Обратная сторона мечты

ГЛАВА 16 — Прощание со сказкой

Мне больше не снились сны про анта, а тот, кого я за него приняла, чудесным образом исцелился и исчез сразу после разговора с Лаэдо. Не видела смысла наводить о нем справки, хотя Нария обмолвилась спустя несколько дней, будто кто-то из слуг видел этого молодчика в трактире в компании известных мошенников.

Что уж тут говорить — я опять обманула сама себя.

Это лето не было похоже на другие. Дни тянулись слишком медленно. Визиты знакомых нагоняли тоску и не развлекали. Книги не захватывали воображение и казались скучными. Уединенный пляж почти не посещала, и мечтать об антах не тянуло, а все мысли неизменно обращались к Лаэдо. Я скучала по нему. Невероятно скучала и считала дни до отъезда… впервые за всю свою жизнь.

До осени оставалось около месяца, когда мне вновь приснился сон. Нэри. Он ждал меня на маленьком пляже у скалы. Там, где я провела в мечтаниях долгие пять лет. И сердце вновь билось неровно, и хотелось бежать к нему со всех ног после разлуки, значит… Значит, любовь никуда не делась, лишь затаилась… Но как такое может быть?!

Хотела зайти в воду, но наткнулась на невидимую стену, отбросившую меня назад. Страх навалился удушливой волной, заставив задыхаться в приступе паники. Заколотила руками по преграде. Тщетно.

Лицо анта было печально и бледно. Заметив мои попытки пробиться к нему, он покачал головой и поднял руки над водой. Я вскрикнула, увидев на них оковы из викрима — их сложно было с чем-то перепутать.

Для магов нет ничего страшнее. Даже просто прикосновение к камню с этой рудой способно вызвать у обладателя силы приступ нестерпимой боли, а оковы… говорят, что за сутки или двое сильный чародей сходит с ума от страшных видений, и кошмарных снов наяву, вырваться из которых невозможно. Викрим могут добывать только женщины, ведь мы изначально лишены магии… а мужчины, пусть и с самым слабым даром, не выдерживают в таких шахтах и месяца. Чем сильнее маг, тем страшней для него последствия. Недаром Лаэдо готов был умереть, лишь бы не оказаться в оковах из викрима…

Так вот почему Нэри не пришел за мной… Отец! Наверняка по его приказу анта захватили в плен. Сколько же времени прошло?.. Мне нужно было уезжать. Срочно.

Взяла в гнездовье каэра и вскоре уже оказалась в порту. Найти корабль не составило труда — на мою удачу с вечерним отливом уходило судно в Тиксу. Кали-эль-Ирин находился чуть западней, так что, слегка подкорректировав курс, можно было пройти как раз мимо него. Капитан охотно согласился на просьбу оказать такую услугу, что, впрочим, и неудивительно — цена для меня значения не имела. Слуги удивлялись, Нария таинственно улыбалась, по-своему понимая эту спешку, хотя, кажется, была слегка разочарована прекращением отдыха. А я старалась не думать… о том, что, кажется, теперь предаю Лаэдо.

Как это вообще возможно — любить сразу двоих?! И любить одинаково. От этого можно сойти с ума! Я старалась читать, гулять, разговаривать с Нарией, капитаном или его помощником… да с кем угодно, лишь бы не оставаться наедине с собой.

Успокаивалась тем, что сначала нужно спасти Нэри. Остальное — позже.

О том выборе, который предстоит, лучше и вовсе не вспоминать.

Но сны настигали меня. Всю неделю, что прошла в пути, каждый день я видела сны. Нэри. Он уходил. Все дальше и дальше. И не было способа вернуть его. Нария будила меня, но кошмары повторялись по кругу. Каждое утро просыпалась в слезах и уже не понимала, что происходит и как с этим жить. Я не хотела отпускать анта и любила Лаэдо… их обоих…

Родители встретили меня в порту. Сразу обратила внимание, что отец и мать чем-то встревожены. Сначала думала, это из-за моего поспешного возвращения, но правда оказалась намного страшнее.

— Хорошо, что ты приехала, Тайра…

Я испуганно посмотрела на маму. Она чуть не плакала.

— Что случилось?

— Так ты ничего не знаешь? — спросил отец. — Тогда почему вернулась так быстро?

— Мне… нужно было с тобой поговорить…

— О чем?.. А, впрочем… — он махнул рукой. — У Симони случилось несчастье.

Ахнула Нария, стоявшая за моей спиной. А я, наверное, очень сильно побледнела, так как родители тут же подхватили меня под руки.

— Лаэдо?..

— Да. У него… — отец огляделся по сторонам. — Разговор не для улицы. Дома поговорим.

