Обещание розы

Глава 15

– Что?! – Калеб рванулся вперед, гневно сверкая глазами.

Лукас вскочил с кресла и выхватил свой револьвер, невзирая на присутствие детей и женщин.

– Тихо!

– Калеб, Калеб, Калеб! – Меган вклинилась между двумя рослыми мужчинами.

– Отойди! – гаркнул Лукас, отодвигая ее в сторону.

– Не смейте разговаривать таким тоном с моей сестрой! – грозно сказал Калеб.

– А вы не прикрывайтесь ею, как щитом! – отпарировал Лукас.

– Подонок! Я не нуждаюсь в защите женщин!

– Перестаньте! Перестаньте! – Меган раздвинула их своим телом. – Калеб, сядь. Лукас, убери оружие, пока не ранил кого-нибудь.

Но мужчины по-прежнему стояли насупившись друг против друга.

– Сядьте! – закричала она и, раскинув руки, уперлась ими в грудь того и другого, пытаясь воздействовать на них силой. – Калеб, оставь бесполезное дело. Сейчас я тебе все объясню. Я прекрасно понимаю Лукаса. А ты, – Меган повернулась к Лукасу, – не хватайся за оружие. Как ты позволил бряцать оружием в доме, где двое детей?! Ты же мог их ранить! Или ты считаешь, что подаешь хороший пример Заку? Ты хочешь, чтобы он думал, что пальба – лучший способ решения конфликтов?

– А ты видел? – Мальчик потянул отца за рукав. – А правда, быстро получилось? Да, папа?

Лицо Калеба посуровело, тем не менее он кивнул:

– Да, быстро.

– Bay! – Зак повернулся к Лукасу: – Мистер, вы меня научите? – Мальчик вытянул указательный палец и начал прицеливаться в разные предметы в комнате. – Бах! Бах!

– Закери, ты не хочешь показать тете Меган свои новые камешки, которые нашел на пастбище? – предложила Ребекка.

– Мама, – заныл он, – не камешки, а минералы.

– Извини, Зак, минералы, – поправилась Ребекка. – Не сходить ли тебе наверх и не поискать ли их в своей комнате? И побудь там, пока я тебя не позову. Твой папа и мистер Маккейн должны обсудить некоторые вопросы.

Зак оттопырил нижнюю губку и надулся. Но его мама была непреклонна.

– Иди, Зак, – повторила Ребекка. – Бесси! – окликнула она девушку, внимательно наблюдавшую за стычкой Калеба и Лукаса из дверей кухни. – Ты не приготовишь нам кофе? – Как только служанка удалилась, Ребекка повернулась к Меган: – Наверное, лучше всего рассказать с самого начала. С того дня, когда ты исчезла.

– Я полагаю, ты права. – Меган сделала глубокий вдох и приступила к повествованию: – Так вот, в тот день мы должны были везти деньги железнодорожной компании. Гектор испугался преступников, так как нас уже грабили несколько раз. Мы не отъехали даже пяти миль, как нас остановили. Бандиты забрали сейф и увезли меня с собой. Так как Лукас был вместе с ними, я сначала думала, что он из той же шайки. Но потом он выкрал меня у них и объяснил, что работает по заданию Брандта Донована из «Юнион Пасифик», возглавляющего у них службу безопасности. Вы должны его помнить, он не так давно приходил ко мне в контору с визитом, расспрашивал об ограблениях. По стечению обстоятельств оказалось, что Донован и Лукас – давние друзья. И оба считают, что я замешана во всех грабежах. Я никак не могу убедить Лукаса, что я никоим образом не связана с налетчиками. Брандт Донован поручил ему разыскать меня, и он взялся меня задержать. Я пообещала ему, что покорно поеду с ним в полицию, если он позволит мне сначала повидаться с вами. Он выполнил свою часть соглашения, и я тоже буду верна своему слову. Вы спрашиваете где я пропадала? У Лукаса было одно важное личное дело, поэтому он не мог сразу отвезти меня к мистеру Томпсону. Мы ездили в Топику, потом в Уичито. Сейчас человек, которого разыскивает Лукас, выехал в Миссури. В Индепенденс. Так, Лукас? – Лукас не удостоил ее ответом, и Меган продолжала: – Прежде чем ехать дальше, Лукас решил привезти меня сюда. Калеб прищурил глаза:

– Говоришь, руководство железной дороги считает, что ты как-то причастна к серии тех ограблений?

