Охотничья луна

Глава 18

Его лицо окаменело, глаза потемнели до цвета древесного дыма.

— Господи Иисусе, Ли, что это на хрен такое?

— Ничего.

— Ничего? — Дэмьен встал и резко отошел от меня на несколько коротких шагов. — Выглядит так, будто кто-то избороздил твою спину мясницким ножом.

Я скривилась. Да, в момент, когда это происходило, ощущения были примерно такими.

Дэмьен увидел выражение моего лица и стиснул зубы.

— Извини. Просто… — Он беспомощно взмахнул руками.

Все ясно. Моя спина далека от совершенства. Я тоже старалась лишний раз на нее не смотреть.

С тех пор, как это случилось, я еще ни перед кем не раздевалась. Говорила себе, что после смерти Джимми секс меня не интересует, и отчасти это было правдой. Но ничто не помогает блюсти целибат та, как огромный шрам от левой лопатки до правого бедра. В бикини больше не походишь. А надежда на свадебное платье с открытой спиной умерла, как и мой жених. Но я справлюсь.

Дрянь.

— Кто это с тобой сделал? — спросил Дэмьен.

Я села, стараясь не показывать ему спину. Он сжимал кулаки, на руках бугрились мышцы.

— Несчастный случай, — солгала я.

Как будто я могла признаться, что на мне навеки оставил свою метку волк.

— Какой такой несчастный случай? — нахмурился Дэмьен.

— Не хочу об этом говорить.

— Плохо, потому что я хочу.

Я встала с постели, отошла, нашарила свою одежду. И даже не осознавала, что снова демонстрирую Дэмьену спину, пока его рука не легла на мое левое плечо.

Я вскрикнула, подпрыгнула, развернулась. Как он смог последовать за мной так быстро и так бесшумно?

— Не трогай меня, — прошептала я.

Не выношу, когда меня касаются там, где отметился Гектор.

— Тебе больно?

— Конечно, нет. Уже много лет прошло.

На самом деле, шрам болел каждый раз, когда я видела белого волка или представляла его себе. Но я не собираюсь в этом никому признаваться. Никогда.

— Если тебе не больно, почему мне нельзя тебя коснуться?

— А ты как думаешь, черт возьми? Он страшный. Я…

Я замолчала. Хотела секса — получила его. Пора уходить.

— У меня тоже есть шрамы, — тихо сказал Дэмьен.

Я подняла глаза. Он указал на свое бедро, где белела тонкая полоска.

— Царапина, — фыркнула я.

На самом деле, его тело было почти идеальным. И как он сумел дожить до… двадцати с лишним лет лишь с одним маленьким шрамом?

— Ты так упорно пытаешься забыть именно об этом? — спросил Дэмьен.

— Я никогда не забуду.

Да и как можно? Шрам останется со мной навсегда, как и воспоминания.

— Тебя ранил один из волков?

Я замерла, лишь наполовину надев майку.

— Каких волков?

— За которыми ты охотишься.

По коже пробежали мурашки. Откуда он знает, кто я?

И тут я вспомнила то, о чем забыла из-за секса. Пистолет за сливным бачком. Единственная серебряная пуля, которую я уже использовала. Возможно, я и обманываю Дэмьена, но он тоже мне врет.

Я закончила одеваться. Пора возвращаться к работе.

Дэмьен прикурил сигарету и обнаженный встал у окна, выпуская клубы дыма через нос. Предложил мне затянуться, но сейчас я не хотела касаться губами ничего, побывавшего у него во рту. От этого может захотеться прижаться ртом к чему-то еще.

— Кто ты? — спросила я.

Он пожал плечами, мышцы сократились и расслабились.

— Никто.

— Тогда почему ты прячешь пистолет?

— Какой пистолет? — нахмурился он.

Отразившееся на его лице искреннее недоумение заставило меня притормозить.

— Э-э, тот, что лежит за сливным бачком.

Дэмьен приподнял бровь и вновь поднес сигарету к губам. Медленно затянулся, выпустил дым.

— А когда ты успела побывать в моей уборной?

Черт. Я решила признаться честно. Хотя бы в одном.

— Я вломилась к тебе в дом.

