Оазис радости

10

Скинув тапочки, Шейла подтянула колени к подбородку и свернулась клубочком на тахте с великим множеством разноцветных подушек. Когда Генри и Одри нет рядом, не хочется ничего делать – ни читать, ни вязать... Дневник заброшен. Вот так бы лежать и думать о Генри! Как все будет, если...

Ход ее мыслей прервал телефонный звонок.

– Алло-о? – протянула она нараспев.

– Здравствуй, солнце мое!

Шейла сразу поняла, что у сестры на редкость хорошее расположение духа.

– Здравствуй, Стефани!

– Что с тобой? У тебя все в порядке? Ты какая-то вялая...

– Это я валяюсь, а так все в полном порядке. А что?

– Сегодня у нас четверг?

– Четверг...

– А в понедельник мы с Рупертом венчаемся и приглашаем тебя и твоего Рассела.

– Стефани, милая, я так рада за вас! Только Генри не поедет... Я уже зондировала почву на этот счет, и он привел в оправдание своего отказа сто причин.

– Завтра с утра ему Руперт позвонит, а я уже послала приглашение, как и подобает, на веленевой бумаге и с золотым обрезом. Вдруг да проникнется важностью момента?

– Вряд ли, Стефани! У него на неделе всего одна пятница...

– Ну, как знает. Тут Руперт вырывает трубку.

– Здравствуй, моя красавица! Хочу тебе сказать, что, если бы твоя сестра меня не скрутила в бараний рог, я бы на тебе точно женился.

– Да ну тебя! – засмеялась Шейла.

– Мы тебя любим и ждем! – заорала в трубку Стефани. – Пока!

Шейла положила трубку и предалась мечтам о предстоящей поездке в родную Шотландию. Венчание в старинном соборе, красавица Стефани, мерцают свечи, звучит органная музыка, море цветов... Если бы Генри поехал тоже, возможно, торжественная церемония... Шейла, не распаляй себя! – одернул ее внутренний голос. Ты, старшая сестра и посаженая мать Стефани, обязана быть собранной и спокойной.

Что же подарить на свадьбу? Может, купить что-либо для кухни? Нет, пожалуй, не стоит – кухонная утварь слишком приземленный подарок. Ну, не приземленный, а чересчур утилитарный... А если картину? Скажем, пейзаж. Утренняя заря над рекой... На крутом берегу коттедж, поодаль извилистая лента дороги...

Шейла старалась не пропускать вернисажи. Любуясь пейзажами, задавала себе вопрос, а хотела бы она там жить? Если такого желания не возникало, она заносила художника в список бездушных ремесленников.

Надо будет наведаться в галерею Герца, решила Шейла. В прессе благожелательные отзывы о его последней выставке. Вдруг что-то понравится... Если не хватит денег на большую картину, вполне подойдет что-то менее масштабное, но симпатичное! Руперт тонкий ценитель живописи, да и Стефани тоже.

В пятницу Шейла с обычной деловитостью с утра занималась корреспонденцией, отвечала на телефонные звонки, договаривалась о деловых встречах Генри, урывая время для общения с Одри, бездельничавшей по случаю летних каникул.

Стрелки часов приближались к шести, когда она спросила:

– Генри, тебе Руперт звонил?

– Звонил утром, а что?

– Ты получил приглашение?

– Да, получил.

– И что ты думаешь об этом?

– Думаю, что союз двух любящих сердец – это прекрасно.

– Ты, стало быть, приглашение не принял.

– Что значит не принял? Я занят по горло. Чарлз в понедельник отправляется в Шеффилд на переговоры, я остаюсь один.

– Стефани и Руперт, конечно, огорчатся, ведь они приглашают не на день рождения, а на свадьбу.

– На свадьбу? – раздался звонкий голосок Одри. – Стефани и Руперт женятся? Когда?

– Одри, не следует вмешиваться в разговор взрослых! – Генри поморщился. – Но раз уж ты все слышала, то да, Шейла едет в Шотландию на их бракосочетание.

У девочки загорелись глаза.

– Шейла, они будут венчаться?

– Непременно!

– Здорово! Как бы мне хотелось хоть одним глазком взглянуть на венчание! Пап, что, если я поеду с Шейлой?

Генри пресек дальнейшее обсуждение этой темы в свойственной ему безапелляционной манере:

– Одри, я поехать не могу, так как у меня много работы, а без меня тебе там делать нечего!

Девочка обиженно выпятила нижнюю губу и взглянула на Шейлу. Та покачала головой и пожала плечами: мол, ничего не поделаешь.

– Генри, я ухожу, – сказала она. – Появлюсь к концу недели.

Он проводил ее до дверей, пожелал счастливого пути и просил передать Стефани и Руперту самые сердечные пожелания счастья в супружеской жизни и любви на долгие годы.

– Я позвоню тебе в четверг или в пятницу. – Он чмокнул ее в щеку.

