Никому не говори…

Глава 36

К вечеру среды Карли начала ощущать досаду. Не гнев, нет. Просто небольшое беспокойство. Мэтт признался ей в любви, сказал, что с его способом «поцеловать и убежать» покончено, но вел себя по-прежнему. Они не виделись с утра понедельника, когда Мэтт привез ее к себе, провел в дом, быстро и крепко поцеловал в губы, явно думая о чем-то другом, и был таков.

Она знала, что Мэтт работает не в офисе, что он роет землю, пытаясь установить связь между телом (по его убеждению, это еще не найденное тело было закопано где-то на ее участке) и чудовищем, которое напало на нее. Он пытался установить личность напавшего — правда, Сэмми и Майк, которые продолжали опекать Карли и были источником ее информации, не знали, как именно. Все это было хорошо.

Плохо было то, что она очень скучала по нему.

Утешало Карли только одно: Сандра была в таком же положении. Даже парень Лиссы Энди исчез на два дня. Его мобилизовали изучать компьютер, который почему-то стал играть важную роль в расследовании.

Все это время Карли отшучивалась, когда ее дразнили по поводу ночи, проведенной с Мэттом, занималась делами, в частности сравнивала размеры страховки, составляла рекламные объявления, которые предстояло опубликовать в сентябре, к открытию пансионата, договаривалась о регулярном снабжении продуктами, которые понадобятся, когда таланту Сандры дадут развернуться, а также по мере сил помогала улаживать возникавшие в последние минуты проблемы с подготовкой свадьбы Эрин, назначенной на субботу. На этой «церемонии в узком кругу», как называла ее Лисса, должно было присутствовать примерно триста гостей, так что дел у Карли было навалом.

Слава богу, свадебные подарки должны были храниться в новом доме Эрин. Иначе им всем пришлось бы куда-нибудь переехать.

Мэтт в сопровождении Антонио пришел тогда, когда Карли уже потеряла надежду на его возвращение.

Она сидела в гостиной с Сандрой, Лиссой, Эрин, Дани и Майком (который еще не сдал дежурства). Энни лежала на полу, а Хьюго развалился в пустом кресле Мэтта. По просьбе Эрин, женщины завязывали маленькие мешочки из белого тюля. Лежавшее в них просо следовало разбрасывать в честь новобрачных.

Майк, отказавшийся принимать в этом участие, сидел на диване посреди хаоса и смотрел телевизор. Скрещенные на груди руки и недовольное выражение лица говорили Карли, что он вовсе не так равнодушен к происходящему, как старается показать.

Поскольку Эрин была слишком оживлена, Карли подумала, что все это было затеяно в пику Майку.

— Это что, вечеринка? — спросил Мэтт, стоя в дверях и обводя комнату взглядом.

Карли в майке и обрезанных джинсах сидела на полу, скрестив ноги, и держала в зубах длинную серебряную ленту. Она подняла взгляд на Мэтта. Он выглядел усталым, немного сердитым, и у Карли сжалось сердце. Закончив завязывать бантик, она тепло улыбнулась ему. К тому времени Мэтт завершил обмен приветствиями с остальными и подошел к ней.

— Умираю с голоду, — сказал он с чуть заметной улыбкой и протянул руку. — Пойдем на кухню. Я что-нибудь съем.

Понимая, что за ними следят со всех сторон, как украдкой, так и в открытую, Карли кивнула, с помощью Мэтта поднялась, и они пошли на кухню, так и держась за руки.

— Ну что там… — Она хотела спросить, как продвигается расследование, но Мэтт покачал головой.

— Не сейчас. Я смертельно устал и хочу… — Он умолк и пропустил Карли вперед.

— Чего? — спросила она, когда дверь за ними закрылась.

— Догадайся сама. С трех раз. — Мэтт прижал ее спиной к холодильнику и поцеловал. Когда он поднял голову, задохнувшаяся Карли была готова понять и простить, что два дня не слышала от него ни слова.

— А я думала, что ты голоден, — сказала она, глядя на Мэтта снизу вверх. Судя по его довольной улыбке, глаза Карли красноречиво говорили о владевших ею чувствах. Но волноваться из-за этого не имело смысла: Мэтт всегда знал, о чем она думает.

