Незабываемое лето

Глава 13

Весь вечер и все последующие дни Лорен чувствовала себя почти счастливой. Этого «почти» могло и не быть, если бы не сознание того, что она живет во лжи. Она пыталась прогнать такие мысли и старалась сосредоточиться на выполнении своих обязанностей — слишком поздно теперь отступать. У нее еще будет возможность предаться угрызениям совести — когда все закончится.

Лорен решила поближе познакомиться со всеми родственниками Кита. Это оказалось совсем не сложно. Все они относились к ней приветливо и дружелюбно, были готовы принять мисс Эджуэрт в свой круг и проявляли такую же симпатию к ее родственникам.

Но с Сидом Батлером мисс Эджуэрт никак не могла установить хоть какие-то отношения. Любые попытки подружиться с ним терпели фиаско.

Она давно не видела Кита. Вернее, она его видела, так как дождь продолжался два дня и все сидели дома, но побыть наедине им никак не удавалось. Урок плавания пришлось отложить из-за непогоды. И Лорен грустила без их утренних прогулок и без купания в озере. Ей даже стало казаться, что она уже никогда не сможет без этого обойтись. И теперь ее одинокая жизнь в Бате представлялась ей особенно тоскливой. Но она гнала от себя эти мысли.

На следующий вечер гости играли в гостиной в шарады. Игра всех развеселила и привнесла оживление в общество. Некоторые совсем юные особы, не дождавшись результатов игры, отправились спать, так как было уже очень поздно. Затем Лорен и Гвен провели еще час наедине, как делали это каждый день в последнее время. Была полночь, когда Лорен отправилась в свою комнату. Но она не легла сразу в кровать, а, стоя у окна, расчесывала волосы и любовалась на звезды и луну. Дождь наконец закончился, и тучи рассеялись.

Спал ли сейчас он? Лорен знала, что так же, как и она, Кит иногда страдал бессонницей. Она часто видела его прогуливающимся по саду, когда в доме все уже были в постели. Он не походил на человека, страдающего расстройством сна вследствие какого-либо физического недуга. Днем лорд Равенсберг пребывал в веселом настроении, шутил и смеялся. Но ее это не могло обмануть. Как и все люди, Кит тщательно скрывал те мысли, о которых не стоило знать большинству из его знакомых.

Что же так беспокоило его? Что не давало ему спокойно спать по ночам?

Вдруг, словно видение, вызванное ее мыслями, под ее окном на лужайке появился лорд Равенсберг в бриджах, высоких ботинках и сюртуке для верховой езды. Всего час назад Лорен видела его в вечернем туалете. Внезапно он остановился, слегка расставив ноги и заложив руки за спину. Его взгляд устремился куда-то в черную даль. Виконт производил впечатление очень одинокого человека.

Наверное, это одиночество его вполне устраивало, а может, ему иногда просто хотелось побыть одному? Или он любил прогуляться в столь поздний час, когда весь дом погружался в сон? Или бессонница гнала его прочь из дома? Или тяжелые мысли, от которых спасали день и суета, с новой силой обрушивались на него в ночи? Или Кит чувствовал себя усталым, встревоженным, несчастным? Быть может, лорду Равенсбергу очень не хватает родной души, которая могла бы выслушать его или побыть рядом и помолчать, сочувствуя.

А вдруг он нуждался именно в ее обществе? Правила приличия не позволяли Лорен нарушить его одиночество. Даже если бы они были обручены по-настоящему, ей все равно не следовало подходить сейчас к Киту. Но она смертельно устала от всевозможных условностей, педантичного следования нормам морали, которые часто шли вразрез с тем, к чему стремилось ее сердце. Возможно, сердце не являлось хорошим советчиком, но в холодных и слепых сводах правил тоже не нашлось ответа на мучивший ее вопрос.

Лорен поспешила в свою крошечную туалетную комнату. Если Кит не захочет, чтобы она составила ему компанию, он сам скажет ей об этом. В любом случае Лорен не собиралась уходить из дома надолго. Она всего лишь несколько минут постоит около него, и они поговорят. Возможно, после этого он сможет уснуть. А может, и ей удастся это сделать.

Спуститься по ступенькам в темноте, а затем пройти через холл оказалось делом весьма нелегким. К тому же Лорен беспокоилась, что не найдет виконта, а парадные двери могут оказаться запертыми. Но когда она повернула ручку, дверь легко открылась, и она сбежала вниз по мраморным ступенькам.

