Одностороннее движение (СИ)

— Да, достали меня все! Хочу отдохнуть. Мы с Алькой на дачу.

В этот момент во двор как раз въезжает такси, из которого не торопится выходить моя подруга. Я подхожу к машине и открываю заднюю дверь.

— Аль, нас Женька со Стасом отвезут.

— Милаааа, мы бы и сами справились. — Смотрит на меня и поняв, что я решение не поменяю, соглашается

Мы заплатили таксисту, сели в машину брата, и когда начали выезжать со двора, брат передал мне сотовый телефон, который я послушно взяла в руки. Покрутила его, но никаких комментариев не поступило.

— И?

— Это ТВОЙ телефон. Пользоваться умеешь?

— Ну, конечно, умею. Я ведь не в Эру динозавров родилась.

— Мила, на дворе двадцать первый век, а ты без телефона ходишь — это ли не Эра динозавров?

— У меня БЫЛ телефон. Просто его украли.

— Я сразу вбил туда свой номер.

— И я свой! Вдруг понадобится. — Стас подмигнул мне и подарил свою обворожительную улыбку.

— Да, и Стас свой.

— Ну, хорошо. Спасибо, Жень. Я бы так и ходила без телефона Бог знает сколько.

Затем я откинулась на заднее сиденье, посмотрела на Алю: она сидела, на первый взгляд, казалось бы, спокойной, но пальцы рук, теребящие лямку сумки, перекинутой через плечо, выдавали её нервозное состояние. Её редко можно было увидеть такой, обычно она жизнерадостная, на все неудачи смотрит с высоко поднятой головой, но сегодня её что-то мучило. И я, надеялась, что она мне об этом расскажет. Я прикрыла глаза, и плавное движение машины по дороге укачало моё сознание, и я погрузилась в дрему.

Проснулась я только тогда, когда машина остановилась уже во дворе дачи и парни вышли на улицу «размять кости». Я уже потянулась до дверной ручки, как резкий щелчок открывшейся двери с моей стороны испугал меня. На улице стоял Стас с протянутой в мою сторону рукой. Да, Стас — сама галантность! Я как в лучших жанрах романтических мелодрам о золушке и принце, протянула свою руку и вложила ее в ладонь Стаса.

— А где красная дорожка?

— В ателье: бриллиантами обшивается. В следующий раз как раз расстелю.

Легкая улыбка тронула уголки моих губ, и я, в какой уже раз, пожалела, что моё неразумное сердце не выбрало этого весёлого и располагающего к себе мужчину. И даже то, что он продолжал держать мою руку в своей, ни в коей мере не трогало меня, я не чувствовала мурашек по коже, которые начинают появляться от одного вида Свиридова.

— Когда принцессам будет угодно их забрать?

— Ну, мы, скорей всего, к завтрашнему вечеру уже устанем от провинциальной жизни, так что завтра после обеда мы поедем домой. Но, Стас, вы можете не волноваться, мы с Алькой на такси доберемся.

— Не говори глупостей! — Женька вмешался в разговор — Завтра позвонишь, и я вас заберу. Завтра все равно суббота, я буду свободен, заберу тебя и твою подругу. Слушай, Мил, а у тебя есть права?

— У меня обязанностей гораздо больше чем прав. Есть, конечно. В прошлом году после дня рождения сразу пошла и записалась на курсы. А что?

— Да, так. Ладно, мы поехали, а то Стасу по делам надо еще вернуться на объект. — Брат поцеловал меня в висок, помахал Альке рукой в знак прощания, и они со Стасом скрылись в машине. И уже сквозь стекло автомобиля Стас подмигнул мне, и машина тронулась с места.

— Как мило! Ты парню-то хоть скажи, что у него нет шансов! Или ты за двумя зайцами сразу?

— Аль, вот… больше всего не люблю, когда ты включаешь «стерву»! Ты же другая! Что случилось с твоим настроением?

После тяжелого вздоха подруга всё-таки поборола в себе «стерву» и, улыбнувшись мне дружелюбно, произнесла:

— Я тебя люблю. Ты же знаешь?

— Знаю.

