Оборотни Аррет. Когда рушатся стены

Глава 6

Глава 6. Когда рухнули стены. Судьба

Адриан

Проснулся, когда за окном только-только начинало рассветать. На часах – шесть утра, при желании еще полчасика можно было бы подремать, но Морфанус радостно помахал ручкой и вытурил из своих объятий, сволочной божок сновидений. Провел ладонью по лицу и повернул голову к супруге, уютно устроившейся на моем плече. Ведьма сладко спала, ее медно-рыжие волосы шелком стекали на обнаженное плечо, прикрывая брачный золотой браслет. Втянул носом любимый аромат, облизнул губы, желая повалить сладкую булочку на спину, вклиниться между стройных бедер, чтобы рывком заполнить ее жаркую глубину.

Лис в предвкушении замел хвостом, подстегивая меня в своем желании обладать парой. Наперекор одуряющему животному влечению, осторожно провел кончиком пальца по носу к губам, легонько погладил прохладную в сравнении с моей рукой нежную щеку, черные ресницы затрепетали, жена протяжно выдохнула и приоткрыла сонные глаза, на ее губах расползлась слабая улыбка.

— Эй, чего не спишь, полуночник?

— Уже утро, любимая, — потерся о ее лоб своим. Ульяна удивленно моргнула:

— Да? — девушка сладко потянулась в моих руках, отчего одеяло немного сползло, обнажая соблазнительные вершинки груди, и зевнула, затем повернулась к окну, нахмурилась, снова ко мне – взяла мою руку со спортивными часами и, махнув ею, чтобы отобразилось время, вздохнула: — Действительно, тогда с добрым утром, любимая рыжая сосиска, — очередной зевок.

— Не выспалась?

— Не-а, — радостно помотала она головой, вновь упала мне на плечо, повозилась, утраиваясь поудобнее, и потянулась пальцами к асану, ласково обвела обод щита. — Морок начинает спадать, нужно обновить.

— Зачем? Деферсы видят только архары. Ариадна в этом плане ― случайное недоразумение. Ты сама сказала: она увидела их только благодаря нашему близкому родству. Ближе нее, как ты знаешь, родственников у меня больше нет. Да и мы на ближайшие полгода будем заперты в университетах. Ты – со своими вейдарами, я ― с архами, с такими же деферсами на мордах лица.

Льяна хохотнула и качнула головой:

— Насчет Ариадны – это всего лишь теория. Но других вариантов, почему она видит твои метки, у меня нет, — согласно кивнул. Предположение жены мне нравилось, оно, во всяком случае, звучало логичней, нежели спящая архарская магия у Ариадны. Такой судьбы я сестре уж точно не хотел. — А по поводу АВ – выходные-то все наши, так что, не так уж и заперты.

Я кисло скривился.

— Та-а-ак, так, так, и чего это мы так кривимся, а?

— По поводу выходных… Ты знаешь, с ними у меня все сложно. Они есть, да, но по строгому графику. Выходной в неделю может быть, а может и не быть. Ко всему прочему, я не исключаю наказания. Шедай обожает раздавать штрафные очки с причиной и без.

— Вот умеешь ты… — цыкнула моя ведьма, — расстраивать! А Шедая твоего вообще давненько хочется придушить или наслать забористое проклятие, — и тихонько добавила: — Когда-нибудь он у меня нарвется.

— Тише, тише, моя воинственная, — примирительно зашептал, прижимая обнаженную ведьму к своему не менее обнаженному телу. — Я не хотел расстраивать тебя, но пойми, лучше заранее не загадывать, чтобы потом на самом деле не разочаровываться. Не исключаю сценарий и полного отсутствия выходных, от АрхиО с их устоями можно ожидать чего угодно.

Ульяна недоверчиво вскинулась, прикоснулась ладошкой к моему лбу:

— Адриан, ты ли это. С каких пор ты стал таким…

— Реалистом?

— Пессимистом! Тебя какая собака покусала?! — округлила она глаза в священном ужасе и принялась шарить руками по моему телу, тем самым непреднамеренно возбуждая. — Когда, главное, успела? А ну-ка, покажи мне место укуса! Я не ветеринар, э-э-э, лекарь, но подлечить и убрать из крови бяку смогу.

С моих губ слетел смешок.

— Ведьма. Люблю тебя.

— И я тебя, — улыбнулась рыжее чудо, легонько куснула меня за подбородок. — По поводу ветеринара – шутка, если что. А то грубо как-то вышло.

