Отчаянная решимость (Кирилл) читать бесплатно онлайн полную версию книги (ч. 4)

— Я хотела тебя спросить, — начала она. — На самом деле, я надеюсь, что мы сможем поддерживать между нами связь время от времени? О, я знаю, что ты встречаешься, я не хочу вмешиваться. Но, может мы моли бы выпить как-нибудь кофе? Или сходить на ланч? Или просто поговорить по телефону время от времени. Мне бы очень хотелось получить твой совет по поводу колледжа и карьеры, поскольку ты знаток бизнеса и еще много чего.

Он помедлил.

— Кэти, я не уверен, что это следует делать.

— Прошу тебя. — Ее голубые глаза снова увлажнились от непролитых слез, а голос слегка ломаться. — Не проходит и дня, чтобы я не сожалела о том, что сделала, Дэнни. Чтобы не вспоминала насколько прекрасная тогда была жизнь с тобой. Я знаю, что все испортила, испортила навсегда. Но мне бы очень хотелось, чтобы ты мне дал шанс, хотя бы остаться твоим другом, если нельзя большего. Пожалуйста.

Данте называл себя идиотом разными словами, потому что поддался на ее уговоры, хотя в глубине души он все же чертовски надеялся, что она не разыграла весь этот сценарий. Но с другой стороны, он всегда питал слабость к грустным, беспомощным женщинам, всегда испытывал желание защитить их и позаботиться о них. И все это началось, как он полагал, с того момента, когда погиб его отец, и в одночасье он стал главным мужчиной в семье. На протяжении многих лет он должен был защищать и оберегать свою семью и мать, большинство его долгосрочных отношений с женщинами строились именно на этом, он чувствовал себя защитником, и они, как правило, было довольны его ролью, позволяя ему взять на себя ответственность. И сейчас Кэти казалась такой грустной, потерянной и уязвимой, если не учитывать все другие ее недостатки и прошлые проступки, и он почувствовал бы себя настоящим придурком, если бы отшвырнул ее от себя.

— Ты можешь позвонить мне после того, как свяжешься с консультантом по карьере? — предложил он. — Сможешь передать мне ваш разговор. И, когда ты назначишь с ним встречу, возможно мы сможем выпить кофе или быстро пообедать, если я буду свободен в этот день?

Кэти просияла, ее прекрасное лицо светилось от удовольствия.

— Это было бы замечательно, Дэнни, — восторженно проворковала она. — Я так рада, ты даже себе не представляешь. Я обязательно позвоню консультанту в ближайшее время и дам тебе знать. Береги себя, ладно?

Она нежно поцеловала его в щеку, ее грудь коснулась его руки, а потом, уходя, слегка помахала ему на прощание рукой.

Пятно на его щеке, где коснулись ее губы, горело, как клеймо, он сердито его стер, словно желая стереть ее прикосновение.

И когда он возвращался к своему столу, где ему предстояло вынести допрос от Рэйфа и Джиа, Данте успокаивал себя, как только мог, говоря, что предложение выпить чашечку кофе с Кэти, не означает, что ему грозит опасность снова попасть под ее чары.

15.

— С тобой все хорошо? Ты кажешься, погруженным в свои мысли весь вечер.

Данте оторвал взгляд от тарелки с едой, на которую он смотрел в течение нескольких секунд, не донеся вилку с чили реллено ко рту. Сегодня вечером он привез Кару в маленькую такьерию, расположенную в самом сердце Мишин Дистрикт, куда редко кто захаживал, кроме местных жителей, зная, что здесь дешево, пиво ледяное, а еда настоящая и вкусная.

— Да, все в порядке, — быстро заверил он ее. — Извини, что я такой рассеянный сегодня. Неделя была просто сумасшедшей, большая загрузка на работе.

— Мне очень жаль. — Она потянулась через стол, сжав его руку. — Мы могли бы никуда не ходить, если у тебя не было настроения. Честно говоря, я бы все поняла.

Данте улыбнулся, переплетя свои пальцы с ее.

— Знаю, что ты бы так и поступила, милая, — сказал он ей. — Ты самый понимающий и отзывчивый человек, которого я знаю. Но со мной все нормально. И мне, наверное, было полезно выбраться куда-нибудь, чтобы отвлечься от своих мыслей.

Кара неуверенно улыбнулась ему в ответ.

— Хорошо. Кстати, это лучшее такос карне асада, которые я пробовала. Спасибо, что привел меня сегодня сюда.

Ее благодарность за каждую мелочь, которую он для нее делал, включая и эту полу забегаловку, куда большинство знакомых ему женщин не решилось бы даже и ступить, только усиливало чувство вины Данте, больше походившее на побег с места преступления, учитывая то, что он собирался сделать.

— Я рад, что тебе понравилось. Конечно, это далеко не самое модное место в городе и даже в округе, но еда здесь просто хороша.

Кара кивнула, запивая такос глотком «Маргариты».

— Здесь здорово, — произнесла она с энтузиазмом. — И кого волнует, насколько модное это место? Сегодня слишком жарко, чтобы одеваться для модных ресторанов.

Не частые девяносто градусов жары в Сан-Франциско (+32,2⁰С) оказались одной из причин, почему он настоял выйти на ужин в субботу вечером, а не остаться в ее крошечной квартирке, как обычно. Учитывая единственное маленькое окно в ее якобы квартире, было душно и жарко, и мысль о еде в ее темной, душной комнате казалась для Данте невыносимой. Кара, конечно, начала протестовать, напомнив, что вчера он водил ее ужинать, теперь была ее очередь что-нибудь приготовить. В ответ он просто схватил ее за руку и потащил к машине, не обращая внимания на ее протесты, что она одета не для посещения ресторана — в джинсовые шорты, белую майку, которая эффектно облегала ее сногсшибательную грудь и шлепанцы, видевшие явно лучшие дни. Во время короткой поездки в такьерию он заверял ее, что она будет выглядеть просто прекрасно, одетая намного лучше других посетительниц.

И Кара, будучи ему за все благодарной, наслаждалась едой, той самой подлинной атмосферой этого места и даже стала пристукивать ногой под музыку сальсы, льющуюся из настенных динамиков. Она всегда была отзывчивой, всегда благодарной, с большим энтузиазмом относившаяся к тем местам, куда он ее водил или к тому, что он приносил с собой, поскольку у нее фактически ничего не было.

Конечно, она не позволяла ему приносить с собой больше, чем бутылка вина или коробка модных сладостей, когда они оставались ужинать у нее дома. Она обладала упрямством и гордостью, была целеустремленной, решив самостоятельно заработать себе на жизнь и выстроить карьеру, не полагаясь на чью-либо поддержку.

Сегодня вечером, когда он зашел в ее душную, жаркую квартиру, он заметил незнакомый ноутбук, стоящий на столе, который был и кухонным столом, поэтому решил прокомментировать.

— Наконец-то ты обзавелась новым компьютером, как я погляжу, — заметил он, отметив что модель была намного лучше, чем предыдущая. — Как раз вовремя. Твой старый выглядел так, будто еще пять лет назад испустил дух.

Кара отрицательно покачала головой.

— Он не мой. Его одолжила мне Мираи на пару недель, пока мой в ремонте. Надеюсь, его все же починят. Парень, который принимал мой старый компьютер, сказал, что не может ничего обещать, на первый взгляд он предполагает, что у ноута сдох аккумулятор.

Он знал уже, что Мираи была ее лучшей подругой, с которой она познакомилась на первом курсе в Беркли, и Кара спала у нее в квартире на диване в течение всего весеннего семестра. Пару раз Кара довольно робко предлагала ему пойти на двойное свидание с Мираи и парнем, с которым она сейчас встречалась, но Данте был не в восторге от этой идеи, поэтому она больше не стала упоминать об этом.

Данте нахмурился, услышав эту новость.

— Я хочу, чтобы ты перестала быть такой упрямицей и разрешила мне купить тебе новый ноутбук. Я не собираюсь покупать что-то слишком дорогое, простой, более новый, стоящий всего лишь несколько сотен долларов. Я скорее всего больше трачу на свою химчистку в месяц. Разреши мне сделать это для тебя, дорогая.

Как и следовало ожидать, она решительно отрицательно покачала головой.

— Нет, спасибо. Я ценю твое предложение, Данте, но не хочу, чтобы ты покупал мне дорогие вещи. Ты точно думаешь, что я нормально одета, чтобы в таком виде можно пойти на ужин? Сейчас я чувствую себя самой огромной неряхой в Слобовии. (Автор, наверное, имеет в виду книгу Эд Макбейн «Тот, который колеблется», — прим. пер.)

Он усмехнулся в ответ.

— Ты ведь знаешь, что это не настоящее место, не так ли? И да, ты прекрасно выглядишь. Несмотря на то, что ты самый невыносимый и упрямый человек, которого я встречал.

Он медленно потягивал пиво «Негра модела», наблюдая, как Кара смакует каждый кусочек. Он точно знал, что не встречал никого, кто бы так чувственно, эротично ел, получая столько удовольствия. При каждом кусочке, исчезающем за ее полными, сочными губами, она издавала тихий звук удовольствия, он не мог не улыбнуться, наблюдая за ее открытым проявлением восхищения. В ней было столько от юной, невинной девушки, несмотря на то, что она была взрослой не по годам. И именно первое — ее юность и невинность, открытость, а не второе, тяжким грузом вот уже две недели лежало у него на душе. Кара была слишком молода для него, слишком мила, бесхитростна и неопытна, но он не мог оторваться от нее, потому что она заставляла его смеяться, заставляла чувствовать себя живым, Данте был слишком эгоистичен, чтобы порвать с ней, отпустив и позволив найти кого-то другого, кто мог бы предложить ей долгосрочные отношения, которых она заслуживала.

Теперь ко всем этим проблемам добавилось еще одно тревожное осложнение — возвращение Кэти, и слишком уж смешанные чувства, которые он продолжал испытывать к своей бывшей возлюбленной. Кэти не теряла времени даром, связалась с консультационной фирмой, находящейся в его офисном здании, при этом позвонила ему в понедельник после свадьбы, сообщив, что договорилась о встречи с коучем на этой неделе. Вопреки здравому смыслу, он согласился встретиться с ней за чашечкой кофе, и пока они беседовали ему было трудно не поддаться ее чарам.

И Кэти не собиралась облегчать ему задачу. Она регулярно стала ему писать, звонить, отправлять письма по электронной почте под предлогом, что хотела бы получить от него совет по поводу своей карьеры или колледжа, даже инвестиций. За две недели, прошедшие после свадьбы, они еще раз встретились за чашкой кофе, а вчера ходили на ланч. Кэти как бы между прочим поинтересовалась его планами на выходные, не потрудившись скрыть удрученное выражение на лице, когда он сообщил, что у него свидание. Но до сих пор она ни словом не обмолвилась о продолжении их отношений, вела себя с ним беззаботно и непринужденно, часто говорила, насколько благодарна его дружбе. И несколько раз она выражала сожаление, что они расстались в феврале, называла себя дурой, потому что бросила такого мужчину, как он, завидуя женщине, с которой он сейчас встречается.

Его продолжало мучить подозрение, что Кэти разыгрывает спектакль, с какой целью, он точно не знал. Но потом он вспоминал, насколько ужасной она была актрисой в ситкоме, приходя к выводу, что она не играет перед ним очередную роль, будучи такой искренней и настоящей.

И обед вчера напоминал старые добрые времена, ему даже несколько раз пришлось напомнить себе, что они теперь не вместе. Они с Кэти хорошо подходили друг другу, были идеальной парой почти во всех отношениях, она очень точно вписывалась в его личную и социальную жизнь. Его друзья, коллеги, клиенты, все мужчины его семьи были от нее немного в восторге, бесконечно повторяя Данте, насколько счастливым ублюдком он оказался, заполучив такую великолепную, сексуальную и очаровательную женщину.

И когда Кэти впервые согласилась пойти с ним на свидание после их знакомства на вечеринке по случаю помолвки Лэйн и Брэндона, он чувствовал себя так, словно вернулся в старшую школу, пригласив на свидание самую красивую и самую популярную девушку в своем классе. На самом деле, Кэти напомнила ему чем-то Хизер Чейз, единственную девушку в школе, которая в него не влюбилась. Хизер была невероятно хорошенькой — высокой, стройной, светловолосой, но… она относилась к элите. Ее отец был мультимиллионером и Хизер считала, что Данте со своей семьей, которая занималась ресторанным и строительным бизнесом, а также среди членов его семьи имелись и блюстители закона, на несколько ступеней ниже по социальной лестнице, чем она. Ее отказ задел Данте больше, чем он готов быть признать, что и послужило одним из мотивирующих факторов, создать высоко успешную венчурную фирму.

И получение в более зрелом возрасте такой приз, как Кэти, могло с лихвой компенсировать пренебрежение со стороны какой-то привилегированной королевы на выпускном вечере. Данте гордился тем, что в прошлом году взял с собой Кэти на мероприятие на местной винодельне в Хилдсбурге, на котором должна была присутствовать Хизер. Выйдя замуж и родив двоих детей, Хизер уже не выглядела так шикарно, как в старших классах, и без сомнений женщина, сидевшая рядом с Данте, Кэти, затмила ее во многом.

И, конечно же, его физические отношения с Кэти были не чем иным, как динамитом. Она была опытной, уверенной в себе, чувственной, и без стеснения давала ему понять, что ей нравится в плане секса. Однако бывали моменты, когда у него закрадывались подозрения, что она использует секс, чтобы от него что-то получить — поход по магазинам, дорогой ужин в новом ресторане, о котором где-то прочла, или для того, чтобы он пошел ей на уступки в каком-то другом вопросе. Но он был слишком увлечен ею, чтобы высказывать свои подозрения.

И с ней было нелегко, когда дело доходило до его посещений семьи по выходным, она любила дразнить его маменькиным сынком, так как он часто навещал свою мать, или вдруг становилась замкнутой и угрюмой, когда он отказывался пропустить юбилей своей тети и дяди, чтобы сводить ее в театр. Но, когда он объяснил Кэти, что для него очень важно проводить время с семьей, она отступила, отправляясь с визитами вместе с ним, хотя не всегда получала удовольствие во время этого времяпрепровождения с его семьей.

