличную сделку. Деньги в обмен на любовь. Материальное в обмен на духовное. Можно ли построить на таких условиях счастье?

Марк кинул быстрый взгляд на часы – ни секунды опоздания – и вышел за дверь. Его уже ждал лимузин: новенький, шикарный. Брэссы будут довольны блеском появления нового члена их беднеющей семьи.

Роб, партнер Марка, а на свадьбе его шафер, стоял возле лимузина и пританцовывал на месте от нетерпения. Завидев жениха, он улыбнулся и подкинул вверх зажигалку, которую крутил в руках.

– Я нервничаю! – заявил Роб.

– С чего бы это? – усмехнулся Марк, усаживаясь в автомобиль. – Женюсь ведь я.

Роб, мужчина немалых габаритов, втиснулся на заднее сиденье и облегченно выдохнул:

– Ну вот, едем. С утра места себе не нахожу. Моя подружка, наверное, уже отправилась на церемонию.

– Которая из всех?

– Та блондиночка, с которой я познакомился на прошлой неделе. Кажется, модель.

– Ты хоть помнишь, как ее зовут?

– Честно говоря, нет. Зову ее пупсиком.

– Где ты только их находишь?

Роб изумленно взглянул на приятеля.

– Марк, открой глаза, вокруг столько женщин! Правда, ты себе в жены выбрал самую красивую, спору нет. А вот я не желаю снова связывать себя узами брака.

– И это несмотря на то, что ты старше меня на пять лет, – заметил Марк.

– Ты же знаешь, после развода с моей первой женой мне не хочется повторять прежний неудачный опыт. Ведь нет никакой гарантии, что, задумай я жениться еще раз, брак окажется счастливым. – Роб помрачнел от воспоминаний.

– Это верно, – вздохнул Марк. – Гарантий нам никто не дает.

Роб покосился на него, но промолчал. Он отлично знал, что Марк сохнет по своей будущей жене, а та игнорирует его до сих пор. Впрочем, вряд ли она сможет долго держать оборону, когда рядом с ней окажется такой привлекательный мужчина. Да и союз этот весьма выгоден для них обоих.

– А что, Ларри Брэсс уже подписал с тобой контракт? – спросил Роб. – Ты же отныне становишься главой их фирмы.

– Я всего лишь стану владельцем главного пакета акций, – пожал плечами Марк. – Фирмой по-прежнему будет управлять дядюшка Эмили и ее брат. Я не собираюсь вмешиваться в их политику.

– Даже если они так и не смогут поднять на ноги свою компанию?

– На этот счет у нас тоже есть договоренность. Если фирма в течение года не возродится, я получу над ней полный контроль.

– И в этом случае ты ее продашь? – поинтересовался Роб. – Не потеряешь в деньгах?

– Скорее всего, потеряю, – зевнув, ответил Марк. Эта тема его мало интересовала. – Я перечислил на счет фирмы кругленькую сумму. Даже если фирма возродится, деньги вернутся только года через два.

– Тогда зачем ты все это затеял? – удивился Роб в который раз.

– Ради Эмили, – честно ответил Марк. – Только ради нее.

Роб покачал головой. Его партнер был, несомненно, умным человеком, даже слишком умным, однако иногда у него напрочь отказывали мозги. Особенно когда речь шла об Эмили Брэсс. Оставалось надеяться, что уж теперь-то Марк успокоится и снова начнет трезво смотреть на жизнь и делать деньги с удвоенной энергией.

Эмили подобрала платье, чтобы не мешалось под ногами, и вышла в коридор. Мэри, следующая за ней по пятам, что-то невнятно бормотала и то и дело поправляла оборки на свадебном наряде. Эмили чрезвычайно раздражали и нудное кудахтанье, и бесконечные тычки, но она мужественно терпела.

– Он уже приехал?

Мэри вскинула голову и удивленно взглянула на хозяйку.

– Приехал – кто?