— Если что, я понял. К тому же терпеть грубости и тиранию с твоей стороны я, знаешь ли, привык, но когда-нибудь мне в самом деле может понадобиться лекарь. Лекарь душ.

— Ах, ты!.. — в шутливом гневе кинулась она на меня с кулаками.

— Аха-ха-ха-ха… Щекотно.

— Двуликие не боятся щекотки, не ври.

— Никогда не вру.

— Ладно, тут верю, без вопросов. Вернемся к нашему разговору о выходных.

— А есть к чему возвращаться? — завел руку за голову.

Ульяна несколько секунд вглядывалась в мое лицо, затем скользнула рассеянным взглядом по моему плечу с брачным браслетом, по кольцу, и фыркнула:

— Похоже, нет! — жена резко поднялась на ноги и зашагала к краю кровати. Ее эмоции глухого раздражения и разочарования хлестнули по нервам, неприятным налетом осев на языке.

Крепко зажмурился. Иногда женщин я совершенно не понимал. Вот она с тобой смеется, веселится, занимаетесь любовью… так, об этом вот ― не сейчас, а в следующий момент щелчок ― и все. Она закрыта, обижена и недовольна тобой, а ты, такой, обтекаешь и ни хрена не понимаешь, что, мать его, такого сделал?! Что сказал? Все же было нормально. Таких женщин, как моя ведьма, я не встречал никогда, она особенная во всех гребанных смыслах, но иногда… Она такая у меня женщина, просто кабздец.

Ругнувшись, рывком вскочил и, в один шаг настигнув ведьму, резким движением схватил охнувшую девушку поперек талии и с веселым рычанием повалил себе на грудь, зарылся носом в волосы, шумно вдыхая ее запах и порыкивая. Ульяна ударила меня по сомкнутым на ее талии рукам.

— Адриан! Лис, чтоб тебя. Отпусти, я в душ собралась.

— Сходим, — зашептал ей на ушко, вызывая у девушки легкую дрожь по коже, — обязательно. Сейчас выбью всю дурь из твоей хорошенькой головки, и потом еще раз ― в душе. Хорошо я придумал?

— Ты!!! Самодур и деспот! Я тебе сейчас сама…

В одном движении перевернулся с девушкой, подминая ее под себя, нежно прикусил затылок, потерся о ягодицы вздыбленным членом, предупреждая, и ласково втянул мочку ушка, посасывая вместе с этим, прошелся головкой вдоль половых губ, раздвигая нежные складочки и собирая соки, а затем медленно вошел, с губ сорвался тихий стон удовольствия. Подался назад и снова вошел, еще медленней, по чуть-чуть толкаясь.

— М-м-м… Еще… Еще… Риан…

— Как пожелает моя ведьма, — прошептал, оставляя дорожку коротких поцелуев вдоль позвоночника, спускаясь к пояснице, обхватил руками упругую попку, заставляя девушку встать на колени, и вбился резким толчком, постепенно набирая скорость.

— Твою мать, — ахнула Льяна, хватаясь пальцами за одеяло, комкая его. — Да!!!

Мои губы изогнула улыбка. Моя ведьма. Идеальная для меня.

Спустя чуть больше сорока минут, взбодренные и удовлетворенные, выбрались из душа, и как бы мне ни хотелось повторения кроватного чудейства в ванной, ее мы на этот раз использовали только лишь по прямому назначению. Время немного поджимало. Обмениваясь шуточками, облачились в университетскую форму. Ульяна принялась готовить свой рюкзачок, я же поскидывал в свой толстую тетрадь на кольцах и несколько ручек, мини-инвайз.

— Ты в архарской форме ― чистый эстетический оргазм, знаешь об этом? — негромко проговорила Ульяна, оглаживая ладонями грудь в алом жилете, затем по плечу, закованному в белую рубашку, мимолетно задержалась на брачном браслете, спустилась к манжете с черной запонкой. Губы ведьмы исказила собственническая ухмылка, когда она сжала мои ягодицы в черных брюках.

— М-м-м, я бы тоже с удовольствием облапал тебя в этом очаровательном слишком коротком платьице, — откинул женские пряди мягких волос за спину, шепча: — А точнее, толкнул бы к столу, развернул к себе спиной, приспустил лиф и заставил лечь обнаженной грудью на стол, задрал бы этот крохотный подольчик и таранил тебя по самые яйца…

Ульяна закатила глаза, тихонько застонала, внутри пылая от моих слов. Черт, я и сам возбудился не на шутку.