– Не совсем так, – хихикнула Меган. – Скорее, что я планировала все ограбления.

– Что?! – в один голос воскликнули Калеб с женой. Малышка у нее на руках начала капризничать, и Ребекка принялась поглаживать ее по спинке, ласково нашептывая на ухо какие-то бессвязные слова.

– Я понимаю абсурд такого обвинения. – Меган дернула плечами. – У меня и в мыслях не было ничего похожего. Но Лукас не верит моим словам. И честно сказать, он тут ни при чем. Он не знает всех подробностей и только выполняет поручение. А Брандт Донован, похоже, настроен решительно и хочет, чтобы я ответила за все преступления. Меня собираются посадить в тюрьму.

Лукас чуть не подавился собственным языком, услышав ее рассказ. Господи, что с ней случилось? Две недели она только и делала, что возражала по каждому поводу и доказывала свою невиновность. А теперь вдруг покорно идет в тюрьму да еще выгораживает его перед своими родственниками.

– Все образуется, – продолжала Меган, – и незачем за меня беспокоиться. Естественно, не я организовала ограбления. Моя оплошность состояла только в том, что я не все сделала, чтобы помешать им увезти сейф с казной. Ничего другого железная дорога не сможемте предъявить. И рано или поздно они поймут свою ошибку.

– Я телеграфирую в Нью-Йорк, – сказал Калеб. – Мать наймет лучшего адвоката, и ты не пробудешь в тюрьме больше дня.

Меган улыбнулась:

– Спасибо, Калеб. Не стоит беспокоиться. После двух недель сна на земле пребывание в тюремной камере представляется мне истинным комфортом.

– Тебе пришлось спать на голой земле? – выдохнула Ребекка. – Бедняжка!

– По правде сказать, не так уж плохо. И потом, пару раз мы ночевали в гостиницах.

– Вместе? – колко спросил Калеб. – Или порознь?

– Не задавай провокационных вопросов, Калеб. Лукас должен был исполнять свои профессиональные обязанности. Мы были вынуждены останавливаться в одной комнате по чисто техническим причинам, потому что я его арестантка. Но Лукас показал себя истинным джентльменом. Я спала в постели. Он приковывал меня наручниками, а потом стелил себе на полу.

Ребекка, казалось, была близка, к обмороку.

– Он надевал на тебя наручники?

– В действительности все не так страшно. Уверяю вас, я прекрасно себя чувствую. Видите? – Меган встала и сделала пируэт. – А теперь, когда я вам все рассказала, дайте мне подержать мою племянницу.

Она взяла малышку и стала ее баюкать, тихо напевая какую-то песенку.

– Это Роуз, – сказала она, поворачиваясь к Лукасу. – Роуз, скажи дяде «привет». – И, подняв крошечную ручонку, помахала ему.

Лукас не заметил, как сам замахал в ответ, но потом опустил руку и нахмурился. Наверное, даже выругался бы при других обстоятельствах. Сколько ни ругайся, в обаянии ей не откажешь. Она производила на людей неизгладимое впечатление, а на него особенно.

– Меган, – сказала Ребекка, – ты не хочешь пойти на кухню помочь мне с обедом? Пусть мужчины потолкуют вдвоем.

Меган неуверенно посмотрела сначала на Лукаса, потом на брата.

– Ты считаешь, тебе надо помочь?

– Да, я так считаю. – Ребекка взяла свою золовку за руку и повела на кухню.

