Глава 35

Степан

– Генка, я звонил в санаторий, хотел поговорить с тем администратором, что нас с Олей в один номер заселила. Но она уволилась, Лариса эта! Я её телефонный номер выклянчил – абонент временно недоступен. Симку, похоже, сменила. А новый администратор и слушать не стал про то, чтобы дать мне информацию о постояльце.

Генка подарил жене сертификат в спа-салон, а сам с видом отца года гордо вышагивал по парку с коляской. Чтобы вышагивалось бодрее – вызвал меня в компаньоны. Я был только рад развеяться на свежем воздухе. От работы на ноутбуке гудела голова. Впрочем, она гудела не только от ноута.

– Никогда не понимал людей, часто меняющих сим-карты. Мой телефонный номер со мной с самого основания симочной телефонии. – Генка довольно улыбался, глядя на спящего Витальку.

– Я тебе рассказываю про трагедию века, а всё, что ты услышал – это слово "симка" ? – легонько толкаю этого чуда-отца в бочину.

– Спокойно, я всё понял. Ты искал – не нашёл. Дальше что делать будешь ?

– Я везде звонил. И той девушке, что путёвку предлагала...У неё нет данных по Оле, и даже если бы были – разглашать она бы не стала.

– Фигово в твоём случае, но правильно в общем и целом. – философски заметил Генка. – И в газету объявление не дашь. Не те времена, не те газеты.

– Я что-нибудь придумаю. Сейчас мозг в полном раздрае. Колбасит, не представляешь как. С Юлькой только успокаиваюсь, когда болтаем. И работа отвлекает.

– Юлька уже наш человек, как я посмотрю. Прикольно, что вы познакомились так необычно и общаетесь на одной волне. А пригласи её в гости, а? Мы с Ленкой оценим. Хотя она нам и так уже нравится, если честно. Читали её книги.

– Хорошая идея. Заодно и признаться при встрече, что я не Лёха. А то в переписке как-то всё не до того… Точно! Я думаю, что мне слух режет, что не так? Ты начал "мы" говорить! – я снова толкнул друга в бок, в этот раз без имитации претензии, а вполне радостно.

– Ну а что… Мы же семья. Мы теперь не только книжки читаем. Я, кстати, нашёл на том сайте пару чуваков, которые пишут крутую фантастику. Это бомбовозы, братан! Подсел, как в детстве. Я тебе скину. – друг ненадолго отвлёкся от своей истории про "мы", но тут продолжал: мы теперь кушаем, какаем, капризничаем. – Генка подмигнул Витальке, а тот, словно всё понял, согласно зачмокал и закряхтел во сне.

– Всё ясно. Секс вернулся в жизнь кекса. Какой ты Гена, примитивный! Никакой в тебе интриги! – Я поржал над другом, который даже не думал отнекиваться от моей догадки.

– Да, я такой. Настоящий мужик. Люблю жену, люблю сына и люблю секс. И хорошо, что всё это есть в моей семье. Я счастливый человек!

– Рад за тебя. Ой, прости – за вас!

Я, правда, рад за Генку. Чуть ведь, дурак, дров не наломал. Мог запросто потерять то, чем так сейчас гордиться: своё "мы".

Ныть счастливому другу о своём несчастье – последнее дело. Я не стал развивать тему. Ленка вскоре вернулась и я попрощался с друзьями, сославшись на срочную работу.

***

Юлины герои в книге переживали ситуацию глупого недоразумения. Оба они любили друг друга, но на корпоративе девушка увидела, как парень целуется с другой и решила, что он её предал. Это Юля написала. А я потом написал главу, в которой обелил парня. С поцелуем к нему коллега полезла, он её вежливо отодвинул, но, к сожалению, героиня этого не увидела. Уже ушла.

После мы с Юлей стали общаться и я прекратил писать главы в её романе. Побаловался и хватит. Но сейчас я чувствую острую потребность в том, чтобы выразить свою боль через письмо.

Юлины книги что-то изменили во мне. Её искренность, которая читается между строк, её открытость и распахнутость миру, – а от того и ранимость, – стали откликаться и в моей душе.

Она в недавней переписке благодарила меня, за то, что я оживил её. Но на самом деле, это её появление в моей жизни, это её книги что-то оживили во мне. Не будь всего этого, может быть и история с Олей так не ранила моё сердце. Я размяк. Я скинул панцирь цинизма. Я полюбил. И я получил удар в тот момент, когда впервые полностью обнажил душу и сердце перед девушкой…

Мужчины не плачут. Звучит гордо, но это не повод для гордости. Это проклятие. Лучше б я умел выпускать боль слезами.

Галя всегда была простоватой куклой. Но я и подумать не мог, что она настолько жестока. Она ведь совершенно никогда не злилась. А оказывается, была на редкость злой. Я никогда не рассматривал её в роли своей женщины в глобальном смысле. Она просто была, просто не исчезала из поля зрения, а я и не парился на эту тему. Жить к себе не пускал. Категорически. Но в отпуск сгонять вместе или потусить в клубе – окей, хорошо. С кем ещё? Генка с Ленкой молодые родители – им не до того.

Я и думать не мог, что мои ненапряжные отношения с Галей однажды обернутся для меня напряжением в тысячу вольт.

Но я не имею права на неё злится. Сам хорош. За всё в жизни приходится платить. И за свою беспечность тоже.

А Гале спасибо за то, что рассказала про свою встречу с Олей. Я теперь знаю, что любимая девушка не кинула меня, не улизнула, пока я был на операции, не оказалась предательницей. Это, оказывается, я для неё выгляжу редкостной сволочью...

Чёрт. Мне стало легче, а каково Оле?

Я так устал думать обо всём этом,что взял и всё-всё написал.

Подарил герою Юлиной истории сон о том, как он был в санатории с героиней романа.

Загрузка...