Выпрямившись, закончил спокойным тоном:

— Но, увы, Завьялов нам за опоздание спасибо точно не скажет.

— Адриан!!! Обломщик, так бы и укусила больно. Но ты прав, — ведьма сморщила нос. — Я на секунду. Трусики сменить, не люблю ходить в мокром, — скрылась она в гардеробной под мой хохот, а вернулась, когда я крепил к ремню илус.

— Ну, я готова, — она с интересом проследила, как я поправил артефакт. — В прошлый раз ты не разрешил мне его потрогать, но, может, разрешишь сейчас? Пожалуйста, Ри! Интересненько же.

— Я бы с радостью, мисс Интересненько, но передавать илус другим лицам запрещено сводом АрхиО кодекса. Мы же не хотим, чтобы я получил выговор и лишился одного планового выходного?

Ульяна присвистнула:

— А ты, оказывается, еще и манипулятор, милый.

— Будто бы ты не знала, — хмыкнул я.

— Знала, конечно. И все же, Риан, как они узнают?

Пожал плечами.

— Понятия не имею, но что ты выберешь: пойти на риск, утолить свое любопытство или же полноценный выходной со мной через две недели?

— Точно манипулятор высшего уровня, — буркнула булочка. — Ладно, идем, хочется еще успеть чего-нибудь перекусить. А как ты узнал, что через две недели будет выходной, сам же говорил о графике, — уточнила она, хлопнула дверью и принялась накладывать консервирующие чары на нашу спальню.

— А я и не знаю. Планирую выторговать его у Шедая.

— М-м-м, ну, удачи.

На кухне удовлетворившись бутербродом и глотком кофе, поспешили на выход. Помогал надевать пальто жене, в то время как она строчила сообщение на инофоне. На мой вопросительный взгляд ведьма пояснила:

— Пишу отцу о «консерве» на нашей спальне, чтобы горничную предупредил туда не заходить. Она-то приходит только после десяти утра.

С пониманием кивнул, припоминая: «консерва» ― укороченное название тех самых чар, какие накладывала вейдари на спальню.

— Кстати, надо пожелать доброго утра Хинис и напомнить ей о витаминах. Ай, лучше не буду, без меня же она их как-то принимала, а то уже гиперопекой попахивает.

Молчаливо согласился с выводом жены. По дороге к портальной рамке жена вдруг спросила:

— Риан, ты, надеюсь, не забыл перемещалку?

— Не забыл, не волнуйся, — достал из кармана артефакт, показал ведьме и вернул на место.

— Отлично!

В прошлый раз Завьялов то ли сжалился над нами, а что верней ― над собой, и припер небольшой гладкий черный камень с синими прожилками, с гордо-важным видом поясняя, что сей булыжник – перемещающий артефакт, его собственная проверенная разработка, рассчитанная на шесть поездок по Реа. Попросил использовать только по назначению, то бишь для перехода в университет от Минэра и обратно. После последнего использования камень нужно отдать ему на перезарядку.

В Минэре у небезызвестной ресторации ждал Аргер Завьялов. Заметив нас, куратор одним глотком допил кофе из бумажного стаканчика и, бросив тот в урну, приветственно кивнул.

— Адриан, Ульяна, рад видеть. Вы почти не опоздали, — ведьме достался легкий укоряющий взгляд.

— Моя вина. Забыл дома ваш портативный портал. Ульяна ни при чем, — сухим тоном отозвался вейдару. Ульяна и бровью не повела на мою ложь, а мысленно булькнула смешком.

«Никогда не врешь, да, милый?»

«Тебе – никогда».

«Ла-адно, поверю. Тем более, кто – если не я».

— Понятно. Надеюсь, хоть с ним разобрались или будут проблемы?

— Никаких проблем. Разобрались. Ульяна доходчиво объясняет.

«Ага, так доходчиво, что мы не с первого раза попали домой, истратив один заряд».

«Это уже детали».

Между тем Аргер, кивнув, обратился к ведьме:

— Ну, идем, ХИРО тебя заждался. В следующий раз выдам и тебе такой артефакт, а то запарился почти бесплатно подрабатывать вместо него.

