Оборотни Аррет. Когда рушатся стены

Глава 9

Глава 9. Серпентенс

Адриан

За пятнадцать минут до начала интригующей весь курс и меня особенно лекции перед моим лицом возник огненный вестник, сухим тоном оповестил, что студента Фоксайра немедля желает видеть куратор, и рассыпался искрами. Примерно предполагая, что конкретно понадобилось Эрасмусу Шедаю, захватил с собой сумку с тетрадями и направился на выход, в дверях сталкиваясь с Гелденом. Сосед хмуро спросил:

— Тебе тоже пришел вестник от куратора?

Утвердительно кивнул.

— Ясно. Идем вместе?

— Давай.

— Интересно, что Шедаю от нас нужно. Как думаешь, он всю группу собрал?

— Понятия не имею, но скорей всего так и есть.

Когда мы подходили к кабинету архара, Ден автоматически получил ответ на свой вопрос. Однокурсники толпились в узком коридоре, тихо переговаривались между собой, выстраивали догадки, теории, тем самым создавая низкий гул. Дверь кабинета открылась, и из него вышел куратор. Сурово оглядев притихнувших архаров, он заговорил:

— Студенты, буду краток. Думается мне, всем вам известно о новом предмете и также о новом его ведущем архпрейме.

— Ага.

— Это женщина!

— Вот умора. До сих пор поверить в это не могу.

— Почему это она архпрейм?! Что за бред, даже в расписании она простой преподаватель с улицы!

— Мы все умрем…

Все разом стихли и с недоумением покосились на худощавого брюнета в очках, ляпнувшего такую «глупость», грянул хохот, прерванный окриком куратора:

— Тишина! Отставить разговоры и веселье! Так вот, довожу до вашего ума: издевательства, любого характера шутки, смех и все прочее, что может повлиять на решение архпрейма Форенсо вести учебную деятельности в АрхиО и обучать вас, балбесов, в дальнейшем будут строго наказаны без поблажек! Это ясно?

В ответ – гробовая тишина, сотканная из стойкого недоумения и возмущения.

— Так точно, арх Шедай, — ответил я.

Эрасмус выгнул бровь.

— Что, только Фоксайру понятны мои слова? Остальные отъели мозги в столовой и разучились понимать архианский? — и рявкнул так, что слегка заложило уши, многие присели: — Не слышу ответов!

— Но, куратор, как же так?

— Это… несправедливо!

— Она же слабая женщина, еще надо выяснить, каким местом этот «преподаватель» заслужил право даже просто находиться на территории АрхиО. Какой с нее архпрейм?!

Щелкнув клыками, сжал ладони в кулаки, игнорируя сочащуюся из израненных ладоней кровь, прикрыл ресницы, уговаривая себя и бесившегося под кожей зверя держаться и в то же время запоминая каждого говоруна.

— Закрыли рты! Так, если словами до вас не доходит, по одному в мой кабинет в порядке очереди. А первым будет… Фоксайр.

— Ну, вот…

— Вонз, не мог промолчать?

— Я молчал!

— Ага, как же!

С каменным лицом прошел мимо студентов и Шедая. Куратор, прежде чем закрыть дверь кабинета, холодно отрезал:

— Ни звука! И да, Форенсо действительно не официальный архпрейм, но относиться вы обязаны к ней так же почтительно, как к другим преймам, я доходчиво сейчас объяснил?

— Да, куратор. Так точно, куратор, — послышалось совсем вялое.

Арх обошел застывшего на пороге меня, в молчании уселся за стол, открыл ящик и достал из него черную тетрадь, раскрыл ту на середине, от руки черканул в ней что-то и, перевернув от себя, положил на поверхность и поманил меня.

— Подойти, Адриан, — впервые на моей памяти Шедай назвал меня по имени, но тогда я не особо обратил на это внимание. — Илус с собой?

— Да, — ответил отрывисто.

