Останься со мной...

Глава 1

Радислава Меньшикова.

— Слава, ты вернулась?

— Угу…

— Кушать будешь?

— Нет.

Данька хотел что-то ответить, но передумал, только резко, неодобрительно покачал головой.

— Так, ладно. Я сейчас ухожу на встречу, а вечером нам надо серьезно поговорить.

Кивнув на прощание, брат ушел, а я, сделав сладкий зеленый чай, поднялась в свою комнату. Переодевшись в домашние шорты с майкой, села на подоконник и задумалась о событиях последних трех месяцев.

Родители. Как часто мы невольно обижаем их, когда они рядом. И как тоскуем, когда они от нас уходят… Сожаления о том, что когда-то я сказала или сделала, всегда будут со мной. Но ещё больше я жалею о том, что НЕ говорила. Что люблю их, что мама всегда будет для меня примером того, какой должна быть настоящая женщина, а отец — эталоном мужчины. Что они всегда будут в моем сердце…

Они погибли три месяца назад.

Середина января, сильный снегопад…

Я накануне немного поругалась с мамой. Они отправлялись в очередную командировку по вопросам бизнеса, а я уговаривала их не ехать. Может, у меня просто было предчувствие, не знаю. Утром родители сказали, что, раз погода испортилась, то они остаются. Со спокойной душой я уехала на занятия.

Все было как всегда, но перед началом третьей пары мне стало плохо. Не так, чтобы вызывать «Скорую», но преподаватель, посмотрев на мое побледневшее лицо, отправил в медпункт.

Медсестра, измерив давление и посчитав пульс, сказала, что ничего страшного, с молодыми девушками такое случается, но лучше посидеть немного на свежем воздухе, авось пройдет. Я гуляла по занесенному свежим снегом скверу больше часа, пока не почувствовала, как постепенно ослабевает хватка ледяной ладони, плотно сжимавшей сердце. Побродив для верности ещё немного и окончательно замерзнув, вернулась в корпус университета.

Там я и была, когда позвонил Даня и сказал, что родители попали в аварию. Он пытался успокоить, говорил что-то о том, что связь плохая, но с ними наверняка все в порядке, и мама вот-вот позвонит и, нервно смеясь, расскажет о том, как они испугались, но все обошлось. А я уже тогда знала, что не позвонит. И что в этой жизни мы её голос уже не услышим.

Что было потом, помню плохо. Знаю только, что приехавший брат застал меня сидящей на полу холла. Смутно помню делающего укол врача. Он все что-то говорил Данилу, но что именно — я не понимала. Очнулась только поздно вечером в постели. И подумала, что это все страшный сон. А потом увидела след от инъекции на руке и поняла — нет, это реальность…

На опознание брат меня не взял. Наверное, правильно. И не разрешил открывать при мне гробы. Я тогда первый раз за те два дня заплакала. Орала на Даньку, что он сволочь, не позволяющая мне проститься в мамой и папой, а он встряхнул меня и жестко сказал:

— Говори что хочешь, но я хочу, чтобы ты запомнила их живыми!

Теперь я понимаю, что вела себя как истеричка, но тогда я действительно считала, что брат меня не понимает и для него этот ритуал ничто.

Знаете, что было самым противным? Когда выражали соболезнования люди, которых родители считали друзьями, но слова сожаления переплетались с ненавязчивым шепотом: «Вам, наверное, так трудно. Вы же ещё совсем молодые, опыта ведения дел практически нет… Но я могу помочь. Да и объединенный бизнес принесет вам больший доход…» И тому подобные предложения. А самое страшное, что таких людей было большинство.

У моего отца было свое дело, сеть автотехцентров, а мама, заядлая любительница кофе, открыла свою кофейню. Кафе теперь заведовал наемный управляющий, и как только будет можно, мы с Даней продадим «Мокко». Ни он, ни я не могли найти в себе сил, чтобы просто зайти туда. Слишком много воспоминаний. Я до сих пор не могу даже мимо проехать, так и делаю крюк по дороге к универу… Раньше брат работал помощником отца, а теперь пришлось самому становиться во главе компании. За эти три месяца Даня осунулся и похудел, а под глазами залегли тени, но постепенно он вник в дела, и теперь стало немного легче.

