Обмануть герцога

Глава 29

Клио выглянула из-за ширмы, наспех возведенной позади сцены амфитеатра, чтобы обеспечить нужные эффекты для их пьесы. Представление еще не началось, но публика уже собиралась и рассаживалась на подушки, разложенные на каменных скамьях. Солнце заходило над долиной, озаряя лучшие наряды — шелковые платья английских дам и черные платья Розы и ее друзей из Санта-Лючии. Гости болтали и смеялись, никто ничего не подозревал.

— Все здесь? — спросила Талия.

Клио оглянулась и улыбнулась сестре. На Талии был странный костюм из марли и белого муслина. Оборванный подол и концы длинных рукавов были окрашены в бледно-серебристый цвет. Когда на него попадет свет лампы, он вспыхнет, словно потусторонняя иллюминация. Талия еще не надела свой головной убор, и золотые полосы свободно падали на плечи.

Она кажется совершенно спокойной, подумала Клио. Талия выглядела даже спокойнее обычного. Клио же вся извелась. Все было приготовлено наспех, и она не была уверена, что все пойдет так, как нужно. Что тогда станет с сокровищем и со всеми ними? И что, что она ответит на предложение Эдварда? Это было самое страшное.

— Нет, не все еще собрались, — ответила она Талии, — нигде не видно леди Ривертон и мистера Фробишера.

Клио прильнула к отверстию в ширме и увидела, что Джакомо тоже нет. Было несколько человек из города, которые, как слышала Клио, тоже были замешаны в расхищении могил, но их специализацией была керамика. Роза сидела с Паоло, рядом с ними теснились дочери и внуки, а также несколько друзей. Дети прыгали по каменным ступеням, выводя из себя англичан. Сэр Уолтер сидел рядом с Кори и леди Рашворт в первом ряду, где Клио могла за ними наблюдать.

— Не волнуйся, у нас еще есть время до занавеса. Я уверена, они явятся в последний момент, — сказала Талия. — Лучше подойди и помоги мне закончить.

— Конечно.

Талия установила в углу небольшое зеркало и столик. Сейчас он был завален щетками, шпильками и коробочками с театральным макияжем. Клио понятия не имела, зачем сестре все эти баночки и бутылочки.

— Вот, держи. — Талия протянула Клио баночку с белым порошком, напоминавшим мел, и кисточку. — Нанеси мне на лоб и щеки. Это придаст мне восхитительную бледность, и я буду выглядеть вполне мертвой.

Клио содрогнулась, просыпав немного порошка на столик:

— Не говори так, Талия.

— А ты не будь такой суеверной.

— Что ж, будем надеяться, что мне удастся напугать этих грабителей. Никто не захочет рассердить призрака.

Талия повернулась лицом к угасающему солнцу и сидела не двигаясь, пока Клио раскрашивала ее лицо.

— А что это за порошок? — спросила Клио. — Выглядит отлично.

— Правда? Я слышала, миссис Томсон из Ковент-Гарден пользуется им, когда играет привидение. У меня еще есть бальзам для губ. — Талия взяла крошечную бутылочку и нанесла на губы немного бальзама серого цвета. — Как я выгляжу?

— Ужасно, — искренне ответила Клио.

Ей хотелось смыть с красивого лица сестры краску, чтобы снова оживить ее, но Талия уже встала и принялась надевать головной убор.

— Не волнуйся, Клио, — сказала она, — все идет хорошо. Ты не пожалеешь, что попросила меня о помощи.

— Конечно, не пожалею. Если кто-нибудь и может добиться правды от леди Ривертон, то только ты. Просто пообещай, что будешь осторожна.

— Разумеется, она будет осторожной, — вмешался Марко. — Она ведь будет со мной, не так ли?

Он только что вышел из своей «гримерной», расположившейся за другой ширмой. На нем был костюм крестьянина-пастуха, в руках он держал «проклятую вещь», которую его персонаж похитил из гробницы, — поддельную этрусскую вазу с огромными буквами «Это принадлежит богам».

Талия закатила глаза, но Клио увидела на ее посеревших от бальзама губах тень улыбки.

— Я и сама могу позаботиться о себе, спасибо.

Клио показалось, что Марко сейчас начнет спорить. В действительности каждый раз, когда Клио видела их вместе, они ссорились. И кажется, находили в этом странное удовольствие. Но сейчас для этого не было времени. Клио подняла руку и сказала:

— Идите и повторяйте свои роли, оба. Уже почти стемнело.

Она снова прильнула к ширме. Амфитеатр был полон, такого не было с античных времен. Джакомо сидел рядом со своей семьей, нервно ерзая на подушке, Рональд Фробишер тоже пришел, он беседовал с друзьями. Однако леди Ривертон нигде не было.

