Незнакомец из дома напротив

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Рэйф сидел в приемном покое и невидящим взором смотрел на дешевую репродукцию на стене. Чтобы Энди отпустили пораньше, он наврал директору школы, назвался отчимом Энди, и будь он проклят, если его слова не звучали правдой.

Поверили Рэйфу легко, потому что он находился в кабинете вместе с Кэсс, когда она забирала Энди за драку. Рэйфа разозлило, насколько легко школьные власти отпустили с ним мальчика. Но с этим он разберется позже.

Рэйфа угнетало, что он не имеет реального права быть в больнице. Он потерял свое право, когда две недели назад отклонил предложение Кэсс. И сейчас готов обойти небо и землю, чтобы вернуть это право.

Мальчик вертелся рядом с ним на пластиковом стуле.

– Рэйф?

- Да?

Всю дорогу Энди был молчалив и отрешен. Его мать по-прежнему в операционной, а бабушка спустилась в холл, чтобы получить какую-нибудь информацию о состоянии Кэсс.

– Мама не умрет, правда?

– Не знаю. Сейчас бабушка все выяснит и расскажет нам. – Рэйф знал, что значит смерть близких.

– Я хотел сказать, ты ведь тоже не хочешь, чтобы она умерла, правда? Она скучала по тебе. – Энди посмотрел под ноги. – И я тоже.

Рэйф замер, поняв наконец, что позволил мальчику привязаться к себе. Все получилось нечаянно. Он припомнил игры с мячом, рыбалку. Душа Рэйфа жаждала ребенка, которого он мог бы баловать, учить, защищать.

Рэйф не старался вторгнуться в их жизнь или допустить Гэмбрелов в свою, но получилось именно так. Кэсс и Энди нуждались в помощи и увидели ту же потребность у него. Они не позволили ему остаться в стороне от их жизни, как бы он того ни хотел.

Рэйф понял наконец, что упустил единственный шанс в жизни. Шанс обрести то, чего ему так долго не хватало. Шанс быть счастливым.

Энди придвинулся к нему, и его маленькая ручка погладила большую мозолистую руку. Рэйфу хотелось пообещать Энди, что он защитит Кэсс, что все снова будет хорошо. Но он слишком долго страдал от суровой реальности жизни, чтобы рассказывать сказки маленькому человечку. Здесь нет гарантий.

Зная, что простые слова не успокоят мальчика, Рэйф крепко обнял его. Слезы Энди не удивили Рэйфа, но он не ожидал, что они так тронут его.

– Ты меня не бросишь, правда, Рэйф? – дрожащим, неуверенным голосом спросил Энди.

Рэйф не колебался. Дни его бегства от обязательств закончились.

– Нет, приятель. Не брошу.

Энди рукавом вытер глаза.

– Я люблю тебя, Рэйф.

Рэйф вздрогнул словно от удара. Ощущение было столь неожиданным и... приятным. Именно этого не хватало ему всю жизнь. Сына и жены. Он всегда хотел жить в семье, пока не потерял родителей.

– Я тоже люблю тебя, Энди.

Мальчик прижался к нему.

– Что они так долго? Я хочу поговорить с мамой. Вот здорово, если ты будешь жить с нами.

– Я знаю. Но нужно спросить у Кэсс.

Айрис вернулась через несколько минут. В одной руке она сжимала блокнот, в другой – толстый журнал. Энди отвернулся, чтобы вытереть последние слезы.

– Есть новости? – спросил Рэйф, чтобы отвлечь внимание женщины от ребенка.

– Состояние стабильное, она останется в послеоперационной тридцать минут. Я просила держать нас в курсе.

– Спасибо, Айрис.

Она села рядом с Энди, и мальчик пристроился около нее, чтобы почитать журнал.

– Пойдем, Энди, выпьем горячего шоколада, – предложила Айрис, взяла внука за руку и увела в холл.

Рэйф встал и прошелся по длинному коридору. Было пусто, и стояла тишина. Издали до него донесся тихий разговор медсестер. Он вспомнил долгую ночь в больнице после той автомобильной катастрофы. От охватившего чувства вины он едва мог дышать. Рэйф не мог забыть, что ему следовало быть за рулем в ту ночь. Что у его отца плохое зрение. Но прошлое не изменить, а будущее, теперь он верил в это, можно. Будь он проклят, если позволит еще одному дню в его жизни оказаться пустым.

