Отшельник

Глава 4

ДОМИНИК

Я должен был бы расстроиться, но, наблюдая за тем, как Грейс выходит из себя, я на самом деле впечатлен.

Огонь, горящий в ее глазах, настолько силен, что мне начинает казаться, что она вот-вот набросится на своего отца. Затем мой взгляд переключается на мышку, прижавшуюся к боку Грейс, и моя верхняя губа кривится.

Определенно не мой тип женщины.

Мой взгляд снова переключается на свирепое выражение лица, благодаря которому Грейс выглядит как чертова королева.

Она была избита до полусмерти, но в ее глазах не осталось и следа от травмы, которую я видел прошлой ночью.

Остается только огонь, чтобы защитить сестру.

Похоже, мое первое впечатление о ней было ошибочным. Когда я влез в окно и увидел, как правая рука Павлова избивает Грейс, у меня не возникло ни малейшей жалости к ней. Когда я заглянул в ее широкие глаза, полные ужаса и страха, она показалась мне слабой и сломленной.

А еще она вопила мне в ухо, как чертова банши, и вцепилась в меня, как паук в обезьяну, когда я выскочил из здания.

И не прошло и минуты, как она потеряла сознание.

Я думал, что Грейс — просто еще одна слабая мафиозная принцесса.

Глядя на эту свирепую женщину, я понимаю, как сильно ошибался на ее счет.

Если бы я заботился о том, чтобы иметь жену и построить для себя семейную жизнь, я бы настоял на женитьбе на Грейс. По крайней мере, брак с ней был бы интересным.

Но меня не волнуют такие банальные вещи, как любовь, семья и брак, так что мышь вполне сойдет.

Мне даже не придется трахать ее. Мы можем пойти по пути искусственного оплодотворения и завести ребенка.

Я приподнимаю бровь, мне очень нравится эта мысль.

Секс не является неотъемлемой частью моей жизни. Если подумать, то, наверное, прошло уже больше десяти лет с тех пор, как я в последний раз трахался.

Это не имеет значения, ведь близость с кем-то означает впустить его в свою жизнь.

Как я уже сказал, я отшельник, и одна только мысль о том, чтобы находиться среди людей, утомляет меня. Мне нужны месяцы, чтобы восстановиться после одного дня общения, поэтому присутствие женщины в моем личном пространстве — не вариант.

— Грейс, успокойся, — требует Девлин.

В уголках моего рта появляется ухмылка, а серые глаза Грейс переходят на меня. Когда ее взгляд сужается на моей ухмылке, в моих венах бурлит адреналин.

Ее голос вибрирует от ярости, когда она с удвоенной силой произносит: — Ты не женишься на Киаре. — Она резко вдыхает, прежде чем продолжить. — Я благодарна тебе за то, что ты сделал прошлой ночью, но моя сестра — вне подозрений. —

Наслаждаясь нестабильной ситуацией, я не могу удержаться и не подшутить над ней. Я скрещиваю руки на груди и поднимаю на нее бровь. — Тогда что ты дашь мне за мои проблемы? —

Ее губы разошлись, и на долю секунды на ее лице промелькнула странная смесь разочарования и страха, после чего она вернулась к агрессивному взгляду.

— Моя благодарность — это все, что вы получите, — процедила она сквозь стиснутые зубы.

Струп на ее нижней губе разрывается, и кровь стекает по подбородку. Не отрывая от меня взгляда, она вытирает ее тыльной стороной ладони, размазывая пунцовую дорожку по коже и оставляя за собой полоску.

Кровь придает ей еще более свирепый вид, и мое сердце замирает в чертовом ритме.

Как только я почувствовал влечение к Грейс, я тут же отключил его, и мой взгляд метнулся в сторону Девлина. — У меня кончается терпение, Йен. —

На его лице отражается паника, а затем он бросает на Грейс суровый взгляд. — Хватит! Иди приведи себя в порядок и успокойся. Я поговорю с тобой позже. —

Когда Грейс берет Киару за руку, он огрызается: — Без Киары! Клянусь, я запру тебя в твоей спальне, если ты продолжишь это абсурдное поведение. —

Грейс удивляет меня взрывом смеха, а затем ее выражение лица становится ледяным, когда она говорит: — Я бы хотела посмотреть, как ты попробуешь. — Она делает шаг к отцу. — Задавишь этот вопрос, и я заберу Киару и уйду. Мы взрослые женщины и не нуждаемся в тебе, чтобы выжить. —

— Господи, Грейс! — воскликнул Девлин. — Уходи, пока я не сказал то, о чем потом буду жалеть. —

Грейс демонстративно берет Киару за руку и выводит сестру из гостиной.

Придется делать искусственное оплодотворение, раз уж Грейс не позволяет мне прикасаться к Киаре даже с десятиметровым шестом.