Кит ушел.

Остались только следы на дорожке, где он стоял совсем недавно. Слишком долго она решалась на этот шаг, подумала Лорен, плотнее заворачиваясь в шаль. Но внезапно она увидела виконта, который шел в сторону дороги. Похоже, он торопился куда-то, и она не знала, стоит ли его окликать.

— Кит...

Он был уже около моста, и Лорен побежала за ним. От мокрой травы стало холодно ногам, подол платья промок.

И тут Кит остановился и оглянулся назад, хотя она совсем тихо окликнула его.

— Лорен?

В его голосе слышалось удивление. Наверное, Киту не слишком хотелось ее видеть. Наверное, ей не стоило этого делать. Она в нерешительности замерла на месте.

— Я увидела вас из окна, — объяснила Лорен. — И это не в первый раз. Вы не можете уснуть?

— Кажется, вы тоже. — По интонации его голоса невозможно было определить, обрадовался ли он ее появлению.

— Я подумала, что могла бы составить вам компанию, — просто сказала Лорен. — Возможно, вы хотели бы поговорить.

— У вас бессонница?

— Да, иногда мне трудно уснуть, — призналась она. Раньше с ней такого никогда не случалось. Но отчаяние после несостоявшейся свадьбы лишило ее покоя, и теперь она часами лежала в кровати в ожидании спасительного забытья. Смутные желания причиняли ей почти физическую боль. В течение дня развлечения и заботы отодвигали тяжелые мысли в самый дальний уголок ее памяти, но стоило наступить ночи, как они выходили на поверхность сознания, с новой силой и остротой напоминая о себе.

— Вам стоит вернуться домой, — ласково сказал Кит, — Вы вряд ли захотите пойти со мной туда, куда я сейчас направлялся. Я слишком много лет провел в одиночестве, в довольно суровых условиях. Большой дом, наполненный множеством людей, действует на меня угнетающе. Мне не хватает воздуха, простора. Вернувшись в Элвесли, я соорудил себе небольшую хижину в лесу, где есть все самое необходимое. И довольно часто я хожу туда по ночам. Это успокаивает меня, и иногда я там сплю.

— О... — смутилась Лорен, сожалея о том, что так поторопилась. — Вы, вероятно, хотели бы остаться один. Извините. И вам не нужно возвращаться в дом вместе со мной. Спокойной ночи, Кит. Увидимся утром. Мы завтра будем... будем плавать?

Виконт медлил с ответом. Она почувствовала себя униженной и, развернувшись, бросилась к дому. Но вдруг услышала голос Кита. И остановилась.

— Мне бы хотелось, чтобы вы пошли со мной, — тихо произнес он.

— Правда? — Она взглянула на Кита. — Вам не нужно предлагать это из вежливости. Я не хотела бы вам мешать.

На его лице появилась улыбка, и он опять превратился в прежнего веселого, такого знакомого ей человека.

— Правда.

Лорен шла рядом с ним, завернувшись в шаль. Он не предложил ей руку.

— Какие мысли лишили вас сна? — вежливо поинтересовался он.

— Я не знаю, — пожала она плечами.

— Мы все носим маски, — вздохнул Кит. — Кто бы мог подумать, глядя на красивую и гордую мисс Эджуэрт на балу у леди Маннеринг два месяца назад, что у нее разбито сердце. Я очень сожалею, что тогда у меня не хватило ума, чтобы понять это. Я искренне раскаиваюсь.

— Скорее, оказалась разбитой моя жизнь, а не сердце, — грустно проговорила она. — Но сейчас, оглядываясь назад, я не слишком уверена...

— Не уверена в чем?

Они шли по мосту на другой берег реки, и Лорен слышала плеск воды под ногами.

— Я не уверена в том, что это такое уж ужасное несчастье, каким оно мне показалось тогда, — ответила она. — Раньше я была всего лишь половинкой человека. Не просите меня объяснять это, Кит. Я не до конца и сама это понимаю. Часто люди стараются прожить жизнь по каким-то придуманным правилам. Но разве это настоящая жизнь? Не так давно я пришла к интересному выводу. Оказывается, не бывает так, чтобы в жизни все было спокойно и совершенно и не было никаких проблем.

И похоже, спокойствие и совершенство вообще несовместимы, хотя раньше она именно так и думала.