В тот злополучный день, родители собирались в соседний город, где отцу предложили открыть еще один офис. Практически все формальности были улажены, осталось только поставить несколько подписей…

И хотя прошло уже три месяца, и разумом я понимаю, что никогда их уже не увижу, но, иногда, возвращаясь с занятий, кричу с порога:

— Мам, я уже дома!

Часто ночью, во сне, вижу автомобиль отца, а на встречной полосе — КамАЗ, кричу, чтобы папа сбросил скорость и затормозил, но меня, естественно, никто не слышит. Вижу как все происходит: судорожные движения отца, пытающегося вернуть тяжелую машину на свою полосу по скользкому асфальту, момент удара…

Сначала такое мне снилось каждую ночь, и я пыталась держаться на кофеине, боясь закрыть глаза, но все равно, через двое-трое суток таких мучений, засыпала, чтобы через пару часом проснуться от собственных криков.

Первые недели своими воплями будила Даню, потом научилась кричать в подушку… Иногда мне удавалось выспаться, но это не сильно помогало.

Тоскливую тишину дома разорвал звонок мобильного. Эта мелодия стояла на незнакомых номерах, потому вставать не стала — буду сильно нужна, перезвонят. Чай уже давно остыл, а телефон все не унимался, потому пересилила себя и ответила.

— Да?

— Слав, это Лина, ты меня помнишь? — Ангелина училась со мной в одной группе, но мы с ней были просто знакомыми. Насколько знаю, ни с кем из наших она особо не общается.

— Помню. Что-то случилось?

— Я не знаю. Просто мы всей группой собрались в баре, решили посидеть и отдохнуть… Короче, ребята перепились, девчонки тоже от них недалеко ушли. А теперь они собираются устроить гонки. Мне страшно…

— Ангелин, от меня-то ты что хочешь?

— Я понимаю, что мы с тобой никогда особо не дружили, но мне больше некого попросить. Не можешь забрать меня отсюда?

Блин, ну и за что мне эти проблемы? Ехать лень, а отказаться не могу, просто совесть не позволит.

— Ладно. Давай адрес и жди, я скоро! — вздохнула я, смиряясь с ролью матери Терезы на этот вечер. Вот зачем, спрашивается, она поехала с этими придурками? Ведь неглупая девчонка, а понесло куда-то на ночь глядя…

Уточнив адрес бара и вновь натянув уличную одежду, захватила ключи от машины и вышла во двор.

Наш дом находится в пригороде, тут в основном коттеджи и особняки состоятельных людей. Папа в свое время купил кусок земли и построил на нем двухэтажный дом. Есть у нас и квартира в городе, но там бывает только брат.

Хорошо, что хоть ехать недалеко, и уже через двадцать минут тормозила возле остановки. Лина стояла на улице и с опаской озиралась по сторонам. Вовремя успела, иначе она в своей тонкой блузке и легком льняном костюме просто околела бы!

Притормозила рядом, заставив её немного отпрянуть, и опустила стекло:

— Садись!

Она тут же нырнула в салон моей Мазды.

— Ты так быстро! — Облегченно выдохнула она. — Спасибо, я знаю, что ты не обязана разбираться с моими проблемами, но эти психи стали меня реально пугать. — Затараторила девушка. У меня аж в висках заломило от такого количества слов.

— Все нормально, но на будущее запомни: не езди с ними никуда, а уж тем более — в бар. Чего тебя вообще с ними понесло? Знаешь же, какие они…

Поинтересовалась я не просто так, у нас в группе большинство студентом были детками непростых людей. Чей-то папа работал в администрации, у кого-то мама была проректором, ну, и так далее. Честно скажу, что если бы не родители, сама бы я сюда не поступила, а вот Ангелина, насколько знаю, прошла по конкурсу. Уже одно это вызывало к девушке уважение.

Хотя многих из одногруппников я знала и до поступления, вжиться в их компанию как-то не смогла. Однажды поддалась на уговоры и поехала отмечать Новый год в их компании. Не понравилось. Дико было видеть их забавы — никогда не смогу понять, в чем смысл ночных гонок по свежему снегу, да ещё и будучи сильно выпившими.

— Настроение было плохое, вот и решили немного отвлечься, — сморщила аккуратный носик Лина. — Но, видимо, не судьба, — она откинулась на подголовник и устало прикрыла глаза.

— Ясно. Куда тебя везти-то?

— Эмм, а ты не знаешь какую-нибудь гостиницу возле института? — Немного напряжённо спросила она.

