5

Тьма душиста, бездонна и покойна. В ней таится ответ на все вопросы сразу, в ней нет ни страха, ни надежды, здесь бесполезны жизненный опыт и душевная чистота.

Тьма опасна. В ней скрывается Тот, Кто Следит За Тобой всегда, каждый миг, каждый час твоей жизни, и, когда ты оступаешься, Он приближается к тебе еще на один шаг.

Тьма прекрасна, потому что дарит красоту всем, даже тем, кто уродлив при свете дня.

Тьма живая.

Если долго кричать во тьму, то звуки увязнут в ней, запутаются в переплетениях угольно-черного мрака, и тогда ты окончательно запутаешься, потеряешь смысл и нить повествования, верх станет глубиной, а ширина — низом…

И миллионы нежных рук будут ласкать тело, больше тебе не принадлежащее, будут вынимать из тебя остатки души, будут ласкать тебя до смерти, чтобы тьме больше ничто не мешало заливать то, что раньше было светом…


Фиджи свернулась калачиком на пушистом ковре перед камином в гостиной. Она уснула мгновенно и мертвым сном, в котором не было ничего. Ни звуков, ни красок, ни воспоминаний.

Потом дверь номера открылась, и в комнату вошли четверо.

Элис Монаган, Франко, еще один юноша, изящный, чуть жеманный блондинчик, и еще одна девушка — невысокая, полненькая, с рыжими волосами. Та самая, которая сегодня приветствовала Фиджи на ресепшене.

Элис держала в руках небольшую видеокамеру. Остальные принялись деловито раздеваться, не испытывая ни малейшего смущения друг перед другом. Потом споро, в шесть рук, раздели спящую Фиджи, разложили на ковре, выжидающе уставились на Элис. Та коротко обрисовала им сценарий будущего фильма — и работа закипела…


…Она чувствовала легкое головокружение и приятную истому во всем теле. Тьма оказалась прекрасным любовником. По телу Фиджи бродили волны удовольствия, внутри разгорался пожар, и все ее чувства обострились до предела. Никогда в жизни она не испытывала столь сильного возбуждения, никогда не была столь близка к пику наслаждения, но полностью расслабиться мешало ей только одно: полная ирреальность происходящего.

Ее совершенно явственно любили физически, но сама она при этом ничего не видела, не слышала… она вообще нигде не находилась! Такое ощущение, что ее любовником была сама тьма.

Потом тьма поредела, ее стали прорезать яркие вспышки, и образы, проносящиеся при этом перед глазами Фиджи, были еще более возбуждающими и волнующими.

Черноволосый красавец склонился над ней… Его губы у нее на груди, а ее ноги — у него на плечах.

Светловолосый, нежный юноша появляется рядом, его руки ласкают ее тело, потом он с силой прижимает ее голову к своему загорелому животу…

На лицо ей падает буря душистых рыжих локонов, теперь ласкающие ее руки куда нежнее и внимательнее, чем руки молодых людей…

Перед глазами Фиджи возникает женская грудь — восхитительная, полная, увенчанная розовыми бутонами сосков…

Она не видит ничего, кроме трех голов, склонившихся над ее телом, — темной, светлой и рыжей. Волны наслаждения все горячее, тьма отступает все дальше, вспышки все ярче, ярче…

Холодный, смутно знакомый голос доносится откуда-то сверху:

— Достаточно, я думаю. Для начала отлично. Одевайте…


Фиджи проснулась, когда за окном уже сгустились сумерки. Она недоуменно огляделась и засмеялась. Надо же — заснуть прямо на ковре, перед камином, пропустить обед и зря истратить полдня из отведенных ей двух суток!

Она встала — и невольно охнула, чувствуя, как звенит от усталости все тело. Сон, казалось, не взбодрил, а утомил ее, словно во сне она выполняла какую-то тяжелую физическую работу.

Фиджи недовольно скривилась, почувствовав волосок, прилипший к губе. Долго не могла поймать его, а когда поймала и машинально поднесла к глазам — глубоко внутри шевельнулась тревога.

Волос был рыжим.


Она стояла под тугими струями душа и хмурилась, изо всех сил пытаясь вспомнить свой сон. Бесполезно. Тьма.

Фиджи вылезла из-под воды, встала перед зеркалом и пытливо уставилась на свое отражение. Странно… ничего, кажется, не изменилось — и все же что-то не так.

