Охотничья луна

Глава 4

Джесси и её приятель обернулись. Мне пришлось стиснуть зубы, чтобы не отвисла челюсть. Мало того что он оказался индейцем, так ещё и самым сногсшибательным мужчиной из всех, кого я встречала. Даже возможный плод моего воображения Дэмьен уступал ему пальму первенства.

Сильный и гибкий, незнакомец возвышался над Джесси. Всё в его манере держаться указывало на владение боевыми искусствами. Волосы короткие, в одном ухе покачивается золотое перо... Экзотический красавец — дикий и в тоже время ручной. Я глазела на него, словно завороженная, не в силах отвести взгляд.

— Ты, наверное, Ли. Добро пожаловать.

Он протянул мне руку, но Джесси его одёрнула.

— Не торопись, Ловкач. Ее светлость та ещё заноза в заднице.

— У тебя, Джесс, что ни человек, то заноза в заднице, поэтому я не буду спешить с выводами.

Я улыбнулась. А он знает слабые стороны своей половины.

— Я Уилл. — Он снова протянул руку, и я поторопилась её пожать, пока Джесси не вмешалась. — Уилл Кадотт.

— Ли Тайлер, — представилась я.

— Так почему ты считаешь, что Джесси нас погубит?

Надо же, помимо острого ума у него ещё и слух отличный.

— Привязанности. — Я пожала плечами. — О них лучше забыть, если хочешь стать ягер-зухером. — Я посмотрела на Эдварда: — Что с вами? Вы разве её не проверили? Или он — ваша новая разработка?

Нельзя сказать, что я винила Джесси. Кадотт был чертовски классной разработкой. Но я не хотела, чтобы мне свернули шею или снесли голову из-за того, что Джесси без ума от его достоинств.

— Он тоже один из нас.

Я окинула Эдварда долгим взглядом.

— Он вас все-таки настиг.

— Кто именно?

— Маразм. Должна отметить, вы прекрасно его скрываете.

Он прищурил бледно-голубые глаза.

— Придержите язык, юная леди. Я знаю, что делаю.

Это нам ещё предстоит увидеть.

Я взглянула на Кадотта.

— Не в обиду, конечно, но ты не похож на охотника.

— Возможно, потому, что я не охотник.

— Он эксперт, о котором я говорил.

Я смерила Кадотта оценивающим взглядом.

— Не сомневаюсь.

Кадотт вытянул руку и перехватил Джесси, прежде чем она успела броситься вперед и надрать мне задницу. Или, по крайней мере, попыталась это сделать. Похоже, мы с ней так и будем ходить вокруг да около, пока не сойдёмся в рукопашной. Это лишь вопрос времени.

— Вы должны простить Ли, — сказал Эдвард. — Она очень предана работе.

— Не извиняйтесь за меня. Мне придётся её тренировать. А я вижу, что она — втрескавшаяся в него гусыня. Угоди он в беду, она сразу окажется бесполезной.

— Напротив, Джесси действовала разумно и хладнокровно даже когда Уиллу грозила серьёзная опасность. И это — одна из причин, по которым я её выбрал.

Наши с Эдвардом глаза встретились. Твёрдая решимость в его взгляде заставила меня смириться с неизбежным. Джесси теперь одна из нас, как и её приятель.

— И в какой же области он эксперт?

— «Он», между прочим, здесь, — заметил Кадотт. — Я профессор, изучаю историю коренного населения Америки. Специализация — тотемы.

— Какой нам от этого прок?

Губы Кадотта дрогнули. Вместо раздражения я почему-то вызывала у него улыбку, что в свою очередь не на шутку меня раздражало. Впрочем, вывести меня из равновесия очень легко. С каждой минутой между мной и Джесси обнаруживалось всё больше общего.

— Я собираю малоизученные факты.

— Уилл оказал нам неоценимую помощь в эскападе с волчьим богом, — заметил Эдвард.

— Волчий бог мёртв.

— Но не забыт, — прошептала Джесси.

По её лицу пробежала тень. Уилл взял Джесси за руку. Интересно, с чем это связано? И поскольку мне никогда не удавалось держать язык за зубами, я спросила:

— Ты хорошо знала волчьего бога?

— Она была моей лучшей подругой.

— Хороша подруга.

— У меня хоть такая была.