Улыбка кривит мои губы во второй раз, заставая меня врасплох, но я быстро стираю ее с лица.

Когда я остаюсь наедине с Девлином, я бормочу: — У тебя очень вспыльчивая дочь. —

— Я прошу прощения, — вздыхает он. — Я возьму ее под контроль. Просто дай девочкам время обработать новости. —

Я перевела взгляд на него. — Сообщите мне, когда состоится свадьба. —

— Вы должны узнать Киару поближе. У нее чувствительная душа. —

Нет, спасибо. Меня не интересует мышь.

— Оставайтесь с нами на несколько дней, — говорит он. — Нам нужно обсудить свадьбу и заняться делами. —

Я снова скрещиваю руки на груди. — Сколько это — несколько дней? —

— До свадьбы. — Он улыбается. — Это займет месяц, не меньше. —

Месяц.

В этом доме.

С этими людьми.

Господи, помоги мне.

— Я привыкла быть одна, — говорю я без всякой необходимости. Все, кто меня знает, в курсе этого факта.

Девлин бросает на меня умоляющий взгляд. — В задней части участка есть коттедж. У вас будет достаточно места для уединения. —

Мой дом, если его можно так назвать, находится в горах Тетра, которые являются частью Карпатской цепи между Словакией и Польшей. Это скорее бункер, пробитый в склоне горы, из которого открывается вид на лес и озеро внизу, в долине.

В радиусе километра от моего дома нет ни одного живого человека. Там только я и горы, и единственный человек, который когда-либо ступал в мой дом, — это Эвинка.

Коттедж не будет достаточно далеко от этих людей.

Джебат.

Я издал недовольный вздох. — Несколько дней. Я не останусь на месяц. —

Девлин быстро кивает, выглядя довольным до чертиков. — Присаживайтесь, пока я скажу экономке, чтобы она подготовила коттедж. —

Когда он выходит из гостиной, я испускаю тяжелый вздох. Вместо того чтобы сесть, я подхожу к окнам и окидываю взглядом передний двор, где на постах стоят охранники.

Мой телефон вибрирует в кармане, и, вытащив его, я вижу сообщение от Эвинки.

Евинка: Как долго вы еще пробудете в Ирландии?

Я набираю ответ, который наверняка заставит ее разразиться беззвучным смехом.

Доминик: Еще некоторое время. Я согласился на брак по расчету с дочерью Девлина, чтобы получить пятьдесят процентов его бизнеса.

Я смотрю, как она читает, и через секунду вижу, что она набирает текст. Вскоре на моем экране появляется ряд смеющихся эмодзи.

Евинка: Неплохо. Когда ты вернешься домой?

Доминик: Я не шучу. Я пробуду здесь несколько дней, чтобы организовать свадьбу и заняться делами. BTW, ты должен будешь присутствовать в качестве моего шафера.

На этот раз, когда появляется сообщение о том, что она его прочитала, мой экран становится черным, и проходит несколько минут, прежде чем он снова загорается с ее ответом.

Евинка: Что. The. Блядь?

Доминик: Пятьдесят процентов бизнеса Девлина.

Евинка: Все равно. Ты не из тех, кто женится. Ты убьешь бедную женщину за то, что она слишком громко дышит.

Доминик: Брак будет в основном именным. Она останется в Ирландии.

Евинка: О. Это может сработать. Ты уверена? Ты будешь привязана к Девлину на всю жизнь.

Доминик: Опять. Пятьдесят процентов его бизнеса.

Евинка: Я тебя понимаю.

Евинка: Думаю, удача не помешает.

После этого появляется еще больше смеющихся эмодзи, и я качаю головой, прежде чем убрать устройство обратно в карман.

Я чувствую движение воздуха и слегка поворачиваю голову, прислушиваясь к мягким шагам, приближающимся к гостиной.

Через минуту Грейс спрашивает: — Где мой отец?. —

Я поворачиваюсь к ней лицом, одновременно засовывая левую руку в карман брюк от костюма. — Он пошел поговорить с вашей экономкой. — Она поворачивается, чтобы уйти, и я успеваю сказать: — Грейс. —

Как ни забавно было наблюдать за тем, как она противостоит отцу, я должен подвести черту, чтобы она знала, что я не потерплю неуважения к себе.

Она смотрит на меня, изогнув бровь.

Медленно я подхожу к ней, пока она не вынуждена наклонить голову назад, чтобы посмотреть на меня. Я рассматриваю фиолетовые и синие синяки на ее лице, прежде чем перехватить ее взгляд.