Рэйф перестал молиться после смерти сестры. Он забыл о религии. Забыл, что иногда остается лишь надежда и вера во что-то, что нельзя ни увидеть, ни услышать, только почувствовать. Вот он, его путь к храму.

Кэсс проснулась в странной комнате. Полная тишина испугала ее. Яркий свет сбивал с толку. Где она?

Через мгновение до нее дошло, что она в больнице. Зачем? Что случилось? Она помнит только, что Рэйф вручил ей бандероль. Она еще подумала, не он ли и послал ее. Это было бы не в первый раз, но в пакете лежали только буклеты строительной компании.

Кэсс пошевелилась на неудобной кровати и застонала от боли, пронзившей ее. Лучше не двигаться.

Что стряслось? Память возвращалась какими-то обрывками. Она спешно выбежала из дома, не желая останавливаться и смотреть на Рэйфа у двери. Машину занесло, развернуло. Удар... Она вспомнила долгую дорогу в больницу, вспомнила, как в карете «Скорой помощи» перед ее глазами пронеслась вся ее жизнь. Жизнь без Рэйфа.

О, Боже, как не хватает его. И расстались они лишь из-за ее желания выйти замуж. Она всегда знала, что Рэйф не обманет ее. Всегда знала, что не покинет ее без веской причины. И что она не может жить без него.

В душе она понимала, что решение всего одно. Нужно решить, что для нее более важно: как на нее посмотрят в церкви или как на нее смотрит Рэйф. Для Рэйфа брак... она не представляет, что он думает о браке.

Любит ли он ее? Он заботится о ней. Достаточно было увидеть боль в его глазах позавчера в магазине и сегодня у ее дома. Наверное, он скучает по ней. А «скучает» – это мучается, ворочается во сне, как и она?

Кэсс подумала, что хотела замужества, потому что это связывает, обязывает. Но она знала, что брак – не гарантия счастливой жизни. Хотя о своем первом браке она старалась вспоминать только хорошее, но ведь были и ссоры, было противостояние, было стремление Карла к свободе.

Она не думала, что Рэйф такой же. Он намного сложнее Карла. Нельзя сказать, что она не любила своего первого мужа, но Рэйф отдает себя всего. Всегда честен с ней. Рэйф никогда не солжет, чтобы использовать ложь себе на пользу. Она знала, что ни с кем не будет так счастлива, как с Рэйфом.

Он научил ее тому, на что у нее никогда не хватало времени. Например, просто посидеть на крыльце, посмотреть баскетбол, поиграть с Тундрой или порыбачить. Он показал ей ту сторону жизни, о которой она не знала, но которая ей понравилась. Он показал ей свою жизнь, и она влюбилась в него.

Дуновение смерти заставило ее решить, что жить с Рэйфом лучше, чем жить без него. Жизнь слишком коротка и слишком сложна, чтобы терять время.

Как только будут силы, она найдет Рэйфа Сантини и все расставит по местам. Она – его женщина и не позволит ему уйти из своей жизни. Пусть он поймет, что они принадлежат друг другу. И если можно получить его только в качестве любовника, пусть будет так.

– Кассандра?

– Входи, мама.

Айрис зажмурилась от яркого света и вошла в палату в облаке «Шанели». Кэсс попыталась поднять изголовье кровати, но мать сделала это за нее.

Айрис медленно обошла вокруг кровати, осматривая дочь с головы до ног.

– Что-то болит?

– Все, но терпимо. Все будет в порядке. Что со мной случилось?

– Согласно полицейскому протоколу, у тебя лопнуло колесо, и машина потеряла управление. Они подойдут позже, чтобы записать твои показания.

– А что с Энди? – Она тревожилась, представляя сына дома, одного, не знающего, где она.

– Энди напуган, но держится молодцом. Твой молодой человек прекрасно помог Энди справиться. Конечно, ему бы лучше посмотреть на тебя, но доктор не разрешил привести его сюда.

– Какой мой молодой человек? – спросила Кэсс, не в силах поверить, что Рэйф приехал в больницу. Он ненавидит больницы, да и откуда ему знать? Не он записан в ее страховой карточке, а мама.

– Не дури, Кассандра. Я говорю о Рэйфе Сантини. Я позвонила ему и попросила забрать Энди и ехать сюда. Рэйф и Энди в приемном покое.

Кэсс удивилась, но решила, что Рэйф слишком порядочный человек, чтобы не помочь в беде. И он действительно заботится о ней. Хорошо, что он приехал.

