Отомщенный любовник

Глава 63

Следующим вечером Элена наблюдала за тем, как ее новый друг, слесарь Рофф, сверлил огромное отверстие в стенном сейфе. Визг высокомощного инструмента резал слух, и запах нагретого металла напомнил ей о дезинфицирующих средствах, которыми мыли полы в клинике Хэйверса. Но ощущение того, что она чем-то занимается – не важно чем – компенсировало неудобства.

– Почти закончил, – слесарь перекричал шум.

– Не торопитесь, – крикнула она в ответ.

Положение дел между ней и сейфом приобрело личный характер, и сегодня эта бандура, во что бы то ни стало, должна открыться. Осмотрев все в главной спальне с помощью прислуги, и даже покопавшись в одежде Монтрега, довольно-таки противной, Элена позвонила слесарю и теперь наслаждалась тем, как сверло все глубже заходило в металл.

В конце концов, плевать она хотела на то, что хранилось внутри той чертовой штуки, но было крайне важно избавиться от проблемы – отсутствие комбинации к замку… и было облегчением снова стать самой собой. Она всегда пробиралась сквозь дебри, прямо как эта дрель.

– Я внутри, – сказал Рофф, вытаскивая инструмент. – Наконец-то! Взгляните.

Когда пронзительный визг сменился тишиной, а мужчина сделал передышку, она подошла и открыла панель. Внутри царила полночная тьма.

– Помните, – заговорил Рофф, начиная собирать вещи, – нам пришлось отключить электричество и обрезать провода, ведущие к системе безопасности. Обычно свет включается сразу, как вы открываете дверцу.

– Точно. – Она все равно присмотрелась. Как в пещере. – Большое спасибо.

– Если вам будет угодно подобрать замену, могу я этим заняться?

У ее отца всегда были сейфы, несколько в стенах, парочка в погребе, которые были такими же большими и тяжелыми, как и машины.

– Полагаю… она нам понадобится.

– Да, мадам, – улыбнулся ей Рофф, окинув кабинет взглядом. – Думаю, понадобится. Я о вас позабочусь. Обеспечу всем необходимым.

– Вы очень добры, – она обернулась и протянула ему руку.

– Мадам… – он покраснел от воротничка своей рабочей куртки до темных волос. – На вас было очень приятно работать.

Элена проводила его до главных дверей, а затем вернулась в кабинет с фонариком, который взяла у дворецкого.

Включив его, она всмотрелась в сейф. Бумаги. Куча бумаг. Некоторые плоские кожаные папки она узнала по тем временам, когда драгоценности ее матери все еще принадлежали семье. Опять документы. Акции. Стопки наличных. Две учетные книги.

Пододвинув поближе приставной столик, Элена выложила на него содержимое сейфа, свалив все в кучу. Добравшись до задней стенки, она обнаружила ящик с замком, который с трудом подняла.

У нее ушло около трех часов на то, чтобы просмотреть бумаги, и, закончив, Элена была в шоке.

Монтрег с его отцом были корпоративным эквивалентом гангстеров.

Встав с кресла, в котором она сидела, Элена поднялась в спальню и вытащила из антикварного комода ящик со своей одеждой. Рукопись ее отца была перевязана простой резинкой, которую она сняла резким движением руки. Пролистав страницы… она нашла описание сделки, изменившей все для ее семьи.

Элена спустилась с рукописью к документам и бухгалтерским книгам из сейфа. Просматривая книги, содержащие сотни сделок в деловых кругах, сделок с недвижимостью, других инвестиций, она нашла ту, что совпадала по дате, сумме и сущности того, что было описано ее отцом.

Вот оно. Это отец Монтрега обманул его, и сын был в курсе.

Позволив себе рухнуть в кресло, она пристально осмотрела кабинет.

Судьба на самом деле злобная стерва.

Элена вернулась к главным книгам, чтобы посмотреть, кого еще из Глимеры обманули. Нет, после того, как Монтрег с отцом разрушили ее семью, они больше никого не тронули, и она невольно задумалась, не переключились ли они на людей, чтобы снизить шансы того, что их раскроют как плутов и мошенников, наживающихся на собственной расе?