— Очень хотелось в туалет?

— Не совсем.

— Что же тогда?

Я не знала, как объяснить, почему рылась в его вещах. Обоснование у меня имелось, но явно не предназначенное для ушей Дэмьена.

Предполагалось, что ягер-зухеры — тайное общество по охоте на монстров. Тайное. От слова «никому не говорить». Дэмьену не нужно о нас знать.

И так вокруг черт-те что творится.

— Позволь задать тебе вопрос, — промурлыкал Дэмьен.

— Конечно, — кивнула я, желая поскорее уйти от предыдущей темы.

Он сжал кончик тлеющей сигареты подушечками большого и указательного пальцев. Я моргнула. Должно быть, больно, но он и бровью не повел. Я вспомнила, как его израненные шершавые руки ласкали мое тело. Возможно, ему не так уж больно.

Сигарета потухла, и Дэмьен щелчком отбросил окурок. Тот приземлился между моих ног.

— Убиваешь и сжигаешь волков. Вламываешься в дома. — Дэмьен пересек комнату и остановился передо мной так близко, что я слышала запах дыма в его дыхании. Мне хотелось облизать его зубы. — Обыскиваешь мою комнату и находишь пистолет.

Он не касался меня, но это было необязательно. Хватало лишь его запаха, жара, восхитительно бледной кожи и бугрящихся мышц. Тело помнило все это и ныло от желания.

Дэмьен понизил голос до такого тихого шепота, что пришлось напрячь слух, чтобы расслышать:

— Кто ты, Ли?

Опасность, опасность. Пора еще немножко солгать.

— Я же тебе говорила. Работаю на ДПР. Волки…

В голове было пусто. Какое там у меня прикрытие?

— Да-да, — кивнул он. — Новый вирус бешенства.

— Точно, — с облегчением вздохнула я.

— И где пистолет? — спросил он.

Черт.

— Я его… э-э… конфисковала.

— Конфисковала? А тебе это можно?

— Конечно. — Я не была уверена, но ему и это необязательно знать. — Он твой?

— Нет.

— Тогда?..

— С момента переезда сюда, можешь не сомневаться, я ни разу не заглядывал за бачок. Кто знает, кто жил тут до меня?

Говорит ли он правду? Я вроде как поверила.

Если пистолет принадлежал ему, то Дэмьен очень хороший актер. Если пистолет принадлежал ему, какой толк от единственной серебряной пули?

Следующий вопрос: чей это пистолет?

Еще одна работенка для Джесси Маккуэйд.

— Мне пора, — сказала я.

Дэмьен по-прежнему стоял так близко, что волоски на руках поднялись дыбом. После злополучного поглаживания по спине он и пальцем меня не тронул. А я желала его прикосновений и поэтому пошла к двери.

— Погоди.

Уже взявшись за ручку, я остановилась. Дэмьен последовал за мной и положил руку мне на плечо. Я напряглась, но он не убрал ладонь. Жаждая его прикосновений, я вовсе не имела в виду спину.

Из-за того, что я хотела его и ненавидела себя за это, ненавидела его, я рявкнула:

— Это было глупой затеей.

— Знаю.

Его тихое согласие словно ушатом ледяной воды остудило мой гнев. Я не знала, что сказать. Секс заставил меня ненадолго забыть о реальной жизни. Но как только безумие сошло на нет, ко мне вернулся здравый смысл.

Я врала Дэмьену. Он совсем не знал, кто я. Чем занимаюсь. Даже не догадывался, насколько опасно водить со мной знакомство. Если он окажется рядом, когда начнется свистопляска, — а она начнется, — то пострадает. Возможно, даже погибнет.

Я распахнула дверь. Замерла на крыльце. Все машины по-прежнему стояли на парковке.

— Здесь вообще хоть кто-нибудь уходит домой? — спросила я.

— Многие предпочитают прогуляться пешком.

Я оглянулась. Дэмьен замер в дверях, обнаженный и возбужденный. Я снова хотела его. Для моего самообладания это слишком. Чувства к Дэмьену весьма напоминали то, что когда-то я испытывала к Гектору, и это пугало.

Я заставила себя перевести взгляд на машины.

— Идут пешком в темноте?

