Одностороннее движение (СИ)

Глава 2

Я вздрагиваю, открываю глаза и поворачиваю медленно голову.

— Подаришь один танец красивому мужчине? — обворожительная улыбка, которая наверняка ни одну девушку сводила с ума, немного расслабляет меня, и я дарю ответную улыбку, обвиваю шею «красивого мужчины» руками, показывая подобным жестом, что согласна.

— Стас, ты скромностью не страдаешь! — усмешка тронула уголки его губ, он нагнулся губами к моему уху и произнес:

— Скромность — не моя добродетель. — Откидывает голову чуть назад и смотрит мне прямо в глаза. — Ты лучше скажи, как такая красивая и милая девушка до сих пор не занята. Куда смотрят парни? Ведь ты же ведь учишься не в Мариинской школе, надеюсь?

— Пфф, Стас, такое ощущение, что все парни ходят в какую-то секцию и вас там учат общаться с девушками: «А когда вы увидите молодую и красивую девушку, но, по какой-то причине, до сих пор свободную, вы ОБЯЗАНЫ у нее спросить, куда же смотрят все парни, почему она все еще одна». Так? — Стас после моих слов просто откидывает голову назад и начинает смеяться, я полностью расслабленная от непринужденного разговора с ним, тоже начинаю улыбаться.

— Я больше слова не скажу тебе! Теперь понимаю, почему у тебя нет парня.

Я начинаю хмуриться, понимая, к чему он ведет:

— Ты хочешь сказать, что я ханжа? — он опять заливается смехом. Потом успокаивается, прижимает меня к себе, утыкается носом в мои волосы и произносит:

— Ты слишком красивая, чтобы быть такой умной! Кого-то Бог жестоко обидел, подарив ТЕБЕ и красоту, и ум. Извини, если чем-то тебя обидел. Я не хотел, правда. Просто ты так быстро выросла за эти два года, на улице прошел бы мимо — не узнал.

— А может и проходил?

— Хм… Поверь, я бы никогда не прошел мимо тебя, даже если бы не знал тебя или не УЗНАЛ бы. — Ухмылка тронула краешек его губ, и он снова наклонился к моим волосам, и мне в какой-то момент показалось, что он вдохнул их запах.

Он замолкает, и мы начинаем просто танцевать, музыка затуманивает мой рассудок, и я прикрываю глаза, забывая, где я нахожусь. Потом я открываю глаза, окидываю взглядом лоджию, где находится вся наша компания, но никого там не вижу. Вот и славно! Снова закрываю глаза и отдаю свое тело и мысли полностью во власть танцу. Из забытья меня выводит тихий и спокойный голос Стаса:

— Не хочешь подняться? Выпьем, может, чего-нибудь? — в ответ я только киваю головой, он берет меня за руку и ведет в сторону лестницы.

Когда мы заходим в нашу кабинку, передо мной предстает очень милая и очаровательная картина: все ребята, в том числе и Аля с другими девушками, с которыми меня так и не познакомили, бурно о чем-то спорят, а на одном из диванчиков, откинувшись на спинку, сидит Андрей и преспокойно попивает какую-то коричневую жидкость, судя по цвету и бокалу — виски. Эту картину делает до нЕльзя красочной присутствие девушки на коленях Свиридова, которая одной рукой держит коктейль, а другой зарылась в волосы на затылке Андрея. Меня передернуло от этой «милой» сценки, посмотрела в глаза Свиридову. Он одной рукой проводит по бедру своей блондинки и смотрит прямо на меня, затем его взгляд опускается куда-то ниже, и я замечаю, как он начинает хмуриться. Затем он просто отворачивается, и, приближаясь к уху блондинки своими губами, что-то произносит. Она заливается румянцем, целует его в губы и кивает в ответ. Боже! Как мило! Меня сейчас вырвет! О, Господи! Да я превращаюсь в стерву!!!

