Одна на миллион

40. Вадим Соболев

С четверга началась обычная рабочая жизнь, в которую я готов был нырнуть с головой, лишь бы только не рефлексировать.

Рязанов созвал нас на внеочередную планёрку. Разбирали полёты, строили прогнозы. На удивление, этот форум прошёл весьма плодотворно для «Мегатэка». Удалось заключить несколько контрактов и достичь перспективных договорённостей, пусть и не с «Иркутскнефтью», но всё же…

Про Кравитца Рязанов даже не заикался в этот раз. Неужто смирился с неудачей?

В конце планёрки Сергей Иванович всех распустил, кроме меня.

– Вадим Сергеевич, останься.

Он терпеливо выждал, когда все покинут его кабинет, и только потом начал:

– Спасибо тебе, что нашёл и привёз тогда Анжелу, но за срыв презентации это ответственности с тебя не снимает.

– Я понимаю.

– Хорошо, что понимаешь. Ты много сделал для компании, я это ценю, и такой прокол у тебя впервые, так что в твоём случае просто лишим тебя премиальных. Ну и выговор без занесения. Поверь, любой другой на твоём месте так легко не отделался бы. Это ж саботаж, диверсия.

– Я верю.

– Ну а с твоими гавриками будет сегодня разбираться служба безопасности. У тебя у самого есть какие-нибудь подозрения?

Я пожал плечами.

– Как к моей Лине отнеслись твои? Может, кто-то с ней ссорился?

– Открытый конфликт, насколько я знаю, у неё был только с Юлей. Из-за «Немезиды». Но опять же, флешка с фильмом хранилась только у Стаса… Может, нет здесь умысла? Может, он просто по рассеянности перепутал?

– Откуда вообще всплыла эта мерзость? Ладно. Вот со Стаса и начнём. А ты присутствуй. В процесс не вмешивайся, наблюдай, ну и, может, что-то спросим – так подскажешь.

Рязанов по селектору попросил девчонок из приёмной пригласить к нему Зотова, начальника СБ, и Стаса Кариха.

Первым, минуты через две, явился Карих, и на нём просто лица не было. Сергей Иванович вперился в него тяжёлым взглядом. Мне казалось, даже невооружённым глазом было видно, как несчастного потряхивало.

Затем отворилась дверь – это пожаловал Зотов. Длинный, тощий, с лицом вытянутым и бледным, даже желтоватым, точно восковым. Четыре года тут работаю, и все четыре года мне кажется, что Зотов страшно болен, практически при смерти, такой у него вид. Тем не менее за это время он даже и больничный-то ни разу не брал.

С собой Зотов принёс тонкую папочку, положил на стол перед Сергеем Ивановичем. Тот кивнул, Зотов занял ближайший стул, Кариху присесть не предложили, и он продолжал стоять, напряжённый до предела.

Сергей Иванович начал свой допрос не сразу. Сначала несколько минут листал принесённые Зотовым документы, потом зловеще изрёк:

– Карих Стас Витальевич… Ты у нас, насколько я знаю, отвечаешь за фото и видеоматериалы. А на досуге видеороликами, значит, увлекаешься?

Карих, бледный как мел, судорожно сглотнул.

– Я, честное слово, не знаю, как так вышло. Я проверял флешку, она в порядке была. Я сам не понимаю…

Стас оправдывался, повторял одно и то же и при этом частил так, что у него сбилось дыхание.

Сергей Иванович его не перебивал, продолжая смотреть исподлобья, пока тот сам не замолк, глядя на Рязанова затравленно.

– Откуда у тебя это видео? – спросил Сергей Иванович, выждав паузу.

Стас снова сглотнул, покосился на меня. Но тут я ему не помощник. Затем склонил голову и пробормотал:

– В ютубе нашёл.

– Подробнее.

– Ну я искал что-нибудь… в сети… про Анжелу… и наткнулся…

– С какой целью?

– Просто так, – отчаянно замотал головой Стас. – Ничего такого не думал, просто так...

– Дальше что?

– Ничего! – взметнулся он. – Я его не записывал на флешку!

– То есть просто нашёл и никому не сказал?

Стас снова склонил голову, да и весь как-то съёжился.

– Сказал. То есть показал. Нашим в отделе.

