Охотники за сокровищами

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Для лондонского лета ночь выдалась теплая, но Ферн в его объятиях вся дрожала. Весь вечер Джош сумел держать свои руки подальше от нее — что фактически можно приравнять к подвигу, — но сейчас дело иное. Он нужен ей, чтобы согреть и защитить.

Последняя ночь охоты за сокровищами определенно стала самой тяжелой. Никаких спальных мешков, только грубые одеяла.

— Тебе тепло, Ферн?

— Да. — Зубы ее лязгнули.

— Уверена?

Она возмущенно фыркнула и глубже зарылась ему в куртку.

— Да, — послышалось оттуда.

— Мисс Ферн Чамберс, вы опять меня надуваете?

Ферн облегченно выдохнула.

— Да.

Хмыкнув, он плотнее закутал ее в одеяло. Нынче им предстояло познакомиться с Лондоном, который люди обычно не знают, большей частью потому, что сознательно не хотят его замечать. Сегодня участники охоты ночевали как городские бездомные, скорчившись на лавочках в саду у набережной Виктории. Гостиница «Савой», блистающая своим шикарным фасадом, находилась совсем рядом, словно затем, чтобы разительнее чувствовался контраст.

Конечно, участники игры были не единственными, кто ночевал тут. Джош очень сомневался, что местных завсегдатаев обрадовало их появление. Зато именно здесь он может защитить Ферн от любых посягательств. Вот только от него самого кто ее защитит?

Его любовные связи обычно не продерживались и год — в основном, из-за его вечных разъездов. Начиналось все обычно великолепно, но постепенно сходило на нет. Без бурных эмоций и отвратительных сцен. Если честно, то до сих пор Джош особенно и не переживал при расставании с очередной женщиной.

Ну не способен он подолгу оставаться на одном месте! Вот почему, всей душой стремясь к Ферн, он обуздывал свое желание. Она заслуживает большего. Она заслуживает постоянства.

К несчастью, именно этого он ей дать не может.

Шевелюра Джоша щекотала Ферн щеку, она слышала биение его сердца. Он заворочался рядом с ней, потянулся за рюкзаком.

— Ничего, если я съем последнюю плитку шоколада?

Ферн облизнулась. Рот наполнился слюной при одном упоминании о шоколаде, но еще час-другой у нее есть всего один ответ.

— Да.

Забавно, в начале недели она едва выдавливала из себя это слово, а сейчас произносит его автоматически. Может, права была Лизетт — ей действительно требовалась встряска?

Она услышала шуршание фольги — нет, она даже запах чувствовала, соблазнительный донельзя.

— Слушай, — с набитым ртом произнес Джош, — я что-то засомневался. Наверняка тебе тоже хочется? Половинку, а?

Ферн ухмыльнулась.

— Ну, ладно. Да.

На этой неделе вся ее жизнь зависела от того, как люди формулируют свои вопросы.

Она взяла у него слегка подтаявшую плитку. Божественно! Наслаждаясь каждой молекулой, Ферн облизала пальцы. Джош задышал как-то неровно. Она обернулась к нему.

— Ты в порядке?

— Да… нет… почти.

Ферн рассмеялась.

— Что смешного?

Да. Нет. Ферн тряхнула головой, очень довольная почему-то, что и у других возникают проблемы с ответами на вопросы. Но как ему объяснишь? У Джоша было такое замечательное, почти мальчишеское выражение лица сейчас, что было просто невозможно его не поцеловать. Она подалась к нему, легко коснулась губами его губ.

Его буквально отбросило на другой конец лавки.

— Джош? Что случилось?

Он смотрел на нее со странным выражением.

— Не думаю… по-моему, нам не стоит этого делать.

— Почему?

Джош молчал.

— Ты… очень дорога мне, Ферн.

Приехали! Очень скоро он дойдет до «проблема не в тебе, а во мне».

Джош сунул руки в карманы.

— Я человек несерьезный, не способный к оседлой жизни. Ты сама знаешь.

Глаза ее защипало. Да, она знала. Она только надеялась, что все изменится, когда он встретит нужную женщину. Вероятно, ее он таковой не считает.

