Отомщенный любовник

Глава 55

– И это нормально? Вот так с ним поступать?

Элена остановилась на выходе из клуба и взглянула через плечо на женщину из охраны.

– Так как это абсолютно не твое дело, я не собираюсь отвечать на вопрос.

– К твоему сведению, этот мужчина загнал себя в ловушку ради меня, матери и сестры. И ты думаешь, ты слишком хороша для него? Отлично. И откуда, ты, черт возьми, взялась, такая идеальная?

Элена решительно посмотрела в лицо женщине, хотя знала, что схватка будет далеко не равной, учитывая то, как была сложена охранница.

– Я никогда ему не лгала – за это меня можно назвать идеальной? Хотя, причем тут идеальность, говорить правду – это естественно.

– Он делает то, что должен, чтобы выжить. И это тоже естественно, и не только для твоего вида, но и для симпатов. Лишь потому, что ты так просто…

Элена за злостью посмотрела в лицо женщине.

– Ты меня не знаешь.

– И не хочу знать.

– Как и я тебя.

После этой фразы стерва в кожаной одежде замолчала.

– Эй, эй, довольно, – Трэз встал между ними. – Давайте просто прекратим эту склоку, окей? Позвольте, я отвезу вас домой. А ты, – он указал пальцем на вторую женщину, – пойди и посмотри, в порядке ли он.

Охранница бросила взгляд на Элену:

– А ты будь поаккуратнее.

– А то что? Ты нарисуешься на пороге моего дома? Мне без разницы – по сравнению с той штучкой, что заявилась вчера, ты просто кукла Барби.

Оба, и Трэз и женщина, застыли как вкопанные.

– А кто был вчера у твоего дома? – спросила охранница.

Элена снова посмотрела на Трэза.

– Я могу поехать домой?

– Кто это был? – спросил он.

– Кукла Кабуки[177]с отвратными манерами.

И они оба хором сказали:

– Тебе пора.

– Замечательное предложение. Спасибо. – Растолкав их, Элена подошла к двери. Когда она дернула ручку, конечно же, оказалось, что та была заперта, так что все, что она могла делать, это ждать, пока ее выпустят. Да гори оно все синим пламенем. Закусив нижнюю губу, она схватилась за ручку и стала дергать, приготовившись проложить себе путь хоть грудью.

К счастью, подошел Трэз и выпустил ее, как птицу из клетки, и Элена вылетела из клуба в холодный воздух, подальше от тепла, шума и многолюдного отчаяния, что душили ее.

А может, это удушье было связанно с разбитым сердцем.

Да не все ли равно.

Она ждала у другой двери, на этот раз у Бентли, жалея, что добраться домой может лишь таким способом, и понимала, что пройдет еще много времени, прежде чем она хотя бы наполовину придет в себя, чтобы суметь более или менее спокойно вздохнуть и, тем более, дематериализоваться.

По дороге назад, она не обращала внимания ни на одну из улиц, по которой они проезжали, не замечала светофоры, на которых они останавливались, и другие автомобили. Элена просто сидела на заднем сидении Бентли, практически неживая, повернув лицо к окну, уставившись перед собой невидящим взглядом, словно была где-то далеко отсюда.

Симпат. Который спит со своей сводной сестрой. Торговец наркотиками. Наверняка, убийца.

Пока они все дальше и дальше уезжали от центра города, дышать становилось не легче, а, наоборот, труднее. И все от того, что перед глазами стоял образ Ривенджа, когда он опустился перед ней на колени, ее дешевые кеды у него в руке, аметистовый взгляд такой мягкий и добрый, и голос, такой прекрасный, что затмевает звучание скрипки: Разве ты еще не поняла, Элена? Неважно, в чем ты... для меня, ты всегда как словно в бриллианты одетая.

Этот образ, один из двух, теперь будет преследовать ее вечно. Она будет помнить его, стоящим перед ней на коленях, и сопоставлять воспоминание с тем, что увидела сегодня в клубе, в тот час, когда вся правда вышла наружу.