Запряженная таггирами карета ждала нас неподалеку.

— Он хотя бы жив? — не утерпела я.

— Да.

Дышать сразу стало немного проще.

Ехали в молчании, а дома я чуть ли не бегом бросилась в отцовский кабинет. Если уж речь шла о чем-то тайном, то это было единственное безопасное от прослушивания место.

— Ну же, быстрее, — торопила родителей, не в силах пребывать в неведении. Что только в голову не пришло за это время: и что Лаэдо покалечился, и что он опять не берег ногу и теперь останется хромым, и даже что он изменил мне с кем-то, хотя последнее казалось совсем абсурдом. Реальность оказалась куда хуже.

— Два дня назад Лаэдо обвинил Аурико Тарди в клевете, — заговорил отец, едва за нашими спинами закрылась дверь. — Была дуэль у Источника. Аурико выжил, но весь обожжен и обезображен… пострадал практически от собственных рук — пытался ударить пульсаром, который, едва отлетев, врезался в целую стену воды, призванную в ответ. Эйна обдало горячим паром. Целители обещают исправить, но…

Я понимала. Аурико Тарди так помешан на собственной внешности, что месяц или два ходить в виде чудовища для него смерти подобно.

— А Лаэдо? Что с ним?

— Заключен под стражу.

— Почему? — изумлению моему не было предела. Дуэли у Источника священны. За них не заключают под стражу.

— Утверждается, что младший Симони намеренно вызвал Аурико на дуэль, чтобы… избавиться от соперника.

— Какого соперника?

— Все знают, что они оба претендуют на твою руку… И точно так же все знают, что сын Палмери Симони — сильный маг, в отличие от Аурико.

— А все ли знают, что Лаэдо еще не оправился после ранения? — возмутилась я.

— Всем наплевать на это, — раздраженно сказал отец. — Дело исключительно в том, что Аурико — племянник архимага-правителя и это чистой воды месть. Никто из нас не мог и подумать, что такое возможно. Мы с Палмери пытались получить аудиенцию сегодня утром. Бесполезно. Утверждается, что Избранник Духов в отъезде. Они тянут время.

— Зачем? Какой в этом смысл?

— Когда Лаэдо заключали под стражу, он оказал сопротивление. Так говорят…

Я нервно сглотнула, уже понимая, что это означает.

— На нем викрим.

— Долго? — спросила шепотом — отказал голос.

— Почти сутки.

— Тайра… Тайра, девочка, тебе принести воды? — обеспокоенно спросила мама. Я с трудом услышала ее голос. Нэри в плену… Жив ли до сих пор — кто знает? А теперь еще Лаэдо под стражей… в оковах из викрима…

— Не надо, — оттолкнула ее руку, и тотчас озарением пришло понимание, как спасти хотя бы Нэри. — Папа, я знаю… ты приказал убить анта.

— Ты меня слышала, Тайра?! Какой ант? Причем тут ант? Речь шла не об антах — отец повысил голос, что делал крайне редко.

— Не важно. Я знаю, что его поймали… Прикажи отпустить. Немедленно. Обещаю, вы не услышите от меня больше ни слова о нем. Клянусь, что выйду замуж за Лаэдо Симони, если… если… — дышать стало сложнее — из комнаты будто выкачали весь воздух. — Если ты отпустишь Нэри.

Тишина.

— Милый? — вопросительно произнесла мама, явно не понимая, о чем идет речь.

Помолчав, отец кивнул.

— Хорошо. Мы договорились.

Осыпались пеплом мечты, скрываясь за туманом реальности. Дверь в сказку захлопнулась и больше никогда не откроется. По щекам текли слезы, но я не вытирала их. Сердце рвалось на части, а разум отказывался понимать, что происходит.

Нэри. Одно только имя останется в памяти. И дни, проведенные на острове. Но Лаэдо… ведь я люблю его. Тоже. И все же в отчаянии, что не увижу больше своего анта. Как не сойти с ума?!

Села на стул и закрыла глаза руками.

— Келло, да что происходит, в конце концов? — мама начала злиться.

Обычно после этого отец капитулировал, но не сейчас.

— Это наш договор с Тайрой. Не вмешивайся, — ответил он резко.

— Прикажи отпустить анта немедленно! — потребовала я, собираясь с силами.

Зазвенел колокольчик. Тотчас явился слуга. Выведя его в коридор, отец отдал распоряжение.

— Что ж… — сказал он, вернувшись. — Раз ты дала слово выйти замуж за Лаэдо, я знаю теперь, как спасти сына Палмери, — сказал он. — Виллана, оставь нас!

— Зачем? — возмутилась мама. — Келло, речь идет о нашей дочери! Не могу…

— Оставь нас! Немедленно! — резко оборвал ее отец.