— Это долго не продлится, Ферн. А когда мы расстанемся, это коснется не только нас, но и наших родителей. Мне не хочется, чтобы они рассорились. Ну и потом… Райан. Я обещал ему — мысленно, конечно, — что заменю его. Стану тебе братом, не позволю кому-нибудь тебя обидеть. Даже себе самому.

Джош скрестил руки на груди, яростно взглянул на нее.

— Ты ведь понимаешь, верно?

Она кивнула. Только пусть не надеется, что она согласится с его решением.

Вздохнув, Ферн начала устраиваться на своем конце лавки. Обернула тонкое одеяло вокруг ног. Громкий чих вырвался у нее прежде, чем она успела сдержаться. Ферн провела рукой по глазам.

— Пожалуйста, не плачь. — Голос у него был срывающимся, хриплым. — Я не хочу тебя терять. Давай забудем эту ерунду, и пусть все станет, как раньше. Ладно?

Она взглянула на часы. Две минуты двенадцатого. Как ей хотелось выкрикнуть «нет»! Нечего выискивать оправдания, ожидать худшего. Но она не имела права. Не могла лишить фонд помощи больным лейкемией уже почти заработанных денег. Будь проклята ее совесть!

— Ферн?

— Ладно. Да.

Ровно через пятьдесят восемь минут она начнет разговор словами «вообще-то нет…».

Ферн уткнулась подбородком в колени, вздохнула. Джош, всего в нескольких футах от нее, дышал мерно и спокойно.

Ей хотелось его придушить.

Как он смел уснуть после такого разговора? Должно быть, это потому, что он привык спать к самых невероятных условиях — на ветвях деревьев, ну и тому подобное.

Все ее тело онемело. В ожидании полночи она была слишком занята наблюдениями за продвижением стрелки, чтобы заметить, когда Джош начал дремать. Надо было его отвлекать, говорить с ним — все равно о чем.

Джош опустил голову ниже, уткнулся ею в грудь. Будить его нет смысла. По опыту Ферн знала, что сонный Джош сварлив и упрям — не самое лучшее расположение духа, чтобы заводить запланированный ею разговор.

Нет, придется сидеть ждать.

Глаза ее опухли и покраснели. Выглядит она, наверное, как чучело. Ну и пусть. На данный момент ей хотелось лишь одного — чтобы пластиковая тарелочка, стоящая перед ней, наполнилась и можно было встать и уйти.

Сегодня команда, набравшая больше всех милостыни, должна была первой получить ключ, команда с меньшим уловом — второй и так далее. Если они с Джошем хотят выиграть, им следует оказаться где-то во главе списка. Все оставшиеся команды особенно отчаянно стремились к победе. Любое упущение может стать роковым.

Она посмотрела на часы. Всего двадцать минут до конца. Как же ей это противно! Ранние прохожие спешили мимо, даже не видя ее. Поневоле поймешь, что значит жить с навсегда навешенным на тебя ярлыком.

Бедная крошка Ферн… Чувствительная старушка Ферн…

А тот, внимания которого она добивалась больше всего, стоял рядом, тщательно отгородившись от нее. А как иначе? Мы же не можем ранить бедную крошку Ферн, верно? Ферн надо тщательно оберегать. Лучше всего обложить ее ватой и не трогать.

Ей хотелось закричать во весь голос. Слишком долго она играла свою роль. Вначале потакала родителям, боявшимся потерять единственное оставшееся дитя. А потом сверхосторожность вошла в привычку. Жить так было удобно, легко. И скучно.

Вот что она поняла за эту неделю.

— Что ты говорил прошлой ночью — о том, что не хочешь огорчать родителей, о Райане… — это лишь отговорки.

Джош резко повернулся к ней.

— Какого черта!

— Почему ты всегда убегаешь, Джош?

Он слепо глядел перед собой.

— Я не убегаю. Весь зад себе отморозил, тряся плошкой для милостыни.

— Ты знаешь, о чем я говорю.