Кит взглянул на нее с интересом, но промолчал. Когда мост остался позади и они достигли опушки леса, он взял Лорен за руку, и они свернули с главной дороги. Под деревьями стояла непроглядная тьма. Лорен было бы очень страшно, и наверняка она бы заблудилась, если бы оказалась одна. И она доверилась лорду Равенсбергу, почувствовав себя с ним в полной безопасности. Теперь она не испугалась бы, даже если бы голодный дикий зверь вдруг появился у них на пути. Эта мысль вызвала на ее губах улыбку.

Она не понимала, как ему удалось найти хижину в такой темноте. Кит нащупал ключ на выступе над дверью и, вставив его в замочную скважину, два раза повернул. Дверь распахнулась, и они вошли внутрь. Через несколько секунд в кромешной мгле вспыхнул слабый огонек лампы. Лорен огляделась. Это был маленький деревянный и очень уютный домик.

В углу стояла низкая кровать, покрытая пледами, рядом — кресло-качалка, в центре располагался грубо сколоченный деревянный стол, на котором лежали две книги и стояла лампа. Убранство довершали ковер на полу и небольшой камин у противоположной стены.

— Садитесь в кресло, — предложил Кит. Он взял покрывало с кровати и прикрыл им деревянное сиденье.

— Спасибо. — Лорен села, и кресло мягко качнулось назад.

Кит разжег камин, а затем уселся на кровать, опершись руками о колени. Все его движения были естественны, в нем не чувствовалось никакого напряжения. Лорен, улыбаясь, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Ночь не была холодной, но тепло успокаивало и расслабляло.

— А почему вы не спите по ночам? — спросила она.

— Бессонница — это спасение от кошмаров, — неохотно ответил Кит. — Хотя не всегда осознанное.

— От кошмаров?

— Вы вряд ли захотите это слышать, — вздохнул виконт, но, помолчав, продолжил: — Я стал военным, потому что мой отец уготовил такую участь своему среднему сыну. Впрочем, мне и самому этого хотелось. В детстве я мечтал стать офицером и отличиться на поле боя. Мне не пришлось разочароваться, когда жизнь столкнула меня с реальностью. Я выполнял приказы... и выполнял их хорошо. И я с радостью ухватился за возможность послужить в разведке и никогда не пожалел об этом. Разумеется, меня несказанно огорчила вынужденная отставка. Мне иногда кажется, что я утратил что-то ценное и необходимое для меня. И все же...

При малейшем движении кресло издавало тихий скрип. Но этот звук не резал слух, а, наоборот, убаюкивал.

— И все же? — переспросила Лореи.

— И все же мне приходилось убивать, — с трудом выговорил Кит. — Невозможно сосчитать, сколько человек я убил. Конечно, можно найти много оправданий для убийства на войне. Здесь если не убьешь ты, убьют тебя. Разумеется, проще представлять себе врага как толпу злобных монстров, но, к сожалению, это не всегда удается. Солдату необходимо избавиться от всяких угрызений совести и просто делать то, что он должен. Но теперь лица мертвецов неотступно преследуют меня во сне. Нет, не мертвецов, а умирающих. Лица умирающих людей. Обычных людей, у которых есть мать и отец, которых дома ждет любимая. Людей с мечтами и надеждами, тревогами и секретами. Это такие же люди, как и я. В самом ужасном кошмаре я узнал лицо мужчины, чье отражение в зеркале мне приходится видеть каждый день.

— Все это доказывает лишь то, что вы — живой, — сочувственно промолвила Лорен. — Война была бы еще чудовищнее, если бы люди не испытывали вины за убийство.

— Но бесчувственным монстрам легче спится.

Совсем неудивительно, что война разрушает человека и навсегда изменяет его восприятие. Раньше Лорен наивно полагала, что англичане борются за добро и справедливость. Следовательно, их не могут мучить угрызения совести.

— Единственное, за что я благодарен Богу, — продолжал Кит, — так это за то, что ни вы, ни мои мать и отец, ни дети, мирно спящие сейчас в своих кроватках, не оказались на пути воюющих армий. Я и правда благодарю за это Всевышнего.

Она улыбнулась Киту. Пора уже сменить тему, рассеять мрачное настроение и вернуться домой, чтобы заснуть без всяких сновидений.

— Как хорошо иметь детей, Кит. Хотя мне не часто выпадало удовольствие поиграть с ними. Я была счастливым ребенком. А вы?