Она Сама не помнила ничего, но тело — помнило. На белоснежной коже не осталось ни единого следа… но после горячего душа вдруг явственно проступили…

Тающие следы укуса на шее. Почти незаметный синяк на левой груди. Ссадинка в углу рта. Непривычно возбужденные, болезненно напряженные соски. Еще ссадины, на внутренней стороне бедер…

Фиджи смотрела на себя в зеркало, готовая заорать от ужаса. Она могла бы присягнуть, что сексом с ней никто не занимался — такие вещи женщина знает всегда и точно, — и все же на ее теле остались отметины, недвусмысленно говорящие о том, что она совсем недавно сексом-таки занималась!

Что происходит? Куда она приехала? Какого черта? В какую авантюру втянул ее Морт Вулф?

Она вылетела из душа, пронеслась в спальню и начала выдергивать из шкафа свои вещи. Собственно, она их еще и не видела…

Шмотки были дорогие, очень вызывающие и обильно украшенные стразами и позолотой — вот главное, что можно сказать об этой одежде. Платья, по длине не намного обгонявшие трусы; трусы, состоящие из двух веревочек и лоскутка кружев между ними; лоскутки кружев, скрепленные веревочками и составляющие вечернее платье…

Кожаные бюстгальтеры, расшитые стразами. Корсеты из алого и черного шелка. Бархатные туники, ниспадающие в прямом смысле этого слова. Прозрачные блузки. Джинсы в обтяжку, больше напоминающие чулки. Туфли на шпильках, напоминающих стилеты.

И бархатные футляры разных размеров. При виде их сердце Фиджи екнуло и зашлось в чечетке. В таких футлярах испокон веков хранятся только одни изделия.

Ювелирные украшения.

Она осторожно открыла длинную черную коробку и восхищенно вздохнула. На черном бархате лениво изогнулось жемчужное ожерелье. Как-то сразу становилось понятно, что это натуральный жемчуг…

В следующем футляре Фиджи нашла роскошный гарнитур из белого золота и голубых топазов — такой изящный и красивый, что она чуть не завизжала от восторга. Колье, браслет и серьги идеально подходили ей, повторяя блеск ее глаз и волос.

А в самой большой коробке лежал Полный Отпад. Да, это тоже было золото. Да, НЕКОТОРЫЕ из этих камней были натуральными. В целом же эти украшения напоминали ворох елочных игрушек, а Фиджи в них, соответственно, — рождественскую елку.

Она фыркнула и уселась перед зеркалом краситься. Тона помады и теней для волос наводили на мысли о кислотной дискотеке в подпольном притоне, но она же должна соответствовать образу? Стоп!!!

Но тогда зачем этот ненормальный Вулф положил коробки с жемчугом и гарнитуром из топазов?! Ведь Фиджи Вульф, жена бандита Джо Вульфа, просто органически не способна надеть такие скромненькие побрякушки. Жене Джо Вульфа подавай рубины и сапфиры с кулак да цепь на шею в руку толщиной.

Она подмигнула своему кошмарному отражению, найдя разгадку. Все дело в том, что Морт Вулф — непроходимый сноб. Лощеный английский аристократишка. Естественно, что сначала он купил то, что отвечает его утонченному вкусу, а потом опомнился — и приобрел всю эту сверкающую похабень.

Фиджи со вздохом посмотрела в последний раз на прозрачные голубые слезы топазов, провела пальчиком по розоватому перламутру ожерелья… и решительно убрала коробочки в сейф, встроенный в стену спальни.


Через полчаса в ресторане отеля «Сад Наслаждений» появилось Чудо В Перьях.

Фиджи Вульф стояла в дверях и озиралась с видом капризным и слегка обиженным. Потом, когда навстречу ей поднялся высокий темноволосый красавец-метрдотель, капризное личико чуть смягчилось, и вульгарно накрашенная блондинка изрекла на весь ресторан:

— Ну вот, жизнь налаживается! Где мой столик?

Красавец провел ее к столику посреди зала и вежливо отодвинул стул.

— Прошу, мадам. Вам уже говорили сегодня, что вы прелестны?

В его голосе звучали мягкие нотки, присущие итальянскому языку, а когда он склонился чуть ниже, Фиджи едва не выпала из образа. Эти темные глаза, эти волосы, эта смуглая кожа… Она все это уже видела, более того, она уже знала запах его одеколона!