Однако Данте тогда был уверен, что они уладят все разногласия, как только официально обручатся и ее отношение к его семье поменяется к лучшему. Но в данный момент он не мог поручиться за прием, который могла оказать его семья Кэти, учитывая обстоятельства их разрыва в начале этого года. Определенно потребуется какое-то время и терпение, прежде чем он рискнет снова привезти Кэти на семейные обеды или ужины.

Он раздраженно покачал головой, возвращая свое внимание к еде. Почему, черт возьми, он вообще думает об этом, будто собирается привести Кэти на семейные обеды, когда они больше не встречаются? То, что они снова стали общаться, и она сильно раскаивалась, будучи такой милой, ни черта не означало. О, он же знал, что она воспользуется возможностью возобновить их отношения. Это же было так очевидно, в этом смысле можно даже не быть хорошим актером. Но он был не готов довериться ей, не желая продолжать с того места, на котором они остановились прошлой зимой. И, конечно, нужно было подумать о Каре.

В данный момент Кара слизывала капли гуакамоле с пальцев, постанывая от удовольствия, Данте не смог подавить смешок. Боже, она была просто очаровательна, и с ней было чертовски весело и интересно! Но иногда (например, как сегодня вечером) ему становилось не по себе от разницы не только в возрасте, но и в опыте, уровне искушенности и чем каждый из них занимался на данный момент. Он был старше ее более, чем на десять лет, и более десяти лет назад он окончил университет, сейчас был владельцем успешной фирмы. Он много путешествовал, встречался с десятками разных женщин и на данный момент находился в той точке, где уже пора задумать о создании семьи, и создание семьи все более и более звучало для него привлекательно.

Каре же предстояло отучиться еще год или даже больше, прежде чем она окончит университет. И у него не было никаких сомнений, судя насколько она усердно училась, что потом она захочет сделать карьеру, на которую потребуется несколько лет, прежде чем выйдет замуж и станет матерью. Кроме того, она видно захочет путешествовать, встречаться с другими мужчинами и наслаждаться жизнью. И сейчас предложить ей взять на себя обязательства с ним на этом этапе ее жизни было бы крайне несправедливо.

Данте незаметно окинул взглядом без макияжа лицо Кары, ее дикую, непослушную гриву вьющихся волос, которые при выходе она поспешно стянула в хвост на затылке, ее коротко остриженные, не отполированные ногти. Если у нее и имелись какие-то украшения, то она никогда их не надевала, по крайней мере, он их не видел. Ее белая майка скорее всего была на размер меньше, он поморщился, заметив пятно от сальсы у нее вверху на правой груди. И потертые, заношенные джинсовые шорты плотно обтягивали ее задницу, и, хотя на ногтях красовался ярко-малиновый лак, но он сильно облупился. Ему пришлось почти вытащить ее из квартиры, прежде чем у нее появилась возможность немного привести себя в порядок, но сегодня она выглядела совсем неизящной и утонченной.

В отличие от идеальной Кэти на вчерашнем обеде. Макияж Кэти был явно профессиональным, ее светлые волосы выглядели такими гладкими и блестящими, что он даже подумал, не заглянула ли она в салон утром, чтобы сделать укладку. Ее маникюр и педикюр были однозначно безупречными, а летнее платье-футляр из бледно шафраново желтого цвета идеально сидело на ней. Золотой браслет и изящные серьги-обручи завершали ее стильный, сексуальный наряд.

Контраст между этими двумя женщинами был настолько заметен, как между горизонтом и берегом моря — Кара была квинтэссенцией девушки по соседству, в то время, как Кэти была девушкой, о которой мечтали все мужчины. Первая была девушкой, которую ты бы не задумываясь привел домой познакомить со своей матерью, а другая — женщиной, которую ты самодовольно готов был представить всем своим друзьям. И, как две недели назад он снова встретился с последней, Данте теперь все время мучился вопросом — что же ему делать в сложившейся ситуации?

Кара допила свою вторую за сегодняшний вечер «Маргариту» и посмотрела на него с озабоченным видом.

— Ты уверен, что у тебя все в порядке? — обеспокоенно спросила она. — Потому что ты съел только половину ужина за весь вечер и не сказал ни слова. Ты чем-то расстроен… это из-за меня? Или ты плохо себя чувствуешь?

Он чувствовал себя самым большим, самым бесчувственным мудаком в результате ее вопроса. Особенно, когда он только что сравнивал ее внешне с другой женщиной, поняв, что Каре явно не хватает лоска. Данте никогда не наблюдал за собой помпезности и жуткого сарказма, но несколько минут назад он был именно тем и даже хуже. Кара не могла позволить себе регулярно посещать салоны, красить волосы и ногти, и ее гардероб оставлял желать лучшего. И хотя она отказывалась от его подарков — ноутбука, который он предложил ей купить сегодня утром, для него это было источником постоянного разочарования, но с другой стороны, он еще больше восхищался ее упертостью.

— Ты никогда не сможешь меня расстроить, дорогая, — искренне произнес он. — Просто у меня имеются кое-какие дела, которые мне стоит обдумать, вот и все. Что касается еды, думаю, жара лишила меня аппетита. Кроме того, я встречался со своим братом на поздний завтрак после тренажерного зала, поэтому не так уж голоден.

Кара потянулась за стаканом ледяной воды.

— Твой брат тоже живет здесь в городе, или он приехал погостить?

Данте поймал себя на мысли, что почти ей ничего не рассказывал о своей семье, снова почувствовав мимолетную вину.

— Рэйф тоже живет в Сан-Франциско, к счастью, достаточно далеко от меня, чтобы он не мог заявиться ко мне, когда ему хочется. Он живет в доме на Потреро Хилл, который он сам и отремонтировал. Он проделал большую работу, дом был почти разрушен, когда он купил его. Рэйф занимается строительством, владеет бизнесом и очень хорошо справляется со всем сам.

Она едва хмыкнула.

— Знаешь, мне только что пришла в голову мысль, что я даже не знаю, где ты живешь! Я имею в виду, я только знаю, что ты живешь в Сан-Франциско.

Он снова почувствовал себя полным придурком, слишком хорошо понимая, что усиленно скрывал от нее некоторые факты своей жизни. Он перестал сообщать свой домашний адрес женщинам, с которыми встречался (за исключением Кэти), когда одна из его бывших подружек начала поджидать его возле дома и ему пришлось подать на нее в суд.

Само собой разумеется, что Кара никогда не смогла бы совершить столь экстремальный поступок. Он даже толком не мог вспомнить, когда в последний раз она писала ему смс. В отличие от Кэти, виновато тут же подумал он, которая только сегодня утром написала ему и оставила голосовое сообщение.

— Я живу на Рашен Хилл, — ответил он. — Недалеко от Норт-Бич, так что могу запросто заказать хорошую итальянскую еду, когда захочу.

Кара кивнула.

— Я знаю этот район. Там живет одна из клиенток Анджелы, и поскольку она немолода, мне приходится время от времени приносить ей на подпись бумаги. У тебя из квартиры должно быть открывается потрясающий вид.

— Да, это довольно впечатляюще, особенно учитывая, что я живу на верхнем этаже.

— В пентхаусе, да? Неудивительно, что у тебя есть три парковочных места в здании, — пошутила она.

Данте слабо улыбнулся в ответ, положив свою кредитную карточку в пластиковую книжечку с чеком рядом с тарелкой.

— Есть свои привилегии, это точно.

Кара не стала дальше вытаскивать из него подробности, хотя он догадывался, что ей было любопытно узнать побольше о его личной жизни. И хотя он ценил ее уважение к своей личной жизни, это не заставляло его чувствовать себя меньшим придурком, так как он ничего про себя не рассказывал и держал ее на расстоянии.

Обратный путь к ней домой (в классическом отцовском «Камаро») прошел в тишине. На этот раз Кара сдерживалась, не болтала, как всегда, очевидно прекрасно понимая, что он не в настроении для разговоров.

Оказавшись в тускло освещенной ее душной лачуге, которую она называла своей квартирой, Данте с трудом подавил дрожь, как только его взгляд упал на разложенный футон. Какая бы не стояла в комнате духота, он не хотел заниматься сексом на этом шершавом, неудобном матрасе сегодня вечером. Но увидев надежду в ее глазах, когда она прижалась к нему, она явно была другого мнения на сегодняшний вечер.

Он провел ладонями вверх и вниз по ее обнаженным рукам.

— Дорогая, как бы ни было жарко здесь, я не уверен, что сегодня мы займемся сексом. Я уже весь потный, хотя еще не успел поцеловать тебя.

Она обняла его за талию, коварно поглядывая на него снизу вверх.

— Мы могли бы потом принять душ, — предложила она. — Жаль, что душевая кабинка такая маленькая, а то мы могли бы принять душ и во время секса.

Данте с тоской подумал о своем огромном мраморном душе в его главной ванной, достаточно большой, чтобы вдвоем весело провести время. Он ни разу не испытывал такого искушения, как в этот момент, ему хотелось затащить Кару к себе в машину и отвезти в свой пентхаус, где они могли бы трахаться всю ночь напролет с кондиционером, не говоря уже об огромной, удобной двуспальной кровати.

Но это означало бы сделать серьезный шаг в их отношениях, к которому он был не готов и, возможно, никогда не будет готов, понял он с болью в сердце.

Он отрицательно покачал головой.

— Я видел твой душ, Кара mia, и, честно говоря, не знаю, как ты в него втискиваешься, хоть и такая маленькая. Может, нам стоит сегодня передохнуть, дорогая. Видит Бог, последние несколько часов из меня совсем паршивая компания. Я ни в малейшей степени не собираюсь винить тебя, что ты, наверное, тоже не в настроении заниматься со мной сексом при подобных обстоятельствах.

В ответ она заскользила руками вверх по его груди и обвила его за шею, притянув его голову вниз, чтобы страстно поцеловать. Ее маленький язычок тут же скользнул между его губ, Данте застонал, начиная отвечать на ее поцелуй. Она прижималась грудью к его торсу, его член немедленно затвердел от ее твердых маленьких сосков, впившихся в его разгоряченную кожу. Она начала уверенно поглаживать его член, быстро стягивая с него джинсы, он отбросил все мысли о сопротивлении.

— Позволь мне, — прошептала она ему на ухо, приподнимаясь на цыпочки. — Позволь мне позаботиться о тебе сегодня, Данте.

— Дорогая, нет. Ты не должен этого делать… Ах, черт!

Он собирался запротестовать, но тут же забыл об этом, как только Кара опустилась перед ним на колени, ловко расстегнув молнию на его джинсах, вытащив его пульсирующий член и обхватив рукой. Ее неопытность в оральном сексе определенно осталась в прошлом, сейчас ей не терпелось продемонстрировать свой новообретенный опыт.

— Так чертовски хорошо, — прошипел он, накрутив на руку ее густые пряди волос, пока она лизала по всей длине его член. Ее сладкий маленький язычок слизал жемчужины бусинки спермы, собравшиеся на головке, потом ее пухлые губы обхватили его широкую эрекцию.

Она бескорыстно пыталась доставить ему удовольствие, чувствуя его потребность в ней. Скользя рукой вверх-вниз по члену, поглаживая медленно и возбуждающе, именно так, как он сам ее и научил. Пока ее рот продолжал творить магию, засасывая его глубже в горло, сколько могла вместить. Данте удерживал ее голову неподвижно, трахая ее сладкий, горячий рот, и тихие стоны, которые она издавала все время, еще сильнее заставляли его желать освобождения. Ей нравилось делать минет так же, как ему нравилось доставлять ей удовольствие в оральном сексе.

Она слегла сжала рукой его набухшие яйца, но ее легкого прикосновения было для него достаточно, чтобы он долго и жестко кончил, щедро изливаясь ей в рот. И поскольку это было чертовски приятно — удовольствие, которое она дарила ему не походило ни на одно, какое он испытывал прежде, Данте продолжал вставлять свой все еще возбужденный член ей в рот несколько минут после того, как он разрядился.

Кара почти задыхалась, он, наконец, убрал его изо рта, ее глаза потемнели от страсти, как только она взглянула на него. Он нежно провел пальцем по ее сочным, дрожащим губам, пальцем смахнул каплю спермы, которая осталась в уголке губ.

Не говоря ни слова, он поднял ее на ноги, а затем так же быстро бросил ее, последовав за ней, на ненавистный футон. Он раздел ее быстрее чем за тридцать секунд, и ее обнаженная грудь оказалась в его жаждущих руках. Он лизал соски, обхватывая ладонями груди, ласкал живот, бедра и попку, возбуждая ее, пока она не вскочила с матраса, как дикая кошка, умоляя его, дать ей кончить. И когда он, наконец, предоставил ей освобождение, скользнув двумя пальцами глубоко в ее вход, и она уже была такой влажной и горячей, что единственное, о чем он был в состоянии думать, это как можно быстрее погрузиться своим членом в ее восхитительную маленькую киску и остаться там как можно дольше. Кара же всхлипывала от удовольствия, постоянно выкрикивая его имя, неудержимо двигая ногами, пока шла к своему сладкому освобождению.

Она ошеломленно, мечтательно следила за ним, пока он раздевался — подвиг, который не смог совершить раньше. Кара убрала упавшую прядь волос с его влажного лба, как только он накрыл ее своим телом, поддразнивая улыбаясь ему.

— Не хочу тебя огорчать, — прошептала она немного неуверенно, — но ты очень, очень потный.

Данте запрокинул назад голову с насквозь промокшими волосами и рассмеялся.

— Оно того стоило, — пробормотал он, раздвигая руками ее бедра. — Хотя я определенно куплю тебе электрический вентилятор сюда. И это не подлежит обсуждению. Поняла?

Она послушно кивнула, а затем ахнула, как только он вошел в нее одним глубоким, сильным толчком.

16.

— Я не могу этого объяснить, Мир. Точно не могу. Но у меня очень плохое предчувствие, что конец близок. Нет, он ничего такого не сказал и не сделал. Просто в последнее время он очень угрюмый и молчаливый. Да, я спросила, что случилось, но он просто сказал, что связано с работой, он был очень занят и бла-бла-бла. А в прошлые выходные он был почти готов отказаться от секса. Нет, мы закончили наш вечер, трахаясь как кролики, и только после того, как я сделала ему минет. Нет, никогда такого не было, чтобы он не хотел со мной секса. О Боже, он точно собирается со мной порвать, не так ли? — запричитала Кара.

Мираи вздохнула со смешанным чувством раздражения и разочарования.