– Кому поимённо?

– Юле Шумковой, Марине Чижовой, Соне Обединой...

– То есть ты раскопал какую-то грязь про мою дочь и решил со всеми своей находкой поделиться? Посмеяться над моей дочерью захотел?

Стас вжал голову в плечи.

– Что дальше? Что было на форуме? Ты же эту флешку хранил? Где? Был к ней у кого-нибудь доступ? Каждый шаг, буквально поминутно, вспоминай.

– Я в тот день решил посмотреть ролик, ну, фильм мой, в нашем павильоне, там экран большой. Вставил флешку, посмотрел, потом меня что-то отвлекло, флешка так и осталась в телевизоре. Я её не трогал. Потом пришёл Вадим, я должен был её ему передать… ну, она так и была в телевизоре. Я отдал, а почему там оказалось то видео… я, честное слово, не знаю!

– Кто заходил в павильон?

– Ну вот я, Юля, Слава, Марина, Вадим, Анжела… ну и промоутеры.

Затем на Стаса стал наседать Зотов. Если у Рязанова вопросы логично проистекали один из другого, то Зотов спрашивал его хаотично и обо всём подряд, чем ещё сильнее выбивал почву из-под ног пацана: какая обстановка в отделе? Рабочий день по минутам? Куда едешь после работы? С кем встречаешься? Из-за чего случился конфликт у Юли с Анжелой? Где ты был во вторник вечером?

И так далее. Допрос этот длился не меньше часа. Я не понял даже, к чему вот эти все подробности Зотову, но ему, наверное, виднее.

– Что думаешь? – обратился Сергей Иванович к Зотову, когда Кариха, наконец, отпустили.

– Он не врёт. Видео нашёл он, показал, чтобы, наверное, как у них называется, поржать. Но флешку он не портил и не менял. Кишка тонка.

– А ты как думаешь, Вадим Сергеевич? – Рязанов посмотрел на меня.

– Свой фильм, который он делал почти месяц, Стас не стал бы портить.

– Понятно. Тогда пригласим сюда... Шумкову.

Рязанов потянулся к селектору.

– Жанна, вызови теперь… Кто? Мельников? Просит принять? Позже. Говорит, это важно? Ну, ладно.

Это Слава пришёл. Сам. Прошагал стремительно через весь кабинет, к столу Рязанова. Губы сжаты, взгляд пылает. Ни дать ни взять – юный революционер. Что ему-то вдруг понадобилось?

Он остановился так же резко, как и ворвался. На меня не смотрел, Зотова, по-моему, даже не заметил. Видел одного Рязанова, который взирал на Славу с недоумением.

– По какому вопросу? – недовольно спросил Сергей Иванович.

Слава вобрал побольше воздуха и выпалил:

– Это я флешку поменял.

В кабинете повисла долгая пауза.

– Зачем? – наконец спросил Рязанов.

– Перепутал, – не моргнув глазом, ответил Слава. – Я не специально её поменял, просто брал посмотреть и случайно вернул другую. Они одинаковые на вид.

Зотов с Рязановым удивлялись недолго. Оправившись, оба стали поочерёдно атаковать Славу вопросами. Но тот упрямо твердил, что виноват он и никто другой. Не дрогнул, даже когда Рязанов обрушил на него весь свой скопившийся гнев.

– Я не специально, – глухо повторял Слава, как заевшая пластинка. – Извините, пожалуйста.

– Да кому нужны твои извинения, идиот! – орал Рязанов.

Что было дальше – я не знаю. Мне позвонили из редакции «Металлурга», и я с радостью покинул «пыточную». Редактор спрашивал для газеты статью о форуме. Я обещал, хотя и сильно сомневался, что Слава сумеет выдать годный материал после такого эмоционального общения с директором. Ну, не сумеет – сам что-нибудь сваяю.

С двойным усердием я погрузился в работу. Дела, коих за три дня накопилось ­– будь здоров, мало-мальски отвлекали. Но всё равно тягостное чувство не стихало, давило в груди, как камень. А стоило увидеть Анжелу, даже мельком, издали, в коридоре или из окна, или вот на фотографиях с форума, которые скинула мне по электронной почте Марина, так и вовсе внутри всё переворачивалось.