Не ответив, он покачал головой. Может, он правда не знает. Не понимает, что всякий раз, как кто-то к нему приближается, он пытается удрать. Мечется по всему свету. Но однажды неизбежное его настигнет. Неужели он не понимает?

— Однажды тебе придется подпустить кого-то ближе.

— Я и так подпускаю близко, — сердито буркнул он.

— Кого, например?

— Родителей…

— Которых видишь раз в два месяца?

Джош бросил на нее негодующий взгляд.

— Я посылаю им сообщения. — Голос у него был виноватым и защищающимся одновременно.

Она вымученно рассмеялась.

— Очень мило.

Теперь он разозлился. Его злость волнами накатывала на нее. Не такое развитие их разговора она планировала, но уж больно накипело! Ферн не могла удержаться от искушения потыкать рычащего зверя острой палкой.

— Знаешь, то, что я решил воздержаться от отношений с тобой, еще не означает, будто я в принципе заморозил эмоции, ясно? А в данном случае эта связь просто сулит нам слишком много неприятностей.

О!..

А он продолжал вещать:

— У меня все отлично. Не хуже, чем у любого другого. Я даже одно время думал просить Ванессу стать моей женой. Мама тебе не говорила?

Ферн, онемев, покачала головой.

— Так что не такой уж я безнадежный, как ты думаешь. Просто тебя я в таком качестве не рассматриваю. Это не приходило тебе в голову?

Он резко замолчал и так злобно посмотрел на прохожего, собиравшегося положить ему в плошку монету, что тот отшатнулся. С полуночи прошло восемь часов, и, хотя теперь к услугам Ферн было множество слов, она могла придумать только один ответ:

— Да.

Конечно, в голову ей это приходило, и не раз. А теперь он подтвердил это самым недвусмысленным образом. Она ж сама напрашивалась, просила правды. Ну и получай! Кого винить, что правда оказалась ей не по вкусу?

Недосып ли стал тому виной, усталость ли от долгой гонки по городу или осознание того, что все ее девичьи мечты пошли прахом, но Ферн… расплакалась. Слезы струились по лицу, все вокруг стало размытым — тени проходящих мимо людей, грязная дорога…

— Ну что ты, не надо, золотко!

Говорил не Джош. Ферн моргнула, разглядев низенького мужчину в форме железнодорожника.

— Вот, — он подал ей десятифунтовую банкноту.

Укоризненно взглянул на Джоша.

— Ты должен позаботиться о ней, парень. Не заставляй ее этим заниматься. — Постоял и пошел дальше.

Джош выругался себе под нос.

— Спасибо, — заикаясь, промямлила она, хотя мужчины уже не было. И начала плакать еще горше. Жалостнее. Ей все равно, что о ней подумают. Если кто и увидит Самую Печальную Ферн в мире, то такая она и есть.

Джош чувствовал, как сгущаются тучи у него над головой. И почему он такой дурень? Конечно, Ферн ужасно разозлила его, била по самым больным местам, о существовании которых он и знать не желал. Заставила говорить и делать глупости.

Зачем он только приплел Ванессу? Она была последним его серьезным увлечением — если тут применимо слово «серьезным». Но жениться? Просто однажды ему пришло в голову, что все его друзья уже давно женаты и имеют детей. Идея сделать Ванессе предложение не просуществовала и десяти секунд.

При виде выражения на лице Ферн он ощутил себя полнейшим негодяем. Но она настаивала, требовала объяснить, что именно удерживает его на расстоянии. Какую еще причину можно было привести?

Игра меж тем шла своим чередом. На этом этапе первое место заняли Кейт и Эйден. Кейт завернула и завязала свою майку в стратегически важных местах, и догадаться, почему именно их пара привлекала максимум внимания, труда не составляло. Как ни странно, он и Ферн оказались вторыми.

После того, как Ферн начала плакать, деньги потекли рекой.

В животе у него забурчало.

— Надеюсь, они собираются нас покормить?