— Ты можешь сделать передых и не трещать, хотя бы минуту или две? — спросила она на другом конце провода. — Потому что, если ты не возьмешь себя в руки, я приеду и сделаю это за тебя. Успокойся, ладно?

Но последовать совету своей лучшей подруги было легче сказать, чем сделать, тем более что Кара волновалась, была сама не своя с прошлой субботы, придумав себе уйму ужасных вещей. Сейчас был четверг, она вошла к себе домой меньше, чем десять минут назад после вечерних занятий. И хотя к концу дня, как обычно, очень устала, но ей захотелось услышать успокаивающий голос подруги.

С тех пор, как Данте в ту субботу покинул ее квартиру, она не слышала от него ни слова. Само по себе это не было чем-то необычным, учитывая отсутствие общения с ним на неделе. С университета, когда один из ее недолговечных приятелей обозвал ее «вредоносным смс-щиком», потому что она слишком часто звонила и писала ему смс-ки, Кара старалась не повторять подобной ошибки, хотя, как по ней, она не так часто связывалась с этим придурком, как он утверждал. В особенности она боялась с Данте совершить подобную ошибку, почувствовав, что он будет не в восторге получать от нее постоянно сообщения, поэтому она писала ему только лишь в том случае, когда была настоящая необходимость.

Но она каждый день испытывала сильное искушение позвонить или отправить ему короткое сообщение, поинтересовавшись, как у него дела. На него это было совсем не похоже, быть таким тихим и угрюмым, как в прошлые выходные, и Кара совершенно скептически отнеслась к его объяснению, что причиной являются проблемы на работе. Может все дело в ее неуверенности, (видит Бог, у нее было слишком много комплексов, даже невозможно сосчитать!), а может все дело было в ее способности слишком остро реагировать на все, но ее не покидало ужасное, замирающее чувство, что она наскучила Данте, и он готов двигаться дальше. В конце концов, он предупреждал ее с самого начала, что не собирается давать ей никаких обещаний или гарантий сколько продлятся такие странные отношения между ними.

— Последние пять дней я старалась сохранять спокойствие, — сказала она Мираи. — Но не получается. Знаешь, если подумать, Данте был немного не в себе с тех пор, как сходил на ту свадьбу несколько недель назад, он стал угрюмым, необщительным, как будто он постоянно о чем-то думает.

— Как у тебя с сексуальной жизнью? — осведомилась Мираи, не уклонявшаяся, чтобы задать слишком личные вопросы.

— Поскольку мы говорим о Данте, любой секс с ним — это фантастика, — ответила Кара. — В конце концов, он мог просто лежать, позволяя мне сделать ВСЮ работу. Но одно я кое-что заметила в последний раз, хотя с моей стороны это может показаться, будто я какая-то нимфоманка или что-то в этом роде, но мы кончили только один раз.

— Э-э, а сколько раз обычно… как ты выразилась… кончаете? — спросила Мираи с сарказмом.

— Хотя бы дважды. Обычно три. И несколько раз было, когда он был очень сильно возбужден, мне кажется тогда было четыре. И это, не считая того, когда он доставляет мне оргазм другим способом. — Ну,.. рукой или ртом. Я тебе не говорила, что он очень, очень хорош в оральном сексе? — вздохнула Кара с огорчением, что стала мокрой от одной только мысли о Данте.

Мираи издала звук, похожий на рычание.

— Да, черт бы вас побрал, ты точно мне говорила об этом! И как правило, ты заявляла мне об этом после моего очередного неудачного свидания, мы вообще не могли продержаться хоть сколько, чтобы я кончила. Знаешь ли, как трудно найти парня, который понимает и может удовлетворить девушку? Так что перестань мне об этом говорить, ладно? И ты права… ты действительно говоришь, как эгоистичная дурочка, ожидающая более одного фантастического оргазма за раз. Некоторые из нас обходятся без «О и Ах» дольше, чем хотелось бы.

Кара невольно усмехнулась и порадовалась, что потратила все же время, чтобы позвонить своей лучшей подруге, которая всегда могла заставить ее улыбнуться и почувствовать себя лучше, несмотря ни на что.

— Послушай, перестань хоть раз в жизни все анализировать, ладно? — успокаивающе сказала Мираи. — И ради Бога, будь благодарна, что у тебя хотя бы есть сексуальная жизнь! А теперь ложись спать. Разве ты завтра не должна вставать ни свет ни заря?

Но, несмотря на поздний час, Кара не могла спокойно заснуть этой ночью. Даже несмотря на подбадривающую речь Мираи, она все равно чувствовала, что с Данте происходит что-то не то и их отношения скоро закончатся. Если вообще можно назвать то, что у них было, отношениями. Вот уже более четырех месяцев жизнь текла своим чередом и их отношения не менялись, и уж точно не двигались вперед. Каждую пятницу она поджидала его в вестибюле его офиса, несмотря на неоднократные предложения с ее стороны встретиться у него в кабинете. И Кара предположила, что он не хотел, особенно его деловой партнер Хоуи, видел их вместе. Так же, как она до сих пор не познакомилась ни с одним его другом или членом семьи.

Они ужинали вне дома, всегда в каком-нибудь отдаленном месте, на окраине города или за пределами города. Например, в прошлую пятницу он повез ее в ресторан, специализирующейся на морепродуктах в Халф-Мун-Бей, маленький прибрежный городок в тридцати милях к югу от Сан-Франциско. Еда была восхитительной, вид на океан захватывающим, но все это не помогло уменьшить ее растущего беспокойства, что он изо всех сил старался сохранять их отношения в строжайшем секрете ото всех.

После ужина они вернулись в ее крошечную квартирку, занялись сексом, потом Данте поцеловал ее на прощание и отправился к себе домой. Он вернулся в субботу вечером, она приготовила ему ужин, прежде чем они снова оказались в постели.

«Такой распорядок мог запросто подвести итог их отношениям», подумала Кара со вздохом. Данте ни разу не предложил встретиться с ней на неделе, выпить кофе или сходить на ланч, редко писал. Мираи решила, что Кара была для него всего лишь подружкой, которую он мог трахнуть в любой момент, доступная всякий раз, когда ему нужно было снять напряжение с яиц, с бесплатным ужином и выходом на ужин для баланса. Кара смеялась определению Мираи, говоря, что при ее загрузке хорошо, что у нее остается время, хотя бы потрахаться с парнем, поскольку для серьезных отношений времени у нее совсем не остается. Но сколько бы раз она не повторяла эти слова Мираи и самой себе, по-настоящему она в них не верила.

«Если она не будет осторожна в этом вопросе, — ругая останавливала она себя, — то превратится в свою мать — послушную подстилку для красивого, обаятельного мужчины, в которого была безумно влюблена, придумывая всякий раз всевозможные оправдания его поведению, отчаянно цепляясь за него, боясь, что однажды он ее все же бросит».

Хотя Данте, конечно, совсем не походил на ее ужасного отца. Данте был добрым, внимательным, щедрым, постоянно предлагал ей что-нибудь купить. В отличие от Марка, который был слишком занят даже, чтобы поговорить с ней в последний раз, когда она ему позвонила, не отвечал на ее электронные письма и смс-ки почти по два месяца. Его новая жена и двое маленьких детей теперь стали для него семьей, а Кара стала досадной помехой, которую он хотел побыстрее забыть.

Она с грустью подумала, что, возможно, Данте тоже думает о ней таким образом — может он будет даже рад, если она предложит им разойтись, чтобы он мог найти себе кого-нибудь, более достойную, чтобы представить семье и друзьям. И если бы она рискнула положить конец их странным отношениям, то могла бы спасти свою гордость. Несмотря на то, что разрыв с ним разобьет ей сердце, что ж, это все равно произойдет раньше или позже, не так ли?

Но пока она ворочалась с боку на бок, не в силах заснуть, несмотря на усталость, Кара поняла, что сама ни за что первая не порвет с Данте, как бы ни было больно, если он сделает первый шаг.

Сентябрь, Праздник День Труда

Кара не могла вспомнить, когда она чувствовала себя такой разбитой и несчастной — заложенный нос, болело горло, крутило живот и была вялость во всем теле. «Простуда летом считалась самой неприятной», — подумала она, — хотя до завершения лета оставалось всего три недели. А туманная, ветреная, с моросящим дождем погода в Сан-Франциско сегодня была совсем не летней. Хотя день был идеальным, чтобы свернуться калачиком под одеялом, выпить чашку горячего чая и начать просмотр фильмов, прежде чем заснуть от лекарства, которое она принимала с какой-то одержимостью через несколько часов.

Но существовала обычная рутина, чтобы осуществить этот восхитительный сценарий. Во-первых, у нее не было DVD-плеера и самих фильмов. Хотя она могла позаимствовать фильмы у Мираи, у которой скорее всего было несколько тысяч фильмов и сериалов на DVD. И хотя ноутбук Кары все же починили, он, если можно так выразиться, еле дышал, поэтому она могла гарантировать, что любой DVD замрет на середине фильма, чем и вызовет очередную поломку. Ноутбук подарила ей мать, Шэрон, когда она перешла в старшие классы. Новый ноутбук, который Шэрон купила для себя после того, как экономила и копила больше года на него, забрал Марк при продаже дома. И когда год спустя он заменил этот ноутбук на более новый, Холли отдала его своей младшей сестре (ноутбук Шэрон, матери Кары) вместо того, чтобы вернуть законной владелице.

Но если не считать проблем с просмотром фильма, сегодня был день, предназначенный для стирки, и неважно, насколько паршиво она себя чувствовала, Кара была вынуждена совершить утомительную поездку в прачечную. К счастью, она только что забросила вещи в сушилку, так что выберется отсюда меньше чем через час и отправиться домой, ляжет в кровать и поспит. Завтра праздник — День труда, ей не нужно будет идти на работу, она сможет воспользоваться этим временем, чтобы сделать задания и подлечиться.

В эти выходные она не виделась с Данте и это было ужасно. В пятницу утром он поехал в Хилдсбург, намереваясь провести выходные с семьей. Он упоминал о бэби шауэр своей сестры, который должен был состояться примерно в конце месяца, а также о какой-то встречи со старыми школьными приятелями.

Но все же хорошо, подумала Кара, высморкавшись, что Данте сейчас нет рядом, и он не видит ее в таком состоянии. Не глядя в зеркало, она знала, насколько ужасно выглядит — опухшие глаза, покрасневший нос, бледная кожа, растрепанные волосы. Сегодня она по теплее укуталась, ей было наплевать на стиль, поход в прачечную явно был не поводом принаряжаться. Ее темно-синие спортивные штаны были с дырками на обеих коленках, а толстовка с надписью «UC Berkeley» настолько была застирана, что некоторые буквы стерлись. Поддельные угги, которые она надела, были теплыми, но в остальном, выглядели точно так же, сколько и стоили, дешевая имитация настоящей вещи. Мираи завизжала бы от ужаса, если бы увидела свою лучшую подругу сейчас, подумала Кара, так что хорошо, что к Мираи приехали ее родители и водили ее по магазинам, кормили завтраками и ужинами, а также выводили на концерты.

«Все, кого она знала, запланировали на этот праздничный уик-энд что-то интересное», — мрачно подумала Кара. Мираи, Данте и все ее коллеги где-то весело проводили время, например, Анджела и Ник были в десятидневном отпуске на Фиджи; Лия и Тайлер навещали ее родителей в Ньюпорт-Бич; даже Дипак, признанный трудоголик, решил уехать на долгие выходные в Лас-Вегас со своими друзьями по институту. Ее отец, скорее всего, наслаждался своей новой семьей в прибрежном доме во Флориде, и, конечно, не сможет найти время, чтобы ответить на ее последнее письмо, по крайней мере, вот уже неделю, если вообще сможет.

Заставив себя резко прекратить частную жалостливую вечеринку, Кара проверила таймер, сколько минут еще осталось крутиться вещам в сушилке, затем попыталась выяснить, когда следует принять лекарство от простуды. Она упустила почти полчаса, начала рыться в рюкзаке в поисках пакетика с капсулами, ее телефон зажужжал от входящего звонка. Решив, что звонит Мираи проверить ее, она вздрогнула, увидев имя Данте на определителе номера.

— Привет, я думала, ты должен был смотреть, как твоя сестра открывает подарки для ребенка, — пошутила она. — Или уже пришло время для торта?

Голос Данте прозвучал мрачно в ответ:

— Бэби шауэр был вчера. Вообще-то я сейчас возвращаюсь в Сан-Франциско. И… ты что, заболела? Ты как-то странно говоришь.

— Простуда, ничего серьезного, — заверила она его, хотя тут же выдала свою ложь, закашлявшись.

— По-моему, очень даже серьезно, — ответил он. — Ты обращалась к врачу?

Она не осмелилась сказать, что должна уже по медицинской страховке тысячу долларов, поэтому не может себе позволить обратиться к врачу, особенно по такой несущественной причине, как простуда. Зная Данте, он потащил бы ее в ближайшую клинику и настоял бы оплатить счет.

— Честно говоря, это обычная простуда. Через пару дней все пройдет. Не стоит ради этого обращаться к врачу.

— Хм. — Его голос звучал совсем не убедительно, но он не стал настаивать. — Где ты сейчас находишься? Я слышу странный шум на заднем плане.

— В прачечной самообслуживания. Воскресенье — день стирки.

— Почему ты стираешь в прачечной? — недоверчиво спросил он. — Нет, — поспешно добавил, — я понимаю, что ты делаешь в прачечной. Я хотел спросить, почему ты не пользуешься стиральной машиной и сушилкой у себя в доме?

— Договор аренды не включает услуги прачечной в доме, — объяснила она. — Это связано с предыдущим арендатором, сломавшим сушилку от перегрузки. И был еще один до него, который стирал два или три раза каждый день, отчего коммунальные счета взлетели до небес. Так что, когда я сняла квартиру, мой домовладелец решил больше не рисковать.

— Наверное, я никогда этого не пойму, — задумчиво произнес Данте. — Послушай, знаю, что внезапно, но я надеялся повидаться с тобой ненадолго сегодня. Сколько ты еще там будешь?

— Сейчас скажу. — Она подошла к сушилке. — Мои вещи высохнут меньше чем через пятнадцать минут. Автобус прибудет еще минут через десять. Я буду у себя дома примерно через сорок пять минут.