— Девочки... — начал Манденауэр, но осёкся, потому что мы с Джесси дружно на него оскалились. — То есть, дамы, может, угомонитесь?

— Думаю, угомонятся, — пробормотал Кадотт. — Когда поделят территорию.

— Почему бы им просто не пописать на деревья, как это делаем мы?

— И шуму было бы меньше, — поддакнул Кадотт.

Я посмотрела на Эдварда, а затем на Джесси:

— Что ты с ним сделала?

— Ничего, — нахмурилась та.

— До встречи с тобой он никогда не шутил.

— Значит, моя миссия выполнена, — заявила она и одну о другую отряхнула ладони.

— Ли, что хорошего в жизни, если в ней нет места смеху? — спросил Эдвард.

— Не знаю. А что в ней вообще хорошего?

В комнате воцарилась тишина. Эдвард отвёл глаза. А во взглядах Джесси и Уилла промелькнуло что-то сродни жалости. А ведь они меня даже не знали.

Я подняла руки.

— Ладно, сдаюсь. Где я буду жить? Только не говорите, что здесь. Об этом не может быть и речи.

— Больно надо, — процедила Джесси.

— В Кроу-Вэлли нашлась только одна съемная комната, — сказал Эдвард.

— Всего одна? Никакого тебе коттеджа? Никакой гостиницы?

Джесси закатила глаза.

— Вы больше не в Канзасе, ваша светлость.

Я вздрогнула. Канзас. Откуда она узнала? Или просто, ткнув пальцем в небо, попала в яблочко?

Эдвард, всегда тонко чувствующий мою боль, вклинился в разговор:

— Кроу-Вэлли — не курорт. Люди сюда не в отпуск приезжают.

И это неудивительно, судя по моим впечатлениям от этого места.

— И зачем же тогда?

— Встретить старость.

— Здесь?

— А что тебя не устраивает? — спросила Джесси. — Я почти всю жизнь прожила в этих краях.

— Мои соболезнования.

Джесси прищурилась. Да, она определённо хотела мне врезать. Что пришлось бы весьма кстати — я тоже не возражала ей наподдать. Так, шутки ради.

И снова вмешался Кадотт:

— Изначально Кроу-Вэлли был шахтёрским городом. Поэтому Висконсин и прозвали штатом барсуков[2].

— А я думала, это оттого, что тут тьма барсуков.

На мой взгляд, даже один барсук — это уже тьма. Встречала я этих зверюшек в своих путешествиях — маленькие противные паршивцы.

— Это правда. — Судя по выражению лица, Уилл тоже не жаловал барсуков. — Но название всё же пошло от шахтёров, которых прозвали барсуками за их неуёмные раскопки.

— А что добывали в шахтах?

— По большей части свинец. Немного цинка и меди.

— Здесь есть шахта?

— Есть, но давно закрыта. А вот город остался. Хорошее место. Очень мирное.

— Если нравится снег, не сходящий восемь месяцев в году, лето длиною в месяц при хорошем раскладе и лесная чащоба, за которой света белого не видно, — пробормотала я.

— Некоторых это устраивает.

Кадотт отлично умел сглаживать углы и исподволь, не уподобляясь лектору, доносить информацию. Должно быть, он отличный преподаватель. Я тоже когда-то была хорошим учителем.

Отбросив воспоминания, я сосредоточилась на рассказе Уилла.

— Многие обитатели мегаполисов, проводившие с семьями отпуск на севере, осели на пенсии в Кроу-Вэлли. Их не прельщает жизнь в туристической ловушке.

— Выходит, город населён стариками.

Лёгкая добыча для оборотней.

— Не совсем так. Пожилым людям многое требуется: и медицинские услуги, и рестораны, и развлечения. Я бы сказал, что Кроу-Вэлли поделен поровну между пенсионерами и теми, кто их обслуживает.

— Тогда здесь большая текучка населения. — По моему опыту официанты, бармены и прочий люд из сферы обслуживания подолгу нигде не задерживаются. Знаю, сама такая. — Следовательно, вычислить в городе нового оборотня будет непросто.

— А я и не говорил, что будет легко, — заметил Эдвард. — Поэтому и обратился к тебе.

Его похвала растопила льдинку, засевшую в сердце после встречи с Джесси. Эта счастливица была слишком высокой, слишком независимой, слишком легко общалась с Эдвардом, и к тому же ей чертовски повезло с Кадоттом.