— Это лучше, чем вести машину, если пил с середины дня.

— Но…

— Большинство клиентов живет в городе. Домой проще добираться как ворона.

И что это за постоянные упоминания ворон?

— Не понимаю, — призналась я.

— Ворона летит напрямик из одного места в другое. Этим птицам все равно, как проложены дороги. Если ты пойдешь домой как ворона… — Он вытянул руку перед моим лицом, указывая пальцем на лес.

— То есть, твои клиенты ночью идут домой через лес?

— А почему нет?

Могу навскидку озвучить несколько причин. И все мохнатые.

— В последнее время никто не пропадал?

— В смысле?

— Сегодня здесь, а завтра нет.

— Конечно.

— И тебе не интересно, куда они подевались?

— Люди приходят и уходят. Переезжают. Становятся завсегдатаями других баров. Я им не отец. А почему ты спрашиваешь?

— Да просто так.

— Думаешь, их убили волки?

Я пожала плечами. Дэмьен слишком близко подобрался к правде.

— Волки не агрессивны, — заметил он.

— Агрессивны, если бешеные.

По крайней мере это было правдой. Все сообщения о нападении волков гласили, что животные болели бешенством — во всяком случае, мы хотели, чтобы население так думало. Нехорошо, если станет известно, что повсюду водятся оборотни.

— Что ты недоговариваешь? — спросил он. — В Кроу-Вэлли были нападения бешеных зверей? Поэтому ты сюда приехала?

— Да.

Что такое еще одна маленькая недоговорка в таком нагромождении лжи? Нужно любым возможным способом заставить его прекратить любопытствовать.

— Но мы не хотим это обнародовать, — поспешно добавила я. — Начнется паника. В лес набегут идиоты с оружием, люди примутся стрелять в домашних животных, а потом и друг в друга.

— Не говоря уж о прессе.

Я быстро глянула на него. Об этом я не думала, но Дэмьен прав. Только представьте себе репортажи о бешеных волках, нападающих на людей в северной части штата. Какой информационный повод!

— Теперь ты понимаешь, почему я такая скрытная, — сказала я. — Мы решаем проблему.

— Говоря «мы», ты имеешь в виду себя и шерифа?

— Да.

Мы действительно решаем проблему. Только другую.

— Ты никому не расскажешь? — настаивала я.

— А кому мне говорить?

Я покосилась на бар, затем снова посмотрела на Дэмьена.

Бармен фыркнул:

— Я им ничего не рассказываю. Только слушаю.

— Хорошо. Спасибо.

Дэмьен двинулся ко мне, но я сбежала, пока он не успел снова меня поцеловать. Ещё один его поцелуй сверх тех многих уже подаренных, и я позабуду все, о чем должна помнить.

Я взбежала по лестнице в свою квартирку. Посмотрела на часы. Семь утра. В полдень нужно быть у Джесси, чтобы вместе изучить доклад ФБР о серийных убийцах. Дождаться бы.

Выйдя из кабинки после долгого горячего душа, я пахла цитрусами и медом, а не ветром и землей. Мышцы расслабились, мозг превратился в кашицу. Я легла в постель и мгновенно провалилась в сон. И впервые в жизни мне приснился кошмар при свете дня.

Во сне белый волк говорит голосом Гектора: «Querida, а чего ты ожидала?».

Он всегда называл меня «querida», хотя в том, что между нами было, не наблюдалось никакой любви. По крайней мере, для меня.

Волк надвигается на меня, и я пячусь, выставив руки перед собой. Прихрамывающая походка и вздыбленная холка пугают, а от рычащего голоса тело покрывается гусиной кожей.

— От них нужно было избавиться, чтобы ты стала моей навечно.

— Нет!

Я слышу, что говорю во сне, и это слово эхом раздается в кошмаре. Гектор улыбается, оскаливается и тяжело дышит. Зубы красные, как и язык.

Господи, избавь меня от него.

Разворачиваюсь и взлетаю по лестнице в доме, где жила с детства. Но детство кончилось — именно сейчас.