— Да, но еда тут ни при чем. По дороге домой мы с Антонио заехали в «Макдоналдс». — Мэтт поцеловал ее снова так крепко, что Карли едва не растаяла в его руках.

— Карли… — просунув голову в дверь, окликнула ее Сандра.

Карли смутилась, но продолжала обнимать Мэтта за шею.

— Гм-м?

Сандра виновато отвела глаза в сторону.

— Я хотела предупредить, что не останусь здесь ночевать.

— Серьезно? — Карли посмотрела на нее с любопытством. Хотелось задать тысячу вопросов, но в присутствии Мэтта это было невозможно. — Ладно. Увидимся утром.

— Спокойной ночи. — Сандра лукаво подмигнула и ушла.

— Здорово, — задумчиво сказала Карли, прижавшись к Мэтту и продолжая смотреть на закрытую дверь. — Очень кстати.

Потом она спохватилась и подняла взгляд. На губах Мэтта играла хитрая улыбка, в глазах горел темный огонь.

— А как ты думаешь, зачем я привел Антонио? Ему нужна его женщина, мне моя, а нам обоим нужен хороший сон. Так что все довольны.

Карли смерила его суровым взглядом.

— Твоя женщина, да?

— Ты возражаешь? — Мэтт снова придавил Карли к холодильнику и прижался к ней.

— Слегка отдает мужским шовинизмом, — еле слышно пролепетала между поцелуями Карли.

— Серьезно? — Руки Мэтта легли на ее ягодицы и слегка сжали их.

— Серьезно. — И тут она сдалась. — Но мне все равно.

Он улыбнулся, глядя Карли в глаза.

— Пойдем в постель.

Карли тут же подумала о заинтересованной публике, сидевшей в гостиной.

— Это будет неудобно, — сказала она.

Дверь открылась, и на кухню вошли Эрин и Майк Толер. Они застыли на месте и с нескрываемым любопытством уставились на Мэтта и Карли.

— Ты права, это неудобно, — сказал ей на ухо Мэтт. Когда Карли отпустила его шею, Мэтт отошел в сторону и посмотрел на Майка, который переминался с ноги на ногу. — Кажется, ты собирался уходить.

— Мы решили съесть по сандвичу, — ответила Эрин и хитро подмигнула. — Ну что, вкусный был ростбиф?

— Великолепный. Рекомендую и вам. — Мэтт взял Карли за руку и увел с кухни. К ее величайшему облегчению, путь наверх был свободен. Видимо, Сандра и Антонио уже ушли, а Дани и Лиссы видно не было.

— Скорее, — поторопила Карли, таща отставшего Мэтта за руку и стараясь всеми силами избежать новой нежелательной встречи.

— Какого черта он тут торчит? — хмуро спросил Мэтт, не догадывавшийся о причине ее спешки. — Только глаза мозолит.

— Кому, Эрин? — Наконец-то заметил… Впрочем, трудно было не заметить, что на кухне назревал крупный разговор.

— Эрин? — Мэтт искренне удивился. — Я имел в виду тебя.

Изумленная Карли застыла на месте, обернулась и с первого взгляда поняла, что Мэтт понятия не имеет о происходящем. Ох уж эти мужчины…

— Ну ты и тупица, — сказала она, покачав головой. Мэтт втолкнул ее в спальню и закрыл дверь. Потом обнял, крепко поцеловал, поднял голову и наконец спросил:

— Что означала твоя последняя реплика?

— Потом, — сказала она и припала к его губам. Тут в дверь начала скрестись Энни. Мэтт чертыхнулся, повернулся, толкнул дверь, и собачонка рысью вбежала в комнату. За ней вошел Хьюго, прыгнул на кровать и разлегся на ней с видом хозяина.

— Как всегда, со своим личным зоопарком… — проворчал Мэтт, обменявшись с Хьюго красноречивыми взглядами.

— Любишь меня — люби и моего… — Она не закончила поговорку и улыбнулась.

— Знаю, знаю. К счастью для этого лохматого. Мэтт поцеловал бы ее снова, но Карли, вспомнившая о неотложных личных нуждах, отстранилась.

— Я сейчас, — пообещала она.

Карли прошла в ванную и закрыла дверь. Потом быстро почистила зубы, расчесала волосы и слегка подкрасила губы. Посмотрела в зеркало, осталась довольна результатом и почувствовала, что сердце у нее колотится, как у кролика, а живот сводит сладкой судорогой.