— Мам… все хорошо. Иди, — сказала я как можно спокойней, не желая быть свидетелем и причиной их ссоры.

С большой неохотой она подчинилась. Дверь захлопнулась, а на меня навалилось полное безразличие ко всему.

Посмотрела на отца. Он был мрачен, но в глазах горела решимость.

— Так как спасти Лаэдо?

Тишина. Взгляд в окно. Вздох.

— Ты помнишь историю, когда ты упала в источник, а Лаэдо спас тебя?

— Да. Вы мне сотню раз ее рассказывали.

— А ты никогда не задумывалась, что это могло означать, если бы вы были на тот момент взрослыми?

— Да, но… мне едва исполнилось три года, а ему — семь!

— Именно. Такого не случалось никогда раньше. Детям вообще нечего делать у Источников. Но этот Источник был совсем юный. Он появился, может, даже у тебя под ногами. Я почувствовал его и только поэтому смог быстро найти место. Жаль, что не помнишь…

— Почти ничего… Только яркую птичку, красивые искры вокруг и… холод.

— Да… холод, — отец подошел к своему столу, взял записную книгу, повертел ее в руках. — Лаэдо оказался единственным, кого завеса подпустила к тебе. Так решил Источник. Когда вы вернулись, ты ничего не помнила. Так же, как и он. Нам осталось лишь догадываться, что произошло там, у Источника. И Дух тоже отказался отвечать на вопросы. В итоге мы с Палмери решили, что вряд ли можно говорить о браке. Совет магов согласился с этим. Мы договорились считать это помолвкой, а дальше как вы сами решите. Если то будет по воле Источника, вас все равно приведут друг к другу… Привели, — вздохнув, он посмотрел на меня, потом опустил глаза. — Не знаю, сколько еще выдержит Лаэдо. Никогда не предложил бы этот способ, но… у нас мало времени. Тайра, как его невеста, ты имеешь право…

Я вскочила с места, вспомнив, о чем он говорит.

— Так чего мы ждем? Быстрее, папа!

Сколько времени мы потратили на разговоры! Ну почему сразу было не сказать?!

Визит к верховному судье… Объяснения оказались бурными. Судья боялся и, возможно, имел какие-то распоряжения от Избранника, но закон есть закон, а кроме того отец не скупился на угрозы и посулы, так что в конце концов нам дали нужное разрешение.

Тюрьма… Странное серое, словно выцветшее место на самой окраине Кали-эль-Ирин. На большом удалении ото всех Источников. Трава здесь была жесткая и темная, а небо — блеклое и тусклое. Воздух… затхлый и… в нем почти не чувствовались запахи. Поборов нервную дрожь, я последовала за отцом.

Высокая каменная стена с магическим куполом. Толстая металлическая дверь со смотровой щелью. Отец поморщился и попросил меня постучать. Значит… даже здесь в сплаве был викрим.

Нам открыли не сразу.

— По какому делу? — спросил нас охранник.

— Распоряжение верховного судьи, — отец развернул документ и некоторое время держал его перед «глазком».

Наконец дверь открылась. Мы зашли в темный и тесный тамбур. Тюремщиков здесь было трое. Выглядели они весьма грозными. Один тут же захлопнул за нашими спинами тяжелую створку. Стало темно, лишь тусклое мерцание магических светильников позволяло различать лица присутствующих. Заскрежетали запираемые замки и засовы.

— Стойте здесь! — приказали нам.

— Я горжусь тобой, — шепнул отец мне на ухо. — Не бойся, мы вытащим тебя отсюда. Нам нужно лишь несколько дней.

Мне сейчас не было страшно, а если и было, то не за себя. Стоило лишь представить, что сейчас происходит с Лаэдо, и единственным желанием становилось как можно быстрее занять его место. Меня не будут заковывать. А немного посидеть взаперти, зная, что тебя скоро выпустят — ерунда.

— Тайра Бьянчини, следуйте за нами! — прозвучал очередной приказ.

Отец быстро обнял меня и отпустил.

Темный коридор. Тишина и только звук шагов. Тук. Тук. Тук. Еще один тамбур, а за ним — ряды черных одинаковых дверей с крошечными окошками, закрытыми решеткой. Кто-то закричал. Дико. Отчаянно. Сердце сжалось от запоздавшего страха. Прикусила губу. Младший Симони остался вместо меня в плену у контрабандистов, а здесь… здесь почти безопасно… во всяком случае, не так опасно. Мы остановились у входа в одну из безликих камер. Сопровождающий отпер ее ключом и, сдав меня напарнику, вошел внутрь.

