Однажды я вернусь!

Глава 30 Что опять я сделала не так?

То ли от страха, то ли от удивления с Велькиными глазами происходило что-то нереальное: они стали огромными и круглыми, как блюдца. Я даже немного испугалась, как-никак отвечаю за него. Не дай бог какая неприятность по моей вине случится — век же себе не прощу!

— Вель, ты чего так распереживался?

— Ты-ы-ы… Вы-ы-ы… Уже избавиться от меня хотите? — моё сердце дрогнуло, когда из Велькиных огромных коричневых омутов выкатились две крупных слезы. Это до чего же я питомца довела! А ещё даже не приступала к воспитательному процессу. Надо срочно исправлять ситуацию.

— Да как ты мог такое подумать⁈ Вот ещё! И как тебе не стыдно! — возмутилась я, вовремя вспомнив земную поговорку о том, что лучшая защита — это нападение.

— Кто говорит о том, чтобы избавиться? Я просто предложила тебя спрятать. Сами подумайте, с нами здесь не слишком-то церемонятся, ограничивают нашу свободу и вынуждают жить по чужим правилам. Нам нужен «козырь в рукаве», чтобы вести свою линию игры.

Я чувствовала, что меня уже понесло, но останавливаться не собиралась. Нужно было дожать аудиторию. Аудитория из двух мелких фамильяров завороженно следила за моей пламенной речью, усевшись на бортике резной шкатулки, в которой совсем недавно пряталась. Я, вдохновлённая таким пристальным вниманием, продолжала заручаться поддержкой:

— А лучше тебя, Велигоний, никто с этой ролью не справится. Мне нельзя в засаду, за мной пристально следят. А из Лии подпольщик так себе — трепетный и нежный. Не то, что ты — умный, быстрый, решительный и осторожный! — С каждым моим словом Велик всё больше расправлял плечи, приосанивался и задирал нос. Видимо, нужные слова подобрала: пробрало парня, проникся важностью момента и своей значимостью.

— Понятно теперь? — подытожила своё выступление.

Велька с Лией минут пять смотрели на меня во все глаза и, кажется, даже не дышали. А потом почти одновременно выпалили:

— Да!

— При-и-иключения-я-я! — выдохнула Лиечка.

— А что такое козырь в рукаве и этот, как его… подпольчик? — озадачился Велигоний.

— Подпольщик, Вель, это секретный боец, тайный борец за справедливость. Козырь в рукаве — он же.

— Ассасин, — зачарованно прошептал Велигоний.

Я хмыкнула, но решила не разочаровывать фамильяра:

— Ну, почти! Даже ещё круче.

А что, почти не соврала: их ассасины с нашими подпольщиками даже рядом не стояли. Но раз ему так понятнее, пусть будет ассасин.

Велька воодушевился и завалил меня вопросами: когда надо начинать прятаться, где, как он узнает, что пора выбираться, и прочими. Ответить я не успела, дверь с треском распахнулась и, едва не слетев с петель, стукнулась о стену.

— Вы испытываете границы моего терпения? — только что он был в дверном проёме, и вот уже глаза цвета расплавленного серебра с укором смотрят на меня с расстояния не более двух шагов.

— Да что вы трактор, чтобы вас испытывать! — с испугу выпалила я и на всякий случай отступила назад. Ну, ничего нового: обязательно несу какую-нибудь чепуху, когда волнуюсь.

Трей ан Алой шагнул за мной, продолжая свой монолог:

— Вы специально выводите меня из себя, заставляете злиться и нервничать?

— А вы с-сидите с-спокойно в себе и не ш-шастайте по улицам, особенно в тёмное время суток. Это м-может быть опасно.

Ой, мамочки, что я несу⁈ Ещё и заикаться начала, вдруг он подумает, что я его боюсь. А я на самом деле валяю дурочку и тяну время, чтобы Велька догадался спрятаться, пока я прикрываю их спиной. Сзади раздалось шуршание и громко хлопнула крышка ажурной шкатулочки. Эх, тоже мне подпольщики!

Муж дёрнулся в сторону туалетного столика за моей спиной, откуда собственно и раздавались провокационные звуки. Я попыталась его отвлечь, сделала шаг навстречу, едва не столкнувшись с ним, увернулась в сторону и чуть не потеряла равновесие. Он быстро среагировал и, схватив меня за плечи, предотвратил падение.

Застыли лицом — к лицу, глаза — в глаза, аж мурашки по коже от его прикосновения. Боюсь, что ли? Конечно, боюсь. Вдруг Велька не успел спрятаться. Не смертельно это, но и преимущества терять не хочется.

В его глазах на мгновение вспыхнуло что-то, что заставило меня перестать дышать и позабыть обо всём на свете, но всё так быстро закончилось, я не успела понять, что же это было. Он резко отнял руки, сделал шаг назад и, возвращая меня в реальность, спросил:

— Вы можете хотя бы раз промолчать и проявить покорность.

— Нет, — ответила скорее на автомате. — То есть теоретически могу, но на практике не всегда получается.

— Невозможная! — он потёр лоб, развёл руками и, усаживаясь без приглашения на мою кровать, продолжил:

— Показывайте, кого вы там прячете! — теперь голос его был спокойным, да и агрессивность улетучилась без следа, как воздух из дырявого мяча.

Дважды просить меня не пришлось, а то ещё вздумает сам искать. Подошла к шкатулке, заглянула. Опять сидят обнявшись и трясутся. Взяла в руки Лию, а Вельке сделала знак спрятаться. Вроде понял: юркнул в пучок лент и затаился. Я повернулась к мужу и на протянутой руке преподнесла ему малышку. Он ошарашенно уставился на меня, потом на неё и снова на меня:

— Как? Как тебе удалось призвать каяни?