Мы привычно отошли от ресторации на несколько метров, куратор повел в воздухе рукой, накрывая себя и Ульяну непроницаемой завесой, ведьма успела бросить мне прощальный взгляд, прежде чем их укрыло. Немногочисленные люди совершенно не замечали ничего необычного и обходили место призыва дара и меня заодно стороной, наделенные силой косились с опаской и спешили как можно скорее уйти.

Дожидаясь ухода любимой и ведьмака, думал об условиях перемещения других студентов AV – архаро-вейдарских университетов. Архары, как вы знаете, проживают в общинах, примерно как и многие оборотни в поселениях, прямо в академии в подвальном помещении имеется портальная комната с закрытыми стационарными порталами, какие и ведут в разные общины архов. Ульяна же рассказывала: многие учащиеся ХИРО предпочитают во время выходных, исключение – каникулы, оставаться в альма-матер, поскольку не все кураторы такие «добренькие», как Завьялов, готовый подрабатывать «ездовым» вейдаром. Но все-таки не просто так. За прилежное обучение, посещение всех лекций, изготовление настоев и зелий по требованию, что не каждый вейдар умеет. И то, не всегда может помочь. Причина особенного отношения к Ульяне довольно проста: он когда-то давно задолжал Драгомиру и по общей договоренности искупает услугу услугой. Стационарный портал в ХИРО имелся, но стоил дурных денег.

Несколько минут ― и завеса пала, унося с собой частичку меня.

Выдохнув, бросил цепкий быстрый взгляд по сторонам и, шагнув за угол, в подворотню, сжал в руке камень и зажмурился от горячей волны воздуха создавшегося портала, который за секунду утянул меня в свое нутро.

Камень направленного перемещения действовал куда мягче, чем через портальную воронку Ульяны, после него хреноватые ощущения и легкая тошнота тоже присутствовали, но в легкой форме. По крайней мере, не возникало желания выплюнуть легкие, мозги и заодно ливер. Вышагнув у подножия крутой лестницы, сделал несколько спокойных вдохов-выдохов, прогоняя неприятные ощущения, бодрым шагом направился вверх по каменным ступеням.

Привратник у ворот академии молчаливо наставил на меня зачарованный клинок, второй ладонью с деферсом в виде граненого ока запустил сканирование. Когда оно дошло до амулета на груди, поток энергии исчез, впитавшись в артефакт. Привратник удовлетворенно кивнул, придирчиво осмотрел нашивку принадлежности АрхиО на жилете, мазнул по илусу и отошел в сторону, пропуская.

Оказавшись на территории университета, открылся супруге, но она была занята и на связь не ответила, однако могла в любой момент «посмотреть моими глазами». Первым делом направился в общежитие. Если на самой территории в это время было практически пустынно и достаточно тихо, то в общежитии стоял шум и гвалт. С недоумением покосился на пробегающих мимо студентов, а мой слух помимо воли уловил живое обсуждение какого-то нового дерзкого архпрейма.

Поднялся на свой этаж и, приложив к круглому выжженному рисунку на деревянной поверхности амулет, толкнул дверь. Судя по тишине, соседей не было. В комнате сбросил сумку на кровать, расшторил и открыл окно, впуская свежий воздух, и, закатывая рукава рубашки, направился в ванную, собираясь умыться, когда послышался щелчок открывай-амулета и в гостиную ворвался Ден. Удивленно покосился на взбудораженного соседа.

— Ты чего такой взмыленный?

— Риан! Ты не поверишь!

— Во что?

— Ах, да, сначала это, — Эверхайм порылся в сумке и бросил мне скрученный трубочкой лист. Поймав его в полете, развернул. — Расписание, — пояснил Ден то, что я и так уже видел. — Кстати, именно за ним я ходил, когда узнал… Ай, по дороге объясню, идем, а то опоздаем! — Гелден ухватил меня за плечо и попытался вытащить из комнаты, но потерпел поражение: — Идем, говорю, ну.

— За это, — махнул свитком и бросил его на кресло, — спасибо. А теперь нормальным языком объясни, куда ты так рвешься, — ровно попросил, огибая соседа и направляясь в ванную.

— Вот не вовремя у тебя сейчас взыграло упрямство, не к месту. Ладно, хрен с тобой, все равно, скорей всего, опоздали уже, — бурчал архар в то время, как я открывал кран и умывал лицо. — Короче, вкратце: помнишь, я говорил тебе о том, что в этом семестре у нас будет новый архпрейм?

— Ну, — черпал воду ладонью и пил.

— Женщина архпрейм.