— Забудь про автобус. Я за тобой заеду. Скажи адрес прачечной.

Она сказала и подождала, пока он забьет информацию в навигатор своего автомобиля.

— Данте, тебе не обязательно заезжать за мной, — запротестовала она. — Я все время езжу на автобусе, ничего страшного.

Последовала короткая пауза, прежде чем он ответил.

— Кара, на этот раз, пожалуйста, не спорь со мной, ладно? Судя по GPS, я буду у тебя через пятнадцать минут. Там можно припарковаться?

— Не думаю. Я подожду тебя на улице, так будет проще. Увидимся.

Закончив разговор, Кара принялась лихорадочно рыться в рюкзаке, но на этот раз выискивая не лекарство от простуды. Обреченно она поняла, что в данный момент почти никак не может улучшить свою потрепанную внешность, но было необходимо все же что-то предпринять. Взглянув в маленькое карманное зеркальце, она содрогнулась от отвращения, увидев себя, и пожалела, что не последовала всем и вся совету всегда брать с собой косметичку. Но она все же сумела пальцами расчесать свои спутанные, не совсем сальные волосы, сегодня утром у нее просто не было сил, чтобы вымыть голову, поэтому она торопливо заплела их в толстую косу. Из глубин своего потрепанного, как и ее внешний вид, рюкзака она извлекла почти закончившийся тюбик с блеском для губ, но все-таки ей удалось выдавить хоть немного блеска, чтобы накрасить сухие, потрескавшиеся губы. И поскольку другой косметики у нее не было под рукой, включая румян, она применила давний дедовский способ — стала щипать себя за щеки, чтобы придать им хоть немного румянца.

К сожалению, она не знала ни одного дедовского способа, который мог бы залатать ее дырявые спортивные штаны и сделать ее мешковатую толстовку более привлекательной. Если бы у нее был с собой дорожный набор ниток и иголок (по словам Мираи, каждая девушка должна носить с собой такой набор, причем в обязательном порядке), то Кара смогла бы быстро заштопать дырки на коленях. Но она никак уже не могла очистить пятна от соуса маринара, оставшиеся на толстовке. Ей оставалось только надеяться, что Данте не заметит их, скрестив пальцы.

Запихивая сухую одежду в сумку, Кара почувствовала очередное беспокойство, стараясь изо всех сил не делать поспешных выводов, почему Данте вдруг захотел с ней встретиться. Они не встречались по воскресеньям, обычно он предпочитал проводить эти дни со своей семьей. «Но, — рассуждала она, — останавливаясь на тротуаре, поджидая его, — он пробыл со своей семьей с пятницы».

Может он хочет заняться с ней сексом? А может, чтобы она приготовила ему обед? Но прямо сейчас она была не в настроении ни для того, ни для другого, учитывая, насколько паршиво себя чувствовала. Кроме того, она надела самый старый, самый дрянной комплект нижнего белья — трусики и лифчик, от вида которых готова была съежиться сама. Нет, и как бы она не скучала по нему, как бы не хотела быть с ним, ей придется обуздать его страсть, скорее ад замерзнет прежде, чем она согласиться перед ним раздеться в подобном виде, чтобы он увидел ее с дырками на нижнее белье.

А может он захотел встретиться с ней в воскресенье днем по совсем другой причине — причине, о которой она даже боялась задумываться. Кара с яростью затрясла головой, ругая себя, что в очередной раз начинает копаться в их отношениях, строя все возможные домыслы. Скорее всего Данте по отношению к ней чувствовал себя не в своей тарелке, потому что последнее время был немного не в себе, ощущал вину, что он бросил ее одну на праздники, пока развлекался со своей семьей. В конце концов, он был добрым и внимательным мужчиной, она сразу же почувствовала себя немного лучше от этих мыслей.

Он притормозил на BMW у входа в прачечную. Вышел из машины прежде, чем она успела его остановить, ее сердце подпрыгнуло, как всегда, когда он появлялся рядом. Он выглядел таким красивым — загорелым, подтянутым, одетый в свои обычные джинсы на выходные и облегающую футболку, на этот раз светло-серую. И хотя вид его в одном из дизайнерских костюмов, накрахмаленных белых рубашках и шелковых галстуках всегда вызывал у нее слабость в коленях, ей больше нравилось, когда он был одет так, как сейчас. Такой обыденный вид казался более естественным для такого крупного, крепкого парня, как Данте, отчего она чувствовала себя не такой застенчивой по поводу собственного довольно скудного гардероба.

— Привет. Давай я брошу это на заднее сиденье, — предложил он, забирая у нее сумку, но тут же нахмурился, поняв, насколько та тяжелая. — Только не говори мне, что ты собиралась тащить эту тяжесть домой на автобусе. И рюкзак тоже.

Кара пожала плечами, не собираясь рассказывать, что это было обычным делом, одной из частей ее еженедельных дел.

— Я сильнее, чем выгляжу, — пошутила она. — Вместо поднятия тяжестей в спортзале, я таскаю мешки с бельем.

Но Данте не воспринял ее попытку пошутить забавной, помогая ей сесть в машину. И, судя по всему, он совсем не был в восторге от района, по которому они сейчас ехали.

— Это самая близкая прачечная к твоему дому? — спросил он, с отвращением покачав головой, окидывая взглядом многочисленные бары, винные магазины, заколоченные окна в зданиях и сомнительного вида пешеходов. — Лучше тебе не бродить по такому району, даже если вопрос касается стирки.

Она кивнула.

— Была одна прачечная поближе, но в прошлом году она закрылась. И здесь не так уж и плохо, ну, не совсем. По воскресеньям днем здесь гораздо тише, чем в пятницу вечером.

Данте недоверчиво покачал головой.

— Ох, прошу тебя, только не говори мне, что ты ездила на автобусе в этот район в пятницу вечером.

— Всего несколько раз, — поспешно заверила она. — Потом решила ездить сюда, чтобы постирать, по воскресеньям.

Он что-то пробормотал себе под нос, она не разобрала, но поняла, даже не спрашивая, что не хотела бы этого услышать.

— Как прошел бэби шауэр? — бодро осведомилась она, стремясь сменить тему.

Данте поморщился.

— Ну, мне не с чем сравнивать, но, скажем так, наблюдать, как моя сестра открывает коробки с детской одеждой, пакетами с пеленками и мягкими игрушками, было не самым веселым занятием в моей жизни. Но Тэлии определенно это нравилось, думаю, это одна из жертв, которую приходится совершать ради своей семьи.

Кара похлопала его по руке.

— Ты хороший брат. Я уверена, что твои сестры тоже так думают.

— Скорее всего, наверное.

Она продолжала весело болтать во время короткой поездки до ее дома, заставляя себя оставаться спокойной и бодрой, но его ответы были в основном односложными. Но когда она закашлялась, продолжая весело щебетать, чем вызвала укоризненный взгляд Данте, Кара положила в рот таблетку от кашля и замолчала.

Он настоял занести сумку с бельем и ее рюкзак, она снова съежилась, открывая дверь, вспомнив, что сегодня утром настолько плохо себя чувствовала, что у нее не было сил не то чтобы привести себя в порядок, но и квартиру. Поэтому кровать была не убранной, немытая посуда стояла в раковине, и она забыла вынести мусор. Но Данте, казалось, не волновали эти вещи, он даже и не заметил, что ее обычно убранная и чистая маленькая квартирка выглядела такой неопрятной сегодня.

— Хочешь кофе, воду, кажется у меня есть бутылка пива? — предложила она. — И еще осталось полбутылки вина с того раза, когда ты заезжал. Как ты думаешь, оно ведь не испортилось? Я не хотела выливать его, поскольку оно очень дорогое, но если…

Данте приложил палец к ее губам.

— Помолчи. Ты всегда просила меня останавливать, если ты начинаешь слишком много болтать. Считай, я тебя остановил. Я не хочу ничего пить. Мне нужно поговорить с тобой кое о чем, Кара. Давай присядем, хорошо?

— О, хорошо.

Неохотно, почти со страхом, она разрешила ему подвести к матрасу, поспешно расправив покрывало, пока он нежно коснулся ее руки.

— Оставь это, — наставительно произнес он. — Мне наплевать, застелена ли кровать, особенно, когда ты так дерьмово себя чувствуешь.

Кара кивнула и плюхнулась на матрас рядом с ним. Он сложил руки на коленях, вперившись взглядом в стену напротив, видно пытаясь подобрать слова. И впервые в жизни ей не хотелось, чтобы он что-то говорил, захотелось начать умолять его помолчать и ничего не говорить, просто обнять ее. Ей захотелось умолять его, чтобы он держал ее в своих объятиях и никогда, никогда не отпускал.

Вместо этого он произнес те слова, которых она так боялась, слова, которые по своей глупости она надеялась никогда не услышать от него.

— Кара. Это... это нелегко мне говорить тебе, — осторожно начал он, почти деревянным голосом. — Несколько месяцев, проведенных с тобой, были просто замечательными. Ты великолепна. Но, с самого начала я сказал тебе, что не могу ничего обещать, не могу предложить никаких обязательств. И мы пообещали друг другу, что когда наступит время двигаться одному из нас дальше, то мы расстанемся без обвинений. Я надеюсь, что ты до сих пор согласна со мной в этом, потому что…

Она крепко зажмурилась, чувствуя, как подступают слезы.

— …потому что ты бросаешь меня, — глухо закончила она. — И мы больше не будем встречаться.

Он взял ее руку и успокаивающе сжал.

— Да, — тихо ответил он. — Мы часто хорошо проводили время вместе, Кара, ты всегда заставляла меня смеяться, делая меня счастливым. Но сейчас нам обоим пора двигаться дальше и остаться при этом друзьями. По крайней мере, я надеюсь, что ты все еще хочешь остаться со мной друзьями.

— Друзьями. — Повторила она за ним. — Всего лишь друзьями.

— Да. Я переживаю о тебе, Кара, и хотел бы позаботиться о твоем благополучии. Ужасно то, что ты сама по себе, что твой отец не помогает тебе. Поэтому я хочу, чтобы ты знала, что всегда можешь рассчитывать на меня, если тебе что-то понадобиться. Я хочу остаться твоим хорошим другом. Если ты хочешь, конечно, того же.

Кара боялась открыть глаза, не веря, что не начнет рыдать.

— Я... наверное, да. Ты клиент Ника, так что нам придется время от времени сталкиваться в офисе. Я просто... ну, я знаю, что мы договорились, что наши отношения временные и все такое, но что же у нас пошло не так? Ты же сказал, что мы хорошо проводили время. Я что-то сказала или сделала не то, отчего ты разозлился? Я старалась не быть назойливой и навязчивой, не просила тебя ни о чем...

Ее голос слегка дрогнул, то ли от непролитых сдерживаемых слез, то ли от простуды. Данте скользнул рукой по ее колену, успокаивающе сжимая.

— Нет, милая, — нежно произнес он. — Боже, я даже не уверен, что ты способна кого-то рассердить или разозлить. Ты самая не зависимая женщина, которую мне доводилось встретить, не говоря уже о том, что чертовски упряма, отказываясь ото всех подарков. Ты добрая, милая и щедрая, и однажды ты встретишь парня, который сможет оценить все твои качества, надеюсь, он будет достоин такой девушки, как ты.

Она шмыгнула носом, громко, явно неженственный звук, но в этот момент ей было наплевать.

— Тогда почему ты не можешь быть этим парнем? — прошептала она прерывисто, чувствуя, как теряет над собой контроль, едва сдерживаясь, чтобы не начать его умолять не бросать ее. — Мы с тобой прекрасно ладим, у нас много общего. Почему мы не можем продолжать встречаться? Я никогда ни о чем тебя не просила, Данте, особенно об обязательствах. Если ты переживаешь за меня и тебе нравится проводить со мной время, то зачем тогда заканчивать наши отношения?

Данте заколебался, и когда она перевела на него взгляд, то заметила, что ему явно не по себе, от направления, которое принимал их разговор.

— Потому что... ну, это несправедливо по отношению к тебе, — запинаясь, ответил он. — Ты заслуживаешь мужчину, который готов взять на себя определенные обязательства, мужчину, который будет именно тем, кто тебе необходим. Мы сейчас находимся в разных точках нашего жизненного пути, Кара. Я уже давно окончил университет, открыл свое дело и много путешествовал по всему миру, ты ничего из этого пока не сделала. А если ты получишь отличное предложение по работе в другой части страны и вынуждена будешь переехать?

Она пожала плечами.

— Ну и что? Я окончу университет в следующем году и изучу появившееся варианты по работе. Почему мы не можем пока продолжать встречаться? Я не тороплюсь выходить замуж и все такое, и, честно говоря, я не против, если все останется так, как есть между нами. Если только... Боже. У тебя кто-то появился, не так ли? Ты встретил другую девушку, и решил, что с ней может быть все серьезно, вот почему… О, боже, какой же идиоткой я была!

И шок, отразившийся у него на лице, сообщил ей, что она права в своих догадках. Настоящая причина, из-за которой он порывает с ней (и, скорее всего, почему в последнее время отстранился от нее) была именно в том, что теперь на его горизонте появилась другая женщина. Данте встретил несомненно красивую, уравновешенную и утонченную женщину, более достойную его, которую мог представить своей семье и друзьям. Это же было так очевидно, так ясно, почему до сих пор эта мысль даже не приходила ей в голову.

— Это не то что ты думаешь, — настойчиво ответил Данте. — Не совсем другая. Я... ну, на свадьбе моего кузена в июле я столкнулся со своей бывшей девушкой — Кэти. Мы недолго поговорили, в основном, чтобы разрядить обстановку между нами…

— И ты понял, что все еще испытываешь к ней чувства, — тупо прокомментировала Кара. — Значит, ты все это время встречался с ней?

— Нет! — Решительно тряся головой, ответил он. — Во всяком случае, не в том смысле, как ты думаешь. Я не лжец и не ловелас, Кара, я не изменяю. Я всегда только с одной женщиной, на все сто процентов. Я не спал с Кэти, даже не целовался. Но мы встречались несколько раз, чтобы выпить кофе и сходить на ланч. Она вернулась в Сан-Франциско, на этот раз навсегда, отказавшись от своей карьеры актрисы, хочет продолжить обучение, приобрести новую профессию. Я кое-что советовал ей, обсуждал с ней некоторые идеи и все такое. И в процессе… ну, тут ты попала в самую точку. Я понял, что все еще испытываю к ней определенные чувства, хочу дать нашим отношениям еще одну попытку.