— Ну, так что? Какой фильм включим?

Мы перед телевизором разложили скатерть, на которой стояла уже открытая бутылка вина, купленная Женькой по дороге, мой любимый шоколад «Бабаевский» и клубника, собранная с грядки (знаю, не лучшее сочетание с вином). Мы заранее понабрали дома дисков с мелодрамами, чтобы было из чего выбирать, и, не смотря на то, что все их мы пересмотрели тысячу раз и, в принципе, смотреть фильм как таковой мы не будем, но для душевного разговора — это отличный фон.

— Может, «Париж» с Джульетт Бинош?

— Ммм… Не… Давай, что-нибудь другое. А то этот фильм мне будет напоминать, что после учебы ты уедешь в Париж. И я буду рыдать весь фильм и упрекать тебя в том, что ты плохая подруга….

— Мила, сейчас существуют самолеты, ты в любое время сможешь ко мне прилететь!

— Ах, ну, да! После работы, например, да? Я уставшая и желающая по душам поболтать о наболевшем, бегу в аэропорт и вымаливаю билет на первый рейс до Парижа. Так?

— Мила, нам еще 4 года учиться! Может, я никуда и не уеду вообще! Давай тогда…. О! «Друг невесты» с Мишель Монахэн. По-моему, классный фильм!

— Это где мужчина влюбляется в обрученную женщину и пытается добиться её любви? — Она кивает. — А, давай.

И вот мы уже открываем вторую бутылку вина, и моя, уже тяжелая от выпитого спиртного, голова понимает, что пора входить в зону интимной беседы. Я присаживаюсь на ковер перед скатертью и задаю вопрос в лоб:

— Аль, кто был твоим первым?

Алинка, поперхнувшись вином, начинает долго откашливаться, и потом смотрит на меня красными глазами. Опускает голову.

— Мил, мне стыдно это рассказывать… Боюсь осуждения… Боюсь твоего разочарования. Мне очень дорого твое мнение, ТЫ мне очень дорога. И я не представляю, что будет, если из-за этого ты начнешь ко мне по-другому как-то относиться.

Смотрю на нее в упор и вижу, что её глаза начинают блестеть. Боже! Это не моя подруга! Алина никогда не плачет!

— Аль, чтобы не произошло, ты навсегда останешься для меня самым дорогим и близким человеком, не считая, конечно, Женьки и мамы. Алин, я всё пойму. Я не пойму только твоей лжи и скрытности, которую мы тоже сейчас затронем.

Беру её руки в свои ладони, она по-прежнему сидит с опущенной головой. Я еще никогда не видела её в таком состоянии, я вижу, что ей больно, что ей плохо, но я не могу закрыть эту тему. Я хочу, чтобы между нами не было недосказанности.

— Он был пьян… — Аля тяжело вздыхает и опять замолкает. Я, конечно, в шоковом состоянии, выпаливаю то, что первое пришло мне на ум:

— О, Боже! Он изнасиловал тебя? — мой голос становится тихим и хриплым, потому что мой шок, как электрический заряд, проносится сквозь всё моё тело и тревожный звонок бьёт в моей голове. Алина, услышав это, вздрагивает, как от удара, и начинает отрицательно махать головой.

— Нет… Н-нет, Мил… ты что? Я сама виновата…

— В чем? В чем ты виновата? Я не понимаю… Когда это было?

— Я сама хотела! — и в эту секунду я вижу град слез на её щеках. Видимо, одиннадцать лет дружбы сыграли немаловажную роль в наших отношениях, потому что я чувствую, как моё сердце настолько сильно бьется в груди, что еще чуть-чуть и оно разорвет грудную клетку. Мои глаза наполняются слезами, и я чувствую боль в виске от напряженного сдерживания эмоций. — Это было … в десятом классе… Я была влюблена в него. Он… хороший… Это … просто я… слишком наивная — она просто захлёбывается слезами и я плохо разбираю её речь, но по отдельным кусочкам я понимаю смысл сказанного. — Просто мне не повезло.