Когда они проходили сквозь качающиеся створки, Меган оглянулась на Лукаса. В ее глазах читались предостережение и отчаянная мольба, чтобы он не ввязывался в борьбу с Калебом. Лукас чуть было не подмигнул ей – дескать, не волнуйся, все будет хорошо, но в последний момент передумал. Пусть немного помается. Может, впредь будет аккуратнее в выражениях, а то вываливает все, что на ум придет. Можно вообразить, сколько неприятностей у нее было из-за него.

Меган сейчас наверняка думает, как бы Калеб его не отделал после того, что она здесь наговорила. И в тюрьму ее собираются бросить, и на земле спать заставляли, и к кровати приковывали. Господи! А ее братец такой огромный. Высокий, широкоплечий, угрюмый и… злой. Обычно Лукас не пугался подобных вещей, зная, что пуля сразит даже великана. Да и по части быстроты реакции судьба никогда его не подводила. Поэтому ссоры с кем бы то ни было мало его беспокоили.

Но Калеб Адамс – не тот случай. Здесь есть еще Меган. Вряд ли стоит рассчитывать на ее всепрощение, если он ухлопает ее брата посреди гостиной.

Он чувствовал на себе взгляд карих глаз Калеба, который медленно и спокойно повернул голову и посмотрел на Лукаса.

– Вы трогали мою сестру?

Лукас растерялся, но старался не показывать вида. Он ждал вопросов, но не такого. Он думал, что Калеб станет выпытывать у него что-то жизненно важное или по меньшей мере представляющее имущественный интерес. «Вы трогали мою сестру?» Нашел о чем спрашивать!

Ну что ему сказать? «Ага, трогал. И лучше ее у меня за всю жизнь никого не было – из девственниц».

Лукас тут же представил, как побагровеет лицо Калеба, прежде чем он задушит его за совращение сестры. И вряд ли его можно будет винить. Еще бы! Какой-то измотанный странствиями отставной сыщик похитил и обесчестил его младшую сестру! Поневоле разъяришься.

– Вы не находите, что такой вопрос вам лучше задать ей? – сказал он и увидел, как у Калеба сомкнулись челюсти.

– Я вас спрашиваю.

Лукас не хотел никого убивать сегодня. За окном стоял ясный, солнечный и необыкновенно спокойный день. Но Калеб ждал ответа на свой вопрос, а Лукас редко лгал.

Он встал и положил руки на бедра, хотя и на достаточном расстоянии от «миротворцев».

– Да. И если вы намерены серьезно что-то предпринять, я полагаю, нам лучше выйти. Бессмысленно устраивать кровавое месиво в вашем прекрасном чистом доме.

– Сядьте.

Лукас продолжал стоять.

– Послушайте, – сказал он, – если вы хотите от меня дополнительных объяснений, вы их получите. Вы имеете право, учитывая, что я лишил вашу сестру невинности. Только не думайте, что я позволю молотить себя, не дав сдачи. Но я предпочел бы, чтобы ни Меган, ни ваша жена или сынишка не видели, как я раскрою вам череп. Давайте выяснять отношения за пределами дома.

– Я сказал – сядьте, – Побелевшие пальцы Калеба оставались на ручках кресла, но он не делал никаких поползновений приблизиться к Лукасу.

Не имея полной уверенности в намерениях Адамса и опасаясь коварного нападения, Лукас не ослаблял бдительности. Пристально глядя на Калеба, он сделал шаг назад и занял прежнее место в кресле. Неизвестно, на что способен сидевший напротив человек. Он казался чересчур спокойным и задумчивым.

– Моя сестра – взрослая девушка, мистер Маккейн, Насколько я ее знаю, она живет своим умом и до сих пор могла за себя постоять… большей частью.

– Я знаю.

– Но в то же время она наивна. Она склонна верить тому, что ей говорят. Если Меган любит вас и думает, что и вы ее любите, и если вы вселили в нее мечты о замужестве, тогда она наверняка позволит вам все, что угодно.