В прицепе мне все равно, но… Не просто так она пошла сегодня в бар, а теперь не хочет идти домой.

— Нет, не знаю. Извини, что спрашиваю, но… Почему не домой? Если не хочешь отвечать, нет проблем, отвезу, куда скажешь, поспешно добавила я. Не нужно думать, что я вся из себя такая святая, но я уже видела раньше такое загнанное выражение глаз. В зеркале.

Ангелина немного напряглась, но, видя, что я не собираюсь продолжать расспросы, немного расслабилась. Только дышала очень глубоко и слишком размеренно.

— Отчим, — наконец, едва слышно выдавила она. — Он когда напьется, иногда вообще себя не контролирует. Мама не хочет выгонять его, говорит, что какой никакой, а мужик. Короче, когда такое происходит, я стараюсь дома не задерживаться.

Девушка замолчала и отвернулась к окну, не желая встречаться со мной взглядами. М-да уж… Это, конечно, не мое дело, но…

— Лин, как ты смотришь на то, чтобы переехать от матери?

— Куда? У меня нет столько денег, чтобы снимать жилье, — хмыкнула она.

Ох, ты ж Боже ж мой. Ну, ладно.

— Ты можешь некоторое время пожить у меня. Дом большой, места хватит. Кроме нас с братом там все равно практически никого не бывает.

Она замотала головой. А я вздохнула и решила сказать правду.

— Послушай, ты ведь в курсе, что случилось в моей семье три месяца назад? — Она кивнула. — Этим ты не только себе поможешь, но и мне. Иногда кажется, что скоро начну на стены кидаться, а так ты составишь мне компанию. Соглашайся. Пожалуйста, — уже почти неслышно добавила я

Лина как-то странно на меня посмотрела и, наконец, неуверенно выдохнула:

— Если ты, так ставишь вопрос, то я согласна. Только я не хочу жить нахлебницей. Давай я буду в доме убирать, что ли?..

— У нас приходящая домработница. Но… Ты готовить умеешь?

— Да, — проговорила Ангелина, отведя взгляд от окна, в которое смотрела во время нашего разговора. — Тогда я согласна. Вот только как забрать вещи не знаю, — вздохнула она. — Против-то никто не будет, но не хотелось бы встречаться с отчимом, когда он… Ну, ты поняла.

— Давай адрес, сейчас что-нибудь придумаем, — решила я и притормозила на перекрестке. Есть у меня тот, кто может сделать для любимой сестренки практически все.

Данил Меньшиков.

Вечером, уезжая в аэропорт, опять чуть не поругался с сестрой. Люблю ее и жалею, что в двадцать лет она осталась без родителей, но я что могу сделать?

Не могу сказать, что она полностью замкнулась в себе, но поначалу мне было за неё откровенно страшно. Да ещё и эти крики по ночам, от которых сам просыпался в холодном поту. Несколько раз пытался поговорить с ней, но Слава упорно твердит, что все хорошо. Железную леди, строит елки-палки!

«Данечка, не волнуйся, все замечательно», — вот и весь разговор.

Уже заходя в здание аэровокзала, услышал звонок Славы.

— Привет, братишка, — пропела в телефон мелкая. — Я тебя не отвлекаю?

— Привет, радость моя, все хорошо, говорить могу. Что-то случилось? — Немного нервным голосом спросил я. Уже неделю любой звонок заставляет меня вздрагивать.

— Нет, Дань. Я хотела спросить, ты не будешь против, если у нас временно поживет моя… э… подруга?

— Не-а, не буду, если перестанешь себя вести как чокнутая, то я только «ЗА».

— Ладно. И я нормально себя веду! — Я хмыкнул в телефон. — Слушай, мне помощь твоя нужна, — попросила мелкая.

— Весь во внимании, — пробубнил я, высматривая в толпе прилетевших Дротика.

— У этой девочки семья… Одним словом — проблемная. А ей нужно вещи забрать. Боюсь, если мы сами туда явимся, могут быть проблемы.

— Для кого? — Зная вспыльчивый характер сестренки, я могу тем родителям подруги только посочувствовать. У Славы очень богатая фантазия.

— Ой, ну, вот не надо, а? Я белая и пушистая! Короче, только силовых акций там не устраивай, просто забери вещи, — закончила инструктаж малая и дала мне адрес.

В этот момент ко мне подошел Дротик.

— Ладно, Слав, все сделаю. Езжайте домой и приготовьте ужин, у нас будут гости.