Дрожа от ожидания, она вернулась в спальню и застыла на месте. Мэтт, полностью одетый, но без ботинок, навзничь лежал на кровати и храпел, а рядом с его головой мурлыкал Хьюго. Карли, не веря своим глазам, подошла ближе только для того, чтобы убедиться, что Мэтт действительно спит мертвым сном.

Что за жизнь? Даже лечь некуда! Но хуже всего было то, что она перевозбудилась.

В углу стояла застеленная раскладушка Сандры, однако Карли на нее и не взглянула. О сексе придется забыть, но спать с Мэттом она все-таки будет. Да, будет.

Спящий Мэтт выглядел совсем мальчишкой. Милым, добрым, обворожительным и, как всегда, красивым и сексуальным. Улыбаясь при мысли о том, что бы сказал Мэтт, если бы услышал первую часть фразы, Карли надела пижаму, откинула край покрывала — сдвинуть Мэтта было нечего и думать — и улеглась рядом.

Потом выключила ночник, прижалась к нему и поцеловала в небритую щеку. Хьюго, лежавший с другой стороны, урчал, как моторчик.

— Ладно, я наверстаю свое утром, бесстыжие твои глаза, — прошептала она Мэтту на ухо.

И она сдержала обещание.

Утром Мэтт принял душ, оделся и спустился на первый этаж. Тем временем Карли заканчивала одеваться, сославшись на то, что хочет выпустить Энни во двор. Однако на самом деле ей хотелось, чтобы Мэтт принял удар на себя. Было рано, но шансы никого не встретить внизу равнялись нулю. Опыт подсказывал Карли, что эта чаша ее не минует.

С кухни доносились возбужденные голоса. О господи, похоже, там собрались все три сестры. Карли была готова поджать хвост и вернуться, но поняла, что это было бы проявлением трусости. Рано или поздно ситуация должна была повториться. Так что чем раньше она разрешится, тем лучше.

Подходя к двери, Карли услышала слова Лиссы:

— Ну что, правило «никакого секса под моей крышей» отменяется?

— Я забыл тебе кое-что сказать, — невозмутимо ответил Мэтт. — Понимаешь, это правило касается всех обитателей дома, кроме хозяина.

— Это нечестно! — запальчиво сказала Лисса, и тут Карли вошла на кухню.

Лисса, Дани и Эрин сидели за столом, а Мэтт, прислонившись к стойке, пил кофе. Четыре пары одинаковых кофейно-карих глаз тут же уставились на нее; одна пара невозмутимо, другие насмешливо.

— Доброе утро, — сказала Карли, опустив глаза и отчаянно стараясь не покраснеть.

— Доброе утро, — хором ответили ей.

Лисса откровенно улыбнулась, а Эрин и Дани подмигнули.

— Хочешь кофе? — спросил Мэтт.

— Спасибо.

Когда Мэтт отвернулся, Эрин широко улыбнулась и показала ей большой палец.

Через двадцать минут Карли и Мэтт сидели в его машине.

Утром, еще лежа в постели, Мэтт кое-что рассказал ей о ходе следствия. Оказалось, что Марша провела в Доме почти месяц; по документам выяснилось, что они с Карли были там одновременно. Более того, они одновременно лежали в лазарете. Двух других девочек звали Дженни Оуден и Сорайя Смит. Нужно было обнаружить следы этих девочек (точнее, женщин; одна из них была старше Карли на четыре года, другая на шесть) и срочно поговорить с ними.

— Думаю, в лазарете что-то случилось, — сказал Мэтт. — Это единственная связь, которая существует между тобой и Маршей. Тебе было восемь лет. Ты мало что помнишь. Но именно в этом заключается причина твоих кошмаров. — Он посмотрел на Карли и помедлил. — Как ты относишься к тому, чтобы съездить со мной в Дом и расшевелить твою память?

Она согласилась. Вскоре машина въехала в ворота Дома, располагавшегося на северной границе графства.