– Тебе что-то нужно? – спросила мать.

– Я бы хотела увидеть Энди и Рэйфа.

– Сейчас пришлю их.

Мать вышла так же грациозно, как и вошла. Кэсс всегда признавала этот дар у своей матери и часто пыталась копировать ее, но безуспешно. Она пригладила рукой волосы, надеясь, что не выглядит как жертва кораблекрушения.

Дверь снова открылась, и первым появился Энди, за ним Рэйф. Энди выглядел испуганным, когда увидел ее в кровати. Она улыбнулась, и лицо мальчика просветлело.

– Привет.

Ее голос хрипел, и она немедленно потянулась за стаканом воды на столике. Небольшой глоток прочистил горло, и она почувствовала, что может говорить.

– Энди, как ты здесь оказался?

– Рэйф привез меня. Мама, с тобой все в порядке? – Энди попытался обнять ее, но мешала капельница.

– Я устала, но все хорошо. – Она направила его вокруг кровати и крепко обняла сына.

– Я думал, и ты меня оставишь, как папа.

– Нет, солнышко.

Рэйф стоял у двери, прислонясь к стене. Он выглядел таким же мрачным, как в тот первый день, когда спас ее из ванной. И никакой симпатии не светилось в холодных серых глазах. Неужели больничные звуки и запахи снова бросили его в трясину воспоминаний? Кэсс не ожидала, что он близко подойдет к больнице, не то что войдет в палату. Ведь его родители погибли в автомобильной катастрофе.

Рэйф выгнул бровь, заметив ее взгляд. Кэсс покраснела, вспомнив, как однажды уже попалась за подглядыванием. Этот мужчина гипнотизировал ее.

– Я лучше отведу Энди вниз, пока кто-нибудь не застал его здесь.

Кэсс с восторгом смотрела, как Энди взял Рэйфа за руку. Что-то очень хорошее произошло между ними. Появилась новая связь, и она не будет ревновать по этому поводу.

Рэйф пошел к двери.

– Рэйф, ты вернешься? – Господи, она так надеется на это. Так много хочется сказать ему.

– Ага, – проговорил он и повел Энди за дверь.

Рэйф не стал пользоваться лифтом и поднялся в палату на четвертом этаже по лестнице. Ему требовалось время, чтобы восстановить самоконтроль. Хрупкая фигурка Кэсс, опутанная трубками и проводами, слишком напоминала ему сестру. Та прожила две недели после катастрофы. Конечно, она была в отделении интенсивной терапии, а не в обычной палате, как Кэсс.

Милая, чудесная, прекрасная Кэсс. Рэйф постоял перед дверью, нервничая сильнее, чем прежде. Потом вытер ладони о спортивные шорты. Он забыл переодеться, когда услышал, что она попала в аварию.

Прежде чем он собрался с мыслями, дверь распахнулась и вышла медсестра.

– Здравствуйте, входите.

Рэйф шагнул внутрь. Дверь закрылась за ним с легким хлопком. Кэсс лежала в золотых лучах солнца, проникавших через приоткрытые жалюзи.

Она посмотрела в его направлении, и Рэйф замер. Все его надежды умерли. Кэсс смотрела на него как на незнакомца. Нет, незнакомец вызывает любопытство, а он не заслуживает даже этого. Проклятье! Он опоздал. Он разорвал отношения слишком давно. Кэсс решила жить одна.

– Я хочу поговорить с тобой. – Она жестом призвала его подойти ближе.

Рэйф решительно шагнул к кровати. Ни за что он не позволит отмахнуться от себя без борьбы. Впервые в жизни у него появился шанс на будущее. Шанс на настоящую жизнь, а не на жалкое существование. Шанс на любовь и счастье, и будь он проклят, если позволит ей уйти без борьбы.

– Хорошо, Кэсс. – Он возвышался над ней, готовый бороться, убеждать ее, просить ее стать его женой.

Несколько минут она лежала молча, комкая простыню. Ее волосы свалялись после операции, не было никакой косметики, но никогда еще она не выглядела столь желанной.

– Я многое передумала за последние несколько часов. И решила, что...

– Кэсс, я хочу сказать тебе кое-что, прежде чем скажешь ты. Я знаю, что был ослом, тупым, упрямым ослом. Но я немало поработал над собой и учусь общаться с детьми.

– Рэйф...