Потом чувствую легкий толчок, и меня ведут к столу. И здесь до меня доходит, на что смотрел Андрей! Я прикрываю глаза от невозможности перекрутить время назад, и вырываю свою ладонь из крепкого захвата рук Стаса. Меньше всего мне хочется, чтобы Свиридов думал, что я нашла себе парня, тем более в лице Стаса. Я присаживаюсь на своё место, Алька увлечена спором, в который также вливается и Стас, я беру какой-то коктейль, стоящий на столе рядом со мной, судя по всему мой, откидываюсь на спинку дивана и смотрю вверх. Красивый потолок, имитирующий звездное ночное небо, давит на меня сознанием или пониманием того, что я так быстро запала на Андрея и мне неприятно, что он, сидя напротив меня, зажимается с какой-то блондинкой, которая сегодня ночью получит его в свою постель… Ну, или он ее в свою… Как говорится, от перестановки мест слагаемых сумма не меняется. Надо что-то делать с этими неожиданно нахлынувшими на меня чувствами, причем как можно раньше. Может еще не поздно купить путевку и убежать, отправившись в путешествие с мамой? Нет, это не вариант, все равно придется вернуться и опять столкнуться с этой проблемой в лице Андрея Свиридова. Можно, конечно, попытаться начать встречаться с кем-нибудь, но это тоже не решение. А что если «закадрить» Стаса? Поворачиваюсь в его сторону, пытаясь остаться незаметной, начинаю свое наблюдение: высокий, такой же как Свиридов, темноволосый (люблю брюнетов), сквозь тонкую материю рубашки черного цвета с короткими рукавами во время жестикуляции проскальзывают накачанные мышцы; плоский живот, как очевидный факт на лицо; после произнесения Женькой какой-то фразы, он закидывает голову назад и начинает заливаться смехом. Да, он однозначно красивый мужчина, который отлично об этом знает. Но! Есть одна проблема — я не чувствую к нему ничего из того, что чувствую к Андрею. Стас мог бы стать отличным и надежным другом, в его компании я чувствую себя спокойно и уверенно. Не более! Но это не те чувства, которые хочет испытать женщина, мечтающая о всепоглощающей, безудержной, безрассудной и буйной страсти.

Стас, видимо почувствовав на себе мой взгляд, поворачивает в мою сторону голову, начинает широко улыбаться, открывая моему взору белоснежную улыбку, и подмигивает мне. Я опускаю глаза к коктейлю, и, не знаю ЗАЧЕМ я это делаю, но, как в затуманенном сознании, поворачиваюсь в ту сторону, где сидит Андрей. И, о, черт! Он смотрит прямо на меня, делает глоток из своего бокала, при этом его блондинка, лобзает его ухо. Фу! Меня сейчас точно вывернет. Откидываюсь на спинку и закрываю глаза. Блеск! Андрей явно видел, как я рассматривала Стаса и, скорей всего, решил, что я на него запала! Теперь даже если у Андрея проснутся какие-нибудь чувства ко мне, то из чувства мужской солидарности, он о них забудет. Шикарно!

— Мил, тебе плохо? — голос брата выводит меня из мира «Сам с собой наедине…»

— Нет, Жень, все хорошо, просто я переоценила свои силы сегодня, все-таки экзамен изрядно потрепал меня в моральном плане. — Пытаюсь непринужденной улыбкой успокоить брата и в тоже время начинаю думать, как бы убежать от этого безумия.

— Я даже не подумал об этом. Извини, может домой хочешь? Игорь не пьет, он за рулем сегодня. Мы отвезём.

Алька, до этого сидевшая за моим братом, перегибается через его ноги в мою сторону и спрашивает:

— Куда это ты уже намылилась без меня?

— Аль, я устала, правда! Я поеду домой, а ты побудь еще! Отдаю тебя в крепкие и надежные руки своего брата. — При этом подмигиваю ей.

— Ну, уж нет! Кинуть меня решила? С тобой приехала, с тобой и уеду! Давай еще полчасика посидим и по домам. Ну, пожалуйста. — Последнее слово она произносит, слезливо растягивая гласные.

— Ок, но через полчаса мы едем!

— Да, да, да! — и обращает все свое внимание на Женьку. Они о чем-то, как голубки, начинают ворковать. А я решила, что пора освежиться. Предупреждаю Женьку, что я в дамскую комнату, попутно спрашиваю, как до нее добраться, порадовал тот факт, что не надо спускаться вниз: для VIP-кабинок на этаже отдельная уборная.