На следующий день Шейла купила картину, как и собиралась, у Герца. Без рамки. Десять на двадцать дюймов. В черном обливном горшочке алые маки. Прелесть! – решила Шейла, с удовольствием украсила бы свою квартиру. Она всегда дарила только то, что доставляло удовольствие самой.

После обеда Шейла забрала из магазина женской одежды, где когда-то работала ее мать, темно-синее шелковое платье. Его подгоняли по фигуре. Она заплатила за него бешеные деньги, после подгонки платье сидело как влитое. Шейла и в самом деле сильно похудела. Старшая продавщица помнила ее толстушкой. Теперь ей пришлось признать, что Шейла ни в чем не уступает Стефани. А в шляпе, которую Шейла загодя купила у них же, будет, пожалуй, покрасивее Элизабет Тейлор, заверила продавщица.

В воскресенье утром Шейла поехала к сестре. Вручила подарок. Руперт пришел в восторг и сразу повесил картину в гостиной.

– Получается, твой Генри испугался приехать на нашу свадьбу, – сказала Стефани, не сводя с сестры взгляда.

– Во-первых, он не мой. А во-вторых, чего ему пугаться? Он действительно очень занят, сроки поджимают, и все такое, – спокойно ответила Шейла.

Но Стефани, похоже, имела на этот счет собственное мнение.

– Я тебе уже говорила и еще раз скажу: он тобой пользуется. Удобно, конечно! Безотказный работник, да еще и нянька в придачу. А как доходит до личного – нет уж, извините! Ты попусту тратишь на него время... Мы с Рупертом решили сразу после свадьбы заняться устройством твоей судьбы.

– Руперт, а где будет праздничный ужин? – сменила тему разговора Шейла.

Вместо него ответила Стефани:

– Мы сняли ресторан в гостинице Роберта Скотта. Ты его, конечно, помнишь. Он вместе со своей женой, урожденной Стефенсон, приезжал на похороны мамы.

– Прекрасно помню! Хороший человек, надежный, да и ресторан его славится своей кухней на весь Далмеллингтон.

В понедельник рано утром Шейла, Стефани и Руперт прилетели в Глазго, их встречали кузены девушек Мэтт и Гарри Стефенсон. На двух машинах они быстро домчались до Далмеллингтона, где должна была состояться церемония бракосочетания и где проживала многочисленная родня.

Когда утихли первые восторги по поводу их приезда и смолкли ахи и охи, родственники оставили Стефани и Шейлу наедине с огромным, от пола до потолка, старинным трюмо в доме тетушки Сибил.

В семействах среднего достатка, как правило, идеальный порядок, требующий немалых усилий, и милый домашний уют. Пока Шейла с ностальгической грустью разглядывала фотографии на стенах и на каминной полке, Стефани со свойственной ей энергией облачалась в легендарный свадебный наряд.

Расправив юбку, она наконец уселась на пуфик перед зеркалом. Шейла взяла щетку для волос и застыла в раздумье.

– Стефани, на мой взгляд, твоей прическе не достает разве что королевской диадемы. Вряд ли я могу что-то добавить. Надевай фату, и можно считать, что ты готова идти к алтарю.

Шейла украдкой бросила взгляд на свое отражение в зеркале. Надо было примерить платье, хотя говорят, примета плохая. Но, кажется, она в него влезет, если, конечно, возникнет такая необходимость.

Раздался стук в дверь, и вошла подружка невесты – десятилетняя Мэгги в длинном розовом платье, белых перчатках и с букетиком бледно-розовых роз на корсаже. Почти не дыша, она подошла к Стефани и пролепетала:

– Вы готовы? Меня просили передать, что уже пора!

– Какая ты красивая, Мэгги! – Шейла наклонилась и поцеловала двоюродную племянницу в щечку.

– Да, я знаю! Мне об этом сегодня все говорят.

Шейла и Стефани переглянулись, улыбнулись и вышли в холл, где их дожидался дядюшка Патрик. Ему предстояло вести невесту к алтарю.

В церкви, как говорится, яблоку негде было упасть. Шейла обвела присутствующих внимательным взглядом и подумала: мужчины Стефенсон всегда идут по жизни рука об руку с женщинами Стефенсон, и только смерть в силах нарушить их брак, освященный Церковью на земле, но за гробом, где «жизнь бесконечная», супруги непременно воссоединяются вновь. Она не сомневалась, что мать и отец смотрят с Небес на нее и на Стефани.

Свадебный ужин в ресторане удался на славу. Гостей было пар пятьдесят. От волнения и шампанского Шейла разрумянилась и с удовольствием принимала участие в праздничном застолье. Тут была и нежно-кремовая малосольная осетрина с укропом, и обязательный дышащий паром пирог с глиняной фигуркой дрозда посередине, и торт, который по традиции разрезает молодая жена...

А потом до глубокой ночи пели песни и плясали.

Уже засыпая, Шейла надумала рано утром лететь в Лондон. Как там Генри и Одри? Пора возвращаться...