— Моя, — рычит Гектор на других, пресекая их охотничий инстинкт погнаться за бегущей жертвой. Гектор альфа, без вопросов — в этом нет никаких сомнений. Как и в том, что он меня поймает. Не было тогда, и нет сейчас. Это только вопрос времени.

Я запираюсь в комнате, хватаю телефон, жду гудок, но ничего не слышу. Мобильный внизу, в сумочке, и бесполезен.

Бегу к окну, но прежде чем успеваю открыть его и позвать хоть кого-нибудь на помощь, дверь разлетается в щепки и Гектор оказывается внутри.

Не хочу, чтобы он приближался ко мне таким, с измазанным кровью моих любимых людей мехом, с окровавленной пастью. Оглядываюсь в поисках оружия, хоть чего-нибудь, но в бело-розовом милом святилище моего детства нет ничего подходящего.

— Ты никогда не умрешь, querida. Мы будем вместе всегда. Тебе понравится, обещаю.

Гляжу ему в глаза и вспоминаю, как мы до этого дошли. В смерти Джимми и своей семьи повинна только я. Потому что не смогла отказать, когда Гектор меня коснулся.

Во сне я мечусь по постели, стону, ворочаюсь. Я снова не смогла удержаться и коснулась Дэмьена. Но это не то же самое. Я не обещана другому. Не собираюсь гульнуть напоследок. Не флиртую с дьяволом. Дэмьен просто мужчина, а Гектор был чудовищем.

Забиваюсь в самый дальний угол комнаты, вжимаюсь в стену и жду его броска.

Его глаза такие человеческие, что у меня кружится голова. Я смотрела в них, когда он вытворял… нечто потрясающее. Трюки, от которых я корчилась, стонала и умоляла продолжать еще и еще. Гектор очаровал меня, и я знаю, почему.

Внизу раздаются выстрелы. Караульные волки воют. Наверх доносится запах горящей плоти и огня, и Гектор рычит.

Я думала, что он побежит, но он бросается на меня. Отворачиваюсь, прячу голову и жду, когда его зубы рассекут мою плоть. Платье рвется, прохладный воздух ласкает спину.

— Волки образуют пару на всю жизнь, querida.

Обеспокоенная, встревоженная, я выпрямляюсь и оглядываюсь через плечо как раз в ту секунду, когда он наносит удар — не кусает, а бьет лапой. Но почему?

Когда обжигающая боль вспыхивает по всей длине от плеча до бедра, я кричу. Гектор вскакивает. Растягиваются мышцы, удлиняется тело — одновременно и жутко, и красиво. Он выбивает окно и исчезает.

В комнату врывается Эдвард, подбегает к окну и бормочет:

— Проклятье!

Я теряю сознание, он наклоняется ко мне и шепчет:

— Все будет хорошо.

Звонит телефон.

Ахаю и просыпаюсь, залитая ярким дневным солнцем. Сколько я проспала? Недостаточно.

Какой странный сон. В обличье волка Гектор никогда не разговаривал, хотя слова из сна казались до дрожи настоящими. Он звонил мне и доводил до слез такими фразами. Я виновата в смерти родных, потому что впустила Гектора в свою жизнь, а он не захотел выпускать меня из своей.

Он был помешанным собственником. Опасным безумцем. Хотел безраздельно владеть мною, а удержать мог, только если бы мне больше не к кому было пойти, кроме него.

Но он сбросил со счетов Эдварда.

Выйдя из больницы, я отслеживала звонки — к тому времени мне уже обеспечили доступ к такой аппаратуре, — но Гектор всегда пользовался таксофонами и всегда звонил из разных мест. Обращение в полицию тоже не принесло пользы. Мертвецу не набрать межгород.

Я потрясла головой. Звонил мой сотовый телефон, и его звон не был отголоском сна.

Пришлось со стоном вылезти из-под одеяла и подойти к кухонному столу.

— Да?

Я вздрогнула, почти ожидая услышать глубокий мелодичный голос Гектора, шепчущий мое имя.

— Где тебя, черт возьми, носит? — рявкнула Джесси.

От облегчения я улыбнулась.

— И тебя с добрым утром.

— Уже обед!

— Уже?

— У меня в руках доклад из Квантико.

— И?

— Думаю, в нем написано и о твоем друге Гекторе.