Зайдя в искомую комнату, сразу подхожу к зеркалу: ну, да! Для чего же еще делают дамские комнаты, конечно же, ради любования собой. Смотрю на своё усталое лицо, достаю пудру, дабы скрыть следы жары и недавних танцев. Опираюсь руками на раковину и заглядываю в глаза, как будто пытаюсь там что-то увидеть, или разглядеть. Хотя, на самом деле просто пытаюсь решить для себя дилемму: что делать дальше? В комнату заходят и выходят девушки, а я, как отрешенная от целого мира, просто «пялюсь» на своё отражение. Пора домой!

Возвращаюсь в кабинку, хватаю осторожно Альку за локоть и тихо произношу:

— Аль, поехали домой! Я тебе потом всё объясню! Просто поехали. Пожалуйста! — чувствую, что голос вот-вот норовит сорваться.

Она смотрит мне в глаза, и не знаю, что она там увидела, но она просто кивает в ответ, берёт свою сумочку, говорит что-то Женьке на ухо, и мы направляемся к выходу. В сторону Андрея я даже не смотрю.

Утро следующего дня дарит мне обещание спокойствия. За ночь весь ураган моих мыслей затих, в голове снова мир. И вправду говорят: «утро вечера мудренее». Воспоминание о мамином отъезде «бьет» по голове, и я подрываюсь в ванную, дабы привести себя в порядок и успеть проводить маму. Приняв душ, переодевшись в джинсовые шорты и майку, выхожу из своей комнаты и поворачиваюсь в сторону маминой. Мама уже закрывает свой саквояж, увидев меня, широко улыбается и протягивает ко мне руки, в ответ я, как в детстве, льну в её объятья.

— Я буду скучать, мамуль! Обещай, что ты с тёть Мариной будете осторожны!?

— Обещаю, дорогая. Это же просто путешествие. Что может случиться?

— Ну… сейчас столько всего страшного показывают по телевизору, ужас какой-то!

— Так, милая! Не думай о плохом, и оно обойдет нас стороной. Запомни это! Твой брат уже проснулся? Через два часа нам уже выезжать, надо ведь еще Маришу забрать.

— Пойду, проверю. Не знаешь, кстати, во сколько он вернулся? Я вчера, как только увидела кровать, то выпала из реальности.

— Где-то в пятом часу я услышала, как он якобы бесшумно прокладывал свой путь до комнаты. Иди, разбуди его. А я пока накрою на стол.

Я успеваю только произнести «Угу», затем скрываюсь за дверью. Стучусь в дверь брата и, после услышанного «открыто», захожу. Женька все еще лежит в постели, но уже кому-то строчит смс, хлопает одной рукой по животу, как бы говоря, чтобы я ложилась. В детстве я частенько так делала, когда мне было грустно: забегала к нему в комнату и ложилась поперек кровати, использовав живот брата, как подушку. Мне уже почти девятнадцать лет (тьфу ты, восемнадцать), но ни я, ни брат, по-видимому, не считаем это за причину отказываться от старых привычек. И я, конечно, «плюхаюсь» на его пресс.

— Ох! Мил, ты смерти моей хочешь? — я просто хихикаю и в отрицательном жесте качаю головой.

— Мама уже стол накрывает, через два часа выезжаем. Ты скоро вставать собираешься? — смотрю на брата: брови нахмурены, что-то очень внимательно читает в телефоне, губы поджаты. — Эй! Ты чего такой? Кто там и главное ЧТО пишет? — пытаюсь вырвать телефон, но он успевает его убрать под подушку.

— Мил, я хотел с тобой поговорить. — И смотрит на меня. Ой, что-то не нравится мне это.

— Валяй!

— Что это у вас с Андреем за игры в переглядывания? И мало того, еще и со Стасом под ручку ходишь. — Даааа… Ходить вокруг, да около мой Женька не любит. Сразу всё в лоб говорит!

— Стас — просто претендент в мои друзья. С ним хорошо, уютно, нет напряженности. Мало того, с ним весело. А Андрей… — честно говоря, я даже не знала, что и сказать. В голове крутилось очень много мыслей, но ни одну из них я не осмелилась озвучить.