Подобрался, обращаясь в слух, и сам не понял причину своей настороженности. В то же время в памяти вспыхнул вышеупомянутый разговор с архом.

— Ну, и.

— Она прибыла сегодня портальной аркой всего час с лишним назад, успела сцепиться с нашим куратором языками, и не знаю, что она ему наговорила или, что верней, он ей…

Внезапное нехорошее предчувствие рубануло по нервам. Резко выпрямившись, круто развернулся к соседу, смотря на него из-под падающих на лицо мокрых прядей волос. Эверхайм запнулся, опасливо отступил. В этот же момент почувствовал «подключение ведьмы», она и вопроса задать не успела, как я машинально обрубил связь, закрываясь.

— Стоять, — тихо приказал Дену. — Дальше и короче.

— Ри, ты чего это? — попятился спиной сосед. — Не нравится мне это твое выражение лица, будто собрался жрать меня сейчас…

— Стоять, сказал! — Гелден послушно остановился, затравленно поглядывая на меня. — К теме и быстрее!

— Она вызвала его на дуэль. Представляешь. Простая женщина, тем более не архарка ― и на дуэль Шедая. Да он размажет ее… Ауч, — зашипел Ден, когда я схватил его за воротник формы. — Ты чего?!

— Где они?

— Э-э-э, друг… Тебе что, успели где-то голову отбить? Ай, — вскрикнул он, когда я встряхнул его и приподнял над полом.

— Где. Они.

— Так на третьей открытой тренировочной.

Оттолкнув арха, быстрым шагом направился к полигону, улавливая окрик Гелдена за спиной и его торопливые шаги. Не знаю, с какой такой стати меня взволновало услышанное, какого хериса я несусь защищать совершенно незнакомую мне женщину, и с какого такого перепуга лис рвет мне грудную клетку в неистовом желании завладеть телом и опуститься на лапы, чтобы еще быстрее добежать до тренировочной. У сетчатого ограждения полигона столпился наверняка весь АрхиО, включая архпреймов и магистров, но никто из них не пытался и сунуться к сражающейся паре.

К моменту, когда я, растолкав студентов, пробрался в первые ряды, уже все было кончено. Высокая для эри, стройная женщина с боевым кличем провела неуловимо быстрый для простого глаза хитрый прием, из-за которого арх неуклюже повалился на живот, ударившись об землю подбородком. Я застыл, ладони сжались в кулаки, и вовсе не по причине мужской солидарности, к Шедаю ее у меня никогда не было. Я заметил, как на ее бледном лице исказились черты, всего на долю секунды приобретая звериные. После того как женщина «уронила» арха, она не мешкая прыгнула на него, заламывая одновременно шею и ногу.

Студенты загалдели, кто-то ― возмущенно, кто-то ― уважительно, начался громкий отсчет.

— Три… Четыре… Семь…

Новый архпрейм вдруг, будто почувствовав мое пристальное внимание, вскинула голову, хлестнув кончиком хвоста белоснежных волос себя по лицу, и безошибочно посмотрела на меня равнодушным взглядом. И снова всего на доли секунды ее зрачки сузились, как бывает только у оборотней, и вновь приняли нормальную форму. Женщина отвернулась, а меня будто с размаху ударили в грудь, выбивая из легких весь воздух. Только чудом я устоял на ногах, не рухнув на колени, только чудом удержал внутреннего истосковавшегося зверя в желании поползти на пузе к родной лисице.

И только безвольный шепот сорвался с губ:

— Мама…

И с этим тихим шепотом на меня будто обрушились монолитные стены и погребли под своими бетонными плитами. В голове болезненно зазвенело. Покачнулся, стиснул зубы и усилием воли остался стоять.

Когда снежную признали победительницей состязания, ее мгновенно окружили архпреймы, наперебой задавая вопросы, еще парочка архов разгоняли зевак. И ко мне подходили, пытались прогнать в учебный корпус, поскольку первая лекция уже началась, но я их игнорировал, неотрывно следя за женщиной. Моей собственной погибшей-воскресшей матерью. В голове гулял перекати-поле и искренний щенячий восторг напополам с множествами вопросов: как, почему, когда…

Архпреймы все продолжали и продолжали заваливать маму разговорами, я уже хотел вмешаться, но меня опередил архимагистр – директор университета. Что он говорил, я не слышал, могли в ухо крикнуть, но и этого бы я не услышал. Краем глаза заметил, как ушел Гелден, но все время своего шествия он то и дело оборачивался, с тревогой поглядывая на меня. Все-таки неплохой он арх.