Лаэдо. Теперь я его видела. Он сидел у стены, закрыв глаза, бледный, напряженный. Шрамы на лице, почти совсем зажившие, теперь обозначились ярче. На шее были четко видны вены, тело сотрясал сильный озноб.

Стражник надел перчатки и, сняв с узника оковы, торопливо отбросил их в сторону.

Не выдержав, бросилась к любимому.

— Лаэдо… — упала на колени перед ним. — Как ты?

Открыл глаза. Посмотрел на меня, не узнавая.

— Лаэдо Симони, можете идти, — раздался безразличный голос стражника. — Ваша невеста, Тайра Бьянчини, согласилась остаться здесь в качестве заложника.

Кажется, он не услышал. Сидел по-прежнему, не пытаясь шелохнуться.

— Шарс, выведи его!

Опередив охранника, кинулась помогать, но меня схватили за плечо и хотели оттащить. Дернулась, пытаясь вырваться. Только бы он пришел в себя… Целые сутки, даже больше, в викриме. С его силой…

— Не трогайте ее, — прозвучал тихий, надтреснутый голос, подарив мне надежду. Серые глаза стали осмысленными.

— Заключенный, встаньте и идите к выходу, в противном случае, мы будем вынуждены оставить вас здесь, — окликнул его тюремщик.

— Уходи! — по доброй воле отошла в угол камеры. — Все будет хорошо. Иди быстрее!

С помощью охранника Лаэдо смог встать. Ноги плохо его держали, но он попытался сделать шаг ко мне. Покачала головой:

— Потом. Все потом. Сейчас тебе нужно идти!

Он послушался. Тюремщики увели его и заперли камеру. Я осталась одна. Света здесь было мало, а обстановка потрясала убогостью. У одной из стен стояла кровать, а точнее — довольно узкая лавка с грязным одеялом на ней. Ржавое ведро в дальнем углу. Вот и все.

Брезгливо сбросила одеяло на пол, ногой отодвинула его подальше. Пыталась прилечь, но спине стало больно. От пола веяло холодом. Села на лавку, прислонилась к стене, содрогаясь от брезгливости. Как здесь можно существовать? Нет, я не жалела, что пошла на это, просто не понимала, как быть дальше. Скажем, несколько часов продержаться можно, а что дальше? Как спать? И… здесь кормят? Стоило только об этом подумать, сразу захотелось пить… но воды не было.

Обхватила колени руками. Ничего. Я выдержу. Иногда из-за двери доносились страшные крики. Вздрагивая, старалась забиться подальше в угол, хотя понимала, что здесь до меня никто не доберется. В камере не было окон, исключая то недоразумение, в двери, поэтому вскоре я потеряла счет времени. Пыталась спать, но вместо этого погружалась в короткое тяжелое забытье. Когда в первый раз открылась дверь, вскинулась, надеясь, что пришли за мной, но увидела лишь тюремщика с подносом и чистым одеялом.

Еда оказалась нормальной и даже вкусной. Я поняла, что отец не поскупился на расходы, пытаясь облегчить мне жизнь. Поблагодарив охранника, пообедала и смогла наконец согреться. Закутавшись, легла на лавку и смогла заснуть…

— Лаэдо Симони, твердо ли ваше намерение связать себя узами любви с Тайрой Бьянчини? — торжественным голосом спросил жрец.

— Да.

— Тайра Бьянчини, твердо ли ваше намерение связать себя узами любви с Лаэдо Симони?

Я посмотрела на жениха и улыбнулась. Он протянул мне руку. Впереди переливалась радужная завеса водного Источника. Того самого, из которого когда-то спас меня Лаэдо.

— Да.

Сказала, и стало страшно. Нэри обещал, что не позволит мне стать женой другого мужчины, но так и не пришел. Один шаг и благословение Духов соединит наши с Лаэдо судьбы. Назад дороги не будет. А если… если ант появится… Одернула себя — я поклялась не вспоминать о нем…

— Жених и невеста, возьмитесь за руки и сделайте шаг в Священный Источник.

Радужные брызги, завихрения огней, листья магических трав, журчание ледяного родника.

— Идем, Тайра, — шепчет мне Лаэдо.

Шагаю вместе с ним.

— Mea noy nassat sa! — хриплый голос анта грозным эхом звучит в ушах.

«Ты меня не узнала!»

В искрах Священного Источника вижу серые глаза своего анта.

— Нэри…

— Моей женой ты станешь только тогда, когда узнаешь меня… среди майри, — слышу его слова, произнесенные кем-то другим и почему-то на нашем языке.

Чей это голос? В нем нет хрипоты, он чист и приятен… и знаком… так знаком… Пытаюсь вспомнить, но… не получается.