— Кто? — Тут же поинтересовалась сестра.

— Мой армейский друг. Извини, не могу больше говорить, дома увидимся, — с этими словами я повесил трубку и перевел взгляд на Сашку.

— Ну, привет, брат, — сверкнув белозубой улыбкой, сказал он.

— Привет, — черт, как же я соскучился по тому, с кем мы два года отдавали долг родине!

Пятнадцать минут мы ждали, пока нам отдали его багаж и болтали ни о чем. О перелете, о том, что погода мерзостная…

Уже сев в машину, я набрал номер Матвея, друга, который работал в органах.

— Связной на проводе, — бодро отрапортовал Мотя.

Сашка с интересом оглядывался по сторонам и к нашей беседе не прислушивался.

— Слышь, ты связной, помощь нужна.

— Какая?

— У Славки там подружка появилась, хочу узнать про ее семейство. Сам понимаешь, что с такими делами и до паранойи недалеко, но…

— Понял, — уже гораздо серьезнее ответил он. — Ты мне смс с адресом и именем подружки кинь, через полчасика отзвоню, — предложил Матвей и отключился.

Быстро набрав смс, указав затребованные данные, повернул в сторону дома этой Ангелины.

— Может, пока мы едем, объяснишь, для чего меня нужно было выдергивать из штатов на неделю раньше? — спокойно спросил Сашка.

— Подробности я тебе дома расскажу, но, если кратко основная причина — это Слава, моя сестра. Нужен человек, который сможет за неё присмотреть.

— И что, у вас так тяжело найти телохранителя? — Резонно удивился Дрот. — Ну, или няньку…

— Нет, тяжело найти человека, который справится с моей сестренкой, ты все поймешь когда с ней познакомишься, — закончил я свою речь, улыбаясь как законченный садист. «М-да вот будет весело посмотреть, как эти двое себя поведут», — подумал я, подъезжая к Славкиной подруге.

Не успели мы припарковаться, как позвонил Матвей с кратким рассказом о жизни семьи Тихоновых. Поблагодарив его за расторопность, решил вспомнить юность шальную и обратился к сидящему рядом другу:

— Ну что, тряхнем старыми костями?

— Вот вечно у тебя идеи ненормальные, — вздохнул Санек, но покорно полез из машины.

Поставив тачку на сигнализацию, мы вошли в подъезд.

— М-да, а российские подъезды и дороги неизменны, — произнес Дрот, поднимаясь на третий этаж.

— Ну так, они уже тридцать лет такие, или думал, что к твоему приезду тут все покрасят и красный половичок приготовят?

Радислава Меньшикова.

Поговорив с братом, заставила Ангелину позвонить матери и попросить ту собрать ее вещи. Мамаша моей новой подруги несколько минут орала на тему, какая Ангелина шлюха, стерва и тому подобное, но узнав, что она от них уезжает, успокоилась и согласилась выполнить просьбу. Слава Богу, еще секунда и я бы сама взяла в руки телефон, чтобы рассказать непутевой родительнице всю её родословную!

— Сочувствую, — проговорила я, сворачивая на дорогу к коттеджному поселку.

— Чего уж там, — ответила Лина, и откинулась на сидение, прикрыв глаза. — Голова болит ужасно. Ничего, если мы немного помолчим?

— Хорошо, — согласилась я, зная, как больно терять близких людей. А когда они от тебя просто отказываются, это, наверное, вообще невыносимо.

Когда подъехала к дому, Лину пришлось будить — за прошедшие двадцать минут она успела задремала.

Во дворе нашего дома, как всегда в последние месяцы, пусто. Нет, клумбы с цветами так и стоят, сауна тоже на месте, да и беседка на заднем дворе вроде никуда не делась, но тут как-то… не так. Помотала головой, прогоняя эти мысли.

Поставив машину в гараж, я по быстрому устроила Ангелине экскурсию.

— Спать нам с тобой сегодня придется в одной комнате. Вообще, конечно, ты займешь гостевую, но так как к брату приехал друг, я очень сомневаюсь, что они захотят ночевать в одной постели. Дружок брата стопроцентно займет свободную комнату, ну, а мы, девочки, прекрасно уместимся в одной.

Все это, я говорила, пока вела свою… подругу, — никак не привыкну к такому слову, — в мою комнату, дабы она могла принять душ.