Кара усмехнулась.

— Это та самая женщина, которая предпочла свою карьеру тебе, не так ли? Та, которая бросила тебя, чтобы стать актрисой. И теперь, когда дела у нее пошли не так хорошо, она прибежала к тебе обратно. Я думала, что ты умнее, Данте. Наверное, я ошибалась.

— Все не так, — запротестовал он. — И поверь мне, я точно знаю, во что ввязываюсь. На этот раз все будет по-другому.

Она пожала плечами, подтянула ноги к груди и опустила голову, полностью чувствуя себя внезапно вымотанной.

— Все. Это не имеет никакого отношения ко мне, не так ли? И, если Кэти делает тебя таким счастливым, тогда ты должен, конечно, быть с ней. Спасибо, что был честен со мной, по крайней мере, сообщил мне об этом лично.

Данте протянул руку и успокаивающе погладил ее по голове.

— О чем ты? Ты думаешь, я мог бы сказать нечто подобное по телефону? — недоверчиво спросил он.

Кара отпрянула от его прикосновения, не обращая внимания на то, что он был недоволен, что она дернулась.

— Со мной такое происходит не впервые, — пробормотала она. — Ну, может написал смс-ку в лучшем случае. И поскольку нам больше нечего сказать друг другу, я бы попросила тебя забрать свои вещи и уйти, но ты никогда не оставлял у меня своих вещей… и ни разу не оставался на ночь… поэтому…

— Я не виню тебя за то, что ты сердишься на меня, — сочувственно ответил он. — Последние несколько месяцев я не был идеальным бойфрендом. Но я не отрекаюсь от своих слов, которые говорил тебе раньше, Кара. Я наслаждался нашим встречами каждый раз, мне нравилось проводить с тобой время. Ты заставляла меня снова почувствовать себя так хорошо, ты очень помогла мне в трудный период.

Она недоверчиво покачала головой.

— Трудный период, вызванный той самой женщиной, к которой ты сейчас возвращаешься. Господи.

— Я знаю, это звучит глупо. И я не жду твоего понимания и одобрения. Но у нас с Кэти есть своего рода история, Кара. Я собирался попросить ее выйти замуж в начале того года. И встретив ее снова, я понял, что все еще испытываю к ней чувства. Чувства, которые не полностью исчезли, несмотря на то, что я сильно разозлился на нее. Да, у нас имеются некоторые проблемы, которые нужно решать, но я хотел бы попытаться.

Услышав его признание, что он все еще любит другую женщину, которая разбила ему сердце, ее собственное сердце рассыпалось на мелкие кусочки. И из нее полился поток слез, которые она так старательно сдерживала. Слезы беспрепятственно текли по щекам, она смахивала их, но их становилось только больше. Она потянулась к пачке салфеток, которую оставила на маленьком столике рядом с матрасом, безуспешно пытаясь остановить поток рыданий.

— Кара. — В голосе Данте прозвучал упрек. Он обнял ее за плечи и притянул к себе, несмотря на все ее протесты. Нежно поцеловал в висок, стал приглаживать ее непослушные локоны, выбившиеся из ее растрепавшейся косы. Ей было так приятно прижиматься к его большому, сильному телу, хотя он только что разбил ей сердце, но она прижалась к нему, уткнувшись лицом ему в шею, безудержно рыдая.

— Эй, — мягко произнес он. — Что случилось с нашим соглашением? Никаких сожалений, никаких обвинений. И ты обещала, что не будешь говорить своим друзьям, что я оказался ужасным в постели.

В ответ она только сильнее зарыдала, понимая, что это конец, что больше не будет у них совместных ужинов или вечеров, проведенных дома с бутылкой вина. И уж точно не будет многочасовых, умопомрачительных, потрясающих занятий сексом. Эта особая привилегия, как и множество других, будет теперь принадлежать его теперь уже не бывшей подруге Кэти.

— Шшш. шшш. — Он с отчаяньем пытался ее успокоить, чтобы она перестала плакать. — Давай, Кара. Ты обещала, что сможешь это выдержать. Ты говорила, что достаточно взрослая, чтобы справиться. И что не развалишься, когда один из нас решит, что пришло время все закончить.

Кара подняла голову с его плеча, опустив глаза, поняв насколько ужасно сейчас выглядит. Мало ей было ужасной простуды, теперь она рыдала у него на плече несколько минут. Она могла поспорить, что Кэти точно выглядела бы прекрасно, даже когда плакала. И столь совершенная как его теперь уже не бывшая женщина, скорее всего, никогда бы не выглядела бы столь ужасно, даже если бы простудилась или заболела гриппом.

— Я не разваливаюсь на части, — слабо запротестовала она. — Даже просидев у постели матери сорок восемь часов, видя, как она умирает, я не развалилась на части. И я знаю, что обещала тебе не поднимать шума, если между нами ничего не получится. Но... Мне грустно, Данте. Грустно, потому что мне нравилось общаться с тобой. Ты потрясающий любовник. С тобой я была такой счастливой, я очень давно так себя не чувствовала, и мне грустно, что не смогу с тобой больше видеться. О, я знаю, ты сказал, что мы можем остаться друзьями, но это совсем другое. Даже близко не подходит к тому, что у нас было. И я буду очень по тебе скучать. Так что извини, если мои слезы расстраивают тебя, но обычно я плачу, когда мне грустно. Или мне нельзя грустить?

Он тихо выругался себе под нос, приподняв ее подбородок, чтобы встретиться с ней взглядом. В его глазах застыло мрачное выражение, как будто он сам хотел заплакать. Большим пальцем он смахнул слезы с ее щек и на этот раз поцеловал ее в лоб.

— Конечно, тебе позволено грустить, — заверил он. — Хочешь, верь, хочешь нет, но мне тоже грустно. Для меня это было нелегким решением, Кара. Я очень долго думал. Я понимаю на какой риск иду, позволяя Кэти вернуться в мою жизнь. И я также понимаю от чего отказываюсь, расставаясь с тобой. Я тоже буду скучать по тебе. Гораздо больше, чем ты думаешь.

Она поднялась на ноги, отчаянно нуждаясь в расстоянии между ними, пытаясь взять себя в руки, прежде чем совершит что-то действительно отвратительное, например, ее вырвет. Или упадет в обморок. В горле у нее пересохло от простуды и слез, поэтому она молча наполнила кружку водой и засунула ее в микроволновку, ища пакетик чая.

— Ты должен идти, — произнесла она отстраненным голосом. — Я хочу выпить чаю, разложить выстиранное белье и немного вздремнуть. Может не в такой последовательности, но все же.

Данте сделал шаг в ее крошечную кухоньку.

— Я не хочу оставлять тебя в таком состоянии, Кара. Когда ты так расстроена. Не говоря уже о том, что заболела. Ты уверена, что это всего лишь простуда, может мне все-таки отвезти тебя к врачу?

Она достала пакетик чая из коробки в глубине шкафа.

— Это всего лишь простуда, Данте. Ее могут вылечить обычные таблетки и несколько часов сна. Что касается того, что я расстроена, что ж, я переживу. Точно так же, как я пережила смерть мамы, пережила, что мой отец снова женился и продал наш дом, а затем объявил, что не собирается оплачивать мою учебу. Может, я и молода, но крепче, чем выгляжу. Так что, пожалуйста, тебе, действительно, лучше уйти.

— Хорошо. — Он испустил вздох разочарования. — Но прежде, чем уйду, я хочу кое-что тебе предложить, Кара. Я хочу, чтобы ты взяла, без сопротивления, это от меня. Хорошо?

Кара нахмурилась, когда он вытащил что-то из кармана.

— Что именно ты мне хочешь дать… ключи от одной из своих машин?

Данте отрицательно покачал головой.

— Доверься мне. Если бы я хоть на минуту подумал, что ты примешь от меня машину, я бы с радостью отдал бы тебе ее еще месяц назад. Хотя полагаю, что ты могла бы на одну часть или на все купить себе машину. Вот. Это тебе.

Он протянул чек, она осторожно, неохотно взяла его, но едва не выронила, увидев сумму.

— Срань господня! — воскликнула она. — Это не может быть правдой. Ты... ты выписал мне чек на... на двадцать пять тысяч долларов? Ты с ума сошел? Это единственное разумное объяснение, которое я могу придумать, что ты даже на секунду подумал, что я приму от тебя деньги, а тем более целое состояние.

— Я хочу, чтобы ты взяла у меня деньги и использовала их на себя, — спокойно объяснил он. — Приобрела все, что захочешь. Меня убивает, что ты столько работаешь днем, а потом тебе приходится таскаться на занятия по вечерам четыре раза в неделю. Я видел, настолько в пятницу ты выглядишь усталой. Я знаю, что осенний семестр уже начался, но весенний семестр ты могла бы уйти в неоплачиваемый отпуск на работе, и перевестись на дневное отделение. Обратно в кампус Беркли, где ты и должна была учиться все это время. Сумма более чем достаточная, чтобы оплатить твое обучение, и ты смогла бы продержаться в течение семестра или двух.

Кара решительно покачала головой.

— Я не собираюсь брать неоплачиваемый отпуск на работе, Данте. Анджела была настолько ко мне добра, что взяла меня к себе, я не смогу с ней так поступить. И я не собираюсь брать у тебя чек ни при каких обстоятельствах. Что это за деньги — оплата за оказанные услуги или что-то в этом роде? Господи, я даже не знаю, льстит ли мне или оскорбляет!

Данте выглядел потрясенным от ее слов.

— Господи, нет! Ничего подобного, Кара. Откровенно говоря, меня оскорбляет, что ты даже можешь подумать такое. Ты не шлюха, чтобы я давал тебе чек, заплатив за секс со мной.

— Прости. Я знаю, что ты не это имел в виду, — неохотно призналась она. — И, хотя я ценю твой жест, но не возьму у тебя денег, Данте. Мне все равно сколько, двадцать пять тысяч или двадцать пять центов. Спасибо, но нет.

Но он наотрез отказался забирать чек, который она протянула ему назад.

— Я знал, что ты будешь упрямиться, — проворчал он. — Я знал, что ты не дашь мне возможности позаботиться о тебе в таком смысле. Послушай, если хочешь, можешь не использовать его для оплаты своего обучения. Используй его для другого. Сними квартиру побольше, получше. Предпочтительно с удобствами, где можно будет постирать, и тебе не придется таскать такие тяжелые сумки на автобусе, добираясь до прачечной в сомнительном районе. Или купи машину, или отправляйся в путешествие, дав себе отпуск. Купи себе новую одежду. Или можешь сохранить его на будущее. Так или иначе, я хочу, чтобы ты взяла эти деньги, Кара.

— Зачем? — с вызовом спросила она. — Потому что ты чувствуешь ответственность за меня? Или жалеешь меня и думаешь, что меня нужно облагодетельствовать? Или потому, что дав мне этот чек, ты будешь сам чувствовать себя лучше, менее виноватым, что бросил меня ради другой женщины.

Данте покраснел, темные глаза гневно сверкнули.

— Мои чувства не имеют значения, — пробормотал он. — Мне нужно будет самому во всем разобраться, и даже, если я отдам тебе половину своего состояния, это не заставит меня почувствовать себя менее виноватым, как все обернулось. Послушай, Кара. Как только я стал успешным, я помог многим людям. Я одалживал деньги членам семьи, чтобы начать их. Перестроил мамин дом изнутри и снаружи. Отправил обеих сестер в университет. Так почему ты не хочешь мне позволить, помочь тебе так же, как я помогал им?

— Потому что я не твоя сестра. И не твоя мать. И не член твоей семьи, — парировала Кара. — Я не твоя родственница. Я для тебя никто, Данте. Просто какая-то глупая, наивная девчонка, с которой ты трахался дважды в неделю.

— Кара, — укоризненно произнес он, отрицательно качая головой. — Боже, милая, ты же знаешь, что это неправда! Ты же понимаешь, что я никогда, никогда не думал о тебе подобным образом.

— Неужели? — с вызовом заявила она. — А откуда мне было это знать, а? Неужели ты был такого высокого обо мне, что постоянно водил меня по ресторанам на окраине города, где мы точно не могли столкнуться ни с кем из твоих знакомых. Ты никогда не думал, что я настолько хороша, чтобы познакомить меня с твоей драгоценной семьей, что я явно не достаточно хороша, чтобы ты мог представить своей матери. Я хочу сказать, что не самая красивая девушка в мире, у меня имеется явно лишние фунты и нет хорошего гардероба, и, скорее всего, рядом с твоей великолепной подругой актрисой я просто сольюсь с мебелью. Но у меня имеются чувства, Данте. Чувства, которые задевались всякий раз, когда ты делал все возможное, чтобы никто не увидел нас вместе.

На этот раз румянец на его щеках побледнел. Он закрыл глаза на несколько секунд, покачал головой и провел рукой по лицу. Когда он открыл глаза, в них видно было мрачное отчаянье, она чуть не бросилась его утешать.

— Кара. Господи, я даже не знаю, что сказать, — устало ответил он. — Почему ты не говорила об этом раньше? Понятно, что тебя это беспокоило все время.

Она опустила пакетик чая в кипяток, не желая встречаться с ним взглядом.

— Наверное, потому, что я не хотела показаться тебе неблагодарной. И я уже говорила тебе, Данте. Я была счастлива встречаться с тобой, мне нравилось проводить с тобой время, для меня не имело особого значения, где мы будем ужинать. Ты мог бы отвести меня в ближайшую забегаловку 7-11, чтобы выпить бесплатный коктейль или съесть хот-дог, я была бы на седьмом небе. Наверное, я боялась, выскажу недовольство или попрошу тебя о чем-то, ты перестанешь со мной видеться. А я готова была сделать все, чтобы этого не случилось.

Он подошел к ней, взяв ее лицо в руки, и срывающимся голосом произнес:

— Кара. Теперь я понимаю, что не заслуживал тебя. У меня полный сумбур в голове. Но ты должна понять. Да, я водил тебя в те места, где мы вряд ли бы встретились с моими родными и знакомыми. Но не потому, что мне было стыдно тебя показать другим, ради Бога. А из-за того... ну, моя семья замечательная, лучшая семья в мире. Но они все чертовски любопытные, хотят знать все, что происходит в моей жизни. И если бы до них дошли слухи, что я встречаюсь, они потребовали бы всех подробностей, настояли бы на встрече с тобой, намекнули бы, что мне пора остепениться. А я хотел что-то лично для себя, хотел сохранить хоть раз в тайне свою личную жизнь ото всех. Извини, если тебе показалось, что я тебя скрывал от них, хотя вроде так и получилось. Но не по той причине, о которых ты думаешь.