Она капризно проблеяла что-то насчет того, что полагается на вкус хозяев ресторана, и едва ли не с облегчением вцепилась в принесенный аперитив. Призрак грядущей алкогольной зависимости замаячил над зарослями филодендронов…

Посетителей было немного. В пожилом седовласом джентльмене, о чем-то увлеченно воркующем со своей юной спутницей-блондинкой, Фиджи узнала известного медиамагната, которого пресса уже третий год хоронила-хоронила, а он все жил и продолжал менять своих любовниц, как перчатки…

Дама средних лет с неестественно бледным и гладким лицом была известна благодаря ролям гиперсексуальных блондинок, недавнему инсульту и решению раздеться на экране в сиквеле своей самой известной картины…

Знаменитый баскетболист задумчиво цедил виски со льдом. А еще говорят, спортивный режим…

Остальных Фиджи не знала, но по их виду можно было предположить, что люди это все не бедные, в своих кругах наверняка известные, почти наверняка — в чем-то порочные и уж точно — рассчитывающие, что в ТАКОМ отеле их никто не побеспокоит. Отлично! Нам ведь надо разведать обстановку? А как должна вести себя молоденькая и глупенькая блондинка из бандитского окружения? Правильно. Нахально и разнузданно.

— Эй, красавчик! Скажи, это действительно та самая чувиха, которая снималась в кино без трусов?!

Это были воспитанные и битые жизнью люди. Никто и бровью не повел, однако температура в зале ощутимо упала на пару-тройку градусов.

Темноволосый метрдотель подскочил к Фиджи и ослепительно ей улыбнулся:

— Консоме уже готово, сейчас принесут горячее…

— Я задала тебе вопрос, красавчик.

— Да. Да-да, это она. Только прошу вас, не надо так громко…

— А то что? Выведешь меня из зала?

— Что вы! Наш отель только для вашего удовольствия, но…

— Вот что, возьми-ка для меня ее автограф — и я не буду больше шалить. Да, и принеси мне еще один коктейль. Черт его знает, что вы туда добавляете, но вкусно — до усрачки.

Несчастный метрдотель заметался, а довольная эффектом Фиджи уставилась на медиамагната. Дождавшись, когда его белокурая спутница смахнет салфетку со стола, Фиджи жизнерадостно возопила:

— Папаша! Ваша дочка чего-то уронила! Хорошенькая она у вас. На маму похожа, да?

Магнат медленно наливался свекольным соком, а его спутница нервно хихикнула. Фиджи благосклонно приняла от официанта очередной коктейль и обвела взглядом зал. Что ж, эффект произвести удалось. Гости стройными рядами бегут вон.

Когда почти рыдающий метрдотель вернулся — естественно, без автографа, — Фиджи разочарованно протянула:

— Тут у вас скучища, как я погляжу. Одни старые пердуны. Вот что, дорогуша, закажи-ка мне машинку. Я отправлюсь в город и спущу там тысчонку-другую, пока мой Джо не приехал и не отобрал у меня карточку.

— Конечно. Машина будет в вашем полном распоряжении до любого времени. Что же касается отеля… Миссис Вульф, настоятельно рекомендую вам ознакомиться с буклетом. Вас наверняка многое удивит… и развлечет!


Очень быстро стало ясно, что в отеле предпочитают подстраховаться. Шофер оказался не только шофером, но еще и совершенно однозначно — соглядатаем. Будь Фиджи той, кем прикидывалась, она могла бы принять его за охрану — мол, наши клиенты должны чувствовать себя в полной безопасности, но Фиджи была девушкой умной и уже несколько часов вовсю подозревала недоброе практически во всем, так что невозмутимый громила в униформе шофера вызвал у нее в душе бурю разнообразных мрачных предчувствий.

Впрочем, пока он вел себя вполне пристойно. Маячил неподалеку от игровых автоматов, потягивая из высокого бокала минералку с соком и глядя вроде бы по сторонам. Однако стоило Фиджи направиться к столам баккара, он тут же сменил место своей дислокации, переместившись в ближайший к Фиджи бар…

Она нервничала и потому не сразу смогла оценить место, в котором находилась. Собственно, весь Лас-Вегас — это одна огромная улица, по обеим сторонам которой расположены все мыслимые и немыслимые увеселительные заведения. Рулетка, автоматы, карты, наперстки — в Городе Греха правил Азарт, и потому здесь вряд ли могло прийти в голову задать вопрос «Как пройти в библиотеку?».

Фиджи заставила себя успокоиться и решила присмотреться к игре в рулетку. Она-то планировала поскорее оторваться от шофера-соглядатая и позвонить Морту, потребовать, чтобы он приехал немедленно, но неожиданно для себя заинтересовалась — и втянулась.