— Слав, прости, мне вообще-то все равно, но ведь красная спальня тоже вроде нежилая?

Черт! Конечно нежилая, там уже несколько месяцев никого не было! Мама вообще любила яркие цвета и креативные решения, потому их комната пламенела насыщенно-бордовыми оттенками и пурпуром.

— Это спальня отца и матери, и мы с братом не любим там бывать.

— Ясно. Прости, я не знала…

— Все, успокойся, и не нужно извиняться! Хорошо? Пошли, дам тебе вещи, чтобы переодеться, и покажу, где душ.

Лина кивнула, и мы зашли в мою комнату, по пути я показала ей, все прочие помещения.

Моя спальня была мягкого кофейного цвета, из мебели — кровать, стол с ноутом, шкаф и две прикроватных тумбочки. Подоконник был сделан как диван — большой и широкий, с множеством подушек. Цвет мебели я выбирала светлый, не совсем белый, а скорее топлено молока.

Подойдя к шкафу, достала шорты и топ для Лины, а себе взяла футболку брата. А что, я в ней люблю по дому гулять, ну и что с того, что она на три размера больше, зато удобно. К ней добавила легкие спортивные шорты на широкой резинке.

— Так, это тебе, — протянула вещи Ангелине, и открыла двери в ванную комнату. — Иди, хочешь в душ, хочешь в ванну, а я пошла у брата в комнате помоюсь. Да, и как выйдешь, спускайся сразу на кухню, я подойду, и начнем готовить ужин, ладно?

— Да, конечно. И Слава…

Я обернулась, стоя в дверях.

— Спасибо, за все.

— Сочтемся. Давай шевелись, у меня братишка поесть любит, а когда он голодный, то становится не выносимым.

С этими словами, пошла в комнату брата. У него здесь все либо стального цвета, либо черного с белым вперемежку. У меня от его комнаты опять в глазах зарябило, уж очень сильный контраст. Как он ещё с ума не сошел от такого психоделического сочетания?

Быстро проскочила его жилплощадь, зашла в ванную. Нет, я могла, конечно, и Лину сюда отправить, а искупаться у себя, да и брат, если раньше приедет, только обрадуется сексуальной блондинке у себя в комнате, НО! Я же не свинья, Лина мне и раньше была симпатична, а сейчас пообщавшись с ней, чувство приятия только усилилось. Так что братишка обойдется без зрелищ!

Скинув свои шмотки на пол, включила воду и встала под струи воды. На часах было семь вечера, когда мы приехали домой, значит, вот-вот должен подъехать Даня. Нужно поторапливаться. Наскоро помыла волосы, а это можно приравнять к подвигу, потому как они мало того что вьются, так и длиной почти до попы. Хоть я и ругаюсь, но обрезать не буду, слишком они мне нравятся. Быстро сполоснув от мыльной пены тело, перекрыла воду.

Когда вышла вперед спиной из душевой кабины, то ничего сначала не заметила, а вот когда взяла с полки полотенце и, завернувшись в него, повернулась лицом к двери, увидела, что у меня появился наблюдатель.

Высокий, крепкого телосложения с темными волосами и короткой стрижкой, довольно грубыми чертами лица, нос с горбинкой, то ли от рождения такой, то ли ломали ему его, упрямый подбородок, немного пухлые губы и широченный разворот плеч. В принципе, очень симпатичный парень, где-то двадцати восьми лет, одетый в белую футболку и темные джинсы. Поняв, что пойман, он решил заговорить.

— Прости, я думал, что в комнате Данила никого нет, хотел взять у него халат, а тут ты. Я, честно, почти ничего не видел! — Голос немного грубый, но ему это даже шло.

— Ага, ты просто пялился на меня!

Говорила спокойно. Во-первых, нового он тут ничего не увидел (знаю по Даньке, у него каждые выходные новая девушка с которой он зависает в городе, и они ночью явно не в шахматы играют), а во-вторых, кричи не кричи, а он все равно уже видел все, что мне мать природа выделила. Я была смущена, но показывать этого не собиралась.

— Слушай, не думаю, что ты сильно пострадала от этого, да и Снайпер меня не предупреждал что у него тут любовница в комнате!

Вот придурок, он меня за подружку Дани принял! Ну, да, он же не знает, что брат сюда девиц не водит, для этого есть квартира. Да и судя по тому, что он назвал брата его армейским прозвищем, это и есть наш гость.