Она кивнула.

— Теперь понятно. Спасибо, что объяснил. Но я все равно не возьму от тебя чек.

Она разорвала его на десятки маленьких кусочков, разбросав их по своей крошечной кухонной раковине.

Данте вздохнул и разочарованно улыбнулся.

— Конечно, я и не думал, что ты изменишь своим принципам. Но, если ты передумаешь, если тебе что-нибудь понадобится, я хочу, чтобы ты позвонила мне. Хорошо?

Кара почувствовала, как слезы снова наворачиваются на глаза, ей не терпелось остаться одной, пока ее унижение окончательно не сломало ее.

— Хорошо. Хотя на твоем месте я бы не особо на это рассчитывала.

— Упрямая до конца. — Он поцеловал ее в переносицу нежно, едва дотронувшись губами, так обычно целуют детей. — И чтобы ты знала, моя мать обожала бы тебя, если бы познакомилась с тобой. Береги себя, дорогая.

Затем он вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Кара сделала два глотка чая, потом вылила остатки в раковину, вспомнив, что ненавидела чай и покупала его только для Мираи. И думая о своей лучшей подруге, она потянулась к телефону, единственному, имеющемуся у нее человеку во всем мире, на которого она могла всегда рассчитывать.

— Мир? — всхлипнула она, как только ее подруга ответила на звонок. — Он порвал со мной, Мир. Всего несколько минут назад.

Мираи громко выругалась на другом конце провода, услышав, всхлипывания Кары.

— Дай мне полчаса, чтобы собраться, и я приеду.

— Ты уверена? — прохрипела Кара. — Разве ты не должна пойти куда-то со своими родителями?

— Только не сегодня. Они идут на какую-то шикарную вечеринку, а у Рене свидание. Тебе всего лишь нужно сообщить мне, что захватить с собой — пиццу, шоколад или выпивку? С другой стороны, забудь о моем вопросе. Как бы все плохо не было, нам понадобятся и пицца, и шоколад, и выпивка, короче, все.

Конец сентября

— Я начинаю пересматривать свое мнение о том, что ты самый большой гребаный идиот, которого я встречал. Тебе необходимо было снова все испортить, окунувшись в это дерьмо, да?

Данте поморщился от язвительного тона Ника на новость, которой он только что поделился с ним.

— Прости, что разочаровал тебя… папочка. Но если ты еще не понял, я уже достаточно взрослый, чтобы принимать собственные решения. Согласен ли ты с ними или нет, на самом деле, для меня не имеет значения.

Ник покачал головой, даже не пытаясь скрыть своего отвращения.

— Я могу только сказать, что в этот раз ты принял плохое решение. Серьезно, Дэн, какого черта! Жаль, что я не заснял видео хотя бы одно из той дюжины раз, когда ты сидел напротив меня, как сейчас, и был сам не свой, постоянно ноя, что эта цыпочка бросила тебя, чтобы стать мировой кинозвездой. Подожди секунду, может я все же заснял такое видео один из тех раз.

Пока Ник просматривал свой телефон, Данте мрачно пялился на своего лучшего друга. Он намеренно отложил на три недели разговор с Ником о Кэти, зная, что его заявление будет воспринято не очень хорошо. Благоразумие, такт и умение держать свое мнение при себе никогда не были самыми сильными чертами характера Ника Мэннинга, и сегодня он определенно доказал это.

— Прекрати, Ник, — прорычал Данте, который сегодня пребывал не в самом лучшем настроении. — Нравится тебе это или нет, но мы с Кэти снова вместе и пытаемся наладить наши отношения. И чтобы ты не сказал на этот счет, не сможет нас остановить. И, в конце концов, приятель, Анджела дала тебе еще один шанс, хотя ты был гораздо большим придурком по отношению к ней, чем Кэти ко мне.

— Хммм. Полагаю, у каждого свое мнение на данный счет, — проворчал Ник. — По крайней мере, мне пришлось сильно потрудиться, чтобы ее вернуть. Неужели твоя Блонди хоть немного раскаивается? Я хочу сказать, если бы какая-нибудь цыпочка сотворила со мной подобное дерьмо… ну, готов поспорить, я ни за чтобы на свете не стал бы возвращаться с ней к прерванным отношениям, пытаясь их каким-то образом исправить. Но, скажем, в какой-нибудь альтернативной вселенной я мог бы, несомненно, подумать об этом, заставив ее унижаться и умолять меня забрать ее обратно. Причем усиленно.

— Это потому, что ты мудак, а я хороший парень, — парировал Данте. — И, если бы Анджела когда-нибудь потрудилась спросить моего совета, прежде чем принять тебя обратно, я бы посоветовал ей пройти определенный курс у психолога, раз у нее возникла такая глупая идея.

Ник махнул рукой, прежде чем сделать глоток Пино Нуар.

— Анджела слишком умна, чтобы прислушиваться к советам такого идиота, как ты. Теперь, я думаю, мы с тобой обменялись достаточным количеством оскорблений. И ты прав, Дэн. Ты взрослый мужчина, и Бог знает, что с моим дерьмовым прошлым с женщинами, я — самый последний человек, который должен давать тебе советы относительно твоей жизни.

Данте кивнул.

— Точно. Согласен. Хватит оскорблять друг друга. По крайней мере, на сегодня. И хотя я знаю, что ты не одобряешь и не поддерживаешь моего решения, я надеюсь, что не станешь срываться на Кэти, когда встретишься с ней в эти выходные.

Темные глаза Ника угрожающе прищурились.

— Ты имеешь в виду, не угрожать ей ужасными последствиями, если она снова тебя поимеет, да? И не интересоваться у нее, как она собирается очередной раз тебя бортануть?

Данте закатил глаза, понимая, что ничто никогда не сможет изменить Ника.

— Да, именно это я и имею в виду.

Ник пожал плечами, словно ему наскучила эта тема.

— Хорошо. Я постараюсь вести себя прилично. Хотя не могу обещать, что Анджела не попытается разорвать твою бывшую, ой, прости, твою нынешнюю девушку, на части. В конце концов, она сама себе хозяйка и не очень хорошо относится, когда я пытаюсь ей указывать, как себя вести.

— Большой сюрприз, — саркастически ответил Данте. — Тем более что ты пытаешься контролировать все, что она делает и говорит.

Хитрая усмешка исказила красивое лицо Ника.

— Не все. Время от времени я позволяю ей быть на мне сверху.

— Господи. — Данте с отвращением покачал головой. — Иногда я забываю, какая ты свинья. Но потом ты открываешь рот, и я тут же вспоминаю.

— Нам с Анджелой хорошо вместе, — ответил Ник очень серьезным тоном. — Мы изучаем друг друга, узнаем болевые точки и знаем, когда стоит отступить. Не все делают вид, что понимают наши отношения, для них это тяжеловато. До тех пор, пока мы оба счастливы, все остальные могут пойти на х*й, мне насрать. Включая и наши семьи.

Данте взял бокал с вином.

— Ты уверен, что Анджела довольна, как обстоят дела между вами? Ты когда-нибудь спрашивал ее, довольна ли она вашими отношениями? Если ты не веришь в свадебные колокола, детей и белые заборчики, это не значит, что она не верит во все это.

Ник бросил на него взгляд, от которого бы сжался любой другой, но не Данте, который достаточно хорошо его знал.

— Отвали, любовничек. Нам с Анжелой сейчас хорошо и так, так что не начинай вбивать ей в голову всякую чушь. Она знает, как я отношусь к браку, детям и всему этому дерьму. Так что сосредоточься на своих собственных отношениях и держись подальше от моих.

Данте не мог удержаться от улыбки, понимая, что задел друга за живое.

— Отлично. Если только, ты перестанешь высказываться о Кэти. Дай ей шанс, Ник. Дай нам шанс, в конце концов.

Ник выглядел недовольным, но все же пожал плечами.

— Ладно. Но я знаю только одно, за последние несколько месяцев ты, действительно, показался мне счастливым. Но ты ни разу не обсуждал со мной эту тему, поэтому я предположил, что ты регулярно с кем-то трахаешься. С одной женщиной или с вереницей женщин?

Данте почувствовал, как покраснел от прямого вопроса друга, подавив желание поерзать на стуле. Он знал, что ни Ник, ни Анджела даже не подозревали, что он встречался, точнее, в большей степени трахал их милую, невинную личную ассистентку. Он был уверен, что Кара не проболталась ни одному из своих боссов, потому что, если бы она заикнулась об этом, Ник переломал бы ему уже по крайней мере несколько ребер.

Он чувствовал себя обязанным, наконец, сказать Нику о примирении с Кэти, так как все четверо (Данте, Кэти, Ник и Анджела) могли встретиться на вечеринке, устроенной их общим другом в эти выходные. И он не мог рисковать, не мог позволить, чтоб Ник высказал какую-нибудь очередную грубость в адрес Кэти, не мог позволить Анжеле посмотреть на Кэти свысока, словно от нее воняло. Поэтому, хотя он знал, что Ник выскажется, как всегда, открыто по поводу Кэти во время ланча, Данте готов был проглотить все его замечания.

И этой новостью он так еще и не поделился со своей семьей.

«Нужно двигаться постепенно», — говорил он сам себе. Точно так, как он представлял себе свои возобновившиеся отношения с Кэти.

Кэти же представляла себе несколько иной путь к их примирению. Сначала она была шокирована, когда Данте наотрез отказался позволить ей переехать к нему в пентхаус, этот вопрос она подняла буквально на следующий день или два дня спустя, как они стали встречаться.

— Но я пока не могу снять квартиру в Сан-Франциско, — заметила она. — Я как сумасшедшая ищу работу, но пока ничего так и не нашла, мой банковский счет почти пуст. Поэтому, когда ты сказал, что хочешь еще раз дать нам шанс, я пришла в полный восторг, мы не только снова будем вместе, как и должны быть, но у меня появится жилье в городе, пока я буду усердно искать работу.

Но Данте не позволил ей манипулировать собой и неважно, какими большими голубыми глазами смотрела она на него, и как соблазнительно выглядели ее прекрасные розовые губы.

— Извини, но еще слишком рано говорить о том, чтобы жить вместе. Я говорил тебе, Кэти, что на этот раз все будет по-другому… совсем по-другому. Сейчас я понял свою ошибку, что тогда был слишком настойчив, слишком многого от тебя хотел вместо того, чтобы всего лишь хорошо проводить время вместе, чтобы все между нами шло естественным путем. На этот раз это будет именно так.

Она мило надула губки на его отказ, не привыкшая, чтобы ей отказывали, особенно он.

— Но, Дэнни, как ты думаешь, я буду жить в доме своих родителей, пока ищу работу?

Он пожал плечами.

— У твоих родителей прекрасный дом на огороженной территории, огромный дом, бассейн. Большинство людей сочли бы такое место раем. И я видел твою комнату у них в доме, Кэти. Вернее, несколько комнат, если быть точнее. Это огромное помещение, больше, чем у тебя было, когда ты жила в Сан-Франциско в тот раз.

Кети нетерпеливо фыркнула.

— Да, дом хороший. Но, ради Бога, Дэнни, мне тридцать лет, а я живу с родителями! Ты хоть представляешь, как это унизительно? Они считают, что я должна с ними ужинать каждый вечер, как будто я все еще учусь в школе.

Невольно Данте подумал о Каре, о ее крошечной, убогой комнате, в которой она жила, комнате, которая была размером с гардеробную в спальне Кэти. Кара была бы вне себя от радости, если бы жила в таком большом и прекрасно обставленном доме, как резиденция Карлайлов на другом берегу залива в Оринде. И была бы рада возможности регулярно ужинать с родителями, если бы у нее были родители.

Но он не мог, не хотел обсуждать Кару с Кэти. Эта особая глава его жизни была закрыта, он всегда будет дорожить проведенными с ней месяцами, сохраняя эти воспоминания при себе.

Данте не изменил своего решения, как бы сладко не умоляла Кэти разрешить ей переехать к нему, пусть даже временно.

— Если тебе так не нравится у родителей, хотя я знаю, что это не так, для тебя это должно послужить дополнительной мотивацией в поиске работы, чтобы ты смогла накопить немного денег. Я знаю, что твоим родителям никогда не придет в голову брать с тебя арендную плату за то, что ты живешь у них в доме или просить оплатить тебя расходы, поэтому у тебя будет возможность экономить практически всю свою зарплату. Через три месяца у тебя появится достаточно денег, чтобы арендовать квартиру в городе.

Кэти была не в восторге от перспективы жить с родителями в пригороде еще три месяца, но она тактично сменила тему, поняв, что Данте не собирался уступать.

На самом деле, он во многом настаивал на своем, отказываясь, впервые соглашаться на все, чтобы не пожелала Кэти. И, пока она делала карьеру в ЛА, ему нравилось в течение рабочей неделе проводить вечера у себя в пентхаусе один на один с самим собой, и он не желал от этого отказываться в данный момент. Он понимал, что как только Кэти вернется в Сан-Франциско, то станет настаивать видеться с ним как можно чаще, нежели раз или два в неделю, что она и делала, но пока он не собирался менять свой устоявшийся распорядок.

И он не брал ее с собой на выходные, когда навещал семью, главным образом потому, что раздумывал, как сообщить всем своим родственникам, что они снова встречаются. Данте знал, мать поддержит любое его решение, как и Талия, тем более что со дня на день она должна была родить, у нее появились гораздо более важные дела, чем разбираться в жизни своего брата. Рэйф, всегда немного влюбленный в Кэти, искренне одобрит эту новость, в то время как Джиа и бабушка обматерят его по итальянски, заявив, что на этот раз все закончится не так хорошо, как в первый раз. Джиа, мрачно размышлял он, провела слишком много времени с Валентиной в детстве и юности, и в результате унаследовала от бабушки хорошие и плохие манеры, в основном плохие.