— Тааааак! Понятно! — недовольно произнес Женька, поднимаясь на подушке, отчего моя голова перекатилась к нему на колени. — Мил, посмотри на меня. — Я поднимаю на него свои глаза. — Ты же ведь знаешь, что я очень сильно тебя люблю, и дороже тебя и мамы у меня нет никого! — Киваю в ответ. — Андрей — мой лучший друг, и я слишком хорошо его знаю. И, к сожалению, не только с лучшей стороны. Как друг — он незаменим. Но в качестве парня своей единственной и любимой сестрёнки я его не вижу, и видеть не хочу. Он очень сложный человек, даже я с ним в свое время с трудом нашел общий язык, обстоятельства помогли, но ты достойна лучшего. Понимаешь? Я не хочу, чтобы ты страдала, и также не хочу терять дружбу Андрея, которой уже много лет. Пойми, Мил, я тебе зла не пожелаю. Я не говорю, что Андрюха плохой человек или еще что-то в этом духе, но это — не твоё. У него слишком много тараканов в голове, тебе с ними не справиться. Не обижайся. — Щелкает пальцами по моему носу и начинает подниматься. Я переворачиваюсь, и теперь моя голова покоится на подушке. — Я в душ. Через десять минут ждите меня. — Я грустно киваю и понимаю, что выгляжу жалко. Женька, естественно, обращает на это внимание и садится на кровать рядом со мной. — Вы мне оба дороги. И я не хочу вставать перед выбором, Мил.

Затем скрывается за дверью в ванной, а я чувствую, что по моей щеке скользит одинокая слеза, которая обжигает кожу и оставляет след в сердце. Размышляю над словами брата: он прав во многом, Андрей действительно очень сложная личность, его очень тяжело понять, с ним даже трудно находиться в одном помещении, одно только его присутствие давит на меня ледяной глыбой, не говоря уже о его взгляде. Как бы я не хотела, но он действительно мне не пара, уж слишком разные мы (хотя говорят, что противоположности притягиваются), он раздавит меня своим авторитетом, своим «эго». Меньше всего на свете мне хочется терять себя из-за мужчины, даже если этот мужчина — Андрей Свиридов.

Последующие несколько часов пролетели незаметно быстро: последний обед с мамой перед её отлётом, прощание с мамой и т. Мариной в аэропорту, наставления мамы… И вот мы уже едем обратно. Женьке кто-то позвонил, он договорился о встрече и мы уже въезжаем в город.

— Мне необходимо к Андрюхе заехать, забрать кое-какие бумаги, тебя домой завезти или со мной? Мы заходить не будем, он на улице ждёт.

— Круг что ли делать? Давай заедем к Андрею, потом отвезешь меня к Альке, хорошо?

— Хорошо. — И смотрит на меня, чувствую, что это не всё! Хочет еще что-то сказать, хочет, наверно, спросить, не обиделась ли я, поняла ли я его? Я всё поняла… И приняла.