— Дрот*, ты чего там застрял?

Поскольку его дружок ничего не ответил, я решила сделать это за него.

— А он тут любуется видами! — Крикнула брату с некоторой издевкой.

— Дрот, я тебя убью! — Братишка влетел в ванну моментально. Он даже переодеться не успел, так и прибежал в наполовину расстегнутой рубашке и брюках с расстегнутым ремнем. Хорошо, хоть не в полностью раздетом виде, боюсь, этого моя нежная психика уже не выдержала бы!

— Слышь, Дань, а где еще такие милашки у вас в городе водятся? Я себе тоже хочу девочку с такой мордашкой.

Ой, сумасшедший! Его брат за такие разговоры подвесит за… Ну, не важно за что, но ему не понравится. Вообще Данил очень терпеливый, единственное, что может его вывести — это некорректное обращение с дорогими ему людьми.

— Я тебя сейчас туда отведу, и покажу где, как и сколько, — прорычал брат, закрывая меня своим телом. Что было в прицепе легко, я по сравнению с ним на цыпленка смахиваю, причем недокормленного и болезненного. Если мой рост чуть больше 165 см, то брательник вымахал под два метра и с соответственной крупной мускулатурой.

— Дань, ну ты что быкуешь? Подумаешь, любовницу твою увидел, у тебя они каждый день новые! Только номерок этой малышки не выбрасывай, потом себе перепишу.

— Сань, я тебе за эти слова всю рожу разобью, если ты сию секунду не извинишься! — Прорычал брат. Я же хрюкнула от смеха. Ну как можно быть таким тупым? Стал бы Данил тут прыгать, если бы я была простой девкой с улицы.

— Снайпер, ты что, совсем того? Из-за неё рожу бить? Да и не получится у тебя, мы всегда по силе равны были. И кстати, где твоя сестренка? Я приехал, между прочим, что бы с ней нянькаться, пошли лучше мою подопечную покажешь!

Тут уже я решила вклиниться в беседу. Все-таки мою персону обсуждают. Вынырнув из-за брата, проворковала:

— Позвольте представиться, Радислава. Сестра Данила Игоревича Меньшикова, который так же известен вам как Снайпер! И, Даня, — в упор посмотрела на брата, — не знаю, зачем ты решил приставить ко мне охранника, но этот им точно не будет! И выйдите отсюда, я уже замерзла!

Его дружка после моих слов как ветром сдуло. Смотрите, какие мы нервные, как пялиться — это пожалуйста, а как прощение просить, так в кусты. Вот мужики пошли, блин! Барышни с нервным расстройством, одним словом.

— Дань, — остановила брата, когда тот был уже в дверях. — Там на кухне Ангелина должна быть, посмотри, чтобы этот мужлан до нее не добрался.

Братишка улыбнулся.

— Все будет хорошо, а насчет охраны, — брат замялся, подбирая слова, — я тебе позже объясню все нюансы, малыш. Отец влез туда, куда ему лезть не нужно было, и мне теперь угрожают, а лучше Дротика я не знаю никого, кто смог бы нам помочь.

Фыркнула на слова брата, но промолчала. Пока.

— А откуда такое прозвище?

— Ну, — брат немного подумал, прежде чем ответить. — Во-первых, фамилия у него Дротов, а во-вторых, он отлично метает металлические дротики, и если я — Снайпер, потому что в армии им и был, то он изначально так был прозван из-за своей фамилии, а потом уже мы узнали про остальное. Слав, пусть он сам тебе это рассказывает, хорошо? А то я себя бабкой-сплетницей чувствую, — поморщился Даня. Я засмеялась. — И, малышка, охраной будет он, все слишком серьезно.

Я дурой никогда не была, смех тут же исчез. Возражать не стала, только кивнула в знак согласия и сказала:

— Хорошо, пусть будет Дрот, но держаться он должен на максимальном расстоянии и язык держать за зубами, плюс ему придется еще и Лину охранять, ведь она теперь с нами жить будет. Кстати, ты подумал, как Матвей «обрадуется», если возле меня будет твой Саша? Ты же его знаешь…

Брат только усмехнулся.

— Вот и посмотрим, что из этого выйдет, да и лучше пусть они оба приглядывают за тобой, я хоть спать буду спокойно.

Успокаивающе улыбнувшись ему, хотела уже и его с территории санузла спровадить, но вовремя вспомнила:

— Кстати, как вы вещи забрали? Нормально?