– Я вас понял. – Лукас нетерпеливо поднял руку. – Я не обещал ей ничего такого. В действительности я совершенно ясно дал ей понять, что у нас нет будущего. Она предстанет перед судом. Так уж сложилось, что мне выпала миссия ее задержать. Я обязан честно выполнять свою работу. Потом я должен закончить одно дело, касающееся лично меня. Так что мне недосуг заниматься обустройством собственной жизни. Меган все знает. Но я и не принуждал ее силой, – продолжал он. Было видно, как у него напряглись мышцы на челюсти.

– Я вам верю. – В уголках рта Калеба появилось слабое подобие улыбки. – К тому же я хорошо знаю свою сестру. Если бы вы ее принудили, будьте уверены, она превратила бы вас в сплошной синяк. А если бы не сумела сама, сказала бы мне. Поэтому, как вы понимаете, я не сомневаюсь, что вы получили от нее разрешение сделать… – его губы вытянулись в тонкую линию, – то, что вы сделали. Однако ее душевное состояние внушает мне опасения.

– По-моему, вам нет нужды беспокоиться. Насколько я представляю, Меган не из тех девушек, которые будут месяцами сидеть, запершись в своей комнате, и лить слезы об утраченной любви.

– В таком случае вы недостаточно хорошо знаете мою сестру, – мрачно заметил Калеб.

Лукас задумался. Меган будет грустить о нем? И целыми днями оплакивать его отсутствие?

– Как я сказал, – продолжал Калеб, – Меган – взрослый человек. Сейчас она, кажется, счастлива, поэтому пока я не стану вмешиваться.

– Очень благородно с вашей стороны.

– Но если вы обидите ее, я переломаю вам кости.

– Меган, отойди от двери, – сказала Ребекка.

– Я хочу послушать, о чем они говорят.

– Подслушивать нехорошо. – Ребекка потянула золовку обратно к плите. – Пока не слышно разбитого стекла и стонов, мы можем не беспокоиться.

Меган испуганно заморгала.

– А если услышим, тогда что?

– Выльем на них ведро холодной воды.

– Гм… – Меган принялась с ожесточением скрести морковку.

– Ты не хочешь рассказать о нем?

Меган вскинула голову и сделала вид, что не понимает вопроса.

– О ком?

– О ком? – Ребекка зацокала языком. – Об одном мистере, великолепном высоком блондине.

– А правда он великолепный? – не удержалась Меган, ругая себя за дурацкую улыбку.

– Угу. И по твоей улыбке я вижу, что дело не ограничивалось одними взглядами. Вероятно, ночи под открытым небом были жаркими?

– Нет, – честно созналась Меган.

– Тогда в комнатах в гостиницах? Признаться, наручники возбудили во мне интерес.

– Ты несносна, Ребекка! Хорошо, что Калеб не слышит. Что бы он сказал?

– Вероятно, пожелал бы тебе спокойной ночи и понес меня наверх в постель.

Пока Меган смеялась, Ребекка попросила Бесси сходить в огород и набрать корзинку зеленого перца.

– Теперь мы одни. – Она бросила взгляд на маленькую Роуз, игравшую со своими погремушками в плетеной кроватке в углу кухни. – Или почти одни. Расскажи мне, что у тебя с мистером Маккейном.

– Он замечательный, – улыбнулась Меган, прикладывая к сердцу сцепленные пальцы. – Красивый и смелый. А когда он прикасается ко мне… О, я не могу об этом говорить. Если Калеб узнает, он меня прибьет. Или хуже —.он убьет Лукаса.

– Неужели ты думаешь, что я собираюсь ему рассказывать? – Ребекка отложила разделочный нож и села за стол.

Меган вскочила на стул и села скрестив ноги.

– Мне кажется, что я влюбилась в Лукаса с первого взгляда. Я имею в виду – как только увидела его без повязки. Пока он ехал с теми бандитами, его нос и рот были закрыты коричневой повязкой. Но потом, когда он ее снял… О Боже, у меня горло перехватило. Ты, наверное, считаешь меня слишком глупой? Слишком наивной?