Женщина направилась прямо ко мне, на моих губах расцвела улыбка, но она, равнодушно взглянув, бросила: «Автографы не раздаю, приемам не обучаю», и прошла мимо.

Обалдело вытаращился. Какого хрена это сейчас было?!

Внешне я оставался ошарашенным, но душа лила кровавые слезы и орала, надрываясь: мама… Узнай! Вернись!

Внезапно снежная резко остановилась, мотнула головой, будто почуяла крик маленького брошенного ребенка во мне, дернула плечами и медленно повернулась всем корпусом, ее льдисто-голубые с желтыми крапинками глаза потеплели, в них отразилось болезненное недоверие, губы дрогнули, едва слышно шепнув:

— Адриан?..

Часть II. Огненные слезы

Глава 7. Велтан

Все посторонние звуки стихли, погружая в некое подобие вакуума.

Мы стояли друг напротив друга, с обоюдным недоверием вглядываясь в родные и одновременно чужие для нас лица. Мне казалось, я сплю и вижу всего лишь слишком реалистичный сон, хрупкий, как снежинка или крылья бабочки. Но стоит моргнуть, вдохнуть глоток воздуха или пошевелиться, как он рассеется дымкой, обрушив мне на голову холодную реальность. Однако прекрасно знал: все происходит на самом деле, и собственная мать мне не мерещится.

Моя нерешительность вкупе с подозрительностью угнетала. От непривычной сумбурности мыслей тошнило. Что говорить? И где отец? Он тоже появится или?.. Нет, не думать, не давать себе надежду. Нужно ли подойти? Но я и так близко стою, хотя нет, недостаточно. А если оттолкнет?.. К черту все! Пусть. Пусть хоть ударит, главное ― почувствовать ее, собственную мать, живой.

Первым сделал короткий нетвердый шаг, затем еще один и рывком прижал к себе обманчиво худое тело, опустил ладонь на беловолосую макушку, не страшась попортить прическу, сверху придавил щекой, судорожно втягивая в легкие такой родной и в то же время позабытый запах.

— Сынок… — голос женщины дрогнул, она несмело обвила меня руками, легонько погладила лопатки, шумно вдохнула мой запах: — Это ты. Не могу поверить, что это не сон. Что ты здесь, что я могу тебя обнять… Но как же?.. Как же ты?..

В последний раз втянув носом воздух, нехотя отстранился, руки скользнули по плечам к прохладным ладоням и сжали.

— У меня к тебе тот же вопрос, мама, — твердым тоном произнес, вглядываясь в глаза родительницы. — У меня много вопросов. Думаю, самый главный ты и так знаешь. Прости, но мы с Рией давно вас с отцом похоронили.

При воспоминании о беременной сестре мысленно застонал. Как ей, в ее-то положении такую информацию преподнести?!

— Это ожидаемо, — с грустной усмешкой ответила оборотница, накрыла ладонью мою щеку, положил поверх нее свою, затем поцеловал костяшки. — Столько лет прошло… Мы столько потеряли… Нас не было рядом в первый совершеннолетний день рождения нашей малышки… Скажи мне, как она? Как моя девочка? Она тоже здесь, в АрхиО? — с тревогой сжала она мои плечи.

— Нет, Ариадна дома, в нашем мире. Она в порядке, не волнуйся. Открыла свое дело, сейчас развивает сеть кафе.

Мама выдохнула, ласково улыбнувшись.

— Я рада. Вы молодцы. Ты так вырос, сынок, — потрепала она меня по волосам, в уголках женских глаз скопились слезы. — Заматерел.

— Не плачь, не надо, — а у самого в мозгу пульсировало не менее дурное желание разреветься, как малое дитя, как ни странно, за него мне не было стыдно. — Не так уж я и заматерел, скорее с того времени, как все случилось, я лишь слегка постарел.

— Что за глупости! Ты еще так мал... Мой подросший лисенок. Но ты прав, слезы сейчас ни к чему, потом озабочусь этим делом, когда буду одна.

— Только если от радости. Мам, скажи, отец… он жив?

— Да что ему будет, — хмыкнула матушка. — Уже как десять лет трудится на благо Минэрской инквизиции.

Облегченно выдохнул. Хорошие новости. Просто отличные. А об инквизиции и какого ляда он там делает, мы потом поговорим, главное – отец жив. Они оба живы.