Она хотела верить в сказку. Так и вышло. Но ее фантазия мертва, как и бедный, молоденький Стефан, и кончина была ужасной – избитое, холодное тело, которое она завернет в полотно рационализма и перемен, которое пахнет не травами, а слезами.

Закрыв глаза, она откинулась на мягкое сиденье.

В конце концов, автомобиль замедлил ход и остановился, и она потянулась к ручке. Трэз ее опередил и открыл перед ней дверь.

– Можно я кое-что скажу? – тихо пробормотал он.

– Конечно. – Потому что, что бы то ни было, она все равно этого не услышит. Туман вокруг нее был слишком густым, ее мир, как и мир ее отца, стремился к одному: отгородиться от всего, кроме того, что было ей сейчас так близко... была лишь боль.

– Он никогда не поступил бы так без причины.

Элена посмотрела на мужчину. Он был настолько серьезным, настолько искренним.

– Конечно, не сделал бы. Он хотел, чтобы я поверила во всю эту ложь, а истина все равно вышла на поверхность. Больше скрывать нечего.

– Я не это имел в виду.

– А если бы его не поймали на лжи, он рассказал бы мне всю правду, как она есть? – Молчание. – Вот так.

– Ты не знаешь всей правды.

– Ты так думаешь? Может, просто это ты не знаешь о нем всей правды? Как насчет такого?

Элена отвернулась и пошла к двери, которую могла открыть и запереть сама. Внутри, прислонившись спиной к косяку, она посмотрела на все, что ее окружало – такое грязное и знакомое, и ей хотелось рассыпаться на части.

Она не знала, как пережить все это. На самом деле не знала.

***

После того как Бентли уехал, Хекс направилась прямиком в офис Рива. Когда она постучала, и он не ответил, она набрала код и открыла дверь.

Рив сидел за своим столом, и что-то печатал на ноутбуке. Рядом с ним лежал его новый сотовый телефон, полиэтиленовый пакетик с какими-то белыми маслянистыми таблетками и пакетик M&M.

– Ты знал, что к ней приходила принцесса? – требовательно спросила Хекс. Когда он не ответил, она выругалась. – Почему не сказал мне?

Рив просто продолжал печатать, мягкий стук клавиш напоминал тихие разговоры в библиотеке.

– Потому что это было уже не важно.

– Как бы не так, мать твою. Я чуть не врезала этой женщине за то…

Рив метнул на нее яростный пурпурный взгляд поверх экрана:

– Ты никогда не прикоснешься к Элене.

– Да ладно, Рив, она только что дала тебе крепкого пинка под зад. Думаешь, легко было на это смотреть?

Он ткнул в нее пальцем.

– Не твое дело. И ты никогда, ни за что не прикоснешься к ней. Ясно?

Когда его глаза вспыхнули предупреждением, будто кто-то воткнул ему в задницу фонарь и нажал кнопку «вкл», Хекс подумала: ну, ладно... очевидно, в данный момент, она ходила по краю скалы, и если продолжит в том же духе, то прыгать с нее ей придется без парашюта.

– Я хочу сказать, что ты мог бы и предупредить, что специально ведешь себя так, чтобы она возненавидела тебя.

Рив просто продолжил печатать.

– Так вот насчет чего был вчерашний звонок, – предположила она. – Именно тогда ты узнал, что твоей подружке нанесла визит эта сука.

– Да.

– Ты должен был рассказать мне.

Прежде чем она получила ответ, в ее наушнике что-то затрещало, а затем послышался голос одного из вышибал:

– Детектив Де ла Круз здесь, хочет тебя видеть.

Хекс подняла запястье и сказала:

– Приведите его ко мне в офис. Я сейчас буду. И уберите девочек из VIP-зоны.

– Полиция? – пробормотал Рив, продолжая печатать.

– Угу.

– Я рад, что ты разделалась с Грэйди. Не выношу мужчин, которые бьют своих женщин.

– Я могу что-нибудь для тебя сделать? – спросила Хекс сухо, понимая. Что ее заткнули. Ей хотелось помочь Риву, облегчить ему жизнь, позаботиться о нем, но своим «нежно-трепетным» способом: к черту пенную ванну и горячий шоколад – она хотела пришить принцессу.