Хотя он дал слабину, согласившись взять с собой Кэти в командировку в следующем месяце на финансовую конференцию в Нью-Йорке. Потому что как-то днем она зашла к нему в офис, решив нанести неожиданный визит после собеседования, и увидела на его столе расписание поездки. Она довольно застенчиво стала напрашиваться поехать с ним, заявив, что это будет отличная возможность провести какое-то время вместе, чтобы возобновить их отношения. Его ассистентка забронировала для Кэти рейс и позвонила в отель, сообщив, что в номере будут жить двое.

Кэти была так взволнована перспективой недельной поездки в один из своих любимых городов, что временно успокоилась, перестав говорить о своем переезде к нему. И как только он свыкся с этой мыслью, то признался самому себе, что поехать на неделю в другой город было бы положительным шагом вперед в их примирении.

Данте отключил свой телефон на время ланча с Ником, они всегда так делали оба, чтобы спокойно обсудить его инвестиции, постоянно не отвлекаясь. Но в тот момент, когда он снова включил телефон, то обнаружил пропущенные звонки, смс-ки и голосовые сообщения почти все от Кэти. Он вздохнул, у нее это очень быстро вошло в привычку, не совсем хорошую привычку. Он послал короткую смс-ку, что перезвонит, как только вернется к себе в кабинет. А пока, сухо подумал он, надо подумать, как мягко дать ей понять, что ей стоит немного поумерить свой пыл, не названия ему каждую минуту, предоставив немного личного пространства.

Конечно, с подобными вещами ему частенько приходилось сталкиваться и раньше, когда дело касалось его бывших и нынешних подружек, включая и ту, которая стала постоянно преследовать его, дело даже дошло до судебного запрета. Кэти была навязчивой, но не до такой степени и ее нынешнее поведение было довольно необычным для нее. Раньше, когда Данте был от нее без ума, она редко сама ему звонила, довольствуясь лишь его звонками и смс-ками, тогда он гонялся за ней. Теперь, когда они поменялись местами, ее частые звонки, смс-ки и электронные письма временами, как ему казалось, звучали с нотками отчаянья.

Но у Данте была одна бывшая девушка, которая ни разу не связалась с ним, несмотря на то, что он предложил расстаться друзьями. Почти месяц назад он расстался с Карой, и ничего не слышал о ней — ни единого электронного письма, голосовой почты, смс или комментарий в соцсетях. Данте боялся встретиться с ней лицом к лицу, поэтому придумал какой-то предлог, чтобы не заходить в офис Ника, как обычно. Он заявил, что они смогут подольше по обедать, чтобы обсудить его инвестиционный портфель, хотя Ник сильно ворчал на его предложение, потому что ему придется тащить с собой все отчеты и графики в ресторан. С другой стороны, Ник ворчал по любому поводу, который считал ниже своего достоинства, Данте уже давно к этому привык, научившись игнорировать.

Войдя в свое офисное здание, он невольно вспомнил свое первое свидание с Карой — она стояла посреди вестибюля в красном платье, которое делало ее маленькую фигуру просто восхитительной. Он был приятно удивлен той ночью, как в постели, так и вне ее, и она продолжала радовать и удивлять его не один месяц. С ней было весело, когда она была рядом, легко. Ему никогда не приходилось беспокоиться, что сказать, тем более что она была довольно разговорчивой. И она всегда была, черт побери, благодарна ему за каждую мелочь, которую он для нее делал, будь то буханка хлеба из его любимой булочной в Норт-Бич, или один из тех приключенческих фильмов, которые они оба любили, или обед в каком-нибудь маленьком ресторанчике.

Однако его по-прежнему беспокоило, что Кара обвинила его в том, что он скрывал ее от семьи и друзей, специально водил в малоизвестные, ничем не примечательные ресторанчики на окраине города вместо модных, пользующиеся успехом мест, которые он обычно посещал, чтобы они не столкнулись ни с одним из его знакомых. Ему следовало бы, ругал он сейчас себя, догадаться тогда, настолько умная Кара рано или поздно обратила бы на это внимание. Но он сказал ей правду. Он совершенно не стыдился ее и не стеснялся. Единственным побуждением, почему он не хотел ее никому показывать, была потребность хоть в каком-то уединении. Но от этого он не чувствовал себя менее виноватым, потому что тем самым обидел Кару.

Он скучал по ней. Эта мысль неожиданно пришла ему в голову, когда он вышел из лифта на своем этаже. Он скучал по общению с ней, по ее заразительному смеху, по обсуждениям лекций, которые она посещала по финансам. И хотя он никогда, никогда не будет скучать по ее дрянному старому матрасу, он определенно скучал по той безудержной страсти, которую она всегда проявляла в постели.

Данте нетерпеливо отбросил прочь странные мысли о Каре, мысли, которым он не имел права предаваться, как только порвал с ней… скорее всего, разбив ее нежное, доброе сердце. Непрошеный ее образ при расставании в тот последний день, когда она безудержно рыдала у него на плече, с покрасневшими и опухшими глазами, с сиплым голосом, дразнил его, мучил совесть, заставляя снова почувствовать себя настоящим дерьмом. Она выглядела такой маленькой, такой уязвимой и, по ее собственным словам, чертовски грустной. И когда она так старалась быть стойкой, уверяя, что с ней все будет хорошо, что она пережила в своей жизни гораздо худшие времена, что ж, от этого ему становилось только хуже. Потому что в двадцать два года Кара пережила столько потерь и столько горя, постоянно борясь с трудностями, чем другие в три раза старше ее. Как бы тяжело ни было Данте потерять любимого отца в возрасте одиннадцати лет, по крайней мере, вокруг него была огромная семья — команда поддержки, он ни разу не почувствовал себя одиноким или брошенным, и не испытал чувства, что он один на белом свете. И столкнувшись с теми же проблемами, с которыми ежедневно сталкивалась Кара, он точно знал, что не справился бы с ними так, как справлялась она.

Когда он добрался до своего офиса, его телефон зазвонил снова, он нетерпеливо вздохнул, увидев номер Кэти.

— Привет. Я только что вошел в свой кабинет. Буквально. Я собирался позвонить тебе через минуту, — сказал он, снимая пиджак.

— Я знаю, что веду себя ужасно назойливо, — призналась она с пронзительным смешком. — Но я так взволнована предстоящей поездкой в Нью-Йорк, что могу думать только о ней! Слушай, я пыталась связаться с тобой, потому что хотела заказать столик на ужин там в ресторане. Да, и купить билеты в театр. Из того, что я читала в интернете, почти невозможно попасть в определенные места или купить билеты на определенное шоу, поэтому я хочу позаботиться обо всем заранее.

Данте опустился в кресло, стараясь не думать о дюжине неотложных дел, которые ему предстояло решить за день. Беспокойство по бронированию столика на ужин и билетов в театр во время командировки, до которой оставалось еще три недели, не входило в их число.

— Делай все, что считаешь нужным, — сказал он ей, стараясь не отвечать нетерпеливо. — Ты же знаешь, что я люблю поесть, так что не стесняйся заказывать столик на ужин. И поскольку я не большой любитель театра, я оставлю это на твое усмотрение. Хотя я не могу обещать, что не засну на представлении.

— Да ладно тебе! Будь хорошим мальчиком, — уговаривала она. — Ты же знаешь, как я люблю ходить на спектакли и мюзиклы. И гастролирующие труппы здесь не идут ни в какое сравнение, как оригинальные бродвейские постановки. Держу пари, если бы мы пошли на один из тех ужасных боевиков, которые ты так любишь, ты не заснул бы.

— Их не зря называют боевиками, — сухо ответил он. — И я сделаю все возможное, чтобы насладиться спектаклем. Просто постарайся выбрать что-нибудь более живое, ладно?

— Хорошо. И мне не терпится протащить тебя с собой по моим любимые магазины. Самое лучшее время для твоей поездки, начнутся грандиозные распродажи осенних и зимних коллекций. За месяцы, пока я жила в ЛА мне не нужны были теплые вещи, поэтому мне необходимо будет сделать несколько серьезных покупок.

Само собой разумеется, что он будет оплачивать эти «серьезные покупки». У Кэти по-прежнему не было реальных перспектив на работу, а значит, и источника дохода. Она пару раз смялась моделью в незначительных местных компаниях модельных агентств, но, по ее словам, гонорар был настолько маленьким, что ей приходилось по-прежнему полагаться на своих родителей и Данте, которые более или менее поддерживали ее, когда она вернулась из Лос-Анджелеса.

— У меня не будет много свободного времени, — предупредил он. — Не забывай, что главная причина этой поездки — конференция, на которой я должен присутствовать.

Кэти рассмеялась.

— Не беспокойся. Ты можешь дать мне свою кредитную карту, прежде чем начнешь слушать какое-нибудь скучное выступление, я найду ей применение!

Он почти не сомневался, что она поступит именно так. В конце концов, он не только видел содержимое ее гардероба, но и несколько раз брал ее с собой за покупками. Счета, которые она оплачивала его кредиткой за удивительно короткий промежуток времени, приближались к уровню валового национального продукта некоторых малых развивающихся стран.

— Послушай, у меня тут дел невпроворот, так что я позвоню тебе вечером, ладно? — сказал он, уже открывая электронную почту, чтобы прочитать пришедшие письма.

Кэти вздохнула, немного драматично, по его мнению.

— Хорошо. Только не звони раньше восьми. Я пойду на занятия йогой, которые недавно нашла. Конечно, учитель и студия не так хороши, как в Сан-Франциско, куда я ходила, но это лучше, чем ничего.

— Я планирую позвонить тебе около девяти. Наслаждайся занятием.

— Ой, и еще кое-что! — произнесла она. — Во сколько ты заедешь за мной в субботу на вечеринку?

— В пять часов. Я знаю, что это немного рано, но мы должны вернуться в город после того, как я тебя подхвачу, а тогда будут уже пробки.

— Если бы я переехала к тебе, — заметила Кэти, — тогда нам не пришлось бы беспокоиться о пробках или подобных глупостях.

— Нет. Мы уже говорили об этом, Кэти. Несколько раз и мой ответ не изменился. Еще слишком рано.

Данте почти слышал, как она надула губки по телефону.

— Помню время, когда ты умолял меня переехать к тебе, — заметила она. — А теперь ты даже не хочешь обсуждать эту тему.

— Это было до того, как ты решила, что стать звездой для тебя важнее, чем быть моей невестой, — напомнил он ей. — Так что на этот раз мы поступим по-моему. Мне пора. Я позвоню тебе вечером.

Он отключил телефон, прежде чем она успела возразить или придумать еще какой-нибудь срочный вопрос, понимая, что ей скучно без работы, без друзей, но у него имелись дела, и он не собирался развлекать ее весь день.

Данте переключил свое внимание на растущую груду бумаг на столе, разгребая и совершая значительные успехи, когда его телефон снова запищал от входящего сообщения. Он раздраженно нахмурился, увидев, что оно снова было от Кэти, хотя его раздражение быстро сменилось интересом, когда он внимательно рассмотрел посланную ею фотографию. На ней была изображена шелковая черная ночная рубашка, щедро отделанная кружевом, внизу подпись: «Неужели ты не можешь себе представить, что я надену ее во время нашей поездки в Нью-Йорк? Хорошие новости — она продается!»

Дальше шла ссылка на покупку в роскошном магазине, но даже цена в пятьсот долларов была смехотворно высокой по его мнению, для такого предмета одежды, который Кэти, скорее всего оденет несколько раз, прежде чем она ей надоест.

«Я мог бы купить Каре приличный ноутбук за такие деньги», — с сожалением подумал он, а затем мысленно отругал себя за то, что снова позволил своим мыслям вернуться к девушке, с которой встречался временно.

— Ты сделал свой выбор, Данте, — строго заявил он сам себе. — И если цена, которую ты должен заплатить за этот выбор — нечистая совесть, то тебя придется собраться с духом и смириться с этим. В конце концов, это меньшее, чем ты заслуживаешь.

Октябрь

— Знаешь, я никогда не думала, что доживу до такого момента, когда скажу тебе, что твоя квартира превратилась в помойку по сравнению с моей. А учитывая, что моя квартира похожа на полосу препятствий, это о чем-то да говорит.

Кара опустила одеяло, которое натянула на голову, ровно настолько, чтобы впиться взглядом в свою лучшую подругу.

— Все не так уж плохо, — запротестовала она.

— О, я позволю себе не согласиться, amiga, — пропела Мираи. — По крайней мере, у меня дома регулярно выносят мусор, чего я не могу сказать об этой свалке. Кстати, она начинает по-настоящему вонять.

Кара высунула язык.

— Может потому, что у тебя есть горничная, которая выносит за тебя мусор, — раздраженно ответила она. — В отличие от некоторых из нас, кто едва может позволить себе купить арахисовое масло и настоящие кукурузные хлопья.

— Хммм. Ты могла бы купить себе арахисовое масло и кукурузные хлопья на двадцать пять тысяч долларов, если бы не была такой дурой и не разорвала бы его чек, — надменно напомнила Мираи. — А также новый ноутбук, новый гардероб и сходила бы в салон. Я даже не могу точно сказать, что из этих трех вещей находится в худшем состоянии в данный момент. Твой ноутбук залеплен скотчем, чтобы не развалился, одежда… ну, даже не стоит начинать о ней говорить. А волосы... Господи, Кара, ты их вообще расчесываешь?

Кара состроила гримасу.

— Конечно, расчесываю! — возмущенно ответила она. — Просто... ну, только не сегодня. Пока. Но день еще не закончился.

— Серьезно? Уже почти пять часов вечера. Ты хоть вытаскивала свою задницу с кровати сегодня? За исключением, когда наполовину съела миску хлопьев, которую оставила на столе. И… о боже, скажи мне, что ты еще не в пижаме! Хотя сейчас, готова поспорить, что ты не принимала сегодня душ.

Мираи с отвращением сморщила свой дерзкий носик, заставив Кару мрачно нахмуриться на свою лучшую подругу. Тот факт, что она еще не принимала душ и не переоделась в свою самую удобную пижаму, не имел никакого значения.

— Прекрасно. — Кара раздраженно отбросила одеяло и встала, торопливо стряхивая крошки еды с пижамы. — Поскольку мой вид и запах явно оскорбляют тебя, я пойду приму душ. Ты будешь счастлива?

Мираи фыркнула.