— Да, — улыбнулся он.

— Значит, у нас есть кое-что общее, — радостно засмеялась Лорен. — Это случается не так уж часто. Я иногда мысленно возвращаюсь в свое детство — там было много хорошего. Мы никогда не разлучались с Гвен и Невиллом, и к нам часто приезжали наши двоюродные братья и сестры.

Они начали обмениваться воспоминаниями из своего счастливого прошлого, чего Лорен и добивалась.

В его историях были юмор и приключения, ностальгия и шалости. Сначала они взахлеб рассказывали истории из детства, перебивая друг друга. Но вскоре в их разговоре стали появляться паузы. Погрузившись в приятные воспоминания, они не испытывали неловкости. Им было хорошо и без слов. Огонь в камине начал затухать, тихо потрескивая и рассыпая искры. Кресло поскрипывало, навевая сон. За окном светила луна и сверкали звезды.

И все же мисс Эджуэрт считала, что ее детство прошло счастливо. Но этого могло и не случиться, если бы мать и отчим вернулись из свадебного путешествия и забрали ее к себе, лишив общества названых брата и сестры. Большую часть жизни она провела, тоскуя по матери, хотя даже не могла вспомнить ее лица. Как странно!

Она глубоко вздохнула.

Кит все так же сидел на краю кровати, хотя ему уже давно хотелось спать. Поскрипывание кресла-качалки не раздражало его, а, как ни странно, успокаивало.

Лорен, кажется, уже заснула. Она давно молчит и даже не прореагировала на его последнюю историю.

Он давно не возвращался мыслями в свое детство, стараясь избегать этих воспоминаний, так как все они были связаны с Джеромом и Сидом и с Бедвинами. Но сегодня прошлое не принесло ни боли, ни горечи. Несмотря на события последних лет, лорд Равенсберг провел много счастливых часов в Элвесли. Дружба и любовь братьев сформировали его, взрастили и сделали мужчиной.

Голова Лорен склонилась набок, и Кит залюбовался этой позой, столь отличной от того, что он привык наблюдать днем, когда Лорен постоянно себя контролировала. Но сейчас ему стоит, пожалуй, ее разбудить, чтобы проводить в дом. Наверное, и он тоже сможет заснуть, не боясь кошмаров. Хотя, разумеется, он с удовольствием улегся бы и тут, если б мог это себе позволить. Ему не хотелось идти домой.

Он зевнул.

Если Лорен не разбудить, у нее заболит шея. Кит встал и протянул руку, чтобы потрясти ее за плечо, но потом передумал и вернулся на свое место. Он посмотрел на кровать и отбросил пледы в сторону. Они здесь одни, ночью, в комнате с кроватью — это весьма опасная ситуация. Но даже сейчас Кит не позволил своему желанию взять над ним верх.

Вернувшись к креслу, он нагнулся и осторожно поднял Лорен на руки. Она открыла глаза, но так и не проснулась. Кит положил ее на кровать ближе к стене, снял с нее туфли, скинул свою обувь и лег рядом. Затем накрыл Лорен и себя пледами. Все это время она в полусне наблюдала за ним. Кровать оказалась слишком узкой для двоих, и Кит был вынужден прижаться к Лорен.

— Спите, — прошептал он.

Но она не слышала, что он ей сказал. Он ощущал запах душистого мыла, исходящий от ее волос, и чувствовал все изгибы ее тела. Странно, он был возбужден, но ему легко удавалось держать себя в руках. Кит и не хотел, чтобы желание овладеть ею стало острым и нестерпимым, чтобы эта неожиданная нежность превратилась в пылающую страсть.

Виконт слишком дорожил своим чувством. Она была слишком ему дорога.

Лорен сумела завоевать любовь его матери и бабушки, а старая графиня просто обожала его невесту. Ей удалось расположить к себе и отца Кита, который испытывал к мисс Эджуэрт уважение. И всего этого она добилась только благодаря чувству собственного достоинства, мужеству и доброте. С ее появлением в Элвесли жизнь Кита очень изменилась, он стал спокойнее, веселее, у него даже появилась надежда, что он сможет наладить отношения со своими родственниками. За исключением Сида.

В свою очередь, виконт научил Лорен плавать, лазать по деревьям, улыбаться и даже смеяться. Но она стала дорога ему не только из-за тех перемен, которые с ней произошли. Она впустила его за свой холодный фасад, и Кит узнал, что скрывается за ним. Она оказалась человеком, который, не требуя многого для себя, старался сделать приятное окружающим его людям.