В моих словах звучит предостережение. — То, что я женюсь на твоей сестре, не означает, что я буду относиться к тебе спокойно. — Проходит несколько секунд, пока мои слова доходят до нее. — Никогда не проявляй ко мне неуважения. —

Я наблюдаю за тем, как ее серые глаза становятся все более грозными, пока они сужаются на мне. — Ты не женишься на моей сестре. —

Я наклоняюсь чуть ниже, и мой тон темнеет, когда я говорю: — Через твой труп, верно? —

Вспышка страха еще сильнее сжимает ее черты, и я удивляюсь, когда она, не раздумывая, отвечает: — Да. Тебе придется убить меня, чтобы добраться до Киары. —

Я начинаю думать, что она не заботится о собственной жизни. Если бы прошлой ночью она хоть немного боролась за себя, у нее было бы меньше синяков.

— Брак будет только номинальным, — говорю я, надеясь, что это утихомирит ее пыл. Меньше всего мне хочется ссориться с этой женщиной в течение следующей недели или около того.

Грейс поднимает подбородок, и мои глаза опускаются к свежему рубцу, образовавшемуся на ее нижней губе, когда она бормочет: — Мне все равно. — Затем на ее лице появляется странное выражение: — Достаточно одного дня с таким мужчиной, как ты, чтобы сломать мою сестру, и я этого не допущу. Она никогда не станет твоей женой, с которой ты будешь делать все, что захочешь. —

Странное выражение на ее лице всплывает, вытаскивая на поверхность воспоминания из моего прошлого.

Евинка бежит босиком по ледяной земле, словно за ней гонится сам ад, и на ее лице застыло испуганное выражение.

При виде ее рваного свитера и отсутствующих брюк мое сердце забилось в тревожном ритме. Я едва успеваю разжать объятия, как она впивается мне в грудь, ее тело сотрясают беззвучные рыдания.

Я запихиваю воспоминания обратно в адские ямы, где формировалась моя душа, и говорю: — Я не собираюсь трогать твою сестру. Я абсолютно не против искусственного оплодотворения. —

Глаза Грейс расширились от удивления, и она задыхается: — Что? —

— Брак будет только по расчету, — повторяю я в последний раз. — Меня не интересует твоя слабая сестра. —

Последнее предложение заставляет гнев вернуться в глаза Грейс. — Если вы хотите, чтобы мы вас уважали, следите за тем, что говорите о Киаре. Она самый милый и заботливый человек, которого вы когда-либо встречали, и не заслуживает того, чтобы о ней плохо отзывались. —

Я должен был уже выйти из себя. Любой другой человек, и мой пистолет был бы наготове, чтобы вогнать пулю ему в голову.

Но почему-то я спокоен, как черт, когда стою перед этой женщиной.

Я не только спокоен, но и снова не могу удержаться, чтобы не надавить на ее кнопки, наклоняясь так, что наши лица оказываются на расстоянии всего дюйма друг от друга. — Но не ты? Только Киара? — Уголок моего рта слегка приподнимается. — Ты позволишь мне делать с тобой все, что я захочу, только если я пощажу твою драгоценную сестру? —

В ее глазах снова появляется страх, и на этот раз они даже выглядят немного раненными.

Ее дыхание согревает пространство между нами, и я чувствую, как быстро поднимается и опускается ее грудь.

Дольше всего Грейс просто смотрит мне в глаза, и мне требуется слишком много времени, чтобы заметить остекленевшее выражение в ее серых радужках.

Я хмурю лоб и, немного отстранившись, окидываю взглядом ее лицо. Внешне она выглядит так, будто погрузилась в дневные грезы, но ее глаза все больше темнеют от травмы, и кажется, что они дрожат.

Когда я поднимаю руку и умудряюсь положить ее ей на плечо, она не реагирует, и я уверен, что у нее начинается тихий приступ паники, точно такой же, как у Эвинки, когда мы были намного моложе.

Прежде чем я успел обдумать свои действия, я поднял руку и провел ладонью по ее щеке, оставаясь на месте.

Мне следует оставить ее в покое и поручить Девлину разобраться с его дочерью, но вместо этого я снова наклоняюсь к ней и подстраиваю свое дыхание под ее быстрые затяжки. Как и в случае с Эвинкой, я постепенно замедляю дыхание, и мне приятно, когда тело Грейс следует моему примеру: ее дыхание замедляется, пока снова не становится регулярным.

Она пару раз моргает, прежде чем ее глаза расширяются, глядя на меня. Мы слишком долго смотрим друг на друга, прежде чем она наконец отдергивает щеку от моей ладони. Не говоря больше ни слова, она разворачивается и бежит по коридору.

Я глубоко вздохнул и покачал головой, глядя, как ее светлые волосы колышутся на спине.

Этот коттедж должен быть готов, потому что мне нужно уединение, чтобы перезарядить свою социальную батарею, которая стала красной и близка к черной.