Он пишет мою книгу!

Глава 10

– Мам, привет, ты чего в такую рань пришла? – открыл дверь в квартиру, еле подняв себя с кровати на призыв дверного звонка.

Башка гудит то ли от вчерашнего пива, то ли от швов и отёков. Спать хочется, жесть.

– Стёпа, я быстро. Перед работой заскочить решила. Сварила тебе бульон куриный с лапшичкой. Пирожков твоих любимых с яйцом и луком напекла, – мама у меня вообще-то не страдает гиперопекой, чего это она вдруг?

– Ма... Ну зачем. Ну что за детский сад начинается? – ворчу сквозь сон, хотя на самом деле рад, что на сегодня тема с пропитанием решена.

– Никакой не детский сад. Я знаю, что ты сам всё сам. Ты с трёх лет как начал "я сам", так и до сих пор. Это я не для тебя – это я для себя стараюсь. Душа не на месте. Ты живой, здоровый, вернулся, а меня всё ещё трясёт. Всё думаю, что могла потерять тебя. Боюсь думать, а мысли сами лезут.

Мама вытерла глаза, не давая волю слезам.

– Мам, иди сюда, – обнял её, – ну ты что. Всё ж уже обсудили в день прилёта. Я уже живу как ни в чём не бывало. С Генкой, вот, вчера побухали маленько. Или лишку… Лучше б чая с пирожками наелись. Спать сейчас хочу как самый настоящий живой человек. А ты всё себя накручиваешь и накручиваешь.

– Николай улетел по делам. Звонил, я тебе не рассказывала… – мама пытается мне что-то сказать, но я резко перебиваю её.

– Мам, мы договаривались не говорить о нём, – я сморщился. Мы уже давно обсудили, что имя маминого мужа не звучит в наших разговорах.

– Знаю, знаю, но это важно, – мама освободилась от объятий и заглянула мне в глаза. – Зря ты так к нему относишься. У него сейчас горе. Дочь в коме.

– Сочувствую, – буркнул я.

На самом деле мне нет никакого дела до Николая. И вникать не хочу в его проблемы.

И вообще, меня сейчас больше волнует мысль о том, что пиво зло. А друг мой Генка самый что ни на есть злодей, коль припёр вчера столько отравы.

– Оказывается, она тоже на том телескопическом трапе была, что и ты. Я как узнала – ночь не спала. Вы же наши дети...И такое совпадение, такое горе… – мама опять заволновалась. – Что за знак такой?

– Мам, не сгущай. Никакого скрытого смысла в этом нет. Просто совпадение. – я на мгновение замолчал, чтобы выдохнуть из себя следующую фразу. – Передай Николаю, что я желаю его дочери скорейшего выздоровления, – и пока мама не успела открыть рот, чтобы начать развивать тему о примирении, – и на этом всё! Больше ни слова о нём. Мам, мы с тобой однажды договорились и не будем возвращаться к этому! А то поругаемся.

Мама вздохнула.

– Спасибо, милый. Я передам.

– Вот и гуд. Люблю тебя, – чмокнул родительницу в щёку.

– Как у тебя с Галей? – мама у меня мировая, конечно: никогда не лезет под ногти. Раз нет – значит нет. Не стала меня напрягать дальнейшими разговорами о своём муже.

– С Галей… Да непонятно, мам, с Галей. – я не стал скрывать от мамы происходящее. – По-моему, она сливается. Не слишком я для неё теперь привлекательный.

– Что ты такое говоришь! – мама ласково посмотрела на меня. – Ты всё такой же, только немного с ушибами.

– Мам, это для тебя я всё такой же. Ну и для Генки. А для Гали я теперь урод, – я зевнул, и тут же сморщился от боли, но маму моё перекорёженое лицо не испугало.

– Глупости какие. Разве по внешности люди выбирают друг друга? Нет, конечно!

– Все люди разные. Кто-то очень даже по внешности выбирает. Да ты не расстраивайся, мамуль. Невелика потеря.

– Ох, Стёпа, зря ты так легко отказываешься от отношений. До Гали Лада и Ника были – тоже "невелики потери". Девчонки на тебе всегда висли, а толку? Двадцать семь лет, а ни семьи, ни детей. Я внуков не дождусь никак.

– Мам, я старовер, – усмехаюсь сквозь боль лица, – я хочу СВОЮ девушку встретить. Чтоб не лишь бы кто, не просто "хорошая девчонка ", а моя. Моя, понимаешь?

– Ох, дорогой, я понимаю…Но это когда ещё может произойти…А может и не произойти. Иногда мечта о "своём" человеке так и остаётся лишь мечтой. А хорошие девушки – они вот, рядом.

– Да, сейчас может и не произойдёт – заглядываю в зеркало в прихожей, – А вдруг наоборот: именно сейчас я и встречу ту единственную, для которой внешность не будет играть значения, ту, что полюбит меня в образе чудовища.

– Тьфу на тебя, Стёпа! Ну какое ты чудовище! У тебя душа светлого человека, – мама протянула руку и поправила мне волосы как в детстве, – снаружи только балбесом прикидываешься. Вот и Галя, наверное, просто устала ждать. А то, что лицо... Так это она испугалась, первая реакция. Я с ней поговорю. Всё заживёт, врачи-косметологи поправят. Слава богу, ты парень неглупый и небедный: заработал, сможешь и за границей в хорошей клинике вылечиться.

Мама в курсе о ситуации на моём банковском счёте и брокерском. Я, конечно, не подпольный миллионер, но… Но, впрочем, если рублёвый, то да – миллионер. У меня нет никого кроме мамы, – что случись со мной, – она должна знать, где взять деньги.

Но для остальных это лишняя информация. Я обычный парень и всё.

– Нет, мам. Не надо с Галей ни о чём говорить, – поведение Гали меня задело, но ещё чего не хватало, чтобы кто-то её уговаривал меня не бросать. Тем более, если отбросить неприятный факт, что она мной пренебрегла, то в целом всё к лучшему. Давно нам с ней пора разбежаться.

– Волнуюсь я, что хорошую девушку потеряешь, – мама всегда старается видеть в людях хорошее по максимуму.

– Ну и ладно. Мне и одному не скучно, – я снова зеваю.

– Поговорю с ней! Успокою, что всё поправимо, что есть финансовые возможности вернуть лицо, – мама не оценила мой пофигизм, – Ой! Стёпа! Время-то! Всё, милый, побежала я на работу.

Мама чмокнула меня и умчалась в трудовые будни, а я пошёл спать. Я фрилансер и мой рабочий день начнётся тогда, когда мне будет удобно.

Например, ночью.

… В сонном мозгу неприятно царапнулась какая-то мысль…Что там такого мама может сказать Гале, как успокоить…

А, пофиг. Спать. Потом подумаю, если вспомню.