Обещание рая

Глава 12

Долгожданный день наконец-таки наступил, но облегчения не принес. Как ни старалась, Иден не могла перестать думать о Заке.

Не подвергается ли он в заточении жестокому обращению? Не грозит ли ему смерть? И увидятся ли они когда-нибудь?

Она выглянула в окно, напряженно глядя на дорогу. Вдруг, появится судья Прайор и привезет обнадеживающие новости? Может быть, ей удастся на некоторое время увести его от остальных гостей и вдали от посторонних глаз поговорить.

Она тяжко вздохнула, сняла фартук, повесила его на спинку стула и отправилась в гостиную. Затем подошла к камину и, прижавшись к нему спиной, глубоко задумалась.

День для нее начался рано. Она поднялась еще до рассвета и замесила тесто для праздничного пирога. Ей хотелось испечь пирог, а также накрыть на стол до того, как отец спустится с маяка после ночной смены. Сейчас отец уже около двух часов поспал, и гости вот-вот начнут собираться.

Решено было отметить отцовский день рождения с утра, чтобы он смог выспаться в послеполуденное время и к следующему ночному дежурству быть в форме.

А она воспользуется этим временем, чтобы снова отправиться в Чарлстон. Она должна увидеться с Заком. Ей невыносима мысль провести еще один день в полном неведении. Она должна узнать, как он… и где он…

Иден отправилась в спальню и остановилась перед зеркалом. То, что она увидела, огорчило ее. Она провела рукой по щеке, отметив красные, опухшие от слез глаза и темные круги, появившиеся после вчерашней ночи, когда она ни на секунду не сомкнула глаз. Вернувшийся после ночной работы, отец был слишком усталым и не заметил ее состояния. Но сейчас, после кратковременного отдыха, он наверняка обратит на нее внимание. Кроме того, ее ужасный вид не ускользнет от гостей, в том числе от Анжелиты. Ах, боже мой. И еще и Анжелита Льюэллин! Уж эта-то замечает все. Всегда и везде. Иден снова взглянула на себя. Желтый шелковый бант, перехвативший зачесанные назад волосы, гармонировал с мелкими желтыми горошинами, разбросанными по широкой, собранной на талии юбке ее платья. Сжав кулаки, Иден отвернулась от зеркала.

— Анжели-и-та, — процедила она сквозь сжатые зубы. — Зак, несомненно, скрывает свои чувства. Он любит ее, иначе не проявлял бы такого интереса.

Но арестован он явно не из-за Анжелиты. Вероятно, в его прошлом было еще что-то, приведшее к такому исходу. И вот теперь он подвергается жестокому обращению.

Она подошла к окну и, упираясь ладонями в подоконник, стала смотреть на море.

— Неужели он был пиратом? — горестно прошептала она. — Если так, то сколько же преступлений он мог совершить? — Ее обдало холодом. — А вдруг, он дошел до… убийства?

Закрыв лицо руками, она разрыдалась, но услышав приближающиеся к спальне шаги, поспешно опустила руки. Она словно оцепенела, когда в дверном проеме появилась Анжелита, еще более ослепительная, чем обычно, в элегантном коричневом бархатном платье, облегающем ее соблазнительные формы.

— Анжелита, — проговорила Иден, заикаясь и украдкой смахивая слезы, набежавшие на глаза. — Я даже не услышала, как ты вошла.

— Я долго стучала, но мне никто не ответил, — сказала гостья.

Ее темные глаза блестели от возбуждения, иссиня черные волосы были зачесаны назад и закреплены великолепным гребнем с бриллиантовой инкрустацией. Она бросилась к подруге.

— Иден, да ты плачешь? Не хочешь ли ты поделиться со мной, что тебя так печалит? Я никогда не видела тебя такой. Это совсем на тебя не похоже.

Иден покачала головой. Ну, уж нет! Анжелита — последний человек, которому она доверится. Она не собирается даже упомянуть о Заке. Что, если услышав о нем, Анжелита заявит, что это — один из ее прежних воздыхателей? Иден стало казаться, что если эти ее подозрения подтвердятся, она просто умрет.