– Не перебивай. – Он отошел к окну и посмотрел на автостоянку. Потом сделал глубокий вдох и вернулся к ее кровати. – Попытаюсь объяснить. У меня никогда не было таких чувств ни к одной женщине. Сначала я думал, это похоть, потом страсть, а сейчас... о, черт, Кэсси.

– Не ругайся, – тихо проговорила она.

Он посмотрел в ее карие глаза и увидел то, чего ему так не хватало.

– Что ты хочешь сказать?

– Мне пришлось наврать директору школы.

– Что ты ему сказал?

– Что я – отчим Энди. И понял, что ложь звучит для меня правдой. – Рэйф представил, как воспримет его слова Кэсс. Вдруг она подумает, что он женится на ней ради ее сына? Он хочет жениться, потому что не может жить без нее. Потому что каждый вдох приятнее, когда она рядом с ним. Потому что душа радуется, когда она есть. – Выходи за меня замуж.

Он произнес это! Его руки тряслись, и он спрятал их в карманы шорт, пытаясь выглядеть непринужденно, но обычная уверенность оставила его. Он никогда еще не делал предложения.

– Но, Рэйф, я думала, ты не хочешь жениться.

Никогда он не предполагал, что будет таким беззащитным перед этой женщиной.

– Просто потребовалось подумать.

– Моя мама что-то сказала? Энди? Ты внезапно захотел ребенка?

Он снова обидел ее. Счастье сияло на ее лице, но сейчас оно угасает, словно падающая звезда. О, Боже, он потерял ее!

– Я люблю тебя! Вот почему хочу жениться на тебе!

Ее глаза расширились. Она потянулась к нему. Рэйф стоял над ней, отказываясь верить.

– Я не подарок. И пойму, если ты передумаешь.

– Рэйф Сантини, ты для меня – лучший подарок! – воскликнула Кэсс.

Он посмотрел на нее с подозрением.

– Крошка, я серьезно.

– Рэйф, я рада, что ты вернулся. – Ее лицо сияло надеждой, желанием и любовью. Фактически он никогда не видел более радостного выражения на лице женщины. – Ты знаешь, что я люблю тебя и готова выйти за тебя замуж, если ты этого действительно хочешь. Главное, чтобы ты не передумал через несколько месяцев. Я не хочу снова терять тебя.

Рэйф прижал Кэсс к себе, коснулся поцелуем лба. Приподняв ей подбородок, посмотрел в глаза.

– Черт возьми, Кэсс. Я не передумаю. Я не хочу выбрасывать на ветер следующие пятьдесят лет моей жизни. А они будут выброшены, если рядом не будет тебя.

Она молчала минуту.

– Тебе не обязательно жениться на мне. Я не против просто жить с тобой.

– А я против. – Он снова обнял ее. – Скажи, что выйдешь за меня замуж.

– Хорошо, – быстро согласилась она. И едва он начал расслабляться, прибавила: – Но при одном условии.

– Каком?

– Скажи свое второе имя.

Рэйф рассмеялся. Эта женщина доставляет больше радости его холодной, одинокой душе, чем он представлял. Он наклонился и поцеловал ее со всей любовью и страстью. Поцеловал так, что перехватило дыхание.

– Скажу... в первую брачную ночь.

– Не торгуйся, Сантини. Сейчас или никогда.

Он снова поцеловал ее, надеясь, что она забудет вопрос. Потом приподнял ее голову и увидел, что попался.

– Дженаро, – прошептал он ей на ухо.

– Прекрасное имя. Обещаю не говорить его ни одной живой душе.

Рэйф смотрел в ее сияющие глаза и знал, что никогда в жизни не пожалеет, что пришел на выручку маленькому мальчику и его очаровательной матери. Он будет частью этой семьи и увеличит ее.

– Думаю, надо сказать, что Энди уже пригласил меня жить с тобой.

– Энди?! А ты что сказал?

– Я сказал, нужно спросить у тебя.

– Можешь привести его? Хочу поделиться хорошей новостью.

– Черт возьми, крошка. Для тебя – все что угодно.

– Однажды, Рэйф, я отучу тебя ругаться.

– Это безвредно, милая.

Она улыбнулась, когда Рэйф вышел за дверь. Вышел, унося тепло в своем сердце. Он знал, что одиночество последних трех лет – в прошлом. Вскоре сольются Сантини и Гэмбрелы. В большую, счастливую семью.