– Марк Смарт, конечно! Кто же еще! – со злостью сказала Эмили.

– Ах, ну конечно приехал! Он никогда не опаздывает. В отличие от вас.

– Подождет, – процедила Эмили и поёжилась как от холода. – Что он делает?

– Подписывает какие-то бумаги с вашим дядей. Поторопитесь же, через несколько минут должна начаться церемония!

– Без меня не начнется, – ядовито заметила Эмили. – А я, как ты понимаешь, вовсе не горю желанием на нее попасть.

Мэри раздраженно фыркнула, однако спорить не стала, поскольку знала, что разговоры все равно ни к чему не приведут. Эмили уже дошла до лестницы, по которой предстояло спуститься в холл и оттуда выйти в сад, как вдруг резко остановилась. Она, словно рыба, выброшенная на сушу прибоем, судорожно вдохнула, хватая ртом воздух. Голова кружилась. Эмили вдруг почувствовала безотчетный страх. Страх перед будущим. Страх навсегда потерять контроль над собственной жизнью.

– Как в Средневековье… – простонала Эмили, не замечая встревоженных взглядов горничной. – Кто бы мог подумать!

Когда-то она мечтала выйти замуж за человека, в которого влюбится без памяти. Эмили была уверена, что встретит свою вторую половинку и почувствует это сразу же. Свадьба казалась чем-то удивительно прекрасным, светлым. А сейчас ей больше всего хотелось кинуться с лестницы.

Неужели она уподобится многим своим приятельницам, что вышли замуж исключительно по расчету? Ни одна из них не была счастлива. Многие потом разводились или же плыли по течению, находя утешение в объятиях молодых небогатых любовников. Понятие счастливой семейной жизни было в высшем свете просто сказочкой, которую рассказывают детям на ночь.

Эмили охватило чувство безысходности. Дядя и брат буквально продали ее чужому человеку, который ей никогда не нравился. Дружной семьи у нее больше нет, да и, как оказалось, никогда не было. После смерти родителей она осталась одна. Брат всегда был слишком далек от нее. А уж о дяде и говорить нечего. Того интересовали только бизнес и деньги.

Больше всего Эмили страдала оттого, что не может повлиять на ход событий. Словно марионетка, которую дергают за ниточки, она выполняла все прихоти своего кукловода.

Да, конечно, Эмили могла бы отказаться от этого брака, но прекрасно понимала, что в этом случае семью Брэсс ждало бы неминуемое разорение. А Марк появился, несомненно, вовремя, да еще с выгодным предложением, от которого просто невозможно было отказаться. Итог: все, кроме Эмили, счастливы.

– Вы идете или передумали? – спросила Мэри, начиная терять терпение.

– Иду, – со вздохом отозвалась Эмили.

Она спустилась вниз, прошла к двери, ведущей в сад, и оглянулась, чтобы в последний раз полюбоваться домом, где прожила всю свою жизнь. Мэри торопливо опустила на ее лицо фату.

Как только Эмили шагнула за порог, зазвучала музыка. Сквозь тонкую ткань фаты невеста увидела длинные ряды скамеек, на которых расселись гости. Приглашенных было не меньше трехсот, но эту свадьбу называли скромной.

Рядом с Эмили очутился дядя Ларри и взял ее под руку. Именно ему предстояло подвести невесту к алтарю. Он улыбался так широко, что это казалось неестественным.

– Сделка, как я понимаю, состоялась? – с мрачным спокойствием поинтересовалась Эмили.

Дядя недобро взглянул на нее, но улыбаться не перестал.

– Твой будущий муж – прекрасный человек, – сказал он негромко.

– Еще бы, у него так много денег…

Ее слова заглушила музыка. Только сейчас Эмили увидела, что жених уже ждет ее. Марк действительно был неотразим: довольно высокого роста, широкоплеч, подтянут… Среди других мужчин он выделялся смуглой кожей, черными как смоль слегка вьющимися волосами, идеальными чертами лица и жгучими карими глазами. Однако же Эмили почему-то не испытывала к нему влечения. Она никогда не судила о человеке лишь по его внешности, а общаться с Марком ей довелось всего несколько раз. Загадкой было для нее и то, когда сам он успел влюбиться в нее.