Нет, нельзя завидовать. Я вовсе не хотела жить как Джесси. Я не настолько глупа, чтобы с кем-то сближаться. Рано или поздно Джесси тоже поумнеет. Не хочу быть свидетелем этого прозрения. Поэтому сделаю свою работу и прости-прощай.

— Как добраться до моего жилья? Ночь проходит зря.

Все переглянулись.

— Что? — буркнула я. Ненавижу, когда меня держат за несмышленыша, даже если порой я чего-то не понимаю.

— Дело в том... — Кадотт пожал плечами. — Я ещё не до конца понял, что здесь происходит, поэтому нам стоит на какое-то время воздержаться от отстрела.

— А по мне — это плохая идея.

— Что если они хотят, чтобы их убили?

— Это бессмысленно.

— А всё остальное, что касается оборотней, разве имеет смысл?

И то верно. Если я верю в оборотней и прочие ночные создания, то возможно, считай, всё. Даже то, что убийства оборотней входят в тонкий расчет этих тварей. Тем не менее, если не отстреливать этих тварей, то чем мне тогда заниматься?

— Можешь тренировать Джесси, — сказал Эдвард, словно прочитав мои мысли.

Я нахмурилась. Джесси усмехнулась.

— Как только Уилл обмозгует план дальнейших действий, начнёте охоту, — заверил Эдвард.

Я не собиралась идти на охоту ни с Джесси, ни с кем бы то ни было ещё. Не собиралась сидеть сиднем, пока оборотни разгуливают на свободе, проворачивают грязные делишки и плодят новых собратьев. Но лучше об этом умолчать.

— Прекрасно, — сказала я. — Завтра приступим.

Эдвард так радостно мне улыбнулся, что я чуть не устыдилась своего обмана — благо, я не способна на подобного рода чувства.

Все заговорили разом, предлагая проводить меня в мое пристанище — на другой конец города. Но я хотела побыть одна. Как ещё я могла от них отделаться?

— Просто дайте мне адрес, — рявкнула я.

— Не вопрос. — Джесси схватила с журнального столика лист бумаги и, нацарапав что-то в углу, оторвала клочок.

Услышав звук рвущейся бумаги, Уилл вздрогнул и тяжело вздохнул.

— Джесси, прежде чем что-либо рвать, почему бы не проверить: а вдруг это редкий или важный документ?

— Что? Ой, прости. — Она пожала плечами и вручила мне записку. Затем полезла в карман за ключом.

Я подавила улыбку. Джесси, конечно, меня раздражала, но порой я ей сочувствовала. И как она умудряется жить с таким умником, как Уилл Кадотт?

Он достал из кармана очки, водрузил их на нос и склонился над журнальным столиком — посмотреть, что осталось от его драгоценного документа. Мне открылся прекрасный вид на его зад. Что ж, возможно, эта работенка не так уж плоха, как мне поначалу казалось.

Я никогда не была особой поклонницей мужских ягодиц, даже до того, как увидела обнаженный торс Фицджеральда и пленилась его бледной кожей и крепкими мышцами груди. Тем не менее, это вовсе не означало, что я не способна оценить представшую перед моими глазами картину.

Закончив обозревать джинсы Кадотта, я подняла глаза и уперлась во взгляд Джесси. Редкая женщина потерпит столь беззастенчивое разглядывание тыла своего кавалера, но Джесси лишь с улыбкой пожала плечами, как бы говоря: «Ну что тут поделаешь?». На мгновенье я даже прониклась к ней симпатией.

Пока она не открыла рот:

— Я приеду к тебе в семь утра.

— Чёрта с два.

— Ли не любит рано вставать, — пояснил Эдвард.

— Ночью я работаю, значит, тренироваться будем утром, — сказала Джесси.

— Тренироваться будем тогда, когда я скажу. В полдень.

Я прищурила глаза. Джесси тоже. Мы буравили друг друга враждебными взглядами. Это напомнило мне сцены из фильмов, по которым я изучала повадки волков. Борьба за доминирование. Альфа-особь и бета-особь. Здесь я — альфа, и Джесси лучше сразу с этим смириться.

Если бы не Кадотт, который притянул к себе Джесси для нового поцелуя, мы с ней всю ночь напролёт могли бы играть в гляделки. Эдвард кивнул на дверь.