Джош не мог оторвать глаз от пары больших коробок, охраняемых двумя ведущими. Наконец оттуда начали доставать сэндвичи, булочки и бутерброды. Встав в очередь, он обнаружил, что еда делится по типам — вегетарианская, с курицей, с начинкой из морепродуктов. Ухватил сэндвич покрупнее и упал на траву, вгрызаясь в курицу и чуть не урча от удовольствия.

Ферн сидела в сторонке, тупо глядя в пространство. В последние три дня они всегда были вместе. Но сейчас их словно разбросало в разные стороны, каждый стал сам по себе. И что тут поделаешь?

— Не желаете? — Ведущий предложил Джошу авокадо и сэндвич с морепродуктами.

— Если есть лишние. По-моему, некоторые еще не ели.

Парень кивнул и отошел.

Так-то лучше. Следует сосредоточиться на элементарном — еде, сне, путешествиях. Так спокойнее.

Джош надеялся, что ведущий вернется. Он уже почти доел сэндвич, но не наелся. Неплохо бы еще подкрепиться кальмарами и авокадо. Теперь ему не надо волноваться об аллергии Ферн на морепродукты.

Никогда ему больше не целовать ее. Разве что лет через пять, когда они увидятся на Рождество. К тому времени Ферн, наверное, будет замужем, муж будет рядом вертеться, ребенок на руках. И нечего расстраиваться. Чему быть, тому не миновать. Ведущий снова прошел мимо.

— Эй! Остались сэндвичи?

Парень покачал головой.

— Извини, нет. Только что отдал последний одной блондинке там. Она вроде не в себе. Но все равно взяла.

Джош кивнул. И вдруг замер.

Ферн? Кальмары?

Он надеялся — она обратила внимание на то, что кладет в рот. Но Ферн говорила, что ночью глаз не сомкнула, а в таком состоянии…

Он повернулся как раз во время, чтобы увидеть, как Ферн, с сэндвичем в руке, рухнула на землю.

— Ох! — Ферн пристукнула по земле кулаком. Дурацкие, дурацкие кроссовки! Дурацкие ямки, скрытые травой на обманчиво ровной полянке. И так ее достоинство пострадало. Сколько можно?

Посмотрела на раздавленный сэндвич в руке. Интересно, сможет она отсюда докинуть эти жалкую мешанину из салата и хлеба до урны? В настоящий момент у нее ни на что не было сил.

Внезапно ее подхватила громадная пара рук, прижала к теплой, твердой груди. Она узнала знакомый мужской запах, вспомнила ощущения от этого тела…

— Ферн! — Он ощупывал ее всю, голову, лицо, грудь. — Ты нормально дышишь?

Учитывая, где сейчас находилась его рука, удивительно было, что она вообще способна дышать. Она кивнула, пытаясь проговорить «все хорошо».

— Кто-нибудь, вызовите «скорую»! — кричал он через плечо, потом яростно поцеловал ее. — Держись. Ферн. Я не вынесу, если…

Он резко замолчал, потому что она ударила его в грудь. Джош отвел волосы с ее глаз, нежно, отчаянно заглянул в лицо.

— Что?

— Ты меня раздавишь.

Его лицо исказилось от ужаса.

— Да где же «скорая»? — опять крикнул он в пространство.

— Джош! Прекратишь ты? Со мной все хорошо. Я нормально дышу. Никак до тебя не дойдет.

Он уставился на нее.

— Ты хочешь сказать, что не… но ты же ела эти сэндвичи…

— Да. Сыр и помидоры. Хотела еще с салатом, но раздавила его, когда упала.

— Так ты… не ела кальмары?

Казалось, он ошеломлен. Подошел к урне, заглянул туда. Зачем, она не знала. Джош, видно, и сам не понимал. Вернулся он мрачный, как туча. Он что, злится на нее? Да что с ним такое?

— Ты что, Джош Адамс, совсем меня дурой считаешь? Думаешь, мало мне морепродуктов с позавчерашнего дня?

Теперь злился не только Джош.

— И знаешь что? Не нужен мне старший брат! — яростно заявила Ферн. — И защита не нужна. Заруби это на носу. Пойду попрошу себе еще один сэндвич, пока все не разобрали. А тебе советую позаботиться об отмене вызова «скорой».