Кит удивлялся самому себе. Его привлекла обычная женщина, леди Совершенство, без каких-либо выдающихся качеств или свойств характера. А она действительно нравилась Киту. Он повернул голову и, зарывшись лицом в густую массу мягких локонов, поцеловал ее в висок.

Через несколько секунд он погрузился в крепкий сон без кошмаров. Лампа на столе догорела, в камине угасли последние искры.

Проснувшись, Лорен не могла понять, где находится. Но вскоре осознала, что это лесная хижина Кита, в которой они проговорили почти всю ночь. Она вспомнила, что сидела в кресле-качалке, постепенно засыпая, и уже с трудом могла поддерживать разговор. А потом...

Еще не открыв глаза, Лорен поняла, что лежит в кровати. Под ее головой была мягкая удобная подушка. Она лежала на боку, упираясь во что-то теплое. Одна из ее ног находилась между...

Она не одна в кровати, внезапно поняла Лорен. Кит во сне обнимал ее. Лорен слышала, как бьется его сердце, чувствовала запах одеколона. Она замерла от неожиданности. Затем, пошевелив пальцами на ноге, с удивлением увидела, что на ней не было туфелек. Она со страхом дотронулась до своего тела и успокоилась, обнаружив, что лежала в одежде. Ей не удастся выбраться из кровати, не потревожив Кита, так как он спал с краю, а она у стены. Но хотела ли Лорен выбираться из кровати? Господи, что подумают дома! Все, вероятно, уже волнуются.

Но ведь она ничего плохого не сделала. Ничего такого, чего следовало бы стыдиться. Они просто разговаривали, потому что не могли заснуть из-за своих мыслей и воспоминаний. Ее память пополнилась еще одним событием, которое останется с ней навсегда. О да, она навсегда запомнит эту ночь.

— Ты не спишь? — мягко спросил он.

Лорен открыла глаза, подняла голову, которая покоилась на плече Кита, и посмотрела на него; тусклый утренний свет заполнил комнату.

— Я заснула в самой середине твоих рассказов? — смущенно спросила она.

— Самого лучшего из них, — произнес он с сожалением.

— Кит, — вдруг заволновалась она, — а ты...

— Нет, — ответил он твердо. — Это тот редкий случай, когда я проявил себя как настоящий джентльмен. Ну, или почти как настоящий. Чтобы быть совсем настоящим, мне следовало разбудить тебя и отвести домой. Но мне очень не хотелось возвращаться.

— А ты спал, Кит?

— Как младенец! — Она увидела улыбку на его лице. — Спасибо, Лорен, за то, что выслушала меня, и за то, что... была здесь.

Значит, она оказалась права и Кит нуждался в том, чтобы кто-то захотел его выслушать. Он не был шалопаем, как показалось ей при первой встрече.

— Мы должны вернуться домой. Но вдруг нас увидят? — испуганно пролепетала она.

— Зачем нам возбуждать подозрение и крадучись возвращаться домой? Мы смело и открыто пойдем по главной дороге, так что все подумают, будто мы возвращаемся с утренней прогулки.

Кит убрал руку у нее из-под головы и сел на край кровати спиной к ней. Волосы Кита были взъерошены, отчего он выглядел необыкновенно привлекательным. Она провела ночь с мужчиной! Еще удивительнее оказалось то, что она не испытывала ужаса и не чувствовала себя униженной.

Пора заканчивать этот спектакль, решила Лорен, нащупывая под кроватью свои туфли. И чем скорее, тем лучше. Похоже, она превращается в распутницу.

Он улыбался, открывая перед ней дверь. Как приятно почувствовать утреннюю свежесть, услышать голоса птиц на верхушках деревьев, громким пением приветствующих рассвет.

Его улыбку и смех она будет помнить даже тогда, когда все другие воспоминания в ней умрут. Это заставит трепетать ее сердце снова и снова в течение долгих одиноких лет, ожидающих ее впереди.

Кит взял Лорен за руку, и они пошли домой.

— Хочу заметить для тех, кто наблюдает сейчас за нами, — хмыкнул он, — что нет на свете ничего умилительнее, чем жених и невеста, держащиеся за руки.

— Кит... — смутилась Лорен, но не сделала попытки забрать свою руку.