Она взглянула на ящик.

Поскольку эта ночь, очевидно, стала ночью разбора грязного белья, Элена подняла его. К этому замку требовалась не комбинация, а ключ.

Оглянувшись через плечо, она посмотрела на стол.

Через пять минут, успешно открыв потайное отделение в нижнем ящике, она вставила в замок ключ, который нашла прошлой ночью. Она не сомневалась, что он подойдет.

Так и было.

В нем лежал лишь один документ, и, когда она развернула толстые желтые страницы, у нее возникло то же предчувствие, что и во время первого разговора с Ривенджем по телефону. Тогда он спросил ее: Элена, ты там?

Это все изменит, подумала она ни с того ни с сего.

Оно и изменило.

Это был аффидевит отца Ривенджа, указывающего на убийцу, написанный при смерти.

Она прочла текст дважды. И в третий раз.

Свидетелем был Рем, отец Монтрега.

Элена начала все тщательно обдумывать и, подбежав к ноутбуку, вытащила Делл и открыла медицинские записи на мать Рива… Ну надо же, дата показаний, произнесенная умирающим мужчиной, совпадала с той, когда женщина в последний раз поступила в клинику избитой.

Она взяла показания и прочитала их вновь. Ривендж был симпатом и убийцей, согласно словам его отчима. И Рем это знал. Монтрег тоже.

Ее взгляд метнулся к бухгалтерским книгам. Судя по их содержанию, отец с сыном были полнейшими авантюристами. Сложно поверить, что никто бы не воспользовался подобной информацией, рано или поздно. Очень сложно.

– Мадам? Я принесла вам чаю.

Элена взглянула на доджена, стоящего в дверях:

– Мне нужно кое-что знать.

– Конечно, мадам. – Служанка зашла с улыбкой на улице. – Каков ваш вопрос?

– Как умер Монтрег?

Раздался резкий стук, когда служанка буквально бросила поднос на столик перед диваном:

– Мадам… конечно же, вы не хотите говорить о подобных вещах.

– Как?

Додженпосмотрела на бумаги, разложенные вокруг выпотрошенного сейфа. Судя по узнаванию, мелькнувшему в глазах женщины, Сашла поняла, что секреты всплыли наружу, тайны, которые не очень хорошо отразились на ее предыдущем хозяине.

– Я не хочу говорить дурно о мертвых, – дипломатия и уважение смягчили голос горничной, – и не хочу проявлять неуважение к сэру Монтрегу. Но вы глава дома, и раз вы попросили…

– Все нормально. Ты не делаешь ничего плохого. И мне нужно знать. Если станет легче, считай это прямым приказом.

Это, казалось, ослабило напряжение женщины, и она кивнула, а затем, запинаясь, заговорила. Когда доджен умолкла, Элена опустила взгляд на блестящий пол.

По крайней мере, теперь она знала, почему здесь нет ковра.

***

Хекс дежурила в Железной Маске, как бывало раньше в ЗироСам. А значит, когда ее часы показали три сорок пять, настало время выгнать всех из ванных, пока бармены наливали в последний раз, а вышибалы вытаскивали пьяных и обдолбанных на улицу.

На первый взгляд, Маска была совсем не похожа на ЗироСам. Вместо стали и стекла, она была обставлена в нео-викторианском стиле – черных и темно-синих тонах. Здесь было много бархатных портьер и уединенных кабинок с мягкими кушетками, и к черту всю эту хрень с «техно-поп»: музыка была акустическим самоубийством, такой же депрессивной, как все, имеет фоновый ритм. Никакого танцпола. Ни VIP-зоны. Больше мест для секса. Меньше наркотиков.

Но развлекательные флюиды оставались теми же, девочки по-прежнему работали, а алкоголь накрывал всех молниеносно, как оползень.