«Странно, что я не была здесь с того самого утра, когда за мной приехала бабушка», — думала Карли. Пока девочку не забрал социальный работник, она жила в Роки-Форде, городке еще меньше Бентона. Они с матерью были очень бедны; кроме того, у матери были проблемы с алкоголем. Чего уж там… Карли сама слышала, как соседка называла ее мать «вонючей алкоголичкой», хотя на самом деле до этого еще не дошло. Но тогда Карли этого не знала. Бабушка кое-что рассказала, когда Карли немного подросла.

Видимо, мать в подростковом возрасте была отчаянной девицей; она несколько лет носилась на мотоцикле с еще более отчаянным парнем и в конце концов ушла к нему, хотя была предупреждена, что домой тогда может не возвращаться. После рождения Карли парень начал катать кого-то другого, в конце концов разбился насмерть где-то в Теннесси, а ее бабушка, как и обещала, отказалась принять дочь назад. Но когда социальные работники нашли ее и известили, что брошенную Карли отправили в приют графства, старуха согласилась взять девочку. В конце концов она полюбила Карли, а Карли полюбила ее.

Однако восемь дней, прошедшие до приезда бабушки, были самыми одинокими и страшными в ее жизни.

Теперь эти низкие кирпичные здания казались ей даже симпатичными. Карли шла с Мэттом от автостоянки и с любопытством рассматривала их. Корпуса купались в солнечных лучах, вокруг раскинулись зеленые газоны, окружавшие футбольное поле и баскетбольную площадку. Одни дети гуляли, другие находились в корпусах. Кто-то смотрел телевизор, кто-то ходил по коридорам, а в одной маленькой комнате сидел на кровати мальчик, у которого болела голова.

Мэтт заговорил с пожилой женщиной, вышедшей им навстречу. Карли слышала отголоски разговора: «Доброе утро, шериф… Да, мне звонили… Это там». Но она не прислушивалась, потому что впитывала в себя окружающее, всасывала через кожу, скорее заново переживая случившееся, чем вспоминая его.

Она ощущала страх.

— Ты в порядке? — вполголоса спросил Мэтт, взял ее за руку и повел вслед за женщиной. Через минуту Карли пришла в себя, потому что он был рядом и его рука, такая надежная и сильная, поддерживала ее. Она кивнула и вскоре очутилась в комнате с поцарапанной деревянной стойкой, где детям давали лекарство. За стойкой виднелась серая металлическая дверь с квадратным стеклянным окошком. Она была открыта.

— Тут был только один мальчик. У него аллергия. Я отвела его в другую комнату.

— Большое спасибо.

Карли слышала эти фразы как бы издалека. Она освободила руку и прошла в пустую комнату.

Комната была маленькая, с большим окном, выходившим… нет, не на сарай, а на навес, хлипкий навес, окруженный дощатым забором. Когда-то в этом загоне держали ослика, нескольких кур, пару козлят и поросенка. Она всегда любила животных…

Койки находились на своих прежних местах. Железные, выкрашенные белой краской, по паре с каждой стороны. Она спала на верхней койке слева. Карли посмотрела на нее. Койка была той же самой; металлические пружины, тонкий матрас, синее одеяло и плоская подушка. Тогда она казалась ужасно высокой. А сейчас была просто высокой. Матрас был выше ее макушки. Туда нужно было подниматься по лесенке.

Лесенка была на прежнем месте, в дальнем конце койки. Карли подошла к ней и полезла наверх. На Карли были белые брюки-капри, черная льняная рубашка с застежкой спереди и теннисные туфли, так что подниматься было легко. Она легла на матрас.

Скрип. Скрип. Звук был тот же самый. «Осторожно, не упади», — прозвучало в мозгу чье-то предупреждение. Тогда здесь тоже работала пожилая женщина, славная женщина, которая следила за ними весь день. Именно она и предупреждала Карли. И Карли была осторожна: она спала, прижавшись спиной к стенке, и боялась, что скатится с матраса.

Пытаясь вспомнить, как это было, она вытянулась во весь рост и повернулась на бок, спиной к стене.

— Карли, — услышала она.

Это был Мэтт. Он быстро вошел в комнату, огляделся, а затем увидел, что Карли лежит на койке.

— Ты как, в порядке? — Он подошел и посмотрел на Карли поверх матраса. Она видела его лицо без подбородка: только рот, нос и глаза.

Эти глаза. Смотревшие на нее ночью. Его глаза! Карли затрясло.