Невеста встала рядом с женихом, и церемония началась. Для Эмили она прошла словно в тумане. Не успела мисс Брэсс опомниться, как уже стала миссис Смарт.

Марк поднял ее фату, и Эмили взглянула ему в глаза. Впервые она была так близко к нему. Она не сразу сообразила, что он собирается сделать, и только потом поняла: время для первого поцелуя.

Он легонько чмокнул ее в губы, и она облегченно вздохнула. Руки ее дрожали, а колени подгибались. Эмили мечтала поскорее упасть на стул и перевести дух. Она снова набросила на лицо фату: не надо, чтобы гости видели ее растерянное лицо. Однако ей пришлось все же общаться с приглашенными, которые хотели ее поздравить.

– Все в порядке?

Она почувствовала, как кто-то нежно, но властно стиснул ее локоть. Эмили повернулась и увидела Марка. Тот поддерживал ее под руку.

– Да… Да, нормально, – выдохнула она и откинула все же фату, под которой задыхалась.

– Ты такая бледная. – Он с сочувствием улыбнулся. – Не хочешь присесть? Я принесу что-нибудь выпить.

– С удовольствием, – ответила Эмили, но ее дядя Ларри взошел на помост, установленный для оркестра, и провозгласил:

– Первый танец для новобрачных!

– Это быстро закончится, – сказал Марк и увлек ее за собой. – А потом мы найдем укромный уголок, где ты сможешь отдохнуть.

Эмили поразилась тому, как ласково звучал его голос, когда Марк обращался к ней. Этот мужчина все понимал. Казалось, он читает ее мысли. Эмили даже почувствовала к нему благодарность.

Они вышли на середину площадки для танцев, и в тот же миг заиграл оркестр. Марк обнимал ее за талию так легко, что Эмили почти не чувствовала его прикосновения. Он смотрел ей в глаза, но Эмили отводила взгляд. Ей казалось, что она спит и видит тяжелый безрадостный сон. Хотелось поскорее проснуться и посмеяться над своими страхами.

Наконец танец закончился, раздались аплодисменты, и Марк взял ее за руку. Эмили послушно побрела за ним, пытаясь улыбаться, отвечая на приветствия гостей и их комплименты. Оказавшись возле стула, Эмили рухнула на него как подкошенная. Марк тут же протянул ей бокал с шампанским.

– Ты нормально себя чувствуешь? – снова спросил он.

– Нет, – призналась Эмили, делая большой глоток.

Она поперхнулась, когда ледяное вино попало ей в рот. Алкоголь моментально ударил ей в голову. Эмили вспомнила, что ела в последний раз вчера утром. Неудивительно, что она запьянела от одного глотка! Но зато ей стало гораздо легче. Страх отступил, а голова перестала кружиться.

– Так лучше?

Она подняла глаза. Марк не улыбался. Казалось, он искренне озабочен ее самочувствием.

– Немного, но я хотела бы, чтобы все поскорее закончилось, – сказала она и тут же об этом пожалела, потому что глаза Марка стали грустными. – Просто я очень не люблю шум и суету.

Ее оправдания были приняты – Марк улыбнулся. Он поправил волан на ее платье и этим напомнил ей суетливую Мэри.

– Боюсь, нам придется пробыть здесь еще несколько часов. Этикет того требует…

– Да, я знаю, – отмахнулась Эмили. – Нам придется потерпеть, верно?

– Совсем немного. – Его тон стал умоляющим. – А потом мы поедем домой.

Домой… Эмили так поразило это слово, что она надолго замолчала. Да, дом теперь у нее будет другой. А ведь она никогда не бывала в гостях у Марка. Эмили даже не знала, где он живет!