— Это только начало. На самом деле, по-настоящему счастливой меня бы сделало, если бы ты прибралась здесь, поела нормальной еды и вернулся в страну живых. Прошло больше месяца с тех пор, как этот ублюдок порвал с тобой, Кара. Тебе нужно выбираться из этого состояния.

Кара босиком подошла к комоду и начала рыться в поисках чистой одежды, но потом нахмурилась в недоумении, не обнаружив ни одного чистого комплекта белья.

— В этом ты, наверное, права, — со вздохом согласилась она. — Потому что я забыла постирать в прошлые выходные. Единственное чистое белье, которое у меня есть, старый спортивный бюстгальтер, он слишком мал уже и это…

Она подняла руку с белыми хлопчатобумажными трусами, которые кричали «бабушкины трусики», а также щеголяли потертым поясом. Мираи изящно вздрогнула, как будто один вид этих трусиков ее оскорблял.

— Кажется, я велела тебе выбросить их, когда мы в последний раз просматривали твой шкаф, — заметила Мираи. — Или использовать, чтобы мыть пол в ванной.

— Ну, хорошо, что я этого не сделала, — едко ответила Кара, — иначе я бы прямо сейчас щеголяла бы голой задницей. Мне необходимо завтра все же добраться до прачечной, так как это буквально единственная чистая одежда, которая у меня осталась.

Мираи с презрением оглядела огромную футболку и мешковатые спортивные штаны.

— Мне они не кажутся слишком чистыми. И пока ты будешь в прачечной, эту мерзкую пижаму постирай тоже. Что это вообще за пятно?

Кара взглянула на свою пижаму-фаворитку, которую Мираи подарила ей на Рождество в прошлом году и нахмурилась, заметив на ней пятно.

— Точно не могу сказать, — призналась она. — Но могут быть макароны с сыром. Или йогурт. Или оба.

— Господи. — Мираи недоверчиво покачала головой. — Ладно, послушай меня. Ты немедленно примешь душ и наденешь эти вещи, какими бы отвратительными они не были. А пока я хоть раз в жизни испачкаю свои изящные ручки, вынесу твой мусор и разберу твою постель. Хотя если я сломаю ноготь, то очень разозлюсь. Потом, когда ты оденешься, мы погрузим все твое грязное белье в мою машину, включая и постельное, и поедем ко мне. Ты будешь стирать у меня, а я закажу нормальную еду. А потом, после ужина, пока я буду чистить твои ногти, которые находятся просто в ужасном состоянии, наступит время для жесткого разговора из благих побуждений.

Кара открыла рот, чтобы возразить, но тут увидела выражение лица Мираи, которое всегда означало: «Тебе лучше в данный момент со мной не связываться». Поэтому она покорно взяла свой последний комплект чистой одежды и направилась в душ.

Когда она вышла через несколько минут, с вымытыми и причесанными волосами, пахнущая мылом и шампунем, а не ужас чем, она почувствовала себя лучше. И заметив, что Мираи умудрилась привести в порядок квартиру за такое короткое время, ее настроение поднялось и от этого, которое в последнее время было на самом нижнем уровне, таким же, когда умерла ее мать более четырех лет назад. Мусор был вынесен, простыней на матрасе не было, грязное белье запихано в пакеты и стояло у входной двери. Мираи даже начала перемывать груду грязной посуды, сложенной на единственном кухонном столе.

— Поразительно. Пока я не увидела это своими глазами, я была не уверена, что ты умеешь пользоваться кухонным полотенцем, — пошутила Кара.

В ответ Мираи швырнула в нее влажное полотенце.

— Вот. Его тоже стоит постирать. Полагаю, у тебя имеется чистое?

— Сейчас принесу. И давай я закончу мыть посуду. Я не хочу, чтобы ты убиралась за мной, Мир.

Мираи пожала плечами.

— Почему же? Ты убиралась у меня столько раз, что я и не помню. И, когда я училась в Беркли, а ты спала на диване, ты сказала, что будешь убираться каждый день. Даже сейчас, когда у меня есть горничная, в моем доме не так чисто, как тогда. И ты можешь закончить мыть свою посуду завтра. Рене уехала со своим парнем на эти выходные, так что ты можешь на ночь остановиться в ее комнате.

— Мне нужно сделать домашнее задание, — заметила Кара.

— Всего на одну ночь. Кроме того, если ты постираешь у меня, это сэкономит тебе завтра время. Останься сегодня, а утром мы сходим на вкусный завтрак, а потом я отвезу тебя домой, и ты сможешь заниматься до конца дня.

— Хорошо, — неохотно согласилась Кара. — Но только, если ты позволишь мне заплатить за сегодняшний ужин. Или завтра за бранч.

— Нет. — Мираи отрицательно покачала головой. — Потому что сегодня я хочу очень дорогие суши, а завтра пойдем завтракать в «Зази», ты не сможешь позволить себе там даже «Кровавую Мэри». И так как я не хочу снижать свои стандарты, чтобы поесть там, куда бы ты могла меня отвести, то готова вдвойне платить за свое удовольствие. И я не хочу слышать ни единого слова протеста, ясно?

— Хорошо, — кротко ответила Кара. — Спасибо, Мир. Когда-нибудь я найду способ отплатить тебе тем же.

— Если бы ты обналичила чек этого двуличного ублюдка, то могла бы отплатить мне тем же, угостив ужином в Лас-Вегасе, — мрачно пробормотала Мираи. — Не говоря уже о массаже и красивых новых туфлях.

Кара рассмеялась, несмотря на то, что чувствовала себя подавленной.

— Он не двуличный, — настаивая заметила она. — Я уже говорила тебе об этом. Говори, что хочешь о Данте, Бог свидетель, ты наговорила о нем достаточно, но я знаю его достаточно хорошо, что даже не сомневаюсь — он не из тех, кто изменяет. И мы также слишком много раз обсуждали с тобой этот чертовый чек. Я сожалею, что вообще заикнулась тебе о нем. Но даже если бы мне понадобились деньги на лечение, я бы не приняла от него чек. Это были бы кровавые деньги, Мир. Или искуплением вины. И я бы чувствовала себя шлюхой, если бы взяла их.

Мираи махнула рукой в знак несогласия.

— Ты слишком много об этом беспокоишься, Кара. Эй, не то чтобы парень не мог себе этого позволить. И что с того, что он предложил его тебе только потому, что чувствовал себя виноватым? Он и обязан чувствовать себя виноватым, черт возьми. Он воспользовался тобой. Использовал тебя. А потом бросил, когда появилась другая получше. Ну, не получше. Это не то что я имела в виду. Дерьмо.

Кара похлопала ее по плечу.

— Все в порядке. Я знаю, что ты имела в виду. И, честно говоря, Кэти лучше меня. По крайней мере, она намного, намного лучше выглядит. Она великолепна, на самом деле. Честно говоря, не знаю — я даже не мечтала пойти с Данте на свидание после того, как он был с ней. Я имею в виду, это все равно что довольствоваться «Андре», когда ты регулярно пьешь шампанское «Кристалл».

Мираи совсем не игриво шлепнула ее по голове.

— Может, ты уже прекратишь? — потребовала она. — Меня уже тошнит от этой жалкой вечеринки, на которой ты тусуешься весь последний месяц. И хватит все время себя сравнивать с этой Кэти как-ее-там. На самом деле, эта вечеринка официально закончилась. И эту суку ты больше не должна упоминать в моем присутствии. Поняла?

— Да, мэм, — кротко ответила Кара.

Загрузив белье Кары в багажник блестящего седана «Лексус» Мираи, они с трудом добрались до ее дома, с трудом, потому что Мираи была далеко не лучшим водителем. Ей нравилось подшучивать над собой, что она была плохим водителем азиаткой, хотя она была только наполовину японкой. Кара до сих пор сдерживалась, чтобы не заявить своей подруге, что ее ужасное вождение не было предметом для смеха, но она молчала, проверяя несколько раз, хорошо ли пристегнут ее ремень безопасности, изо всех сил сжимаясь в сиденье, пока она ехала к ней домой.

Как только она загрузила первую партию белья в стиральную машину, а Мираи заказала ужин, вытащив бутылку вина из холодильника, пока они ждали доставку. Кара свернулась калачиком на ультрасовременном белом кожаном диване, на котором она спала уже несколько раз с тех пор, как Мираи и Рене купили этот дорогой предмет мебели. Или, точнее, с тех пор, как их отец купил этот дорогой предмет мебели для них, как и все остальное в этой роскошной квартире с двумя спальнями.

— Спасибо, Мир. За все. За вино, за ужин, и то, что я могу постирать у тебя, а не в прачечной, в которой никогда не знаешь какой чудак, пьяница или бездомный войдет в дверь.

Мираи кивнула и быстро наполнила их бокалы очень дорогим Шардоне, который ее отец купил во время своего визита в прошлом месяце.

— Не нужно меня благодарить. Я просто рада увидеть, как ты выходишь из своей пещеры и выглядишь наполовину человеком. Пожалуйста, скажи мне, что ты не ходишь на работу в таком виде, как сегодня утром. Без обид, но ты выглядела немного пугающе.

Кара испытала искушение показать своей лучшей подруге средний палец, если бы не тот факт, что та только что сказала правду.

— Конечно, нет. Как бы ни было тяжело, я каждый день вылезаю из постели и добираюсь до офиса в презентабельном виде. Хотя Анджела несколько раз спрашивала меня, все ли у меня в порядке.

— Что ты ей сказала? — спросила Мираи.

— Конечно, соврала. По крайней мере, не совсем соврала. Она знает, что я встречалась с каким-то Дэнни, но, слава богу, ей предстоит сложить два и два, чтобы выяснить, что этот Дэнни был Данте. Я сказала ей, что мы разошлись, потому что ничего не получилось.

— И в результате ты впала в тяжелую депрессию, — добавила Мираи. — Хотя к тому времени, когда я высажу тебя завтра у твоего дома, этого уже будет в прошлом.

— Хм. — Кара скептически посмотрела на подругу. — И как же ты собираешься вывести меня из этого состояния, а? Дай угадаю. Ты купишь мне щенка? Нет, я не могу содержать домашних животных из-за договора аренды. Знаю! Ты поведешь меня в цирк. О, не бери в голову. Я и забыла, что ты смертельно боишься клоунов.

Мираи бросила в нее подушку.

— Даже не упоминай об этих ужасных созданиях! И нет, Умная Задница, мой план не включает щенков, котят или что-то такое милое и приятное. Моя идея заставить тебя снова улыбнуться, просто помочь перестроиться.

— А? Ты имеешь в виду макияж, прическу и все такое? Мир, ты же знаешь, что я не могу позволить себе ничего из этого, а я не позволю тебе оплачивать мои счета. Ты и так уже слишком много для меня сделала, ужин сегодня и эта бутылка вина, которая, как ты мне сказала, стоит кучу баксов, а завтра бранч в том месте, которое имеет наглость брать восемь долларов за один кусок кофейного торта. Ты хоть представляешь, сколько кофейных пирожных я могла бы приготовить за восемь баксов, целых пирожных, а не только маленький кусочек. Так что тебе лучше забыть…

Мираи бросила вторую подушку в сторону Кары, которая попала прямо ей в лоб.

— Я ошиблась, сказав, что у тебя депрессия. Похоже, ты просто выпила залпом пять эспрессо и у тебя помутился рассудок. И если бы ты хоть на минуту перестала бубнить, то позволила бы мне все объяснить.

Кара отложила подушку в сторону.

— Хорошо. Если только ты перестанешь бросаться в меня подушками. Я чувствую себя как бинбэг шарик, который подбрасывают на доске.

Мираи вздрогнула.

— Тьфу! Твое замечание наводит меня на клоунов. Однажды, когда мне было около восьми лет, я пошла на день рождения к соседке, у нее была доска для подбрасывания шариков бинбэг, на которой был нарисован гребаный клоун. Целую неделю мне снились кошмары. Но давай вернемся к тому, что я говорила. Разве ты никогда не слышала фразу «хорошо выглядеть — лучшая месть», известную как вендетта расставания?

Кара нахмурилась, но ее интерес все равно был задет.

— Я думаю, что слышала первую часть, но не уверена насчет второй. Но какое это имеет отношение ко мне? Я имею в виду, как бы я ни была расстроена из-за разрыва с Данте, он не изменял мне и вел со мной честно. Другими словами, я удивлена, что мы так долго встречались, особенно после того, как я увидела фотографии...

Мираи угрожающе подняла кулак.

— Если ты еще раз произнесешь ее имя, я не отвечаю за свои действия, ясно? И, возможно, месть или вендетта — не совсем правильное выражение при данных обстоятельствах. Это не означает, что ты не можешь немного привести себя в порядок и подстричься. Хотя бы для того, чтобы чувствовать себя лучше, Кара.

Их прервали, доставив суши, но как только они начали есть, Мираи возобновила разговор.

— Разве не было бы здорово, если бы ты немного изменилась, купила бы несколько убийственных нарядов, а затем увидела бы реакцию Данте на полученный результат? — подтолкнула Мираи. — Да ладно, ты должна признать, что это было бы чертовски заманчиво. Нет лучшего чувства в мире, чем появиться красивой и счастливой перед парнем, который бросил тебя, увидеть его реакцию и сожаление, что он так глупо с тобой порвал.

Кара задумчиво улыбнулась.

— Звучит потрясающе, без сомнений. Но извини, что я сама себе напоминаю заезженную пластинку, где я смогу найти деньги на макияж? Плата за мое обучение в этом семестре повысилась, а также и арендная плата повысится в новом году.

— Я подумала, Ник и Анджела дадут тебе хороший бонус в конце года.

— Да, дадут, я надеюсь. Но мне нужны эти деньги, чтобы купить новый ноутбук, — призналась Кара. — Когда его чинили в прошлом месяце, предупредили, что это только временно, мне стоит присмотреть новый. Думаю, что смогу купить подержаный ноутбук, а на другую часть бонуса купить новое платье, на вторую — подстричься.

— Хм. Только новая одежда и стрижка — это только часть дела, — задумчиво произнесла Мираи. — Тебе также нужно серьезно отнестись к лишним двадцати фунтам (около 9 килограммов, — прим. пер.), о которых ты постоянно говоришь, но так ничего и не предпринимаешь, чтобы сбросить вес. Диета и физические упражнения, детка. Они должны стать твоими новыми любимыми словами.

Кара не донесла палочки с суши, замерев на полпути ко рту.