Клио окинула взглядом публику. Слуги зажигали факелы, установленные вдоль каменных ступеней. Мягкое сияние озарило смеющиеся лица, сверкающие драгоценности.

В верхнем ряду, в полутьме Клио заметила Эдварда. Он тоже изучал толпу.

Ободренная его присутствием, Клио повернулась к Марко и Талии.

— Думаю, пора, — сказала она. — Если протянем еще, публика начнет нервничать.

— И может быть, даже забросает нас гнилыми фруктами, — сказала Талия. — Это испортит вдохновение.

Клио в очередной раз разгладила юбку своего янтарно-желтого платья и вышла на сцену. Когда она подняла руку, в амфитеатре воцарилась тишина.

— Добрый вечер и спасибо, что пришли сюда, — громко сказала она.

Присутствие Эдварда придало ей сил. Скоро все это закончится, и они узнают правду.

— Как вы знаете, моя сестра, мисс Талия Чейз, — очень талантливая актриса-любительница. Но вы, наверное, не знаете, что она еще и пишет пьесы. До сих пор нам не удавалось уговорить ее вынести свои творения на суд зрителей, но это чудесное место так вдохновило ее, что сегодня вы увидите небольшую сцену из новой пьесы.

Клио встала ближе к свету.

— История, которую расскажет и покажет вам сегодня моя сестра, основана на услышанных ею легендах о жестоком прошлом этой земли и о спрятанных сокровищах. Давным-давно это греческое поселение захватили римляне. Они поработили жителей этого поселений. Процветающий город с рыночной площадью, купальнями, театрами и прекрасными виллами превратился в руины. Но некоторым удалось бежать. Они оставили здесь ценные вещи, спрятанные от дурных людей.

Клио спряталась за ширму, а место на сцене занял Марко. Он начал рассказывать историю о пастухе, который обнаруживает за стенами полуразрушенного греческого дома вазу и решает похитить ее. Талия ожидала своего выхода за кулисами и представляла собой поистине ужасающее зрелище.

Клио продолжала следить за публикой. Кажется, Джакомо еще больше нервничает, а Фробишер выглядит виноватым. И где же леди Ривертон?

Но действие уже стало разворачиваться, и беспокоиться не было времени.

Когда Талия неслышно выплыла на сцену за спиной Марко и воздела руки, Клио потянулась за своим костюмом. Он был сделан из марли и муслина, как и костюм Талии, и имел большой капюшон. Одевшись, Клио проскользнула через отверстие в задней стене амфитеатра и бросилась бежать по склону к главному входу в агору. Отсюда она могла наблюдать за происходящим через подзорную трубу.

На сцене Талия с энтузиазмом проклинала Марко за то, что он взял вещь, принадлежащую богам, — вазу, которая давным-давно была спрятана в доме и окружена кольцом проклятий. Жуткие вопли Марко звучали очень убедительно.

Интересно, подумала Клио, не колет ли его Талия незаметно булавкой для усиления эффекта. Публика наблюдала за происходящим на сцене, расширив глаза и открыв рты. Некоторые нервно хихикали. Фробишер оглянулся через плечо, в руках он судорожно сжимал носовой платок.

К своему удивлению, Клио поняла, что она наслаждается происходящим. Ее так увлекла сцена мучений Марко, что она чуть не пропустила то, что ждала. Джакомо выскользнул из амфитеатра, нервно озираясь по сторонам. Его лицо блестело от пота в свете луны. Он побежал к руинам театра, и Клио последовала за ним, радуясь, что ступать приходится по траве, а не каменной мостовой. И еще страх, обуявший Джакомо, означал, что он чувствует свою вину. Клио взобралась на огромный камень, лежавший на его пути, и воздела руки. Ветерок раздувал рукава ее платья.

— Стой, вор! — крикнула она. — Ты украл то, что принадлежит богам.

Испуганный ее криками: и сбитый с толку, Джакомо застыл на месте, и Эдвард напал на него сзади. Все прошло как нельзя лучше. Клио с удовлетворением наблюдала, как Эдвард, крепко держа сопротивлявшегося Джакомо, поставил его на ноги.

Она спряталась за камень и стала ждать появления остальных. С собой она на всякий случай прихватила кинжал.

— Очень невежливо покидать театр до того, как опустится занавес, — сказал Эдвард, и Клио, выглянув из-за камня, увидела, что Эдвард крепко держит яростно извивавшегося Джакомо.

— Куда ты направлялся? Может быть, пьеса мисс Талии тебе не понравилась? Напомнила о темных делишках?

Джакомо пробормотал что-то на итальянском. Клио не поняла смысл фразы, уловила только несколько слов; что-то о предупреждении и о том, что он «сказал им», будто бы то место небезопасно.