– Вовсе нет. Когда я первый раз встретилась с Калебом, я так волновалась, что сделалась совсем как дурочка. Сидела и долбила ногой по его письменному столу. Я думала, у меня палец сломается. Как я себя проклинала!

– У него самые синие в мире глаза. Ты обратила внимание?

– У Калеба? Я была уверена, что у него карие глаза.

– Да нет же, – простонала Меган. – У Лукаса. Я никогда не видела таких прекрасных, таких синих, таких бездонных глаз. Кому интересно, какие глаза у Калеба!

– Мне, – сказала Ребекка. – Но не важно. Продолжай.

– И у него прелестнейшие… гм… – Меган показала пальцем пониже спины, – ягодицы.

– Ты что, рассматривала?

– Вряд ли такое пропустишь. Я ехала следом за ним не одну милю.

– Ну конечно, симпатичные ягодицы многого стоят.

– Он сначала не хотел… – Меган замялась. – Я могу поговорить с тобой об этом? Ты ведь не скажешь Калебу?

– Ни слова. – Ребекка перекрестила грудь. – Обещаю.

– Хорошо. – Меган наклонилась вперед и понизила голос до шепота. – Мне хотелось, чтобы он меня трогал, хотя я понимала, что нехорошо так думать. Но я никогда не испытывала ничего подобного. Как будто сама судьба уготовила нашу встречу. Но он упорно твердит, что наши отношения обречены на неудачу, потому что ему нужно разыскивать Сайласа Скотта – человека, который убил его жену и сына, – пояснила она.

– Как?!

– О, это очень длинная история. Могу только сказать, что Лукас не остановится, пока не убьет мерзавца. И по сути, он прав. Разве можно его осуждать? Но у меня странное чувство, Ребекка. Что бы он ни говорил, я не могу поверить, что мы расстанемся. Но я знаю, он уедет. Он оставит меня. И тем не менее я не жалею о том, что у нас с ним было. Пусть я никогда его больше не увижу, но я бы ни на что не променяла то время, пока мы были вместе. Мне будет одиноко, но у меня останутся воспоминания, Я всегда смогу оглянуться назад и вернуться в те дни, когда он с такой нежностью дарил мне любовь.

– Я надеюсь, ты не собираешься до конца жизни пребывать в одиночестве, – заметила Ребекка. – Любой мужчина будет счастлив иметь такую жену. Если Лукасу не хватает ума понять, что он может потерять, найдутся другие.

В ответ Меган покачала головой:

– Мне не нужен другой мужчина. У меня больше ни к кому не будет таких чувств.

– Но может быть…

– Нет. Ни один мужчина не идет ни в какое сравнение с Лукасом. Разве ты поставила бы кого-то на место Калеба?

– Ты права. Извини. Конечно, мне никто не заменит Калеба. Если ты любишь Лукаса хотя бы вполовину так, как я твоего брата, я могу тебя понять. Ты не хочешь довольствоваться меньшим и поэтому скорее останешься старой девой.

– Я не говорила, что собираюсь остаться старой девой. О Боже, когда я слышу слова «старая дева», мне представляется маленькая старушка во всем сером и с крошечными очками на кончике, носа. Нет, хоть я никогда не выйду замуж, такая жизнь тоже не по мне.

Тем временем вернулась Бесси, ее соломенная корзинка была доверху наполнена блестящими зелеными плодами. Ребекка улыбнулась.

– Зак поможет тебе помыть перец, Бесси. Кстати, где он? – Она огляделась кругом и, вспомнив, схватилась за голову. – О матерь Божья! Я совсем забыла, я же отправила его наверх! Он, наверное, недоумевает, почему я так долго его не зову.

– Я схожу за ним, – сказала Меган и направилась к двери. – Там он может показать мне свои красивые камешки. – Она прикрыла рот рукой, пряча улыбку. – И заодно посмотрю, как там Калеб с Лукасом.

– Не хотите еще мяса? – предложила Ребекка сквозь непрекращающееся верещание Зака, протянув Лукасу большое деревянное блюдо с говядиной.