В час ночи перед растрепанной и раскрасневшейся блондинкой в кожаном корсете и пышной мини-юбке лежала гора разноцветных фишек, а крупье ласково и нежно разговаривал лишь с ней одной. По закону, установленному в стародавние времена богами Азарта и Удачи, новичку — Фиджи — везло так, что дух захватывало. Она уже выиграла около десяти тысяч долларов, и крупье получил по рации осторожный намек, что пора бы снять с девушки часть ее выигрыша либо уж крутить на совсем большие ставки…

Пока крупье раздумывал, какую тактику избрать, белокурая девица поставила все фишки на «четырнадцать, красное» — и выиграла пятьдесят тысяч. Крупье заторопился. Вдруг она сейчас встанет и уйдет? Он мягко и недвусмысленно намекнул на то, что теперь нужно ставить понемногу на цвет и чет-нечет, а не на цифру… но эта зараза поставила на зеро — и зеро выпало. Ну правильно, оно и должно было выпасть, ведь зараза-то должна была ставить на цвет и чет-нечет…

При этом зараза напропалую нарушала все мыслимые и немыслимые правила азартных игр. Она трепалась с окружающими, выясняла правила ставок не у крупье, а у своего соседа, с которым еще и поделилась фишками — а каждый, буквально каждый скажет вам, что делать этого ни в коем случае нельзя! Удачу так легко спугнуть.

Крупье удалось взять себя в руки, и в следующие четверть часа белокурая зараза проиграла половину своего выигрыша, однако в этот момент она потребовала телефон — такого крупье на своем веку еще не видел! — и немедленно начала трещать в трубку и вертеться при этом во все стороны. В результате отличная, беспроигрышная, великолепная комбинация крупье полетела к чертям, и зараза снова выиграла, слава богу, не так много, всего три тысячи.

Тут всем принесли шампанского, и зараза принялась весело голосить в трубку:

— Але, милый! Да, это я! Джо, пупс, ты не сердись и не ори, но я сейчас в казино. Не ори, говорю! Каз-зел… Я выиграла, пупсик! Бешеные денежки! Гораздо больше, чем ты мне дал на расходы. Теперь я богата, как этот… все время забываю… что-то химическое… как Креозот!!!

Крупье украдкой отер пот со лба. Здоровенный мужик в униформе «Сада Наслаждений» чуть заметно кивнул ему и подошел ближе. Крупье успокоился окончательно. Если эта дуреха — постоялица отеля, то все в порядке. Деньги вернутся к хозяину…


Фиджи не успела ничего толком сказать сонному и сердитому Морту Вулфу, потому что шофер-шпион тут же замаячил в опасной близости, и паника немедленно вернулась. Почему он за ней следит? За всеми ли здесь следят? Зачем за клиентами следят? Боятся, что те выдадут какую-то тайну? А если выдадут, то что им за это будет? И какая это тайна?

Эти вопросы клубились в голове Фиджи, пока она торопливо верещала в трубку:

— Пупсик, я ужас как скучаю, но ты не торопись! Теперь у меня есть денежки, и я собираюсь их хорошенько потратить! У меня машина от отеля, а водила меня пасет, представляешь? Как будто я прынцесса какая! Не, клевый шалманчик, ты был прав. Во всем прав. ТАМ СТОЛЬКО ЗАГАДОЧНОГО…

В трубке повисла пауза, а потом Морт спросил совершенно другим голосом:

— Фиджи, что-то случилось?

— Да! Полный отпад, пупсик!

— Не верещи, будь другом. Если это опасно, не смей никуда лезть. Уезжай из отеля, лети обратно…

— Щас, разбежался. Я только начала веселиться. Жаль, что ты весь в своих противных делах. Мне кажется, вдвоем мы могли бы здесь классно оттянуться.

— Он что, совсем близко и слушает тебя?

— Да, даже в сортире. Я хочу тебя всегда, мой ненасытный слоник!

Образ «ненасытного слоника» на некоторое время выбил Морта из колеи, и он ошалело пялился на трубку, а потом рявкнул:

— Я прилечу завтра утром. Сиди в казино и спускай деньги. В отель постарайся вернуться как можно позже.

— Какой ты жадный, мой пупсичек! Но я послушная девочка и потому встаю и еду в свой одинокий номер, как ты и велишь.

— Фиджи, не дури…

— Это очень важно — уважать своего мужчину. Так мне всегда говорили. Чао, кроличек.

Обессиленный Морт отшвырнул трубку. Во что она там влипла, эта малахольная Фиджи Стивенс?