Миссис Фоксайр наморщила лоб:

— Мне столько всего у тебя нужно спросить! Как вы все это время жили без нас? Как перенесла наш… уход Ариадна? Живете ли в достатке, ни в чем ли не нуждаетесь? Встретили ли своих предначертанных, что за это время изменилось, и вообще какие новости…

— Это взаимное желание. Все так сразу не рассказать. У самого к тебе уйма вопросов, в голове не укладывается: как же так вышло, что вы оказались здесь, в Реа. Почему не связались с нами, неужели за столько лет не вышло найти толкового пространственника?

По лицу лисы пробежала мрачная тень, улыбка поблекла.

— Я ни в коей мере не собираюсь вас с отцом осуждать или как-то винить, не думай, но мне хотелось бы знать. Я должен знать, мама.

— Я понимаю, сынок. Но все не так просто. И эти обсуждения точно стоит перенести на потом.

— Понимаю…

— Полагаю, если ты в ближайшие десять минут не снимешь огненную завесу, к нам начнут прорываться с боем.

— Завесу? — удивился, и только тогда оглянулся, озадаченно хмыкнув. Вокруг нас мерным пламенем, образуя стену, горел магический огонь, создавая непроницаемую завесу. — Действительно.

— На каком ты, говоришь, курсе? — задумчиво уточнила мама. — Создать велтан высшего порядка не каждый архпрейм сможет, — она перевела хмурый взгляд на меня: — И вообще, откуда у тебя магия архов, Риан?! У твоей сестры…

— Нет, у Ариадны ничего подобного нет, а по поводу меня – долгая история, — мои губы изогнулись в усмешке. — Что еще за велтан?

— Так, ясно, не на последнем и даже не третьем, когда начинают изучать верховную магию. Любопытно. Все это очень любопытно. Велтан – как раз-таки именно то, что ты создал. Огненная завеса или по-другому кольцевая стена. Первый или все-таки уже второй?

— М-м-м, первый. Мам, а подскажи-ка, какую дисциплину ты собралась преподавать в АрхиО и откуда, черт его подери, вообще знаешь о магии архов? Но для начала скажи, что вы не поделили с Шедаем, он, конечно, еще та задница…

— Не ругайся при матери! — возмутилась миссис Фоксайр.

— Прости, — покаянно выдохнул, пятерней приглаживая волосы, и замер: — Мама! Я уже в том возрасте, когда ругаться мне не то что положено, а показано. Особенно в такой ситуации.

Я закатил глаза. На другой ответ я и не рассчитывал, вместе с тем находя в словах родительницы нечто теплое, светлое и уютное.

— Так что там… — я оборвался на полуслове, с недоумением взглянув на зарябившую завесу. Практически сразу же прокатилась очередная волна, внезапно накрывая и нас с матерью. Бросился к ней, накрыл своим телом, но магия не опалила ни ее, ни меня. — Какого хериса?!

— Говорю же, начнут прорываться с боем, — устало прокомментировала мама и похлопала меня по плечу, призывая выпустить ее из захвата. — Все в порядке. Родственная магия никогда не причинит близкому по крови вреда, а это еще раз доказывает – ты мой сын.

— А у тебя были сомнения? — поразился.

Миссис Фоксайр пожала плечами.

— Имела право, как и ты.

— Ладно, принято. Так что там с Шедаем?

— С вашим Шедаем мы не сошлись во взглядах на мир и положение в нем женщин, я, естественно, знала куда шла, но такого шовинизма и откровенной мизогинии даже моя фантазия не представляла. Так как он меня не слышал, мне пришлось донести до него свою точку зрения его языком. Отпускай свою волшбу, топорный взлом чужого заклятия ― не очень приятное дело для самого удерживающего архара, а то, что топорно ломают, понятно как день.

Огонь взметнулся ввысь, разделился на множество хаотичного размера язычков пламени и затрепетал. «Красиво. Ульяне бы понравилось», — пришла мысль не к месту.

— Как? — опустил к двуликой голову. — Я понятия не имею, как это сделал.

— Да? Значит, сработано стихийно и бесконтрольно, понятно. Что ж, будем ждать, пока доломают деяние твоей не-понятно-откуда-взявшейся магии. Носишь боствеанки?

— Что ношу?

— Судя по всему, в Реа ты, сынок, относительно недавно, — заключила мама. — Боствианские браслеты или в простом обиходе – антимагические. Первый такой браслет сотворили в Боствиании на южном континенте Реа, оттуда и название, как ты, должно быть, понимаешь, а уж сокращают кто как хочет.