Первый раунд окончен, правда, не так, как я ожидала.

Эдвард вышел следом за мной в коридор.

— Я должен уехать.

— Уже?

В моем унылом голосе прозвучала печаль. Да что со мной такое? К счастью, Эдвард, кажется, не заметил моего внезапного возвращения в состояние безмозглой милашки, какой я когда-то была.

— Элиза просила меня поскорее вернуться на базу. Есть... один вопрос, требующий моего внимания. Вы с Джесси, да и Уилл тоже, прекрасно справитесь без меня.

— Когда вы сможете вернуться?

— Не знаю точно. Всё будет хорошо. Просто покажи Джесси все, что узнала от меня, ну и что-нибудь новенькое, чему сама научилась за это время.

Он положил руку мне на плечо. Пальцы у него были сухие, как веточки — надави посильнее, и они сломаются. Впервые мне стало страшно за Эдварда. Всё-таки годы берут своё, и сегодня он выглядел по-настоящему старым.

— Держи меня в курсе событий, — сказал он. — С помощью великой вещи — интернета. Какое изобретение!

Я улыбнулась. Эдварда завораживал интернет. Такое милое и в тоже время удобное увлечение.

Мы вместе вышли на улицу и расселись по машинам. Я наблюдала, как уезжает Эдвард, пока свет габаритных огней его автомобиля не исчез за дальним холмом. Затем тронулась в путь. Я ехала по главной улице Кроу-Вэлли с незатейливым названием Мэйн-Стрит (прим.пер. Главная улица), пока не свернула на другую, именуемую Гуд-Роуд (прим.пер. Хорошая дорога).

— В этом городе живут одни ненормальные, — пробормотала я, скребя днищем взятого напрокат автомобиля по изрытой колеями и засыпанной гравием «хорошей» дороге.

Я громыхала и громыхала в ночной тиши по этим ухабам и даже уже начала сомневаться, не пошутила ли Джесси, отправив меня к черту на рога.

Ветви деревьев, куполом смыкавшиеся над автомобилем, загораживали любые проблески света и заставляли воздух у ветрового стекла словно бы сворачиваться в бархатный, прохладный туман. Я чувствовала запах леса: ароматы смолистой сосны и увядающих листьев и острые нотки рано ушедшего быстротечного лета.

Ещё немного и я повернула бы назад, но тут кое-что услышала. Неясные отзвуки странной музыки.

И я поехала дальше. Небо озарял слабый свет, словно где-то неподалеку сиял огнями город. Однако перед выездом из Миннеаполиса я изучила здешнюю карту — на сотни миль вокруг не значилось ни одного поселения.

Так откуда тогда эти свет и музыка?

Вскоре я почти врезалась в ответ. Машину резко занесло на одном ухабе, потом подбросило на другом, я пулей вылетела на поляну и чуть не въехала в фасад таверны.

— Что за?..

Вокруг здания стояли криво припаркованные автомобили, словно их хозяева прибыли сюда в изрядном подпитии. Из окон лилась музыка: играл джаз, столь же неуместный в этом лесу, как и я.

Ни тебе вывески, ни призывных неоновых надписей — только ярко-жёлтые прожекторы на каждом углу здания, прорезающие лучами света лесную тьму, словно для того, чтобы отпугнуть непрошеных гостей.

— Что за чертовски идиотское место для бара?..

Но, проведя в Висконсине всего день, я убедилась — этот штат просто нашпигован разнообразными барами и закусочными. Они попадались на каждом углу каждого встречного городка. Так с чего бы Кроу-Вэлли быть исключением из этого правила? Пусть даже я не видела здесь углов.

Так же как и сдающихся в аренду комнат. Джесси не поздоровится, когда я до неё доберусь!

Я огляделась, пытаясь отыскать место для разворота, и тут заметила в лесу какое-то движение.

— Вот чёрт, — пробормотала я, когда не кто иной как Дэмьен Фитцжеральд собственной персоной вынырнул из-за деревьев и направился в бар.

Похоже, после нашей последней встречи он отыскал рубашку и обувь. Кажется, ему нравится чёрный цвет. Интересно, чем он занимался всё это время после столкновения со мной в лесу? Есть только один способ утолить любопытство.

Я заглушила мотор, выбралась из машины и пошла по траве к безымянному бару.