Подъехав к дому Андрея, мы увидели его у своей машины с каким-то парнем. Свиридов что-то показывал ему на левом крыле, а тот внимательно смотрел, слушал и временами кивал. Когда он увидел нашу машину, то, в последний раз сказав что-то парнише, в прощальном жесте пожал его руку. Женька тем временем, выбравшись из машины, направился в его сторону. Андрей достал из кармана шорт пачку сигарет, закурил и, оставив сигарету во рту, пожал руку брату. Так как на улице стояла знойная жара, то Андрей решил не замарачиваться в выборе одежды: на нем была белая майка-борцовка, которая облегала его торс, подчеркивая каждый кубик пресса, руки, естественно, были открыты, и я видела очертания и бугорки каждой мышцы, джинсовые бермуды сидели довольно низко, создавая эффект «безбашенного парня». После лицезрения его великолепного тела, я посмотрела на его лицо: каждый раз затягиваясь сигаретным дымом, он прищуривал глаза, и в этот момент он казался мне таким красивым и совершенным, я уже напрочь забыла, что не люблю курящих. Андрей начал что-то говорить брату и уголки его губ тронула легкая улыбка, и мне показалась, что именно в этот миг я пропала. Если раньше я еще сомневалась в своих чувствах, то теперь с уверенностью могла сказать, что это именно тот мужчина, о ком я всегда мечтала, и кого я вижу рядом с собой в будущем. Я влюблена окончательно и бесповоротно! Я не могла оторвать взгляд от Андрея, он мне казался каким-то древнегреческим богом. Потом Женька махнул в сторону своей машины (то есть в мою сторону!) рукой и взгляд Андрей, конечно же, проследил за ней. Столкнувшись с ним взглядами, я максимум, что смогла сделать — это кивнуть, как бы здороваясь. Он кивнул в ответ, но взгляда не оторвал. Не смотря на то, что в машине работал кондиционер, мне показалось, что я попала в самое пекло хаоса, в жерло вулкана, и раскаленная лава потихоньку прожигала каждый миллиметр моей кожи, оставляя после себя крупицы пепла. Я опустила глаза, потому что не было сил бороться со своими чувствами, глядя на него. Как же мне плохо! Я даже представления не имею, как это всё преодолеть, как выкинуть из головы образ Андрея. Я его вижу всего лишь второй день (прежняя влюбленность не в счет), но уже сгорала от неразделенных чувств, а что же будет дальше? Я вздрогнула, когда брат открыл дверцу машины и сел на водительское кресло. Я попыталась надеть на лицо маску, пусть не «счастливой и беспечной дурочки», но, по крайней мере, не «жалкого воробушка».

— Поехали?

— Да, всё. — Проговорил Женька, пряча в бардачке какие-то бумаги. — К Алинке?

— Да. Я забыла правда ей позвонить из дома, но надеюсь, что она еще никуда не рванула.

— Так позвони с моего. — Достает свой сотовый и передает мне. — И почему у тебя до сих пор нет телефона? Трудно что ли в магазин сходить купить?

— Не ворчи! Схожу! Куплю!

Позвонив Альке и удостоверившись, что она дома, мы направились в ее сторону. Брат пообещал потом забрать меня, и я переполняемая противоречивых эмоций пошла в объятия своей «жилетки». Алька достала бутылку вина, увидев моё состояние и начала:

— Рассказывай!

И я ВСЁ рассказала. Если я кому-нибудь не вылью весь тот сумбур, что творится в моей голове, не раскрою свою душу, я точно сойду с ума. Уж лучше я это сделаю в компании Алинки, а не в одиночку. Я не люблю одиночество и мне всегда давалось тяжело справляться с даже мелкими передрягами один-на-один. Алинка всегда умела слушать, а самое главное, могла мне поднять настроение. Что она сегодня и сделала. Мы пригубили с ней две бутылки вина, напелись в караоке, поссорились с соседями, которым мы мешали своим «ангельским» пением, потом обе наревелись, и, спустя несколько часов залития душевных ран вином, я позвонила брату с просьбой забрать моё бренное тело домой.

Спустившись вниз к машине вместе со мной, и чтобы удостовериться, что я без приключений добралась до заботливых рук брата, Алька на прощание сказала мне на ухо:

— Поверь мне, со стороны виднее, он тоже глаз с тебя не сводит. — И поцеловала в щечку. Я не понимая, когда она успела это заметить, подхожу к машине, но Женька почему-то открывает для меня заднюю дверь, вместо передней пассажирской. Я, будучи не в состоянии рационально «переварить» эту ситуацию, сажусь на заднее сидение, и прикрываю глаза, произнеся в слух:

— И что же мне со всем этим делать? Легче-то не становится!

— Может для начала просто не пить! — Я открываю глаза, и начинаю ими непонимающе хлопать. После большого количества выпитого вина мне в машине мерещится Андрей: он разговаривает со мной (!!!), но сидит и смотрит в лобовое стекло, за которым Женька о чем-то оживленно беседует с Алькой. Я прикрываю снова глаза, по-прежнему полагая, что это видения.

— Больше никогда не буду пить! У меня уже галлюцинации!