А играет она здорово, это надо признать. Настоящая платиновая блонда из окружения какого-нибудь Аль Капоне низкого пошиба. И этот гнусавый акцент… Господи, бедные Стивенсы. Такие милые люди, профессор и его жена. Античные философы, античная драма…

Внезапно Морт разозлился на себя. Чистюля хренов! Между прочим, она там сейчас старается исключительно ради него, потому что ему, видите ли, привиделось что-то подозрительное в дешевизне отеля!

Тут же пришла новая мысль: а ведь он оказался прав! В отеле нечисто, и именно поэтому хозяева так снизили цену…

Ладно. Завтра он полетит в Вегас и на месте разберется, что там происходит. Фиджи Стивенс будет ждать его в номере… Фиджи…

Белокурый ангел с голубыми глазами. Настоящая говорящая блондинка. Дурак вы, ваше сиятельство…


После разговора с Мортом Фиджи немного полегчало — но ненадолго. В конечном счете она ему почти ничего не смогла объяснить, да и как это сделать, если она ни в чем не уверена?

Следы на ее теле. Рыжий волос, прилипший к губам. Странный сок. Лесбиянка Элис. Смутно знакомый незнакомец — метрдотель. Соглядатай шофер…

Фиджи сбежала от шофера в ресторан, заказала себе фруктовый салат и мартини с соком, после чего уселась поудобнее и принялась расчерчивать салфетку шашечками. Была у нее такая привычка, еще со времен школы и колледжа.

Нужно рассуждать логически и начать при этом с конца. Шофер-соглядатай.

То, что он ее пасет, несомненно. Любой нормальный шофер в такой ситуации посидит в дешевом кафе, а потом завалится спать у себя в машине, ожидая возвращения взбалмошной клиентки. Этот поперся в дорогое казино и целый вечер хлестал минералку и безалкогольные коктейли, которые здесь продаются с ресторанной наценкой, так что стоят не дешевле целой бутылки виски или ящика пива. Что это значит? Это значит, что, во-первых, либо шоферы в отеле получают зарплату топ-менеджеров, либо ему выдали денег на расходы, то есть не жалеют средств на слежку, а во-вторых, что слежка эта спланирована заранее.

Пошли дальше. Зачем за ней следить? Чтобы не сбежала — исключается. Она может в любой момент съехать из отеля, вряд ли таинственные и зловещие владельцы будут удерживать ее силой. Тогда зачем? Чтобы выяснить, чем она будет заниматься? Но она объявила об этом во всеуслышание еще в ресторане.

Стоп. Она намекала на то, что может играть в казино, только пока не приехал ее благоверный. Собственно, вся их легенда построена на том, что она делает что-то запретное, из-за чего потом у них с «мужем» должен выйти скандал с последующим загулом…

Фиджи обвела шашечки в красивую рамочку и улыбнулась бокалу мартини, как близкому родственнику. Если это — не старый добрый шантаж, то она уж и не знает, как он должен выглядеть. Парнишка наверняка снял ее за столом, чтобы в нужный момент предъявить «мужу» проштрафившейся постоялицы компромат. Вероятно, для этого же старалась и красотка с легкоатлетическим прошлым, Элис. В номере полно мест, куда можно всадить камеры и микрофоны…

Фиджи нахмурилась и покачала головой, укоризненно перечеркивая шашечки волнистыми линиями. Замечательный ход, надо отдать им должное. Оказывать клиентам услуги абсолютно любого рода, не боясь при этом полиции, можно только при наличии хорошего сдерживающего средства. Поэтому на каждого клиента они заводят папочку с компрой — в результате все довольны. Клиенты тешат свои страсти и молчат в тряпочку, отель получает баснословную прибыль и не особенно волнуется за свою репутацию. А что до низкой продажной цены… Вполне возможно, что на всякий случай отель просто время от времени выставляют на продажу или перепродают своим же людям. Возможно и то, что им все же наступили на хвост, и они стремятся замести следы. Возможно в принципе все… учитывая то, что Фиджи пока не видела никакого особого криминала. Подумаешь, следят за дамочками и ябедничают мужьям!

Повеселевшая Фиджи расправилась с салатом, допила мартини и позволила себе одну длинную и тонкую сигариллу с шоколадным вкусом — от них потом кружится голова, зато на губах остается вкус настоящего шоколада.

А как это у нее лихо получилось — распутать задание Морта Вулфа! Пуаро и мисс Марпл отдыхают. С этим ощущением собственного триумфа Фиджи Стивенс покинула гостеприимные стены казино и отбыла в отель «Сад Наслаждений» на ночлег.

Загрузка...