— Не припоминаю такую информацию в учебниках по истории, — задумчиво проговорил. — А ты здесь за тем, чтобы преподавать этот предмет? Но ее сдают только на первом курсе, и зачет мы уже сдали.

— Ты не припомнишь, поскольку в стандартных учебниках и нет такой информации, в Боствианских хрониках все есть. Нет, я здесь не за преподаванием истории, несмотря на то, как мне полюбилось читать подобную литературу, я буду преподавать у вас…

Внезапно огонь полыхнул куда ярче, и стена уменьшилась наполовину, открывая вид на пятерку архпреймов и магистров. На достаточном расстоянии столпились студенты, кто-то повывешивался из окон, с живым интересом наблюдая за происходящим.

— Архпрейм Форенсо, вы в порядке? — с тревогой крикнул Эрасмус Шедай.

— Форенсо? — скептично шепнул одними губами, но мама, несомненно, услышала и подала знак, что позже объяснит.

— В порядке. Случилось недоразумение, господа архи.

— Что? Вас не слышно!

— Ну, и прекрасно, — крикнула мама, на что я мысленно хохотнул. — Слушай, Риан, внимательно. Встретимся вечером за седьмым открытым полигоном, там слепая зона, там и поговорим.

— Ты хочешь скрывать наше родство? — торопливо уточнил.

— А ты хочешь вот так сразу заявить о нем?

— Понятия не имею, чего в этом смысле хочу. Я пока вообще не знаю, как переварить это все, — признался, ощущая себя нерадивым щенком. Растерянным пацаном, у которого сначала жестоко отобрали конфету, понадкусали, а затем вернули целую. — Я рад, что снова обрел тебя и папу, но пока ошеломлен и сбит с толку.

— Именно по этой причине нам сначала надо обсудить все в узком семейном кругу, расставить все точки, где они требуются, только потом принимать решения. Вместе.

— Ты права, — сжал женскую ладонь, пока еще спрятанную завесой, и отпустил. — Договорились.

Стена наконец пала, и вместе с тем по моему телу прошел неприятный озноб, предплечье с артефактом и брачным браслетом опалило огнем, и все на этом. К нам подоспели архпреймы, меня оттеснили от матери.

— Вы не пострадали? — участливо уточнил Шедай, с уважением смотря на маму и сурово ― на меня. Надо же, может, всем архаркам стоит поучиться искусству начищать мужские хари? Я, хоть и сам мужчина, но никогда не уважал и не понимал презрения, пренебрежения и скотского отношения других мужчин к женщинам. Слава богу, среди оборотней подобные твари водились редко и заклевывались еще быстрее, причем не только самими оборотницами, но и оборотнями. Естественный отбор ― он такой естественный. — Студент не сделал вам ничего?..

— Нет, со мной все в порядке. Студент сам морально пострадал больше меня. Он уже извинился, но поскольку имел место быть спонтанный выброс магии – рекомендую студенту выдать второй экземпляр боствеанок третьего поколения с ограничителем. И добавить часов медитатики.

Нахмурился. Спасибо, матушка, удружила. Впрочем, мне не привыкать. Если об истинном названии браслетов я не слышал, то об антимагических третьего поколения – да. Подобные браслеты при ношении конектились между собой, а открывать маг-поток мог только преподаватель практик. Неприятная мера, а для людей, привыкших обращаться к магии с детства, и вовсе, как мне кажется, мука. Ульяна, например, упоминала: без магии она чувствует себя лишенной чего-то важного: ноги, руки, уха. Мне же переносить нечувствительность магии куда проще. Нет и нет, слегка зудит, и все на этом.

— Так и поступим, — безропотно согласился Шедай, кинув в мою сторону злорадный взгляд. Ой, да господи, не обосрись. — Студент Фоксайр, у вас, кажется, сейчас лекция по измерительному анализу? Шагом марш! Вы и без того пропустили десять минут архпреймовского времени. И зайдите ко мне после учебы.

Вяло кивнув, прочел по губам мамы: вечером, и направился не на анализ – нечто вроде математики с геометрией и статистикой вместе взятых, а в общежитие. Мне требовалась короткая передышка. По дороге я думал: как сказать о случившемся Ульяне, не говоря уже про сестру, и как дождаться вечера, однако с матушкой встретился гораздо раньше, чем предполагал.