Прекрасно. Может быть, это послужит ему уроком и заставит бросить черное ремесло расхитителя могил. Но пока что им нужно найти серебро и при этом не пострадать.

— Я знаю, ты нашел часть серебряной утвари, — сказал Эдвард тоже на итальянском. — Ты нашел остальное? Где оно?

— Алтарь? Да, мы нашли его.

— И продали? — прорычал Эдвард. Клио не завидовала Джакомо. — Незаконно?

— Я не должен был делать этого! Я знаю о проклятии. Моя мать предупреждала меня…

— Но деньги заставили тебя забыть о древних богах?

— Там говорится, что это принадлежит богам, и я должен быть послушаться! Как граф.

— Граф ди Фабридци? Он в этом замешан?

Клио замерла в ожидании ответа.

— Нет, нет, — запричитал Джакомо.

— Тогда кто тебе платил? Кто твой английский покупатель? Фробишер?

— Да. Он первый до нас добрался. Но деньги шли не от него. Он наемник, как и мы. Он говорит, что это не так, что мы знаем правду.

— Леди Ривертон, — медленно сказал Эдвард. — Это она наняла тебя и Фробишера, как мы и предполагали.

Не успел Джакомо ответить, как Клио заметила выбежавшего из театра Рональда Фробишера. Пьеса еще не закончилась, и Клио слышала эхо голоса Талии. Но Фробишер побежал по тропе, ведущей в Санта-Лючию.

Клио стянула костюм и затолкала его под камень, потом выскочила из укрытия и схватила Эдварда за руку:

— Это он, нам пора!

Эдвард коротко кивнул и выпустил Джакомо, который тут же повалился на землю и закрыл лицо руками.

— Стыд тебе и позор, Джакомо! — крикнула Клио, убегая. — Что бы сказали твои родители?

— Интересно, что сказал бы твой отец, дорогая, если бы увидел тебя сейчас? — сказал Эдвард.

— Ночью и с мужчиной? Он бы сказал, что мы должны спасти сокровище. Это же Уолтер Чейз. А теперь поторопись.

Они бежали по тропинке, стараясь не терять Рональда Фробишера из виду, но он поразительно быстро удалялся от них. Легкие Клио пылали, ноги ломило, но она не снижала темпа. Вскоре они с Эдвардом вбежали в Санта-Лючию.

В городе было тихо, почти все были на представлении в древнем театре. Вечерний бриз гнал по площади клубы пыли, обрывки бумаги и листья. Фробишера нигде не было видно.

— Неужели мы упустили его? — в отчаянии воскликнула Клио.

— Думаю, мы можем догадаться, куда он побежал.

— В дом леди Ривертон?

— А куда же еще?

Сжав руку Клио, он повел ее по улице к палаццо.

— Ну что, дорогая, не нанести ли нам визит леди Ривертон? Я знаю, сейчас неурочный час, но…

— Мне кажется, мы не будем нежданными гостями.

— Нам нужен вход для слуг, — сказал Эдвард. — Эти двери обычно не запирают, а люди вроде леди Ривертон даже не задумываются об этом.

Через несколько мгновений они обнаружили черный ход. Клио осторожно толкнула дверь и вошла. Здесь было тихо, как во всем доме, каменные полы источали холод, в кухонной печи не горел огонь. Рука об руку Эдвард и Клио поднялись по лестнице и вступили в царство леди Ривертон.

Они помедлили, прислушиваясь и пытаясь понять, куда мог улизнуть Фробишер, и вскоре до их слуха донесся приглушенный грохот. Пробежав по коридору, Эдвард и Клио влетели в большую гостиную.

Сейчас эта комната ничем не напоминала ту роскошную гостиную, в которой Клио, потягивая чай, аплодировала Талии, декламировавшей «Антигону». На каминной полке горел только один канделябр, высокий потолок и углы комнаты тонули во мраке. Скоро глаза Клио привыкли к полумраку, и она увидела Рональда Фробишера. Он стоял у стола, крышка которого была: сорвана с петель и отброшена в сторону. Большое, обитое бархатом кресло, в котором леди Ривертон обычно восседала во время своих приемов, валялось на полу, сиденье было вспорото, и, без сомнения, тем самым острым кинжалом, который Фробишер крепко сжимал в руке.

Он повернулся к вошедшим, выставив нож.

— Не подходите! — закричал он.

Холеный и изнеженный джентльмен исчез, теперь все его тело сотрясали ярость и отчаяние.

Клио впервые подумала, что, может быть, и вправду среди его предков есть елизаветинский пират. Она медленно опустила руку, готовая выхватить кинжал, но Эдвард сжал ее запястье и заслонил собой.