– У тебя особняк? – спросила она.

– Да, в три этажа, – кивнул он. – Достался мне в наследство. В нем жили три поколения Смартов.

– Дом такой старый?

– Он в прекрасном состоянии. Думаю, тебе понравится. В нем есть все, что нужно из современного оборудования, но тем не менее особняк не утратил очарования старины.

– Очень хорошо, – машинально ответила Эмили.

Она рассматривала танцующие пары. Все эти люди так веселы, а она сидит в уголке на собственной свадьбе и думает о том, что отныне ей придется постоянно себя контролировать: быть вежливой со своим незнакомцем-мужем и делать вид, что ее все устраивает.

– Сегодня ночью… – начал Марк, но осекся, заметив ее негодующий взгляд.

Ах, о брачной ночи она тоже забыла! Ну да, ко всему в придачу ей еще придется переспать с Марком!

– Что там сегодня ночью? – переспросила она, не глядя на него.

– Небо будет ясное, – сказал, чуть улыбаясь, Марк. – Я хотел предложить тебе полюбоваться звездами в саду нашего дома. Там все будет готово к нашему появлению: шампанское, закуски… Ты сегодня, наверное, на банкете ни кусочка не съешь. Почему ты так волнуешься?

– Это ведь моя свадьба, – глухо ответила Эмили.

– Ну да… – Марк отвернулся, сделав вид, что тоже рассматривает танцующих. Однако его мысли сейчас были далеки от свадебного переполоха.

Эмили такая красивая сегодня… И такая испуганная. Сколько ей лет? Кажется, двадцать один? На десять лет младше его. Совсем юная, но уже превратившаяся в женщину. В очень красивую женщину.

Когда же он успел в нее влюбиться? Это было целых два года назад. Он увидел ее на одном из приемов и понял, что, кроме Эмили, ему больше никто не нужен. Тогда рано было ухаживать за ней. Он не хотел напугать ее и с замиранием сердца наблюдал со стороны за тем, как она расцветает, как кокетничает с другими мужчинами… Он так боялся упустить ее. И вот мечта сбылась: Эмили его жена.

Все произошло слишком быстро, не так, как он рассчитывал. Марк только начал ухаживать за ней, наталкиваясь, впрочем, на ее холодное, безразличное отношение к нему. А две недели назад к нему пришел ее дядя, Ларри Брэсс, и предложил сделку. Несправедливую, но ведь именно благодаря ей Марк получил право безраздельно обладать Эмили. Он официально сделал ей предложение, и она, к его удивлению, согласилась, хотя Марк думал, что она станет артачиться и капризничать. Они слишком мало знали друг друга, это верно. Так почему же Эмили так легко согласилась? Наверняка не обошлось без влияния Ларри.

Теперь она сердится на весь свет. Ее можно понять, но ведь никто не заставлял Эмили выходить замуж. К тому же Марк действительно ее любил. Об этом он ей тоже сказал, когда делал предложение. Однако она, похоже, не обратила на его признание внимания.

И все же какое счастье, что она теперь – его жена! Ему невероятно, сказочно повезло!

– Я люблю тебя, – сказал он, надеясь увидеть ее благосклонную улыбку.

Она медленно повернула к нему лицо и, не мигая, уставилась на мужа огромными зелеными глазами. А потом так же медленно отвернулась.

Ни слова не сказала.

Марк плотно сжал губы, подавляя раздражение. Он не ждал от нее подобного же признания в ответ, но могла она хоть как-то отреагировать на слова любви!

– Не хочешь потанцевать? – предложил он через несколько минут, делая очередную попытку подружиться с ней.

– Хорошо, – без эмоций сказала она и протянула ему руку.

Эмили была кроткой, как овечка, однако, случайно встретившись с ней взглядом, когда она этого не ожидала, Марк увидел в ее глазах жгучую ненависть. Не к нему лично, ко всему миру.