Трэз управлял этим местом в очень сдержанной манере… дни скрытых служебных помещений и сутенерского присутствия эффектного владельца канули в лету. Он был управленцем, а не королем наркобизнеса, и для ведения дел не прибегал к разбитым костяшкам или ударами пистолетом. В конце концов, в отсутствие оптовой и розничной торговли наркотиками, следить здесь приходилось за гораздо меньшим… к тому же, готы по своей натуре были угрюмее и интроспективнее, чем искусственные, напыщенные засранцы – завсегдатаи ЗироСам.

С другой стороны, Хекс не хватало беспорядков. Не хватало… многих вещей.

С проклятьем она зашла в главную женскую уборную, которая располагалась около большего из двух баров, и обнаружила женщину, наклонившуюся к затененному зеркалу над раковиной. Сосредоточенно рассматривая себя, она проводила пальцами под глазами, но не чтобы стереть подводку, а чтобы размазать ее по своей белой, словно бумага, коже. Боже правый, на ней и без того достаточно CoverGirl[195]: она была так разукрашена, что казалось, будто ее дважды ударили подставкой для дров.

– Мы закрываемся, – сказала Хекс.

– Ладно, без проблем. До завтра. – Девушка оторвалась от своего отражения в стиле «Ночи живых мертвецов» и быстро вышла за дверь.

Хрен разберешь этих готов. Да, они одевались как фрики, но, вообще-то, были куда круче, чем вечно недовольные богатенькие сыночки и блондинки-хочу-быть-Пэрис-Хилтон. А еще у них татуировки лучше.

Ага, в Маске все гораздо проще… а значит, у Хекс более, чем достаточно времени, чтобы предаться развивающимся отношениям с детективом де ла Крузом. Она уже дважды была в участке на допросе, как и многие из ее вышибал, включая Большого Роба и Молчаливого Тома, которым она давала поручение найти для нее Грэйди.

Они оба прекрасно лгали под присягой, заявляя, что работали вместе с ней во время смерти Грэйди.

Было ясно, что присяжные обсудят ее персону на вопрос передачи дела в суд, но Алекс Хесс скоро перестанет быть подозреваемой. Криминалисты по горло завалены исследованием волокон и волос Грэйди, но на нее они найдут немногое, поскольку вампирская ДНК, как и кровь, быстро разрушалась. Плюс, она уже сожгла одежду и обувь, в которой была той ночью, а нож, которым она воспользовалась, продавался почти в каждом охотничьем магазине.

У Де ла Круза были лишь косвенные улики.

Хотя все это не имело значения. Если по какой-то причине все зайдет слишком далеко, она просто исчезнет. Может, отправится на запад. Может, вернется в Старый Свет.

Бога ради, ей давно следовало покинуть Колдвелл. Находиться так близко и одновременно так далеко от Рива было невыносимо.

Проверив каждую кабинку, Хекс вышла и завернула к мужской комнате. Она громко постучала и заглянула внутрь.

Шуршание, ахи-охи и звуки слияния тел означали, что там были, по меньшей мере, одна женщина и один мужчина. А, может, и тех и других по двое?

– Мы закрываемся, – рявкнула она.

Очевидно, она пришла как раз вовремя, потому что женщина вскрикнула от накрывшего ее оргазма, и звук этот эхом отразился от кафеля, а затем они оба тяжело задышали, восстанавливая силы.

И Хекс была не в настроении слушать эти вздохи. Это напоминало о том недолгом времени с Джоном… А, с другой стороны, что не напоминало? С тех пор, как ушел Рив, она перестала спать, вместо этого долгие часы созерцая потолок в своем охотничьем домике, и подсчитывая, сколько раз накосячила.

Она не возвращалась в ту квартиру в подвале. И думала, что ей придется ее продать.

– Давайте, пошевеливайтесь, – сказала она. – Мы закрываемся.

Ничего. Лишь дыхание.

Устав от посткоитального дыхательного действа в убогой кабинке, она сжала пальцы в кулак и ударила по штуке с бумажными полотенцами:

– Выметайтесь отсюда. Сейчас же.

Это заставило их поторопиться.

Первой из кабинки вышла женщина с довольно разноплановой, как ей показалось, привлекательностью. Она была одета в готическом стиле: порванные чулки и сапоги, весившие фунтов так четыреста, и куча кожаных ремней. Но, в то же время, обладала внешностью «Мисс Америки» и телом Барби.