Брат заржал, как конь:

— Спустишься, накормишь меня, и мы все обсудим, тогда и расскажу, какой фурор мы с Санькой произвели.

Он вышел, а я, одевшись, потопала в свою комнату, дабы высушить волосы. Лины здесь уже не было, надеюсь, что Дрот не успел наговорить ей каких-нибудь гадостей.

Александр Дротов.

«Блин, ненавижу влипать в такие ситуации. Какого, я вообще зашел в ванную без стука? Вот же блин!», — думал я, пока разбирал сумку в комнате для гостей.

Спальню рядом с комнатой сестры, друг показал сразу, как только мы поднялись на второй этаж.

Спокойные зеленые оттенки должны были успокаивать нервы, но получалось как-то слабо. Картина того, как обнаженная девушка выходит из душа, стояла перед глазами, как я не пытался от нее избавиться. И еще взгляд зеленых глаз, смотрящий на меня с обещанием долгой и мучительной смерти. Умеешь ты, Александр Максимович, наладить контакт с подопечными! Ну и как мне теперь с ней сотрудничать? При одном взгляде на неё хотелось схватить и никогда больше не отпускать, а ещё лучше — запереться в спальне и…

Так нужен душ, причем холодный, а лучше ванна со льдом.

Из комнаты вышел минут через двадцать уже практически полностью спокойный. Спустился вниз и пошел на запах чего-то вкусного. Этот самый запах привел на кухню, где возле плиты стояла миниатюрная блондиночка.

— Привет, — поздоровался я. Хотел пошутить и напугать ее, но решил не рисковать, вдруг еще какая-нибудь сестра или подруга Славы, а нагнетать обстановку в этой ситуации было уже чревато последствиями.

— Здравствуйте, — повернулась она ко мне.

«Милая», — решил я, после того как осмотрел ее с ног до головы. «Но Слава лучше!» — тут же выдал мозг. М-да, психушка по тебе, Санек, плачет. Нет, не так — она рыдает горькими слезами в разлуке с шизофреником, общающимся с самим собой!

— Что делаешь?

— Готовлю.

— А ты… — не зная, как ее спросить, кем она тут приходится Меньшиковым, я запнулся.

— Ангелина, можно Лина, — протянула она свою ладошку для рукопожатия. Я аккуратно сжал миниатюрную кисть. — Я однокурсница Славы.

— Ну, а меня зовут Саша, можно Дротик или Дрот, как больше нравится, — представился, улыбнувшись в ответ.

В этот момент на кухню вошел Данька и застыл соляным столбом. Лина, наоборот, почему-то спряталась за мной, с ее ростом и комплекцией это труда не составило. Даня перевел предупреждающий взгляд своих голубых глаз на меня.

«Ну, нет, брательник, мне эта девочка не нужна, я кажись на другую запал», — покачал головой, смотря на своего дружка.

Ангелина тем временем немного пришла в себя и накрывала на стол. В принципе, девочка вела себя нормально, вот только малиновые щеки выдавали ее смущение.

— Все, можете садиться, — сказала она нам.

Данил шумно выдохнул и сел за стол, я последовал его примеру. Было заметно, каким взглядом он смотрит на Ангелину. «Похоже, я тут не один с дикими идеями запереться в спальне», — весело подумал, понимая, что обрел собрата по несчастью. Хотя, Даник меня прикопает, если без его благословения решусь на активные действия в отношении его сестренки.

В этот момент на кухню вошла моя девочка. То, что она моя, для себя уже решил, главное ее убедить в этом, ага.

Пока она говорила со своим братом, я ее рассматривал.

Маленького роста, мне по плечо, каштановые волосы ниже талии, вьющиеся крупными волнами, правильные нежные черты лица. Глаза ярко-зеленые. Была б она рыжей, решил бы, что ведьма. Худенькая, я бы сказал — миниатюрная, но все при ней.

Оторвался от осмотра, когда она засмеялась и, поставив стул напротив меня, приподняла бровь, словно спрашивая: «Молодой человек, вас из психушки выпустили или вы сами ушли?»

Вздох разочарования у нас с Даней вышел одинаковый, его тоже нежным взглядом не обласкали и поэтому, поужинав, мы побыстрее сбежали к нему в кабинет, предупредив девочек, чтобы те подходили туда через пару минут.

*Дротик (javelin) — собирательное название коротких метательных копий.