— Хм…

После этой ухмылки я опять открываю глаза, и до оставшейся частички моего рационального сознания доходит, что это действительно Андрей сидит, и это реально. Я про себя произношу целую «лестную» нецензурную тираду, а в слух произношу то, что по трезви, вряд ли бы ляпнула:

— Просто ты соизволил, наконец-то, спуститься до нас, смертных, и заговорить с нами, это нонсенс.

Как думаете, что он мне ответил?

— Хм…

Границы моего терпения плавятся под действием алкоголя, и я не замечаю, как тон моего голоса стал повышаться:

— Что «Хм»? Ты другое что-нибудь знаешь? Я единственная, с кем ты не разговариваешь, или ты со всеми так особями женского пола? Ты женоненавистник? Ты считаешь это ниже твоего достоинства — заговорить с нами, девушками, как-то поддержать беседу? Как ты вообще с девушками знакомишься? Или ты подходишь к ним, произносишь «Хм» и они уже от одного этого раздвигают перед тобой ноги? — Здесь я понимаю, что зашла слишком далеко. Но… Слово, как мы все знаем, — не воробей… Поэтому я прикусываю губу с такой силой, чтобы боль перекрыла естественную реакцию организма на появление румянца от сказанной глупости. Откидываюсь на спинку сиденья и закрываю глаза. Сквозь бушующую внутри меня непогоду, четко слышу слова Андрея:

— Потом поговорим!

— Не хочу! — знаю, что по-детски, но я действительно не хочу поднимать этот разговор, потому что когда я протрезвею, я буду сгорать от стыда. Водительская дверь открывается, и Женька садится на свое место.

— Поехали? — с улыбкой спрашивает Брат и смотрит то на меня, то на друга. Наверно, мы выглядели не особо веселыми, и его это навело на свои определенные мысли, и по его лицу пробежала тень негодования, он нахмурил брови, но ничего не сказал. В напряженной тишине мы доехали до дома, я на автомате добралась до душа, а потом и до кровати, и погрузилась в царство Морфея в ожидании наступления нового дня, ЛУЧШЕГО дня. Но, к сожалению, ничего так и не изменилось.

По подобному сценарию бессмысленно пролетели три последующие недели лета: Андрей постоянно «маячил» перед глазами и совращал мои, до нельзя уже испорченные мысли (причем чаще в бермудах с оголенным торсом, так как он с братом занимался в тренажерке), как и раньше, не говоря ничего кроме дежурных фраз «привет», «Женю позови», «пока». А один раз он даже меня удивил: захожу на кухню, а он там чай себе наливает, заглядываю в холодильник, и, как обычно в его присутствии, забываю, что именно хотела. Несколько минут стою и смотрю на продукты, затем беру пакет молока (МОЛОКА!!! Я с пяти лет не пью молоко!!!) и тут ЭТО:

— Чай будешь?

Поворачиваюсь к нему и смотрю на него, пытаясь понять, не послышалось ли мне? Но он опять повторяет свой вопрос. Я отрицательно качаю головой, ставлю молоко обратно в холодильник и возвращаюсь в свою комнату. Оказавшись наедине с собой, я начинаю активную мыслительную деятельность, хотя понимание того, что пора закрыть эту книгу под названием «Андрей Свиридов» ко мне пришло давно, но исполнить это я не могла. Не хватало сил! Но сейчас, сидя в своей комнате и опиревшись затылком о входную дверь, жалея себя и свои чувства, я прихожу к решению, что надо что-то менять! Время пришло! Мне не пятьдесят лет, чтобы хоронить свою молодость в этой квартире и этой комнате, убиваться из-за какого-то там Свиридова, который меня даже за девушку, судя по всему, не считает! Я никогда не смогу его понять! Пора почувствовать весь вкус лета и вкусить плоды наслаждения, которые мне может дать жизнь.

— Может ты подумаешь над предложением Сергея? Он до сих пор о тебе спрашивает у Антоши. — Стоило свои вчерашние мысли озвучить своей подруге, так она сразу же начала активный поиск кандидатов на роль моего парня, ведь именно присутствие парня она расценивает как «вкусить плоды наслаждения».