И ее очень даже неплохо отымели.

Ее щеки раскраснелись, чрезмерно черные волосы были взлохмачены, и все это, конечно, из-за того, что ее обработали у кафельной стены.

Следующим из кабинки вышел Куин, и Хекс застыла, зная, кто именно был третьим в этом трио.

Куин холодно кивнул ей, проходя мимо, и она знала, что он не уйдет далеко, пока…

Джон Мэтью вышел, застегивая ширинку. Футболка Affliction обнажала идеальный пресс, и на нем не было боксеров. В ярком, флуоресцентном свете гладкая, лишенная волос кожа так облегала мышцы ниже пупка, что Хекс видела мышечные волокна, спускавшиеся по его туловищу к ногам.

Он не взглянул на нее, но не в виду стеснительности или смущения. Ему просто было наплевать на то, что она в комнате, и он не притворялся. Его эмоциональная сетка была… пустой. Вымыв с мылом руки, которыми лапал ту женщину, он размял плечи, будто те затекли.

На его подбородке появилась щетина. А под глазами образовались мешки. Волосы он тоже давно не стриг, поэтому у шеи и вокруг ушей кончики начали виться. Более того, от него разило алкоголем, запах исходил из самих его пор, словно печень не могла достаточно быстро очистить кровь от этого дерьма, независимо от того, как усердно она работала.

Не хорошо, не безопасно. Она знала, что он все еще сражался. Видела его свежие синяки и случайные повязки.

– Как долго ты собираешься это продолжать? – решительно спросила она. – Пить и трахать всех подряд?

Джон выключил воду и подошел к ящику с бумажными полотенцами, на котором она только что оставила приличную вмятину. Он стоял всего в двух футах от нее, когда выдернул парочку белых квадратиков и вытер руки так же тщательно, как и вымыл.

– Боже, Джон, ты что, не мог придумать, как иначе провести свою жизнь?

Он бросил использованные полотенца в нержавеющий бачок. Дойдя до двери, Джон посмотрел на нее, впервые с тех пор, как она бросила его в своей кровати. На его лице не было ни намека на узнавание, воспоминание или что-нибудь еще. В синих глазах, однажды блестевших, теперь царил мрак.

– Джон… – ее голос чуть надломился. – Мне, правда, жаль.

Он очень медленно показал ей средний палец и ушел.

Оставшись в ванной одна, Хекс подошла к затененному зеркалу и наклонилась, как та готесса за соседней дверью. Когда ее вес подался вперед, она ощутила, как шипованые скобы впились в бедра, и удивилась тому, что вообще почувствовала их.

Они ей больше не нужны, Хекс носила путы просто по привычке.

С тех самых пор, как Рив пожертвовал собой, боль не покидала ее ни на секунду, и чтобы контролировать свою плохую сторону не требовалась дополнительная помощь.

Лежавший в кармане кожаных брюк мобильник зазвенел, этот писк просочился в ее сознание. Вытащив его, она посмотрела на номер… и зажмурила глаза.

Она ждала этого. С тех пор, как установила переадресацию звонков со старого телефона Рива на свой.

– Привет, Элена, – сказала она ровным голосом, отвечая на звонок.

Наступила долгая пауза.

– Не думала, что кто-то ответит.

– Тогда почему ты ему звонишь? – Очередная долгая пауза. – Слушай, если это насчет денег, поступающих на твой счет, я ничего не могу сделать. Такова была его воля. Если ты их не хочешь, отдай на благотворительность.

– Какие… какие деньги?

– Может, их еще не перевели. Я думала, завещание было заверено королем. – Наступила очередная долгая пауза. – Элена? Ты там?

– Да… – послышался тихий ответ. – Я здесь.

– Если дело не в деньгах, тогда почему ты позвонила?

Повисшая тишина не была сюрпризом, учитывая предшествующие паузы. Но ответ женщины ошеломил ее:

– Я позвонила, потому что не верю в его смерть.