— Аля, Алинка, Алиночка моя…

Я обнимаю её за плечи, она утыкается мне в шею, и я чувствую мелкое щекотание от дорожек, оставленных её слезами на моей шее, ключице…

— А кто он? Почему я не замечала этого? Он с нашей школы? Я же всегда была рядом? Как я проглядела? Я плохая подруга… просто отвратительная… — видимо бутылка вина, распитая нами, уже помешала рассудок, потому что мы сидим на ковре в гостиной Алинкиной дачи, обнявшись, и вместе, как дуры, ревём!

— Н-нет… Мил, это я ужасная подруга! Я не знаю, как так получилось. Просто… получилось… Самое обидное, знаешь, что? — не дождавшись моего ответа она продолжает. — Он был пьян и на следующий день он даже не вспомнил об этом… Он просто разговаривал со мной, как ни в чем не бывало. Я ушла гораздо раньше, чем он проснулся… Просто… потом… когда я его… встретила, он поздоровался, улыбнулся, он смеялся, он просто… просто уже не помнил… что было ночью… А я… я его любила… Я… была в десятом … в десятом классе… и верила… в любовь…

— Аль, кто это? — меня по-прежнему продолжал мучить этот вопрос, и, не смотря на разбитое состояние подруги, я не могла его оставить открытым.

— Ты его не знаешь… и уже, наверное, никогда не узнаешь…

— Аля… Ты его убила что ли?

Моя попытка хоть как-то успокоить истерику, накатившую на мою подругу, увенчалась успехом, так как её плечи начали вздрагивать… и я поняла, что это не от рыданий… Её плечи продолжали дрожать, а её дыхание щекотало мою чувствительную кожу, и от этого я начала смеяться. Алька откинула голову назад, посмотрела на меня, и мы вместе начали несмело хихикать, а потом упали спинами на ковер, и полуночную тишину комнату озарил взрыв хохота.

Спустя несколько минут непрерывающегося смеха, мы успокоились и молча уставились в потолок. Я понимала, что сейчас не стоит продолжать больную для подруги тему, и тем более начинать расспросы о моём утреннем наблюдении. Решив, на некоторое время оставить без ответа интересующие меня вопросы, я прикрыла глаза.

— Мил… — я вновь подняла веки и повернула голову в сторону подруги, которая руками в воздухе рисовала какие-то, видимые только ей одной, узоры. — … я не смогу без Антоши. — Поворачивает голову в мою сторону и влажными глазами смотрит на меня. — Он мне дарит спокойствие, с ним я уверена и в себе, и в своих действиях… В жизни…

И тут в моей голове что-то как будто щелкнуло: а какая мне в принципе разница, что она делала в этом отеле? Да, мне обидно, что она мне ничего не рассказала, но ведь каждый человек имеет право на тайну. Я уверена в её дружбе, и знаю, что задай я ей прямой вопрос, она бы честно ответила, выложила бы все начистую. Но, может, правду говорят те, кто считают, что «чем меньше знаешь, тем крепче спишь». И я не сомневаюсь, чтобы там не случилось, в стенах этого отеля, Алина не способна на измену, она никогда бы не стала обманывать человека, с которым в скором времени свяжет свою судьбу, к которому испытывает такие теплые чувства, но я теперь также и не сомневаюсь, что, какие бы серьезные чувства она не испытывала к Антону, любви среди них нет.

Вечером следующего дня мы веселые и довольные плодотворным времяпровождением на даче, собираем свои вещи и строим плану на выходные.

— А, может, в боулинг сходим? Давно мы уже кегли не сбивали.

— Ну, можно, Аль. Таааак… — застегивая сумку, окидываю спальню быстрым взглядом, боясь забыть какие-нибудь личные вещи. — Вроде всё! Сейчас я Женьке позвоню, пусть заберёт нас, а мы пока как раз на кухне уберёмся.

— А может лучше на такси? Зачем Женю тормошить зря?

— Да, ладно, он сам сказал, чтобы я позвонила… — сама набираю уже его номер —… Не хочу на такси. Всё равно нам еще в магазин надо, продукты домой…

В это время как раз отвечает брат:

— Да, Мил?

— Привет, Жень. Ты нас заберешь? Мы уже домой хотим.