— Да, нет же, Анжелита, у меня все в порядке, — сказала Иден, пытаясь улыбнуться и, подхватив подол, прошла мимо подруги. — Пойдем в гостиную и подождем остальных гостей. Скоро проснется папа, сегодня должно быть прекрасное утро. Я многого жду от предстоящего праздника.

Однако Анжелита, догоняя ее, не унималась.

— Иден, я же видела твои слезы. И ты собираешься отрицать, что плакала?

Иден вошла в гостиную и остановилась у окна, глядя на дорогу. Она по-прежнему ждала приезда судьи Прайора.

— Я просто расчувствовалась, — сказала она мягко. — Мой отец постарел на год. Скоро и я стану на год старше.

Анжелита уселась на стул и весело рассмеялась.

— Таков закон жизни. Все мы стареем. У меня тоже скоро будет день рождения, и мне исполнится двадцать два. Я должна серьезно подумать о своем будущем и выбрать мужа. Иначе скоро прослыву старой девой. Пусть простят меня небеса, я не допущу этого.

Иден отошла от окна и села напротив подруги.

— Ждешь тайного воздыхателя? — сухо спросила она. — Может быть, ты встретишь его однажды и выйдешь замуж. — Она нервно закашлялась. — Кстати, он присылал тебе какие-либо подарки последнее время?

Анжелита вытащила кружевной платочек из-под манжеты и начала накручивать его на палец.

— Странно, что ты спрашиваешь об этом, — задумчиво проговорила она. — Несколько дней я получала чудесные подарки, а за последние два дня ничего не было.

Иден показалось, что она получила удар в солнечное сплетение. Вот оно — доказательство. Зак не мог посылать Анжелите подарки, будучи в тюрьме. Выходит, именно он и есть этот таинственный обожатель. Тогда как объяснить его предложение ей, Иден.

Скорее всего она никогда этого так и не узнает.

— А как чувствует себя тетя? — спросила Иден, стараясь перевести разговор.

— Без изменений, — грустно сказала Анжелита. — Но мне кажется, что она скоро будет узнавать меня. Она даже что-то стала бормотать про себя. — Анжелита опустила глаза и всхлипнула. — Иногда мне представляется, что когда она бормочет, то обращается к моему брату.

Иден заерзала на стуле.

— Анжелита, раньше ты не раз упоминала о своем брате, но никогда не договаривала до конца. Всякий раз при воспоминаниях о нем твои глаза заполнялись болью. И ты ни разу не называла его имени и не сказала, почему его нет рядом с тобой. Он умер?

— Не знаю, Иден, — сказала Анжелита упавшим голосом. — Я очень многим обязана моей тете за то, что она так любила и оберегала меня после смерти родителей, но я должна тебе сказать, что она была очень несправедлива к моему брату. Она издевалась над ним и даже…

Звук приближающейся к дому кареты и топот лошадей прервал рассказ Анжелиты, и Иден, надеющаяся увидеть среди вновь прибывших судью Прайора, стремительно вскочила и стремглав бросилась к выходу.

Увидев выходящего из кареты судью, Иден почувствовала головокружение — так велико было ее желание услышать новости, которые тот ей привез.

Но как же долго ей придется ждать момента, когда они смогут поговорить наедине? Она знала, что ожидание будет мучительным.

— Итак, как тут обстоят дела? — раздался голос Прэстона за ее спиной. — Тяжело опираясь на трость, он выходил из спальни. — Похоже, я могу опоздать на день своего рождения.

Пришлось Иден пока забыть о разговоре с судьей. Сейчас все внимание следует уделить отцу. Она бросилась к нему и крепко обняла, прошептав:

— С днем рождения, папочка! Я давно с нетерпением жду возможности вручить тебе подарок, который для тебя приготовила.

Он нежно погладил ее.

— Самый дорогой подарок для меня это ты, милая, — сказал он. — Запомни это раз и навсегда.