Рив посмотрел на нее еще раз.

– Как я сказал вчера вечером, я хочу попросить тебя кое о ком позаботиться.

Хекс постаралась заглушить в себе жажду убийства. Если бы Рив собирался попросить избавиться от принцессы, то не было никаких оснований тащить сюда его подружку, рассказывать девчонке о всей его лжи и позволять ей вытирать о него ноги, словно о старую тряпку.

Вот дерьмо, должно быть, он имел в виду свою подружку. Он собирался попросить, чтобы она проследила, чтобы с Эленой ничего не случилось. И, зная Рива, он, вероятно, будет пытаться поддерживать женщину материально – судя по простой одежде, отсутствию украшений и вообще каких-либо излишеств, у нее были серьезные проблемы с деньгами.

Ха. Ха. Ха. Заставлять женщину брать деньги у мужчины, которого она ненавидит, будет крайне весело.

– Я сделаю все, что нужно, – твердо сказала Хекс и покинула офис.

Двигаясь по клубу, она молилась, чтобы в этот момент никто не перешел ей дорогу, особенно с учетом копа на их территории.

Наконец добравшись до своего офиса, Хекс обуздала свое раздражение и открыла дверь, нацепив на лицо застывшую улыбку.

– Добрый вечер, Детектив.

Де ла Круз обернулся. У него в руке был небольшой, размером с ладонь, росток плюща.

– У меня для вас подарок.

– Я же говорила, у меня плохо складываются отношения с живыми существами.

Он поставил цветок на стол.

– Может, мы просто начнем с малого.

Когда она села в кресло и посмотрела на хрупкую живую вещицу, то почувствовала вспышку паники.

– Я не думаю, что…

– Прежде чем вы скажете, что я ничего не могу вам дать, так как работаю на власти, – он достал квитанцию ​​из кармана – Он стоит меньше трех долларов. Дешевле, чем кофе из «Старбакса»[178].

Коп положил маленькую белую бумажку рядом с темно-зеленым пластиковым горшочком.

Хекс прокашлялась.

– Ну, я очень ценю вашу заботу о моем интерьере…

– Ничего общего с вашими мебельными предпочтениями. – Он улыбнулся и сел.

– Вы знаете, почему я здесь?

– Вы нашли человека, который убил Крисси Эндрюс?

– Да, нашел. И, прошу прощения за мой французский, он лежал возле ее надгробия с собственным членом во рту.

– Ох ты. Ничего себе.

– Не возражаете, если я спрошу, где вы были прошлой ночью? Или вы хотите сначала позвать адвоката?

– А зачем мне адвокат? Мне скрывать нечего. Я весь вечер была здесь. Спросите любого из вышибал.

– Весь вечер.

– Да.

– На месте преступления я обнаружил следы. Военные ботинки небольшого размера. – Он посмотрел вниз на пол. – Вроде тех, что носите вы.

– Я была на могиле. Конечно, как же иначе. Я оплакиваю друга. – Она подняла подошвы вверх, чтобы детектив мог рассмотреть их, зная, что они были другой марки и производителя, чем те, что она носила накануне. И на размер больше, со стелькой внутри, полноценный десятый, а не девятый.

– Хмм, – проведя осмотр, Де ла Круз откинулся на спинку стула и, соединив кончики пальцев вместе, положил локти на стальные ручки кресла. – Я могу быть с вами откровенным?

– Да.

– Я думаю, это вы его убили.

– Правда?

– Да. Преступление носит насильственный характер, все детали говорят о том, что совершено оно с целью мести. Понимаете, коронер[179] считает, – как впрочем, и я – что Грэйди был еще жив, когда его... скажем так, обрабатывали. И работа была проделана далеко не топорно. Его разделали исключительно профессионально, будто орудовал специально обученный убийца.

– Здесь опасный район, и у Крисси в друзьях было полно опасных парней. Любой из них мог сделать это.

– На похоронах присутствовали одни женщины.

– Думаете, что женщины не способны на подобное? А вы сексист, Детектив.

– О, я знаю, женщина способна на убийство. Уж поверьте мне. И вы похожи… создаете впечатление той, что смогла бы пойти на подобное.