— Хорошо. Начертай деферс на левой ладони, и свободен. Но прежде, — двумя пальцами он достал из нагрудного кармана черный платок и, встряхнув его, бросил мне:

— Перевяжи руку. И держи свои повадки при себе, будь добр, — раздраженно закончил арх.

Дернув уголком рта, без возражений завязал к тому времени зажившую ладонь.

— Спасибо, но не стоило. Ран уже почти нет.

Шедай проигнорировал мой ответ, подвинул тетрадь:

— Быстрее, Фоксайр, не трать время.

Опустил взгляд на листы тетради с черно-белым изображением, затем метнул удивленный на арха и снова в тетрадь, склонил голову набок, рассматривая в принципе простой, нарисованный карандашом рисунок в виде змеевидной спирали с буквами «FА» в сердцевине. Я видел нечто подобное. Определенные догадки закрались в голову.

— Куратор? Не поясните?

Эрасмус недовольно поморщился и нехотя проговорил:

— Это деферс серпентенс. Используется в качестве зеркального отражения и закрепляется на конкретном архе или человеке. Допустим, если ты задумал в отношении конкретного арха дурное, серпентенс не даст осуществить тебе зло, в случае фатального «зла» случится противодействие, и арху самому придется испытать на себе свои фантазии.

Я усмехнулся. Никогда бы не подумал, что буду испытывать к Шедаю некоторое подобие восхищения.

В молчании достал илус, внимательно изучив деферс, распрямил левую ладонь и принялся методично выводить на ней знак. Начертание деферса не заняло и трех минут, впрочем, я спешил. Закончив, небрежно вернул илус на место, повернул ладонь к лицу куратора. Наклонившись ближе, Шедай придирчиво глянул на нее и кивнул.

— Хорошо-о-о. У тебя отлично выходит начертание, значит, с предметом уважаемой Форенсо справишься без проблем, но еще раз предупреждаю и взываю к благоразумию: никаких шуточек в сторону преподавателя.

— Мне можете не объяснять, и в мыслях не было.

Даже напротив, готов оказать любую поддержку и защиту для уважаемого прейма, без которой она, кстати, и сама прекрасно справится, но об этом знать Эрасмусу не обязательно, достаточно моей лояльности.

— Отлично. Иди на лекцию. И пригласи в кабинет сразу пятерых студентов, а то мы так и к утру не закончим, — проворчал куратор.

Сухо кивнул. Однако когда уже взялся за дверную ручку, он меня окликнул вновь.

— Фоксайр, постой. Совсем позабыл об одной детали.

Обернувшись через плечо, увидел, как Эрасмус достает из-под стола прозрачную шкатулку, а в ней… Твою ж мать. Да, рано я радовался, думая, что эта участь меня обошла. Обреченно закатив глаза, вернулся обратно к арху.

— Да-да, твои любимые украшения, — ехидно оскалился арх и скомандовал: — Запястья! И не смотри так удивленно, эти боствеанки блокируют весь ток, а не частично.

На моих запястьях защелкнулись кандалы. Удовлетворенно кивнув, Шедай отослал меня, напоследок попросив предупредить «Форенсо» о задержке студентов. Когда уходил, предварительно выполнив просьбу куратора и отправив Гелдена вместе с остальной четверкой, за спиной раздались подозрительные шепотки:

— Пахнет жареным мясом.

— Не думаю, что Фоксайр с Шедаем жарили шашлыки.

— Определенно, не шашлыки…

— Деферс!

— Мгл-а-а-а…

— Вот задница! Нам крышка.

— Еще какая, — хмыкнул тихо, скрежетнув клыками.

В аудиторию, как ни странно, я пришел первым. Мама уже была в помещении. Заложив за спину руки, стояла у незашторенного окна возле преймовской зоны. Уловив мое появление, она повернулась.

— Студент Адриан? Где остальные? Пара через три минуты. Неужели, решили объявить мне бойкот и не явиться на лекцию? — ехидно закончила она.

