О людях, эльфах и волшебных камнях

11

От мастерского лагеря уходило две дороги. По одной из них катился куда-то прочь грузовичок, на второй висел указатель «Ангбанд». Наверное, чтобы никто не перепутал, на нем нарисовали клыкастую перекошенную морду. Хельги украдкой показал морде средний палец. Потом спросил у девушек:

— Пойдем посмотрим? Я слышал, они тут со вчера фигарят на стройке века.

— Пойдемте, — Ирка решительно кивнула. Возвращаться в лагерь ей не слишком хотелось.

Поднялся ветер, стало прохладнее. Подтянулись комары. Солнце заметно клонилось к верхушкам деревьев. Пожалуй, на этой пустынной лесной дороге Ира почувствовала бы себя совсем потерянной, не доносись откуда-то издали рев бензопилы. Где-то чуть ближе как будто играли на гитаре.

Лея какое-то время шла молча, потом начала рассказывать:

— История Берена и Лютиэн — наверное, центральный сюжет в «Сильмариллионе». Внезапно о любви. В общем, был Берен, сын человеческого князя. В одной из битв, в которых нам наваляли по самое «здравствуйте», его владения были захвачены. Кто мог — бежал, кто не смог, попал в рабство, самые упоротые… отважные, я имею в виду, во главе с Барахиром, отцом Берена, остались партизанить. Несколько лет они довольно успешно этим занимались, потом их перебили.

— Кроме Берена, — вставил Хельги.

— Да. Наш герой продолжил дело отца в одиночку, и тоже очень так неплохо, и умудрился основательно задолбать слуг Врага. Насколько основательно, что за него взялись всерьез. Берену пришлось валить.

— Кого — орков, куда — нафиг, — хмыкнул Хельги и согнал комара с кончика собственного носа.

— Валил он действительно куда попало, лишь прочь. Например, через Нан-Дунгортеб.

— Звучит не очень, — заметила Ира.

— И не только звучит. Там власть Тени, кошмары и пауки. Самоубийство, в общем. Но Берен прошел. И вышел к Дориату.

— Но там эта, как ее, — Ирка нахмурилась, вспоминая рассказ Томы, — Завеса.

— Верно, — Лея неожиданно улыбнулась. — Но вместе с Береном в Дориант пришла Судьба, а ее нельзя остановить никакой Завесой. Извините за пафос.

— Да ладно, — Хельги махнул рукой. — Послезавтра начнется, даже я буду пафосным. Пора вроливаться, мы же эльфы, а не гопота с района.

— Я из нандор, мне можно без пафоса. Так вот, Берен пришел в Дориат.

— Ремарка. До этого он партизанил, потом лазил по Нан-Дунгортебу и другим не более приятным местам. В общем, это был не бомж. Это был самый настоящий бомжиссимо!

Ирка хихикнула. Хельги подмигнул ей и продолжил:

— И вот этот бомжиссимо княжеских кровей встречает в Дориате Лютиэн. Принцессу. Наполовину майя. Прекраснейшую из дев. И она тоже в него влюбляется.

— Я думаю, — Лея пожала плечами, — что вначале Берена отмыли.

— Да? Жаль. Я надеялся, что когда-нибудь встречу эльфийскую принцессу, и она полюбит меня. Если я буду достаточно неумыт.

— У нее может оказаться отец, имей в виду. И он тебя пошлет.

Хельги коротко хохотнул и закурил. Лея продолжала:

— Отец Лютиэн, Элу Тингол, владыка Дориата, действительно оказался не в восторге. И Берена отправил. Добывать Сильмарилл. Как ты можешь судить по дырке в короне, авантюра удалась.

— Но так же вроде нельзя, — Ира нахмурилась. — Тома говорила, что сыновья Феанора дали клятву.

— Будь он друг или враг, — неожиданно звучно сказал Хельги и даже сигарету изо рта вынул:

— Запятнан или чист, порождение Моргота или Светлого Вала, Эльда, или Майа, или Пришедший следом, Человек, еще не рожденный в Средиземье, Ни закон, ни любовь, ни союз мечей, Страх или опасность, или сама судьба, Не защитят от Феанора или его родичей того, Кто бы спрятал, или сохранил, или взял в ладонь, Найдя, сберег, или прочь выбросил Сильмарилл. Так клянемся мы все.

Он перевел дух, жадно затянулся и добавил:

— А дальше я не помню, я лордов давно не играл.

— Как-то так, — сказала Ире Лея. — Но Берену и Лютиэн камень достался такой высокой ценой, что даже Клятва отступила на время. Лютиэн было дано право выбирать, и она разделила человеческую судьбу Берена.

— Короче, — Хельги выдохнул дымное колечко. — Они умерли. И не только они.

Рассказывать дальше он не стал — сосны как раз расступились в стороны, открывая большую поляну. На противоположной ее стороне возвышалось нечто, похожее издали на строительные леса. С одной стороны «леса» обшили горбылем и возвели что-то вроде частокола. Ирка невольно вспомнила про «Амон-Эреб это холм, на холме у нас тын».

— Солидно, — сказал Хельги. — Но взять можно.

— Думаешь? — Лея прищурилась.

— Можно, — повторил Хельги. — Но не нашими силами.

Там, где в частоколе был проход, на земле сидел мужик в камуфляже неопределенного цвета. Он собирал что-то вроде лестницы-стремянки. Ритмично стучал молоток. Из-за дальних сосен на поляну медленно ползли сумерки. Мужик отложил молоток и помахал им рукой.

— Ну что, — Хельги потушил сигарету об подошву собственного ботинка. — Пойдем совершать вылазку в стан врага? Я бы не отказался от чая, а то сколько мы тут уже бродим.