— А также Анжелита, — добавил Прэстон, направляясь к Анжелите и разглядывая ее глазами, полными восхищения. — Я рад, что в своем насыщенном обязанностями расписании ты нашла время для того, чтобы поздравить с днем рождения старого человека. Приятно видеть тебя здесь.

Кокетливо поглядывая на него из-под полуопущенных ресниц, Анжелита рассмеялась.

— Прэстон, ты же знаешь, что я в любом случае приехала бы поздравить тебя. Кроме того, помилуй бог, кто это сказал, что ты старый?

Она принялась медленно разглядывать его, отметив и его золотистые волосы, в которых не было и намека на седину, и красивое лицо без единой морщины.

Мгновение спустя ее глаза остановились на его изуродованных ногах, и острая жалость пронзила ее сердце. Она помнила его другим: до несчастного случая. Это был сильный, мужественный и легкий на подъем человек. Именно таким она и предпочитала его воспринимать.

Она вскинула на него блестящие глаза и пленительно улыбнулась.

— Уверяю тебя, если бы я впервые познакомилась с тобой сегодня и мне пришлось бы определить твой возраст, я дала бы тебе не больше тридцати.

Приоткрыв рот, Иден не сводила с нее глаз. Анжелита слишком откровенно флиртует с ее отцом и, взглянув на отца, она, к своему огорчению заметила, что слова обольстительницы достигают своей цели. Отец очарован ее сладкими речами.

Подавленная, Иден отошла от них и направилась к входной двери, встречать прибывающих друг за другом гостей. Судья Прайор, войдя в дом, взял руку Иден, наклонился и почтительно ее поцеловал. Их глаза встретились, и ее сердце на миг остановилось. О, если бы она могла расспросить его о Заке прямо сейчас! Найдет ли она силы дождаться подходящего момента? Хватит ли у нее сил?

Судья прошел по комнате и сел на стоящий в углу стул. Напряженно за ним наблюдая, Иден не заметила, как к ней подошел отец, и услышав вдруг его голос, вздрогнула. Он смотрел на нее с немым вопросом в глазах.

— Где же Зак? — спросил он. — Надеюсь, ты пригласила этого молодого человека на наш праздник, не так ли?

Иден с трудом проглотила подкатившийся к горлу комок.

— Папа, у него появились неотложные дела, — внезапно охрипшим голосом проговорила она. — Ему очень жаль, он просил меня извиниться за него и пообещал, что при первой возможности лично явится к тебе с уже приготовленным подарком.

— Какой предусмотрительный молодой человек! — облегченно сказал Прэстон.

Судья Прайор и Иден переглянулись. Она уловила в его взгляде нечто такое, что заставило ее сердце учащенно и нетерпеливо забиться. У судьи есть для нее новости. Он видел Зака, и знает, в каком состоянии тот находится.

Все подарки были преподнесены и рассмотрены. Трубка, подаренная Иден, получила надлежащую оценку и тут же заняла предназначенное ей место, а именно, между тесно сжатыми зубами Прэстона.

— А теперь, дочка, расскажи-ка, когда ты успела купить эту трубку? — спросил он, поглаживая ее по плечу.

Иден замерла, подыскивая подходящее объяснение, однако тут, к ее радости, в разговор вмешался судья.

— Не отпустишь ли ты со мной дочь, Прэстон, пока будешь отсыпаться — спросил он, остановившись рядом с Иден. — Я приготовил ей несколько луковиц тюльпанов для ее сада. К тому же мой садовник был в лесу несколько дней назад и нашел там весьма редкие экземпляры папоротников. Мне бы хотелось все это ей показать. Ну, как, отпустишь?

Иден, едва дыша, выскользнула из отцовских объятий и, напряженно глядя то на одного, то на другого, ждала ответа. Без сомнения, судья намеревался отвести ее к Заку.

Мысль о предстоящей встрече повергла ее в дрожь. Каким она его увидит? Все ли с ним в порядке? И действительно ли она уверена, что хочет это знать? Если он ранен, она едва ли выдержит это зрелище, потому что, не взирая на обман, будет любить его всю жизнь.