— Нет, архпрейм Форенсо. Студентов собрал Шедай, он попросил предупредить о задержке.

Мама с пониманием кивнула и с подозрением вгляделась в мое лицо, будто ожидая, что я прямо сейчас начну закидывать ее вопросами насчет нашего общего прошлого, хотя знала: я всегда старался быть терпеливым.

— Что ж, студент… присаживайтесь…

Спокойно прошел к первым столам и занял место во втором ряду.

— Один семерых не ждет, приступим, а вы потом поделитесь записями со своими одногруппниками, — безропотно полез за тетрадью. — Предмет у нас интересный и очень нужный, — мама, точнее преподаватель Форенсо подошла к доске, взяла в руки указку и принялась выводить название: — Структурное начертание и деферсонология.

Ого. Неслабо.

— Именно так, студент, — мама улыбнулась на мое удивление. — Вы в предвкушении?

— В полном, — кивнул, записывая. Особенно в предвкушении вечера.

⚝ ⚝ ⚝

В комнату общежития вернулся усталый, немного злой, но в целом удовлетворенный. Скинув сумку на кровать, расстегнул ворот рубашки и налил себе из графина стакан воды. Как я и подозревал, мамина лекция прошла не без приключений. Остальные студенты подтягивались с периодичностью в пять минут, за полчаса пришли все. Поначалу все было тихо и мирно.

Эсмина Форенсо, спасибо, хоть истинное имя осталось при ней, начала со спокойного опроса: что мы знаем о деферсах, для чего они предназначены и так далее. Кое-что для себя я почерпнул. Например, я не знал, что деферсы могут защитить от смерти, надо только успеть нанести знак до фаталити момента, и это, как ни странно, самое сложное. Задача же маминого предмета – научить нас структуре деферсных знаков, чтобы ускорить их начертание.

Мы начали с самого простого – деферса «ран», отвечающего за слух. С помощью этого знака можно отключить слышимость на десять минут. Такую фишку хорошо применять при ультразвуке или другом воздействии на слух. Сам знак прост как раз-таки в начертании и состоит всего из одной загогулины, похожей на улиточную ракушку или большую букву «джи».

Раз за разом мы наносили знак, пытаясь ускорить с помощью методики Форенсо не за три секунды, а буквально за долю секунды, ― отмечу, что рисовать знак в тетради и начертать илусом – две разные вещи, все же деферс именно выжигается на коже, ― и на минуте седьмой начал замечать: то один студент побледнеет, то другой покроется потом. А через еще минут десять в рядах поплохевших прибавилось. Еще через три – без чувств упал самый разговорчивый женоненавистник – Вонз. Начался переполох среди студентов. Я помогал маме приводить «поплохевших» в чувство, незаметно перевернул левую ладонь Вонза и скрежетнул зубами – его серпентенс почернел. Отбросив вялую конечность, хмуро оглядел корчившихся придурков, осознавая «прекрасную» вещь, а точнее: причину внезапных коллективных припадков. Твари!

Вызвали целителей, которые и утащили недомерков в свою вотчину, хотя лично я бы собрал весь этот мусор и прикопал каждого аккуратненько за университетом. В принципе, идиоты наказали сами себя, тем более Шедай не шутил, каждому выписал наказание. Кто-то получил больше – уборку университетских помещений, боствеанки, что автоматически означало: работать клинерами неудачникам придется ручками. И вишенка на торте ― лишение на весь семестр обучения выхода из АрхиО, кому-то меньше, но получили все. Вонза же поставили на учет как кандидата на отчисление. И на этот раз до недоархов вроде как дошло, что шутки шутить с ними больше не статут, тем не менее, я каждому добавлю на орехи.

Допив воду, глянул в окно, за которым была кромешная темень, переоделся в тренировочную, более удобную одежду и, захватив пропуск, направился в сторону полигонов.