— Мы только хотим найти леди Ривертон, — медленно и мягко сказал Эдвард. — Нам известно, что именно она стоит за всем этим.

Фробишер горько рассмеялся:

— Я и сам бы хотел поговорить с ней, но ее тут нет, она исчезла.

— Ушла? — спросила Клио. — Куда? В театр?

— Она отправила меня смотреть вашу идиотскую пьесу, сказала, что мы встретимся там. А сама забрала все свои драгоценности и несколько дурацких шляпок. Сейчас она уже, наверное, далеко. Ведьма! Говорила, что мы партнеры, обещала мне…

— Обещала вам что? — спросила Клио, выглядывая из-за широкого плеча Эдварда.

На мгновение Фробишер, казалось, потерял дар речи. Потом покачал головой и сказал:

— Лучше расскажу вам все как есть. Она сбежала, и отвечать за все придется мне. Она сказала, что мы возьмем серебро и уедем вместе в Неаполь или Рим. Говорила, что у нас будет куча денег. «Помоги мне, Рональд, — сказала она, — ты — мой единственный друг». А я, дурак, поверил ей.

Фробишер пнул стол, превратив в щепки одну из резных деревянных ножек. Клио едва не сделала то же самое, так она была разочарована. Почему она не подумала о том, что леди Ривертон проще удается сбежать, когда внимание всех будет отвлечено пьесой Талии? Нужно было поставить кого-нибудь наблюдать за ее домом круглые сутки.

— Она сбежала и оставила мне только это, — прорычал Фробишер.

Он держал маленькую серебряную чашу — почти копию той, что находилась у Эдварда, но более изящно украшенную.

— Она забрала все остальное: курильницу, другие чаши… Ведьма! Гореть ей в аду…

Клио в ужасе смотрела, как он поднял чашу над головой, намереваясь швырнуть ее на мраморный пол. Она крикнула что-то, выскочила из-за спины Эдварда и бросилась к Фробишеру, пытаясь спасти драгоценную чашу. Ей удалось вырвать чашу у Фробишера из рук и прижать его к стене. Он поднял руку с зажатым в ней кинжалом и ударил Клио в плечо. Она опустилась на пол, сжимая в онемевшей руке чашу. Боль затопила все тело. Клио посмотрела на свой порванный рукав и увидела на плече кровь. Она уже не слышала, как закричал Эдвард и застучали по мраморному полу шаги обратившегося в бегство Фробишера.

Клио почувствовала прикосновение сильных рук Эдварда, он помог ей сесть.

— Клио, — воскликнул он, и его голос был полон страха.

Странно, Клио не думала, что Эдвард может чего-то испугаться.

— Клио, дорогая, только не теряй сознание. Останься со мной.

— Он попал в вену? Я истеку кровью? — пробормотала она.

Клио чувствовала, как теплая кровь струится по ее руке. Голова кружилась, и перед глазами все расплывалось.

— Ни за что, — ответил Эдвард.

Она услышала треск рвущейся материи, и скоро он уже туго бинтовал ей плечо, используя в качестве перевязочного материала свою рубашку.

— Я не позволю тебе умереть.

— Меня никогда раньше не ранили…

— Тебе повезло, учитывая то, с какой готовностью ты бросаешься на вооруженного человека. Что заставило тебя сделать это?

— Я боялась, что он повредит чашу. Это все, что у нас есть и что может помочь найти остальное. Клио взглянула на чашу, лежащую у нее на коленях. — Но он сбежал! Что, если он знает, где находится леди Ривертон и остальные сокровища?

— Далеко он не уйдет, не беспокойся.

Эдвард нежно привлек ее к себе и баюкал, пока боль не стихла. Теперь Клио чувствовала только усталость.

— Нужно отнести тебя домой, там за тобой будет уход.

— И где ты сможешь запереть меня, чтобы я не причинила проблем.

Эдвард рассмеялся и поцеловал ее в макушку:

— Дорогая, я не думаю, что в мире найдется хотя бы один достаточно крепкий замок, способный удержать тебя на месте.

— Но серебро пропало!

— Клио. — Эдвард отстранился и теперь внимательно смотрел ей в глаза. В этот момент существовали только он и она. — Разве ты не знаешь? Я бы никогда — слышишь, никогда! — не оставил тебя истекать кровью, чтобы пуститься в погоню за преступником, даже если бы он похитил несметные сокровища. Я никогда не оставлю тебя.

Клио прижалась к его груди, ее переполняло счастье. Она не должна была чувствовать себя такой счастливой, ведь Фробишер и леди Ривертон сбежали, серебро исчезло. Она была ранена и лежала на холодном мраморном полу. Но она была абсолютно, совершенно счастлива.

Эдвард никогда не оставит ее, и сейчас это было все, что ей было нужно.