Он воткнул вилку в толстый кусок.

– Мясо изумительное, миссис Адамс, – сказал он, подкладывая себе на тарелку картофель с морковью и поливая соусом.

– Спасибо. И можете называть меня просто Ребекка. Лукас кивнул, но он не мог такого допустить. Было бы уж слишком запанибратски – называть ее по имени. Он не собирался добиваться расположения родственников Меган, тем более сейчас, когда он должен ее увезти от них. И вообще, ни к чему заискивать больше, чем следует, особенно после того, как он скрепя сердце выказал свое уважение Калебу.

– Вы увезете Меган сразу после обеда? – спросила Ребекка. – Или она может провести здесь ночь?

Лукас дожевал маленький кусочек мяса, но, прежде чем он успел его проглотить и ответить, Меган сказала:

– Мы уедем, как только поедим. Правда, Лукас? – Он кивнул.

– Мы и так не должны были задерживаться, – пояснила она. – Но мне так хотелось с вами повидаться.

– Тебе, похоже, прямо-таки не терпится отправиться в тюрьму, – сказал Калеб.

– Вовсе нет, – улыбнулась Меган. – Но чем скорее Лукас доставит меня в участок и телеграфирует Доновану, тем скорее мы покончим со всей неразберихой.

– А я утром первым делом телеграфирую матери. Она, наверное, упадет в обморок, когда узнает, что ты арестована.

– Не думаю, – сказала Меган, бросая в рот кусочек морковки. – Едва ли она удивится. Мама всегда говорила, что я сведу ее в гроб раньше времени. У нее наверняка есть адвокат на подхвате, который только и ждет от нее сигнала, что ее дочь попала в беду.

– Возможно.

Меган задержала руку с вилкой и пронзила брата пристальным взглядом.

– Калеб, как «Экспресс»?

Он заерзал на стуле, избегая смотреть ей в глаза.

– Прекрасно.

– Нет, Калеб. Я хочу знать правду.

– Хорошо. – Он положил свою салфетку рядом с тарелкой. – Но правда не слишком приятна. Гектор делает только половину рейсов и не перестает проклинать маршрут. Ограбления «Адамс экспресс» повергли людей в ужас. После того как пассажиры прослышали о них, они предпочитают другие средства передвижения, даже если поездка откладывается на неделю. Если дело и дальше так пойдет, мы обанкротимся. Ну, теперь ты удовлетворена?

– Вовсе нет, – нахмурилась Меган. Калеб накрыл ладонью ее руку.

– Меган, – сказал он уже более мягким тоном, – я сделал все, что в моих силах. К тому же дела в «Экспрессе» шли далеко не благополучно еще до того, как тебя похитили. Поэтому рассчитывать на чудо не приходится.

– Я и не рассчитываю. – Меган шмыгнула носом и отвела взгляд. – Надеюсь только, что люди все поймут правильно. Я не хочу, чтобы меня принимали за какое-то чудовище. Я ни в чем не виновата. – Она уронила на стол сжатый кулак, так что серебро задребезжало. – До недавнего времени никто, ни один пассажир еще не пострадал ни на одной из наших линий. Разве такой факт не является заслугой компании?

– Я полагаю, люди не хотят рисковать. Их можно понять. Кому охота пасть от пули бандитов?

Стоило только затронуть болезненную тему, как разговор быстро перетек в новое русло. Поэтому Лукас принялся поглощать пищу с удвоенной скоростью. Он вышел из-за стола и, предварительно вытерев рот салфеткой, сказал:

– Ну что, поехали?

– Могли бы позволить ей нормально поесть, перед тем как тащить на виселицу, – заметил Калеб.

– Я уже закончила, – сказала Меган, вставая.

– Ты уверена, что больше ничего не хочешь? – спросила Ребекка. – Есть еще шарлотка на десерт.

– Я не могу. В самом деле, мы должны ехать. – Меган с округлившимися глазами нерешительно покусывала нижнюю губу. – О, твой пирог так хорош! – Она умоляюще посмотрела на Лукаса: – Только один кусочек. Обещаю.