Мы с ней решили сегодня встретиться в торговом центре, и, как говорится, «обновить летний гардероб». Прошли уже практически все этажи центра, и чтобы немного перевести дух, забежали в кафе.

— Неужели он тебе ни капельки не нравится? Он такой ми-и-илы-ы-ый. — После этих слов Алька забавно надувает губки.

— К нему любой эпитет можно отнести, но только не «милый»! Да, он вроде приличный человек, но мы его слишком плохо знаем. Меня, честно говоря, пугает его манера поведения, как будто он не знает слова «нет». Когда я ему отказала, я думала, он меня на месте испепелит своим взглядом. Мне так жутко стало. — Алинка начинает хихикать. — Что смешного? Я тебе серьезно говорю. Иногда даже кажется, что его интерес ко мне подогрет моим отказом. И всё!

— Ты только накручиваешь себя! Смотри такими темпами старой девой останешься.

— Ха-ха… Очень смешно! Ты что-то в последнее время про свадьбу ничего не говоришь. Как подготовка?

— Да, как-как? Нормально! Мама Антона все держит в своих руках, мне иногда кажется, что моего присутствия даже не надо на этой свадьбе: настолько меня «отстранили от этих хлопот», как говорит Мария Андреевна. Она очень добрая женщина, но иногда мне кажется, что она не рада, что Антоша выбрал меня себе в жены.

— А ты сама рада?

— Глупый вопрос, Мил! Я бы не выходила замуж за него. Знаю, многие сомневаются в моих чувствах к нему, но с ним я спокойна!

— Ты его любишь?

— Конечно. Разве не заметно?

— Честно говоря, нет. Я не вижу на твоем лице тех чувств, которые испытывают безумно влюбленные особы. — Она начинает хмуриться и мне почему-то становится грустно. — Аль, а помнишь, как мы в школе с тобой мечтали выйти успешно замуж, причем в один день! Быть до конца жизни лучшими подругами, и чтобы наши дома находились напротив друг друга? Помнишь? — Она кивает головой, смотрит на меня, но такое чувство, что она меня не видит, как будто взгляд устремлен в неизвестность. — А что если твои вот эти «добрые» чувства к Антону вызваны просто тем, что он стал твоим первым мужчиной? Ты об этом не думала? Только не обижайся, но я так боюсь, что ты потом пожалеешь!

— Мила… — долгая пауза настораживает меня. И, если честно, я побаиваюсь услышать то, что она хочет сказать. Она прячет глаза. — Антон не был моим первым мужчиной.

Я смотрю на нее как на какую-то новинку современной техники, пытаясь понять её предназначение. Алина в это самое время упрямо прячет глаза. Что я могу сказать? Дожились! Я никогда ничего не скрывала от нее, если у меня что-то происходило, я сразу же бежала к ней и выкладывала все карты на стол. Про первый поцелуй со Славкой-одноклассником она узнала спустя двадцать пять минут после этого «грандиозного» события. Но, как выясняется, в наших отношениях не все так открыто и честно!

— Я… Я не понимаю. — Я даже не знаю, что сказать, а она по-прежнему не поднимает на меня свои глаза. — Аль, тебе ведь было всего семнадцать, когда вы начали встречаться, мы были в выпускном классе! — После недолгой паузы я задаю самый интересующий меня вопрос. — И кто он? Почему ты мне не сказала раньше?

Алина все-таки поднимает на меня свои глаза, наполненные сожалением, грустью и молением о прощении.

— Мил… Мне было так стыдно, когда это все произошло. Все так…

Договорить ей не удалось, так как наше уединение было нарушено сразу двумя привлекательными мужчинами, одного из которых я, конечно же, мало хотела видеть. Увидев Стаса, я сразу же поняла, с кем он здесь находится, хотя его друг все еще находился за моей спиной, но миллионы электрических разрядов, которые пробегали вдоль моего позвоночника, дали знать о тяжелом взгляде Андрея, устремленным на меня.

— Здравствуйте, дамы! — произносит Стас и присаживается на стул, стоящий рядом со мной. — Не против, если мы к вам присоединимся и выпьем чашечку кофе в вашей компании?