Помедлив, Прэстон улыбнулся и, опираясь одной рукой на трость, второй хлопнул судью по плечу.

— Что я слышу? — насмешливо спросил он. — Не должен ли я заключить из вашего предложения, что господин моих лет положил глаз на мою дочь?

Прайор смущенно взглянул на Иден, затем улыбнулся в ответ.

— А если бы это оказалось правдой, мог бы я надеяться на ваше благословение? — поддразнил он, затем засмеялся. — К сожалению, все обстоит иначе. Ничего такого я не имею в виду. Единственное мое намерение — помочь Иден украсить ее клумбы. Вот и все.

— Хорошо, Сефтон. Думаю, что я могу отпустить ее с тобой, — решил Прэстон, улыбнувшись дочери. — Но с единственным условием: ты должен привести ее домой до захода солнца. Я не люблю, чтобы она находилась вне дома, когда наступает темнота. Время сейчас тревожное. И кто знает, не бродят ли в окрестностях ублюдки из команды пирата Джека в надежде выкрасть девушку, чтобы потом забрать ее с собой в море? Мне бы не хотелось, чтобы такая участь постигла мою дочь.

— Не сомневайся, Прэстон, она вернется домой как раз вовремя, чтобы помочь тебе зажечь лампы на маяке, — тихо сказал судья. — Обещаю. Я хотел бы снова приехать к тебе, когда у меня будет время. Как-то недавно ты обмолвился о фреснельских линзах, о которых мечтаешь для своего маяка. Мысль неплохая. Надо посмотреть, что можно сделать, чтобы тебе выделили из госфондов средства на их покупку.

— Очень благодарен тебе за заботу, — сказал Прэстон, сердечно пожимая руку судье. — Всегда буду помнить твою доброту.

Они дружески улыбнулись друг другу.

Судья подошел к Иден.

— Итак, девушка, раз я должен до наступления темноты вернуть тебя домой, нам необходимо уезжать прямо сейчас, — сказал он.

— Хорошо, — согласилась Иден, и сердце ее тревожно забилось.

Анжелита подошла к Иден и нежно обняла ее.

— Мне тоже надо уезжать, — прошептала она и, улыбаясь, повернулась к Прэстону. — С днем рождения, Прэстон. Надеюсь, что новая трость, которую я подарила, тебе понравилась.

— Она замечательная, — успокоил ее смотритель, дотронувшись до ее плеча.

Но ему этого было мало, ах, если бы можно было схватить ее в объятия и крепко прижать к себе. Он хотел предостеречь ее, чтобы не ездила по безлюдной дороге, ведущей на маяк, одна, без сопровождения. Но он не имел на это права, так же, как и на то, чтобы любить ее. Кто он ей? Всего лишь друг-инвалид.

— И не исчезай надолго, слышишь? Приезжай почаще — сказал он. — У тебя дар украшать любое место, где ты появляешься.

— Постараюсь, чтобы ты устал от моего присутствия, — весело засмеялась Анжелита и, приподняв подол, выбежала из дома. Остальные гости последовали за ней и тоже начали разъезжаться. Остался только судья Прайор.

— Итак, Сефтон, прошу тебя, позаботься о моей дочери, — сказал Прэстон, провожая Иден и судью к выходу. — Присмотри за тем, чтобы в дороге с ней ничего не случилось.

— В моем обществе ей обеспечена полная безопасность, дружище. Не волнуйся, — успокоил его судья и, взяв Иден под локоть, помог ей спуститься по ступенькам.

— Папа, ты уверен, что мы поступаем правильно? — вдруг засомневалась девушка. — Сегодня твой день рождения. Может быть, мне лучше остаться?

— Что ты, дочка. Нет проблем. Как только вы уедете, я отправлюсь отдыхать. Желаю вам хорошего времяпрепровождения, — сказал он и посмотрел вверх. Небо было глубоким, безоблачным и такой насыщенной синевы, что ему на миг показалось, будто он видит отражение океана. — Давно не было такого прекрасного дня. Я рад, что ты выбираешься в люди.