– И вы сразу занесли меня в список? Лишь потому, что я ношу черную кожу и работаю охранником в клубе?

– Нет, я был с вами, когда вы опознавали тело Крисси. Я видел, как вы смотрели на нее, именно это заставляет меня думать, что убийство совершили вы. У вас был мотив – месть, и возможность, потому что кто угодно может выскользнуть отсюда незамеченным, отсутствовать в течение часа, сделать дело, а потом вернуться как, ни в чем не бывало. – Он встал и, подойдя к двери, остановился, положив ладонь на ручку. – Я бы посоветовал вам нанять хорошего адвоката. Он вам понадобится.

– Вы копаете не в том направлении, Детектив.

Он медленно покачал головой.

– Я так не думаю. Смотрите, большинство людей, к которым я прихожу, когда в деле замешан труп, первое, что говорят мне, не важно, правда это или нет, что они этого не делали. Вы не сказали ничего даже близкого к этому.

– Может, я просто не считаю нужным оправдываться?

– Возможно, вас не мучает совесть, потому что Грэйди был мудаком, который забил девушку до смерти, и это преступление ужасно не только по вашему мнению, но и по мнению остальных. – Взгляд Де ла Круза стал печальным и усталым, когда он повернул ручку. – Почему вы не дали нам его взять? Мы бы поймали его. Посадили. Вы должны были оставить его нам.

– Спасибо за растение, Детектив.

Парень кивнул, как будто они только что установили правила игры и согласовали все условия.

– Найдите адвоката. И побыстрее.

Когда дверь закрылась, Хекс откинулась на спинку кресла и посмотрела на плющ. Приятный зеленый цвет, подумала она. И ей нравилась форма листьев, симметрия радовала глаз, а маленькие вены образовывали красивый узор.

Но в итоге, она убьет, уничтожит это бедное, невинное создание.

Стук в дверь заставил ее взгляд подняться.

– Войдите.

Вошла Мария-Тереза, на ней были свободные синие джинсы и белая рубашка, от нее пахло Эйфорией от Кельвина Кляйна. Очевидно, ее смена еще не началась. – Я только что собеседовала двух девочек.

– Они понравились тебе?

– Одна из них что-то скрывает. Не знаю, что именно. Другая в порядке, хотя у нее неудачная пластика груди.

– Отправить ее к доктору Малику?

– Думаю, да. Она довольно хороша, так что будет хорошо зарабатывать. Встретишься с ней?

– Да, но не сейчас. Как насчет завтра ночью?

– Она еще здесь, так что просто назови время…

– Я могу тебя кое о чем спросить?

Мария-Тереза кивнула не колеблясь.

– О чем угодно.

Наступила тишина, и на кончике языка Хекс повис вопрос о той маленькой групповой вечеринке, которая была у Джона с Джиной в ванной комнате. Но что именно она хотела знать? Это была лишь очередная из сделок, так часто заключаемых в этом клубе.

– Это я послала его к Джине, – тихо сказала Мария-Тереза.

Взгляд Хекс вернулся к женщине.

– Кого?

– Джона Мэтью. Я послала его к ней. Я подумала, так будет проще.

Хекс повертела в руках Колдвелл Курьер, что лежала на ее столе.

– Я понятия не имею, о чем ты.

Выражение лица Марии-Терезы было чем-то вроде «ну-да-конечно», но надо отдать ей должное, она воздержалась от комментария.

– Ну и во сколько завтра вечером?

– В смысле?

– Встреча с новой девочкой.

Ах, ну да.

– Ну, давай, скажем так, в десять.

– Отлично. – Мария-Тереза повернулась, чтобы уйти.

– Эй, окажешь мне услугу? – Когда женщина повернулась к ней лицом, Хекс протянула ей маленький плющ. – Возьми это домой? И, ну, я не знаю... сделай так, чтобы он выжил.

Мария-Тереза взглянул на плющ, пожала плечами и взяла его в руки.

– Я люблю растения.

– И значит, что эта маленькая хрень только что выиграла в лотерею. Потому что я их терпеть не могу.