Алина сразу же оживает, смотрит на меня вымаливающим прощения взглядом и радостно сообщает:

— Нет, конечно, не против. Мы только «За»! А то Миленка что-то начала сникать. — Я смотрю на нее в удивлении, а она только хлопает своими длиннющими ресницами и улыбается мне. Я закатываю глаза, поворачиваю голову в сторону «немого» наблюдателя и приветствую его кивком головы.

— Привет.

Он прошел к оставшемуся свободному стулу и присел. Я, как обычно, не могла оторвать от него взгляд: слабая щетина делала его, итак жесткое, лицо, более мужественным. Свободная хлопчатобумажная туника с воротником на шнуровке открывала часть рельефной грудной клетки, покрытой легкой порослью волос и идеально сидело на красиво очерченных плечах, явно указывая на то, что Андрей довольно много времени проводит, занимаясь спортом.

— А где вы потеряли моего брата?

— А он с бумажками бегает по поводу своей юридической конторы. А вы чего одни тоскуете? Что понабрали уже? — с ухмылкой на лице открывает стоящий рядом со мной пакет и достает оттуда первую попавшуюся вещь, которой стали короткие джинсовые шорты. Я не успела даже отреагировать, как он их развернул и присвистнул. Слившись цветом с красным стулом, на котором сидела, я быстро вырвала из его рук свою вещицу. — Я надеюсь, ты при мне их не будешь надевать, а то у меня сердце остановится!

— Стас, тебе сколько лет? Такое ощущение, что я в детский сад попала!

Он сидит и улыбается мне. Я, не сдерживая своей улыбки, бью ладошкой по плечу, но, прежде чем я успеваю отнять руку, он её хватает своей и кладет наши сцепленные пальцы на стол. Я сначала смотрю на наши руки, потом поднимаю глаза на Андрея, не зная, что сказать. Андрей, в это время, прожигал своим взглядом сие действо, потом отвернулся и поморщился, как будто бы его кто-то ударил. Странное противоречивое чувство засело внутри меня: а что если мне пофлиртовать со Стасом, вдруг это и отвлечет, и Андрея растормошит на ответные чувства? В последнем, конечно, я сильно сомневалась. Но решила плыть по течению, которое задал сегодняшний ветер. В поисках поддержки своего решения я посмотрела на Алю, которая сидела и глупо улыбалась, смотря на меня и Стаса. Но внутреннее беспокойство не давало мне покоя, я не могла придушить странное ощущение неправильности всего происходящего. Я, конечно, не настолько наивная и знала, что интерес Стаса — это просто небольшая симпатия в мой адрес, но все-таки играть на его чувствах и тем более на самолюбии мне не хотелось. Но и сидеть, сложа руки и помирать от безответной любви, я тоже не хотела. Поэтому я повернулась к Стасу и улыбнулась ему, от чего его, и без того широкая улыбка, стала до неприличия вызывающей.

— Вы долго еще будете здесь? Мы могли бы вас отвезти по домам. Правда, нам надо в один отдел забежать, но через полчаса мы свободны.

И тут, в бой пошла моя подруга.

— Андрей, а ты всегда такой молчаливый и… недовольный?

— Нет. Просто я устал.

— Конечно, по магазинам тяжело ходить! — Андрей только усмехнулся комментарию подруги. А потом… Я просто потеряла связь со временем, потому что мы с ним, как сказала бы моя Алька, «схлестнулись взглядами». Я смотрела в его голубые глаза и просто тонула в них, мне казалось, если я не зацеплюсь за нить реальности, то просто утону, потеряю способность мыслить рационально. Его взгляд вдруг резко опустился на мои губы, мне стало тяжело дышать, и, прежде чем я решила сдаться первой, отвернуться от этого безумия, заставляющего мою кровь кипеть, я успела увидеть, как его глаза потемнели. Я была не большим знатоком подобных игр, но имела представление о том, интересна ли девушка парню в сексуальном плане или нет. И именно это я и увидела! Я ему интересна! И это радовало! Но осознание того, что я не смогу этим воспользоваться, меня просто убивало. Но я решила «брать быка за рога», плыть по течению навстречу своему личному счастью!