— Блин, Милен, у меня тут… Я сейчас… Так. Подожди. — слышу как он кому-то что-то говорит и через несколько секунд снова возвращается к нашему разговору. — Слушай, я тут с Андрюхой завис в мастерской, у него проблемы с машиной. За тобой Стас сейчас приедет, он…

— Жень, Женя, да ладно, мы на такси доберемся, что, обязательно Стаса что ли мучить?

— Поздно, доктор. Он уже выехал. Ждите, он позвонит тебе.

— Ок.

Вот таким образом, мы оказались в машине Стаса, которая уже въезжала в Алькин двор. Высадив подругу у её подъезда, мы направились в сторону моего дома. В салоне стояла неловкая тишина, Стас даже радио выключил. Впервые рядом с ним, я чувствовала некую необъяснимую конфузность, возможно, так напряженно действовало на нервы молчание Стаса, который каждый раз при встрече обычно шутил или заигрывал со мной. Я посмотрела на мужчину, сидящего за рулем, и меня немного испугала его напряженность, он как будто о чем-то размышлял, что-то обдумывал. В моей голове возникла мысль, что это связано с проблемами, о которых говорил Женька, и, уже не выдержав, я начала разговор:

— С Женькой все нормально?

Как бы странно это не звучало, но Стас только кивнул в ответ. Я не стала больше надоедать ему со своими разговорами, и поэтому просто откинула голову назад и закрыла глаза, незаметно для себя погружаясь в легкий сон.

— Мил… Мила.

Я открыла глаза и посмотрела в сторону водителя.

— Приехали?

Стас опять просто кивнул в ответ и отвел взгляд в сторону. Я так поняла, что разговаривать со мной у него желания не было. Приставать с расспросами я, естественно, не стала.

— Ладно, спасибо, Стас. Мы в принципе и на такси добрались бы. Ну… Пока.

Я уже потянулась до ручки двери, как услышала:

— Мил.

Повернувшись к Стасу лицом, я встретилась с серьезным взглядом, которого ранее я не наблюдала у всегда веселого и развязного Стаса. Он смотрел прямо мне в глаза, но потом перевёл взгляд на мои губы, и, после непродолжительной заминки, начал потихоньку ко мне наклоняться, не отрывая глаз от губ. И тут до меня дошло, что Стас собирается сделать! И эта мысль меня привела в замешательство и растерянность. Приблизившись настолько близко, что я уже чувствовала его легкое и теплое дыхание на своих губах, он, наконец, посмотрел мне в глаза, и, по-видимому, моё спокойствие, вызванное паникой, принял за положительный ответ. В тот же момент мои губы оказались в плену влажных и нежных уст Стаса. Он так нежно прикоснулся к моей нижней губе, а затем прошелся по ней горячим языком, что я непроизвольно затаила дыхание, и, честно говоря, сказать, что этот мягкий поцелуй мне не понравился или вызвал волну негодования и отвращения, я не смогла бы. Но и радости от этого поцелуя, который в дальнейшем, поставит нас обоих в затруднительное и довольно неловкое положение, я не испытывала. Как будто читая мои мысли, Стас открыл глаза, немного отодвинулся от меня и произнес:

— Неужели вообще ничего не чувствуешь? Не те губы?

Если раньше я была под действием панического состояния, то сейчас оно резко трансформировалось в шоковое. Я открыла уже было рот, то ли от удивления, то ли в надежде хоть что-то произнести, но Стас перебил меня:

— Мил, я же не слепой! Не надо так удивляться — он только усмехнулся краешком губ и устремил свой взгляд на лобовое стекло. Я даже не знала, что сказать и поэтому закрыла глаза, в надежде, что когда я их открою, вся конфузность сложившейся ситуации испарится, и опустила голову.

— Вот, черт!

Я открыла глаза и посмотрела на Стаса, пытаясь угадать, что же вызвало такую реакцию, но он просто смотрел сквозь лобовое стекло автомобиля куда-то вперед. Я проследила за его взглядом и увидела, как напротив нас стояла машина, с передних мест которой на нас смотрели мой брат и Андрей.

— О, нет!