– Возьми с собой, – сказал он, нетерпеливо переминаясь.

– Я заверну пирог целиком. В любом случае пригодится. До вечера еще успеете проголодаться.

– Не очень хорошо получилось, – сказала Меган, когда они с Лукасом отошли от дома.

– Что нехорошо?

Она подняла руку и, улыбаясь, помахала своим родным, стоявшим на крыльце.

– Нехорошо, что мы уезжаем, не дождавшись десерта. Ты не представляешь, чего ты лишаешься. Пирог Ребекки в самом деле восхитительный.

– Возможно, я его конфискую, до того как сдам тебя в участок, – сказал Лукас.

– Только через мой труп! – Меган прижала к груди сверток с пирогом.

Пахло, надо признать, аппетитно. Господи, у нее в семье хоть что-то бывает не так? Невестка ее, Ребекка Адамс, воистину святая. Образцовая мать, отменная стряпуха, гостеприимная хозяйка. Приятная в обращении женщина. Лукас был готов поклясться, что половину времени, проведенного за обедом, видел у нее над головой светящийся нимб.

Калеб – даже тот, казалось, не имел недостатков. Конечно, будь его воля, он с удовольствием пристукнул бы своего гостя. Но Калеба можно было понять. Он защищал честь своей сестры. Господи! Начинаешь чувствовать себя каким-то болваном, тупо выполняющим свою работу.

Лукас взглянул на Меган. Она ехала рядом ровной трусцой.

– У тебя милые родственники, – сказал он, надеясь немного смягчить свою вину.

Реакция была неожиданной.

– Они замечательные, правда? – Меган прямо-таки сияла. – Не могу передать, как я тебе благодарна за то, что ты привез меня повидаться с ними. – Она накрыла ладонью его руку, лежащую на вожжах. – Ты не представляешь, как мне их недоставало прошедшие две недели.

Будь в его родном доме такие же отношения, как у Адамсов, такой семьи ему тоже недоставало бы. Но его отец уделял ему внимание только в одном случае – когда наказывал. А несчастная мать была настолько запугана, что даже не пыталась помешать деспоту избивать его единственного сына. Неудивительно, что в одиннадцать лет он сбежал из дома.

Солнце уходило за горизонт, когда они прибыли в город. Лукас заметил, как Меган крепко держит вожжи и прижимает к себе пирог: Она сидела в седле, прямая как трость, но не противилась. Не пыталась ни убежать, ни что-то изменить.

Черт подери! Почему она не спорит, не хнычет, как дитя, и не просит ее отпустить? Если бы она в последний момент помчалась галопом, по крайней мере был бы повод вспылить и притащить ее обратно, а потом доставить в участок.

Но Меган выполняла свое обещание и не предпринимала никаких попыток уклониться.

– Проклятие!

Она вздрогнула, испуганная резким звуком.

– Что такое?

– Ничего. Просто вспомнил, что мне нужно кое-что сделать.

– Сейчас?

– Да. Немедленно. – Лукас перекинул ногу через спину Смельчака. – Побудь здесь, Меган. – Он увидел, как она тяжело вздохнула. – Никуда не уходи.

– Разве я не могу доехать дальше одна? Я бы тем временем все объяснила мистеру Томпсону.

– Нет. Я должен сделать все сам. Ты останешься здесь и не двинешься ни на гран, пока я не вернусь. – Не сомневаясь в ее послушании, Лукас повернулся и шагнул на дощатый настил. Быстро дойдя до здания телеграфа, он оглянулся назад, проверить, на месте ли его пленница. Она надвинула стетсон пониже, чтобы прохожим не было видно ее лица, но с места не сдвинулась.

Объяснив почтовому служащему, что ему нужно, Лукас заполнил бланк, положил на прилавок монету, дождался, пока клерк отобьет телеграмму, и покинул контору. Довольный, он зашагал обратно к Меган.

Только ее на месте не было.