— Да, папа, — сказала Иден. Поднявшись по ступенькам, она села в карету и помахала отцу рукой.

Когда судья устроился рядом, она напряженно взглянула на него.

— Боже, это было самое длинное утро в моей жизни. Казалось, не дождусь момента, когда мы сможем поговорить. Пожалуйста, скажите мне, как Зак? Для него можно что-нибудь сделать?

Судья закрыл дверцу кареты, и кучер, развернувшись, направил ее на дорогу, ведущую в Чарлстон.

— Я столько должен тебе рассказать, дорогая, — начал судья скороговоркой. — Уверен, что не все из того, что я собираюсь сообщить тебе, будет понятно, и все же я должен попытаться. Ты не обретешь покоя, пока не узнаешь все. Я тебя понимаю. Когда любишь человека, бываешь готов на самые безрассудные поступки.

— Как, например, доверять незнакомцу? — уточнила Иден.

— Да, доверять незнакомцу, — подтвердил судья, избегая смотреть ей в глаза. — Боюсь, ты слишком поспешно доверилась Закарии Тайсону.

Сердце Иден трепетало. Ей было страшно услышать то, что судья собирался ей сообщить, потому что теперь наверняка знала то, что ей предстоит услышать, не может быть приятным.

Тем не менее она твердо решила узнать все.

— Прошу вас, сэр. Хватит толочь воду в ступе, — прервала она его речь. — Расскажите мне все. Я люблю Зака и должна все знать.

— Прежде всего, позвольте мне сказать, что он совсем не тот человек, за кого вы его принимаете. Уверен, что вы никогда не полюбили бы… пирата.

— П…пирата? — прошептала Иден, бледнея. — О, боже, я подозревала и оказалась права.

— Он — отошедший от дел пират, — продолжал судья. — Бороздил океанские просторы на корабле проклятого Джека. Признаюсь, Иден, шериф Коллинз арестовал Тайсона по моей указке. Я поступил так потому, что только Зак может привести нас к старому негодяю Джеку. Я пытаюсь убедить его ради его же собственного здоровья и благополучия согласиться с моим планом по уничтожению старого пирата и помочь убить его. Если же он откажется сотрудничать с нами, то никогда больше не станет свободным человеком.

Голова Иден пошла кругом, и она в отчаянии закрыла лицо руками.

Боже, что ей делать? Человек, которого она полюбила всем сердцем и душой оказался членом пиратской команды, пусть даже отставным. Судья Прайор лично распорядился арестовать его…

— Прошлой ночью, — с негодованием начала она, — прошлой ночью вы все знали и ничего мне не сказали? Почему?

— Да, ничего не сказал, — согласился он. — Я не мог отвести тебя к нему. Тогда это не входило в мои планы. Сегодня входит. Твоя встреча с ним должна состояться сейчас.

Иден ошеломленно уставилась на судью.

— Какие планы? — спросила она ледяным голосом. — Какое все это имеет отношение к вам? Почему вы так стремитесь уничтожить пирата Джека? Это ведь не ваша забота. Это задача военно-морских сил!

— Потерпи немного. Вскоре тебе будет ясно, почему я решил заняться этим, — сказал судья, по-прежнему избегая смотреть ей в глаза.

— И после всего этого вы называете себя нашим другом? — презрительно процедила Иден сквозь зубы. — Заявляю вам, сэр: с сегодняшнего дня вы мне больше не друг, равно так же, как и моему отцу.

— Вот как? Ты собираешься рассказать обо всем своему отцу? — удивился судья, посмотрев ей, наконец, в глаза. — А ты не боишься, Иден, что, узнав, как часто ты обманывала его, он в тебе разочаруется?

— Папа меня простит, — убежденно отрезала она. — Вас же — никогда. Вы разоблачили себя, когда решили воспользоваться мною ради достижения собственных целей.

Она скрестила руки на груди и уставилась вперед. Сердце ее отчаянно билось от страха за жизнь Зака. Ох, как ей больно за него. Она не могла его возненавидеть. Может быть, именно в эту минуту он умирает.

Она подняла глаза к небу и молча начала молиться.